в чем заключается основной недостаток технократического мышления
ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ
Полезное
Смотреть что такое «ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ» в других словарях:
Технократическое мышление — особенность мышления, состоящая в переоценке роли средств, техники, материальных ценностей в человеческой жизни и деятельности. Это примат средств над целью, цели над смыслом и человеческими интересами, смысла над реалиями современного мира,… … Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога)
ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ — (технократия греч. – власть техники): одно из направлений мысли, приписывающее технике и ее прогрессу господствующую роль в социальной жизни. Технократическое мышление – взгляды, рассматривающие человека как орудие, средство осуществления чьих… … Евразийская мудрость от А до Я. Толковый словарь
МЫШЛЕНИЕ ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ — см. Технократическое мышление. Большой психологический словарь. М.: Прайм ЕВРОЗНАК. Под ред. Б.Г. Мещерякова, акад. В.П. Зинченко. 2003 … Большая психологическая энциклопедия
Вульгарный материализм — (лат. – огрубленный) – крайне упрощенная форма материалистического учения как философского течения, возникшего в Европе в середине XIX столетия. Вульгарный материализм все духовные и психические процессы сводил к физическим и материальным, к… … Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога)
ИНТУИЦИЯ СОВЕСТИ — (англ. intuition of conscience) понятие, введенное А. А. Ухтомским. Он считал интуицию дологическим аппаратом, в который включал наблюдательность, чуткость, проницательность, в т. ч. и совесть. Вместе с тем последнюю он рассматривал и как… … Большая психологическая энциклопедия
ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ — – название, предложенное немецко американским психоаналитиком Эрихом Фроммом (1900–1980) для обозначения учения, в основу которого положены идеи гуманистической этики, рассматривающей человека как деятельное и любящее существо. В работе… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике
ОПАСНОСТЬ ТЕХНОКРАТИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ
ЭКОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ
Академик Д.С. Лихачев ввел понятие «экология культуры». Предметом экологии культуры стали вещественно-культурные и воз-зренческие ценности, воздействующие на человека, такие как архитектурная, ландшафтная и материальная среда, а также аудиовизуальное, литературное и подобные им богатства.
Иногда в термин «экология культуры» вкладывается содержание, связанное с ролью культуры (интеллигенции и интеллигентности) в решении экологических проблем.
Мы очень много говорим об экологическом кризисе, о деградации природы, но если внимательно присмотреться, глубоко вдуматься, то изначально деградирует не природа, не биосфера, а духовные ценности человека, который стоит на вершине пирамиды.
В конечном итоге получается так, что разрушается не только природа: наибольший вред в результате упадка морали наносится и самому человеку. Нравственно-эстетическое сознание должно опираться на объективные реальные ценности. К таким ценностям принадлежит прежде всего наша культура. Именно поэтому вопросы экологической культуры и экологического воспитания становятся сегодня одними из самых насущных.
ОПАСНОСТЬ ТЕХНОКРАТИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ
Еще не так давно мы с восторгом и упоением следили за темпами индустриализации. Густой дым из заводских и фабричных труб воспринимался как символ технического и социального прогресса,
Решая глобальные проблемы человечества, мы каждый раз должны, с одной стороны, осознавать, что разрушительная мощь интеллекта
Опасность технократического мышления связана с научно-техническим прогрессом, но не является следствием научно-технической революции.
Дело в том, что самые великие завоевания науки в различных сферах человеческой деятельности были осуществлены выдающимися умами и порождены нетехнократическим мышлением. Однако наблюдаемые в последние годы чрезмерно быстрое распространение и реализация результатов технократического мышления привели к тому, что по мере сближения с техникой наука отдалялась от человека. В результате всего этого в самом термине «научно-технический прогресс» не просматривался и не учитывался прогресс социальный.
Научно-технический прогресс стал самоцелью, но вне заботы о социальном развитии он со временем неизбежно станет бессмысленным. При внедрении любых технических средств в практику необходимо учитывать человеческий фактор, учитывать роль и значение этого средства для субъекта, для удовлетворения потребностей и интересов человека. Сегодня же техника рассматривает человека лишь как один из компонентов сложной социотехнической системы, а не как важнейшее центральное звено наиболее ценной и уникальной сознательной деятельности.
В настоящее время технократическое мышление, являющееся антиподом нового мышления, практически исчерпало свои возможности и без учета человеческого фактора, без заботы о социальном прогрессе может стать тормозом научно-технического прогресса.
