в чем роль дирижера в оркестре заключается

Разбираемся в классической музыке: зачем оркестру нужен дирижер

Постоянные посетители концертов в Мемориальном музее А.Н. Скрябина хорошо знают коллектив «Школа / Škola crew». Артисты всегда предваряют исполнение классических композиций небольшой лекцией, на которой объясняют, как слушать то, что сейчас прозвучит.

Mos.ru продолжает серию материалов, в которых пианистка и участница «Школа / Škola crew» Александра Стефанова помогает разобраться в классике и во всем, что связано с ее исполнением.

Оркестр может играть без дирижера?

— На дирижере лежит грандиозная ответственность. Ему нужно, чтобы все 80–90 человек в оркестре (а их может быть и больше) играли в правильном ритме, понимали, кому и когда нужно вступать.

Если состав оркестра немаленький, то музыкант, который, например, сидит в правом углу, скорее всего, не слышит, что играет его коллега в левом. Просто физически невозможно распознать, когда зазвучал дальний инструмент. Музыкант слышит только ближайших соседей. Без дирижера ошибиться было бы проще простого — необходим человек, который подскажет, когда начинать играть.

Однако был и оркестр без дирижера — Персимфанс (Первый симфонический ансамбль). Он существовал в СССР с 1922 по 1932 год. Музыканты в нем рассаживались по кругу, чтобы видеть друг друга, а кому как играть — договаривались на репетициях. Этот оркестр, кстати, возобновил свое существование благодаря стараниям Петра Айду. Он признается, что это не совсем точная копия того оркестра — музыканты продолжают традиции, сложившиеся в 20-х годах ХХ века. Примерно один-два раза в год оркестр представляет публике различные программы. 25 ноября он выступит в концертном зале «Зарядье».

В партитуре дирижера записаны все инструменты?

— Да. С ее помощью дирижер видит все. В ней все инструменты, вся канва произведения. Если пианист, допустим, выражает себя и задумку композитора только посредством фортепиано, то дирижер, можно сказать, играет сразу на всех инструментах оркестра.

Почему у дирижеров одно и то же произведение может звучать по-разному?

— Дирижер должен донести до зрителя мысль, которую заложил в музыку композитор. При этом дирижер учитывает, к какой эпохе принадлежит произведение. Например, если это барокко, скрипка должна звучать более приглушенно (раньше у нее были по-другому устроены струны). Но следовать этому или нет — конечно, личное дело каждого. Именно поэтому у дирижеров получаются разные интерпретации одних и тех же симфоний. Иногда они звучат даже с разной скоростью. Дирижер может смотреть на произведение иначе, чем его коллеги, использовать свой личный опыт, который сказывается на музыке.

Как раньше обходились без дирижера?

— Профессия дирижера появилась относительно недавно, в начале XIX века. Раньше оркестром управлял один из музыкантов, чаще всего — скрипач (выбирали самого опытного). Он отсчитывал такт ударами своего смычка или же просто кивками головы. Иногда в роли главного был клавесинист или виолончелист. Но музыка развивалась, материал усложнялся, и человек просто не успевал одновременно и руководить, и играть.

Если заглянуть в еще более далекое прошлое, то, например, в древнегреческом театре во главе хора был корифей. На его ногах были сандалии с железными подошвами, с помощью них ему было удобно отбивать ритм.

А палочкой дирижеры всегда пользовались?

— Нет. Дирижерская палочка в том виде, в котором мы знаем ее сегодня, появилась в XIX веке. Некоторое время до нее использовали баттуту. Это могли быть жезл или трость, служившие для отбивания такта. Кстати, именно баттута стала причиной смерти Жан-Батиста Люлли, создателя французской оперы и придворного композитора короля Людовика XIV. Отбивая ритм во время исполнения произведения Te Deum, написанного по случаю выздоровления короля после тяжелой болезни в 1687 году, Люлли пробил стопу острым наконечником баттуты. Началось заражение крови, и композитор вскоре скончался.

