в чем состоит новаторство поэзии в маяковского

Новаторство поэзии Маяковского (в лирике, творчестве) сочинение

Маяковский Владимир Владимирович — оставивший свой след в истории русский поэт, новатор и одна из самых значительных персон в русской и советской литературы и поэзии 20 века. Маяковский привнёс в поэзию много нового, его безукоризненно можно назвать «Поэтическим новатором». За свою жизнь он написал много разных стихотворений, но Маяковский обладал столь отличительный стилем, что невозможно спутать его стихи со стихами других авторов. Так чем же Маяковский обогатил русскую поэзию? В чём заключалось его новаторство? И почему его считают великим поэтом? Разберёмся по порядку.

Для начала, стоит отметить, что в поэзии Маяковского появилась много тем, о которых до него не писал никто. Именно он первый стал в своих стихотворениях прославлять революцию. Он много поэм и стихов посвятил социалистическому строю и ратовал за коммунистические идеалы. Под влиянием этих тем написанно множество замечательных поэм и стихотворений. Есть в его творчестве и тема фабричного рабочего. Также, особенностью поэзии данного автора, является обильное использование в стихах сатиры. Зачастую довольно злой и едкой. Следует отметить, что Интересный факт, что Маяковский стал первым широко известным русским копирайтером. У него заказывали рекламные тексты в стихах такие компании, как ГУМ, различные марки сигарет и даже банковские услуги.

Следующей инновацией привнесённой Маяковским в мир поэзии, была форма стихотворения. Его стихи построены таким образом, что значимые по экспрессии слова выделяются в отдельную строку. Это значит, что при чтении нужно выделить паузу. Лошадь на круп ( Остоновка) грохнулась ( остоновка голосом, нужно заинтересовать слушающего) и сразу (остоновка голосом) за зевакой зевака (остоновка) штаны пришедшие Кузнецким клешить (остоновка), сгрудились…

Особенность стихосложения Маяковского выдаёт его манера рифмовки. Маяковский один из первых русских поэтов использовавший панторифмы и составные рифмы.

Лет до ста расти Нам без старости Славьте молот и стих Землю молодости.

Маяковский не боялся использовать в своих стихах ораторские методы и элементы разговорной речи — «Послушайте»!, «Читайте, завидуйте-я гражданин советского союза.»

Как и любой из представителей футуризма, Владимир Владимрович не боялся экспериментировать с ритмом, построением стиха и формой. Маяковский даже как Малевич занимался придумыванием новых слов, но в народный обиход они не вошли. Конечно, всё это отразилось на облике его поэзии в целом.

В сумме всё вышеперечисленное даёт тот самый неповторимый стиль Владимира Маяковского, который мы все любим и ценим.

Вариант 2

Маяковский Владимир Владимирович, или, как он сам себя называл, «Владим Владимыч», крупнейший поэт минувшего XX века.

Его творчество рождалось и зрело в эпоху сложного для страны времени – смена политического строя, революция 1917 года. Маяковский – «поэт революции», самобытный, харизматичный. Стиль его произведений отлично сочетает традиции лучших классиков русской поэзии и новаторство эпохи социализма.

Воспитанный на произведениях русских классиков, Маяковский с глубоким уважением и любовью относился к творчеству Пушкина, Лермонтова. В юбилейную дату со дня рождения Александра Сергеевича поэт пишет стихотворение «Юбилейное», где выражает признательность таланту классика, но протестует против «хрестоматийного глянца», лоска его произведений.

Как человек с твердой гражданской позицией, он ставит свое творчество на службу новому времени, эпохе революции. Новая эпоха требует новаторства и в творчестве. Для этого Маяковский ищет новые средства художественного выражения мыслей, душевных порывов. Таким средством стал особый «маяковский» размер стиха, отрывистый, утверждающий ритм. Когда поэту для выделения интонационного акцента не хватает обычных средств, он оставляет самое важное слово одно на строке. Так получился особый стиль написания стихотворений – «лесенкой».

Еще одним нововведением Маяковского в поэзию стало активное использование неологизмов и гиперболы.

Своеобразна и лирика в произведениях поэта. Она максимально приближена к социально – бытовым условиям, и является гражданственной поэзией любви, которая не отделяет человека новой формации от его обычной жизни, а наоборот сплачивает с ней. Таким образом, поэт показывает, что лирика и любовь существуют не только среди одухотворенных, эфемерных романтиков, но и среди обычных людей.

Владимир Маяковский, кроме поэзии, заявлял о себе и как драматург, киноактер, кинорежиссер. Кроме того, он был художником и стоял у истоков современной рекламы, создав много ярких призывных плакатов.

Творчество Маяковского подвергалось всесторонней критики. Особенно критиковали его приверженцы «старой», классической школы искусства. Он очень болезненно на это реагировал, но не прекращал создавать все новые и новые произведения, которые мы с удовольствием читаем и по сей день.

Большой Бейсуг

В сложный, переломный для России период выходит на поэтическую арену Маяковский. Первая русская революция потоплена в крови, атмосфера накалена до предела, вихрь мировой войны заставляет усомниться людей во всех прежних ценностях.

