в чем смысл харакири
Всё о Японии
Сеппуку и харакири – это часть культурного и религиозного наследия Японии. Оба эти явления относят к способам самоубийства, но исполняются они практически одинаково.
Что такое сеппуку?
Сеппуку – это ритуальное самоубийство, совершаемое самураем согласно кодексу Бусидо. К такому способу смерти прибегают тогда, когда самурай оказывается покрыт позором, смыть который можно только его смертью. Чтобы сеппуку было проведено правильно, необходимо строго соблюсти свод правил, которые четко регламентируют этот страшный процесс.
Ритуал сеппуку самурай мог совершить по приговору или по собственному желанию. Например, если он терял своего хозяина в бою или плохо исполнял свой долг, другие воины могли заставить его совершить сеппуку.
Но часто самурай сам хотел оправдаться перед богами и людьми, поэтому принимал решение вспороть себе живот особым образом. Вспарывать живот нужно было сидя, чтобы не упасть на спину и не опозориться. Оголив живот, самурай делал два крестообразных движения мечом или вспарывал свою плоть от одного бока до другого, а после от пупка до груди.
Позднее самоубийство сеппуку совершали, наваливаясь на меч. Данный способ считался более гуманным. Кричать и корчиться во время совершения ритуала самураям не полагалось. Поэтому некоторые из них пользовались услугами специального помощника, который после разрезания самураем живота отрубал ему голову, но не до конца, чтобы голова не упала на пол.
Женщины из сословия самураев в случае позора, измены мужу, предательства или недержания слова тоже совершали этот обряд. Поступить так могла и та женщина, которой грозило бесчестие не по ее вине.
Женское сеппуку совершалось ножом, который японке подарил муж или отец. Им она прокалывала себе сердце или, согласно другим сведениям, перерезала горло. Перед ритуалом женщина сама связывала себе ноги, чтобы умереть в достойной и целомудренной позе.
Что такое харакири?
Харакири – это все то же ритуальное самоубийство, только это слово больше прижилось на Западе, поэтому находится на слуху. В переводе с японского этот термин означает «живот» и «резать». Слово «сеппуку» пишется теми же иероглифами, но читается со слова «резать». Такая транскрипция относится к китайским лингвистическим корням.
Так что можно смело посчитать «сеппуку» более японским обозначением процесса. Во всем остальном харакири и сеппуку мало отличаются друг от друга.
История сеппуку
В Древней Японии ритуал сеппуку распространен не был. Он стал популярен в средние века. В 1156 году дайме из Минамото совершил первое харакири в истории. Он сделал это, чтобы избежать плена, так как попадание в плен считалось позором. С тех пор многие военные стали использовать данный обряд в критических ситуациях.
Затем, с течением времени, сеппуку стало массово использоваться по любым поводам. Но с приходом реформ в период Мэйдзи такие самоубийства официально стали порицаться, а в 1968 году обряд был запрещен на законодательном уровне. Но в культуре японцев сеппуку по-прежнему занимает важное место.
Ритуальные самоубийства сегодня
В японской культуре крайне важно сохранить лицо перед окружающими. Так же важны и живы понятия чести и достоинства. Поэтому японцы до сих пор выбирают самоубийства как панацею от многих бед.
Религия Японии не осуждает самоубийства. Наоборот, такой способ смерти считается обдуманным и достойным. Не мешает уйти в лучший мир, помогает смыть позорные пятна с репутации.
Самоубийства во всем мире совершаются по разным причинам. Например, это может быть крах бизнеса, финансовые проблемы, романтические трудности или болезни, мешающие полноценно жить. Во многих мировых религиях харакири осуждается, считается слабостью, бегством от проблем. Но не в Японии, так как японцы полагают, что для сеппуку нужна большая сила воли, а также способность признавать свои ошибки.
Харакири и сеппуку изначально были привилегией дворянства. Но затем ими стали пользоваться не только военные, но и простые люди. Совершают ли сеппуку сегодня? Конечно, такие случаи можно встретить и в нашем веке. Но они менее распространены и более обоснованы современными реалиями.
Харакири — самоубийство по-японски. Мифы и реальность
Вокруг ритуала харакири, или сэппуку, существует множество мифов и легенд, которые удивят многих поклонников японской культуры.
Суши, японские комиксы и анимационные фильмы, витиеватые иероглифы и харакири — это первое, что назовёт средний обыватель, если кто-то спросит его о Японии. Многие вспомнят душещипательную сцену из знаменитой оперы Пуччини «Мадам Баттерфляй».
Но что же правда и что является мифом о феномене сеппуку?
В России источником знаний о харакири является книга Алджернона Бертрама Митфорда «Легенды о самураях. Традиции Старой Японии». Ее автор был, вероятно, единственным европейцем, который имел возможность увидеть церемонию своими глазами.
