в чем смысл фильма свинья

Отбивная гения: фильм «Свинья» — философский кулинарный блог с Кейджем

В американском прокате — фильм с Николасом Кейджем, у которого похитили, собственно, свинью. Это еще один яркий релиз компании NEON, которая, к слову, прокатывала в Штатах «Гунду» (среди других релизов — «Сторожка», «Зависнуть в Палм-Спрингс», «В земле» Бена Уитли и два каннских победителя — «Паразиты» и «Титан»). Алексей Филиппов изучил маршрут «Свиньи», в которой оказалось больше от классиков американской литературы, чем от фильмов о мести.

Дебютант Майкл Сарноски использует одиссею Роба по Портленду не для того, чтобы поразить зрителя оправданной жестокостью. «Свинья» делает больно иначе, проводя экскурсию по тропе ресторанной экономики: от фермера до главы бизнеса. Погоня за свиньей — лишь повод: для Амира — увидеть, как на самом деле устроен пресловутый рынок, для Роба — когда-то легендарного местного шеф-повара — окунуться в воспоминания, увидеть город, который он покинул 15 лет назад; город, где у него когда-то были семья и имя.

Миф об Орфее всплыл неслучайно: вслед за мифическим музыкантом Робин убедится, что иллюзия нередко лучше знания; то, что страшно потерять, надо потерять. Его могущественный оппонент — по совместительству злой двойник — вышел, скорее, из версии Теннесси Уильямса, в 1957 году поместившего Орфея и Эвридику в декорацию американского Юга. Чтобы нарастить культурный слой, Амир всю дорогу мучает аудиокнигу о классической музыке, в которой мудрый диктор пытается убедить слушателей, что «классика» — это не искусственно сформированное понятие, а некая объективная величина, одинаково очевидная 200 лет назад, сегодня — и через 200 лет.

Сарноски как раз на контрасте масштабов и работает: огромный бизнес против амбиций одного человека, величественная панорама — через склейку со взглядом свиньи, вечность — в соседстве с лаконичным воспоминанием. Каждый раз, когда Робин Фельд открывает рот, он изрекает что-то мудрое: о скоротечности времени, о скромном месте человечества в экосистеме и вечности, наконец, о том, что увлекаться социальной игрой бессмысленно — всем, в общем, плевать — на тебя, на твои концепции, прошлое и будущее. Есть призрак статуса — величина, с которой «нужно считаться», — но дальше поклонов и уважительных взглядов дело не пойдет; при необходимости Бизнес отберет у тебя последнюю свинью — в общем, просто так. Потому что может.

Источник

Фильм “Свинья”: чем закончится?

«Свинья» (англ. Pig) — американо-британский драматический триллер режиссёра Майкла Сарноски. В главных ролях: Николас Кейдж, Алекс Вулф и Адам Аркин. Фильм повествует о леснике, который собирает трюфели в орегонской глуши. Однажды у него похищают любимую свинью, и в попытке отыскать её отшельник сталкивается со своим прошлым. Премьера фильма состоялась 16 июля 2021 года. В данно1 статье вы сможете прочитать объяснение концовки и узнать чем все закончится.

Кем был Робин Фельд?

В течение долгого времени тайна оставалась нетронутой, поскольку Амир пытался выяснить личность старого бородача Роба, который использовал Амира как поездку, чтобы найти свою украденную Свинью.

Роб пытался разобраться со своим старым другом Эдгаром, но тот отказался от какой-либо помощи. Разъяренный Роб проник в подвал отеля «Портленд», где Эдгар устраивал драки для работников ресторана. Роб сделал грандиозный выход на арену и четко написал свое имя на табло: «Робин Фельд».

Пройдя по следу пропавшей Свиньи, Роб и Амир оказались в ресторане Eurydice, где шеф-повар Финвей раскрыл истинную личность Роба. Робин Фельд был одним из самых известных поваров Портленда. Он был украшенным человеком, который даже обучил самого известного шеф-повара Дерека Финвея. Его наследие можно было бы лучше понять по словам отца Амира, Дариуса, который сказал Робу, что половина ресторана в Портленде должна ему.