Они с великой надеждой смотрят в будущее и жаждут грядущих перемен. Эти сложные общественные процессы отражаются в искусстве, словно в зеркале. Откровенное отрицание традиционной культуры, эпатаж мещанского быта, едва ли не религиозный культ техники и современной индустрии с ее сверхчеловеческой мощью – все это послужило толчком к популярности футуризма. Маяковский предчувствует «неизбежность крушения старья» и средствами искусства предвосхищает грядущий «мировой переворот» и рождение «нового человечества». «Рваться в завтра, вперед!» — вот его девиз. Поэзия — вся! — езда в незнакомое. И это незнакомое, непознанное превращается в предмет его творчества. Он широко использует прием контрастов: мертвые предметы оживают в его поэзии и становятся более одушевленными, чем живые. Поэзия Маяковского с ее урбанистически-индустриальным пафосом противопоставляет образ многотысячного современного города с его оживленными улицами, площадями, гудящими автомобилями — картинам природы, которая представляется ему чем-то косным и безнадежно мертвым. Поэт готов расцеловать «умную морду трамвая», он воспевает городской фонарь, который «снимает с улицы синий чулок», тогда как луна у него — «дряблая», «никому не нужная», а сердце девушки безжизненно, как будто «выварено в йоде». Поэт убежден, что новое слово можно сказать только по-новому. Маяковский — первооткрыватель, который владеет словом и словарем, как смелый мастер, работающий со своим материалом по собственным законам. У него свое построение, свой образ, свои ритм и рифма. Поэт бесстрашно ломает привычную стихотворную форму, создает новые слова, вводит в поэзию низкую и вульгарную лексику. По отношению к величайшим явлениям истории он усваивает фамильярный тон, о классиках искусства говорит с пренебрежением: Берутся классики, свертываются в трубку и пропускаются через мясорубку.

Он — Господь Бог, сотворивший свой поэтический мир независимо от того, понравится ли кому-нибудь его творение. Ему все равно, что его намеренная грубость может кого-то шокировать. Он убежден, что поэту позволено все. Как дерзкий вызов и «пощечина общественному вкусу» звучат строки из стихотворения «Нате!»: А если сегодня мне, грубому гунну, кривляться перед вами не захочется — и вот я захохочу и радостно плюну, плюну в лицо вам я — бесценных слов транжир и мот. Маяковскому свойственно совершенно новое видение мира, он словно выворачивает его наизнанку. Привычное предстает в его поэзии странным и причудливым, абстрактное становится осязаемым, мертвое — живым, и наоборот: «Слезы снега с флажьих покрасневших век»; «Прижались лодки в люльках входов к сосцам железных матерей». Поэзия Маяковского говорит не только языком образов и метафор, но и широко использует звуковые и ритмические возможности слова. Ярким примером служит стихотворение «Наш марш», в котором буквально слышится бой барабанов и мерный шаг марширующих колонн: Дней бык пег. Медленна лет арба. Наш Бог бег. Сердце наш барабан. Прежнее представление о поэзии, да и саму поэзию изменил Владимир Владимирович Маяковский. Его называют рупором идей и настроений эпохи, а стихи — «оружие масс». Маяковский вывел из салонов на площади и заставил поэзию шагать вместе с демонстрантами. Великое и неоднозначное поэтическое наследие Маяковского включает такие шедевры, как «Послушайте!», «Себе, любимому, посвящает эти строки автор», «Облако в штанах», а также многие злободневные стихи. В творчестве Маяковского многое сложно, и не всегда его можно понять и принять. Но при оценке его творчества следует помнить, что поэзия — факт биографии, зависящий от окружающей действительности. Неспокойное время многих катаклизмов, происходящих в судьбе страны, время поиска новых путей развития России наложило на творчество поэта свой отпечаток. Маяковский, в попытках добиться предельного уровня экспрессии, отвечающего (неважно, любовь ли это, искусство ли, политика ли) новому жизненному содержанию, создает свой, оригинальный творческий метод. Цель, которую автор поставил перед собой, — писать «так же хорошо, но о другом — с акцентом на «хорошо», в данном случае». Поэт добился осуществления задуманного, так как оставил после себя новое, несомненно, талантливое, то, что будут помнить века.

похожие материалы

Сочинение Новаторство поэзии Маяковского

Во все времена люди старались привнести что-то новое в ту или иную деятельность. Вообще данная тяга к созданию нового и двигает человечество к прогрессу. В литературе, также как и в любой другой деятельности присутствовали новаторы. Одним из большого их количества был поэт Маяковский.

Так как жизнь Маяковского приходится на времена революций, войн и прочих отрицательных вещей, его поэзии присущи данные темы, рассуждения на этот счёт и вещи связанные с этим. Во многих его произведениях в пору революции осуждается власть, за что его порицают множество несогласных с ним людей.

Также он является автором множеств неологизмов, которые он использовал в своих произведениях, и которые даже перешли в обычную повседневную речь будущих поколений. Без сомнения поэзия Маяковского являлась чем-то новым и ранее не виданным читателям того времени, благодаря чему он завоевал большую известность и уважение. Его новаторство заключалось в принесении новых фразеологизмов, особой форме построения повествования и прекрасной манерой передавать настроение произведения.

Маяковский является одним из лучших поэтов своего времени, благодаря чему он и заслужил своё звание новатор и поэт Нео логист.

Хотя и было множество людей несогласных с этим тошнотворным новаторством, как говорили некоторые консерваторы, но Маяковский старался не обращать на них внимание, понимая, что эти люди будут несогласно с любым изменением в их устоявшемся мирке и что с ними лучше даже не начинать спор, ведь из него ничего хорошего не выйдет.

