водитель для веры про что
Рецензия фильма Водитель для Веры
Рецензия фильма «Водитель для Веры»
Шестидесятые годы. Гибель экипажа затонувшего черноморского военного судна (подлодки) несколько лет назад происходит под молчаливое непротивление приказу тогдашнего полковника госбезопасности. Пролить свет на правду тех событий может лишь желтая папка-путешественница, ставшая отчасти виновницей всех странствий и невероятных приключений, свидетелями которых станут зрители по ходу фильма «Водитель для Веры». Все вертится вокруг благополучия, личных и государственных интересов и развлечений героев. То есть каждый играет свою роль – кто развлекается, кто вылавливает выгоду из малейших послаблений вышепоставленных лиц, кто исправно делает свою работу.
Вера мечется в надежде обрести спасение или помощь. Вот где, воистину, деньги и вес в обществе, не имеют действенной силы. Благодетелем становится Виктор. То ли его нерастраченные в детдоме светлые воспоминания о детстве и привитое ранее воспитание, то ли нежность и сострадание к дочери генерала, то ли любовь к исполнению отданных приказов способствуют этому. Но на пути к их совместному будущему вырастают горы преград и людской ненависти… Впрочем, смотрите фильм и сами делайте выводы.
У каждого героя этой истории свое место под солнцем, своя ниша. И каждый обыгрывает в своей жизни накопленный вселенский опыт. Если Виктор открыт для общения в силу своей неопытности и прекрасно осознает, что ему нет пути назад, в точку отчета, от которой он уже оторвался благодаря везению и удачливости, то адъютант-соглядатай, капитан Савельев (Андрей Панин), шагает к своей цели, не останавливаясь на достигнутом.
Столкнулись два характера – нахрапистость и меркантильность с одной стороны и все то же, человеческое начало, с другой. И когда почти не остается выхода, тот второй характер вырывается вперед и герой уже действует по наитию внутреннего кодекса чести. Вообще, финальная фраза «БляЦкая жизнь» из его уст звучит гениально, настолько его облагораживая после единственного светлого поступка, что у зрителя невольно вырывается смешок, потому что с этой фразой невозможно не согласиться – актуальность жизни от времени и места не меняется. И зритель прекрасно это понимает, он готов подписаться под ней собственным бессилием.
Надо отдать должное актеру Богдану Ступке, сыгравшему роль генерала Серова. Он выступает в картине не только как подневольный военнослужащий, хотя и в чинах, но и как заботливый отец, со всей полнотой отцовского сердца принадлежащий своей Верочке, единственной дочке. Он не одобряет ее окружение, с излишествами и порочными связями предающееся развлечениям и бездумно расходующим свое безбедное существование. Именно одна из таких вечеринок повинна в несчастьях генеральской дочки.
В прессе встречала несколько не особо лестных высказываний относительно режиссерской работы. В плане того, что фильм обещал быть более душещипательным и правдоподобным. На мой взгляд, реальность того времени отражена довольно-таки достоверно: сами улочки и шуршащие по дорогам авто, не слишком броская, но добротная одежда, сама атмосфера начала 60-х выдержана и правдива.
С удовольствием окунаешься в ту эпоху, когда все вокруг такое цветастое, наподобие цыганского платка, а песни и веселье происходят под приглушенные выстрелы в Честь, Совесть нашей эпохи. Костюмы воссозданы превосходно, особенно завораживает парадная форма ВМФ. Позволяешь себя нести течением того времени, того этапа жизни, когда улочки отдавали приветливостью пешеходов, и из окон доносились до боли знакомые мотивы послевоенных песен.
Водитель для Веры
Страна-победитель и покоритель космоса. Последние годы так называемой «хрущёвской оттепели» – с развенчанием культа личности Сталина и весьма относительным, но, тем не менее, невиданным ранее для страны уровнем внешней свободы. Первые разноцветные платьица, буржуазные колготочки и кокетливые причёски на дамах. Более вольготная жизнь для стиляг: джаз, твист и рок-н-ролл, конечно, не приветствуются, но уже не запрещаются и не преследуются, как всего лет 5 назад. В Москве проходит выставка импрессионистов, а Эдуард Хиль, подражая Элвису Пресли, делает резковатые движения на сцене в Голубом Огоньке.