Почему Дариус украл свинью Роба?

В ресторане Eurydice Амир сказал Робу, что у него договоренность с его отцом, Дарием. Они не вмешиваются в продажи друг друга и, таким образом, поддерживают мирную дистанцию. Позже Дариус рассказал Робу, что сначала он не обратил внимания на договоренность между Робом и Амиром. Тем не менее, когда бизнес его сына пошел в гору, это буквально разозлило его.

Дариус рассказал, что, как только Роб начал иметь дело с Амиром, он определенно наступил на мир Дария. Следовательно, Роб нарушил свою сферу деятельности. Но Роб был не единственной целью в его распоряжении. Дариус не обратил внимания на интерес Амира и его авторитет в бизнесе. Он не думал, что его сын на это способен. Будучи чересчур заботливым отцом и хитрым торговцем, Дариус заплатил Твикетту, чтобы он украл Свинью. Изо всех сил Дарий пытался положить конец договоренности Роба и Амира.

Почему Роб уехал из Портленда и стал жить в лесу?

Именно эта позиция передавала тему фильма. Когда жена Роба, Лори, умерла, убитый горем Роб покинул город и начал жить в пустыне Орегона. Перед отъездом он передал свой ресторан Хелен, которая превратила его в пекарню.

Роб сбежал в лес, чтобы спастись от потери жены. Вначале Роб пытался воспроизвести кассету с записью Лори, но не мог слышать ее голос. Его отрицание предполагало, что Роб все еще не принял чувство потери. В своем Свинье он нашел спасение. Роб направил свое эмоциональное путешествие, погладив животное, и был привязан ко всей организации охоты за трюфелями. Он привязался к другому живому существу, чтобы заполнить пустоту, оставленную Лори, но было ли это заметным подходом к горе? Нет.

Роб рассказал Амиру, что Свинья не очень помогает в охоте за трюфелями. Вместо этого деревья показали ему местонахождение плодов. Вся погоня была начата из страха. Роб любил Свинью и не хотел снова испытывать чувство потери. Он боялся меланхолической пустоты.

Аналогичный страх прослеживался у Амира и Дария, которые потеряли мать и жену соответственно (она не умерла, но была на грани смерти). Кухня Роба напомнила Дариусу его жену, что вызвало эмоциональный срыв. В кульминационной сцене три персонажа столкнулись с похожей меланхолией: чувством утраты.

Объяснение концовки “Свинья”

После эмоционального срыва Дариус обнаружил, что браконьеры слишком грубо обошлись с животным. Значит, Свинья умерла во время перевозки. Измученный Роб попросил Амира отвезти его обратно в его деревянную хижину, потому что охота за украденной Свинью зашла в тупик. На обратном пути в закусочной Роб поделился своими страхами с Амиром. «Если бы я никогда не пришел искать ее в своей голове, она была бы еще жива. Эти слова подчеркнули защитный механизм Роба от горя, который предпочитал жить в отрицании, а не смотреть правде в глаза. Но на этот раз все было иначе. Амир смирился со смертью своей матери, даже когда она была на искусственной вентиляции легких. Как персонаж, он был более близок к реальности, чем Роб. Следовательно, когда Роб искал еще один выход из своего чувства потери, Амир в очень немногих словах вынудил Роба принять болезненную реальность.

Роб пообещал снова встретиться с Амиром в четверг с новой доставкой трюфелей. Когда Роб добрался до своей деревянной хижины, он наконец включил кассету с записью Лори, поздравление с днем ​​рождения от Лори. Символично, это показало, что Робин Фельд наконец принял горе своей жизни и, следовательно, превратился в лучшее существо.

