высокоумие что это за грех в православии
ВЫСОКОУМИЕ
Получив же помощь или исправив, что благо, берегись помысла, хвалящего тебя, а других осуждающего. Это также сеть вражия, закликающая в высокоумие и все плоды добродетели отъемлющая (прп. Макарий, 20).
Берегитесь помыслить о себе нечто высокое, за это благодать Божия лишает своей помощи и предаемся страстям и духам в наказание (прп. Макарий, 20).
Своему же разуму опасайся доверять, хотя ты и точно уверен, что дело так; однако лучше совет, нежели самосмышление: избавишься высимости [высокоумия] (прп. Макарий, 20).
Если же вы не будете подвержены искушениям и, не познавая своих немощей, будете только видеть свои исправления и на них полагать надежду спасения, то можно впасть в другую крайность – высокоумия и прелести неисцельной. Ибо враг когда не может кого победить страстями и немощами, то влагает в ум высокоумие и мнение о себе, от которого впадают в прелесть и в помрачение ума (прп. Макарий, 20).
Не высокоумие ли это, что, получив некоторое временное успокоение от брани, ты поверила, что это хранение ума? Святой Иоанн Лествичник говорит: «Елико отстоят востоцы от запад, толико хранение ума выше хранения помыслов, и несравненно труднее онаго». А мы с тобою и помыслов своих не умеем хранить как должно; то откуда же возьмется у нас хранение ума? Твое спокойствие было не хранение ума, а явная подсада вражия (прп. Амвросий, 3, ч. 3).
Сама сознаешься, что часто бываешь в борьбе с высокоумием. Блюди же за этим и отвергай гордые и всякие другие Богу противные помыслы. Все святые считали себя худшими всех, землей и пеплом, значит, если кто высокое о себе помышляет, тот не идет путем, указанным святыми отцами (прп. Амвросий, 3, ч. 3).
Спрашиваешь, как бы не сбиться с этого пути? Послушай не меня, гнилого, а Самой Вечной Истины, Иисуса: озирающийся назад не благонадежен для Царствия Божия ( Лк. 9, 62 ) (прп. Анатолий, 18).
Тщиться – стараться, ревностно заботиться.
Запять – подставить кому-либо ногу, остановить, задержать.
Ср.: Мерзость пред Господом всякий надменный сердцем ( Притч. 16, 5 ).
Источник: Симфония по творениям преподобных оптинских старцев : в 2 т. / [ред.-сост. Т. Н. Терещенко]. Москва : ДАРЪ, 2009. / Т. 1. А-О. 640 с. ISBN 978-5-485-00259-6
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»
Высокоумие
После того, как овладела тобою вражда, напала на тебя жестокая буря, и возмущенный ум не может уже ни видеть, ни слышать здраво (прп. Нил Синайский, 73, 164). Источник.
Высокомудрен тот, кто сам себя возвышает, высоко думает о собственных своих заслугах, превозносится, подобно известному фарисею ( Лк. 18, 11 ), и не ставит себя в ряд со смиренными. (свт. Василий Великий, 9, 204). Источник.
. Кто дает себе волю, тот явно страждет высокомудрием и подлежит суду Господа, Который сказал: еже, есть в человецех высоко, мерзость есть пред Богом ( Лк. 16, 15 ) (свт. Василий Великий, 9, 230). Источник.
Низложи помысл высокоумия прежде, нежели оно низложит тебя (прп. Ефрем Сирин, 30, 148).
Высокоумный человек много понесет печалей, а смиренномудрый всегда будет веселиться о Господе (прп. Ефрем Сирин, 30, 156). Источник.
Из чего видимо бывает высокоумие? Из того, что оно не подчиняется, что оно непослушно, непокорно, водится собственным своим помыслом (прп. Ефрем Сирин, 30, 547–548). Источник.
Как тело, когда потеряет равномерное соединение жизненных сил, становится расстроенным и подвергается всяким болезням, так и душа, когда утратит свою возвышенность и смиренномудрие, впавши в некоторое болезненное состояние, делается и робкою, и дерзкою, и безумною, и наконец перестает узнавать саму себя (свт. Иоанн Златоуст, 53, 756).
