вечный зов и тени исчезают в полдень в чем разница
АВТОР «ВЕЧНОГО ЗОВА»
5 мая справлял день рождения Анатолий Иванов (1928-1999), автор таких масштабно экранизированных романов как «Тени исчезают в полдень», «Вечный зов» и «Ермак».
На время моей молодости пришлось выдавливание Иванова из литературы. Помню, с каким недоумением читал я некролог, опубликованный «Литературной газетой». Во-первых, удивился, что писатель был до вчерашнего дня жив. Во-вторых, что о нем вообще вспомнили. А в-третьих, какими словами.
То есть, в прощальном слове либералы просили соратников обойтись без оценочных суждений о покойном, догадываясь, какого рода суждения эти будут. И подразумевая, что доброго слова покойник не заслужил.
Анатолий Иванов всего в жизни достиг сам, пробиваясь с низов. Нет, сначала у него был отец, занимавший почетную должность заведующего райотделом «Союзпечати». Но кормилец умер, когда Анатолию исполнилось девять лет.
Мать осталась одна, с тремя детьми на руках, а тут еще война разразилась. Все отрочество мальчик совмещал школу с работой в колхозе.
После школы с третьего захода поступил на факультет журналистики Казахского госуниверситета имени Кирова. Именно тут способного студента начали тянуть в административные сферы. Иванов же сделал неожиданный кульбит.
Ему предложили обосноваться на партийной работе в столице Казахстана или получить распределение в провинцию. Иванов был женат, супруга училась в столице, ехать за ним не могла, и все равно он выбрал провинцию.
Галина Леонтьевна Иванова рассказывала:
В результате супруги расстались на четыре с половиной года, поскольку Анатолия после работы в Семипалатинске призвали в армию.
Своей первой литературной удачей Иванов считал рассказ «Алкины песни». Его инсценировали на радио, сделав известным на весь Союз. Иванов написал на основе рассказа пьесу и оперное либретто. На долгие годы «Алкины песни» стали визитной карточкой писателя наравне с романом «Повитель».
В 1963 Иванов выпускает новый роман «Тени исчезают в полдень» и перебирается в Москву, где его назначают главным редактором комсомольского журнала «Молодая гвардия».
Административный успех полный, но читательский еще будет набирать обороты. Это случится, когда в 1971 году режиссеры Валерий Усков и Владимир Краснопольский «Тени исчезают в полдень» экранизируют.
За книгу «Вечного зова» Иванов получил Госпремию РСФСР, а за сценарий Госпремию СССР, а за сам фильм премию КГБ.
В этих романах Иванов продолжил песню, начатую в «Повителе». Он говорил, что главная его задача «показать, как советская действительность очищает людей от скверны капиталистических пережитков». Основную беду Иванов видел в чувстве собственности. Желание защитить свой домок порождает троцкистов, религиозных фанатиков, фашистов.
Политически романы Иванова были правоверны, но он умел держать сюжет, не чурался сексуальных сцен, да и вообще говорил немножко больше, чем по партийным канонам полагалось о сталинских репрессиях. Писатель упаковывал в советскую оболочку семейную сагу, и читали его с удовольствием.
И все-таки Иванов допустил культурный просчет. Входя в клан писателей почвенников, он приподнимал на щит не Белова и Распутина, с которыми расходился, хотя бы, в оценке коллективизации. Иванов обихаживал союзписательское начальство: Георгия Маркова, Михаила Алексеева, Ивана Стаднюка. Руководимый им журнал «Молодая гвардия» с каждым годом терял читателей. То, чего Иванов боялся в молодости – стать партийным рупором – нагнало его в самом расцвете сил.
Оголтелая перестроечная пресса навалилась первым делом на Иванова, поскольку Маркова и Стаднюка скинуть оказалось проще некуда (лишили должности и нет писателя), а автора «Вечного зова» защищал авторитет у читателей. Кроме того, тихо себя вести он не стал, выступив против реформ в газете «Правда». Иванова кусали за следование соцреализму, сведение сложных общественных процессов к простейшим, искусственно нагоняемый листаж. Руководимый им журнал очехвостили «черносотенным».
А Усков и Краснопольский готовились к экранизации романа Иванова «Ермак». Но наступили времена больших, внекультурных денег, и здесь писатель опять показал характер. Он просто отказался визировать съемки, под которые американцы давали 50 000000 гринов с условием, что Ермака сыграет Шварценеггер. В результате фильм вышел только в 1996.
В 1993 у писателя погибла дочка.