Вообще Маяковский очень часто в своих произведения обращался к теме прогресса и внесения нового в жизнь человека, представляя всё это только в хорошем свете. Стараясь привить читателям, либеральные взгляды он ставил личную свободу выше всего остального из-за чего испытывал гонения со стороны консервативной власти. Его произведения не публиковали, его брали под арест, и всё лишь бы только не доносить мысль свободы до народа. Это моё мнение насчёт писателя Маяковского и его новаторства в русской литературе. Так как мнение субъективное оно может не совпадать с чужими и может быть опровергнуто.

В поэтике Маяковского доминировала городская вещность: фонари, тоннели, мосты, гудки, тротуары и перекрестки, вокзалы и доки — такого рода конкретикой плотно насыщен урбанистический мир его поэзии. Бытовизм изображения сочетался с фантастикой: от эксцентричных сравнений и метафор образный ряд поэзии Маяковского «продвигался» к гиперболизму, создавая эффект ирреального в реальном. В «150000000» из раны Ивана появляются «люди, / дома, / броненосцы, / лошади»; в «Прозаседавшихся» бюрократы заседают в учреждениях своими половинами («сидят людей половины»); в «Тамаре и Демоне» (1924) речь идет о такой любви, «чтоб скала / распостелилась в пух». Гротесковые ситуации: коммунизм будет побежден канарейками, предмет заседания бюрократов — «покупка склянки чернил» и т.д. Метафоры Маяковского заданы на создание картин в духе «фантастического реализма»: в его «Поэзии улица скользит. Кузнецкий мост смеется, а фонарь снимает с улицы чулок. Перечисленные художественные приемы отвечают новаторскому мироощущению Маяковского, его сосредоточенности на утопии, концепции нового общества и нового человека. Этим же целям способствуют и поэтические образы лексического характера. Сравнивая лексику Маяковского и Гоголя, А. Белый обращал внимание на новые словообразования в поэзии Маяковского, его изобретательность в использовании приставок и окончаний («изласкать», «окаркан», «людьё», «дамьё» и т.д.). Ему удавалось свободно трансформировать существительные то в глаголы («обезночит», «иудить», «выгрустить»), то в прилагательные («поэтино сердце», «вещины губы», «скрипкина речь», «именитое вымя»). Стремясь к экспрессивному ритму, к максимальной выразительности минимальными художественными средствами, Маяковский синтаксически уплотнял фразу, опуская предлоги, глаголы, существительные, т.е., как и Пастернак, и Есенин, сознательно применял анаколуф: «Бегу, / Ходынка / за мной», «Надо — / прохожим, / что я не медведь, / только вышел прохожим». Образы Маяковского вошли в языкознание как примеры плодотворных речевых изменений, новаций. В работах Р. Якобсона стихи Маяковского употреблены как примеры стертости различий подлежащего и составного именного сказуемого («Наш бог — / бег, Сердце — / наш барабан»); необычного применения творительного падежа (в поэме «Человек» волхвы спали могшими, в поэме «Люблю» герой ловил «сердцебиение столиц», «Страстною площадью лежа».

Творя новую поэзию нового общества, Маяковский освобождает свой стих и от канонического размера, сосредоточивает внимание на смысловой ударности в стихе. Не отказываясь вовсе от силлабо-тонического стихосложения, он выстраивает ритм стиха на ударной, тонической основе. Для него бывают важны и равностопность, и равноударность, но единицей ритма становится смысловое ударение, которое подчиняет себе ударение ритмическое, музыкальное. Экспрессивный ритм стиха Маяковского усилен аллитерациями типа «Город грабил, / грёб, / грабастал. Чтобы подчеркнуть смысл стиха и ударение, он вводит в поэзию так называемую рваную строку. Внимание к содержанию усиливается и неожиданной рифмовкой с характерным для футуристов разрушением тождества в заударном слоге (спорящих — коридорище, колене — Ленин, корма — Сормово, россыпь — гроссов, алчи — палочек). Своей поэзией Маяковский заявил о себе как о создателе нового стиха.

Поэтическое новаторство В. Маяковского

Я не верю стихам, которые — льются. Рвутся — да! М. Цветаева В 1928 году Маяковский в автобиографии «Я сам» пишет о своих первых поэтических опытах: «Перечел все новейшее… Разобрала формальная новизна. Но было чуждо.

Темы, образы не моей жизни. Попробовал сам писать так же хорошо, но про другое. Оказалось так же про другое нельзя». Именно из этого юношеского убеждения автора следует исходить, говоря о том новом, что в содержательном и формальном аспекте внес поэт в литературу.

На мой взгляд, особенного внимания в связи с данной

темой заслуживает ранний период творчества, проходивший под знаком футуризма. Именно футуризм предопределил такие черты авторской эстетики и поэтики, как демонстративный отказ от достижений предшествовавшей культуры, своего рода «шоковая терапия» посредством эпатажа и сатирического осмеяния, увлечение индустриально-городской тематикой, революционный пафос, страсть к экспериментаторству, созданию новых художественных форм, использованию новых художественных средств. Сам Маяковский, оценивая роль футуризма в своей творческой биографии, пишет: «Для меня эти годы — формальная работа; Овладение словом». Однажды другой великий поэт, Б. Пастернак, сказал: В стихи б я внес дыханье роз, дыханье мяты…

Совсем по-другому звучит творческое кредо Маяковского. Для него главное — «сердце с правдой вдвоем», сплав личного, лирического и общественного, исторического. Все, происходящее в мире, происходит и в сердце поэта. Политика для него становится таким же объектом поэзии, как и любовь.