Источник

Дядя и хрюша. Как Николас Кейдж вновь удивляет человечество в триллере о похищении свиньи

В сети доступен фильм «Свинья» — дзен-версия «Джона Уика» с косматым Николасом Кейджем в роли охотника за трюфелями. «Лента.ру» рассказывает, как Кейджу при помощи этой удивительной картины удалось вновь подтвердить свою репутацию одного из самых выдающихся и непредсказуемых современных артистов.

Роб (Николас Кейдж) давным-давно ушел от людей и людских забот, живет в лесу, ходит в одной и той же одежде, зарос бородой по глаза и вообще похож на флегматичного лешего. Единственную подругу и компаньонку Роба зовут Брэнди. Брэнди — очаровательная свинка, которая лучше всех на Среднем Западе ищет трюфели. При помощи этого промысла Роб и зарабатывает себе на жизнь, причем у него даже есть специальный «трюфельный агент» Амир (Алекс Вулф). И вот однажды ночью в хижину Роба вламываются неизвестные и забирают Брэнди.

Робу ничего не остается, кроме как в компании Амира отправиться в соседний Портленд на поиски похищенной свиньи. И на этом пути мужчину и юношу ждет погружение в прошлое Роба — некогда знаменитого шеф-повара, променявшего карьеру на отшельничество. Кроме того, в поисковой программе — знакомство с отцом Амира, циничным ресторанным магнатом Дариусом (Адам Аркин), несколько загадочных встреч и подпольные бои ресторанных работников, проходящие в подземной гостинице.

Не секрет, что Николас Кейдж — актер с невероятной, захватывающей творческой биографией

«Оскар» он заработал еще в прошлом тысячелетии, а в последние лет пятнадцать совершил трюк, который вряд ли под силу кому-то еще из героев блокбастеров девяностых. Фактически на Кейдже уже давным-давно поставили крест из-за огромного количества второсортных боевиков и прилипшего к лицу (казалось, навечно) выражения скорби. Тем удивительнее был его камбэк три года назад, когда «Мэнди» Паноса Косматоса вошла в списки лучшего за год, а критики вынуждены были вспомнить, над каким выдающимся артистом столько лет потешались. Кейдж выдал перформанс в лучших традициях своих эксцентрических работ уровня «Диких сердцем» Дэвида Линча и заставил следить за собой более пристально. При этом он не стал рваться в мейнстрим, как некогда тоже «перезагрузившийся» Мэттью Макконахи. Он все так же снимается в чудовищных боевиках, руководствуясь одному ему ведомыми соображениями, но минимум раз в год участвует в картине, раскрывающей его с новой стороны.

В прошлом году таким фильмом был «Цвет из иных миров» — галлюциногенный хоррор по мотивам Лавкрафта. В нынешнем такой картиной стала «Свинья», которая уже на уровне заявки приковала к себе внимание. На первых порах картина выглядела как вариация на тему «Джона Уика» — со свинкой вместо собачки. Тем поразительнее то, как последовательно этот фильм обманывает зрительские ожидания.

Несмотря на несколько довольно жестких эпизодов, подаривших «Свинье» рейтинг R, фильм не имеет ничего общего с боевиком. Первые полчаса еще ждешь, что действие вот-вот взорвется кровавым фейерверком, но медитативный ритм ни разу не ускоряется, а камера оставляет в кадре много воздуха, который даже не думает сгущаться. Это честная драма, которая на самом деле ни разу не пытается показаться чем-то еще. Напротив — «Свинья» убедительно демонстрирует, что не нуждается в жульническом эмоциональном шантаже, чтобы удерживать внимание. Увлекательность драматургии здесь строится на вежливом умолчании и непредсказуемой логике, которая при этом на каждом повороте выглядит убедительной. Подробно рассказывать, что это значит на практике, — верный способ испортить удовольствие от просмотра. С другой стороны, чтобы его получить, лучше всего не ждать ничего конкретного — «Свинья» совершенно точно не раз удивит, но вместо катарсической взбудораженности подарит скорее умиротворение.