Все вокруг рушилось, а Иванов, выдерживая характер, отказался лечь в правительственную клинику, будучи предубежден против ее хозяина хирурга Чазова.
Как хотите, а в последовательности ему не откажешь.
Либералы сделали все, чтобы проводить писателя молча, но со всенародным успехом экранизаций его романов ничего поделать не смогли.
Премьера фильма «Тени исчезают в полдень» состоялась 14 февраля 1972 года. Это была шестая совместная работа троюродных братьев-свердловчан Валерия Ускова и Владимира Краснопольского. И один из первых советских сериалов. После успешного показа о режиссерах заговорили как о крепких мастерах. А дуэт «Усков — Краснопольский» на глазах зрителей становился брендом.
Почему на одну из главных ролей не хотели утверждать Петра Вельяминова? Кто мог сыграть Пистимею вместо Александры Завьяловой? Эти и другие секреты картины раскрыл в интервью «АиФ» режиссер Владимир Краснопольский.
Татьяна Уланова, «АиФ»: Февраль 1972 года. Люди торопятся с работы, бросают домашние дела и усаживаются перед телевизором, чтобы назавтра обсудить увиденное с коллегами, друзьями. В чем секрет популярности телесаги?
Владимир Краснопольский: После показа прокурор Обнинска написал, что во время демонстрации фильма хулиганство и воровство свелось к нулю. Таких писем у нас сохранилось много. Во-первых, у фильма была замечательная основа — роман Анатолия Иванова. Бесконечно интересное чтиво, экранизировать которое — одно удовольствие. Во-вторых, глубокие, многоплановые персонажи. Живые люди, а не мазанные одной краской герои. Есть простор отношениям, судьбам. Зрителю всегда любопытно смотреть, как развиваются события, как проходит жизнь человека. Планировали снять 5 серий, но материал просто выпирал из рамок, и телевизионное начальство поддержало нашу просьбу сделать семь.
В-третьих, сроки производства, сам процесс — все было по-настоящему художественным. Критерии — кинематографические. Павильоны, натура, съемки с самолетов и вертолетов. В кадре была настоящая Русь, Сибирь. Марьин Утес, Марьины деревушки, где в 70-е годы еще не было электричества. В принципе, руки у нас были развязаны, деньги нам отпускали приличные, но и мы с Валерием понимали: снять надо так, чтобы зритель не разочаровался, не сказал, что роман Иванова лучше. В результате после просмотра фильма в библиотеках все книги безвозвратно разобрали, а в магазинах их просто крали с прилавков.
В-четвертых, нам повезло с композитором. Удивительного русского человека Леонида Афанасьева рекомендовал наш педагог во ВГИКе Микаэл Таривердиев. Судьба у Афанасьева необыкновенная. Достойна отдельного рассказа. Многие фильмы мы делали вместе. Это был кладезь музыкальных тем и удивительных мелодий. Его музыка — несомненно, один из плюсов картины. Наконец, в-пятых, мы брали не тех актеров, что переходят из фильма в фильм, а новичков.
— Но в этом была и опасность!
— Не только! Нам не хотели утверждать Валерия Гатаева, Сергея Яковлева. Не говоря уже о Петре Вельяминове (актер происходил из древнего дворянского рода, девять лет провел в лагерях, до «Теней» нигде не снимался. — Авт.). Пришлось нам с Валерием писать бумагу, что, если часть сделанного материала худсовету не понравится, мы готовы переснять на свои деньги — с теми актерами, которых предложит начальство. К счастью, посмотрев, все единогласно согласились, что это наши будущие звезды.
— Удивительно, что на пути к славе вы случайно обнаружили книгу Иванова. Случайно увидели на свердловской сцене Петра Вельяминова.
— Разве жизнь не есть калейдоскоп случайностей? Хотя, соглашусь: судьба у нас счастливая. Помню, мы только начинали работать. Первый наш с Валерием фильм — «Самый медленный поезд». Приехали в Ростовскую область. И вдруг на съемочной площадке — подкова. Кричу: «Валер, посмотри, что я нашел!» Даже фото сохранилось. В случае с «Тенями» его величество случай тоже был на нашей стороне. Но мы ведь не просто поддавались ему — мы ездили, шли ему навстречу, искали. Нам нужны были лица, которые олицетворяли бы время.
— Хотя периоды-то вы показывали неоднозначные — потом, спустя годы, многое откроется и про гражданскую, и про коллективизацию.