Вот именно в такую эпоху «оттепели» и разворачиваются события фильма режиссёра Павла Чухрая «Водитель для Веры».
В 2004 году, побывав на премьере картины, я вышел из кинотеатра с послевкусием: невзирая на творческо-интеллектуальный кризис отечественного кинематографа (начавшийся ещё в 90-е годы), далеко не всё потеряно. Те первые «ощущения послевкусия» оказались верными, и эта картина – одна из пары-тройки десятков, что я иногда пересматриваю и сегодня.
Увы, даже рай советский относительно вегетарианских времён «оттепели» оказывается таковым лишь на первый, внешний взгляд со стороны. В семействе генерала Серова, человека настолько человечного и порядочного, насколько это возможно при его регалиях и привилегиях, – свои огромные проблемы и миллион подводных течений. Его дочь Вера (Алёна Бабенко) с ранних лет воспитывалась без погибшей мамы, была окружена комфортом, внешним уютом и деньгами, поэтому выглядит (и ведёт себя) как типичная представительница так называемой «золотой молодежи»: капризничает, швыряется деньгами, привередничает и по-женски стервозно меняет – и личные решения, и настроение, внутренне забавляясь и развеивая скуку угодливой суетой вокруг. К тому же, она страдает хромотой, что увеличивает её юношеские комплексы, поощряя внутреннюю боль напополам с язвительностью. Папа лишь устало вздыхает и старается выполнить любой каприз собственного чада.
Вера, как и всякий, пусть и со сложным, избалованным характером, но человек, а не биоробот – ищет любви и понимания, но генерал Серов способен дать ей лишь безграничную заботу, перемежающуюся с настойчивой отеческой опекой. Девушка (что неудивительно) уже вляпалась в историю – влюбилась в мускулистого кубинского мачо (из части «братской республики», базирующейся в Крыму) и, более того, теперь беременна от этого альфа-самца, который всячески делает вид, что никакой Веры знать не знает. Она, разумеется, до последнего скрывает сей факт перед генералом, решаясь на тайный аборт за большие деньги (дабы никто не узнал).
Вот в такой семейный котёл генерал Серов и выписывает в Крым статного молодца-сержанта, водителя Виктора. Сам он мало задумывается над всеми личными хитросплетениями, да и узнаёт о них поэтапно, день за днем. Первое время детдомовец просто наслаждается внешним крымским раем вокруг под язвительные насмешки взбалмошной Веры.
Однако Виктор вовсе не так глуп, и восторженный период проходит достаточно быстро. Первый шаг, который он совершает (безошибочно поняв ситуацию без лишних слов) – увозит Веру выбить дурь на берег моря ровно в то утро, когда ей нельзя опаздывать на аборт, а потом настаивает на том, что подобный шаг – пагубный (прекрасно просчитав, что узнав обо всём, генерал Серов полностью встанет на его сторону, вне зависимости от чувств и бесконечных послаблений любимой дочери).
Так оно и происходит. И Вера, внешне колючая и язвительная, а внутри – очень ранимая, с огромной болью потери матери, сама не замечает, как её отношения с «обслугой-водителем», как она сначала его презрительно именовала, переходят совсем в иную стадию.
Впрочем, сам Виктор вовсе не ангел. И внешне, и по так называемому «социальному статусу» ему ближе, конечно, красавица Лида (Екатерина Юдина), работающая прислугой в доме генерала. Однако он прекрасно осознаёт: пойдёшь на поводу у искренней влюбленности – не быть тебе, сержант, ни генералом, ни даже полковником, вне зависимости от личных качеств. А брак с Верой – это гарантированная карьера.
Виктор принимает прагматичное решение, и у меня не поворачивается язык его осудить – бывший детдомовец превосходно помнит все те лишения и круги ада, через которые прошёл совсем недавно, и страдать до конца своих дней не готов. Увы, и этот расчётливый шаг ничего не гарантирует. В России бороться со злом, делать личный выбор, неизбежно приходится всем – вне зависимости от степени внутренней готовности и конформизма взглядов: зло само стучится в двери. Генерал Серов, как и его дочь, попадает в очень нехорошую историю – только, не на личном, а уже государственном уровне. Несколько лет назад затонуло советское судно с секретным «стратегическим грузом». Чтобы никто не узнал о происхождении груза, моряков решили не спасать – «бабы ещё нарожают». Однако Хрущёв приходит в ярость, когда американцы предъявляют ему эту историю, и он понимает, что её детали и нюансы в Белом Доме известны намного лучше, чем ему самому. Поэтому Никита Сергеевич стучит ботинком по столу в Кремле и приказывает создать спецкомиссию по срочному расследованию той истории с поимённым наказанием виновных.
