в чем заключается противоречие биологического и социального в человеке
Биологическое и социальное в человеке: двойственность человека и видовые признаки, особенность борьбы социального и биологического
Двойственность человека и видовые признаки
Человек является бинарным существом. Он обладает двойственной природой: он одновременно и биологическое, и социальное существо. Такая двойственность становится причиной различных дискуссий, которые разворачиваются в научных трудах по философии (рефератах, монографиях, диссертациях и др). Именно эту двойственность биологического и социального в человеке философия и пытается понять.
Биологическое и социальное в человеке по философии кратко можно представить следующим образом.
Человек — биологическое существо, поэтому включен в биологический вид Homo Sapiens.
У этого вида есть ряд видовых признаков:
У каждого человека уникальный набор генов, что делает его неповторимым и уникальным. Все люди вне зависимости от расы и народности принадлежат к одному виду, а это значит, что они равны в правах — их называют правами человека.
Человеческие задатки и особенности формируются биологически, но в условиях социума. К примеру, у людей есть способность усваивать язык, но происходит это только в обществе.
Если говорить о биологическом и социальном в человеке кратко, то можно сказать, что человек — единство социального и биологического уровней, что и формирует человеческую личность.
Особенности борьбы биологического и социального в человеке
Человек представляет собой единство и борьбу противоположностей — социального и биологического в человеке. Младенец обладает всеми анатомическими и физиологическими признаками человека. Но, в отличие от животных, у которых поведенческие программы и образ жизни обусловлены генетически, человек усваивает такие программы в обществе — путем усвоения культуры. Не усвоив программы в раннем возрасте и будучи оторванным от общества, человек не сможет стать человеком.
Биологическое преобразуется в социальное путем социализации — в ходе освоения всего культурного поля. Как результат — происходят изменения в способе проявления человеком его видовых признаков. Например, благодаря развитию науки и медицины, люди научились справляться с многими наследственными заболеваниями.
Реализация социальной сущности человека
Человек реализует свою социальную сущность посредством определенных факторов в зависимости от природных задатков и социальный предпочтений (политических, нравственных, экономических, религиозных и др).
Среди этих факторов выделяют:
Человек сам влияет на свое становление как личности, а не является просто пассивным материалов для общества. В этом случае он является социальным существом.
Деятельность человека
У человека есть специфическое отношение к миру — деятельность. Она представлена процессом, в ходе которого человек творчески преобразует природу, выступая в роли субъекта деятельности, и делая природу объектом своей деятельности.
Труд, как материально-преобразующая предметная деятельность, способствует становлению и развитию человеческих качеств. Осознание себя субъектом деятельности крайне важно: так мы понимаем, что именно мы совершаем действие, а через действие осознаем свое бытие и связываем его с бытием других людей и всего мира. У бытия есть разные формы и слои. Каждый из них доступен человеку и актуализируется в процессе его деятельности.
Биологические потребности человека
Биологические потребности — то, что есть общего у животных и людей.
Потребности — особое состояние открытой системы животного и человека, которое характеризуется противоречием между необходимостью существования и внутренними возможностями этой системы для обеспечения ее существования.
Люди и животные удовлетворяют свои потребности по-разному.
Животные удовлетворяют свои потребности непосредственно, а люди — опосредованно. Важно отметить момент ингибирования.
Ингибирование — способность человека сдерживать удовлетворение естественных инстинктов и переносить их на будущее, удовлетворять их в определенных культурой формах и условиях.
Ингибирование играет важную роль в процессе антропосоциогенеза.
Процесс жизнедеятельности — удовольствие и воспроизведение нужд. Человек в ходе жизнедеятельности способен не только удовлетворять и воспроизводить потребности, но и развивать новые. Социальные нужды и интересы определяют социальную сущность человека — как социального существа.