— Мы были сами себе редакторами. Понимали, что можно, что нельзя. Но, когда все сняли, худсовет предъявил нам 111 замечаний. И стало понятно: все самое интересное, самое вкусное может быть вырезано. Спас нас Энвер Мамедов, первый заместитель Сергея Лапина, председателя Госкомитета по радио и телевещанию. Посмотрев картину, он собрал весь художественный совет ТВ, вызвал нас. Сидим с Валерием, переглядываемся. Ждем вердикта. Вдруг Мамедов достает бумагу с поправками худсовета, быстро просматривает и говорит: «Извините меня за этот жест. » И отправляет бумагу в корзину под столом. «Картина принята. И я подписываю ее готовность». Надо было снимать лица «опричников» в этот момент! Они же не могли пропустить кадр, где Борис Новиков, повернувшись к камере спиной, чешет зад и говорит: «Если ж. чешется, значит в Париже — дождик. » Хотя это просто народная «примета». К слову, следующая наша картина — «Вечный зов» — пролежала на полке пять лет; вторую часть не выпустили. Там были серьезные замечания политического, государственного порядка. А в «Тенях» — так, скорее, противные придирки. После этого фильма мы почувствовали, что уже окончательно встали на ноги.
— Для Петра Вельяминова картина стала «звездным часом», а для Александры Завьяловой — лебединой песней.
— Врачи говорили, что после такого сильного материала в её голове произошли кое-какие сдвиги, началась депрессия. Она отказывалась от ролей, стала несколько заторможенной.
— После такой роли может быть головокружение от успеха, а у нее — депрессия?!
— Ей приходилось очень «ломать» себя на съемках. Непросто все было. А перестали приглашать её, потому что она везде была бы Пистимеей. Позже и Вадима Спиридонова, великолепно сыгравшего в «Вечном зове», воспринимали исключительно как Федора. Успех — палка о двух концах.
— Неужели правда, что вместо Завьяловой могла сыграть Доронина? Вроде совсем разные актрисы.
— Мы рассматривали Доронину, потому что для роли нужна была красивая женщина, которая бы всех очаровывала, а внутри была гнилой. Доронина такую сделала бы, она прекрасная актриса. Но уже на первой встрече у нас возник конфликт. Мы по-разному видели роль. А между режиссером и актером все-таки должен быть консенсус.
— Отдельный герой в вашей саге — песня «Гляжу в озера синие».
— Помню, как мы записывали ее. Торжественный момент. Присутствуют композитор, автор сценария, поэт Игорь Шаферан. Оркестр взял первые ноты — а у нас уже слезы на глазах. Несколько раз Екатерина Шаврина начинала и. останавливалась, не в силах сдержать эмоции. И когда спела, еще долго не могла прийти в себя.
— Если бы сейчас вы перечитали роман Иванова и задумали снять «Тени» заново.
— Не знаю, как ответил бы Усков, но у меня даже камеры стояли бы на тех же местах, что и 45 лет назад. Мне кажется, мы тогда использовали все наши возможности — молодость, энергию, взаимопонимание с актерами. Сейчас таких фактурных почти не осталось. Теперь часто приходят, не зная текста, не понимая, что и как делать.
— Несколько десятилетий вы снимали с Валерием Ивановичем. И вдруг разошлись.
— Просто однажды решили: хватит получать одни постановочные и делить их пополам. Мы уже были классиками, о нас писали в книгах. А мы все вдвоем. В общем, посидели в Доме кино и пошли снимать: он — сериал «Две судьбы», я — «Нину». Так, с 2000 года и работаем по отдельности. Просто, чтобы никто не подумал, что мы поссорились, было решено сохранить бренд «Краснопольский — Усков». И в титрах по-прежнему две фамилии. Правда, периодически мы попадаем в неловкие ситуации: звонят ему и просят рассказать о фильме, который снял я. Или наоборот. А я же не могу сказать, что не только на съемках не был, но даже сценария не читал. Но выкручиваемся, поддерживаем друг друга советами. Так и напишите: у нас братские отношения, мы вместе — до конца жизни.
Тени исчезают в полдень.
«Тени исчезают в полдень» – киноэпопея о жизни в сибирском селе. В начале 70-х этот многосерийный фильм покорил сердца миллионов зрителей. Его героев воспринимали не как актёров, а как настоящих жителей села Зелёный дол. Молодые режиссёры и к тому же троюродные братья Владимир Краснопольский и Валерий Усков специально искали для фильма не звёзд советского кино, а новичков. Одним из них стал исполнитель главной роли Пётр Вельяминов. В 45 лет он впервые снялся в кино. Наверное лучше всего услышать историю кино от самого режиссера. Режиссер легендарного советского телесериала «Тени исчезают в полдень» Владимир Краснопольский эксклюзивно для «АиФ» рассказал о том, как в ленту приглашали исключительно новичков и как он снял бы этот фильм сейчас.