РОЛЬ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ
Интеллигентность вбирает в себя такие простые нормы нравственности, как совестливость, добропорядочность, честность, душевность, скромность, тактичность, уважительность, отзывчивость, правдивость и т.п., но она не сводится к ним, а включает и нравственные качества более высокого порядка: осознание самоценности интеллектуального творчества во имя народа, служение общечеловеческим идеалам, бескомпромиссность, гражданское мужество, подвижничество в борьбе за правое дело, общественные интересы, достоинство и интересы свободной личности. Развитой критический ум, социальная активность для защиты и приумножения общечеловеческих ценностей, как правило, определяют и нравственные качества человека. Мудрость и зрелость общества, в свою очередь, во многом определяются уровнем его интеллектуального и нравственного потенциала. От этого зависит и прогресс общества.
Для того чтобы быть интеллигентом, а не варваром, тунеядцем, антиобщественным элементом, необходимы постоянные трудовые, интеллектуальные и обязательно нравственные усилия. Причем вся трудовая, личная и общественная деятельность человека должна иметь духовно-нравственную направленность, основанную на собственной воле и глубоком самосознании. И всему этому должна благоприятствовать вся окружающая социальная и моральная среда.
Социальная природа и духовный труд истинной интеллигенции неотделимы от общенародных целей и интересов. Она не стремится подняться над народом недосягаемой элитой, а генерирует
Статья на тему: «ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ: МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ»
ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ: МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ
Характер современной техногенной цивилизации, особенности взаимодействия с природой, основанные на механических принципах, диктуют человеку способ мышления, который называется технократическое мышление. Технократическое сознание мешает человеку раскрыть его духовное богатство, выйти за рамки техногенной ограниченности, узости метафизического, механистического мышления. Техника рассматривается как надсоциальный, надчеловеческий феномен со своей внутренней логикой и своими законами развития. Однако автономность техники относительна, без человеческого фактора не способна к саморазвитию, безграничному совершенствованию собственных параметров [3, с. 32]. Если смотреть со стороны — развитие техники выглядит прогрессивным явлением, однако научный и технический прогресс нарушает гармонию между материальными и духовными силами. Это ведет неумолимо к дисбалансу между культурой и цивилизацией.
В Новейшее время научно-технический прогресс опережает социальное и культурное развитие социума. Опережающее развитие техники приводит к технотезации общества, техника занимает господствующее положение над человеческим сообществом, диктует ему свою волю и законы [2, с. 26—27]. Особенно это ярко иллюстрируется компьютерной зависимостью людей всех возрастов, это всевозможные игры для детей и взрослых, развитие порнографического интереса, многочисленные социальные сети, затягивающие в виртуальный мир насилия, агрессии. За развлечения подобного рода, получаемые от компьютера и интернета, население расплачивается болезнями, в психдиспансерах все больше появляются больные с нарушенной психикой. Видоизменение положения техники в обществе утверждает завоевательно-потребительское отношение к природе, ведущее к экологическому, моральному и духовному кризису.
Истоки зародившегося технократического мышления восходят к XVIII веку, Гете и Шиллер первыми уловили тенденции развития нового технократического общества. В XIX веке укрепление технократии стало значительно заметнее, многим ученым стало ясно, что путь научного и технического прогресса является объективным процессом, следующей важной ступенью исторического развития. Игнорировать этот факт глупо, необходим исследовательский анализ с целью разграничения позитивного и негативного, чтобы эффективно повлиять на технологические процессы, научиться ими управлять. Появились различные концепции, каждая из которых по-своему оценивала ситуацию, одни радовались техническому прогрессу, другие не скрывали панического настроения, третьи — сохраняли спокойствие, считая, что все происходит по Божьей воле.
Настороженное отношение к развитию техники выразил в своих произведениях Н.А. Бердяев. По мнению русского философа, происходит разрушение целостности и органичности в отношениях между человеком и природой. Задолго до экономического кризиса, он отметил его истоки. Бердяев обратил внимание на особенности во взаимоотношениях элементов в системе «человек-общество-техника». Техническая эпоха «требует от человека фабрикации продуктов, и притом в наибольшем количестве при наименьшей затрате сил. Человек делается орудием производства продуктов. Вещь становится выше человека» [4, с. 149].
Представляют научный интерес взгляды на истоки и перспективы научно-технического прогресса Хайдеггера. По его убеждению, появление саморазвивающейся техники не случайное явление на нашей планете. Он излагает космоцентрическую концепцию, согласно которой техника вышла из «потаенных, глубинных» свойств бытия. Это явление, «ценность вселенского масштаба, от нее исходит много заявлений, в которых ученые должны разобраться и изложить не только в научной, но и в повседневной форме. Через технику бытие ведет диалог с человеком, готовит его к будущим изменениям в формах и способах существования. Техника не есть средство в руках человека, наоборот, человек становится средством во власти машины.