Но и тут у генерала Серова, формально руководившего той операцией, есть защита: фактический приказ не спасать судно отдавал не он, а высший чин КГБ – причём, папочка с приказом и подписью надёжно хранится в сейфе Серова. Понятно, что цель органов – любой ценой не допустить попадания этого документа на стол Хрущёву. Учитывая холодную, умную и циничную личность приближённого Серова – капитана Савельева (Андрей Панин) эта задача вовсе не выглядит невыполнимой. Но теперь уже даже прежде неприкосновенный генерал становится разменной монетой в грязной игре.
Сам по себе сюжет драмы не нов, как и всё, что уже когда-то случалось в нашем перевёрнутом мире, но подлинную глубину ему придают актёры и режиссёрская работа Павла Чухрая. Так ведь и в жизни: одни и те же слова звучат совершенно по-разному, в зависимости от того кто и как их произносит.
Павел Чухрай снял картину с той же проблематикой, что обласканный наградами «Утомлённые Солнцем» Михалкова, но – намного тоньше, глубже и, главное, – человечнее, с прекрасной музыкой Эдуарда Артемьева (отмеченной премией Ника). К сожалению, он был изначально ограничен 2,5 часами экранного времени, поэтому некоторым ситуациям (например, изменению отношения Веры к Виктору) не хватает того, что я называю «динамикой постепенности»; отсюда небольшая «клиповость» сюжета и неизбежное обращение к эмоционально-постановочным эпизодам. Однако и этот объективный недостаток почти полностью сглаживается актёрским мастерством.
Игорь Петренко (Виктор) недавно вспоминал, что из всех ролей в кино только две были для него праздником души; он буквально вживался в них, и ощущал себя на время съемок именно тем, кого играет. Это – «Герой Нашего Времени», где он изобразил Печорина, словно сошедшего с лермонтовских страниц, и «Водитель для Веры». Его персонаж Виктор – ни бел, ни чёрен, а реален и бесконечно противоречив. При всех карьерно-конформистских устремлениях, когда встаёт вопрос о Главном – его Выбор очевиден. Я думаю, он вполне мог бы сделать Веру. по-своему счастливой (как выражался Есенин) в обмен на собственную карьеру (пускай, не будучи счастлив сам), но сама жизнь распоряжается иначе.
О Богдане Ступке (генерал Серов) я не в силах сказать нечто принципиально новое, или небанальное. Это великий актёр, способный спасти своим присутствием на экране даже провисающий сюжет с нестыковками режиссера; что уж тогда говорить о качественном сценарии (как у Чухрая). Ступка органичен в своей роли: у него мало мимики на лице, он отнюдь не демонстративен внешне, но голос, жесты, глаза, интонация – это мастер-класс для любого поколения актёров.
Андрей Панин в роли капитана Савельева – ещё одна огромная удача картины. Панин, сам по себе, первоклассный актёр, но признание к нему пришло поздно, ближе к сорока: в России ведь нет объективности при оценке талантов, и многие так и не дожидаются своего Часа. Капитан Савельев кажется циником и прагматиком; в некоторых эпизодах (интонация, взгляды, поведенческие реакции, да и общие жизненные принципы) он напоминает Сами Знаете Кого 🙂
Тем не менее, в критический момент Савельев тоже делает свой Выбор, не спуская курок, а затем произнося: Эх, жизнь. ****ская жизнь!
Это – не мат. Это – констатация.
Алёна Бабенко в роли Веры весьма хороша: как-то внутренне веришь её обстоятельствам, приступам взбалмошности и стервозности, за которыми скрывается совсем иной, внутренне ранимый человек. Её глаза не лгут, а душа полностью раскрывается, когда она показывает Виктору старенький альбом с фотками мамы и собственного детства.