Валерий Усков (слева) и Владимир Краснопольский.
Премьера фильма «Тени исчезают в полдень» состоялась 45 лет назад. Это была шестая совместная работа троюродных братьев-свердловчан Валерия Ускова и Владимира Краснопольского. И один из первых советских сериалов. После успешного показа о режиссерах заговорили как о крепких мастерах. А дуэт «Усков — Краснопольский» на глазах зрителей становился брендом.
Почему на одну из главных ролей не хотели утверждать Петра Вельяминова?
Кто мог сыграть Пистимею вместо Александры Завьяловой? Эти и другие секреты картины раскрыл в интервью режиссер Владимир Краснопольский.
— Февраль 1972 года. Люди торопятся с работы, бросают домашние дела и усаживаются перед телевизором, чтобы назавтра обсудить увиденное с коллегами, друзьями. В чем секрет популярности телесаги?
— После показа прокурор Обнинска написал, что во время демонстрации фильма хулиганство и воровство свелось к нулю. Таких писем у нас сохранилось много. Во-первых, у фильма была замечательная основа — роман Анатолия Иванова.
Бесконечно интересное чтиво, экранизировать которое — одно удовольствие. Во-вторых, глубокие, многоплановые персонажи. Живые люди, а не мазанные одной краской герои. Есть простор отношениям, судьбам. Зрителю всегда любопытно смотреть, как развиваются события, как проходит жизнь человека. Планировали снять 5 серий, но материал просто выпирал из рамок, и телевизионное начальство поддержало нашу просьбу сделать семь.
В-третьих, сроки производства, сам процесс — все было по-настоящему художественным. Критерии — кинематографические. Павильоны, натура, съемки с самолетов и вертолетов. В кадре была настоящая Русь, Сибирь. Марьин Утес, Марьины деревушки, где в 70-е годы еще не было электричества.Алекаев камень, по-иному, Марьин утес, где снимался фильм «Тени исчезают в полдень»
В принципе, руки у нас были развязаны, деньги нам отпускали приличные, но и мы с Валерием понимали: снять надо так, чтобы зритель не разочаровался, не сказал, что роман Иванова — лучше. В результате после просмотра фильма в библиотеках все книги безвозвратно разобрали, а в магазинах их просто крали с прилавков.
Кадр из фильма
В-четвертых, нам повезло с композитором. Удивительного русского человека Леонида Афанасьева рекомендовал наш педагог во ВГИКе Микаэл Таривердиев. Судьба у Афанасьева необыкновенная. Достойна отдельного рассказа. Многие фильмы мы делали вместе. Это был кладезь музыкальных тем и удивительных мелодий. Его музыка — несомненно, один из плюсов картины. Наконец, в-пятых, мы брали не тех актеров, что переходят из фильма в фильм, а новичков.
— Но в этом была и опасность!
— Не только! Нам не хотели утверждать Валерия Гатаева, Сергея Яковлева. Не говоря уже о Петре Вельяминове (актер происходил из древнего дворянского рода, девять лет провел в лагерях, до «Теней» нигде не снимался. — Авт.). Пришлось нам с Валерием писать бумагу, что, если часть сделанного материала худсовету не понравится, мы готовы переснять на свои деньги — с теми актерами, которых предложит начальство. К счастью, посмотрев, все единогласно согласились, что это наши будущие звезды.
— Удивительно, что на пути к славе вы случайно обнаружили книгу Иванова. Случайно увидели на свердловской сцене Петра Вельяминова.
— Разве жизнь не есть калейдоскоп случайностей? Хотя, соглашусь: судьба у нас счастливая. Помню, мы только начинали работать. Первый наш с Валерием фильм — «Самый медленный поезд». Приехали в Ростовскую область. И вдруг на съемочной площадке — подкова. Кричу: «Валер, посмотри, что я нашел!?» Даже фото сохранилось. В случае с «Тенями» Его Величество Случай тоже был на нашей стороне. Но мы ведь не просто поддавались ему — мы ездили, шли ему навстречу, искали. Нам нужны были лица, которые олицетворяли бы время.
— Хотя периоды-то вы показывали неоднозначные — потом, спустя годы, многое откроется и про гражданскую, и про коллективизацию.