Еще использовали свернутые в трубочку ноты, другие предметы, дирижировали и руками.

Но пользоваться или нет палочкой сегодня — это личное дело каждого дирижера. Валерий Гергиев, например, предпочитает держать в руках зубочистку.

Источник

Зачем оркестру дирижер?

Многие не понимают, зачем оркестру нужен дирижер, если у всех музыкантов есть ноты.

Когда в оркестре появился дирижер?

Сообщества музыкантов, играющих ту или иную музыку, известны с глубокой древности, и, конечно, у этих ансамблей часто были свои формальные или неформальные лидеры.

На египетских барельефах встречаются изображения человека с жезлом в руке, который руководит музыкантами, а в Древней Греции руководители хоров (корифеи) отбивали ритм при помощи специальной сандалии с железной пяткой.

И чем больше становились оркестры (в Средние века и эпоху Возрождения они назывались капеллами, слово «оркестр» распространилось позже), чем сложнее — практика оркестровой игры, тем необходимей оказывалась фигура регулировщика — человека, который отбивает ритм и следит за тем, чтобы все играли слаженно и вступали вовремя. Раньше это делали при помощи массивной трости-«баттуты», которой ударяли в пол — самые ранние изображения этого процесса датированы XV веком.

Дело это было довольно тяжелое и не всегда безопасное — великий французский композитор Жан-Батист Люлли (1632-1687) поранил себе ногу наконечником такой трости и скончался от гангрены.

Именно композиторы, исполнявшие с капеллами собственную музыку, зачастую и были первыми дирижерами. Они могли отбивать ритм ногой или размахивать нотным свитком, как Бах. Нередко эту функцию исполняли клавесинисты или первые скрипачи, подававшие сигналы взмахами смычка.

Бывало, что дирижеров было несколько — в опере хормейстер мог управлять певцами, а концертмейстер — оркестром. Важно, что почти всегда дирижер был и музыкантом тоже — пел или играл.

Концертмейстеры исполняли партию первой скрипки и подавали сигналы остальным музыкантам глазами и кивками головы, или же, прервав игру, отстукивали ритм смычком.

А как у них в руках появилась дирижерская палочка?

Дело случая. В сущности, палочка была заменой уже привычному смычку или нотному свитку.

Дирижеры начали использовать палочку в начале XIX века и, судя по описаниям, палочки эти поначалу были довольно увесистыми. Именно XIX век становится веком рождения дирижеров как отдельной профессии — они окончательно отделились от оркестров, занялись исключительно дирижированием, встали на специальные возвышения и, что было особенно необычно, повернулись спиной к публике.

Первым это сделал либо Гектор Берлиоз, либо Рихард Вагнер — кому принадлежит первенство, доподлинно неизвестно. Невероятно разросшемуся и усложнившемуся симфоническому оркестру XIX века, число участников которого могло исчисляться сотнями, специальный человек-регулировщик был жизненно необходим — возможности что-то играть параллельно с дирижированием у него уже не было.

Фигура дирижера, безусловно, была еще и порождением романтической традиции — только в ней мог органично существовать вознесшийся над толпой черный силуэт гения-одиночки, который одним движением руки управляет невероятной массой звука и эмоциями слушателей.

То есть дирижер нужен прежде всего, чтобы задавать правильный ритм?

Как минимум, задавать ритм и сигнализировать, кто в какой момент вступает — это действительно важно.

Музыканты, конечно, и сами могут следить за происходящим по нотам, отсчитывать такты и прислушиваться к коллегам, но это не всегда просто, а в большом симфоническом оркестре музыканты просто не могут услышать все партии. Однако этим задачи дирижера, разумеется, не ограничиваются: он отвечает за все параметры исполнения, за то, чтобы все было объединено единым темпом и настроением.

И за трактовку — ведь одно и то же сочинение можно сыграть совершенно по-разному. С разной скоростью, расставляя разные акценты, по-разному трактуя настроения частей, уделяя разное внимание партиям.