Екатерина Юдина (Лида) – тоже удачная находка Чухрая. Просто, её обстоятельства (изначально) совершенно иные, чем у Веры: бедная семья, отсутствие связей и карьерных перспектив. Но внутренне – и Лида, и Вера – я думаю, весьма схожи в своих несчастьях. Просто, российская жизнь, быт, безжалостные реалии отчаянно замазывают – и душу, и красоту многих женщин, – вне зависимости от тех же финансово-семейных обстоятельств. Сцена, где Лида (уже изгнанная из дома генерала) покупает продукты в обшарпанном магазинчике, с нелепой авоськой и несчастными глазами, а потом случайно встречает Виктора, сыграна настолько достоверно, что мне (сидя в кинотеатре) захотелось поаплодировать, да момент внутренне трагичный.
Из эпизодических ролей, конечно, запомнился Валерий Баринов (генерал Клименко); но как и Богдан Ступка, это актёр, не нуждающийся в моих комплиментах.
Очень хорошее и честное вышло кино, хотя и внутренне тяжёлое. А сегодня оно вспоминается ещё и потому, что Богдана Ступки и Андрея Панина с нами больше нет.
Я не случайно так настойчиво брал в кавычки слово «оттепель». Потому что никакой истинной (т.е – внутренней) оттепели в хрущёвские времена не было, а было – относительное ослабление насквозь репрессивного сталинского строя в сторону более здорового и человечного общества.
На контрасте (и контрасте – ужасном), живи я в то время, наверное сам бы восторженно провозгласил «оттепель» вслед за интеллигентами-шестидесятниками. Но суть отношений Государства и Личности не поменялась совершенно, и (в этом смысле) картине Чухрая тоже искреннее спасибо – за достоверность.
Переписываем историю.
Действие фильма «Водитель для Веры» происходит в 1962 году, и «время Хрущева» показано так, что оторопь берет: оказывается, это была эпоха страха, муштры, полицейщины, свирепого милитаризма, тайных расправ, вооруженных облав и «стрельбы на поражение». Знаки «оттепели» небрежно разбросаны по фильму, но кажется, что в нем изображено фашистское государство. Задаешься вопросом: то ли это полемика с либеральными мифами об «оттепели», то ли апофеоз исторического беспамятства, то ли какая-то запоздалая вариация на тему «ну, а когда его маленечко того, тогда всю правду мы узнали про него».
Схожие странности были и в ярком фильме Чухрая «Вор» (1997). «Эпоха Сталина» наделялась здесь обаянием грубоватой витальности и была окутана ностальгической дымкой, а «оттепель» неожиданно представала временем нищеты и унылой безнадежности. Впрочем, подобную странность трактовки можно было объяснить тем, что мы видели время и страну глазами осиротевшего мальчика. «Мир без отца» он ощущал как постылую пустыню с пожухлыми красками: здесь можно лишь доживать, перебирая воспоминания о лучезарном «Мире с отцом». Отчего же столь мрачно выглядят 1960-е в новой ленте Чухрая?
Шофер Виктор, сержант срочной службы, из Кремлевского полка поступает в услужение к генералу и поселяется на его крымской даче. Генерал, скорый и на милость, и на расправу, «кладет глаз» на него с тайным прицелом: его дочь Вера больна и безнадежно одинока, а ладный и ловкий Виктор, прижившийся в номенклатурных хоромах, кажется не худшей парой для несчастной озлобленной хромоножки.
Социальный сюжет часто двигает сама ситуация «бедняк в богатом доме». Возможно, что на авторов повлияло такое «ретро» о социальном неравенстве, как фильм «Наемный работник» (реж. Алан Бриджес, Великобритания, 1973, Гран-при Каннского МКФ-73), снятый по роману Л. П. Хартли. Слуга-шофер мучается здесь от любви к изнеженной аристократке. Она, только что пережившая трагедию, «оттаивает» возле этого цельного и надежного мужчины, а затем, как и положено в кастовом обществе, уходит к человеку «своего круга».
С первого же участливого взгляда Виктора на Веру ожидаешь истории благородного сердца в мире сословных условностей. Но она не вытанцовывается. Авторы как будто не жалеют времени и не экономят пленки для того, чтобы показать нам развитие отношений между героями — но эта мера подробности, на самом деле, бессодержательна и оказывается пустой расточительностью. Когда герой русского дореволюционного кино собирался в гости или на свидание, в фильме обстоятельно показывали дорогу туда и дорогу обратно — иначе зритель, не освоивший азов монтажа, просто не понимал, как персонаж «перескакивал» в иной интерьер. Когда герои «Водителя для Веры» собираются в путь — нам тоже обязательно показывают дорогу туда и дорогу обратно, а в монтаже будут сменяться однообразно злое лицо Веры, нервно ерзающей на заднем сиденье, — и внимательные глаза Виктора, отраженные в ветровом зеркальце. Сколько бы раз ни повторялась эта монотонная «восьмерка» — с героями не происходит решительно никаких изменений.