В научной и публицистической литературе вопросы взаимоотношения культуры и цивилизации в современном глобализирующемся мире очень популярны [1, с. 110]. Не грозит ли научно-технический разум, ставший центром новой технической цивилизации, полной дегуманизацией мира? Много признаков того, что гуманизм превращается в антигуманизм, часто прикрываясь демагогическими заявлениями о демократии, цивилизации, правопорядке. Возрастание роли техники в технологической цивилизации приводит к большему отчуждению человека, превращая его в «невидимку». Он живет, но его не замечают, не обращают на него внимание, на место коллективизма пришли индивидуализм и эгоизм. Человек не цель, а средство достижения чужих целей, таких «средств» с большим избытком, они обесценены [5, с. 79—80].
Все больше культурологов и социологов приходят к общему выводу, что техногенная цивилизация разрушает культуру, разрушает духовно-ценностное содержание культурно-исторической традиции. «Дух техники» витает над миром, подчиняя своей бездушной воле тело и душу людей. Старую технику сменила «монотехника, целиком посвященная увеличению власти и богатства путем систематической организации повседневной деятельности» [8, с. 232.]. Л. Мэмфорд в своих трудах развил идею глобального технократизма, назвав всю иерархическую, техногенную, социальную систему «мегамашиной», в которой двигаются в разных направлениях существа внешне похожие на людей, но это не люди, а работы. Жизнь людей перестала быть творческой, приносящей удовольствие, радость, она стала, по мнению Мэмфорда, проклятием, нивелиром, уничтожающим индивидуальность и самобытность людей.
Всеобщая машинизация создает вещный мир техногенной цивилизации, который уходит из-под контроля человека. Этот мир неуправляем и агрессивен, замещает собой мир человеческих ценностей, формируя новый тип личности — тип потребителя. В критику идей технократизма внесли большой вклад русские философы, среди них В. Соловьев, П. Флоренский, А. Карсавин, С. Булгаков, Н. Бердяев. Они видели ограниченность, разорванность и частичность человека, происходящие в машинном обществе и противопоставляли всему этому учение о всеединстве, главными принципами которого были принципы синтеза и целостности. Русские философы глубоко понимали объективную сущность и ограниченность техногенной цивилизации.
Проблема технократизма глубоко проанализирована в работах Н.А. Бердяева с позиций традиционной культуры, просуществовавшей многие тысячелетия. Русский философ выделяет главные особенности зарождающейся новой технократической культуры. Во-первых, рост атеизма, выражающегося в равнодушном, поверхностном отношении к религии. Новый и Старый Заветы рассматриваются не как Священные книги, а как исторические документы, где собраны мифы, легенды разных народов и разных эпох. В технократическом мышлении происходит утрата выхода в вечность, возможности созерцания Бога, истины, красоты и добра. Во-вторых, оттеснение искусства и философии на задний план и выдвижение вперед инженерного искусства. В-третьих, подчинение моральных норм и принципов требованиям, интересам технократического мышления, то есть создание нового типа морали. В-четвертых, господство потребительского образа жизни, в котором абсолютно преобладают материальные устремления над духовными [4, с. 76—78].
Современное общество не случайно называется техногенным обществом, его существование, настоящее и будущее не мыслимо без развития науки, совершенствования техники и технологии. В самом широком смысле технократизм это способ существования людей и его надо принимать, к нему следует приспосабливаться. Если на теоретическом уровне человек пытается возражать технократизму, то на обыденном уровне он успешно распространяется. Технократизм имеет давнюю историю, технизация общества начала происходить в Новое время в связи с развитием естествознания и изменением характера человеческой деятельности. Паровые двигатели, механизация труда формировали новый образ жизни, технократическое мышление, которое становится глобальной характеристикой сознания людей.
Некоторые ученые, среди них известные философы, восприняли успехи научного и технического прогресса как реальную угрозу деформации природы человека. В развитии техники увидели нарушение целостности человека, формирование односторонности, частичности, одномерности, линейности его мышления. В технократическом обществе нет места для человека, у которого еще осталась душа с вечными ценностями, технократизм разрушает традиционные представления о моральном, эстетическом, религиозном. Утверждается в социуме отчуждение между людьми, человеком и обществом, человеком и природой. Разрушаются связующие звенья всех человеческих взаимоотношений, а также социальных институтов, продуктов труда и творчества. Представители антисциентизма утверждают, что характер техногенного общества не способствует проявлению духа творчества, любви, радости, игнорирует вопрос о смысле жизни.
