вы живые знайте что с этой земли мы уйти
19.09.1941 — 29.04.1942
и 26.09.1942 — 17.02.1943
(Мелодия: РОДИНА Моя):
И СВЯТО ВЕРИМ: ПОБЕДИМ.
Он Живым: не сдаётся никак.
К Празднованиям ДНЕЙ НАШЕЙ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ!
— от ВЕРНОГО ВАШЕЙ СЛАВЕ ПОКОЛЕНИЯ РОССИИ.
(Мелодия припева Песни):
(Мелодия: РОДИНА Моя):
(Мелодия припева песни):
Начало и продолжение:
http://www.stihi.ru/avtor/mbogolyubskaya
Все 199 произведений автора по состоянию на 09.05.2019 на этой странице.
Отправлено: на сайт «Стихи.ру» 09.05.2019 в 06:08
Мемориал, установленный на Невском пятачке, месте в Кировском районе Ленинградской области, где проходили ожесточённые бои в ходе Великой Отечественной войны.
Невский пятачок
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску
Битва за Ленинград
Основной конфликт: Великая Отечественная война
Памятник «Рубежный камень».
Мемориал «Невский пятачок»
Дата 19.09.1941 — 29.04.1942
и 26.09.1942 — 17.02.1943
Место: Левый берег Невы в районе посёлка Московская Дубровка, Мгинский район Ленинградской области РСФСР (на 1941 год).
Итог Первый этап боев — ликвидация плацдарма немецкими войсками к 29 апреля 1942 года
Второй этап боев — отступление немецких войск к 17 февраля 1943 года
Противники
СССР
Германия
Командующие СССР:
П.С. Пшенников
В.Ф. Коньков
Т.И. Шевалдин
А.Л. Бондарев
Д.Н. Гусев
М.П. Духанов
Германия:
Херберт Лох[en]
Мартин Гразе
Эрвин Зандер[en]
Силы сторон:
Различные части и соединения Невской оперативной группы, 8-й и 67-й общевойсковых армий, а так же авиация 13-й воздушной армии Ленинградского фронта.
Различные части и соединения из состава 16-й (до декабря 1941 года) и 18-й армий, а так же авиация 1-го воздушного флота.
Аудио, фото, видео на Викискладе
vzeka
vzekaКраеведческие бредни
начинающего путешественника
«Вы, живые, знайте, что с этой земли
Мы уйти не хотели и не ушли.
Мы стояли насмерть у темной Невы.
Мы погибли, чтоб жили вы.»
Роберт Рождественский
надпись на мемориале «Рубежный камень»
Мне трудно сдерживать излишний пафос, рассказывая об этом месте, а пользоваться чужими словами не очень хочется. Поэтому не судите за корявость и «неновизну» текста.
Википедия характеризует Невский пятачок как «плацдарм на левом берегу реки Невы, который удерживали советские войска во время Великой Отечественной войны. Находится между городом Кировском и посёлком Павлово. До войны на этой территории находилась деревня Арбузово.»
Теоретически это очень правильное и логичное описание, но чтобы понять весь подвиг защитников Невского пятачка нужно хотя бы приблизительно представить как выглядело это место во время Великой Отечественной Войны.
Историю невского пятачка вам лучше прочесть в «Северных Крепостях», т.к. я качественнее и понятнее не напишу, а копировать полностью текст просто не прилично. Там же можно посмотреть несколько хороших репортажей про найденые на дне Невы танки.
Я же хочу рассказать немного о другом.
Вот как вспоминал о взятии пятачка Х. Кардель в «Истории 170-й пехотной дивизии» (Бад Наухайм, 1953 г.): «Только старые командиры, познавшие бойню Первой мировой войны, могли припомнить, что видели нечто подобное Невскому плацдарму. Лишь изредка торчал раздробленный пень дерева на земле, перепаханной тяжелой артиллерией, реактивными минометами и авиабомбами. Подбитые танки стояли возле глубоких воронок и окопов, ведущих к русским траншеям. Из стен окопов торчали руки и ноги убитых русских солдат. Все остальное было засыпано землей после взрывов снарядов. Кругом были минные заграждения».