Митфорд служил в Британском посольстве в Японии в период Мэйдзи. Он рассказывает об инциденте в феврале 1868 года, в результате которого погибли французские моряки. Обвинённым в случившемся был назван офицер Таки-Зензабуро, который по решению суда получил смертный приговор. В своей книге автор описал — со многими деталями — церемонию сеппуку. Рассказ Митфорда существенно повлиял на восприятие ритуала за пределами Страны Восходящего Солнца.
Миф первый: употребление слова харакири не верно
Историю о харакири стоит начать с названия. Предполагается, что харакири — это «вульгарное» слово, не используемое японцами, и единственно правильной формой следует считать название сеппуку. Но это не совсем так. В написании обоих слов используются одинаковые символы кандзи, и оба означают одно и то же: «вспарывание живота». Единственное существенное различие в том, что слово сеппуку употребляли с гораздо более давних времён. Утверждение о том, что выражение хара-кири употреблять не верно является ошибочным.
Кроме того, существуют другие выражения для описания ритуального самоубийства: тоффуку, каппуку и дсацу. Однако, они менее популярны. В древние времена часто использовался термин дзигаи. Он упоминался еще в 10 веке и использовался при описании вспарывания живота воином или перерезания горла высокопоставленной женщиной. Дзигаи — это прототип современного термина дзайцу, или самоубийства.
Второй из мифов состоит в том, что сеппуку — самоубийство чести.
Отчасти это правда, но… только отчасти. Трудно совместить добровольное самоубийство с тем фактом, что в большинстве случаев лишение жизни фактически являлось казнью. Да, были ситуации, когда к сеппуку прибегали на поле битвы, желая избежать позорного поражения или смерти от рук недостойного противника. Однако чаще всего это была форма исполнения смертного приговора.
Такой обычай возник в семнадцатом веке. Ранее, то есть между 12-м и 17-м веками, это проводилось, как мы уже упоминали, во время боев или осады. В подобных случаях было трудно следовать ритуалам, о которых так много написано в литературе и показано в фильмах.
Миф третий, наиболее противоречивый
Если мы спросим кого-нибудь о том, как происходил ритуал сеппуку, большинство скажут, что после прощальных слов, отчаявшийся человек вспарывал себе живот. И это будет не совсем верно.
Давным-давно один приговоренный спросил своего кайсяку, отрубят ли ему голову в момент, когда он получит поднос с кинжалом кусунгобу.
«Нет, – отвечал второй кайсяку, – вам отрубят голову в тот момент, когда вы ударите себя в живот кинжалом кусунгобу». При казни некоего Сано тот сказал своему кайсяку, что, когда будет вспарывать себе живот, непременно вскрикнет, и попросил его быть хладнокровным, когда тот будет отрубать ему голову. Кайсяку отвечал, что исполнит все, что тот пожелал, но попросил его тем временем взять поднос с кинжалом кусунгобу или малым мечом вакидзаси, чего требует обычай. Когда Сано протянул руку к подносу, секундант тотчас же отрубил ему голову. И хотя это было не совсем правильно, все-таки кайсяку поступил подобным образом, чтобы спасти самурая от бесчестья совершения харакири не так, как ему приличествует (закричав от боли), нет ничего зазорного в том, что кайсяку поступает милосердно. Если приговоренный настоятельно просит позволения вспороть себе живот, его желание может быть исполнено, в зависимости от обстоятельств, но в этом случае следует проявлять осторожность, чтобы не упустить момента, когда нужно будет отрубать голову. Обычай отрубать голову, когда приговоренный проходит лишь через подобие взрезания себе живота, восходит к периоду Эмпо (приблизительно около 1678 г.).
Правила указывали, среди прочего, когда должна состояться церемония, где и кто будет сопровождать осужденного в его последние минуты. Место, где происходил ритуал, зависело от ранга осужденного. Даймё, хатамото и высокопоставленные сёгуны могли делать это во дворце, а слуги и низшие люди совершали самоубийства в саду. Также случалось, что вся церемония проходила в тюрьме, или свободной комнате дома.
Способы украшения места проведения церемонии отличались в зависимости от места проведения и других факторов. Например, время суток оказывало влияние на «визуальную обстановку». Если хара-кири происходило ночью, в четыре угла помещения ставили свечи. Обязательным элементом ритуала были белые одеяния. В Японии белый признан траурным цветом.
Место нанесения раны также не было строго определено.