Критики уже достаточно написали о невнятной драматургической основе фильма, где полностью отсутствуют психологические мотивировки и недостоверны характеры. Но тотальную неудачу мастера обычно не объяснить нехваткой ремесла или огрехами сценария — ее истоки кроются в самом подходе к реальности.
Когда смотришь этот фильм, одновременно и вялый, и перегруженный событиями, создается впечатление, что автор просто не знает, в какой сюжетный узел следует поместить… нравственную проблематику. Это странно, ибо возможности для драматизма дает здесь буквально каждая пядь действия.
Простыню Виктор увидел только в армии, а свое барачное детство вспоминает с отвращением. «Я наизнанку вывернусь, землю жрать буду, а в эту парашу не вернусь», — выдыхает он с чувством. О советском Растиньяке, испорченном «квартирным вопросом», лихо спел Галич («И с доскою будешь жить со стиральною // за машину за его персональную…»), а Юрий Трифонов написал «Дом на набережной»… Мы уже готовы увидеть, как из простого паренька вырастает услужливый Молчалин, тихо ползущий из грязи в князи, а бедная Вера становится жертвой его жизненных запросов и разменной монетой в волчьих играх за выживание.
Этот процесс нравственной деградации вроде бы идет полным ходом. Слегка поломавшись, Виктор соглашается информировать «дорогие органы» о настроениях будущего тестя — распивает с ним водочку и распевает под нее, родимую, ухарски-разудалые песенки. И… безмятежно строчит на него же доносики. Однако конфликт между чувством и, так сказать, гражданским долгом Виктор не слишком переживает — рассказ о цене сделок с дьяволом режиссером даже не начат. Случайно ли? Крымские особняки начальства изображены здесь двойственно. То ли воплощенная греза Присыпкина, что, облизываясь на «сталинский ампир», примеряет на себя роль его хозяина; то ли — след нынешней завороженности красотами «Большого стиля» канувшей Империи.
Контрасты обычно наделяют образ жизненным объемом. Но здесь автор словно не знает, о какой ипостаси Виктора рассказывать, за какую ниточку потянуть. Он и само благородство, и низкий карьерист: черты эти демонстрируются как-то «поочередно». И действие непостижимым образом вьется вокруг обоих этих — неслиянных — внутренних сюжетов, вызывая — поочередно же — недоверие к каждому.
Но больше всего поражает линия загадочной папки, которую генерал хитроумно прячет от «органов». Оказывается, весной 1957-го горел военный корабль с таинственным грузом «Х» на борту, а видный чин КГБ во имя интересов державы не подпустил к нему пожарных. Экипаж погиб, генерал был тогда начальником береговой охраны, а теперь коварные «органы» хотят сделать «козлом отпущения» этого честного служаку. Вот и спасает он от них доказательство своей «невиновности» — приказ, которому подчинился. Этой бумажке авторы придают невероятное значение, но… отчего-то не возьмут в толк, что ничья подпись на ней не снимает вины с генерала. Он что, и на Страшном суде собирается этим приказом размахивать. Какая разница, был приказ или не было его — люди-то погибли. И виноват каждый, кто мог их спасти, но вовремя «умыл руки».
Генерал плачет, с теплым умилением поглядывая на Виктора, ставшего ему «сынком». Но такие же сынки молотили гаечными ключами об обшивку гибнущего судна, а государственные мужи, поигрывая желваками, мужественно дожидались, когда волны сомкнутся над защитниками Отечества. Наивный Шекспир развернул бы здесь сюжет о муках нечистой совести — но из фильма не ясно, посещают ли «мальчики кровавые» сентиментального генерала. Отчаянно цепляясь за сохранность папки, он вовсе не собирается поведать миру правду о гибели экипажа. Но свою бесценную шкуру спасает отчаянно, и мы, зрители, отчего-то должны испытывать к нему сочувствие.