Этим дирижер и занимается на репетициях, разбирая, иногда очень въедливо, партитуры с музыкантами, пока не будет удовлетворен звучанием и общим смыслом сочинения.

Это особенно важно, когда традиция исполнения прервана — произведения многих великих композиторов XVII и XVIII века долгое время не исполнялись, и как они звучали при их жизни, мы можем только догадываться.

Если современный композитор может разобрать с дирижером всю партитуру, объясняя, как именно нужно исполнять его сочинение (хотя и тут у дирижера есть право голоса и свобода воли), а, скажем, в Вене еще живы музыканты, которые учились у людей, игравших вальсы Иоганна Штрауса под управлением самого Штрауса, то на вопрос «Как правильно сыграть сочинения Баха, Вивальди или Люлли» однозначного ответа нет.

Ноты того времени крайне скупы на пояснения, а множество деталей, не указанных в нотах, но очевидных музыкантам того времени, для нас, возможно, утеряны навсегда. Просто «сыграть по нотам» в этом случае невозможно: проблема дешифровки барочной партитуры сродни сложному музыковедческому детективу.

Достаточно прочитать любую книгу недавно почившего дирижера Николауса Арнонкура, чтобы в этом убедиться — фактически, он говорит о том, что нужно изучить все известные источники того времени, а затем, одновременно учитывая и игнорируя то, что написано в нотах, попытаться понять не букву, но дух произведения.

«Верным произведению в настоящем понимании этого слова будет лишь тот, кто найдет в нотах замысел композитора и в соответствии с ним сыграет эти ноты. Если композитор пишет целую ноту, имея в виду шестнадцатую, то верность не нотам, а произведению сохранит тот, кто сыграет шестнадцатую, а не тот — кто целую»,

То есть звучание одного и того же сочинения зависит от того, кто дирижирует?

Именно. Два разных дирижера могут исполнить одну и ту же симфонию очень похоже (хотя и никогда — идентично), а могут — совершенно по-разному.

Вот очень красноречивый ролик проекта Arzamas: посмотрите, что происходит со знаменитым бетховенским «Та-та-та-та» в руках главных дирижеров мира.

Еще один пример: одно и то же сочинение Баха, которым дирижирует Карл Рихтер:

И Николас Арнонкур:

Всегда ли дирижеры – страшные тираны?

Необязательно. Но работа эта непростая и ответственная, и без некоторого нажима и решительности не обойтись, а в отношениях дирижера и оркестра нетрудно увидеть метафору отношений правителя и толпы (феллиниевская «Репетиция оркестра» построена на ней практически целиком).

В XX веке многие дирижеры не избежали соблазна управлять своими оркестрами, упирая на диктат, давление и атмосферу страха. Великие дирижеры века — Герберт фон Караян, Вильгельм Фуртвенглер, Артуро Тосканини — были людьми, о работе с которыми музыканты вспоминают со священным ужасом.

Сохранилась аудиозапись одного из припадков бешенства Тосканини, а они с ним случались регулярно. Но даже безукоризненно воспитанные дирижеры способны умертвить музыканта одним взглядом.

Посмотрите на репетицию Евгения Мравинского и попробуйте представить себя на месте оркестранта.

Когда дирижеры стали звездами?

Уже к началу XX века дирижеры были настоящими поп-звездами, с гастролями и невероятными гонорарами.

Развитие самолетных сообщений этот процесс только усилило: теперь дирижер мог управлять не одним, а несколькими оркестрами в разных странах, летая с репетиции на репетицию. Самый близкий и понятный пример — Валерий Гергиев: он вполне способен продирижировать двумя концертами в день в разных странах.

Обязательно ли сильно махать руками, чтобы оркестр тебя слушался?

Нет. Это вопрос исключительно психофизиологии и общей внятности дирижера. Он может быть очень сдержанным, а может буквально танцевать за пюпитром — и оба варианта не гарантируют хорошего (или плохого) исполнения, это просто разные манеры.

Бывают ли оркестры без дирижера?