Миф четвёртый, о количество секундантов, которые участвовали в церемонии
Очень часто можно прочитать, что жертва сопровождалась только одним или двумя кайсаку. На практике это выглядело немного иначе. Их количество определялось по соответствующим правилам. Помощников могло быть до шести, когда осужденный подвергался общественной экзекуции. Если казнь происходила в пределах одного клана, то двух или трех было достаточно. Если три кайсаку участвовали в церемонии, роли распределялись последовательно: главная, вспомогательная и младшая. Младший ассистент подавал приговорённому самурайский меч на белом подносе. В обязанности главного входило отсечение головы по условленному сигналу. Помощник должен был показать собравшимся отрубленную голову на подносе.
Стоит еще раз подчеркнуть важность хара-кири в исполнении смертной казни, поскольку именно в этом контексте церемония использовалась чаще всего.
Как видите, термин хара-кири не является синонимом демонстрации мужества самураев перед лицом боли и смерти через жертвование собственной жизнью. Как всегда, легенды остаются легендами, а жизнь гораздо более многогранна и полна противоречий.
Новое в блогах
Харакири или сеппуку — в чем разница между этими обрядами
Что такое харакири
Само действие отличается достаточно сложным порядком и является привилегированным вариантом смерти только для самурая.
Чем отличается сеппуку
Многие знают только термин харакири, но существует также слово «сеппуку» или «сэппуку», которое также обозначает ритуальное самоубийство. Оба слова пишутся одинаковыми иероглифами, а вся разница заключена в оттенках:
Считается, что харакири — это более «бытовое» название действия с уничижительным, принижающим оттенком. Иными словами, харакири — простое вспарывание живота, а сеппуку — это ритуальное возвышенное действие. Однако Википедия говорит, что сами японцы, произнося в разговоре «харакири», не пытаются принизить действие.
Откуда пошло
Считается, что харакири как вспарывание живота соотносится именно с философией буддизма и его догматами о бренности бытия и всего земного. Согласно этой религии, именно в животе человека находится центр его жизнедеятельности, его душа, а не сердце или голова. Будучи в центре организма, живот помогает гармоничному развитию тела.
Примеры такого отношения к животу («хара») можно проследить в некоторых японских фразеологизмах:
Стоит отметить, что душа в японском понимании не эквивалентна душе в европейском. Это скорее сосредоточение мыслей и чувств, источник эмоций. Вспарывание живота — это открытие всех помыслов.
Существует 3 варианта популярности такого варианта суицида:
В древней Японии ритуальное вспарывание живота не было распространено: вместо них применяли сожжение и повешение. Первое сеппуку совершил в 1156 году феодал Минамото но-Тамэтомо: из-за проигранной войны с кланом Тайра самурай вспорол живот, не желая попасть в плен. Так он сохранил воинскую честь.
Как проводят
Человек садился на пятки, касаясь коленями пола, и оголял верхнюю часть туловища. Одежду подкладывали под колени, чтобы самурай не упал вперед. Упасть на спину было позором.
Вспороть живот можно было сделать несколькими способами:
Первые века харакири проводились только самураем, который должен был терпеливо ждать смерти, не крича, не падая и ничем не выражая боли. Если самурай терял контроль над собой, это считалось позором для него и семьи. После ритуал усложнили и одновременно сделали более «простым»: как только самурай начинал терять сознание или падать, его помощник (кайсякунин) одним взмахом отрубал ему голову.
Отрубать голову тоже было непросто: требовалось, чтобы голова оставалась висеть на тонком лоскуте кожи. Полностью отлетевшая голова, покатившаяся по полу, считалась неэстетичным зрелищем. После окончательного падения тела помощник вытирал клинок белой бумагой, саму голову поднимали и показывали присутствующим (если такие были), только затем тело накрывали белой тканью и начинали готовиться к погребению.
Некоторые особенности
Далеко не все могли спокойно пережить такую болезненную процедуру молча и с честью, а потому правила были дополнены:
Вывод
Для чего проводится ретуалОсобенности ретуалаОбряд сеппукуЯпонский обряд харакириКак проводится японский ретуал
Обряд Харакири (сеппуку)
Обряд харакири неразрывно связан и тесно примыкает к бусидо как часть морали сословия воинов. Самураи или другие представители высших слоёв японского общества совершали самоубийство в случае оскорбления их чести, совершения недостойного поступка (позорящего в соответствии с нормами бусидо имя воина), в случае смерти своего сюзерена или же (в более позднее время, в период Эдо, 1603 – 1867 гг.), когда обряд сформировался окончательно, – по приговору суда как наказание за совершённое преступление. Харакири являлось привилегией самураев, гордившихся тем, что они могут свободно распоряжаться своей жизнью, подчёркивая совершением обряда силу духа и самообладание, презрение к смерти. Разрезание живота требовало от воина большого мужества и выдержки, так как брюшная полость – одно из наиболее чувствительных мест тела человека. Средоточие многих нервных окончаний. Именно поэтому самураи, считавшие себя самыми смелыми, хладнокровными и волевыми людьми Японии, отдавали предпочтение этому мучительному виду смерти.