Автор чувствует себя сопричастным истории, и эта сопричастность соединила в его стихах «личное» и «общее», непосредственно включив первое во второе. Потому и оказались возможными — среди описаний революционных атак, пожаров, социалистического строительства — строки: Не домой, не на суп, а к любимой в гости две морковинки несу за зеленый хвостик. Маяковского иногда упрекают в том, что он практически полностью изъял из своей поэзии тему природы. Как бы поддразнивая критиков, автор заявляет: «После электричества бросил интересоваться природой. Неусовершенствованная вещь».

В стихотворении «Тамара и Демон» есть такие иронические строки по адресу поэтов-«пейзажистов»: От этого Терека в поэтах истерика. Хотя сам же герой затем признается: Стою, и злоба взяла меня, что эту дикость и выступы с такой бездарностью я променял на славу, рецензии диспуты. На мой взгляд, подобный отказ можно объяснить словами другого русского поэта-гражданина: «Еще стыдней в годину горя красу небес, долин и моря и ласки милой воспевать». Объектом творчества у Маяковского служат зачастую предметы весьма прозаические, он сам называет себя певцом «воды кипяченой». Да, «когда б вы знали, из какого сора растут стихи!» Переезд рабочего на новую квартиру, покупка чемодана, разговор с фининспектором, размышления о работе машинисток — вот некоторые темы поэзии Маяковского.

Своеобразие творческого метода поэта ярко проявляется в его любовной лирике. Маяковский создает высокую гражданственную поэзию любви — любви, которая не отрывает человека от жизни, а соединяет с ней еще более крепкими нитями: В поцелуе рук ли, губ ли, в дрожи тела близких мне красный цвет моих республик тоже должен пламенеть. Или же наоборот — любовный конфликт осложняется социально-бытовым: Любовная лодка разбилась о быт.

Автор демонстративно отвергает «любоночков» и «любят», его чувство — любовь — «громада» — противопоставляется тому, что бывает у других: «Если б быть мне косноязычным, как Данте или Петрарка! Душу к одной зажечь!» Любовь делает титаном самого героя: он больше, чем океан, громче, чем гром, ярче, чем солнце: Что может хотеться этакой глыбе? А глыбе многое хочется.

Любовь — вот то, что просит, чего требует герой, без чего он не может существовать. Для нового содержания Маяковский ищет новую, соответствующую ему форму. Ритмика, рифма, лексика, синтаксис стиха подчинены одной цели: дать ему максимальную эмоциональную выразительность В цикле «Стихи об Америке» мы читаем: «ваши статишки», «сотня этажишек» — уменьшительные суффиксы становятся уничижительными; добавьте к этому разговорный оборот «втереть очки» и новообразование «его препохабие» — и перед нами картина жизни, по отношению к которой каждый советский человек чувствует себя превосходно. Маяковский смело использует разговорную лексику: Очень мне надо сияньем моим поить земли отощавшее лонце. Вырываясь за пределы общепринятого языка, поэт сам творит слова: «декабрый», «новогодие», «прозаседавшиеся».

Совершенно иной, не похожей на бывшее ранее, становится у Маяковского стихотворная строка. Господствующее в течение двух веков силлабо-тоническое стихосложение перестает «работать» в его поэзии. «Четырехстопный ямб мне надоел», — как писал некогда А. С. Пушкин. Не количество и расположение слогов скрепляют строку, а интонация и смысловой акцент. Именно поэтому Маяковский прибегает к оригинальному графическому оформлению стиха: он разбивает строку, печатает ее «лесенкой». Каждый выделенный отрезок становится как бы ступенькой, подсказывающей читателю паузу, изменение интонации, — обычных знаков препинания, знаков остановки перед «препоной», препятствием, поэту не хватало.

Это новшество — лесенка — остается непривычным до сих пор, но у Маяковского оно как нельзя более уместно, так как его стихи предназначены для чтения вслух. Особую экспрессивную нагрузку выполняет рифма. Ее задача — придать смысловую и интонационную законченность отрезку стиха, усилить и закрепить эмоциональное воздействие слова, вернув читателя к уже прочитанному. Поэтическое наследие Маяковского велико и неоднозначно.

В него входят и такие шедевры, как «Послушайте!», «Себе, любимому, посвящает эти строки автор», «Облако в штанах», и стихи на злобу дня, один этот день и жившие. Многое в творчестве Маяковского сложно, а порой и невозможно принять. Но, оценивая его произведения, следует помнить, что поэзия — факт биографии, и создается она по тем же законам, что и окружающая действительность.

Время, когда жил Маяковский, — время многих катаклизмов в судьбе страны, время поиска новых путей ее развития, и оно наложило свой отпечаток на творчество поэта. В попытках добиться предельного уровня экспрессии, который отвечал бы новому жизненному содержанию — будь то любовь, политика, искусство, — Маяковский создает свой, оригинальный творческий метод. Своей целью автор поставил писать «так же хорошо, но о другом» — с акцентом на «хорошо», в данном случае.

То, что он оставил после себя — новое, несомненно, талантливое, — доказывает, что поэт добился осуществления задуманного.

