в чем заключается монашеское правило
В чем заключается монашеское правило
— В чем отличие монашеского молитвенного правила от молитвенного правила христиан, живущих в миру?
Отвечает иеромонах Пимен (Хеладзе), старший священник и духовник Свято-Алексиевского женского монастыря города Саратова:
— Молитвенное правило для христиан, живущих в миру, сформировалось позже монашеского. Оно представляет собой, если можно так сказать, отзвук монашеского правила и включает в себя утренние, вечерние молитвы, а также, по благословению духовника, в течение дня возможно чтение канонов или акафистов, или же кафизм Псалтири.
Молитвенное же правило монашествующих, которые, в отличие от мирских людей, не обременены многочисленными бытовыми заботами, представляет собой полный суточный круг богослужений, а именно: вечерню, повечерие, полунощницу, утреню, первый час, третий час, шестой час, девятый час и Божественную литургию. При этом в различных монастырях существуют свои особенности: например, полунощницу где-то совершают в 24.00, а где-то в 3.00. Отличием является и то, что утренние молитвы читаются в одних монастырях перед полунощницей, а в других — после нее, с определенными добавлениями: это трехканонник с акафистом либо Иисусу Христу, либо Божией Матери, в зависимости от дня. Затем идут положенные зачала из Нового Завета — апостольские и Евангельские чтения. Утреню тоже совершают по-разному в различных монастырях: или вечером, или же утром. До Литургии, рано утром, в монашеских обителях положен братский молебен с акафистом. В 15.00 в монастырях совершается, кроме того, дневное правило, состоящее из канона и акафиста тому святому или празднику, в честь которого основан монастырь. Также происходит моление о братиях монастыря. На малом повечерии вставляются каноны святым, которые не вычитывались на вечерне. И совершается чин прощения.
Помимо данных особенностей, целые сутки в храме монастыря читают Псалтирь — как правило, по очереди. Кроме того, каждый монах молится келейно, вычитывая так называемую пятисотницу. Она состоит из 300 Иисусовых молитв, 100 кратких молитв Божией Матери, 50 — Ангелу Хранителю и 50 — всем святым. Это — Оптинский вариант пятисотницы, ставший общепризнанным в России, хотя существуют и другие варианты творения Иисусовых молитв, молитв Божией Матери, Ангелу Хранителю и всем святым (Валаамский, например). Хочу обратить внимание на то, что речь идет именно о русской традиции — в Греческой Церкви, соответственно, существуют совсем другие особенности молитвенного правила монашествующих.
— «Благими намерениями выстлана дорога в ад» — есть ли эти слова в Библии? И как их понимать?
Отвечает протоиерей Михаил Воробьев, настоятель храма в честь Воздвижения Честнаго и Животворящего Креста Господня города Вольска:
— В Библии, Откровении Бога Живого, книгах Священного Писания Ветхого и Нового Завета, подобных слов нет.
Точное же значение этого выражения: «Hell is full of good meaning and wishings» — «Ад полон добрыми намерениями и желаниями». И принадлежит оно английскому богослову XVII столетия Джорджу Герберту. Смысл этого изречения в том, что добрых намерений значительно больше, чем добрых дел, а люди, имеющие добрые намерения, но не осуществляющие их, не могут считаться праведниками и попадают в ад. В определенной степени эта фраза является вольным переложением мысли апостола Иакова из его Соборного послания: вера без дел мертва (Иак. 2, 20).
Во мнении английского богослова заключена одна из основных идей протестантской этики, согласно которой о действительности веры можно судить только на основании добрых дел. Неосуществленность намерений считается результатом слабости веры — и это закрывает дорогу к спасению.
С православной точки зрения, указанное изречение является не вполне точным. Вера, немыслимая без добрых дел, не сводится к ним одним. Вера — это не только поступки, но и убеждения человека, и его отношение к действительности, жизненные стремления, желания, которые не всегда осуществляются. Благоразумный разбойник из Евангелия был удостоен Царства Небесного за всепоглощающую веру, которая не успела проявиться ни в одном добром деле. Православный взгляд на соотношение добрых дел и добрых намерений очень ясно выражен в «Огласительном слове» святителя Иоанна Златоуста, которое читается во всех православных храмах за Пасхальным богослужением: «…любочестив бо Сый Владыка, приемлет последняго, якоже и перваго: упокоевает в единонадесятый час пришедшаго, якоже делавшаго от перваго часа: и последняго милует, и первому угождает, и оному дает, и сему дарствует: и дела приемлет, и намерение целует; и деяние почитает, и предложение хвалит».