Социальная сущность человека
Социальная сущность человека первого порядка
В любой своей форме человеческая жизнедеятельность — процесс удовлетворения, воспроизводства и создания новых потребностей. Эти потребности осуществляются на основе активного, деятельного отношения человека к условиям, в которых он существует. Такое понимание человеческой сущности не раскрывает специфику ее жизнедеятельности, которая существенно отличается от жизнедеятельности животных.
Основа, которая обусловила выход человека из животного мира, процесс существования и развития — труд — остается без внимания.
Социальная сущность человека второго порядка
Человеческая жизнедеятельность — непрерывный процесс удовлетворения, воспроизводства и создания новых потребностей на основе материального производства. В ней особой необходимостью является производство орудий труда. Человеческое начало принято видеть именно в производстве и совершенствовании орудий труда — это становится особой социальной потребностью.
Главное условие бытия человека — работа. Таким образом, материальное производство является специфическим человеческим способом жизнедеятельности. Задача — создать новые и более совершенные орудия труда, с помощью которых можно удовлетворять жизненные потребности, облегчить труд и обеспечить рост производительности этих орудий.
Человек, занимаясь материальным производством, воздействует на природу — так возникает очеловеченная природа. Труд здесь — способ создания средств удовлетворения потребностей и условие возникновения новых.
Социальная сущность человека второго порядка происходит в диалектике потребностей в орудиях труда и трудовой деятельности.
Социальная сущность человека третьего порядка
Жизнедеятельность человека — непрекращающийся процесс удовлетворения, воспроизводства и создания новых потребностей. Они осуществляются в системе общественных отношений. Воспроизведение общественных отношений здесь — особая социальная потребность. Этот уровень сущности человека осуществляется в диалектике потребностей в производстве и воспроизводстве общественных отношений и деятельности, направленной на их воспроизведение.
При этом материальное производство осуществляется людьми совместно. В ходе этого процесса люди вступают между собой и с природой в качественно новые по сравнению с животными отношения. Общение здесь — все общественные отношения, в которые вступает человек: личные, политические и др.
Язык как система закодированного знания — орудие общения.
Социальная сущность человека четвертого порядка
Говоря о жизнедеятельности человека, мы говорим о процессе сознательной, целесообразной и целенаправленной деятельности. Такая деятельность связана с познанием и преобразованием мира с целью обеспечить удовлетворение потребностей. Это процесс, где воспроизведение и производство новых целей — особая социальная потребность: потребность в целеполагании. У человека есть разум, поэтому первоначально он ставит перед собой цель, а затем ищет пути, чтобы ее достичь.
Социальная сущность человека пятого порядка
Жизнедеятельность человека — процесс свободной, творческой и преобразующей деятельности. Такая деятельность направлена на окружающую действительность и самого человека — чтобы обеспечить его существование, функционирование и развитие.
Осуществляется она в диалектике потребности в свободе и творческой деятельности по осуществлению этой свободы и ее воспроизводству. Такая потребность — интегративная.
Биологическое и социальное в природе человека – единство и противоречие
Человек явился принципиально новым явлением в природе, что сразу же поставило его отдельно и над всеми остальными представителями животного мира.
Переход обезьяны к прямохождению освободил от несения опорных функций передние (теперь – верхние) конечности. Благодаря этому человек смог придать им новое назначение, в частности изготовление орудий труда. Выполняемые при этом руками тонкие дифференцированные движения дали толчок к развитию полушарий головного мозга, в особенности лобных долей. Дальнейшее развитие человечества сопровождалось стремлением к образованию сообществ, способных более успешно противостоять стихиям природы, их противоборству с другими людьми и с агрессивным животным миром, выполнять совместную трудовую деятельность. Необходимость координации своих совместных действий привела человека к потребности общения и к возникновению р е ч и, и в головном мозге появились центры, отвечающие за восприятие, осознание и воспроизведение слова как «сигнала сигналов» (И.П. Павлов). Освоение речевого общения позволило человеку в отличие от животных мыслить абстрактно, что дало ему возможность:
– анализировать и экстраполировать происходящие события и наблюдаемые явления;
– пользоваться информацией, получаемой от других людей;
– передавать информацию и накопленный опыт потомству;
– планировать свою жизнедеятельность и свои действия.