. Бесстыдное око, поднятая высоко выя, непрестанное движение бровей, порывистая поступь, способность не краснеть ни от какой срамоты – признаки души самой гнусной, отпечатлевающей на теле явные черты страстей своих (прп. Исидор Пелусиот, 62, 307). Источник.
Праведно гнев посещает высокомудрствующий о себе ум, т. е. оставление его, или попущение ему потерпеть нападки от демонов и в деятельности и в умствовании; чтоб он пришел чрез это в чувство естественной своей немощности и в сознание покрывающей его и все доброе в нем совершающей Божией силы и благодати, и смирил себя, далеко отревая от себя неестественную и чуждую ему высимость, дабы иначе не нашел на него другой гнев, – гнев отъятия ниспосланных прежде даров (прп. Максим Исповедник, 91, 273).
Один старец, столпник, спасавшийся близ Едессы, на вопрос святителя Феодора. епископа Едесского, что заставило его взойти на столп и столько лет на нем подвизаться, отвечал: «Вместе со старшим братом я расстался с миром еще в юности. Сначала три года мы провели в монастыре, а затем ушли в пустыню и, найдя тут две пещеры, поселились: я – в одной, брат – в другой. Время мы проводили в безмолвии, посте и молитве и сходились только в воскресные дни. Такая жизнь в пустыне для меня продолжалась, однако, недолго. Раз, когда мы оба вышли из своих пещер для сбора злаков и кореньев для еды и были на некотором расстоянии друг от друга, я вдруг заметил, что брат мой внезапно остановился, как будто чего-то испугавшись, а потом стремглав побежал и скрылся в своей пещере. Недоумевая, что бы это значило, я пошел к месту его внезапной остановки, чтобы посмотреть, что там такое. И что же? Вижу рассыпанным громадное количество золота. Недолго думая, снял я с себя мантию, собрал в нее неожиданно найденное сокровище и с большим трудом принес в свою келью. После этого, не сказав брату ни слова, я ушел в город, купил там большой дом, устроил в нем странноприимницу и больницу и при них основал монастырь, поместив в нем сорок иноков. Поручив все это опытному игумену и вручив ему на нужды тысячу златниц, другую же тысячу раздав бедным, я снова оставил мир и пошел к своему брату. На пути я начал высокоумствовать и осуждать брата за то, что он не хотел сделать добра из найденного им золота. Когда я подходил к вертепу брата, то помыслы высокоумия и самомнения уже совершенно овладели мной. Но в это самое время является мне Ангел Божий с грозным видом и говорит: «Знай, что все, что ты совершил, не стоит прыжка, сделанного твоим братом через золото, и он несравненно выше и достойнее тебя пред Богом. Ты даже недостоин того, чтобы видеть его, и так будет до тех пор, пока покаянием и слезами не очистишься от греха». После этого Ангел стал невидим, а я пошел к вертепу брата и, к своему ужасу, действительно не мог увидеть его. Много тут я пролил слез, столь много, что пришел в совершенное изнеможение. Наконец, Господь сжалился надо мной, и голос свыше указал мне идти на это место, где теперь видишь меня и где я живу уже сорок девять лет. Здесь только в последнее, пятидесятое, лето Ангелом возвещено мне полное прощение и обещание, что я увижусь с братом в обителях небесных» (113, 352–353).
О прелести
Иеросхимонах Серафим Карульский
В духовной жизни, чтобы в «прелесть» не попасть, нужно жить «просто» — брать все как оно есть, т. е. исходя во всех поступках своих из истинного положения дел, и из своей меры. Об этом сказал преподобный Серафим: «добродетель не груша, ее сразу не съешь».
Т. е. желаемое человеком какое-либо духовное достижение нельзя достигнуть иначе, чем оно достигается вообще, по духовным законам («законно подвизаться»). А это очень связано с тем, чтобы знать свое состояние и свою меру и из нее исходить в своих трудах и усилиях, стремящихся к желаемому, иначе — начало всех «прелестей» — отсюда! Не зная себя и потому не исходя в своей духовной жизни, из наличного своего состояния и из своей меры, человек и вступает на ложный путь, что и есть начало прелести.