— Для чего Церкви Предание? Судя по книге Деяний, во времена Апостолов и первой Церкви Предания не было и особой нужды в нем никто не испытывал.
Отвечает священник Максим Куров, настоятель храма в честь Рождества Христова села Романовка:
— Скорее всего, вы не совсем точно понимаете, что такое Священное Предание Церкви.
В Пространном христианском катехизисе Православной Кафолической Восточной Церкви, составленном святым митрополитом Филаретом (Дроздовым), мы находим такое определение: «Под наименованием «Священное Предание» понимается то, что истинно верующие и чтущие Бога словом и примером передают один другому и предки — потомкам: учение веры, Закон Божий, Таинства и священные обряды».
Это и есть первоначальный способ распространения Откровения Божия. Сам Иисус Христос Свое Божественное учение и установления передал ученикам Своим словом (проповедью) и примером Своей жизни, а не книгой (писанием). Таким же способом вначале и Апостолы распространяли веру и утверждали Церковь Христову, что как раз и описывается в книге Деяний апостольских. На протяжении всей этой книги Нового Завета, написанной святым апостолом и евангелистом Лукой, мы читаем о том, как после сошествия Святого Духа на Апостолов началась их проповедь евангельского учения из уст в уста. О значимости Предания в первой Церкви ярко говорит в своих Посланиях и святой апостол Павел: Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим (2 Фес. 2, 15); Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам (1 Кор. 11, 2). В дальнейшем, чтобы Божественное Откровение сохранилось вполне точно, по внушению Господа святые Апостолы записали все переданное в книги. В этом контексте Предание — источник Писания, а Священное Писание оказывается одним из выражений Священного Предания.
— В таинстве Исповеди мы каемся в содеянном, но ведь не все грехи мы можем вспомнить, особенно те, которые совершены давно. Получается, что какие-то прегрешения остаются нераскаянными? Как же поступать в этом случае?
Отвечает священник Александр Домрачев, настоятель храма во имя святителя Тихона, епископа Воронежского, Задонского чудотворца, города Саратова:
— Когда человек начинает жить духовной жизнью и бороться со своими страстями, естественно, встает вопрос о том, что было совершено ранее, до прихода в Церковь, до участия в Таинствах, ведь действительно — всего не упомнишь. Но нельзя ни в коем случае отчаиваться и впадать в уныние, ведь Господь в первую очередь милосерден к человеку. В 50-м псалме, читаемом ежедневно во время утренних молитв, говорится о том, что сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит. Также и разрешительная молитва, читаемая священником во время таинства Исповеди, содержит слова, напоминающие о том, что Господь прощает и разрешает все грехи. Но здесь важен, разумеется, не формальный подход, а изменение образа жизни, выражающееся в неповторении тех или иных грехов, борьбе со страстями. В то же время все-таки очень важно молиться и о том, чтобы Господь открывал старые забытые грехи. Здесь важным критерием служит совесть человека, подсказывающая какие-то прошлые согрешения. Начинать же очищать поле своей души лучше с крупных «камней», то есть с тех грехов, которые видны в первую очередь, затем бороться с ежедневным сором прегрешений, уповая во всем на Бога.
И, конечно же, важным условием борьбы со страстями и грехами является наличие духовника, то есть священника, которому постоянно человек исповедуется. Важным подспорьем в таинстве Покаяния могут послужить и книги на данную тему; например, одна из них — это «Опыт построения исповеди» архимандрита Иоанна (Крестьянкина).
Азбука монашеской жизни
Приблизительное время чтения: 3 мин.
Аскетика. Это слово пришло в христианство из древнегреческого спортивного мира и буквально означает «искусство упражнения». В христианском контексте аскетика – комплекс мер, упорядочивающих разные стороны монашеской жизни, с целью борьбы со страстями.
Подвижник. Корень это слова – «подвиг». Подвижник – человек, постоянно исполняющий те или иные аскетические действия, подвизающийся (то есть берущий на себя подвиг борьбы) против той или иной страсти.
Смирение. Ни одно другое слово не понимается нецерковными людьми так неверно, как это. Под смирением часто имеют в виду забитость, унижение, чувство вины, неумение и нежелание отстоять, где это необходимо, достоинство человека и христианина. А значение глагола «смирить» обычно понимают как синоним слова «унизить». Но в духовной жизни христианина ни одна другая добродетель не значит так много и, одновременно, не дается так трудно, как эта.