Возникновение сообществ, способных общаться с помощью абстрактных сигналов, стало началом того беспрецедентного в природе процесса, который привел к появлению, по выражению В.И. Вернадского, «мирового разума».
В сообществах людей каждый член все в большей степени осознавал, что его безопасность и благополучие во многом зависят от других людей. Именно с этого времени возникло совершенно новое явление, которое дополнило естественные условия существования и может рассматриваться как социальная среда.
Социальная среда – это культурно-психологический климат, намеренно и/или непреднамеренно, сознательно и/или бессознательно создаваемый для личности, социальных групп и человечества в целом самими людьми и слагающийся из влияния людей друг на друга в коллективах непосредственно и с помощью изобретенных ими средств материального, энергетического и информационного воздействия.Такие средства включают экономическую обеспеченность (пищей, жильем и др.), гражданские свободы (совести, волеизъявления, равноправия и др.), степень уверенности в завтрашнем дне (наличие или отсутствие страха за жизнь, перед тяжелым кризисом, голодом, преступлением и пр.), моральные нормы общения и трудовой деятельности, возможность пользоваться культурными и материальными ценностями или сознание такой вероятности, возможность вхождения в эталонную для данного человека социальную группу, обеспеченность социально-психологическим пространственным минимумом, позволяющим избежать нервно-психологического стресса от перенаселения, комфорт сферы услуг и многое другое.
Взаимозависимость людей в социальной среде привела к необходимости разработки новых условий их взаимоотношений, в которых закон борьбы за существование в ее биологическом смысле перестал играть доминирующую роль. Эти условия нашли свое выражение в этических, нравственных, религиозных, культурных обрядах, правилах, табу, а позднее – в правовых и других актах, устанавливающих нормы таких взаимоотношений. По-видимому, суть большинства из них нашла свое воплощение в известной библейской заповеди «возлюби ближнего своего, как самого себя».
Человек рождается с уже готовой генотипической программой, в пределах которой может с той или иной степенью эффективности реализоваться в процессе жизни. Но социализация человека в этой программе не нашла своего выражения, в связи с чем между его биологическим прошлым и социальным настоящим возникают серьезные противоречия. Вот почему, как указывал И.И. Брехман (1990), «противоречивый феномен человека складывается из диалектического единства множества противоположностей, свойственных ему: между природным и человеческим началом, биологическим и социальным, материальным и духовным, личным и общественным и т. д.».
Итак, социальная и биологическая эволюция человека выступает в единстве своих общих и противоречивых особенностей. Однако человека не оградить от развития цивилизации, общей тенденцией которой является создание максимума комфорта при минимальных мышечных затратах и все возрастающих требований к нервной деятельности и к психике человека. В этих условиях усилия, и прежде всего через валеологические подходы, необходимо предпринимать для обеспечения здоровья человека с учетом именно этих меняющихся и усложняющихся факторов. При этом игнорирование законов биологического и социального развития человека в онтогенезе может привести к тому, что многие вопросы управления здоровьем будут (как это имеет место сейчас в первичной медицинской профилактике) решаться на уровне логических построений и умозаключений о необходимости изменения факторов социальной среды, а не на повышении возможностей социально – биологической адаптации человека, где основным критерием должно стать индивидуальное здоровье человека.
Разработка научно обоснованных рекомендаций по формированию, сохранению и укреплению здоровья, тем не менее, еще не может решить проблему в целом. Это обусловлено тем, что она во многом предопределена личностно-мотивационными установками человека. В нашей стране, к сожалению, степень ответственности самого человека за свое здоровье не определена, и он, снимая с себя эту ответственность, больше ориентируется на не зависящие от него социальные, экологические, бытовые и пр. обстоятельства. Тем более что подавляющая часть людей, являясь оптимистами и отличаясь ленью, допускает болезнь или несчастье с кем угодно, но не с ним лично, или, по крайней мере, как он считает, если это произойдет, то не сейчас. К сожалению, свое заблуждение люди начинают понимать лишь тогда, когда болезнь или несчастье уже случились.