Все больше людей понимают, что техника не всесильна, она подчинена воле политической власти, выполняющей интересы экономической и политической элиты. Именно по этой причине происходит отчуждение технической и научной организации, которая часто выполняет не гуманистическую роль в обществе. В современном социуме постепенно нарастает непримиримость к использованию техники и науки не в интересах человечества, а во вред ему. Человек пытается изменить формы развития и применение технократического мышления [6, с. 123]. В научных исследованиях по проблемам философии науки отмечается развитие антитехнократической тенденции, усилий, направленных на повышение роли духовности и прежде всего морали и искусств в техногенном мире [7, с. 47—48].
Современный технократизм — это отречение от гуманистической культуры, однобокое следование слову науки и техники, это теория и практика вероломного и варварского завоевания и освоения окружающей среды. Технократизм, как особый образ жизни, есть порождение товарно-денежных отношений, частной собственности, результат подчинения общественного и индивидуального сознания техническим процессам. О негативных последствиях технизации общества предупреждал человечество В. Соловьев. Русский философ очень близко к сердцу принял изменения в сознании людей, особенно Западной Европы, под воздействием технизации социума, а также изменения в отношении к религии в последней четверти XIX века. В последней работе «Три разговора. Краткая повесть об Антихристе» (1899 г.) происходит крутой перелом во взглядах В. Соловьева на общественный прогресс. Его ответ категоричен — прогресса нет и быть не может, поскольку коренные качественные изменения в индивидуальном сознании не возможны. Более того, необратим регресс в сознании и поведении людей.
Весьма актуальным становится исследование проблем технократического мышления, которое является компонентом современной техногенной цивилизации. Эффективность данного исследования во многом зависит от правильного выбора соответствующей методологии. Важно провести комплексное рассмотрение всех вопросов, относящихся к проблемам возникновения и развития технократического мышления. Это позволит наметить способы решения негативных явлений в общественном сознании техногенного общества. Также позволит провести социально-философский, культурологический анализ истоков, сущности, форм теократического сознания как феномена современного общественного сознания.
1. Авдеев Е.А., Бакланов И.С. Информатизация и глобализация: изменения роли знаний в современном обществе // Сборники конференций НИЦ Социосфера. — 2014. — № 1. — С. 110—112.
2. Авдеев Е.А., Бакланов И.С. Социокультурная идентификация: формирование социокультурных ориентиров личности в условиях глобализации // Актуальные вопросы общественных наук: социология, политология, философия, история. — 2013. — № 32. — С. 26—32.
3. Бакланов И.С., Бакланова О.А. Методологические особенности исследования социальности как социально-философской проблемы //European Social Science Journal. — 2013. — Т. 1. — № 12 (39). — С. 31—36.
4. Бердяев Н.А. Смысл истории. М: «Мысль», 1990 — 176 с.
5. Бондаренко Н.Г. Типология ценностей в социальной динамике современности // Современная наука и инновации. — 2013. — № 1. — С. 79—83.
6. Коломак Л.А., Коломак А.И. Социокультурная стратегия исследования проблемы обыденного сознания // Вестник Северо-Кавказского федерального университета. — 2013. — № 2 (35). — С. 122—125.
7. Микеева О.А. Анализ парадигмальных оснований социокультурного подхода в социальном познании // Научная мысль Кавказа. — 2009. — № 1. — С. 45—48.
8. Мэмфорд Л. Миф машины // Вестник МГУ. 1992. № 1.
Технократическое мышление
Смотреть что такое «Технократическое мышление» в других словарях:
ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ — (англ. technocratic thinking) мировоззрение или менталитет, существенными чертами которого являются примат средства над целью, цели над смыслом и общечеловеческими интересами, смысла над бытием и реальностями современного мира, техники (в т. ч. и … Большая психологическая энциклопедия
ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ — (технократия греч. – власть техники): одно из направлений мысли, приписывающее технике и ее прогрессу господствующую роль в социальной жизни. Технократическое мышление – взгляды, рассматривающие человека как орудие, средство осуществления чьих… … Евразийская мудрость от А до Я. Толковый словарь
МЫШЛЕНИЕ ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ — см. Технократическое мышление. Большой психологический словарь. М.: Прайм ЕВРОЗНАК. Под ред. Б.Г. Мещерякова, акад. В.П. Зинченко. 2003 … Большая психологическая энциклопедия
Вульгарный материализм — (лат. – огрубленный) – крайне упрощенная форма материалистического учения как философского течения, возникшего в Европе в середине XIX столетия. Вульгарный материализм все духовные и психические процессы сводил к физическим и материальным, к… … Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога)
ИНТУИЦИЯ СОВЕСТИ — (англ. intuition of conscience) понятие, введенное А. А. Ухтомским. Он считал интуицию дологическим аппаратом, в который включал наблюдательность, чуткость, проницательность, в т. ч. и совесть. Вместе с тем последнюю он рассматривал и как… … Большая психологическая энциклопедия
ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ — – название, предложенное немецко американским психоаналитиком Эрихом Фроммом (1900–1980) для обозначения учения, в основу которого положены идеи гуманистической этики, рассматривающей человека как деятельное и любящее существо. В работе… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике
Технократиз 5. Технократическое мышление
Андрей Витальевич Миронов
Данный файл содержит 5 главу книги «Технократизм – вектор развития глобализации.