Когда человек, не зная своей меры, не исходит из нее, тогда он «во истине не стоит» (как Господь сказал о диаволе), а следовательно, вступает в область фантазии и мечтания, а это и есть начало «прелести». «Прелесть есть утрата истины» — определяет епископ Игнатий Брянчанинов. И эта утрата истины началом своим имеет утрату истины именно о своем наличном, внутреннем состоянии, тогда и начинает человек ошибаться в своих расчетах и планах о своей духовной жизни, ставить себе цели, не соответствующие его внутреннему состоянию и его потребностям (в истинном, как правильно и должно, по его состоянию и мере духовного его возраста), а берется за то, что ему хочется и представляется нужным.
Молодое деревцо, недавно посаженное, не может дать плодов, нужно ему сначала возрасти, потом дать цвет, тогда уже и даст плод, т. е. в свое, законное время! Так и преподобный Григорий Синаит определяет прелесть: «аще неции совратишася, вреждени бывше умом (что и есть прелесть, утрата истины) веждь яка от самочиния и высокомудрия се пострадаша».
Что же это за «самочиние и высокомудрие», о котором говорит преподобный как о причине прелести? Сии суть неправые побуждения к духовной деятельности, по причине которых человек делает не то, что ему на самом деле нужно, чтобы правильно духовно возрастать, т. е. по причине самочиния и высокомудрия человек начинает действовать несоответственно своему наличному, внутреннему состоянию, — нужно ему одно, а он делает другое.
Итак, незнание своего внутреннего состояния, когда человек не видит, что в нем делается, каков его возраст духовный (в «темноте» живет относительно этого), и не задумывается об этом, не стараясь это прежде всего узнать, он думает (мнит о себе), что у него, во внутренней его жизни все благополучно, и потому смотрит только на описание внешних дел, которые делали святые для своего преуспеяния и спасения.
Но в том-то и дело, что святые видели, что в них происходит, и что им вследствии того нужно, потому и избирали себе дела, кои соответствовали их внутреннему состоянию, — что нужно им для исправления своих недостоинств и для восполнения недостающего еще им для их совершенства, а не видящий себя, своего внутреннего состояния ставит себе цели без всякой связи с его внутренним состоянием — что выдумает.
Так что причина самочиния и высокоумия — незнание себя. Не зная себя, человек думает, что он может взяться за всякое духовное делание, которое он пожелает и выберет, — вот и выбирает себе — «что лучше»! И «прет» изо всей силы, чтобы того достигнуть, а оно ему вовсе не нужно, потому что не ведет к его истинному духовному возрастанию. А обычно даже наоборот — вредит.
У кого, например, дом загорелся, а он занялся копанием огорода или еще чем-нибудь, что хотя и полезно, но заниматься этим — не время, когда дом его горит. Так и не знающий себя (а ведь человек в состоянии падения и мрака духовного находится на земле — пока-то исцелеет) не зная, что ему нужно, берется за то, что сам себе выдумает, хотя и выбирает из того, что делали святые, но они делали, что им было нужно — зная себя, а этот, не зная себя, делает что захочет. Вот и разница.
В состоянии падения вообще всякому человеку свойственно думать о себе высоко, так как думает, что все у него исправно, думает же так потому, что видит, что в нем делается. А раз все исправно, то можно и делать, что выберет себе человек. Так и было бы, если он был бы внутренно здоров, но этого-то и нет. Когда же он лечился, если внутренней своей болезни не видит и не знает, какое лекарство нужно для его болезни? А болезнь падения такова, что человек поступает во всем по любви к себе, и отсюда действует по пристрастию — так вообще во всех делах жизни, так и в духовном.