Выход в создавшейся ситуации возможен в том, чтобы воспитать приоритеты здоровья, чувство ответственности за него и научить человека быть здоровым. Для решения этой проблемы самым эффективным путем является разработка системы непрерывного валеологического образования, которая должна включать и семью, и дошкольные, и школьные образовательные учреждения, и высшую школу, органы здравоохранения, социальной защиты и т. д.
Дата добавления: 2016-06-15 ; просмотров: 3140 ; ЗАКАЗАТЬ НАПИСАНИЕ РАБОТЫ
Противоречие биологического и социального как основная проблема здорового существования
Обозревая концепции, составляющие так называемую “адаптационную модель здоровья”, следует отдельно остановиться на тех философских и психологических учениях, которые подчеркивают исключительно негативное, деформирующее влияние культуры и цивилизации на природу человека.
Наиболее ярким выразителем этих идей в истории западной мысли, видимо, следует признать Жан- Жака Руссо, посвятившего свой знаменитый трактат “Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми” сравнительному анализу “естественного” и цивилизованного человека. Выводы, сделанные Руссо на основе этого сопоставления, весьма плачевны. Человек цивилизованный, хотя и располагает возможностью пользоваться достижениями науки и техники, в самом главном уступает дикарю; он беспомощен и слаб в постоянно меняющемся мире и оказывается жертвой собственных грандиозных притязаний. Могущество достается ему слишком дорогой ценой: разрыв с природой превращает его в болезненное и ослабленное существо. Согласно Руссо, по мере развития цивилизации “мы изобретаем для себя болезней больше, чем медицина может предоставить нам лекарств” [160, с. 51]. “Крайнее неравенство в образе жизни, избыток праздности у одних и избыток труда у других; та легкость, с какою можно возбуждать и удовлетворять наши аппетиты и нашу чувственность. бессонные ночи, излишества всякого рода, неумеренные порывы всех страстей, треволнения и истощение умственных сил, бесконечные огорчения и заботы, которые человек испытывает при любом имущественном положении и которые постоянно гложут его душу, — вот печальные доказательства того, что большая часть болезней наших — это дело наших собственных рук и что мы могли бы почти всех их избежать, если бы сохранили образ жизни простой, однообразный и уединенный, который был нам предписан природою” [там же].
Извращенности цивилизованного человека Руссо противопоставляет идиллические картины здорового и гармоничного существования первобытных людей. “Когда подумаешь о прекрасном здоровье дикарей, по меньшей мере тех, которых мы сами не погубили с помощью наших спиртных напитков; когда вспомнишь, что они почти не знают никаких иных немощей, кроме как раны и старость, то склоняешься к мысли, что легко можно было бы составить историю человеческих болезней, если проследить историю гражданских обществ” [там же, с. 51—52]. Руссо полагал, что “человек в естественном состоянии почти что не нуждается в лекарствах и еще менее — во врачах” [там же, с. 52]; его врачевателем является сама природа, законам которой подчинена вся его жизнь. В общем можно заключить, что в качестве “эталона здоровья” для Руссо выступает далекий предок, гипотетический Первочеловек, живший в естественных, первозданных условиях, в полной гармонии с Природой.
Идея Руссо о негативном, деформирующем влиянии культурной жизни на человеческую природу и о превосходстве “естественного человека” над человеком цивилизованным получила развитие в психологических концепциях XX века. В них само устройство общества и его институтов, характер социального принуждения и подавления рассматриваются как факторы, которые, усиливая эволюционные возможности человечества, одновременно подрывают физическое и душевное здоровье отдельного человека.