Распространяется свободно.
Андрей Витальевич Миронов кандидат философских наук, доцент Кафедры философии естественных факультетов Философского факульет МГУ им. М.В. Ломоносова
1. Миронов А.В. Введение в историю науки: математика, физика, химия, биология, геология: учебно-методическое пособие по курсу «Концепции современного естествознания». – М.: Институт открытого бизнес-образования. Научные труды, 2002 г. – 5,5. п.л.
2. Миронов А.В. Концепции современного естествознания: математика, физика, астрономия, химия, науки о Земле, биология, человек, синергетика (учебное пособие для юридических вузов). М.: Институт государства и права Российской академии наук, Академический правовой университет, 2003. – 13 п.л. ISBN 5-94073-050-7.
3. Миронов А.В. Технократизм – вектор развития глобализации. – М.: МАКС Пресс, 2009. – 131 с. – 8,3 п.л.
4. Миронов А.В. Философия архитектуры: Творчество Ле Корбюзье. – М.: МАКС Пресс, 2012. – 292 с. – 11,8 п.л. ISBN 978-5-317-03961-5.
5. Миронов А.В. Философия социо(техно)–природной системы: Монография. – М.: МАКС Пресс, 2013. – 192 с. – 8,5 п.л. ISBN 978-5-317-04350-6 (Есть свободно распространяемая электронная версия).
6.Миронов А.В. Философия науки, техники и технологий: Монография. – М.: МАКС Пресс, 2014. – 272 с.ISBN 978-5-317-04749-8 (Есть свободно распространяемая электронная версия).
Отзывы и предложения пишите автору, e-mail: avmmsu@yndex.ru
Технократизм – вектор развития глобализации
2009
5. 5. Технократическое мышление.
не являются крайне бедными, ибо только в этом случае возможно согласие. Технократическое мышление упрощает существующую проблему и решает ее, но не в реальном, а в абстрактном, далеком от реальности виде. Создается имитация решения проблемы. В этом случае, чем сложнее стоящая задача, тем заметнее разница между реальной проблемой и ее формализованным выражением. Яркими примерами могут служить решения Правительства по монетизации льгот в 2005 г., по переходу на новые акцизные марки на алкоголь в 2006 г. и т.д. Причем речь идет не о самих процессах монетизации или введении новых марок, а о контрасте между реальной сложностью реформы и отображением этой проблемы в решениях.
Для различных профессиональных групп технократизм является единственным полем, в рамках которого возможен продуктивный дискурс. В тех случаях, когда технократическое мышление распространено в границах профессиональной деятельности, его негативные стороны могут быть подвергнуты критике внешними наблюдателями. В этом случае не исключена возможность выбора иного решения или коррекции уже принятого. Основанием для подобной критики является широко распространенная этическая модель, позволяющая апеллировать к высшим ценностям, стоящим над ценностями профессионального сообщества. В случае если технократическим мышлением охвачена большая часть социально активных граждан, внешняя критика становится невозможной.
На мой взгляд, опасным представляется то, что технократизм ныне вышел за пределы профессиональных сообществ и стал основой новой глобальной этики. Теперь его ценности разделяются большинством людей. Но люди не живут в реалиях профессионального сообщества, их повседневная жизнь сложна и многообразна. Поэтому использование ценностей, сформировавшихся в научной и инженерной деятельности, приводит к неадекватности как в межличностных, так и в социоприродных (экологических) отношениях.
Причины разрыва, возникающего между реальностью и ее отображением с помощью технократического мышления, а также
основания и эволюция этого типа мышления – проблемы, требующие внимательного изучения. Отчуждение, вандализм, деструктивность, экологический кризис – вот неполный перечень последствий доминирования новой технократической этики над старыми религиозными и гуманистическими (антропоцентрическими) ценностями.