Смирение – это трезвое видение самого себя. Человека, у которого нет смирения, действительно можно сравнить с пьяным. Как тот находится в эйфории, думая, что «море по колено», не видит себя со стороны и поэтому бывает не в состоянии правильно оценить многие трудные ситуации, так и отсутствие смирения приводит к духовной эйфории – человек абсолютно не видит себя со стороны и не может адекватно оценить ситуацию, в которой он находится по отношению к Богу, людям и самому себе. Разделить смирение на эти три категории можно лишь условно, теоретически, для удобства восприятия, но по сути – это одно качество.
Смирение по отношению к Богу – это видение своих грехов, надежда только на Божие милосердие, но не на собственные заслуги, любовь к нему, соединенная с безропотным перенесением жизненных невзгод и трудностей. По отношению к другим людям – отсутствие гнева и раздражения даже на тех, кто, казалось бы, вполне заслуживает этого. Эта искренняя незлобивость основана на том, что Господь любит человека, с которым произошло разногласие, так же, как и тебя. Человек, обладающий смирением по отношению к самому себе, не смотрит за недостатками других, зато прекрасно видит собственные. Более того, в любом конфликте он винит только себя, и на любое обвинение или даже оскорбление в свой адрес такой человек готов происзнести искреннее «прости». Вся святоотеческая монашеская литература говорит о том, что без смирения не может быть совершено ни одно действительно доброе дело, а многие святые говорили, что можно не иметь никакой другой добродетели, кроме смирения, и все равно оказаться рядом с Богом.
Безусловно, то, о чем сказано – это идеал, но идеал, к которому должен постепенно идти каждый христианин, а не только монах, иначе жизнь в церкви, а значит – путь к Богу – окажется бесплодным. Не случайно корнем слова «смирение» является «мир». Наличие в сердце смирения действительно свидетельствуется глубоким и прочным душевным миром, любовью к Богу и людям, состраданием ко всем, духовной тишиной и радостью, умением слышать и понимать волю Божию и различные точки зрения и позицию других людей.
Правило. Это ежедневные утренние и вечерние молитвы, которые должен совершать не только монах, но и любой христианин. Однако монашеское правило обычно длиннее, чем у мирян. Правило бывает общим – обязательным для всех или индивидуальным, подбираемым для каждого монаха духовником с учетом его духовного состояния, сил и занятости. Для мирян предпочтительнее второй путь совершения ежедневного правила.
Вступление в монашество и выход из него. Часть 1
Наверное, нет ни одного человека, который бы не знал или не видел монахов, не сталкивался бы с ними в храмах, в монастырях или в быту. Многие имеют родственниками монахов, а еще больше людей имеют среди монашествующих духовников или просто знакомых. Внешняя сторона деятельности монахов, благодаря средствам массовой информации, достаточно известна, но какая-то сторона их жизни остается абсолютно неведомой в миру. От этого рождаются или загадки, или расхожие домыслы, или неправдоподобные истории.
Открытие многих новых монастырей и подворий на территории России на протяжении последних 20 лет привели к тому, что эти монастыри стали быстро наполняться иноками и инокинями, что само по себе очень отрадно. Но, с другой стороны, скороспелые постриги, необдуманный приход в монашество, реальные трудности возрождения обителей и острый дефицит опытных духовников привели к тому, что иноческие обители стали быстро наполняться насельниками случайными и малоподготовленными. Многие принимали постриг необдуманно, не рассчитав свои силы, не проверив себя, без рассуждения, доверившись мимолетным чувствам или уговорам посторонних лиц и в общем, как оказалось, по ошибке. Что не замедлило сказаться на духовном уровне современных российских монастырей.
Такие упущения не прошли даром. Многие из насельников стали покидать стены обителей и возвращаться в мир, совершенно пренебрегая прежде данными обетами. К сожалению, этот процесс продолжается и поныне. Вот почему цель данной работы, кроме ее исторического и канонического аспектов, состоит еще и в том, чтобы помочь вступающим в иночество определиться в своем жизненном пути, а всем принимающим в монашество напомнить о той высокой ответственности, которую они берут на себя.