В дословном переводе харакири означает “резать живот” (от “хара” – живот и “киру” – резать). Однако слово “харакири” имеет и скрытый смысл. В японском языке ему соответствуют слова “живот”, “душа”, “намерения”, “тайные мысли” с тем же написанием иероглифа.
Согласно философии буддизма, в частности учению секты “дзен”, в качестве основного, центрального жизненного пункта человека и тем самым местопребыванием жизни рассматривается не сердце, а брюшная полость. В соответствии с этим японцы выдвинули тезис, что жизненные силы, расположенные в животе и занимающие как бы срединное положение по отношению ко всему телу, способствуют более уравновешенному и гармоничному развитию человека.
Несмотря на то, что в некоторых работах европейских авторов приводилась мысль об отождествлении японского понимания категории “душа” с аналогичными понятиями у древних греков (называвших вместилищем души – психэ – грудно-брюшную преграду) и у древних иудеев (древнееврейские пророки говорили о местопребывании души в кишечнике), “хара” в японском смысле не является эквивалентом “души” в европейском понимании. Здесь можно говорить скорее о чувствах и эмоциях. И не случайно в связи с этим в японском языке имеется множество выражений и поговорок, относящихся к “хара”. Например, человек, призывающий другого быть откровенным в разговоре, употребляет выражение “хара о ваттэ ханасимасё”, что означает “давайте поговорим, разделяя хара”, или, другими словами, “давайте поговорим, открыв наши животы”. Характерны также такие изречения, как “харадацу” (подняться к животу, рассердиться); “харагинатай” (грязный живот, подлый человек, низкие стремления) и т.д.
Важное место японцы отводят также “искусству хара” (живота) – “харагэй”. Под этим “искусством” подразумеваются процесс общения людей на расстоянии в результате интуитивной связи и понимание друг друга при помощи намёков.
Таким образом, живот японцы рассматривают как внутренний источник эмоционального существования, и вскрытие его путём харакири означает открытие своих сокровенных и истинных намерений, служит доказательством чистоты помыслов и устремлений. Другими словами, по понятиям самураев, “сэппуку является крайним оправданием себя перед небом и людьми”, и оно более символика духовного свойства, чем простое самоубийство.
Происхождение обряда
Говоря о харакири как о явлении, развивавшемся и пришедшем к своему логическому завершению на японской почве, нельзя не учитывать, что и у некоторых других народов Восточной Азии и Сибири встречались ранее обрядовые действия, сходные и чем-то отдалённо напоминающие по сути японское сэппуку. Их можно отнести к более раннему времени, чем собственно харакири. Это позволяет предположить, что обряд разрезания живота в ранний период истории народов Дальнего Востока имел более широкое распространение и был заимствован древними японцами, которые имели контакты с представителями этих народов.
Прежде всего следует обратить внимание на обряд вскрытия живота у айнов, заключавшийся во взрезании брюшной полости (пере’) и близко напоминавший японское харакири. Харакири, так же, как и пере’, часто имело вид пассивного протеста и совершалось не из отчаяния; оно имело скорее оттенок жертвенности. У айнов существовало слово “экоритохпа”, которое означает “принести в жертву инау”, или в буквальном смысле “изрезать живот”.
Культ инау – за струженных палочек (часто антропоморфных) или просто длинных древесных стружек – получил распространение на Дальнем Востоке у айнов, нивхов, орочей, а также японцев, которые преобразованные инау называют “гохэй” или “нуса”. Инау, по представлениям народов Дальнего Востока, являлись посредниками между миром людей и “верховных божеств” земли и воды, у которых человек просил счастья и благополучия в жизни, спасения от стихии и всевозможных несчастий, удачи в охоте и рыбной ловле и т.д.
Применение инау разнообразно. Их использовали во время культовых действий, при приношении жертв божествам и духам в качестве обмена или платы за что-либо, при похоронах и праздниках; инау держали в каждом жилище на особом месте. Как правило, перед использованием инау освящались шаманом. В этом плане заслуживают большого внимания факты, говорящие о человеческих жертвоприношениях в древней Японии. О них имеются упоминания в японских хрониках. Чаще всего описывались жертвоприношения божествам воды и рек. Есть сведения также о погребении людей живыми вокруг могил императоров (могил господ), в фундаментах мостов, замков, искусственных островов и т.д. Такие жертвы назывались “хито басира”, т.е. “человек-столб”. Позднее человеческие жертвоприношения были заменены.