Технократическое мышление и его властное проявление – технократизм – не новы [64]. Современная ситуация научно-технического прогресса предоставила технократическому типу мышления очередную возможность максимально реализоваться. Этому способствует возрастающая зависимость существования человека от техники, а также усложнение общественных процессов, возможное на основании социальных технологий. Вне технологических процессов и без использования техники современное человечество перестанет существовать.
Новые ценности и основанное на них мышление не могут не привлекать внимание критиков технократизма [88], [89]. «Техника пытается включить в себя науку о человеке, рассматривая его как винтик, как звено, как компонент технической или социально-технической системы, как агента, а не субъекта деятельности» [30. С. 191-192], – пишут отечественные психологи о технократическом мышлении. Конечно, речь здесь должна идти не о технике, а о человеческом мышлении, способном представить человека как технического агента, полностью описываемого небольшим набором профессиональных характеристик.
Для проводимого здесь анализа технократического мышления я использовал труды авторов, которые совмещали практическую деятельность с теоретизированием (философствованием) в области их профессии.
Одной из самых интересных в этом плане профессий оказалась архитектура. В ней переплелись инженерная (разнообразная техническая), естественнонаучная и философская (гуманитарная) составляющие. Влияние архитектуры на социальное устройство нельзя переоценить. Потребности нового градостроительства и реконструкции существующих поселений вызвали к жизни не только
машин – А.М.) расчета балки на двух опорах, где «примыслить» человека – очевидная нелепость», – пишет Б.И.Кудрин [42. С. 18]. В свою защиту представители этой формы технократизма всегда могут привести естественные науки (что Б.И.Кудрин и делает) и настаивать на том, что их взгляды – не более чем одна из возможных абстракций. С ними можно согласиться и лишь дополнять и развивать их представления в социальном и антропном аспекте, рассматривая полученные ими результаты, как частный случай описания более широкого пласта реальности. В случае с анализом работ Б.И.Кудрина именно такой точки зрения я и буду придерживаться, тем более что в них присутствует и «человек», и «социум», по крайней мере, на уровне определений. Противоречие между определениями и самим текстом позволяет мне рассматривать его работы как пример технократического мышления. В тексте «человек» и «социум» полностью вычеркнуты из числа действующих лиц. Такой конфликт возможен только как отражение внутреннего противоречия между тем, «что есть» – реальным мировоззрением, и тем, «что должно» – культурно заданной традицией.
Возражение в этом случае одно: «раз существует абстрагирование от человеческого фактора в естествознании, то что мешает описывать техническую реальность в объективных терминах»? И я далек от того, чтобы рассматривать такой подход, как технократический. Но здесь идет речь о специфическом подходе к описанию реальности, который зарождается в сферах естествознания, инженерной практики, а через технику и технологии распространяется в обществе и применяется в повседневной жизни. Поэтому все методы, которые допустимы в естествознании, становятся технократизмом в социальной и гуманитарной сфере.
Сама техническая реальность, на мой взгляд, неразрывно связана с культурой, социумом и человеком. Раньше техническая реальность подчинялась культуре, была ее частью, отражала соответствующие ей ценности (эстетические, религиозные и т.д.). Теперь с формированием и распространением инженерной деятельности техническая реальность не просто обособилась от культуры, а стала ее активно формировать. Актуальной стала проблема выбора между двумя опии-
щество определяло поведение человека, и поэтому освобождение от общественного контроля предоставляло, по мнению французского социолога, простор для частной инициативы. Процесс разделения труда привел к обособлению профессиональных групп как от общества, так друг от друга. Общество как целое практически утратило единые ценностные ориентиры, заменив их узкопрофессиональными. Человек стал частью социально-профессиональной группы, вне которой он не представляет никакой ценности. Как следствие, в различных областях человеческой деятельности начали активно формироваться «профессиональные этики», хотя «порочна уже сама мысль о «специальном» предназначении этической системы, ибо предполагает, что такая система может работать в одном случае и не работать в другом», – считает Ю.Хен. С ним можно согласиться и в следующем – «действительное назначение «практических» этик: они есть не что иное, как паллиативы, изобретаемые человечеством ради примирения с собственной совестью применительно к случаю, когда человек не в состоянии соответствовать жестким требованиям нормативной морали» [95. С. 122]. Когда общие для данной культуры нормы оказываются бездейственными в сфере производственных отношений, то им на смену приходит профессиональная моральная проблематика [2. С. 22].
И вот, начав формироваться в недрах естествознания, захватывая сферу профессионального общения, технократическая этика и связанное с ней мышление стали распространяться на все глобализирующееся общество.
