Рецензия на фильм «Мученицы»

Большей частью американские «Мученицы» тупо копируют французский фильм, но это еще неплохо, потому что все «новые» идеи не оставляют от мощи и выразительности оригинала камня на камне

Смотрите «Мученицы» онлайн

Трейлер

Смотрите «Мученицы» онлайн

Правообладателям

Ежемесячно более 17 миллионов пользователей посещают и активно используют Film.ru.

Чтобы дать нашим пользователям возможность смотреть фильмы легально, мы приглашаем к сотрудничеству онлайн-кинотеатры.

Участие в нашей партнерской программе значительно расширит ваш охват и увеличит долю новых зрителей.

Чтобы стать партнером, отправьте заявку на адрес partner@film.ru.

Будьте готовы предоставить API на библиотеку ваших фильмов и сериалов для интеграции на Film.ru.

Когда Люси была маленькой, ее похитили – девочку держали взаперти и пытали, пока ей не удалось сбежать. Спустя годы Люси находит семью, которая издевалась над ней, и всех убивает – но это только начало. За ее мучителями стоит могущественная организация, которая вскоре прибудет на место и устроит Люси и ее подруге Анне ад на земле.

Кадр из фильма «Мученицы»

Так получилось, что «Мученицы» Паскаля Ложье стали пограничной, этапной работой в жанре «пыточного порно», после которой мир признал рождение целой волны «нового французского хоррора». Конечно, до них были «Кровавая жатва», «Месть нерожденному» и «Граница», но до широкого западного зрителя достучался именно фильм Ложье – неровный, но такой искренний в своей брутальности, что отделаться от него не удавалось и спустя несколько дней после просмотра.

Кадр из фильма «Мученицы»

К сожалению, как раз на «Мученицах» новоиспеченный тренд забуксовал, и больше ничего столь же выдающегося французский кинопром в хоррор-жанр не привнес. В конце нулевых эстафету перехватили американцы, построившие на «пыточном порно» целую индустрию, но сейчас идеи на Западе окончательно иссякли – на плаву остались только набравшие поклонников циклы вроде «Я плюю на ваши могилы» и «Поворота не туда». В таких случаях часто обращаются к «классике», переделывая хиты прошлого, и решение снять ремейк «Мучениц» в целом понятно – но почему к новой версии подошли так халтурно, решительно непонятно.

Кадр из фильма «Мученицы»

В разборе на тему, что не так с новыми «Мученицами», на ум сразу приходят «Отступники» Мартина Скорсезе – по-своему неплохой фильм, который довольно близко следует тексту оригинала (гонконгского триллера «Двойная рокировка»), но в процессе меняет пару не очень значительных деталей, в итоге рождая вопросы «А чем было плохо так, как было?» и большую сюжетную дыру. То же самое происходит с «Мученицами» – не вдаваясь в спойлеры, уточним, что авторы ремейка решили не избавляться от одной из центральных героинь, чем сразу поставили грубую подножку смурной атмосфере обреченности. Если в оригинале девушка оставалась один на один со своей жуткой судьбой, в ремейке надежда не гаснет никогда.

Кадр из фильма «Мученицы»

Кадр из фильма «Мученицы»

Но сильнее всего углы срезались на визуальной натуралистичности. Если сверять французскую и американскую картины, можно заметить, что распланированы они примерно одинаково – одни и те же события происходят в фильмах примерно в одно время, но при этом весь экстрим выжжен из американской ленты каленым железом. Это так странно и глупо, что даже непонятно, чем это объяснить – зачем браться за ремейк, скажем, «Страстей Христовых», построенных на физических страданиях заглавного героя, и делать его таким мягким, что его можно было бы пускать в эфир канала «Спас»? Кому нужна новая версия одного из самых жестких, брутальных и (из-за этого!) пронзительных хорроров нашего времени, если в нем нет ни жесткости, ни брутальности?

Да, в фильме осталась пара сцен, не позволяющих забыть о том, кино какого жанра мы смотрим, но этого мало – как это ни странно, но без мучений «Мученицы» не работают. Те, кто не видели оригинал, попросту не поймут, из-за чего был весь сыр-бор (ну вот как тут не вспомнить анекдот про напевшего Карузо Рабиновича?), а смотревшие фильм Ложье, скорее всего, будут откровенно возмущены.