Источник

Реферат «Новаторство Маяковского в литературе»

Онлайн-конференция

«Современная профориентация педагогов
и родителей, перспективы рынка труда
и особенности личности подростка»

Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику

В.В. Маяковского в литературе

1. Определение новаторства в литературе. В.В.Маяковский – один из

ярчайших поэтов-новаторов ………………………………………………….6

2. Основные черты поэтического новаторства Маяковского

2.1. Новаторство «поэтического» словаря ……………………………..9

2.2. Обогащение ритмики стиха ………………………………………..16

2.3. Своеобразие способов рифмовки …………………………………22.

2.4. Выразительность образной системы ………………………………25

Я не верю стихам, которые — льются.

Рвутся — да! М. Цветаева

В 1928 году В.В.Маяковский в автобиографии “ Я сам ” пишет о своих первых поэтических опытах: “ Перечел все новейшее. Разобрала формальная новизна. Но было чуждо. Темы, образы не моей жизни. Попробовал сам писать так же хорошо, но про другое. Оказалось так же про другое нельзя ”. Именно из этого юношеского убеждения автора следует исходить, говоря о том новом, что в содержательном и формальном аспекте внес поэт в литературу.

Нельзя забывать, что в творчестве Маяковского нашли воплощение лучшие традиции литературы прошлого: страстный патриотизм, горячая вера в Россию и ее народ, правдивое изображение жизни народа во всем ее многообразии, гуманизм, проповедь глубокой идейности литературы, призванной служить интересам трудящихся масс.

При всем этом Маяковский выступает перед нами как поэт-новатор, ибо он был певцом революционной эпохи и “стремился слить с революционным народом не только содержание, но и форму своих произведений” (М.И.Калинин).

Мне кажется, что о новаторстве Маяковского следует начинать говорить с того, что его корни не только в фольклоре и классической русской поэзии, но и очень солидной частью новаторстве живописцев начала двадцатого века. Известно, что поэт и сам был талантливым художником и живописцем. Такие передовые художники, как Малевич, Кандинский, Пикассо в своих поисках новой формы на холстах близки творческим поискам словесной формы В.Маяковского. Но для В.В.Маяковского поиск формы не был самоцелью. Корни новаторства поэта можно обнаружить в смежных областях искусства, например, в кинематографе. Он любил делать свои стихи методом монтажа, работая со словом, как с кинолентой.

Его новаторский поиск новой формы в большей степени определила революция. Это было ново в России. Этой новой реальности должна была, по убеждению Маяковского, соответствовать и поэзия. Естественно, в его стихах появились новые интонации, агрессивные нотки, вызывающие позы.

Его прошлое окружение не могло взять в толк, почему Маяковский «продался большевикам». Они не понимали главного: поэт сам был большевиком по сути. В конце концов все сошлись на ярлыке «попутчик», с которым Маяковский уже не расстался до конца своих дней.

Обогатив советскую поэзию глубоко идейными, партийными по духу произведениями, отвечающими интересам победившего в революции народа, Маяковский явился «выдающимся новатором поэтической формы».

Однажды другой великий поэт, Б.Пастернак сказал:

В стихи б я внес дыханье роз,

Совсем по-другому звучит творческое кредо Маяковского. Для него главное – «сердце с правдой вдвоем», сплав личного, лирического и общественного, исторического. Все, происходящее в мире, происходит и в сердце поэта. Политика для него становится таким же объектом поэзии, как и любовь. Автор чувствует себя сопричастным истории, и эта сопричастность соединила в его стихах «личное» и «общее», непосредственно включив первое во второе.

Эксперименты над словом не стали для него самоцелью, а расценивались как средство повышения выразительности стиха. Творчество Маяковского, даже в период близости к футуризму, основной своей направленностью отрицало принципы, провозглашенные этим течением. Так, принципу «самовитого» слова, слова вне «быта и жизненных польз» явно противоречил тезис поэта: «Нам слово нужно для жизни. Мы не признаем бесполезного искусства». Несмотря на некоторую затемненность поэтической мысли, уже трагедия «Владимир Маяковский», а особенно последовавшие за ней поэмы «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Война и мир», «Человек» открывали совершенно новую страницу в истории русской литературы.

В социалистическую литературу поэт входит как революционный романтик, решительно отвергнувший мир капитализма, который залил кровью планету; входит, глубоко уверенный в том, что на смену этому безумному, бесчеловечному миру уже идет мир подлинных хозяев планеты и вселенной.

Дать определение новаторства в литературе; выявить истоки новаторства в творчестве В.В.Маяковского.

Определить черты новаторства в поэзии В.В. Маяковского:

новаторство «поэтического» слова;

объяснить ритмическое богатство произведений Маяковского;

выявить своеобразие способов рифмовки;

показать, что «одно из больших средств выразительности – образ».

Работа состоит из введения, основной части (две главы), заключения и краткой библиографии.

Глава 1. Определение новаторства в литературе.

Маяковский – один из ярчайших поэтов-новаторов.

С именем Маяковского прочно связано представление о поэте-новаторе. Таких смелых, радикальных изменений в поэзии не совершал ни один поэт XX века. А ведь этот век бредит новаторством. Никогда не говорилось о нем так много, никогда не было столько претендентов на славу первооткрывателя в искусстве. Но оказалось, что новаторство подчиняется общим закономерностям развития литературы и искусства.