Формирование монашеской традиции
 |
| Монастырь св. мц. Екатерины в Египте |
Что такое монашество, монах, монастырь? С этими вопросами приходится сталкиваться каждому человеку. Но у разных людей формируются совершенно разные, иногда противоположные мнения о монашестве. Эти представления зависят от многих факторов: от религиозных убеждений и от положения в обществе, от образования и воспитания, от житейского и религиозного опыта и т.д. На фотографиях, со страниц журналов и газет, с экранов телевизоров и кинотеатров то и дело мелькают лица монахов, в Интернете можно найти сайты, посвященные монастырям и монашествующим, и, наконец, существует богатейшая святоотеческая письменность, где о монашестве сказано практически все, но беда в том, что времени на глубокие исследования у большинства людей катастрофически не хватает.
Простой обыватель, конечно же, довольствуется тем, что ему предлагают СМИ, и порой считает, что уже все или почти все знает о монашестве. Гораздо реже встречаются люди вдумчивые, которые начинают читать книги и специальную литературу по монашеству. А еще реже встречаются те, кто исследует тему до конца, до первоисточников, до самых азов. Обычно этими людьми бывают или сами монахи, или специалисты в области монашеской письменности, церковной истории и культуры.
Святые отцы называют монашество наукой из наук. Значит ли это, что монашество есть некое сокровенное знание, то есть особого рода наука, которой обучают в монастырях? Или это выражение надо понимать иносказательно? Все зависит от того, кто будет говорить. Если о монашестве будет вещать протестантский богослов, совершенно отрицающий его ценность, то мы услышим одно суждение, а если о нем будет говорить человек, сам прошедший путь монаха, то мы услышим совершенно другое.
Приравнивая монашеское делание к высшему творчеству или к науке особого рода, святые отцы не ошибались. Потому что монашеское делание относится к самому сокровенному, самому важному и прекрасному, что есть в человеке, – к его душе. Да и не только к душе, но и ко всему составу человека: воспитанию духа, очищению души и аскетике тела. Одним словом, к преображению всего человека, или, как говорили святые отцы, к его «обожению».
Здесь всего лишь аллегории, а в жизни все гораздо проще и незаметней, но одновременно и сложней. Реальная монашеская жизнь может очень сильно отличаться от той, о которой можно прочитать в книгах, и об этом надо обязательно знать всем желающим идти этим тернистым путем.
Данная работа призвана, скорее, к тому, чтобы отрезвить легкомысленную часть молодежи, стремящейся в монашестве найти простой выход своих проблем, или ту ее часть, которая, не найдя себе применения в миру, думает найти его в монастыре. Для подлинного монашества необходимо призвание. Ибо только «могущий вместить, да вместит».
Основания монашеского образа жизни
Митрополит Московский Филарет в «Правилах благоустройства монашеских братств московских ставропигиальных монастырей» указывает на Священное Писание как на единственное и абсолютное основание монашеских обетов:
1. дающий обет послушания и отречения от своей воли и от своего мудрования должен основывать оный на слове Господнем: «Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф. 26: 24.);
2. дающий обет целомудрия должен внимать слову Христову: «Могий вместити да вместит» (Мф. 19: 12.) – и слову апостольскому: «Не оженивыйся печется о Господних, како угодити Господеви». (1 Кор. 7: 32);
К родоначальникам монашества Предание Православной Церкви относит святого Предтечу Господня Иоанна, святого пророка Божия Илию, святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова, Саму Пречистую Деву Богородицу. Они для христиан были и будут образцами всецелого посвящения себя Богу.
Причины возникновения монашества
Но главным толчком к возникновению и развитию такого странного и необычного сообщества, каким стало монашество, послужили не гонения, а как раз напротив – внезапный мир и благоденствие Церкви. Массовое монашеское движение возникло как реакция на секуляризацию Церкви и церковного общества.
Киновия – идеальное христианское общежитие
Идеи возникновения таких сообществ, как «первохристианская община» и как «строгий общежительный монастырь», были абсолютно одинаковы, потому что жизнь всех членов сообщества была построена исключительно на евангельских заповедях, но вот историческое зарождение киновий было несколько другим, чем первохристианской общины. Однако можно считать, что и то и другое было следствием Промысла Божия.
Основатели монашества восточного и западного
На Запад уставы монашеской жизни попали благодаря деятельности преподобного Бенедикта Нурсийского, который основал вблизи Неаполя общежительный монастырь с уставом, похожим на устав преподобного Пахомия Великого. Он адаптировал для итальянского монашества уставы египетских киновий. Монашество нашло здесь благоприятную почву и стало быстро развиваться. От главного монастыря преподобного Бенедикта отпочковались еще несколько дочерних монастырей [25] . Монастыри, возникшие в Западных провинциях Римской империи, образцом для себя брали уставы, принесенные в Рим преподорбным Иоанном Кассианом, а это были знаменитые уставы пахомианских монастырей.