Источник

Мученицы (2008) ( Паскаль Ложье ). Обзор психолога.

В фильме показана схватка – игра третьей степени (в терминах трансактного анализа) между жертвой и насильником. Отношения между героями фильма несколько напоминают игру «Давайте надуем Джо». И жертва, и насильник обрушаются сразу в два аварийных люка – «убить себя» и «убить другого». (В первой части фильма еще представлен люк «сойти с ума»). Выигравших нет. Жертва (Анна), умирая, утаскивает с собой на тот свет и старую психопатку Мадемуазель. Мы не знаем, что такое могла сказать Анна на ушко Мадемуазель, после чего та застрелилась. Да и не важно, что она сказала. Важно, что схема работает. Игровой треугольник тем и показателен, что роли в нем все время меняются. Благодаря этому в конце фильма происходит очередное переключение, и Жертва (Анна) становится Насильником (фактически убийцей).

Фильм, конечно, эмоционально очень сложный, но он классно передает архитектонику отношений в драматическом треугольнике. С жертвой, если задуматься, происходят парадоксальные вещи – чем больше издевательств она переносит, тем больше она крепнет духом, чтобы потом сделать финальный рывок и уже одной силой духа уничтожить свою мучительницу. Удивительно и то, что чем более мучительница порабощает тело и дух жертвы, тем более она становится уязвимой сама. Замечу, что третья роль в треугольнике – роль Спасателя, не меняется, она идет как сквозная, как некий лейтмотив отношений – Мадемуазель мнит себя Спасателем, при этом совершает акт взращивания Спасателя также и в Анне. Но идея спасения и спасательства терпит совершеннейший крах (кстати, почему никакие христианские движения пока не требуют запрета фильма?).

Да. Кажется, что насильник и психопат не уязвим ввиду своей тотальной нечувствительности. Но он уязвим в тех своих желаниях и верованиях, которые касаются лично его. Мадемуазель готовит себя к особенной миссии – стать свидетелем откровений просветленной мученицы Анны. Но реальность такова, что никаких откровений попросту не существует (и не может существовать). Все, что есть – это зло, зло в обличии мучителя. Но Мадемуазель ведь не знает, что она – зло. Она верит в свою миссию, и это становится для нее ловушкой.

Источник

Бессмысленно и беспощадно: рецензия на новый фильм ужасов «Мученицы»

Шаловливые щупальца американской студии Blumhouse Productions, с переменным успехом дирижирующие современным хоррором, ориентированным на массового зрителя, добрались до знаменитого французского фильма «Мученицы». Ремейк доверили снимать сразу двум постановщикам с одинаковой фамилией Гётц, скромным послужным списком и вытекающим из него отсутствием необходимого опыта. Кино у них в итоге не получилось. Так и не определившись, что нужно делать — полностью копировать оригинал или взять из него исключительно персонажей и основную канву, создатели ленты обрекли свое детище на презрительные отзывы зрителей, знакомых с французско-канадской картиной 2008 года и недоумение большинства остальных. Неудивительно, что оценки новых «Мучениц» на специализированных сайтах вдвое ниже, чем у оригинальных.

Лента Паскаля Ложье стала настоящим прорывом французского кино о жестокости и боли на мировые экраны: впечатлительные американцы на просмотрах падали в обморок и закрывали глаза. Абсолютная беспощадность к героям, которую до этого активно использовал перебравшийся затем в Голливуд Александр Ажа, в «Мученицах» достигла непревзойденного пика, заодно подогрев интерес к сюжетам, построенным вокруг пыток. Соответствующие ленты начали активно снимать в США, «Хостел» Элая Рота растянули аж до трилогии, но именно фильм Ложье, в отличие от не менее беспощадных «Кровавой жатвы» и «Границы», почти достиг культового статуса. Другое дело, что пересматривать его вновь решится не каждый из тех, кто вообще смог вынести это зрелище до финальных титров. Авторы ремейка не могли себе позволить подобного, нацеливаясь на самую широкую взрослую аудиторию, а потому вышвырнули из сценария практически все, что на самом деле приводит очевидца в ужас, оставив несколько сильно смягченных сцен, а возникшие дыры в сюжете заткнули настолько неумело, что он мгновенно стал слабым, нелогичным и неинтересным. Уметь надо, конечно.