— Мы были сами себе редакторами. Понимали, что можно, что нельзя. Но, когда все сняли, худсовет предъявил нам 111 замечаний. И стало понятно: все самое интересное, самое вкусное может быть вырезано. Спас нас Энвер Мамедов, первый заместитель Сергея Лапина, председателя Госкомитета по радио и телевещанию. Посмотрев картину, он собрал весь художественный совет ТВ, вызвал нас. Сидим с Валерием, переглядываемся. Ждем вердикта. Вдруг Мамедов достает бумагу с поправками худсовета, быстро просматривает и говорит: «Извините меня за этот жест. » И отправляет бумагу в корзину под столом. «Картина принята. И я подписываю ее готовность».
Надо было снимать лица «опричников» в этот момент! Они же не могли пропустить кадр, где Борис Новиков, повернувшись к камере спиной, чешет зад и говорит: «Если ж. чешется, значит в Париже — дождик. » Хотя это просто народная «примета». К слову, следующая наша картина — «Вечный зов» — пролежала на полке пять лет; вторую часть не выпустили. Там были серьезные замечания политического, государственного порядка. А в «Тенях» — так, скорее, противные придирки. После этого фильма мы почувствовали, что уже окончательно встали на ноги.
Борис Новиков в фильме «Тени исчезают в полдень».
— Для Петра Вельяминова картина стала «звездным часом», а для Александры Завьяловой — лебединой песней.
— После такой роли может быть головокружение от успеха, а у нее — депрессия?!
— Ей приходилось очень «ломать» себя на съемках. Непросто все было. А перестали приглашать её, потому что она везде была бы Пистимеей. Позже и Вадима Спиридонова, великолепно сыгравшего в «Вечном зове», воспринимали исключительно как Федора. Успех — палка о двух концах.Вадим Спиридонов в роли Федора
— Неужели правда, что вместо Завьяловой могла сыграть Доронина? Вроде совсем разные актрисы.
— Мы рассматривали Доронину, потому что для роли нужна была красивая русская женщина, которая бы всех очаровывала, а внутри была гнилой. Доронина такую сделала бы, она прекрасная актриса. Но уже на первой встрече у нас возник конфликт. Мы по-разному видели роль. А между режиссером и актером все-таки должен быть консенсус.
— Отдельный герой в вашей саге — песня «Гляжу в озера синие».
— Помню, как мы записывали ее. Торжественный момент. Присутствуют композитор, автор сценария, поэт Игорь Шаферан. Оркестр взял первые ноты — а у нас уже слезы на глазах. Несколько раз Екатерина Шаврина начинала и. останавливалась, не в силах сдержать эмоции. И когда спела, еще долго не могла прийти в себя.
Песня из фильма «Гляжу в озера синие» стала почти что гимном России.
— Если бы сейчас вы перечитали роман Иванова и задумали снять «Тени» заново.
— Не знаю, как ответил бы Усков, но у меня даже камеры стояли бы на тех же местах, что и 45 лет назад. Мне кажется, мы тогда использовали все наши возможности — молодость, энергию, взаимопонимание с актерами. Сейчас таких фактурных почти не осталось. Теперь часто приходят, не зная текста, не понимая, что и как делать.
— Несколько десятилетий вы снимали с Валерием Ивановичем. И вдруг разошлись.
— Просто однажды решили: хватит получать одни постановочные и делить их пополам. Мы уже были классиками, о нас писали в книгах. А мы все вдвоем. В общем, посидели в Доме кино и пошли снимать: он — сериал «Две судьбы», я — «Нину». Так, с 2000 года и работаем по отдельности. Просто, чтобы никто не подумал, что мы поссорились, было решено сохранить бренд «Краснопольский — Усков». И в титрах по-прежнему две фамилии. Правда, периодически мы попадаем в неловкие ситуации: звонят ему и просят рассказать о фильме, который снял я. Или наоборот. А я же не могу сказать, что не только на съемках не был, но даже сценария не читал. Но выкручиваемся, поддерживаем друг друга советами. Так и напишите: у нас братские отношения, мы вместе — до конца жизни. 
Этот сериал телезрители увидели много-много лет назад: всего-навсего жизнь простых людей в самой обычной деревне на протяжении трех десятилетий. Но показано это было так, что ком вставал в горле и невозможно было оторваться от экрана. В «Тенях» не было слащавой бравурности, свойственной фильмам тех лет о колхозной жизни, но не было и искусственной трагедийности — все предельно просто и правдиво. Может, именно в этой незамысловатости и был секрет всенародной популярности «Теней»?