Есть как минимум один знаменитый пример — оркестр Персимфанс, существовавший в СССР с 1922-го по 1932 год. Он состоял из высококлассных музыкантов и ставил своей задачей обходиться без дирижера — все важные решения принимались коллегиально, а музыканты, чтобы слышать и видеть друг друга, рассаживались не лицом к зрителям, а по кругу.

Репетиций поначалу требовалось несколько больше обычного, но потом система стала отработанной. Качество исполнения при этом не страдало — у Персимфанса была хорошая репутация, их игру, в частности, очень хвалил Сергей Прокофьев. Но все-таки их история осталась довольно экзотическим примером.

Впрочем, в 2008-м году музыкант Петр Айду возобновил работу Персимфанса, и теперь на игру оркестра без дирижера могут посмотреть все желающие.

Источник

Зачем нужен дирижер?

Зачем нужен дирижер, если у всех музыкантов есть ноты?

Зачем нужен дирижер, если на него все равно никто не смотрит?

Зачем нужен дирижер, если он ни на чем не играет?

Хоть что-то изменится, если его оттуда убрать?

Примерно такие вопросы появляются у людей, далеких от академической музыки.

Попробую ответить на эти вопросы простым языком, дополнив пост любопытными забавными видео на эту тему (все видео короткие).

Итак, представьте себе бегунов на старте. Они приготовились сорваться с места и ринуться вперёд. И вдруг вместо выстрела им кричат: «Ну, вы это, бегите, что ли!» Как, по-вашему, смогут бегуны по такой команде оторваться от старта одновременно? Оркестру, в котором иногда играет более ста человек, нужна чёткая команда, чтобы всем одновременно начать играть.

Но в отличие от бегунов, которые к финишу придут один за другим, оркестранты должны закончить музыку все вместе – опять таки по знаку дирижера.

Музыку, которую играет оркестр, нужно исполнить, как говорят, «с душой». А ведь каждый человек чувствует и понимает музыку по-своему. Поэтому нужен кто-то один, чтобы по его воле все играли с одинаковым, продиктованным им «выражением».

Обычно композитор в своих нотах очень чётко прописывает, как, в каком темпе, с какой громкостью нужно играть его музыку. Но даже в строгих рамках нот всегда есть некая возможность для маневра, и с помощью некоторых штрихов можно придать музыке свое звучание, свое видение. Где-то сыграть тише, мягче, нежнее, или наоборот. Темп можно сделать чуть подвижней или плавнее, и т.д. Таким образом, дирижер расставляет в музыке свои авторские ньюансы.

Послушайте, как по-разному звучит знаменитое бетховенское «та-та-та-таааа» из 5 симфонии в исполнении разных дирижеров, и вы поймете, о каких ньюансах идет речь:

Источник

Чем занимается дирижер? Его основные обязанности

Сегодня каждый знает, что оркестром руководит особый музыкальный специалист – дирижер. Но так было далеко не всегда.

Во многих оркестрах прошлого подобной должности не было и некоторые обязанности художественного руководителя объединения музыкантов исполнял кто-то из участников коллектива. Таким образом, должность дирижера как самостоятельное направление в музыке сформировалось лишь к XIX веку.

Особенности профессии дирижера

Принято считать, что дирижер – это музыкальный деятель, который берет на себя управление музыкантами во время исполнения композиций. Поэтому у дирижера есть несколько профилей работы:

Как можно понять из названия, дирижер оркестра работает именно с такой формой объединения музыкантов. Более того, дирижер и оркестр – это некий единый организм, который существует исключительно в тандеме. Все участники хорошо понимают особенности манеры исполнения друг друга, умению чувствовать чужое настроение и подстраиваться под него.

При этом дирижер – это не просто руководитель. Его роль носит далеко не технический или формальный характер. Дирижер – это человек, который дает акценты музыкальным композициям через собственное восприятие произведений. Он может менять тональности, продлевать паузы или акцентировать внимание слушателей на определенный инструментальных партиях. Иными словами, дирижер оркестра – это музыкальный аналог режиссера постановки. Они имеет исходный материал произведения, но вносит в него свое мировосприятие.