Только что не произнес генерал в свое оправдание: «Время, сынок, такое было». Ну, время — не время, а десять заповедей никто не отменял. Пытались, было дело, да известно, что вышло из этого…
Вот в чем суть дела: в фильме «Водитель для Веры» органически отразились этические представления НАШЕГО времени, в котором идея искупления трагической вины опошлена и непопулярна, а над самим словом «покаяние» посмеиваются как над пережитком перестройки. Именно потому и просвечивают сквозь знаки 1960-х нынешние типажи и реалии: невнятный юноша, которому изначально неведомо само понятие морали, редкостно необаятельные героини, как на подбор, «по-сегодняшнему» агрессивные и стервозные… А чего стоят головорезы «спецназа», нагрянувшие на дачу для расправы с генералом…
Кульминация фильма явно изображает судьбу «уходящей натуры»: Генерал, неуемный самодур и горлан — все же живой человек, а сметающая его безликая и бесчеловечная сила как бы «еще хуже». Расправа с генералом читается здесь не как образ конца «эпохи Хрущева», а как обычная социальная практика якобы либерального начала 60-х. Но при снятии Хрущева к власти пришли не «силовики», а функционеры, да и проходило оно не в столь средневековых формах кровавого дворцового переворота.
К родовым чертам тоталитарного строя Оруэлл относил переписывание истории. В фильме «Водитель для Веры» прошлое словно бы в очередной раз переписано — в духе пошлых воззрений общества, поверхностно чувствующего, эгоистичного, превыше всего ставящего моральный комфорт и телесный гедонизм. Печально, что хороший режиссер Павел Чухрай более не ощущает историческое время и его героев.
За кадром фильма «Водитель для Веры»: Почему критики называли провальным претендента на «Оскар»
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
В фильме «Водитель для Веры» Павел Чухрай выступил не только как режиссер, но и как сценарист. Сам он называл свою работу «драмой несостоявшейся любви и несостоявшейся семьи», а в прессе ее именовали и «политическим триллером», и «мелодрамой», и «драмой о государственной машине, уничтожающей людей». «Водитель для Веры» стал одним из первых отечественных фильмов, поддерживавших технологию объемного звука и высокую четкость изображения. Съемки фильма длились около 2-х лет, подготовительный этап был тоже очень длительным – Павла Чухрая все знали как очень требовательного и скрупулезного режиссера. Актеров на главные роли выбирали на протяжении нескольких месяцев. Отбор проходил в 3 этапа – первый проходил без режиссера, на втором он сам проводил пробы, а на третьем были кинопробы с дублями, костюмами и гримом.
О выборе на главную роль Игоря Петренко, известного на тот момент по фильмам «Звезда» и «Кармен», Павел Чухрай рассказывал: « На роль водителя пробовались несколько очень хороших актеров. Но Игорь, помимо того, что он профессиональный актер, обладает еще какой-то особенной мужской притягательностью, а она чрезвычайно важна для этой роли ».
Алену Бабенко, которая на тот момент была еще малоизвестной актрисой, пригласили на кастинг после роли в сериале «Подари мне жизнь». Ей удалось обойти десятки претенденток и получить главную роль. Актриса принимала активное участие в работе над своим образом – она сама придумала для нее биографию, предложила сделать Веру хромой, а походку героини «подсмотрела» у случайно встреченной на улице девушки. Эта работа принесла Алене Бабенко первую громкую популярность и несколько престижных наград: «Нику» в номинации «Открытие года», «Золотой орел» в категории «Лучшая женская роль в кино», приз на лучшую женскую роль на Международном кинофестивале в Минске.
Алена Бабенко навсегда запомнила свою первую встречу с украинским актером Богданом Ступкой, которого утвердили на роль генерала, отца ее героини. Актриса вспоминала: « Когда он приехал в Москву на пробу грима и костюма, я зашла в актерский цех. Ступка сидел в майке, тренировочных штанах… Нас представили друг другу: «Алена, это Богдан Сильвестрович Ступка, твой ПАПА! А это Алена Бабенко, ваша ДОЧЬ!» «Па-а-апочка!» – закричала я, а он улыбнулся и по-свойски произнес: «До-о-оча!» Я села к Ступке на колени, и нас сфотографировали. Снимок у меня дома хранится… Он очень быстро меняется, может играть что угодно. Мастер высшей категории. Учиться и учиться у такого мэтра! ».