В “Энгисики”, например, описано замещение таких жертв изображениями “канэ-хито-гата” (в виде человеческой фигурки из металла) и “микимари”, предназначенных для божеств рек и воды. Это позволяет предположить, что первоначально пере’ являлось актом жертвоприношения добровольного, в качестве очистительной жертвы, или насильственного. Внимательное рассмотрение морского инау (атуй-инау) – заструженной палочки, бросаемой дайнами в воду во время бурь в виде жертвы божеству моря, навело на мысль о человеческих жертвоприношениях в прошлом. Эта гипотеза подтверждается фактом антропоморфности некоторых инау, в которых различали следующие части:
Способ вскрытия живота
Способ вскрытия живота зависел в основном от самого самурая, от степени его самообладания, терпеливости и выносливости. Определённую роль здесь также играла договорённость с ассистентом самоубийцы, которого иногда выбирал себе самурай для оказания “помощи” при совершении харакири. В редких случаях харакири производилось не стальным, а бамбуковым мечом, которым было намного труднее перерезать внутренности. Это делалось для того, чтобы показать особую выдержку и мужество воина, для возвеличивания имени самурая, вследствие спора между буси или же по приказанию. Сэппуку совершалось, как правило, в положении сидя (имеется в виду японский способ сидения), причём одежда, спущенная с верхней части тела, затыкалась под колени, препятствуя тем самым падению тела после произведения харакири навзничь, так как упасть на спину при столь ответственном действии считалось позором для самурая.
Иногда харакири делалось воинами в стоячем положении. Этот способ получил название «татибара» — сэппуку стоя (в естественном положении).
Живот вскрывался особым кинжалом для харакири – кусунгобу, имевшим длину около 25 см. И считавшимся фамильной ценностью, которая хранилась обычно в токонома на подставке для меча, или вакидзаси – малым самурайским мечом. В случае отсутствия особого орудия для совершения сэппуку, что бывало у самураев крайне редко, мог использоваться и большой меч, который брался рукой за лезвие, обмотанное материей для удобства производимой операции. Иногда оборачивалось материей или бумагой и лезвие малого меча с таким расчётом, чтобы 10 – 12 см. режущей поверхности оставались свободными. При этом кинжал брали уже не за рукоять, а за середину клинка. Подобная глубина прореза необходима была для того, чтобы не задеть позвоночник, что могло явиться препятствием для дальнейшего проведения обряда. В то же время, по правилам сэппуку, необходимо было следить за лезвием, которое могло пройти слишком поверхностно, разрезав только мышцы живота, что могло быть уже не смертельным.
Примечательно также то, что у айнов инау не имела права делать женщина; их изготовлял только мужчина после особых культовых действий по очищению души и тела. Этот факт может рассматриваться в качестве одного из доказательств гипотезы о человеческих жертвоприношениях и каннибализме, которые предшествовали культу инау и являлись пережитком подобных действий. Как и при изготовлении в позднее время инау, убийством жертвы в данном случае занимались, очевидно, исключительно мужчины.
Замена человека или жертвенного животного жертвенным предметом, имеющим вместо практического чисто ритуальное значение, была характерна не только для айнов. Это явление объясняется стадиальностью развития культуры того или иного народа при учёте экономического (материального) и духовного факторов. Так, например, эвенки часто вместо шкуры оленя, забиваемого в случае несчастья в семье, в жертву духу определённой местности вывешивали полотнище из материи (локоптин). Монголы и некоторые другие народы кладут в особом месте “в дар” духу перевала (местности) просто камень. У японцев широко применяются в синтоистском культе в качестве замены реального предмета бумажные полоски (гохэй) и т.д. Культ инау был распространён не только у айнов. Инау или похожие на них культовые жертвенные предметы встречались и в других областях Азии, в частности в её южной островной части.
На этот счёт существует две теории по этому вопросу:
Итак, можно предположить, что представления и обряды, связанные с брюшной полостью человека, были характерны для многих народов Азии и в общем схожи. Возможно, эти представления относятся к древнему пласту в мировоззрении населения континента. Трудно сказать, распространялись они с носителями определённых культур или существовали конвергентно (т.е. параллельно, развиваясь независимо друг от друга) и по какой линии шло их развитие. Однако окончательного завершения эти представления и обряды достигли только на японской почве, превратившись в торжественное действо по вскрытию живота – обряд харакири.
В древний период истории Японии обряд харакири не был распространён среди японского населения архипелага. Однако, имея уже определённые представления о животе как главнейшем пункте человеческого тела, древние японцы, вероятно, легко смогли заимствовать айнский обряд “пере”. Собственно харакири появилось относительно поздно в среде воевавших против айнов военных поселений северных провинций, которые превратились впоследствии в сословие японских воинов.
Начиная с эпохи Хэйан (IX – XII), сэппуку уже становится обычаем буси, при котором они кончали жизнь самоубийством, погибая от собственного меча. Тем не менее обряд не был ещё тогда массовым явлением. Самоубийства путём харакири получили широкое распространение у самураев лишь в конце XII в., во время борьбы за власть двух могущественных родов – Тайра и Минамото. С этого времени число случаев харакири постоянно растёт; самураи делали себе сэппуку, чаще не желая сдаваться в плен или в случае смерти своего господина.