Появление первых монашеских уставов
Первоначально сами монашествующие стали вырабатывать определенные правила, которые они считали необходимыми для поддержания порядка в своих все более увеличивающихся рядах.
Монашеские одежды мог надевать на себя каждый, кто хотел жить по-монашески по собственному усмотрению, применяясь в выборе одежды, в покрое и цвете к тем одеждам, которые были приняты в том или ином монастыре. И это неудивительно для монашества отшельнического, потому что оно признает значительную степень свободы подвижника от внешних форм и ограничений. Однако свободу следует понимать только в сторону большего аскетизма, а не в сторону излишеств и поблажек плоти.
Одними из первых, кто составил письменные правила монашеской жизни, были преподобный Пахомий Великий и святитель Василий Великий, архиепископ Кесарии Каппадокийской. Эти правила легли в основу почти всех последующих монашеских уставов. Они дошли и до нашего времени. И уже в них мы видим, как решаются вопросы вступления в монашество и как резко осуждается выход из него.
Молитвенное правило монаха
Доклад в рамках Регионального этапа XXIV Международных Рождественских образовательных чтений, направление «Древние монашеские традиции в условиях современности» (Екатеринбургская митрополия, монастырь Святых Царственных страстотерпцев в урочище Ганина Яма, 5 ноября 2015 года)
Личное молитвенное правила монаха – это очень трудная и даже болезненная тема, поскольку обстоятельства, с которыми сталкивается современный человек, весьма сложны и многим кажутся непреодолимыми. Но неужели Бог поместил нас в такой мир и в такое время, когда «соделывать свое спасение» труднее, чем в другом месте и в другое время? Конечно, мы так не думаем. Всякой эпохе, всякому месту, всякой цивилизации Господь дает свои дарования, помогающие в созидании Церкви и спасении людей. Тем не менее, мы часто приходим в смущение из-за трудностей, с которыми сталкиваемся при исполнении самого главного долга монашеской жизни (равно как и жизни мирской), то есть при совершении своего молитвенного правила. Как же его исполнять?
Мне самому очень трудно говорить на эту тему, которую вы будете обсуждать на вашем собрании, поскольку моя духовная жизнь весьма скудная, и я должен признаться, что сам еще нахожусь в борении и испытываю многие трудности. Я прошу вас быть снисходительными к моему малому опыту и помолиться обо мне, чтобы Господь простил меня.
Все мы помним евангельское повествование о служении Марфы и Марии. Господь похвалил Марию за то, что она сидела у Его ног и слушала Его. Мария – это образ людей, посвятивших себя молитве и созерцанию, людей, избравших благую часть, которая не отымется от них [1]. Блаженны, стало быть, те, кто каждую ночь проводит несколько часов в молитве, – они избирают лучшую часть, и она уже не отнимется у них!
Но что же другие? Что же Марфы, которые должны заботиться о многой службе и у которых нет свободного времени или сил для того, чтобы сидеть у ног Господа? Неужели их покинул или осудил Господь, Который Сам заповедал нам служить друг другу?
Мне кажется, блаженство обещано не тому, кто несет то или другое служение – служение Марфы или Марии. Блаженство обещано всем, кто хранит мир в своем сердце, кто не заботится и не суетится о многом [2], потому что едино есть на потребу [3]: внутренний мир. И Марфа, и Мария равно могут и должны стяжать его.
Рассмотрим теперь вкратце некоторые конкретные проблемы, связанные с монашеским молитвенным правилом.
1. Начнем с непреложной истины, что молитвенное правило необходимо в монашеской жизни. Правило – это дыхание монаха, это его ежедневная встреча с Господом и Учителем, Который Сам приходит посетить его. Правило – это обязательное служение монаха, призванного ходатайствовать своей молитвой о всем мире.
Поэтому монаху необходимо регулярно исполнять свое правило под руководством и с благословения своего духовного отца. Одно из первых условий для того, чтобы чего-то достичь в молитве, – это регулярность исполнения правила. Правило должно быть всегда одной и той же продолжительности и совершаться в одно и то же время, насколько это возможно. А если из-за каких-либо обстоятельств у монаха нет возможности исполнять свое правило, то он должен при первой возможности как можно скорее вернуться в свой обычный режим.
Теперь рассмотрим, какие бывают трудности в молитве и как их можно преодолеть.