Съемки проходили на Урале Свердловская обл., в исчезнувшей ныне деревне Петуховка и в окрестностях п. Сарана. Скала – утёс на которой был снят момент гибели героини, командира партизанского отряда Марьи Вороновой также находится в этих местах, и после демонстрации фильма эта скала получила второе название — Марьин утес. Эту скалу стали под таким именем вносить во все карты! Однако на самом деле название данной скалы — Аликаев камень.
Аликаев Камень или Марьин утёс расположен на левом берегу р. Сарана в 7 км на запад от п. Сарана. Высота камня более 50 м. Скала является геоморфологическим и ботаническим памятником природы, местом спортивного туризма. Для съемок нашли скалу в Свердловской области и назвали ее Марьин утес.
Из воспоминаний жителей тех мест:
Мы не делали картину политической. Мы делали фильм о судьбе людей в водовороте истории. И «враги» (по прежним понятиям) — Пистимея и Устин — были нами показаны как люди с трагическими судьбами. Шура Завьялова и Сергей Яковлев великолепно их сыграли! Некоторые сцены в свое время даже были вырезаны цензурой именно из-за силы воздействия!
Например, сцены купеческих гулянок отца Пистимеи, когда ей бородой одного из мужиков чистят ботинки (после реставрации эту сцену вставили).Или сцену воспоминаний Пистимеи, как отец ей дал миллион «на шпильки и шляпки». Мы сейчас смотрим фильм и сами не понимаем, как вышло, что артисты у нас не играют, а живут. Письма от зрителей приходили потом не актеру Вельяминову, а «председателю колхоза Захару Большакову». Мешки писем!
Как-то на съемках «Вечного зова» застрял наш автобус со съемочной группой. И мы с Вельяминовым пошли в ближайшую деревню за трактором. Когда там увидели Вельяминова, все сразу закричили: «Захар Захарович. » И… потащили его на правление колхоза, которое как раз шло, чтобы посоветоваться с ним, как лучше вести хозяйство… Его везде воспринимали как долгожданного, любимого председателя колхоза Захара Большакова. Спрашивали, как сеять, как управлять. Перед нами открывались все двери!
Кстати, мало кто знает, что Петр Вельяминов на самом деле не имеет никакого актерского образования. Он 10 лет просидел в тюрьме: в 17 посадили, а в 27 вышел. Учиться уже было некогда. Когда мы его нашли, он был провинциальным самодеятельным актером. А по происхождению, между прочим, из настоящей дворянской семьи Вельяминовых.
Его отец был полковником царской армии, который перешел на сторону революции. Петр, несмотря на его судьбу, остался истинным дворянином до мозга костей. А когда мы одели Вельяминова в телогрейку и ушанку, люди восприняли его как простого русского мужика. Вот это и есть истинный аристократизм! Вельяминов притягивает внутренней духовностью, она у него в крови, в нем есть какая-то надежность. Геннадий Корольков:
Это была совершенно потрясающая работа с режиссерами Усковым и Краснопольским! Мы снимали на моей родине — под Уралом. Три месяца работали там в совершенно жутких условиях. В той деревне на берегу реки, где мы снимали, не было никаких продуктов. Провиант нам доставляли на вертолете. Я был просто счастлив, что мы смогли выжить!
Когда съемки закончились и мы летели с Галей Польских домой в Москву, мы с ней сели в аэропорту на лавочку, обнялись после всего пережитого и… так крепко заснули, что проспали свой самолет! Так в обнимку и спали на этой лавочке… Хорошо, нас уже знали в лицо, поэтому отправили следующим рейсом — а то бы могли застрять неизвестно на сколько!
А знаменитую сцену гибели моего героя («Федька! Ты не смотри на меня так. ») снимали уже в павильоне «Мосфильма». Причем делали несколько дублей. Сначала сняли, но явно переборщили с количеством моей «крови» на полу бункера. Решили переснять. Сказали: «Меньше крови надо. Не стоит так травмировать зрителей». И меня снова бросали на бетонный пол этой камеры головой… Ужас!