Другим поводом для сэппуку служило стремление предупредить угрожающее со стороны феодала или правительства сёгуна наказание за какой-либо недостойный чести самурая поступок, оплошность или невыполнение приказания. В этом случае харакири совершалось по собственному усмотрению или по решению родственников.
Производилось харакири также в знак пассивного протеста против какой-либо вопиющей несправедливости для сохранения чести самурая (например, при невозможности совершения кровной мести), в виде жертвы во имя идеи или при лишении возможности применения своих профессиональных навыков воина в составе дружины феодала (при утере вассалитета). Короче говоря, харакири было универсальным выходом из любого затруднительного положения, в котором оказывался самурай. Часто самураи совершали харакири по самым незначительным и несущественным поводам. Известен случай сэппуку двух самураев из окружения императорской семьи. Оба самурая сделали себе харакири после короткого спора из-за того, что их мечи случайно задели друг друга, когда буси проходили по дворцовой лестнице.
Подобная лёгкость лишения себя жизни была обусловлена полнейшим пренебрежением к ней, выработанным при помощи дзеновского учения, а также наличием в среде буси культа смерти, создавшегося вокруг прибегнувшего к сэппуку ореол мужества и делавшего его имя знаменитым не только среди оставшихся жить, но и в будущих поколениях. К тому же в феодальное время самоубийство посредством вскрытия живота стало настолько распространённым, что превратилось по существу в настоящий культ харакири, почти манию, и причиной для его совершения мог стать совершенно ничтожный повод.
Основные направления при вспарывании живота.
Живот разрезался дважды, сначала горизонтально от левого бока к правому, затем вертикально от диафрагмы до пупка. Таким образом, цель – самоубийство вполне оправдывалось средством – харакири; после этого страшного ранения остаться живым было уже невозможно. Существовал также способ вскрытия живота, при котором брюшная полость прорезалась в виде буквы “Х”. Первым движением был порез от левого подреберья направо вниз. Оно проводилось самураем в сознательном состоянии, тщательно и с вниманием, когда буси имел ещё много сил для этой операции. Второй разрез делался уже в условиях большой потери крови при уходящем от сильной боль сознании. Он направлялся с нижней левой части живота вверх направо, что было легче для правой руки. Кроме крестообразного вскрытия живота, применялись также и другие способы. Самым распространённым было вспарывание живота посредством косого разреза слева направо вверх, иногда ещё с небольшим добавочным поворотом влево вверх, или в виде двух прорезов, образующий прямой угол. В более позднее время операция харакири была упрощена: достаточно было сделать лишь небольшой разрез или просто ввести малый самурайский меч в живот, используя при этом вес собственного тела. Очевидно, под влиянием этого упрощённого способа вскрытия живота развился затем способ самоубийства посредством выстрела в живот (тэппобара).
Харакири (как и владению оружием) самураи начинали обучаться с детства. Опытные наставники в специальных школах объясняли юношам, как надо начинать и довести до конца сэппуку, сохранив при этом собственное достоинство и проявив умение владеть собой до последнего момента жизни. Это обучение, огромная популярность, распространение и прославление харакири в феодальном обществе Японии давали свои результаты: дети самураев часто прибегали к совершению обряда вскрытия живота. Известен случай харакири семилетнего сына самурая, совершившего самоубийство перед наёмными убийцами, посланными к его отцу, но убившими по ошибке другого человека. При опознании трупа молодой самурай, желая использовать эту ошибку для спасения жизни родителя, как бы в отчаянии, выхватил меч и безмолвно распорол себе живот. Преступники, поверившие в этот своеобразный обман, удалились, считая своё дело сделанным.
Свод церемоний и правил при совершении харакири, вырабатывавшийся на протяжении длительного времени, в общих чертах был уже оформлен при сёгунате Асикага (1333 – 1573), когда обычай сэппуку стал приобретать силу закона. Однако сложный ритуал, сопровождавший сэппуку, окончательно сформировался лишь в эпоху Эдо, когда сэппуку стало применяться официально, как наказание по приговору суда совершивших преступление буси. Обязательным лицом при исполнении официального сэппуку стал помощник делающего харакири самурая – “секундант” (кайсяку, или кайсякунин), отрубавший ему голову.
Законодательство досконально определяло также строгую последовательность церемонии харакири, место её проведения, лиц, назначенных для проведения обряда сэппуку, и т.п.
Выполнение же харакири как особого вида наказания, налагаемого за преступление, влекло за собой конфискацию имущества.