Рядом с могилами 8 мая 1999 года поставили небольшую часовню святого Георгия Победоносца. Она была построена всего за 11 дней. Многие могут усомниться в целесообразности нахождения здесь религиозных символов, ведь Советский Союз отрицал веру в Бога. Но многие из погибших там солдат родились и воспитывались еще до эпохи тотального атеизма.
Каждый год здесь работают поисковые группы и работы не убавляется. Находят и останки бойцов, и снаряды, и детали быта.
Опознать кого-либо удается очень редко. Смертные жетоны обнаруживаются в лучшем случае в 1 из 30 бойцов. Надпись на плите гласит «Захоронено 456 бойцов и коммандиров. Удалось опознать:» и список из 10 фамилий.
Или фильтр для противогаза и еще детали чего-то. К сожалению плохо разбираюсь.
А этот обломок кирпича явно когда-то был частью дома в исчезнувшей деревне Арбузово. А может был переправлен из разрушенного дома в Дубровке для строительства укреплений. И произведен этот кирпич был предположительно на заводе Петра Ленина.
А вот экспонат находящийся на фотографии ниже был честно унесен мною домой. Правда его принадлежность к Великой Отечественной Войне под большим вопросом. На кружке сохранились следы эмали. Кто-нибудь знает были ли в то время эмалированые кружки и могли ли они оказаться в зоне военных действий?
Я оставила все находки на месте, а многие несут их к могилам. Даже не знаю как поступать правильнее.
Еще лет 10 назад в школе я была уверена, что на Ленинградском фронте сражались исключительно Ленинградцы. Еще удивлялась тогда откуда взялось столько жителей в городе. Позже, когда стала читать больше исторической литературы я поняла как ошибалась.
После посещения Невского пятачка у меня осталось очень тяжелое впечатление. Это место выматывает и душу и тело. Я обычно малочувствительна к «ауре», но могу точно сказать, что это место насквозь пропитано болью и отчаянием.
Вы живые знайте что с этой земли мы уйти
Флагу цвета крови моей.
Эту веру я свято храню
Девять тысяч нелёгких дней.
С первым вздохом, с первым глотком
Материнского молока
Эта вера со мной.
И пока я с дорожным ветром знаком,
И пока, не сгибаясь, хожу
По не ставшей пухом земле,
И пока я помню о зле,
И пока с друзьями дружу,
И пока не сгорел в огне,
Эта вера будет жива.
Роберт Рождественский
| 9 2018-08-16 18:37:34 |
| 10 2018-08-16 18:40:32 |
В одной эскадрилье служили друзья,
и было на службе и в сердце у них
Огромное небо, огромное небо,
Огромное небо – одно на двоих.
Дружили, летали в небесной дали,
Рукою до звёзд дотянуться могли,
Беда подступила, как слёзы к глазам –
Однажды в полёте, однажды в полёте,
Однажды в полёте мотор отказал.
И надо бы прыгать – не вышел полёт.
Но рухнет на город пустой самолёт!
Пройдёт, не оставив живого следа,
И тысячи жизней, и тысячи жизней,
И тысячи жизней прервутся тогда!
Стрела самолёта рванулась с небес,
И вздрогнул от взрыва берёзовый лес.
Не скоро поляны травой зарастут.
А город подумал, а город подумал,
А город подумал: «Ученья идут!»
В могиле лежат посреди тишины
Отличные парни
Отличной страны.
Светло и торжественно смотрит на них
Огромное небо,
Огромное небо,
Огромное небо – одно на двоих!
6 апреля 1966 года капитан Борис Капустин (командир самолёта) и старший лейтенант Юрий Янов (штурман) 668-го авиационного полка 132-й бомбардировочной авиадивизии 24-й воздушной армии Группы советских войск в Германии, дислоцировавшегося в городе Финов в ГДР, получили приказ перегнать бомбардировщик Як-28 на другой аэродром.
Но в небе над Берлином у самолёта отказали сразу оба двигателя, и машина начала падать на жилые кварталы Берлина.
Лётчикам, безуспешно пытавшимся запустить двигатели, удалось отвести самолёт от густонаселённых кварталов за черту города.
Они приняли решение посадить самолёт в лесу, который виднелся неподалёку, но это было всего лишь кладбище, на котором в тот день было много людей.