Источник

Буддийский «Джон Уик» с Николасом Кейджем. Рецензия на фильм «Свинья»

«Сказала святому Свинья: «Непомерна гордыня человека. Общаясь с богами, он забывает о том, что сам он — порождение грязи и источник ее, и что лишь великими делами может он изменить свою судьбу. Оттого боги и прибегают к услугам таких тварей, как я. В прошлой жизни я была курильницей в храме и за хорошую службу стала свиньей. Но сейчас не время для бесед. Пора исполнить волю богов. Ты должен передать их слова людям».

Жил в орегонском лесу старый затворник по имени Роб. Жил в избе со своей свиней по имени Брэнди. Днем они гуляли по восхитительной осенней чаще и собирали трюфели, а вечером готовили и ели пироги с грибами. Роб посвистывал, а свинья похрюкивала. Потом приехали злые люди и украли Брэнди, потому что она — настоящее золото. Но и Роб оказался не так прост. Когда-то он был культовым шеф-поваром в Портленде, а еще он — буддийский аскет и развил в себе дар видеть пустотность бытия.

Подземные бомжи-гладиаторы, повара с одержимостью культистов, трюфельная мафия, Николас Кейдж в образе буддийского Джона Уика — все это выглядело как задел на славный трэш под пиво, вроде недавней «Страны чудес Вилли». Но оказалось, что «Свинья» — это, без шуток, отличная драма-притча. Не унылая и поучительная, а жесткая, злая и медитативная одновременно.

Отдельно благодарен авторам за саундтрек от Алексиса Грапсаса. Он просто потрясающий. Ритмичный, тревожный и трансовый. Из-за одной только этой музыки кажется, что Брэнди похитили не иначе как культисты. Второй главный герой фильма, трюфельный агент Роба, которого играет Алекс Вулф из «Реинкарнации», еще больше нагнетает соответствующую атмосферу. Вообще, Вулф и Кейдж оказались неожиданно неплохой парой: еще одна тема фильма (помимо любви, ненасилия и сострадания) — проблема отцов и детей. И Робу приходится взять на себя роль сурового, но понимающего бати, с которой он отлично справляется. Музыка все это время служит для коммуникации: герой почти ничего не говорит, но мы все понимаем.

Забавно, что значительная часть этого самурайски-оккультного флера в фильме — заслуга Кейджа. Именно он пожелал выступить с ключевым монологом на фоне статуи Будды (точнее, монаха Будая, но на Западе их почему-то постоянно путают — вплоть до смешения). Именно он после споров с режиссером настоял на том, чтобы из фильма не вырезали его экспромт о пустотности бытия и пугающе малом количестве вещей, о которых стоит волноваться.

При всем этом фильм смотрится легко — никакой тягомотины и дидактичности. Да и сопереживать герою — невероятно просто. Грустно, но правда: из-за того, что кино уже сотню лет безбожно эксплуатирует нашу эмпатию, жестокость по отношению к людям на экране почти не задевает. А вот с животными все иначе: за жену кейджевского героя в «Мэнди» переживаешь меньше, чем за радостную свинку. Много ли картин о мести за питомца? «Джон Уик», «В долине насилия», «Честь дракона». И «Свинья», на мой взгляд, — лучшая из них.

Источник

Рецензия на трагикомедию «Свинья» — один из лучших фильмов 2021 года с Николасом Кейджем в главной роли

Милая кулинарная драма о том, почему большой город съедает человека изнутри, а свиньи — не то, чем кажутся.