Обычно в дом к провинившемуся (перед господином или властями) самураю являлся чиновник, который показывал ему табличку с приговором к харакири. После этого должностное лицо, принесшее приговор, и сопровождающие его слуги могли оставить осуждённого дома или же отдать под надзор какого либо даймё, который становился ответственным за самурая, приговорённого к сэппуку, и за то, чтобы тот не избежал наказания, обратившись в бегство.
В соответствии с кодексом харакири незадолго до церемонии самоубийства происходило назначение лиц, ответственных за проведение процедуры вскрытия живота и для присутствия при самом акте сэппуку. При этом же выбиралось место для исполнения обряда, которое определялось в зависимости от официального, должностного и социального положения приговорённого. Приближённые сёгуна – даймё, хатамото и вассалы даймё, имевшие командирский жезл, производили сэппуку во дворце, самураи низшего ранга – в саду дома князя, на попечение которого был отдан осуждённый. Харакири могло состояться и в храме. Посещение храма или часовни иногда нанимали чиновники для совершения харакири в том случае, если приказ на сэппуку приходил во время путешествия. Этим объясняется и наличие у каждого путешествующего самурая особого платья для харакири, которое буси всегда имели при себе.
Для обряда, совершавшегося в саду, сооружалась загородка из кольев с натянутыми на них полотнищами материи. Огороженная площадь должна была равняться примерно 12 кв. м., если сэппуку выполняло важное лицо. В загородке имелось два входа: “северный” – (умбаммон – “дверь тёплой чашки” – этот перевод остаётся пока необъяснённым) и южный – “вечная дверь” (или сюги-ёмон – дверь упражнения в добродетели). В некоторых случаях загородка делалась без дверей вообще, что было более удобно для свидетелей, которые наблюдали за происходящим внутри. Пол в загороженном пространстве застилался циновками с белыми каймами, на которые укладывали полоску белого шёлка или белый войлок (белый цвет считается в Японии траурным). Здесь же иногда устраивали подобие ворот, изготовленных из бамбука, обёрнутого белым шёлком, которые походили на храмовые ворота; вешали флаги с изречениями из священных книг, ставили свечи, если обряд производился ночью, и т.д.
При подготовке церемонии харакири в помещении стены комнаты драпировались белыми шёлковыми тканями. То же делалось и с внешней стороной дома осуждённого – она обвешивалась белыми полотнищами, закрывавшими цветные щиты с вышитыми на них фамильными гербами.
Накануне исполнения обряда, если осуждённому было разрешено делать сэппуку в собственном доме, самурай приглашал к себе близких друзей, пил с ними сакэ, ел пряности, шутил о непрочности земного счастья, подчёркивая тем самым, что буси не боится смерти и харакири для него – заурядное явление. Именно этого – полного самообладания и достоинства перед и во время обряда самоубийства – и ждали все окружающие самурая. Кайсяку выбирался представителями клана или самим осуждённым. Обычно в роли кайсяку выступал лучший друг, ученик или родственник приговорённого к харакири, который в совершенстве мог владеть мечом. Первоначально, в древности, термин “кайсяку” применялся к охранителям господ или к лицам, оказывавшим какую-либо помощь другим. Как сказано выше, начиная с XVII в. Точнее с периода Эмпо (сентябрь 1673 – сентябрь 1681 гг.) присутствие кайсяку при сэппуку, проводимым по приговору суда, становился уже обязательным. “Секундант” должен был отрубить голову осуждённому, который в следствии духовной слабости или боязни вспарывал живот лишь под видимость, или самураю, который просто не мог довести харакири до конца, не имея на это физических сил (так как впадал в бессознательное состояние).
Самурай, приглашённый на обряд сэппуку в качестве кайсяку, должен был выразить готовность быть полезным в этом деле, но ни в коем случае не изображать печали на лице; это было равносильно отказу, причиной которого могло было недостаточное искусство владения мечом, что рассматривалось как бесчестие для воина. “Секундант”, выбранный осуждённым, обязан был поблагодарить его за оказанное доверие и высокую честь. Кайсяку не должен был употреблять в ходе совершения сэппуку собственного меча, а брал его у осуждённого, если тот об этом просил, или у своего даймё, так как в случае неудачного удара вина за это ложилась на меч владельца.
Кроме кайсяку, суждённому, как правило, помогали ещё один-два человека. Первый подавал приговорённому на белом подносе малый самурайский меч – орудие совершения сэппуку, в обязанности второго входило преподнесение свидетелям отрубленной головы для опознания.