Экипажу поступила команда катапультироваться, но Капустин и Янов решили не покидать падающую машину, а попытаться посадить её.
Показавшееся вдали озеро Штёссензее вполне могло подойти для посадки самолёта на воду, но преграждавшая путь к нему дамба с шоссе, на котором было много автомобилей, заставила командира экипажа Капустина приподнять самолёт, чтобы преодолеть её.
После этого потерявший управление самолёт упал и с большим наклоном ушёл в толстый слой ила на дне озера. Пилоты погибли.
10 мая 1966 года за мужество и отвагу, проявленные при исполнения воинского долга, капитан Капустин Борис Владиславович и старший лейтенант Янов Юрий Николаевич были посмертно награждены орденами Красного Знамени.
О подвиге лётчиков сообщила советская пресса.
После этого молодой поэт Роберт Рождественский в 1967 году написал о нём своё стихотворение и обратился к композитору Оскару Фельцману с предложением положить его на музыку.
Песню «Огромное небо» стала исполнять Эдита Пьеха.
Уже в 1968 году в рамках IX Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Софии, песня получила несколько наград:
— золотую медаль и первое место на конкурсе политической песни,
— золотую медаль за исполнение и стихи,
— серебряную медаль за музыку.
30 марта 2001 года в Берлине прошли торжественные мероприятия, посвященные подвигу героев, и был поставлен памятник с надписью: «Они отдали свои жизни, чтобы спасти других людей».
| 14 2018-08-16 20:07:16 |
Отец хотел с войны вернуться,
Да задержался на войне.
Прошло и двадцать лет и больше…
Устав над памятью грустить,
Однажды сын приехал в Польшу –
Отца родного навестить.
Он отыскал его.
А дальше – склонил он голову свою.
Уже он был чуть-чуть постарше
Отца, убитого в бою.
А на могиле, на могиле
Лежали белые цветы.
Они сейчас похожи были
На госпитальные бинты.
И тяжело плескались флаги.
Был дождь крутым и навесным.
И к сыну подошли поляки.
И помолчали вместе с ним.
Потом один сказал:
— Простите…
Солдата помнит шар земной.
Но вы, должно быть, захотите,
Чтоб он лежал в земле родной?! –
Шуршал листвою мокрый ветер.
Дрожали капли на стекле.
И сын вполголоса ответил:
— Отец и так в родной земле…
Рождественский «Отец и сын»
| 15 2018-08-16 21:08:16 |
сл.Роберт Рождественский
муз.И.Шамо
Остался дом за дымкою степною
Hе скоро я вернусь к нему обратно.
Ты только будь, пожалуйста, со мною,
Товарищ Правда!
Товарищ Правда
Ты только будь, пожалуйста, со мною,
Товарищ Правда!
Я снова поднимаюсь по тревоге,
И снова бой, такой, что пулям тесно.
Ты только не взорвись на полдороге,
Товарищ Сердце, товарищ Сердце!
Ты только не взорвись на полдороге,
Товарищ Сердце, товарищ Сердце!
В большом дыму и полночи и полдни,
А я хочу от дыма их избавить.
Ты только все, пожалуйста, запомни
Товарищ Память, товарищ Память!
Ты только все, пожалуйста, запомни
Товарищ Память, товарищ Память!
С сайта kino-teatr.ru
| 16 2018-08-16 21:12:23 |
По бурлящей России он торопит коня.
Громыхает гражданская война от темна до темна.
Много в поле тропинок, только правда одна.
Бьют свинцовые ливни, нам пророчат беду.
Мы на плечи взвалили и войну, и нужду.
Что ж, над нашей судьбою неспроста пламенеет звезда.
Мы ей жизнью клянёмся навсегда, навсегда.
И над степью зловещей ворон пусть не кружит.
Мы ведь целую вечность собираемся жить.
Если снова над миром грянет гром,
Небо вспыхнет огнем,
Вы нам только шепните,
Мы на помощь придём.
Рождественский «Песня неуловимых мстителей»
| 17 2018-08-16 21:15:41 |
| 18 2018-08-16 21:21:52 |
это действительно может нравиться?
Да.
Это действительно может нравиться русскому народу.
На Земле безжалостно маленькой
Жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую.