Кроме этого, дирижер оркестра, конечно же, отвечает за чистоту выступления коллектива. Во многом именно от дирижера зависит будет ли выступление оркестра успешным или не понравится публике.

Одним словом, профессия дирижера требует не просто умения руководить, но и безупречного слуха и таланта.

Обязанности дирижера оркестра

Источник фото: User:Lonecello/commons.wikimedia.org

В перечень обязанностей этого музыкального деятеля необходимо включить следующее:

создание графика репетиций и выступлений;

работа над составом оркестра;

проведение мероприятий по адаптации участников оркестра;

работа с музыкантами, которым необходимо повысить навыки владения музыкальным инструментом;

совместное выступление, руководство оркестром.

У любого дирижера должен быть определенный набор навыков:

особенности музыкальных инструментов;

чтение нот и другие музыкальные знания;

Требования к дирижеру оркестра

Для того, чтобы работать дирижером, необходимо соответствовать жестким требованиям:

высшее музыкальное образование;

подвижность и гибкость пальцев

Где могут работать дирижеры

Присутствует мнение, что дирижер может работать только в профессиональном коллективе, но на самом деле есть достаточно большое число мест, куда возможно устроиться на работу:

музыкальные школы и училища;

профессиональные и любительский оркестр.

У дирижера достаточно плотный и насыщенный график. Он проводит репетиции, индивидуальные встречи с музыкантами, разрабатывает и планирует дальнейшие выступления.

Где выучиться на дирижера?

Источник фото: artesitalia/Pixabay

Пусть дирижер оркестра и представляет собой творческую специальность, но для получения этой работы необходимо иметь профильное образование, которое возможно получить в музыкальных учебных заведениях.

Чаще всего будущий дирижер начинает получать профильное образование еще в детстве. Сначала он идет в детскую музыкальную школу, а после получения начального образования следует поступление в училище или высшее учебное заведение по направлению «Дирижерское искусство».

Качества дирижера оркестра

Профессиональный дирижер оркестра должен обладать следующими качествами:

Средняя зарплата дирижера

Заработная плата представителя данной творческой профессии определяет тем, насколько признан его дирижерский талант. Поэтому естественно наиболее высокий доход имеют дирижеры с громким именем в профессиональных кругах.

Таким образом, средняя заработная плата дирижера оркестра в различных регионах России составляет около 15 000 рублей. Если же брать крупные концертные площадки в мегаполисах, то заработная плата дирижера может составлять примерно 30 000 рублей.

При этом доходы известных дирижеров, которые активно гастролируют как в России, так и за рубежом, неизвестны.

Плюсы и минусы профессии дирижера

К положительным моментам профессии можно отнести следующее:

возможности и перспективы развития, профессионального роста;

возможность самостоятельно прорабатывать репертуар.

Источник

Что делает дирижер?

В новом выпуске рубрики, посвященной самым интересным вопросам, так или иначе связанным с музыкой, «Волна» объясняет вещь, непонятную многим людям, далеким от академической музыки, — в чем заключается работа дирижера симфонического оркестра.

«Дирижера можно сравнить сразу с двумя людьми: во-первых, с режиссером в драматическом театре, во-вторых — с регулировщиком движения. Техническая функция дирижера заключается в том, чтобы координировать между собой различные группы в оркестре. В симфоническом оркестре может быть от 60 до 120 человек, это многолюдное собрание. На сцене все эти люди сидят таким образом, что друг друга они зачастую не видят и не слышат. Скажем, через звуковую стену, которая разделяет первые скрипки, сидящие по переднему краю, и тромбоны в глубине, в правом дальнем углу, до них попросту не доходит, что играют другие. Если оркестранты при этом разойдутся — будет катастрофа, начнется какофония.