Новаторство (от лат. Novator – обновитель) – в художественной литературе то новое, ценное для народа в содержании и форме произведения, что вносит передовой писатель в художественную литературу, улавливая новые запросы народа, наблюдая в жизни вновь возникающие явления, изменяющиеся отношения между людьми, новые черты человека и находя для них жизненно правдивого изображения соответственные художественные средства.

Таким новаторством отличается советская литература, впервые создавшая галерею образов людей социалистического общества, чутко и правдиво отражающая в своих произведениях все новое в жизни советской страны.

Нарочитое стремление к новаторству в форме, когда оно не вызывается необходимостью выразить новое содержание, приводит к вредному, бессодержательному и безыдейному искусству, к формализму.

Уже почти вековая «эпопея первооткрывательства» убеждает, что возникновение новых художественных форм – сложный процесс, в котором прихотливо пересекаются социальная атмосфера, мощь и характер таланта, литературные взаимодействия, традиции и т.д. Однако сопоставление опыта Маяковского и его современников приводит к мысли, что приживаются и оказывают влияние на дальнейшее развитие искусства прежде всего те открытия, которые отвечают потребностям времени, способствуют утверждению его прогрессивных тенденций.

Что это? Лирика? Публицистика? У Маяковского есть и то, и другое, так сказать в «чистом виде». Но историческая заслуга поэта – создание лирики нового типа, в которой публицистика становится лирикой, а лирика звучит публицистически. Свой дерзкий опыт он, разумеется, совершал не на пустом месте. Сам поэт называл несколько близких ему поэтов и прозаиков: Некрасова, Пушкина, Лермонтова, Державина, Гоголя, Щедрина, Достоевского… Таким образом, новаторство Маяковского и творческие взаимоотношения его с опытом русской классики (весьма различно воспринимаемым поэтом на разных этапах его развития) – это в основе своей явления взаимосвязанные. Однако, гражданская лирика Маяковского – явление XX века. Это лирика личности, отвергнувшей «отчуждение» и погрузившейся в большой мир общественных, всенародных и всечеловеческих интересов и связей, забот и радостей.

Лирика Маяковского включает в себя многое – и историю, и политику, и любовь, и быт; и все это входит в его поэзию не как отдаленный фон, а является основным объектом художественного изображения.

Таланту Маяковского свойственна этическая широта, если хотим, монументальность. Поэтому и лирика его по-своему эпична.

Некоторые склонны видеть величие поэта в его изощренной изобразительности. Действительно, Маяковский был выдающимся мастером художественного слова, реформатором стиха. Он обогатил поэтическую лексику, ввел в поэзию новые принципы рифмовки, видоизменил стихотворные размеры, усилил выразительность и смысловую емкость каждой фразы, стал печатать стихи ступенчатой строкой. Но эти нововведения – лишь составная часть новаторства Маяковского. Главное заключается в другом. Восприятие идей социалистической революции, постижение смысла преобразований и стало главным формирующим фактором его творчества. Подлинное значение Маяковского заключается таким образом в том, что он одним из первых в мировой литературе сумел соединить поэзию с идеями социалистической революции.

Глава 2. Основные черты поэтического новаторства Маяковского.

Новаторство «поэтического» словаря.

Обогатив советскую поэзию глубоко идейными, партийными по духу произведениями, отвечающими интересам победившего в революции народа, Маяковский явился и выдающимся новатором поэтической формы.

Трудные и смелые поиски нового языка поэзии, неотделимого от языка революции – одна из самых важных, неотъемлемых особенностей новаторской деятельности Маяковского.

Новаторство Маяковского в поэзии проявилось и в расширении так называемого «поэтического» словаря, и в обогащении ритмики стиха, и в своеобразии способов рифмовки, и в выразительности его образной системы.

Это новаторство в форме определялось стремлением поэта передать средствами стиха, сложный многообразный мир советского человека, его революционный энтузиазм, ненависть к эксплуататорскому миру насилия и грабежа. Продолжая традицию Пушкина и Некрасова, выразившуюся в демокра тизации языка, Маяковский стремился расширить границы поэтической лексики, внести в нее говор толпы, масс, под­ нявшихся к активной революционной деятельности. Поэтому в стихах Маяковского мы слышим голос класса, победившего в революции народа.

Мысли о необходимости расширения поэтического слова­ ря Маяковский неоднократно выражал еще до революции. «Нам слово нужно для жизни, — писал он в статье «Без бе­лых флагов».- Мы не признаем бесполезного искусства. Каждый же период жизни имеет свою словесную формулу. Борьба наша за новые слова для России вызвана жизнью. Развилась в России нервная жизнь городов, требует слов бы­ стрых, экономных, отрывистых, а в арсенале русской лите­ ратуры одна какая-то барская тургеневская деревня» (т. 1 стр. 370).

Несомненно, что Маяковский выступал здесь не против языка тургеневской прозы, а против искусственного ограничения поэтического словаря сторонниками «чистого искусства». Он, например, с иронией замечал, что поэт Фет в своих стихах 46 раз употребил слово «конь» и не разу не заметил, что вокруг него бегают и лошади.

Маяковский, учась у «народа-языкотворца», смело вводил в стихи «разговор улицы», делая достоянием поэзии «будничные» слова, считавшиеся декадентами «неизящными».

Вот почему в произведениях Маяковского мы находим «непоэтические» слова : политические, научные, бытовые, просторечные и даже вульгаризмы. В каждом конкретном случае употребление тех или иных слов обусловлено идейной направленностью произведения.