Неподалеку виднелся грозный перст продюсера, потому Гётцы-молодцы бросались из крайности в крайность. Поиграв в абсолютно ненужный детектив на старте, постановщики принялись пугать зрителя потусторонними явлениями, распихивать по углам идиотские скримеры, а безусловно важнейшую сцену под названием «Люси приходит в гости» скопировали насколько это возможно бездарно. Сцена эта, достойная Михаэля Ханеке, задавала атмосферу всему фильму. Ложье снимал почти черно-белое кино, в котором по понятным причинам было много красного, авторы ремейка раскрасили происходящее в радостные цвета «Веселой фермы», и если замысел был в том, чтобы поиграть на контрастах, он благополучно провалился. Большинство сценарных «нововведений» вызывает одни только вопросы: отсутствие эпизодической героини в самом начале лишает всякой логики присутствие в кадре «призрака», терзающего Люси; сама девушка зачем-то остается в живых там, где должна была покончить с собой — и ведь предпринимает попытку, от чего все еще больше запутывается.

Превращая чужие достижения в собственные неудачи, создатели новых «Мучениц» старательно шлифуют их до софт-версии, хотя избежать рейтинга 18+, понятное дело, не удается. В оригинале было множество деталей, призванных дать публике пространство для размышления — чего стоит один только телефонный разговор Анны с матерью. Американцы подобные штучки не приветствуют, а потому разбрасывают повсеместно чеховские ружья, которые в третьем акте стреляют чуть ли не очередями, заставляют героинь до бесконечности декламировать один и тот же детский стишок (вот уж находка так находка!) и даже братскую могилу оснащают вполне комфортным и безопасным выходом. Лента Ложье тем и прославилась, что помимо невыносимой жестокости в ней была практически материализованная безнадежность: зритель и не надеялся на то, что кто-нибудь хороший внезапно получит шанс, схватит двустволку и свершит правосудие над извергами-душегубами. В новой версии от тупоголовых искателей правды о загробном мире убегают все, кому не лень, а столь продолжительное функционирование секты можно объяснить разве что еще большей тупоголовостью представителей правоохранительных органов.

Вывод парадоксален: оригинальный фильм смотреть опасно для психики, ремейк — совершенно незачем. Картин, в которых сентиментально настроенная публика могла бы найти достаточную порцию вселенской справедливости, на свете предостаточно и они, по крайней мере, не содержат в себе следов совсем другого, безысходного и жесткого кино, в котором далеко не все укладывается в хеппи-энд. Финал новой версии счастливым назвать, конечно, сложно, но обезличенных, манекеноподобных и к тому же обладающих повадками терминатора героинь ни капельки не жалко: если у француза они понимали друг друга с полуслова и друг другу же искренне сопереживали, то в ремейке в основном выясняют отношения, если не перетаскивают мертвецов и не спят на месте преступления. Ощущение, что перед ним разыгранная при помощи кукол и пластмассовых солдатиков трагедия, гарантировано даже незнакомому с оригиналом зрителю. Тем же, кто видел «Мучениц» восьмилетней давности, не светит ничего, кроме раздражения. Настоящий ужас в незнании, за что эти плодовитые ребята возьмутся теперь.

Источник

Бессмысленные страдания — отзыв на хоррор «Мученицы» (Martyrs, 2008 г.)

Выкладываю наконец свой отзыв на фильм «Мученицы», написанный в начале 2010 года. Собственно, за это время мнение не поменялось, хотя его я не пересматривал и не собираюсь, одного просмотра более чем достаточно. Что хочу сказать: за это время настолько тяжелого и болезненного кино мне не попадалось. По атмосфере и внутренним ощущениям после просмотра в чем-то похожи на обозреваемую картину Внутри и Разделитель, однако до уровня «Мучениц» все-таки не дотянули, что, может быть, и к лучшему. Фильм тяжелый, настолько тяжелый, что даже нужные слова подобрать трудно, и когда я искал кадры, снова в голове возобновились старые воспоминание, о которых думать не хочется. Очень мощные впечатления остаются после просмотра…

Из всех фильмов ужасов, которые мне пока что за свою жизнь приходилось смотреть, я никогда еще ничего подобного не видел! «Мученицы» — это какая-то адская смесь, которая меня лично на протяжении просмотра отталкивала и одновременно притягивала к экрану монитора. Могу с уверенностью сказать, что данное творение в любом случае равнодушным вас не оставит, но просмотр категорически не рекомендован людям со слабой психикой!