Основоположник психоанализа 3. Фрейд напрямую связывал происхождение невротических расстройств с необходимостью подчиняться законам и принципам, лежащим в самом основании любой культуры. В работе “Будущее одной иллюзии” он писал: “Примечательно, что как бы мало ни были способны люди к изолированному существованию, они тем не менее ощущают жертвы, требуемые от них культурой ради возможности совместной жизни, как гнетущий груз.
Концепция 3. Фрейда, в которой центральное положение занимает конфликт между цивилизацией и базовыми инстинктами индивида, а подавление биологических влечений рассматривается как основной принцип социальной жизни, получила развитие в программном произведении лидера франкфуртской социологической школы Герберта Маркузе “Эрос и цивилизация”. Маркузе рассматривает концептуальные положения Фрейда, перенося их в область социальной философии и политики. В его монографии мы находим развернутую критику так называемой “репрессивной” цивилизации, основанной на жестком регулировании биологических потребностей. Культура определяется им как “методическое принесение либидо в жертву, его принудительное переключение на социально полезные формы деятельности и самовыражения” [120, с. 22]. Жизнь в цивилизованном обществе означает невозможность полного удовлетворения, модификацию инстинктов и подавление (репрессию) неуправляемых биологических импульсов. Принцип удовольствия перестает быть господствующим и подпадает под ограничения, выступающие в виде социальных запретов, норм, табу. Ему на смену приходит “принцип производительности”, который, согласно Маркузе, представляет собой историческую форму принципа реальности. Наряду с общим подавлением, которое выражается в модификации инстинктов, Маркузе постулирует наличие “прибавочного (дополнительного) подавления” [там же, с. 27]. Это ограничения, налагаемые социальной властью. Автор полагает, что “любая форма принципа реальности требует значительного репрессивного контроля над инстинктами, исторические институты принципа реальности и специфические интересы господства вводят дополнительный контроль над ними, неизбежный в цивилизованном человеческом сообществе” [там же, 30]. Этот дополнительный контроль, необходимость которого проистекает из самой специфики институтов господства, Маркузе и обозначил как “прибавочное подавление” [там же, с.
Сходные рассуждения по поводу социальной обусловленности душевных аномалий и расстройств обнаруживаются в трудах выдающегося психолога и психотерапевта XX века Вильгельма Райха. В разработанной им психологической системе, получившей название “Анализ характера”, выделяются особые слои личности, которые возникают в результате общественного развития и функционируют независимо друг от друга. Наиболее поверхностный уровень личности среднего человека характеризуется, по Райху, такими социально одобряемыми чертами характера, как трудолюбие, ответственность, добросовестность, вежливость, сострадание. “Не было бы никаких общественных трагедий, — писал Райх, — если бы этот поверхностный пласт личности человека находился в непосредственном контакте с его глубинной естественной основой. К сожалению, дело обстоит иначе. Поверхностный слой личности не соприкасается с глубинной биологической основой индивидуальности; он опирается на второй, промежуточный слой характера, который состоит исключительно из импульсов жестокости, садизма, сладострастия, жадности и зависти” [156, с. 10]. Второй слой составляет совокупность всех так называемых “вторичных влечений”; к нему относится все антисоциальное в человеке как вторичный результат подавления первичных биологических импульсов. Хотя это и может показаться парадоксальным, но именно трансформация естественных влечений, осуществляемая обществом, приводит к извращению (социальной по своей сути) человеческой природы, делая ее злейшим врагом общественного порядка. “После прохождения второго слоя “извращений” и погружения в биологический субстрат человека всегда обнаруживается третий, самый глубокий слой, который мы называем биологической основой. В этой основе, при благоприятных условиях, человек, как правило, представляет собой искреннее, трудолюбивое, склонное к сотрудничеству, любящее, и, при наличии достаточной мотивации, рационально ненавидящее существо. В то же время представляется совершенно невозможным освобождение характерологической структуры современного человека путем проникновения в этот самый глубокий и столь перспективный слой без предварительного удаления ложного, социального поверхностного слоя. Сбросьте маску воспитания, и перед вами предстанет не естественная общительность, а лишь извращенный, садистский слой характера” [там же].