Трейлер

Николас Кейдж в роли Роба на кадре из фильма «Свинья»

Николас Кейдж в роли Роба на кадре из фильма «Свинья»

В XX веке в американских грайндхаус-кинотеатрах показывали exploitation — так называемое эксплуатационное кино, которое назойливо педалировало востребованные в обществе темы. Варьироваться они могли от каких-то общих — вроде секса и насилия — до частных: байкеры, истории о Брюсе Ли (с его двойниками), постапокалиптика, паразитирующая на наследии нашумевшего «Безумного Макса», и так далее. Кинотеатры эти закрылись, но формат перекочевал на VOD, и теперь все картины про пончиков-убийц или крыс-мутантов красуются в каталогах стримингов и торрент-трекеров. Вдвойне удивительно, как частью этой культуры умудрился стать Николас Кейдж — актёр, когда-то игравший у Скорсезе, братьев Коэн и Линча, а теперь сражающийся с коряво нарисованными CGI-тиграми и аниматрониками. В некоторых западных рецензиях даже шутливо ввели новый термин — Cagesploitation, эдакие фильмы, которые не обманывают зрителя на стадии рекламных роликов и обещают откровенно ужасное зрелище: будет сумасшедший Кейдж, много крови и абсурда — словом, будет плохое кино. Для просмотра с чувством постыдного удовольствия этот вариант становится круче всех прочих. Причём есть в этой череде и выдающиеся ленты: «Мэнди» Косматоса, например, или «Цвет из иных миров» — старомодный b-movie, будто бы снятый в лихие 80-е.

Но «Свинья» тем и ценна, что это совсем не Cagesploitation. То есть, конечно, с производственной точки зрения лицо знаменитого актёра на постере — залог дополнительного зрительского интереса. Да и синопсис, скажем так, обманчивый: сумасшедший бородатый лесник, которому нечего терять, отправляется мстить за украденное зверьё. Тут сразу должно сложиться обманчивое впечатление, дескать, «Свинья» — это классический revenge-триллер в духе всё той же «Мэнди». Только вместо убитой сектантами жены — милая хрюшка. Бинго кейджсплотейшена, казалось бы, должно было заполниться на сто процентов: диковатый Кейдж, его глупые импровизации, сумасшедший сюжетный поворот, плохая графика, боль в голове после 30 минут фильма — хоть сиди и вычёркивай во время просмотра.

Кадр из фильма «Свинья»

Кадр из фильма «Свинья»

Правда, вот досада, игре этой будет суждено закончиться на первом же пункте. «Свинья», вопреки вообще всем своим атрибутам посредственного триллера, на поверку оказывается тихой, а порой даже чересчур сдержанной инди-драмой. Там, где можно было бы набрасывать на зрителя диковатые детали, фильм предпочитает промолчать, там, где в любом кино о мести произошла бы кровавая вендетта, эта картина становится главным гуманистическим гимном любви и прощению 2021 года. И всё это, странное дело, по-прежнему причудливо, порой даже абсурдно — как почти любой фильм с Кейджем, снятый за последнее десятилетие. «Свинья» трогательная, но не приторная; бросающаяся в крайности, но не пошлая. Она просто настоящая и неуловимо живая — поэтому и описать её так, чтобы это не звучало набором случайных слов, крайне трудно.

В первую очередь, это, конечно, кино о смирении. С самим собой, с людьми вокруг, но что важнее — с большим городом. «Свинья» напоминает полуночную элегию пустынных улочек, злачных андеграундных мест вроде подвала с боями без правил и элитарных ресторанчиков. География Портленда вообще хаотична, она собирается по кусочкам из визитов Роба в когда-то знакомые ему места. «Свинья» это и есть одно большое воспоминание: об умершей возлюбленной, о друзьях, о врагах, о домах и людях, успевших стать чужими. Добровольное изгнание старика Робина, чьё имя в этих краях ещё что-то да значит, оборачивается вынужденным возвращением. Но страшно в таком камбэке даже не столкновение с призраками прошлого — страшнее увидеть себя настоящего, отражающегося в здешних гигантских витринах и зеркалах. «Мы берём местные ингредиенты и делаем так, чтобы знакомое чувствовалось незнакомым», — так опишет концепцию своего заведения шеф-повар Финвей, к которому придут двое искателей свиньи. Хотя этому рецепту соответствует скорее не позерское заведение «Эвридика», а сам дебют Майкла Сарноски — он заставляет взглянуть на каменные джунгли глазами чужака, не столько узнать показанные места, сколько наткнуться на фантомные воспоминания о них.