В целом это вещи общеизвестные. Об этом повествуют все святоотеческие творения о молитве и духовной жизни, и эта литература знакома всем монашествующим. Нужно только как можно чаще обращаться к ней, читать ее и перечитывать. И мы должны твердо знать, что совершать молитву возможно и в наше время, и что это является нормой, к которой каждый из нас должен стремиться, насколько в наших силах. Это наша цель, это наша борьба, это наше участие в деле Христа ради спасения мира. И мы не можем уклониться от этого служения, не нарушив своего призвания.
Конечно, в первую очередь нужно сказать о таком искушении, как рассеянность, о помыслах, которые во время молитвы докучают, как назойливые насекомые, для того чтобы отвлечь наш дух от божественного присутствия. Средства борьбы с ними известны: презирать все помыслы и устремляться вглубь своего сердца, подальше от них. Помыслы – словно мелькающие картинки, кино, непрестанно порождаемое нашим умом, которое едва ли можно остановить. Но наше сердце находится глубже, там коренится наша глубинная воля и там наш дух может пребывать в присутствии Божием.
Мы знаем, что некоторые подвижники советуют заменять плохие помыслы помыслами святыми и благочестивыми. Лично я в это не сильно верю и никогда не видел от этого действенного результата. И святые Отцы говорят, что чаще всего борьба на уровне помысла бесполезна. Я думаю, что молитва совершается на уровне сердца, то есть на уровне нашей глубинной воли. Что мы делаем, когда слушаем по радио интересную передачу, а вокруг нас шумят дети и мешают нам? Мы напрягаем слух, подвигаемся ближе к приемнику, обостряем свое внимание. Думаю, что в молитве происходит то же самое: мы презираем помыслы и искушения, не обращаем на них внимания, будто это какие-то назойливые насекомые, и стараемся больше обращать внимание на присутствие Бога в нашем сердце.
Кроме того, в жизни молящегося человека, даже самого ревностного, неукоснительно исполняющего свое правило, неизбежны периоды сухости и отсутствия вкуса к «духовным вещам», периоды уныния, когда он не видит в себе преуспеяния или чувствует (может быть, даже и справедливо), что он движется назад. В таком случае, он, с одной стороны, должен сознавать, что помыслы уныния – это обычные дьявольские нападения, имеющие целью отвратить его от молитвы, заставить его поверить, будто в молитве он никогда ни к чему не придет. С другой стороны, мы должны знать, что не наши усилия и старания дают нам Бога. Наши усилия необходимы, наша борьба – это единственное, что мы можем действительно принести Богу. Но только Господь знает, каким путем нас вести. И Он дает нам Себя, когда хочет и как хочет. Наши «ощущения» (то есть духовные чувства, которые, как нам кажется, мы испытываем) – это не показатель наших действительных отношений с Богом.
Молитвенному правилу также мешают две пагубные страсти, в отношении которых мы должны всячески трезвиться. Первая – это гордость, или тщеславие. Рассматривание своего преуспеяния, удовлетворение состоянием, в которое мы приходим во время молитвы, – всё это немедленно приводит к падению. Молитва сразу исчезает. Если человек считает себя преуспевшим, мнит, что он на верном пути, рассматривает свои успехи, то он потеряет молитву и по попущению Божию впадет в сильнейшие искушения. Господь попускает это для того, чтобы дать человеку возможность вновь вернуться к живому общению с Богом. Другая страсть, противоположная первой, но не менее опасная, – это уныние, возникающее от излишнего самоукорения. И то и другое состояние, если человек в них погружается, вызывают духовную вялость, отвращение к молитве, охлаждение к правилу, и в результате это может привести к отказу от молитвы.
Наконец, если мы хотим быть способными к исполнению нашего правила, совершенно необходимо в течение всего дня бороться за то, чтобы осознать свои страсти и совладать с ними. Таким образом, борясь со страстями, мы задолго готовимся к нашему правилу. Если в течение дня мы будем позволять свободно действовать своим страстям, то очевидно, что во время молитвы, когда мы попытаемся обрести безмолвие в своем сердце, страсти и помыслы налетят, как вихрь, и велика опасность, что они полностью овладеют нами!
2. До сих пор мы говорили о совершении правила в нормальных условиях монашеской жизни, когда монахи и монахини имеют счастье жить как евангельская Мария. Но часто бывает так (и, может быть, в наши дни еще чаще, чем раньше), что внешние условия, особенности воспитания, необходимость служения ближним и Церкви препятствуют воплощению этого идеала.