Картину условно можно поделить на две части. Первая касается мести Люси своим мученикам и является более жесткой и страшной для меня. Начну я с момента, где нам демонстрировали утренний разговор членов некой семьи. Когда выяснилось, что эта, с первого взгляда, идеальная семья, а точнее родители, оказались в действительности настоящими извергами, меня конечно же шокировало! Ужас, как люди могут воспитывать своих детей, отдавая им свою любовь и заботу, при этом тайно занимаясь чудовищными экспериментами. В этом довольно коротком эпизоде ясно было видно, что семья образцовая, и с виду внутренний климат спокоен и беззаботен. Но когда в дом вошла Люси и хладнокровно расстреляла всех до одного членов семьи, я сразу понял — что-то здесь не так! И действительно, чуть позже мы узнаем причину такой вполне оправданной кровожадности. Меня одолевали мысли, неужели возможно растить своих детей, при этом обрекая на муки и страдания в подвале собственного дома незнакомых девушек, которые такого же возраста, как и собственные дети, также состоящие из плоти и крови, и у которых, возможно, тоже есть своя семья, дорогие и близкие люди, которым не безразлична их судьба.

Следующее состояние шока я испытал после того, как узнал причину, по которой эта одичавшая девушка гонялась за Люси. Раскрывать смысл не буду, но такого поворота я никак не ожидал, и снова включилась моя фантазия: «Так что же пришлось пережить Люси, когда она еще ребенком побывала в руках мучеников! Получается, с тех пор вся ее жизнь была поломана, каждый раз ей приходилось вновь и вновь испытывать весь тот ужас и страдания, которым ее подвергали в детстве, прошлое всюду следовало за ней! Что можно сотворить с человеком, чтобы полностью нарушить его психику и сознание, если считать еще и тот факт, что следов сексуального насилия не было?» В итоге Люси получит конец всем своим мучениям, и от того, как это произошло, меня передернуло из стороны в сторону. Каждая сцена все больше и больше будоражит сознание! А то ли еще будет!

Во второй части фильма действий намного меньше, зато давление на психику куда тяжелее.

Вообще, на протяжении всего фильма атмосфера безумно тяжелая, гниющая и мрачная, но во второй половине она особенно достигает своего пика. Остается только чувство полной безысходности, отчаяния, одиночества. То, как ведут себя эти садисты, повергает в шок! Отношение к своей жертве как к вещи, к куску мяса, абсолютное отсутствие каких-либо эмоций. Смотреть больно и тяжело. То, как Анна поначалу пыталась бороться, вырваться из своего ада, и как в итоге ей пришлось со всем этим смериться, кошмарно и отвратительно. Она уже не понимает, что с ней происходит и где она находится. Ощущения полного безумия, раздавленности, беспомощности, полное отчуждение от реального мира. До самого последнего момента у меня была надежда на хороший финал, но, к сожалению, концовка такая же безумная, как и сам фильм. Последнее испытание для Анны в очередной раз ужасно меня шокировало, ощущения безвыходности подтвердились.

Актрисы, сыгравшие главных героинь, мастерски справились со своей задачей. Они очень точно передали всю пережитую боль и страдания, всю трагичность происходящих событий, очень натуралистично!

Представители мучительского сообщества показаны очень необычно. Это не какие-нибудь безмозглые извращенцы или маньяки, а по виду интеллигентные, образованные, культурные и богатые люди. Но то, чем они занимаются, вызывает отвращение. То, как спокойно они говорят о своих достижениях. Это видно в финальном эпизоде, когда все члены зверской организации собираются, чтобы отдать дань уважения великой мученице Анне за то, что ей удалось познать то, что непознаваемо обычному человеческому глазу. Но никто из них не подумал, каково было самой Анне? Хотела ли она приносить себя в жертву ради ваших извращенных экспериментов? Финал меня разочаровал, в том плане, что мучители не были наказаны, и никто ничего про них так и не узнает! Сколько еще безумных опытов они смогут совершить…

Думаю, в фильме есть некий смысл, идея о том, как далеко люди могут зайти, дабы реализовать свои желания, удовлетворить свое любопытство, какими моральными нормами они могут пренебречь, чтобы добиться цели, узнать истину любыми античеловечными способами и средствами, лишь бы только реализовать свои отвратительные эксперименты.