И однажды — прекрасным утром —
Постучалась к нему в окошко
Небольшая, казалось,
война.
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
И маленькую — по размерам — шинель.
. А когда он упал —
Некрасиво, неправильно,
В атакующем крике вывернув рот,
То на всей земле
Не хватило мрамора,
Чтобы вырубить парня
В полный рост!
Рождественский
| 19 2018-08-16 21:39:36 |
| 20 2018-08-16 21:50:19 |
на уровне третьего класса пойдёт.
Этот уровень вам не достичь, ибо благодаря ему вы появились на свет и живете.
Был он рыжим, как из рыжиков рагу,
Рыжим, словно апельсины на снегу.
Мать шутила, мать весёлою была:
«Я от солнышка сыночка родила!»
А другой был чёрным-чёрным у неё,
Чёрным, будто обгоревшее смольё.
Хохотала над распросами она,
Говорила: «Слишком ночь была черна!»
В сорок первом, в сорок памятном году
Прокричали репродукторы беду.
Оба сына, оба-двое, соль земли,
Поклонились маме в пояс и ушли.
Довелось в бою почуять молодым
Рыжий бешеный огонь и чёрный дым,
Злую зелень застоявшихся полей,
Серый цвет прифронтовых госпиталей.
Повезло ей, привалило счастье вдруг,
Повезло одной на три села вокруг.
Повезло ей, повезло ей, повезло:
Оба сына воротилися в село.
Пьют зелёное вино, как повелось,
У обоих изменился цвет волос.
Стали волосы смертельной белизны,
Видно, много белой краски у войны.
Вы, живые, знайте, что с этой земли мы уйти не хотели и не ушли.
Сегодня утром я ехала в Парк имени 28 гвардейцев-панфиловцев, ехала под влиянием только вчера прочитанного поста Ильяса Аутова «Прикуривая от вечного огня». Троллейбус был полон бабушками, гвоздиками, «да скоро я, скоро, на Коммунистическом я уже». Парк, полный детьми, людьми в форме, медалями, военными песнями, вечная пробка на Гоголя.
Потому что наши люди помнят, потому что слишком громкое эхо было у этой войны. Я сегодня была рада тому, что несмотря на дождь, к Вечному огню невозможно было протиснуться сквозь толпу людей.
Не хочу говорить о том, что когда-то забудут, кто-то не ценит, все зависит от нас. Выходит ведь так, что наша победа и наши деды никому кроме нас не нужны. Так что расскажите своим детям, празднуйте, смотрите кино, читайте, пойте те песни и не поддавайтесь на провокации вроде журналов о Гитлере и «да что там сделал этот Сталин?»
Когда-то давно я очень прониклась стихотворением с памятника «Рубежный камень»:
Как люди боролись за идею, наверное, тяжело понять, мы живем не в том государстве, но сегодня я бы очень хотела поделиться маленькой подборкой записей из архива, которые каким-то чудом оказались у меня.
Из архива «Молодой гвардии»:
Из книги, подготовленной партией «Нур Отан»:
От всей группы остался один Жанибек. Но он не дрогнул и продолжал стойко удерживать небольшой плацдарм, захваченный у противника. Глубокой ночью атаки фашистов прекращались, тогда Елеусов набивал опорожненные диски и ленты патронами, расставлял в разных местах пять пулеметов с таким расчетом, чтобы враг не мог заметить его перебежек от одного к другому. С рассветом, когда гитлеровцы вновь шли в атаку на позиции, занимаемые советским воином, Жанибек метко разил врага, создавая видимость, что плацдарм удерживает целое подразделение. Четверо суток без пищи и отдыха! Четверо суток он один дрался на правом берегу Днепра! Пулеметным огнем и гранатами отбивал Жанибек атаки противника и вышел победителем в этом неравном бою. Подоспевшие на помощь солдаты во главе с командиром роты нашли Елеусова лежавшим у станкового пулемета, опухшими руками державшимся за его рукоятки.
Я убит подо Ржевом
Я убит подо Ржевом,
В безыменном болоте,
В пятой роте, на левом,
При жестоком налете.
Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки, —
Точно в пропасть с обрыва —
И ни дна ни покрышки.