В его послеоктябрьские произведения вошло много слов, рожденных революцией, характерных для массово-политической речи: революция, коммуна, коммунизм, социализм, пролетариат, лозунг, декрет, стачка, партия и т.д.

Без этих слов невозможно было писать о новой советской действительности.

В стихотворении «О дряни», обращенном к «мещанам без различий классов и сословий», Маяковский, живописуя «мурло мещанина», не стесняется в выражениях, намеренно используя грубую лексику: «намозолив от пятилетнего сидения зады, крепкие, как умывальники», «от самовара разморясь», «фигурять на балу в Реввоенсовете» и др.

В целях большей выразительности поэтической речи поэт иногда прибегал к созданию и использованию новых слов – неологизмов ; в дооктябрьский период их создавалось больше, в послеоктябрьский – меньше.

Маяковский-поэт чрезвычайно активен и решителен по отношению к слову. Если оно кажется недостаточно выразительным, он смело изменяет его, придает ему подчеркнуто обновленный вид. Лучшие из созданных им неологизмов доходчивы, общепонятны, не требуют никаких специальных разъяснений. Каждый знающий русский язык сразу поймет, что значит « молоткастый, серпастый советский паспорт», «громадье» наших планов, «размаха шага саженьи », «коммунистическое далеко », что значит «бронзы многопудья », что такое «капитал — его препохабие» и кто такие « проз аседавшиеся». Эти слова созданы поэтом по образцу других слов. Но не сконструированы п утем механического соединения корня слова суффиксов, как это нередко делал Хлебников непосредственный предшественник и учитель Маяковского в «словоновшестве». Маяковский с тремится к тому, чтобы новорожденное слово с разу входило в стих свободно и непринужденн о, чтобы оно не казалось надуманным, а восп ринималось бы как незаменимое.

Слово «препохабие», адресованное к капитал у, построено по образцу «преподобия», но е го смысловое содержание взрывает ту внешне п очтительную форму, в которую оно саркастически заключено, и слову придается разоблачит ельный, откровенно издевательский характер. Неологизм, как и каламбур, метафоричен, связа н с совмещением в слове разных значений, то б лизких друг другу, то контрастных.

Но, расширяя словарь, создавая неологизмы, поэт умело использовал и все завоевания русского литературного языка.

Он хорошо понимал, что пустое словотворчество, заумь поэзии не нужны, и поэтому говорил:

« Я буду последним идиотом, если скажу: «товарищи, переписывайте Алексея Крученых. его «дыр, бул, щыл».

Борясь за яркую и поэтическую речь, Маяковский резко выступал против ненужного употребления иностранных слов (стихотворение «О фиасках», «апогеях» и других неведомых вещах» и многочисленные высказывания в статьях), а также против избитых, ничего не выражающих фраз, вроде «проходит красной нитью», «достигло апогея», «дошло до кульминационного пункта», «потерпела фиаско».

Маяковский любит «сдвигать» иностранные слова, которые в русском языке не склоняются, и склонять их вопреки грамматическим правилам. Сатирически-сниженно воспринимаются с лова: «Пуанкарою», «керзоните», «муссолини ться», «церетелить», «гучковеет и откеренщ ивается».

Стремясь к образности речи, поэт использует народные пословицы, поговорки, устойчивые фразеологические сочетания, в ряде случаев несколько видоизменяя их.

Пословица: «Коготок увяз – всей птичке пропасть» в поэме «Хорошо!» звучит по-маяковски:

Народное выражение «стереть в порошок» также находит применение в поэме:

Маяковский упорно отбирает из «артезианских людских глубин» слова, способствующие наилучшему выражению поэтической идеи; он изводит «единого слова ради тысячи тонн словесной руды».

Решительно вводя новые обороты, с вязывая их со старыми, привычными выра­ жениями, пословицами, поговорками, Маяковский сам точно сказал об этом: «Переводить мои стихи особенно трудно еще и потому, что я ввожу в стих обычный разговорный (например, «светить — и никаких гвоздей» — попробуйте-ка это перевести!), порой весь стих звучит как такого рода беседа. Подобные стихи понятны и остроумны, только если ощущаешь систему языка в целом. »

В статье «Как делать стихи» приводится один пример работы поэта над словом. Он, например, отверг 11 вариантов строки, чтобы, наконец, избрать двенадцатый, которым начинается заключительная строфа стихотворения «Сергею Есенину». В результате получилась мобилизующая строфа:

помереть не трудно.

Своеобразен и синтаксис поэзии Маяковского. Особенности его вполне будут понятны, если учесть установку поэта на ораторские, разговорные интонации стиха.

Маяковский создавал «слышимое слово»: оно должно звучать на митинге, в аудитории, по радио. Эта установка на «разговор» подчеркивается даже названием ряда произведений поэта: «Разговор с фининспектором о поэзии», «Разговор на Одесском рейде двух десантных судов. », «Разговор с товарищем Лениным». На разговорных интонациях, митинговых и дружески-задушевных, построены стихотворения «Левый марш», «Сергею Есенину», «Послания пролетарским поэтам» и ряд других.

Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы».

(Из воспоминаний А.Жарова).

Естественно, что в произведениях, предназначенных для разговора, часто встречаются восклицания и вопросы, обращения и повелительные обороты, междометия и паузы; часто пропускаются при этом слова, но смысл фразы в контексте всегда ясен.