Итог. Исходя из всего вышеперечисленного, скажу, что мне понравился фильм, но он эмоционально перегруженный и очень сильно давящий на психику. Бескомпромиссный, безумно тяжелый и атмосферный. Как я уже говорил, слабонервным не рекомендую.

Источник

Мученики, отчаяние, ад: как работают фильмы Паскаля Ложье

15 июня в видеосервисе Wink состоялась премьера психологического триллера «Их было десять» — современной адаптации шедевра Агаты Кристи. Сериал снял Паскаль Ложье, довольно знаменитый и очень неординарный режиссер. В честь премьеры Time Out предлагает углубиться в творчество автора и разобраться в том, из чего состоят фильмы Ложье, которые зачастую вызывают много вопросов.

В 2004 году Паскаль Ложье поставил свой первый полнометражный художественный фильм — «Сэнт Анж». Главная героиня Анна приезжает на работу в детский приют после его закрытия и сталкивается с паранормальными явлениями, которые являются отзвуками трагических событий прошлого.

Формально «Сэнт Анж» относится к жанру мистического триллера, но по форме, настроению и посылу лента очень близка к экзистенциальной драме. Ложье делает упор на сдержанность, а также статичные и выверенные планы. Это ранний стиль режиссера: в более поздних работах он будет выбирать другие решения.

Оператор фокусируется на мельчайших деталях, общих мизансценах, где героиня исследует приют и крупных кадрах, которые фиксируют эмоциональное состояние персонажей. Иногда кажется, что камера сама пытается исследовать обветшалый дом и проследить за метаниями героев со стороны.

Темп и манера повествования отлично сочетаются с личной драмой героев и меланхоличной послевоенной разрухой. Атмосфера «Сэнт Анжа» передает не столько присутствие мистики, сколько внутренний надлом персонажей, отзвуки войны, веяние смерти и безнадежности.

История начинается с того, что девочка по имени Люси спасается из заточения, в котором ее истязали, и попадает в приют, где знакомится со своей сверстницей Анной. Спустя пятнадцать лет главная героиня находит своих мучителей и убивает их, а потом пытается скрыть следы преступления с помощью своей подруги.

Помимо этого Люси переживает из-за того, что когда-то не смогла помочь другой пленной девушке. Подсознание героини играет с ней злую шутку, придавая этим чувствам материальную форму. Люси мерещится, что та самая страдалица ее истязает — но в реальности она наносит увечья сама себе. В середине фильма героиня умирает, потому что эти раны оказались слишком страшными. А ее подруга Анна попадает в руки секты экспериментаторов, которая, как оказалось, пытает людей, чтобы увидеть в их глазах божественное просветление.

Лента создает атмосферу тревоги и страха с самых первых кадров, демонстрируя бегущую искалеченную Люси. Этот эффект усиливает подвижная, нервная камера. Чувство загнанности, преследования и приближающейся опасности будет сопровождать зрителя на протяжении первой половины ленты. Вплоть до второй части камера остается максимально активной: она мечется, гоняется за героями, подбирается максимально близко, а порой будто сама кромсает и калечит героинь.

Схожую манеру можно съемки можно увидеть в «Стране призраков», где героини также оказываются заперты в безумной мясорубке. Двое гротескных маньяков держат в своем доме и истязают двух девушек, Бет и Веру.

Ложье выдерживает баланс между динамикой сюжета и точечным замедлением, выбирая максимально подходящие моменты для паузы. Особенно это заметно в «Стране призраков». Камера застывает, позволяя зрителю сосредоточиться на сложных мизансценах и компоновке деталей, из которых выстраивается локальная версия ада.

Третий полнометражный фильм Ложье, «Верзила», снят более сдержанном формате. Действие разворачивается в загнивающем американском городе Колд-Рок, где постоянно пропадают дети. Местные легенды гласят, что их забирает к себе таинственный высокий человек. Режиссер фокусируется на течении жизни городка, фиксируя как отдельные ее составляющие, так и общую картину разложения и тоски.