Пётр Вельяминов, актёр:
Петр Вельяминов родился в семье потомственного военного из древнейшего дворянского рода Вельяминовых. Портрет деда актера, Ивана Вельяминова, можно увидеть в Эрмитаже в зале героев войны 1812 г. Отца Петра, офицера царской армии, арестовали в начале 1930-х гг. А в 1943 г. по 58-й статье, за сочувствие несуществующей антисоветской организации «Возрождение России» был осужден и 16-летний Петр. Его приговорили к 10 годам исправительных работ. В заключении он увлекся театральной самодеятельностью и после освобождения продолжал выступать в театре.– Был случай, когда на съёмках фильма «Дым Отечества» одна старушка спросила: «Вы совсем ушли из колхоза?» Когда я стал убеждать, что я в колхозе не был, она воскликнула: «Как не был?» И когда я пошёл уже, так сказать, на площадку, она догнала меня и сказала: «А говорят, вы всё-таки были председателем колхоза».
Это был мой первый фильм, первые съемки, поэтому все впечатления — самые яркие. Все говорят, что один из наиболее трогательных моментов — это эпизод, когда мой герой хочет усыновить сироту Мишу. Как известно, работать в кино с детьми очень сложно. Так вот этот маленький актер — Коля Лиров — сразу же поставил меня в очень сложные условия. Он на полном серьезе сказал: «Знаете что, я уже в 3-й картине снимаюсь, а вы — в 1-й. » Он, совсем маленьким, снялся в фильме «Неподсуден», а потом еще где-то. И к моим замечаниям относился очень осторожно…
Анатолий Шаляпин:
Так получилось, что участие в фильме «Тени исчезают в полдень» я организовал себе сам. Прочитав роман Иванова, написал письмо на киностудию «Мосфильм». Мол, роман «Тени исчезают в полдень», на мой взгляд, совершенно замечательный и достаточно кинематографичный, в нем есть людские судьбы. И дальше я просил, если роман будет экранизирован, дать мне возможность сыграть в нем роль Митьки — сына Фрола Курганова.
Отправил это письмо и… забыл о нем напрочь. Прошло довольно много времени, и вдруг, будучи с театром в Туле на гастролях, я получаю телеграмму: «Вы утверждены на роль Митьки в картине «Тени исчезают в полдень». Так что начальную заявку на этот фильм и на свое в нем участие я подал сам! Возможно, конечно, что это простое совпадение.
В первый мой съемочный день снималась сцена на плоту, где я должен папироской прожигать штаны Купи-продаю, после чего он сваливается в реку. Я еще никого не знал из партнеров и очень нервничал, не мог играть. Тогда объявили перерыв. Меня все актеры окружили, стали знакомиться, как-то подбадривать, и обстановка разрядилась.
А я все думал: как же буду горящей папиросой живого человека тыкать, я же прожгу ему штаны насквозь, до тела, ему будет больно… И эти свои сомнения высказал вслух. И тогда Борис Кузьмич Новиков (ныне покойный) сказал мне в своей манере: «Ты, эта… давай поджигай! У меня там… столько ваты наложено, что ты ничего мне не прожжешь! Не достанешь!» Ко мне после этого партнеры стали лучше относиться — поняли, что я не сволочь какая-нибудь! Мы все очень подружились.
Галина Польских потом стала крестной моего сына. Я как раз в процессе съемок женился. В фильме есть сцена, где мы убираем сено и я забрасываю им женщин. Так вот в тот момент, когда эта сцена снималась, я должен был быть… в ЗАГСе — расписываться! А все актеры, зная это, посмеивались надо мной, говорили: «Может, это к лучшему? Может, не стоит тебе жениться?» Но в ЗАГС я все-таки поехал, а вот Галя Польских и Валера Малышев, которые должны были быть моими свидетелями, из-за съемок опоздали и приехали, когда мы уже выходили из ЗАГСа.
Кстати, там, под Звенигородом, когда мы кидали это сено, произошел забавный случай. В перерыве между дублями ко мне подошел председатель местного колхоза и спросил: «А когда фильм отснимите, что будете делать?» Я не совсем его понял и ответил: «Ну… не знаю!» И тогда он вдруг сказал: «У меня к вам предложение: идите ко мне в бригаду! У вас очень ловко получается. Будете у меня работать, а я вам буду хорошо платить. На съемки буду отпускать. »
Мы, актеры, жили по разным хатам. И женщины-хозяйки, у которых мы жили, приходили на съемочную площадку, приносили нам поесть. И тогда, независимо от того, что мы там снимали, объявлялся перерыв: «Все! Прекращаем съемки! Мальчикам надо обедать!» Так что местные жители всячески нас опекали.
А недавно, когда мы с Театром Луны летели с гастролей из Екатеринбурга, в самолете ко мне подошел мужчина и сказал: «Я должен перед вам извиниться — ведь мы с ребятами тогда хотели вас побить…» Дело в том, что я был молодым, шустрым, донжуанистым и местные деревенские девчонки, конечно, больше заглядывались на нас, молодых актеров, что очень не нравилось их парням. И вот, 30 лет спустя, один из этих парней приходит ко мне с извинениями за то, что три десятилетия назад хотел меня избить.