В самом деле, сейчас множество монастырей приходится восстанавливать или строить заново, часто на скудные средства и силами малочисленного братства. Да и в благоустроенных монастырях всегда есть монахи, которые несут особенно большие нагрузки, исполняют сложные, ответственные послушания, которые они не могут оставить. Некоторые монахи все свои силы отдают различным попечениям и заботам. В этом проявляется любовь к ближним и совершенное самоотречение ради братий или сестер монастыря или ради прихожан и паломников, которые, конечно же, ждут гостеприимства, внимания, советов и которые вынуждают монахов нести бремена тяжкие, всепоглощающие и изнуряющие… Нет нужды умножать примеры, всем известно, какие обязанности и тяжелые труды вынуждены нести монастыри. Конечно, все эти бремена словно распинают монаха, желающего регулярно совершать келейное правило. Так что же делать?
Все мы знаем: для того чтобы провести часть ночи в молитве, исполняя свое правило, монах или монахиня не должны быть изможденными от усталости! Иначе они неизбежно будут засыпать или дремать. Но могут ли все в монастыре желать или требовать себе покоя? Может ли игумен или игумения не утомляться? Тогда ему или ей нужно прекратить беседовать со своими духовными чадами, перестать принимать у них помыслы, перестать принимать посетителей, которые стучатся в монастырские двери. Могут ли не утомляться повар или эконом? Тогда первому нужно вовсе оставить кухню, а второму никуда не выезжать, не вести никаких дел, не контролировать никакие работы и так далее. Но кто будет делать это за них? Разве их послушание не является выражением любви к братиям? Ведь также и служение Марфы было выражением ее любви ко Христу, выражением ее благоговейного почитания Господа. Конечно, нужно стараться не допускать переутомления, однако это не всегда и не для всех возможно… Но мы должны хотя бы отдавать себе отчет в том, что монах, чрезмерно уставший на послушании, не может молиться ночью так, как надо бы!
Мне кажется, что для решения этой проблемы нужно придерживаться нескольких принципов.
Мы должны смиряться перед Богом с полным доверием к Нему, то есть со смирением принимать те обстоятельства, в которых мы находимся. И при этом твердо верить, что мы непрестанно пребываем в присутствии Божием. И нам нужно, как только появляется возможность, обязательно возвращаться, как к некоему идеалу, к регулярному исполнению правила. Нужно совершать правило каждый раз, когда для этого есть хоть малейшая возможность, причем совершать его настолько полно, насколько позволяют обстоятельства. Бог никогда не требует от нас невозможного, Он просит делать то, что мы можем, и всегда стараться сохранять внутренний мир.
Смирение означает, что я осознаю, что молитвенное правило необходимо, и в то же время я верю, что Бог видит мои трудности, и, если мне не удается исполнить правило, Он может найти другие способы для того, чтобы создать живую связь между Ним и мною.
Полное доверие означает сознательную веру. Пророк Ездра говорил об этом так: Господи Боже Израилев… вот мы пред лицем Твоим в наших беззакониях (то есть ошибках) [4]. Это полное доверие заключается в том, чтобы всегда жить, как под взором Божиим, делать всё, за что берешься, во имя Господа, непрестанно молиться Ему, полагать перед Ним все свои помыслы, ошибки, искушения. Полное доверие к Богу выражается и в том, чтобы сознавать, что Господь, воплотившись, стал тем, кем являемся мы, и во время Причастия мы приобщаемся Его жизни. Ради нас Он преодолел человеческую природу, и мы живем в Нем. И через Него мы причастны жизни всех наших ближних, знакомых и незнакомых, живых и усопших. Одним словом, доверие Богу – это общность жизни со Христом, которую монах может чувствовать в продолжение всего дня: исполняя свое послушание, находясь в искушениях, испытывая утешение и радость.
Доверие Богу может выражаться в нашем сердечном устремлении к Нему без слов или в произнесении кратких изречений из псалмов или других мест Писания. Оно может выражаться и в благодарении Бога, или в молитвенном испрашивании прощения, или в призывании помощи Божией. Доверие Богу выражается и в принятии воли Божией или воли человеческой, и в кротком терпении при испытаниях – внешних или внутренних, и так далее. Кратко сказать, доверять Богу и смиряться перед Ним – означает постоянно и сознательно жить во Христе, силой Духа Святого.
Конечно, этот повседневный опыт предстояния пред Богом не заменяет личного молитвенного правила. Наоборот, он готовит человека к тому, чтобы он мог совершить келейное правило, ощущая присутствие Бога. Однако когда невозможно совершить правило полностью, будем помнить, что Бог не ограничен в Своих действиях, и всегда можно найти способ пребывать в сознательном общении с Ним.