Добиться точной передачи как общего настроения картины, так и состояния отдельных героев позволяет музыка. В «Сэнт Анже» строгому и меланхоличному повествованию соответствуют тягучие инструментальные мелодии, причем громкость и напряжение звучания периодически нарастают. Эти саундтреки разбавлены убаюкивающими композициями, а также инородными шумами и звуками — например, детским смехом и песенками.

Чуть более динамичная, но во многом схожая тональность используется в «Верзиле»: сдержанные, «холодные» композиции отражают процесс загнивания тихого городка.

В первой половине «Мучениц» Ложье заметно отходит от этой концепции. События картины сопровождаются оглушительными драйвовыми композициями, которые усиливают тревогу и ощущение опасности. Основные темы этого боди-хоррора — мученичество, потеря и терзания от невозможности помочь ближнему. Поэтому периодически на смену динамичному саундтреку приходит меланхоличная музыка: чем ближе к финалу, тем выразительнее она звучит, предвещая неотвратимость смерти.

«Страна призраков» держится в более четких жанровых рамках, поэтому там используется соответствующая музыка. Как и полагается хоррору, лента режет слух в предсказуемые моменты, пугая тяжелыми композициями и резкими вставками.

Пространство, декорации, интерьеры и тона

Как правило, действие в картинах Паскаля Ложье разворачивается в ограниченных пространствах. Это может быть дом или пыточная в подвале или даже маленький городок. Всех героев объединяет то, что они оказываются стеснены в своих передвижениях: причем как откровенно насильно, так и из-за собственных внутренних ограничений. Для пространств Ложье характерны грязь, обшарпанность, а также тусклые, грязные, болезненные тона. Однако конкретные локации все же выглядят по-разному в зависимости от общей стилистики фильма.

Более строгие «Мученицы» используют контраст между элитной буржуазной квартирой и аскетичной пыточной со стулом и цепями. Более интересна в этом плане «Страна призраков». Ее пространство отсылает одновременно к «Дому 1000 трупов» Роба Зомби, «Проклятию Аннабель» и «Мертвой тишине» — или вовсе к домику злой ведьмы из страшной сказки. Тут уже преобладают приглушенные коричневые, красные и желтые тона, узкие давящие проходы, обилие гротескных кукол, горящие лампы, в свете которых отражается внутренний ужас героинь.

Зачастую Ложье погружает своих героев в нарочитую тьму. Обычно это происходит в моменты как душевных, так и физических страданий — это усиливает ощущение безысходности, страха и тотального отчаяния. В «Стране» это состояние практически не прерывается, за исключением тех моментов, когда одна из девушек запирается у себя в подсознании. Можно заметить, что в этой тьме героини «Сэнт Анжа» и «Мучениц» порой обращают взор к небесам, и Ложье акцентирует внимание на этом, освещая их лица в момент мольбы.

В каждой своей картине Ложье выстраивает мир, полный экзистенциального отчаяния: его можно назвать адом. При этом нужно отметить, что ад у Ложье не обязательно привязан к конкретной локации: он простирается сквозь историю, время и пространство.

Во всех трех картинах герои изначально находились в мире, полном страданий. В «Мученицах» об этом настойчиво рассуждает пожилая сектантка, говоря о жертвах тех или иных обстоятельств. В «Сэнт Анже» приют — это своего рода разрушенная послевоенная страна, где нет места для детей и новой жизни. В «Верзиле» главная героиня прямым текстом говорит о мире, в котором правит порочная система и царит безнадежность. Ее речь сопровождается кадрами страшного положения людей из разных стран мира.

Однако из стартовой точки герои начинают движение в еще более глубокую бездну. Погружение на дно, как правило, проходит через несколько пространств, за каждым из которых следует переход в другую точку.

В «Сэнт Анже» дети, пережившие войну, были убиты в подвале с целью избавления от мук, после чего попали в некий Лимб. Они были освобождены от земных страданий, но не смогли попасть в рай, застряв в помещении, напоминающем больницу стерильными белыми стенами и ярким освещением.