И во всем этом мире,
До конца его дней,
Ни петлички, ни лычки
С гимнастерки моей.
Я — где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я — где с облачком пыли
Ходит рожь на холме;
Я — где крик петушиный
На заре по росе;
Я — где ваши машины
Воздух рвут на шоссе;
Где травинку к травинке
Речка травы прядет, —
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.
Летом горького года
Я убит. Для меня —
Ни известий, ни сводок
После этого дня.
Подсчитайте, живые,
Сколько сроку назад
Был на фронте впервые
Назван вдруг Сталинград.
Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю,
Наш ли Ржев наконец?
Удержались ли наши
Там, на Среднем Дону.
Этот месяц был страшен,
Было все на кону.
Неужели до осени
Был за ним уже Дон
И хотя бы колесами
К Волге вырвался он?
Нет, неправда. Задачи
Той не выиграл враг!
Нет же, нет! А иначе
Даже мертвому — как?
И у мертвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она — спасена.
Наши очи померкли,
Пламень сердца погас,
На земле на поверке
Выкликают не нас.
Мы — что кочка, что камень,
Даже глуше, темней.
Наша вечная память —
Кто завидует ей?
Нашим прахом по праву
Овладел чернозем.
Наша вечная слава —
Невеселый резон.
Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам — все это, живые.
Нам — отрада одна:
Что недаром боролись
Мы за родину-мать.
Пусть не слышен наш голос, —
Вы должны его знать.
Вы должны были, братья,
Устоять, как стена,
Ибо мертвых проклятье —
Эта кара страшна.
Это грозное право
Нам навеки дано, —
И за нами оно —
Это горькое право.
Летом, в сорок втором,
Я зарыт без могилы.
Всем, что было потом,
Смерть меня обделила.
Всем, что, может, давно
Вам привычно и ясно,
Но да будет оно
С нашей верой согласно.
Братья, может быть, вы
И не Дон потеряли,
И в тылу у Москвы
За нее умирали.
И в заволжской дали
Спешно рыли окопы,
И с боями дошли
До предела Европы.
Нам достаточно знать,
Что была, несомненно,
Та последняя пядь
На дороге военной.
Та последняя пядь,
Что уж если оставить,
То шагнувшую вспять
Ногу некуда ставить.
Та черта глубины,
За которой вставало
Из-за вашей спины
Пламя кузниц Урала.
И врага обратили
Вы на запад, назад.
Может быть, побратимы,
И Смоленск уже взят?
И врага вы громите
На ином рубеже,
Может быть, вы к границе
Подступили уже!
Может быть… Да исполнится
Слово клятвы святой! —
Ведь Берлин, если помните,
Назван был под Москвой.
Братья, ныне поправшие
Крепость вражьей земли,
Если б мертвые, павшие
Хоть бы плакать могли!
Если б залпы победные
Нас, немых и глухих,
Нас, что вечности преданы,
Воскрешали на миг, —
О, товарищи верные,
Лишь тогда б на воине
Ваше счастье безмерное
Вы постигли вполне.
В нем, том счастье, бесспорная
Наша кровная часть,
Наша, смертью оборванная,
Вера, ненависть, страсть.
Наше все! Не слукавили
Мы в суровой борьбе,
Все отдав, не оставили
Ничего при себе.
Все на вас перечислено
Навсегда, не на срок.
И живым не в упрек
Этот голос ваш мыслимый.
Братья, в этой войне
Мы различья не знали:
Те, что живы, что пали, —
Были мы наравне.
И никто перед нами
Из живых не в долгу,
Кто из рук наших знамя
Подхватил на бегу,
Чтоб за дело святое,
За Советскую власть
Так же, может быть, точно
Шагом дальше упасть.
Я убит подо Ржевом,
Тот еще под Москвой.
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?
В городах миллионных,
В селах, дома в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?
Ах, своя ли. чужая,
Вся в цветах иль в снегу…
Я вам жизнь завещаю, —
Что я больше могу?
Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой отчизне
С честью дальше служить.
Горевать — горделиво,
Не клонясь головой,
Ликовать — не хвастливо
В час победы самой.
И беречь ее свято,
Братья, счастье свое —
В память воина-брата,
Что погиб за нее.