3. Наконец, я хочу рассмотреть еще один важный вопрос: как готовиться к личному молитвенному правилу?
Самая большая помощь в исполнении келейного правила – это подготовка к нему накануне вечером, когда мы читаем жития святых. Это чтение не только дает нам определенный настрой, но и вводит нас в живое общение со святыми. Святые передают нам свое сердечное горение, помогают нам устремиться всем сердцем ко Господу, возвещают нам, какую радость приносит любовь к Богу, когда мы отдаем Ему свою жизнь. Кроме того, читая жития святых, мы чувствуем, как исчезает время, как оно становится не властным над нами. Святые становятся настолько близкими нам (не благодаря каким-то эмоциям, а благодаря чувству общей жизни во Христе), что они действительно становятся нашими «современниками» и соприсутствуют нам в течение всего дня, а также и во время нашего молитвенного правила. Они бодрствуют вместе с нами и нас оберегают.
Чтение святоотеческих творений также помогает нам понять законы духовной жизни; оно вводит нас в атмосферу молитвы, так что нам становится легче встать ночью и совершить свое бдение, исполнить свое молитвенное призвание. С помощью чтения мы, если можно так выразиться, «заводим мотор» нашей молитвы, а Святой Дух исполняет остальное. Очень важно также «разумное», то есть орошенное Святым Духом, чтение Ветхого и Нового Заветов. Мы должны воспринимать это чтение как живое и действующее слово Божие, произнесенное лично для нас. Тогда оно будет возбуждать в нас желание ответить на любовь Бога, будет научать нас тому, как действует Бог, открывать нам, Кто есть Бог, как Он делает Себя доступным, чего Он ждет от нас, какова Его природа. Все это непосредственная подготовка к молитве. Эта подготовка дает нам силу для преодоления неизбежных трудностей во время правила и помогает нам с постоянством исполнять свое правило или возобновить его, если мы по нерадению или по необходимости перестали его исполнять.
Препятствием в совершении молитвенного правила очень часто является чувство, что мы не умеем молиться! А кто умеет молиться? Тот, кто думает, что он умеет молиться, тот на самом деле не молится, потому что он смотрит на себя, а не на Бога. Это тоже одно из искушений. Будем помнить, что наше дело – иметь устремление к молитве, и причем не только во время правила. Мы можем только, так сказать, прислушиваться к Богу, вверять себя Ему, жить в Его присутствии, насколько в наших силах. Остальное совершает Господь, именно Он показывает нам путь молитвы. Не нужно спешить, не нужно ничего требовать, а нужно только оставить все помыслы и сойти в сердце, туда, где Бог пребывает в молчании, сокрытый, но присутствующий. Знать это и чувствовать – есть дар благодати Божией, который Он непременно подает тем, кто этого ищет и не думает о том, умеет ли он молиться или нет. Подумайте: ведь мы же не спрашиваем, умеем ли мы дышать!
В заключение я хотел бы провести различие между личной, внутренней молитвой монаха и молитвенным правилом, состоящим из определенных молитвословий, написанных святыми Отцами. Мы можем читать эти молитвы по книге или наизусть. Это правило нам необходимо для того, чтобы мы вошли в «молитвенное состояние». Во время этого правила мы предаем себя Богу, выражаем свое желание следовать за Ним, как Он этого хочет, для чего Он хочет и когда Он хочет. Это благая часть, которая не отнимется от нас, это единое на потребу, о котором Христос сказал Марфе.
Но основное наше устремление должно простираться к личной, внутренней молитве, к диалогу с Господом в глубине нашего сердца, где мы соединяемся во Христе со всем человечеством. И это молитва, которая возможна всегда и везде. Молитвенное правило, состоящее из молитвословий, нужно нам для того, чтобы подготовить нас к личной внутренней молитве. И начав свое правило с чтения определенных молитв, для нас естественно закончить его молитвой Иисусовой по четкам, творимой во внутреннем молчании или иногда и во внутреннем борении, но все же в полной уверенности, что Бог слышит нашу молитву и что Он ответит. Мы не знаем, в какой форме Он ответит, но ответит обязательно, ибо Бог не оставляет без ответа никакую молитву.
[1] См. Лк. 10, 42.
[2] См. Лк. 10, 41.
[3] См. Лк. 10, 42.
[4] См. 1 Езд. 9, 15.