Чтобы предотвратить это, как раз и нужен дирижер — чтобы музыканты были скоординированы между собой, чтобы они играли слаженно, в едином темпе и настроении, что называется, «дышали вместе». Плюс ко всему этому дирижер должен заблаговременно показать вступление тех или иных инструментов. Конечно, музыканты сами умеют считать паузы, могут отсчитать 25 тактов и снова вступить, но иногда количество тактов в паузе измеряется сотнями, а иногда у некоторых инструментов в произведении всего несколько нот, а между ними минуты полнейшего молчания. Дирижер должен точно знать партитуру и указать музыкантам момент вступления. Функция дирижера в таком виде существовала не всегда, только с начала XIX века. До этого в оркестре, конечно же, было первое лицо, но это был либо первый скрипач, либо человек за клавесином — нередко это был сам композитор, дирижирующий собственное произведение. Но оркестры во времена барокко были меньше, ими было гораздо проще управлять, и инструментов было меньше — и не только в количественном отношении. В XVIII столетии в оркестре было гораздо меньше разновидностей духовых и ударных инструментов, чем в романтическом оркестре времен Чайковского и Вагнера.

Клаудио Аббадо дирижирует Первую симфонию Густава Малера

Но не надо забывать про вторую, творческую функцию дирижера. Вообще, если назвать любого дирижера в лицо регулировщиком, это будет как пощечина, и плохих дирижеров оркестранты называют именно так, имея в виду, что они только умеют показывать темп и ритмическую сетку — и ничего более. Хороший же дирижер сродни хорошему режиссеру в театре: это человек, который выстраивает форму спектакля, задает темп, ритм, настроение, обрисовывает характеры героев — в данном случае разных инструментов симфонического оркестра. А самое главное, он создает интерпретацию произведения, которое ему доверено.

Дирижеры, как и музыканты других специальностей, учатся в консерватории — но считается, что это возрастная профессия. Говорят, что 40–50 лет для дирижера — это молодость, зрелость наступает позже. В консерватории работают над дирижерской техникой, над тем, чтобы движения рук и корпуса были максимально понятными, четкими и ясными. Это своего рода хиромантия, или, более примитивно, сурдоперевод: ты должен не произнося ни слова, объяснить свои намерения музыкантам — темп, нюансы, динамику, характер музыкальной фразы, особенности баланса оркестровой фактуры, какие группы инструментов в данный момент более важны, какие — менее. Это невербальный способ коммуникации с помощью жестикуляции, который осуществляется не только руками, но и всем корпусом. Некоторые особо колоритные дирижеры даже танцуют за пультом, но это ни о чем не говорит — иногда такие активные телодвижения абсолютно бесполезны, хорошие дирижеры часто ограничиваются очень экономными жестами — а звучание оркестра при этом может напоминать извержение вулкана.

Леонард Бернстайн дирижирует Шестую симфонию Бетховена

Симфонический оркестр — не машина, а партитура — не точная инструкция к применению, не все указания, которые там есть, точно применимы к музыке. Да, конечно, там есть обозначения темпа, штрихов, детали артикуляции и фразировки, но это скорее руководство к действию, не цель, а средство ее достижения. Скажем, темп adagio, медленно, — в нем одном есть свои градации и изменения, и у каждого дирижера время в adagio пульсирует по-разному — это и есть простор для интерпретации. Авторский текст не воспринимается как непреложная данность. Это точка отсчета для дирижера, для создания его собственного прочтения и видения: так же, как пьеса Чехова, Гете или Ибсена — точка отсчета для режиссера. Только в классической, академической музыке есть незыблемое правило: авторский текст дается без конструктивных изменений. Нельзя поменять инструментовку, поменять части симфонии местами, кардинально изменить темп, поменять характер на противоположный. Вы создаете интерпретацию в рамках тех границ, которые даны композитором. Режиссеры в драматическом театре свободнее: они делают с пьесой, что хотят, — для них авторский текст — это гипс, из которого они могу слепить то, что им угодно. Дирижеры имеют дело с законченным произведением искусства, их задача — придать ему новый ракурс, новое звучание, свою индивидуальную интонацию. Это сложнее — но так еще интереснее».

Источник