«Левый марш», например, целиком построен как призывная ораторская речь, содержащая обращения, вопросы, призывы, побуждения к действию.

у броненосцев на рейде

ступлены острые кили?!

Синтаксис Маяковского передает все интонации разговорной речи: и нежный шепот, и страстный призыв, и спокойное повествование, и резкий приказ.

Обогащение ритмики стиха

Тяга к разговорным интонациям определила и своеобразие ритмики Маяковского. Стихотворная речь в отличие от прозаической ритмична.

В ритмическом отношении стихи Маяковского чрезвычайно разнообразны и нельзя их целиком относить к какой-то одной системе стихосложения, как это делали некоторые исследователи.

Исследователи творчества Маяковского едины в утверждении, что его ритмическая система представляет собой новый этап в развитии русского стиха, но в чем эта новизна, разные ученые трактуют по-разному, но сходятся в том, что его стих очень разнообразен.

В ряде работ о Маяковском, были попытки противопоставить ритмическую структуру его стиха классическим традициям.

В этом легко убедиться, если в любом из этих стихотворений обозначить ударные и безударные слоги:

В сто сорок солнц закат пылал,

в июль катилось лето

В классическом стихе строки, как правило, состоят из одинакового количества стоп. Маяковский нередко пишет разностопным стихом, когда короткие строки с малым количеством стоп чередуются с длинными строками, состоящими из большого количества стоп. Часто Маяковский от одного стихотворного размера переходит к другому в пределах одного и того же стихотворения.

Вот несколько строк из стихотворения «Про пешеходов и разинь»:

Если в первых двух строках мы обнаруживаем хорей, то в следующих двух – ямб. Такой стих называется разноударным.

Однако безуспешны попытки некоторых исследователей подогнать все стихи Маяковского под силлабо-тоническую систему: большинство его произведений написано тоническим стихом, который основывается «на более или менее одинаковом числе ритмических ударений в стихотворных строках независимо от числа слогов в строке и количества безударных слогов между ударениями». (Л. Тимофеев и Н. Венгров. «Краткий словарь литературоведческих терминов» Учпедгиз, 1952 стр.7)

Тонический принцип стиха составляет основу поэтического творчества Маяковского. Собственно говоря, тонические стихи и имеют в виду, когда говорят о новаторстве Маяковского в области стихотворной лирики.

Возьмем четверостишие из «Стихов о советском паспорте»:

По длинному фронту

Расставив ударения, можно заметить, что в этом произведении четырехударный стих чередуется с трехударным, тогда как число безударных слогов в каждой строке разное (7-6-5-6), причем закономерности в расположении ударных и безударных установить нельзя.

Ритмический строй стиха часто меняется у Маяковского даже в одном и том же произведении. В поэме «150 000 000» переход от рассказа об Иване к описанию Америки начинается словами:

повернем вдохновенья колесо.

Наново ритма мерка.

Это изменение ритма всегда обусловлено содержанием стиха, характером образов и картин, рисуемых поэтом.

Наглядным примером, подтверждающим эту мысль, является поэма «Хорошо!», где в каждой главе новая «ритма мерка».

В стихе Маяковского ритмообразующую роль играют паузы. Однако они не только «восполняют» недостающий слог, но и выделяют следующее за паузой слово, на которое поэт обращает особое внимание читателя. Такая пауза возникает перед четвертой строкой в стихотворении «Сергею Есенину» (первая строфа), она нередко встречается в поэме «Хорошо!». Вот один наиболее яркий пример:

Третья строфа, рифмующаяся с первой, четырехударной, состоит всего лишь из одного слова. Чтобы не «сломался» ритм, после «но» следует сделать большую паузу, которая выделяет следующие слова, подчеркивает ироническое отношение автора к «мадам Кусковой».

Стремлением усилить смысловую значимость слова объясняется и построение стиха Маяковского «лесенкой» ; она же влияет и на ритм стиха.

О смысловой роли «лесенки» сам поэт писал: «Наша обычная пунктуация с точками, запятыми, вопросительными и восклицательными знаками чересчур бедна и маловыразительна по сравнению с оттенками эмоций, которые сейчас усложненный человек вкладывает в поэтическое произведение.

Размер и ритм вещи значительнее пунктуации, и они подчиняют себе пунктуацию, когда она берется по старому шаблону.

Все-таки все читают стих Алексея Толстого:

Шибанов молчал. Из пронзенной ноги

Кровь алым струилась током.

Шибанов молчал из пронзенной ноги.

Довольно, стыдно мне

Перед гордою полячкой унижаться.

читается как провинциальный разговорчик:

Довольно стыдно мне.

Чтобы читалось так, как думал Пушкин, надо разделить строку так, как делю ее я:

Не количество и расположение слогов скрепляют строку, а интонация и смысловой акцент. Именно поэтому Маяковский прибегает к оригинальному графическому оформлению стиха: он разбивает строку, печатает ее “лесенкой”. Каждый выделенный отрезок становится как бы ступенькой, подсказывающей читателю паузу, изменение интонации, — обычных знаков препинания, знаков остановки перед “препоной”, препятствием, поэту не хватало. Это новшество — лесенка — остается непривычным до сих пор, но у Маяковского оно как нельзя более уместно, так как его стихи (стихи агитатора) предназначены для чтения вслух.

Источник