Фильм снимали на Урале. Во многих деревнях в начале 70-х не было электричества и продуктов. А снимать приходилось долго. Сериал затрагивал события с момента прихода советской власти до 1950-х годов. За это время герои в кадре заметно старели.
Элеонора Шашкова, актриса:
– Есть такой клей латексный, которым клеят ресницы и женщинам, и мужчинам, смотря что они играют. И этим латексом, растягивая кожу с обеих сторон, замазывали. Потом отпускали, в какие-то морщинки всё это складывалось, и феном высушивали. «Тени исчезают в полдень» фильм, сделанный на совесть, во всех отношениях в высшей степени профессионально. А актерские работы — каждая на загляденье. Особенно мощно были сыграны скрытые враги советской власти: семейство Морозовых — Устин Акимович и Пистимея Макаровна, а также примкнувший к ним Илья Юргин в неподражаемом исполнении Бориса Новикова.
Но больше всех всем, конечно, запомнилась Пистимея. Большие сомнения у худсовета вызвала и кандидатура актрисы Александры Завьяловой. Она пробовалась на роль главной злодейки фильма Пистимеи Морозовой. Бурный роман Завьяловой с американским бизнесменом в то время не мог не сказаться на карьере актрисы. Краснопольский и Усков пошли на риск и добились разрешения на съёмку. Но для Завьяловой этот фильм, к сожалению, оказался последним. Ее справедливо считают одной из самых красивых актрис советского кинематографа.Она сделала свою Пистимею нарицательной, убедительно сыграв развитие героини на протяжении десятилетий, от 17 до 70, показав ее путь от капризной, ослепительной, эффектной дочери богача Клычкова, владельца приисков (многие помнят, как подобрастные гости — купцы и промышленники — целуют ее туфельку, а она знай посмеивалась), до исходящей злобой пожилой женщины, прекрасно понимающей, что время ушло, жизнь прошла. И другие правят нынче бал, а она лишь тень, скрытая за дверьми своего дома. Ничего не изменишь, не повернешь время вспять.
Точно их называют в романе и фильме — пришлые люди. Даже имен и фамилий своих они лишены, чтобы, не дай Бог, их не признали, — Серафима Клычкова и Константин Жуков вынуждены быть Морозовыми, всю жизнь быть. Действительно пришлые, чужие в этой светлой новой жизни. Эх, знать бы, чем жизнь эта довольно скоро закончится. Сказать, что денежные мешки вновь будут править бал в стране победившего социализма, да как править, — кто поверил бы?
Завьялова снималась и до «Теней», но этот телесериал перевернул ее жизнь. Вот что вспоминает режиссер фильма Владимир Краснопольский: «Тени исчезают в полдень» мы снимали на Урале целых полтора года. Саша была поразительно трудоспособной. Она очень хорошо знала, чего хочет. Входила в роль настолько, что если кусалась в кадре, то кусалась до крови, если любила — до слез, а укоряла так, что хотелось сквозь землю провалиться. Саша, даже когда молчала в кадре, была неотразимой. Не произнося ни слова, она могла выразить и ненависть, и бескрайнюю нежность. Своей героине Саша очень много отдала. Я думаю, оттого ее сознание и не выдержало потом обыкновенных житейских передряг. В красоте этой женщины всегда сквозило что-то сюрреалистически-демоническое».
И еще хочется вспомнить одно имя. Одну из второстепенных ролей в сериале – дочь Анисима и Марии, Ольгу Воронову – сыграла молодая студентка ВГИКа Галина Логинова. Телесериал пользовался огромной популярностью, и актрису стали узнавать. Возможно, ее актерская судьба сложилась бы успешно, но она выбрала другой путь. В 1974 г. Галина Логинова вышла замуж за югославского врача Богдана Йововича, у них родилась дочь. Из-за брака с иностранцем актриса перестала получать предложения от режиссеров, и в 1981 г. семья эмигрировала в США. О продолжении актерской карьеры Логиновой там не могло быть и речи – она работала горничной. И все свои силы направила на то, чтобы дочь реализовала все ее неосуществленные амбиции. Результат известен всем: сегодня Милла Йовович – одна из самых популярных и востребованных актрис.
http://vilingstore.net/Kino-filmy-video-serialy-tr. ni-ischezayut-v-polden-i206780