Николас Кейдж в роли Роба на кадре из фильма «Свинья»

Николас Кейдж в роли Роба на кадре из фильма «Свинья»

Но долго находиться здесь нельзя: большой город съест человека, уничтожит его изнутри. Скорбь превратит в непрекращающуюся ненависть к самому себе, радость — в гордыню, одиночество — в безумие. Что Амир, на первый взгляд глуповатый и лишённый всякой эмпатии, а на деле чувствительный молодой человек с кучей комплексов, что отшельник Роб — просто части местного ландшафта. Повар Финвей, которого много лет назад герой Кейджа уволил за вечно переваренную пасту, мечтал открыть английский паб, но стал шефом претенциозного ресторанчика. Мать Амира не выдержала жизни с мужем-бизнесменом и совершила самоубийство. Город хранит много тайн, но «Свинья», увы или к счастью, расскажет только о тех из них, что связаны между собой.

То ли энергетика Кейджа так беспощадна, то ли Сарноски сам стремится вывести «Свинью» за рамки туманного воспоминания о прошлом, но всё быстрее унылый Портленд проваливается в шутливый сон. Для фильма о мести это кино слишком нежное, для щемящей драмы об утрате — слишком странное. Сначала Роб разразится монологом о землетрясении, которое похоронит чёртов город под водой и вернёт людей туда, откуда они и пришли, а завершит всё это необязательным комментарием о том, из какого хлеба лучше делать тосты (из чёрствого, не благодарите). Повар Финвей прямо в зале зальётся слезами, осознав, как быстро он превратился из неумелого, но искреннего мальчишки в притворщика-шефа. Милая старушка, заведующая поиском трюфелей в округе, узнав о краже свиньи, выругается, кажется, всеми матерными словами из своего лексикона и поклянётся сломать пальцы каждому, кто решит натворить дел в её отсутствие. Герой Роба, а вместе с ним и другие уже давно немного тронулись умом — и в этом коллективном сумасшествии тоже есть что-то простое, понятное, в конце концов знакомое каждому, кто хоть раз переживал утрату.

«Свинья» в этом смысле напоминает «Рататуй»: через призму кулинарных метафор и эффектных (а ещё до жути аппетитных — не смотрите это кино на голодный желудок) кадров самых невообразимых блюд она тоже рассказывает о простой человеческой травме. Искусство — как лакмусовая бумажка для всех проблем и комплексов, красота, за которой кроются одиночество и отрешённость. От себя и от других не убежишь, работа в ресторане с чванливыми эстетами никогда не будет милее и приятнее собственного английского паба с заляпанными столами и яйцом по- шотландски в качестве фирменного блюда, свинья никогда не заменит любимую жену, а подражание родителю-бизнесмену не приблизит к равнодушному отцу. Истина — в естественности и в принятии, и если некоторым героям фильма это принятие даётся с трудом, то сама «Свинья» проблем с простотой и искренностью не испытывает.

И ещё интереснее «Свинья» считывается как исповедь безумного Кейджа. Он ведь в каком-то смысле тоже отшельник — местная легенда, пропавшая с радаров на долгие годы, а теперь изредка возвращающаяся то в большое («Человек-паук: Через вселенные»), то в маленькое, но признанное зрителями и критиками кино («Мэнди»). Побег это от чего-то, вызов или погоня за лёгкими деньгами — неясно, но, кажется, «Свинья» доказывает и без того простую, но важную мысль: в неестественности Кейджа (его криках, выпученных глазах, ставших мемами) естественности больше, чем у кого бы то ни было. Кино Сарноски ещё ведь и о том, как важно остаться чудиком и неумёхой — в мире, где полно серьёзных бизнесменов и вдумчивых художников, их отчаянно не хватает.

Источник