Накануне церемонии харакири составлялся список лиц, которые, согласно правилам, должны были присутствовать на месте совершения сэппуку. Это были 1 — 2 главных советника даймё (каро), 2 — 3 второстепенных советника (ёнин), 2 — 3 моногасира — приближённых 4-й степени, заведующий дворцом (русуи, или русубан), 6 прислужников 5 — 6 ранга (если осуждённый вверялся надзору князя), 4 самурая низшего ранга, которые приводили в порядок место исполнения сэппуку и погребали тело ( если просьба родственников осуждённого о выдаче им останков была отклонена). Число прислужников зависело от ранга приговорённого. В случае совершения харакири в пределах клана (т.е. если самурай осуждался на харакири не правительством сёгуна, а собственным господином — феодальным князем) осуждённому помогали 2 — 3 прислужника.
В соответствии с ритуалом кайсяку и его помощники одевали свои церемониальные одежды (в случае осуждения преступника правительством), при харакири самурая из их собственного клана – только кимоно и поясную одежду – хакама. Хакама перед исполнением сэппуку подворачивалась. При харакири самурая высокого ранга “секунданты” обязаны были надевать белые одежды. Прислужники надевали пеньковое платье и также подворачивали свои хакама. Перед чтением приговора осуждённому приносили на большом подносе смену платья, которое надевалось после его прочтения. Во время сэппуку буси был одет в белую одежду без гербов и украшений, которая рассматривалась и как погребальное платье. Она называлась “синисо-дзоку” (“одеяние смерти”).
После того как подготовка и осмотр места харакири были завершены, а кайсяку и присутствующие на сэппуку проэкзаменованы на знание церемоний, наступал главный момент обряда. Обстановка проведения харакири требовала торжественности и должна была быть “красивой”. От присутствующих же требовалось относиться к осуждённому со вниманием и уважением.
Хозяин дворца (дома), в котором проводилась церемония, вёл цензоров к месту, где зачитывался приговор, при этом этикет требовал, чтобы свидетели были одеты в церемониальное пеньковое платье и шли с двумя мечами. Затем приводили осуждённого, окружённого сопровождавшими его лицами: моногасира шёл спереди, ёнин – сзади, шесть прислужников 5 – 6 ранга – по бокам. После того как все рассаживались по местам. Главный цензор, не глядя в сторону преступника, начинал чтение приговора, стараясь делать это ровным голосом, дабы придать спокойствие и твёрдость присутствующим.
Осуждённому разрешено было сказать главному свидетелю то, что он хочет, однако если его речь была несвязна и сбивчива, цензор клана (главный свидетель) делал знак прислужникам, и те уводили приговорённого. В случае если осуждённый просил письменные принадлежности, чтобы изложить свою последнюю волю, приближённые даймё должны были ему отказать, так как это запрещалось законом. Затем главный цензор покидал место совершения сэппуку, и сразу же после прочтения приговора он должен был приводиться в исполнение, чтобы мужество не изменило со временем осуждённому.
Осуждённый входил в загороженное пространство (если харакири совершалось в саду) через северный вход и занимал своё место для совершения сэппуку, садясь лицом к северу. Возможно было и обращение лицом к западу с соответствующим оформлением места исполнения сэппуку. Кайсяку со своими помощниками входил через южные ворота, становился слева сзади, спускал с правого плеча свои церемониальные одежды, обнажал меч и клал ножны от него сбоку, делая всё так, чтобы этого не видел приговорённый.
В некоторых случаях кайсяку ждал момента потери сознания и только тогда отрубал осуждённому голову. Особо важно было для кайсяку не упустить нужный момент для отделения головы от туловища, так как очень трудно обезглавить человека, потерявшего способность владеть собой. В этом и заключалось искусство кайсяку.
Когда голова была отрублена, кайсяку отходил от трупа, держа меч остриём вниз, вставал на колени и протирал лезвие белой бумагой. (Положение меча определялось в зависимости от ранга осуждённого: меч направлен вверх – осуждённый рангом выше секунданта; при одинаковом социальном положении меч держали параллельно земле; меч направлен вниз – ранг осуждённого ниже ранга кайсяку). Если у кайсяку не было других помощников, он сам брал отрубленную голову за пучок волос (магэ) и, держа меч за лезвие, поддерживая рукояткой подбородок головы осуждённого, показывал профиль свидетелю (слева и справа). В случае если голова была лысая, положено было проткнуть левое ухо кодзукой (вспомогательным ножом, имеющимся при ножнах меча) и таким образом отнести её для освидетельствования. Для того чтобы не запачкаться кровью, “секундант” должен был иметь при себе золу.
После засвидетельствования совершения обряда свидетели поднимались и уходили в особое помещение, где хозяин дома (дворца) предлагал чай, сладости.
В это время самураи низшего ранга закрывали тело, как оно лежало, белыми ширмами и приносили курения. Место, где происходило харакири, не подлежало очищению (в редких случаях его освящали молитвой), оно должно было постоянно держаться в памяти; брезгливое же отношение к помещению, запачканному кровью осуждённого, порицалось.