Суть райхианской концепции в том, что социум посредством подавления создает не только законопослушного обывателя, но и скрывающегося под его маской садиста, “жестокое чудовище”, в котором узнается облик репрессивного государства, этого гоббсовского “левиафана”. Только возвращение к естественной первооснове существования, к первозданной чистоте непосредственных импульсов и душевных порывов может спасти человека от саморазрушения, на которое его обрекает патогенная структура общественного устройства.
В этой связи вспоминается также “социокультурная теория неврозов” К. Хорни, позволяющая определить “вклад патогенных ценностей и установок культуры в процесс формирования невротической личности нашего времени”. “Когда мы сосредотачиваем внимание на сложившихся к данному моменту проблемах невротика, мы осознаем, что неврозы порождаются не только переживаниями отдельного человека, но также теми специфическими культурными условиями, в которых мы живем, — отмечала К. Хорни в своем классическом труде “Невротическая личность нашего времени”. — В действительности культурные условия не только придают вес и окраску индивидуальным переживаниям, но и в конечном счете определяют их особую форму. Когда мы осознаем громадную важность влияния культурных условий на неврозы, то биологические и физиологические, которые рассматриваются Фрейдом как лежащие в их основе, отходят на второй план” [202].
Итак, именно культура формирует невротика — больного и неудовлетворенного индивида. Таков основной лейтмотив как классических, так и неортодоксальных психоаналитических концепций. Укорененная в человеке глубокая неудовлетворенность окружающей социальной средой с ее нормами, ограничениями, санкциями и запретами порождает острый внутриличностный конфликт, источник всевозможных отклонений и болезней. Различные школы психоанализа вскрыли фундаментальное противоречие естественного и социального в развитии человека, показав, как болезненно переживаемый разрыв между глубинными слоями психики и поляризация разнонаправленных тенденций приводят к закреплению невротического типа личности в западной культуре.
Н. А. Бердяев, обобщая психоаналитические представления о природе человека, писал: “Обратившись к изучению подсознательного, мы находим там ЫЪЫо, с рождения присущее человеку, и неудовлетворенное половое влечение, находим постоянно терпящее поражение в жизни стремление к преобладанию власти, находим геззепйшеп!;, больное самолюбие, всю жизнь получающее уколы, порождающее обиду и зависть. Человек болен потому, что он не может вынести, что он живет не так, как ему хотелось бы, не в той среде, не с такими людьми, не в тех направлениях, которые совпадают с его подсознательными влечениями” [21, с. 74].
Можно допустить, что подобные выводы — всего лишь следствие устойчивого предубеждения, закрепившегося среди представителей конкретного научного сообщества, иными словами, предрассудок или иррациональное убеждение, неподкрепленное эмпирикой. Однако полевые, кросс- культурные исследования позволили собрать обширный материал, подтверждающий тезис о существовании “патогенных факторов культуры” [243, 244, 262]. Примером могут служить
исследования, определяющие влияние на здоровье индивида определенных ценностей и установок, поощряемых в социуме и культивируемых семейным окружением. Согласно полученным данным, эти культурные установки, становясь в процессе социализации достоянием индивидуального сознания, формируют предрасположенность к различным эмоциональным расстройствам. Так, кросс-культурные исследования депрессии показали, что число депрессивных нарушений выше в тех культурах, где особо значимы индивидуальные достижения, успех и соответствие самым высоким образцам и стандартам [200, с. 63]. При этом семейная система воспитания, стимулирующая подобные нарушения здоровья, ориентирована на жесткие стандарты и предъявляет к ребенку чрезмерные завышенные требования.