Одним из проводников этой этики выступает образование, ограничивающее гуманитарное знание в угоду естественнонаучному. Другими проводниками технократизма стали архитектура и градостроительство. Идеи, высказанные и воплощенные на практике архитекторами на многие десятилетия задавали условия, в которых проходила земная жизнь горожан.
[ 63 ]
не являются крайне бедными, ибо только в этом случае возможно согласие. Технократическое мышление упрощает существующую проблему и решает ее, но не в реальном, а в абстрактном, далеком от реальности виде. Создается имитация решения проблемы. В этом случае, чем сложнее стоящая задача, тем заметнее разница между реальной проблемой и ее формализованным выражением. Яркими примерами могут служить решения Правительства по монетизации льгот в 2005 г., по переходу на новые акцизные марки на алкоголь в 2006 г. и т.д. Причем речь идет не о самих процессах монетизации или введении новых марок, а о контрасте между реальной сложностью реформы и отображением этой проблемы в решениях.
Для различных профессиональных групп технократизм является единственным полем, в рамках которого возможен продуктивный дискурс. В тех случаях, когда технократическое мышление распространено в границах профессиональной деятельности, его негативные стороны могут быть подвергнуты критике внешними наблюдателями. В этом случае не исключена возможность выбора иного решения или коррекции уже принятого. Основанием для подобной критики является широко распространенная этическая модель, позволяющая апеллировать к высшим ценностям, стоящим над ценностями профессионального сообщества. В случае если технократическим мышлением охвачена большая часть социально активных граждан, внешняя критика становится невозможной.
На мой взгляд, опасным представляется то, что технократизм ныне вышел за пределы профессиональных сообществ и стал основой новой глобальной этики. Теперь его ценности разделяются большинством людей. Но люди не живут в реалиях профессионального сообщества, их повседневная жизнь сложна и многообразна. Поэтому использование ценностей, сформировавшихся в научной и инженерной деятельности, приводит к неадекватности как в межличностных, так и в социоприродных (экологических) отношениях.
Причины разрыва, возникающего между реальностью и ее отображением с помощью технократического мышления, а также
основания и эволюция этого типа мышления – проблемы, требующие внимательного изучения. Отчуждение, вандализм, деструктивность, экологический кризис – вот неполный перечень последствий доминирования новой технократической этики над старыми религиозными и гуманистическими (антропоцентрическими) ценностями.
Технократическое мышление и его властное проявление – технократизм – не новы [64]. Современная ситуация научно-технического прогресса предоставила технократическому типу мышления очередную возможность максимально реализоваться. Этому способствует возрастающая зависимость существования человека от техники, а также усложнение общественных процессов, возможное на основании социальных технологий. Вне технологических процессов и без использования техники современное человечество перестанет существовать.
Новые ценности и основанное на них мышление не могут не привлекать внимание критиков технократизма [88], [89]. «Техника пытается включить в себя науку о человеке, рассматривая его как винтик, как звено, как компонент технической или социально-технической системы, как агента, а не субъекта деятельности» [30. С. 191-192], – пишут отечественные психологи о технократическом мышлении. Конечно, речь здесь должна идти не о технике, а о человеческом мышлении, способном представить человека как технического агента, полностью описываемого небольшим набором профессиональных характеристик.
Для проводимого здесь анализа технократического мышления я использовал труды авторов, которые совмещали практическую деятельность с теоретизированием (философствованием) в области их профессии.
Одной из самых интересных в этом плане профессий оказалась архитектура. В ней переплелись инженерная (разнообразная техническая), естественнонаучная и философская (гуманитарная) составляющие. Влияние архитектуры на социальное устройство нельзя переоценить. Потребности нового градостроительства и реконструкции существующих поселений вызвали к жизни не только
архитектурные проекты, но и заставили архитекторов отстаивать свои представления, что не может не рассматриваться, как попытки построения социальных философских моделей, идущих как от практики строительства, так и от существующей культуры (и гуманитарной, и естественнонаучной).
машин – А.М.) расчета балки на двух опорах, где «примыслить» человека – очевидная нелепость», – пишет Б.И.Кудрин [42. С. 18]. В свою защиту представители этой формы технократизма всегда могут привести естественные науки (что Б.И.Кудрин и делает) и настаивать на том, что их взгляды – не более чем одна из возможных абстракций. С ними можно согласиться и лишь дополнять и развивать их представления в социальном и антропном аспекте, рассматривая полученные ими результаты, как частный случай описания более широкого пласта реальности. В случае с анализом работ Б.И.Кудрина именно такой точки зрения я и буду придерживаться, тем более что в них присутствует и «человек», и «социум», по крайней мере, на уровне определений. Противоречие между определениями и самим текстом позволяет мне рассматривать его работы как пример технократического мышления. В тексте «человек» и «социум» полностью вычеркнуты из числа действующих лиц. Такой конфликт возможен только как отражение внутреннего противоречия между тем, «что есть» – реальным мировоззрением, и тем, «что должно» – культурно заданной традицией.