Не видя себя, каков он есть на самом деле, он «мнит» о себе, что он хорош и все у него в порядке, потому и, выбрав себе какую понравится цель, стремится к ней изо всей силы, думая, что все дело в том только, чтобы сильнее и упорнее делать, не отступая. Таким образом, он неправильного мнения о себе (что и называют отцы «мнением»), человек по самоугодию и пристрастию действует самочинно и высокомудренно, и отсюда начинается у него «прелесть».
Поэтому нужно человеку хотящему проходить правильную духовную жизнь, прежде всего — познать себя! Конечно, если человек не готов еще, как он может видеть себя? Это принадлежит довольно высокому уже духовному возрасту и сразу, по одному только желанию не появится. Поэтому, слыша у Отцов, что мы «в падении», нужно на это и обратить свое внимание, «наблюдайте за собою» — говорит Господь в Евангелии, подмечать свои неправые дела и слова и даже мысли, и отсюда познавать в себе лично это «падение», а поскольку еще не видим этого ясно и подробно — верить, что мы испорчены, и много в нас скрывается зла, и его влиянием мы почти всегда руководствуемся в своей жизни.
Верить нужно этому и помнить и быть осторожным в своих словах и поступках. Так веруя и исходя во всем из убеждения, что зло скрывается и действует в нас очень сильно, всегда рассчитывая на это, стараться и замечать это в себе, и тогда, убедившись в этом в своей жизни, человек «стоит в истине», смиряется и укоряет себя, отчасти потому, что видит свои неправые дела и мысли, отчасти же, поскольку не видит еще ясно, верует этому. Тогда не остается в нем «мнения» о себе, ни самочиния и высокомудрия, потому и безопасен он от прелести.
Познавая свои недостатки, человек старается победить их, действует уже соображаясь с этим и противодействуя им, тогда начинается в нем правильная духовная жизнь, далекая от прелести, в смирении, скорби, в борьбе со своим злом и отсюда в истинном преуспеянии духовном, потому что, борясь со своим злом и грехом, он тем угождает Богу, хотящему спасти человека (от чего спасти? — от зла и греха и бывающей от греха муки и смерти), и оказывается тогда человек достойным милости и помощи Божией, и посылается ему благодать, просвещающая человека и врачующая его болезнь падения. «Бог гордым (мнящим о себе) противится, смиренным же дает благодать».
Тогда начинается правильная духовная жизнь, потому что человек узнал свою болезнь, лечится и приближается к выздоровлению, а это и есть правильная духовная жизнь — приближаться к Богу, побеждая свое зло. Тогда и благословение Господне на делах его, и далеко прелесть. «Вся елико аще творит — успеет. ибо в законе Господнем воля его, и в законе Его поучится день и ночь», и, видя в себе нарушение этого закона, борется. За то и благоволит к нему Бог, и помогает.
Так что не столько беды в том, что человек во мраке и падении находится, сколько в том, что он не думает о том, не начинает с веры в это, чтобы замечать в себе проявление кроющегося в нем зла и противодействовать ему, но пребывает неисцельным. И это находим мы во всех писаниях отеческих, что причина зла и греха в самом человеке и покоится на незнании самого себя.
«Знай себя», — говорил преподобный Серафим в этом смысле, говорил тем, которые берутся за дела, не соответствующие их внутреннему состоянию. «Прежде всего нужно нам смиренномудрие» — опять на это же, основное, указывается и много подобного у отцов. «Нет иного пути, как самоукорение», а оно опять же от познания себя, от чего смирение и покаяние.
Публикуется по книге: «Афонское Добротолюбие о безмолвии и молитве».
Серия «Русский Афон XIX-XX вв.» Т. 14. Святая Гора,
Русский Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне, 2015.
Высокоумие что это за грех в православии
Верю, что вы можете все подвергнуть «сомнению высокоумия» пока вам «не объяснят в чём разница между высокоумием и среднеумием, а так же малоумием». У меня вряд ли получится.
Непременно подвергну, ибо знаю одну деву, которая не усомнилась в словах одного истолкователя истины, так вот до ныне через это страдаем. Понимаю, что есть гордый ум, а высокий ум понятие относительное и растяжимое, а главное бестолковое, в смысле истолкования. И вам не болеть.))
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