В «Мученицах», где, кстати, прослеживается влияние Данте, Анна подвергается вивисекции и освобождается, выходя на контакт с трансцендентным: только выход за рамки бытового, чувственного опыта может ее спасти. В «Верзиле» главная героиня с мужем похищали детей из неблагополучных семей, потому что им казалось, что они пребывают в отчаянном положении, и через катакомбы вывозили их из «ада» в «лучший мир».

В «Стране призраков» героиня опять же изначально находились в мире, где в любой момент можно столкнуться со смертью: она разъезжает на детском фургончике, высекая в маленьком городке целые семьи. Далее произойдет движение по тому же циклу — локальный ад, страдания и избавление.

Все концовки Ложье оставляют зрителя в печальных размышлениях. Мы знаем, что героиня «Сэнт Анжа», Джудит, выбросила свои таблетки и планирует построить новую жизнь за пределами приюта, ставшего пепелищем. При этом ее надежды будущее по меньшей мере неоднозначны. В последующих картинах режиссер предельно ясно декларирует повсеместность смерти, которая может прийти в виде войны, болезни, мора, маньяка, бедноты или обычной случайности, скажем, аварии.

С этой точки зрения хэппи-энд «Страны призраков» тоже оказывается условным. Героини смогли избежать смерти, но это не значит, что ее вовсе не осталось и девушки больше с ней не столкнутся. В «Мученицах» в мире, от оков которого избавилась Анна, осталось много боли. В «Верзиле» в умирающем Колд Роке царит разруха, а родители страдают без своих детей — еще одна двойственная тема.

Жанр хоррора отлично подходит для картин Ложье как способ выражения. Каждый раз автор занимается кропотливым поиском формата и отлично работает как с боди-хоррором («Мученицы»), так и с каноном мистического триллера («Сэнт Анж»).

Однако лейтмотивы его работ простираются далеко за пределы условностей. Режиссер использует жанровые модели и архетипы в качестве отправного пункта для своих экспериментов, достижения свободы и выхода за рамки политкорректного кино.

Так «Сэнт Анж» из мистического триллера вырастает в драму, где каждый из героев проходит свой собственный кошмар, переживает экзистенциальный ад и пытается прийти к избавлению.

В экстремальных «Мученицах» переплетаются сразу три темы: погружение в прошлое, драматичная линия между девушками и самая главная — мученичество. Кровавые интерлюдии при этом работают скорее как способ выражения внутреннего ада, для финального катарсиса это не так уж необходимо. Недаром ближе к концу фильм сбавляет темп. За это время зрителя оказывается подготовленным к тому, что героиня освобождается от телесности и достигает ясности духа. Мы видим, как сектанты пытаются получить нового мученика: на тему жития наслаиваются научные эксперименты, а образ Анны в финале близок к образу святого Варфоломея.

«Верзила» с его мистической атмосферой и сказочным намеками постепенно эволюционирует в сторону реалистичной драмы о неизбежных страданиях, разлагающейся морали и загнивающем мире. «Страна призраков» и вовсе выворачивается наизнанку дважды: фильм сперва кажется кровавым слэшером, затем — мистическим триллером и в финале снова оказывается слэшером. Помимо этого фильм работает с выявлением травм, фрейдистских мотивов и детских страхов. В этом мире призраками могут быть не только умершие, но и живые.

Однако куда больше, чем сюжетные повороты и игра с жанрами, в «Стране» интересен налет сказочности. Детский фургончик — самое настоящее воплощение страшилок о злых существах, заманивающих детей и забирающих их навсегда. Кукольный домик похож на обитель ведьмы. А бессловесные маньяки, Ведьма и Великан, оказываются классическими антигероями из сказки, похищающими детей, чтобы съесть их на ужин.

Здесь сталкиваются две составляющие фильма: кошмарная реальность и страшная сказка. Они перемешиваются во взрывоопасном коктейле, попеременно вытесняя друг друга. Побеждает, конечно, реальность, но менее тревожно от этого не становится.

Гротеск у Ложье принимает ровно настолько жесткую форму, насколько жесток может быть мир, где люди становятся маньяками, жертвами и мучениками. Жанр ужаса позволяет наглядно показать худшие проявления человеческой природы и выразить спрятанные страдания.

Источник