Возражение в этом случае одно: «раз существует абстрагирование от человеческого фактора в естествознании, то что мешает описывать техническую реальность в объективных терминах»? И я далек от того, чтобы рассматривать такой подход, как технократический. Но здесь идет речь о специфическом подходе к описанию реальности, который зарождается в сферах естествознания, инженерной практики, а через технику и технологии распространяется в обществе и применяется в повседневной жизни. Поэтому все методы, которые допустимы в естествознании, становятся технократизмом в социальной и гуманитарной сфере.
Сама техническая реальность, на мой взгляд, неразрывно связана с культурой, социумом и человеком. Раньше техническая реальность подчинялась культуре, была ее частью, отражала соответствующие ей ценности (эстетические, религиозные и т.д.). Теперь с формированием и распространением инженерной деятельности техническая реальность не просто обособилась от культуры, а стала ее активно формировать. Актуальной стала проблема выбора между двумя опии-
сательными интерпретациями системы анропогеосферных взаимодействий: либо мы живем в социо(техно)-био-гео-системе [84], где человек использует техническую реальность в своих целях, либо в техно(социо)-био-гео-системе, в которой человек и общество развиваются согласно правилам техномира, подчиняясь его требованиям и становясь придатком системы. Вопрос в простой форме звучит так: «Кто или что управляет миром? Человек или техника?».
98]. Следовательно, все попытки объективного описания техники не позволят решить важнейшую и актуальнейшую проблему гуманизации техники, а также естественнонаучного и технического образования. Вне социокультурного контекста становятся неразличимыми в моральном плане такие важные для принятия практических решений составные элементы технической реальности, как наука, техника и технологии [61]. Их разное воздействие на социум и адаптация социума к новым достижениям научно-технического прогресса могут быть осознаны только при интегрированном рассмотрении технической и социокультурной реальности.
Применение техники и подчиненность мышления человека технологическим процессам не могли не отразиться на его мировоззрении и формировании особой ценностной системы [30. С. 32-33, 188-189], [37. С. 11, 26], [69. С. 10]. Опасность технократизма заключена в постоянных попытках скрыть существующее подчинение человека технологиям. Можно только присоединиться к Э.Агацци, утверждавшему, что «…вместо того, чтобы обвинять науку и технологию в проникновении во все поры нашего существования, мы должны спросить себя, до какой степени их проникновение стало возможным из-за познавательного и практического пренебрежения теми ценностями, которые должны одновременно хранить смысл существования и обеспечивать бдительность, которая не позволила бы упустить этот смысл» [1. С. 103].
В прошлом само усложнение общества порождало, согласно Э.Дюркгейму, новую форму солидарности – органическую солидарность [26. С. 127-128]. Однако в его время не профессия, а об-
щество определяло поведение человека, и поэтому освобождение от общественного контроля предоставляло, по мнению французского социолога, простор для частной инициативы. Процесс разделения труда привел к обособлению профессиональных групп как от общества, так друг от друга. Общество как целое практически утратило единые ценностные ориентиры, заменив их узкопрофессиональными. Человек стал частью социально-профессиональной группы, вне которой он не представляет никакой ценности. Как следствие, в различных областях человеческой деятельности начали активно формироваться «профессиональные этики», хотя «порочна уже сама мысль о «специальном» предназначении этической системы, ибо предполагает, что такая система может работать в одном случае и не работать в другом», – считает Ю.Хен. С ним можно согласиться и в следующем – «действительное назначение «практических» этик: они есть не что иное, как паллиативы, изобретаемые человечеством ради примирения с собственной совестью применительно к случаю, когда человек не в состоянии соответствовать жестким требованиям нормативной морали» [95. С. 122]. Когда общие для данной культуры нормы оказываются бездейственными в сфере производственных отношений, то им на смену приходит профессиональная моральная проблематика [2. С. 22].
И вот, начав формироваться в недрах естествознания, захватывая сферу профессионального общения, технократическая этика и связанное с ней мышление стали распространяться на все глобализирующееся общество.
Одним из проводников этой этики выступает образование, ограничивающее гуманитарное знание в угоду естественнонаучному. Другими проводниками технократизма стали архитектура и градостроительство. Идеи, высказанные и воплощенные на практике архитекторами на многие десятилетия задавали условия, в которых проходила земная жизнь горожан.
[ 63 ]