Съемки проходили тяжело, каждую сцену долго репетировали и снимали по несколько дублей. Богдан Ступка со смехом рассказывал, как с десяток дублей пил портвейн стаканами, а потом еле стоял на ногах. А вот Алене Бабенко было не до смеха – сцену в кабинете генерала, где Вера признается отцу в том, что беременна, а он в ответ бьет ее по лицу, снимали 18 дублей! Режиссер не позволял съемочной группе расслабляться и отвлекаться, у некоторых актеров даже случались нервные срывы. Под конец съемок Игорь Петренко признался: « У меня такое ощущение, будто мы в течение дух лет каждый день сдавали премьеру спектакля ».
События в фильме разворачиваются в 1960-х гг., во времена хрущевской оттепели, на даче генерала Серова в Крыму. Съемки проходили в Севастополе и его окрестностях – поселках Алсу и Кача. Подходящее жилище для генерала искали на протяжении нескольких месяцев. Чухрай объездил весь Крым, пересмотрел огромное количество пансионатов, баз отдыха и частных дач. Поиски длились до тех пор, пока кто-то ему не посоветовал заглянуть в пустующий детский санаторий, который размещался в особняке XIX века. Ранее он принадлежал балерине Ольге Лепешинской, а во времена ВОВ там базировался штаб Балаклавского партизанского отряда.
«Дачу генерала» пришлось переделывать не только внутри, но и снаружи. Начали с дороги: вместо пришедшего в негодность асфальта насыпали гравий, специально приглашенные дизайнеры разбили перед домом клумбы, цветы для которых разыскивали в радиусе 100 км вокруг Севастополя. А поскольку сшить наряды для героев эпохи 1960-х гг. из современных тканей было невозможно, одежду для них искали на «блошиных» рынках Севастополя. К работе также привлекли портных севастопольских ателье, которые в 1960-х гг. шили офицерские мундиры. В качестве консультантов привлекли бывших кадровых военных, а в массовке задействовали 1500 моряков Черноморского флота.
Первый показ «Водителя для Веры» состоялся на «Кинотавре» в 2004 г. Фильм стал абсолютным триумфатором кинофестиваля – он получил главный приз и одержал победу еще в 3-х номинациях. А после этого собрал целую коллекцию престижных кинопремий: «Золотой орел», «Ника», Гран-при Онфлерского фестиваля российского кино, Гран-при Международного кинофестиваля в Минске.
Несмотря на абсолютный успех фильма на кинофестивалях, в прокате он не оправдал ожиданий – при бюджете в 3 млн долларов «Водитель для Веры» собрал в кинотеатрах чуть больше 2 млн. А кинокритики обрушили на режиссера шквал претензий: его обвиняли в невнятной драматургической основе фильма, в перегруженности событиями, в недостоверности характеров, в отсутствии психологических мотивировок, в исторических неточностях и т. д. Многим зрителям была неясна суть нравственного конфликта в фильме и непонятен характер героя Игоря Петренко. Многие выходили из кинотеатров в недоумении – а любил ли Виктор Веру? Сам для себя актер отвечал на этот вопрос так: « Любви там не было. Было родство душ. Виктор понимает, что Вера так же одинока, как и он сам ». А Павел Чухрай говорил: « Мне неинтересно делать кино про правых и виноватых, мне не нравится в искусстве черное и белое. Человек – сложное противоречивое создание. И мне хочется про это все время рассказывать ». Но все это осталось за кадром, а зрителям предстояло сделать собственные выводы.
Осенью 2004 г. «Водитель для Веры» попал в список претендентов на «Оскар» в номинации «Лучший иностранный фильм». Фильм выдвигался как номинант от Украины – по правилам «Оскара», страна может претендовать на награду, если над фильмом работали украинцы и он был там представлен в кинопрокате. «Водителя для Веры» снимали украинские и российские кинематографисты на территории Украины, главную роль сыграл украинский актер Богдан Ступка. Министерство культуры Украины получило официальное подтверждение того, что фильм попал в число претендентов на «Оскар», но к участию в конкурсе он в результате так и не был допущен. Его дисквалифицировали из-за того, что фильм от Украины был на русском языке, и режиссер и большинство актеров были русскими. Комитет «Оскара» посчитал это грубым нарушением правил.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми: