в чем разница между памирцами и таджиками
Памирец из Петербурга: особенности уроженцев Горного Бадахшана
ДУШАНБЕ, 27 фев – Sputnik, Дмитрий Матвеев. На юго-востоке Таджикистана располагается Горно-Бадахшанская автономная область (ГБАО). Проживающие на этой территории таджики немного отличаются от жителей других районов республики. Памирцы не только говорят на другом диалекте таджикского языка и исповедуют иную форму ислама, но даже одеваются иначе.
Sputnik Таджикистан встретился с выходцем из ГАБО Нурулло Джумахоновым, проживающим в Санкт-Петербурге, и узнал его историю.
Нурулло родился в 1997 году в селении Дашт (переводится как «равнина» или «предгорье») Ишкашимского района Горно-Бадахшанской области, на самой границе с Афганистаном. Его отец в 1999 году переехал в Россию на заработки. Он трудился разнорабочим в одном из торговых центров Санкт-Петербурга. В 2002 году вслед за главой семейства переехала мама, а в 2004 году — и сам Нурулло со старшим братом.
В школу уроженец Таджикистана пошел именно в Петербурге. Он поступил в первый класс школы на Ленинском проспекте, которая обучала детей по так называемой вальдорфской системе.
Вальдорфская педагогика — это альтернативное направление в образовании, основанное на учении австрийского философа, основоположника антропософии Рудольфа Штайнера. В такой школе отсутствуют учебники и оценки, она не признает общеобразовательную систему.
Именно вследствие альтернативности этой педагогической системы Нурулло пришлось отучиться в первом классе два раза. После года обучения по вальдорфской системе он поступил уже в общеобразовательное учреждение, став учеником первого класса школы №503 Кировского района. После окончания девяти классов Нурулло поступил в колледж водных ресурсов, получив образование электромонтажника.
«Шесть лет назад мой отец подал документы на гражданство. Сейчас идет последняя стадия этой тяжелой процедуры. В апреле уже должны огласить решение. А потом и я буду подавать документы», — говорит Нурулло.
По его словам, жителей Горного Бадахшана в Таджикистане некоторые считают представителями иной национальности.
«У нас даже язык абсолютно другой. В той области, где я родился, говорят на ишкашимском и рынском языках. А в тех районах Горного Бадахшана, которые расположены на территории Афганистана, говорят на ваханском языке», — пояснил Нурулло.
Молодой человек пояснил, что сами уроженцы таджикской части Горного Бадахшана называют себя именно памирцами («помири»).
«Бадахшанцами называют афганцев из провинции Бадахшан, там проживают наши братья, но это именно часть Афганистана, а не Таджикистана. Это очень тонкий момент», — пояснил Нурулло.
Как сказал собеседник, и в местных языках и диалектах тоже легко запутаться. Вместе с таджикским, дари и фарси они относятся к иранским языкам. Но в то же время существенно различаются.
«Что касается заимствований из тюркских языков — например, узбекского или уйгурского — то у нас их нет», — добавил Нурулло.
Вторым отличием народов Горного Бадахшана от остального населения Таджикистана, по словам студента, оказалась форма ислама. Подавляющее большинство памирцев являются шиитами-исмаилитами.
Ислам можно условно разделить на две крупные ветви — суннитов и шиитов. Первых в мире около 80%, а вторых, по разным оценкам, от 10% до 20%. Различаются они подходом к преемственности в исламе. Сунниты признают первых четырех халифов после основоположника этой религии пророка Мухаммеда (Абу-Бакра, Умара, Усмана и Али), а шииты чтят только последнего из этой четверки — халифа Али, который является у них первым из 49 почитаемых имамов.
Исмаилиты — это одна из ветвей ислама шиитского толка. До принятия ислама они были зороастрийцами и буддистами. В Горный Бадашхан исмаилизм в XI веке принес проповедник, философ и поэт Насир Хосров. Главой исмаилитов считается Ага-Хан — имам назаритов, самой крупной исмаилитской общины.
Памирцы: самый загадочный народ СССР
Они разграничивают мужскую и женскую спальни, а также кухню, гостиную и молитвенную зону. А четырехступенчатый свод традиционного жилища символизирует природные стихии: огонь, землю, воду и воздух.
Древний народ Памира 
Уникальная природа Памира всегда интересовала исследователей, путешественников. Этот суровый горный край – родина древнего народа, о котором почти ничего известно. И если до ХХ века о загадочных памирцах мало кто слышал, потому что они жили в отдаленных районах, то начиная с эпохи СССР, этих людей чаще всего путали с таджиками.
А между тем, жители высокогорья имеют особую культуру, интересные обычаи и традиции.
Кто же такие памирцы? Почему они оказались разделены границами Таджикистана, Афганистана, Китая и Пакистана?
Кто они такие?
Памирцы не попадают в мировые новости, не борются за независимость, не стремятся создать собственное государство. Это мирные люди, привыкшие к изолированной жизни в горах Памира и Гиндукуша. Бадахшан – так называется историческая область их проживания. Данный этнос состоит из множества народностей, объединенных общим происхождением, обычаями и традициями, религией и историей.
Памирцев разделяют на северных и южных. Среди первых наиболее многочисленной национальной группой являются шугнанцы, их насчитывается более 100 тысяч человек. Рушанцев в три раза меньше. Сарыкольцев почти 25 тысяч человек, а язгулямцев причисляют к малочисленным народностям. Основную часть южных памирцев составляют ваханцы, их примерно 70 тысяч человек. А сангличцев, ишкашимцев и мунджанцев намного меньше.
Все эти люди относятся к памиро-ферганской субрасе – самой восточной ветви европеоидной расы. Среди памирцев много светлых и голубоглазых людей. У них продолговатые лица с прямыми носами и большими глазами. Если и встречаются брюнеты, то со светлой кожей. Антропологи считают, что к представителям памиро-ферганской субрасы ближе всего жители европейских Альп и Средиземноморья.
Жители Бадахшана говорят на языках восточно-иранской группы индоевропейской семьи. Впрочем, для межнационального общения они используют таджикский язык, на нем же ведется обучение в школах. В Пакистане памирские языки постепенно вытесняет официальный урду, а Китае – уйгурский.
Будучи представителями ираноязычных народов, еще в I тысячелетии до нашей эры памирцы являлись приверженцами зороастризма. Затем вместе с торговыми караванами из Китая на высокогорье распространился буддизм. В XI веке на эти земли бежал известный персидский поэт Насир Хосров (1004-1088 гг.), который спасался от преследования мусульман-суннитов. Этот творческий человек стал духовным лидером местного населения, под влиянием поэта памирцы приняли исмаилизм – шиитское направление ислама, впитавшее в себя некоторые положения индуизма и буддизма.
Религия заметно отличает памирцев от соседей-суннитов. Исмаилиты совершают намаз (молятся) всего лишь два раза в день, тогда как таджики и узбеки делают это пять раз в день. Поскольку памирцы не соблюдают пост в священный месяц Рамадан, их женщины не носят паранджу, а мужчины позволяют себе пить самогон, то соседние народы не причисляют этих людей к правоверным мусульманам.
История народа
Однозначного ответа на вопрос о происхождении памирцев нет. История этого этноса насчитывает более двух тысячелетий. Учитывая принадлежность жителей Бадахшана к европеоидной расе, некоторые исследователи склонны полагать, что памирцы – потомки древних ариев, оставшиеся в горах во время индоевропейской миграции и впоследствии смешавшиеся с местным населением. Впрочем, каких-либо исторических доказательств этой теории нет.
По мнению большинства специалистов, несколько восточно-иранских племен перебрались на Памир отдельно друг от друга и в разное время. Интересно, что их ближайшими родственниками были легендарные скифы – древний этнос, создавший в VII-IV веках до нашей эры огромную империю, простиравшуюся от Крыма до Южной Сибири.
Происхождение памирцев ученые связывают с несколькими волнами миграций кочевого племени саков, которые начали заселять высокогорье в VII-VI веках до нашей эры. Тогда предки ваханцев переселились из Алайской долины, которая расположена восточнее Бадахшана. А будущие ишкашимцы перебрались на высокогорье с юго-запада. Мунджанцев после лингвистического исследования их языка ученые считают остатками бактрийской общности, уцелевшими в отдаленных районах.
Следующая волна миграции саков породила северных памирцев, которые перекочевали в Бадахшан с запада по реке Пяндж, распавшись впоследствии на шугнанцев, рушанцев, язгулямцев и ванджцев. А еще позже предки сарыкольцев перебрались на свои нынешние территории, входящие в настоящее время в состав китайской провинции Синьцзян. Все эти миграционные волны завершились к началу нашей эры.
Благодаря богатым залежам рубина и лазурита обитателей высокогорья регулярно посещали купцы, которые обменивали на драгоценные камни предметы обихода, домашнюю утварь, а также ножи и топоры, другие инструменты. Еще во II веке до нашей эры через долину реки Пяндж шли караваны из Китая по Великому шелковому пути.
На протяжении всей истории Памира этот край пытались завоевать разные тюркоязычные племена, китайцы, арабы, монголы, а также династии Сасанидов и Тимуридов.Но никто из них не остался на высокогорье, чтобы править горсткой племен. Поэтому даже номинально завоеванные памирцы долгое время продолжали жить спокойно, как и привыкли.
Ситуация изменилась в XIX веке, когда Россия и Британия вели активную борьбу за влияние в Азии. В 1895 году была официально установлена граница между Афганистаном, который находился под протекторатом англичан, и Бухарским эмиратом, пользовавшимся поддержкой русских. Две империи разделили сферы влияния по реке Пяндж, причем Ваханский коридор отошел к Афганистану. Впоследствии там же была установлена граница СССР. Ни в Москве, ни в Лондоне никого не волновала судьба памирских народов, которые оказались буквально отрезанными друг от друга.
Сейчас высокогорье поделено между Таджикистаном, Китаем, Афганистаном и Пакистаном. Языки памирских народов последовательно вытесняются, а их будущее остается неопределенным.
Обычаи и нравы
Памирцы всегда жили довольно изолированно. Суровая природа высокогорья, которое располагается между 2 и 7 тысячами метров над уровнем моря, оказала существенное влияние на их быт и нравы. Каждый элемент дома здесь имеет символическое значение. Опорой жилища памирцев служат пять столбов, названных в честь мусульманских святых: Мухаммед, Фатима, Али, Хусейн и Хасан. Они разграничивают мужскую и женскую спальни, а также кухню, гостиную и молитвенную зону. А четырехступенчатый свод традиционного жилища символизирует природные стихии: огонь, землю, воду и воздух.
Раньше памирцы жили большими патриархальными семьями, все родственники вели совместное хозяйство, беспрекословно подчиняясь старейшине. Но впоследствии на смену таким мини-общинам пришли обычные моногамные семьи. Причем, у памирцев встречаются браки между двоюродными братьями и сестрами, что часто обусловлено нежеланием выплачивать крупный калым за невесту из другого рода.
Несмотря на то, что ислам существенно повлиял на положение женщин, браки у памирцев матрилокальные. То есть, после свадьбы молодые поселяются в доме родителей невесты.Традиционными занятиями этих людей являются земледелие и животноводство. На высокогорье разводят коров, овец, коз, лошадей и ослов. Памирцы много веков занимались обработкой шерсти, ткачеством, гончарным делом, изготовлением ювелирных украшений. Среди них всегда было много умелых охотников. Рацион памирцев обычно состоит из пшеничных лепешек, овечьего сыра, домашней лапши, овощей и бобовых, фруктов и грецких орехов.Бедный житель высокогорья пьет чай с молоком, а богатый добавляет в пиалу еще и немного сливочного масла.
Кто живет над облаками? О памирскости и «таджикскости»
Памирцы – народы, живущие в горах Памира и говорящие на разных восточно-иранских языках. Некоторые относят их с этнической точки зрения к таджикам, а другие говорят о них как о новой появляющейся этнической группе. Этническая идентичность этих общин, которые в основном принадлежат к исмаилитской ветви шиитского ислама, долгое время обсуждается как внутри общин, особенно в Таджикистане, так и за их пределами. Научные исследования и материалы об общинах Памира и памирцах, написанные группой ученых из региона и Запада, были собраны в недавно опубликованной книге Identity, History and Trans-Nationality in Central Asia. The Mountain Communities of Pamir («Идентичность, история и транснациональность в Центральной Азии». Горные сообщества Памира»). Книгу редактировали Дагихудо Дагиев и Кэрол Фаучер. Доктор Дагиев (научный сотрудник The Institute of Ismaili Studies в Великобритании), который родился и вырос на Памире, рассказывает в интервью CAAN о поиске самоидентичности памирцев и исторической и современной таджикскости.
Расскажите нам о книге, а также об этнических группах, культуре и языков Памира, как геополитической части Таджикистана, так и Бадахшана в более широком охвате.
Книга является итогом конференции, которая была проведена в Астане в 2014 году. В ней представлены различные аргументы, обсуждающие процессы идентификации и идентичности памирцев. Книга состоит из трех частей: i) первая часть посвящена географии региона и недавней истории памирских общин; ii) во втором разделе критически исследуется богатое философское, религиозное и культурное наследие памирцев через произведения известных исторических деятелей; iii) в третьем разделе рассматриваются вопросы, касающиеся современного распространения традиций, миростроительства, внутренних связей, а также того, что означает быть таджиком/памирцем для нового поколения региона. Эксперты предоставляют свежие сведения об общинах исмаилитов в регионе, таким образом обновляя историческое и этнографическое наследие советских времен современной наукой.
Памирцы или бадахшанцы в популярном дискурсе образуют небольшую группу иранских народов, населяющих горный регион Памира и Гиндукуша, являющегося историческим регионом Бадахшана. Тщательное прочтение научной литературы, по-видимому, показывает, что концепция «Памир» и «Бадахшан» отделимы, так как Памир относится к географическому ландшафту, а Бадахшан относится к территории с историческими границами и государственным контролем.
Памирские общины расположены на территориях четырех нынешних национальных государств: Таджикистана, Афганистана, Китая и Пакистана. Эти общины говорят на разных диалектах восточно-иранских языков. В течение XIX века регион был полем противостояния мировых держав того времени: Британской и Российской империй. В результате две колониальные державы искусственно поощряли соперничество между местными правителями, эмирами и ханами, реализуя так называемую политику «разделяй и властвуй». К концу 19 века река Пяндж превратилась в естественную границу между колониальными державами, а затем в 20 веке регион был разделен между четырьмя странами.
Этническая самоидентификация памирцев была политизирована в последнее столетие в Таджикистане и является чувствительной темой, особенно после обретения страной независимости. Как этот процесс развивался?
Согласно летописям русских исследователей, жители Памирских гор считали себя таджиками, а не памирцами. Во второй части книги проанализированы факторы, которые способствовали смене идентичности среди некоторых памирцев.
Именно ученые, изучавшие Памир, представили и внесли в науку термины «Памир» и «памирцы», которые позже стали маркером идентичности для таджикского народа Горно-Бадахшанской Автономной Области Таджикистана (ГБАО). Российские и советские ученые сыграли важную роль в развитии и памирской, и таджикской идентичности, а после распада Советского Союза той же тенденции придерживаются и западные ученые.
В советское время все сферы жизнедеятельности получили развитие, в том числе строительство дорог, административных учреждений, больниц, школ, а также значительно возрос уровень грамотности, что и оказало непосредственное влияние на жизнь горных людей и увеличило население с 21 000 до 200 000 человек. Образование сыграло ключевую роль в Горном Бадахшане, в частности в 1989 году, когда был образован Институт изучения Памира, филиал Академии наук Таджикистана.
Согласно данным исследованиям, памирскость – это эволюционирующая концепция и ей еще предстоит дальнейшее развитие. Пока она развивается без того, чтобы деградировать в сторону сепаратистских движений, у нее есть хорошие шансы остаться в рамках национальных дебатов для памирских таджиков и таджикского государства.
Таким образом, несмотря на популярное мнение, которое отделяет памирцев от таджиков, вы и другие интеллектуалы из Памира утверждают, что памирцы – это таджики. На чем основан ваш аргумент? Разве такое мнение не создает других вопросов, например, являются ли также таджиками те, кто говорят на тех же памирских языках в Афганистане (Бадахшан) и Пакистане (Хунза), такие как ваханцы и ишкашимцы? Они сами себя идентифицируют как таджики? А как насчет персоязычнях народов Афганистана, таких как хазара? На чем мы основываемся, когда мы называем таджиками сарыкольцев, которые имеют характерную тюркскую внешность, говорят на уйгурском языке и живут в Китае? Кто такой собственно таджик в целом и как мы определяем этническую принадлежность – на основе языка, культуры, геополитической местности?
В то же время, некоторые другие историки и интеллектуалы спорят об использовании слова «таджик», заявляя, что это большевики, исходя из политических убеждений, поменяли название народа и языка персоязычных иранцев своей территории, чтобы оборвать связи между советскими и несоветскими персами (таджиками). Они также говорят, что это все иранцы, которые говорят на фарси, и слово «таджик» было просто антонимом тюркскости в творческой литературе.
Как уже говорилось, термин «памирцы» обычно используется в отношении группы иранских жителей Горного Бадахшана в Таджикистане и провинции Бадахшан Афганистана. В Китае эти же люди официально считаются таджиками. Не так давно то же самое происходило и в Афганистане, где их определяли как таджиков, но совсем недавно афганское правительство переклассифицировало эти народы в памирцев.
Поэтому, в настоящее время «памирцы» относятся к определенной группе людей, которые говорят на разных языках коренных народов ГБАО и в более широком Памирском регионе. Они имеют тесные языковые, культурные и религиозные связи с народом провинции Бадахшан Афганистана, с сарыколийцами и ваханцами в Таджикском автономном округе Ташкурган в провинции Синьцзян в Китае, а также с говорящими на язык вахи в Афганистане и в Верхней Хунзе, Годжалский район, северных горных районах Пакистана.
Термин «таджик» можно отнести к двум различным категориям: одно – это узкое определение, которое может быть применено только к персидско/таджикскоязычным жителям нынешней Центральной Азии и Афганистана. Второе определение может быть применено к иранскому народу Центральной Азии, Афганистану и в других местах, где люди говорят на разных древних языках иранской семьи, но исторически определяют себя таджиками.
С этой точки зрения термин имеет историческое и современное определение, которое необходимо отразить в его историческом контексте, как временном, так и пространственном. Конечно, определение термина «таджик» как этнической идентичности было разным в сознании и восприятии людей до создания Таджикистана в качестве «национального государства» в 1929 году. Отражает ли с того времени термин «таджик» культурный, социальный, политический ландшафт региона – спорный вопрос.
Стоит признать, что крупные ученые определили нынешний таджикский народ и тех людей, которые говорят на восточно-иранских языках, как иранский народ Центральной Азии. Действительно, это была целенаправленная политика большевистского правительства, которая разделяла этих людей по этническому признаку, называя их язык тоҷикӣ, тогда как до советской эпохи этот язык так не назывался. Этот язык на протяжении веков был известен как персидский, а местом рождения современного персидского языка были Балх и Бухара. Персидский язык потом широко распространился по всем территориям Большого Ирана (Сасанидская и Ахеменидская империи). Одним из лучших примеров поддержки этого аргумента является тот факт, что так называемые памирцы называли персоязычных жителей Дарваза и Каратегина фарсиван (те, кто говорит на фарси).
Персидский язык был общим языком для всех народов, говорящих на иранских языках в Центральной Азии, но когда этот язык был переименован в таджикский, официальный процесс чего завершился в 1936 году, тогда он стал исключительно применим к одной группе ираноязычных народов Центральной Азии – тем, кто говорил на таджикском (персидском). Как следствие, другие группы ираноязычных народов в Центральной Азии, такие как памирские таджики (говорящие на памирских языках), начали считаться «другими».
Центральная мечеть Мургаба
В одном из ваших недавних интервью вы называете таджиками жителей долины Свата в Пакистане. Я тоже вижу развивающееся движение таджикизации в этой части мира, хотя они не говорят на фарси (больше не говорят). Что за история тут происходит?
Что касается Свата, то я бы сказал, что даже до создания Таджикистана как республики в Советском Союзе большинство этнических групп, включая ваханцев, шугнанцев, рушанцев, язгуламцев, сарыколцев, хунза, гилгитов, сватов, читральцев, нуристани, калашцев, пашайи, фурмулов, ягнобцев, в основном называли себя таджиками или считались другими как таджики из-за их общего арийского происхождения. Например, непаштунские племена Афганистана были идентифицированы как таджики.
С появлением термина «таджик» (tāzīk, tāzī, tadžiki, täžik, tazik, и т. д.), который восходит еще к 9 и 10 векам, группа ученых признала, что происхождение слова является среднеперсидским или приходится родственным иранскому (согдийскому или парфянскому), и этим именем называли неарабов и нетюрков, которые говорили на персидском языке или происходили от иранских народов Центральной Азии. Другая группа ученых утверждает, что термин «таджик» относиться к коренным арийским племенам в регионе, которые в течение истории были известны под разными именами, такими как ārya, airyā, arya, dadik-hā, dahī, dehgān (dehqān), āzādan, āzādagān, pārsiwān или pārsigu.
Таджикские девочки Дарваза
Продолжим разговор об этнической принадлежности таджиков. Вероятно, многие из потомков тех, кто раньше говорил на фарси в Самарканде и Бухаре и в других персоязычных районах нынешнего Узбекистана, теперь говорят на узбекском языке и идентифицируют себя как узбеки. Их предки идентифицировали себя по городам происхождения, например, самаркандцы или бухарцы. С научной точки зрения, можем ли мы все еще назвать этих молодых людей таджиками, учитывая, что они и их предки никогда не идентифицировали себя как таджики?
Конечно, большинство людей, живущих в разных современных государствах, таких как Узбекистан, как вы упомянули, больше не говорят на фарси (на таджикском), но по-прежнему этнически они не являются узбеками или пакистанцами. В частности, после драматических событий конца прошлого века, распада советского государства и его коммунистической идеологии, как написано в книге Самуэля Хантингтона «Столкновение цивилизации», молодые поколения очень заинтересованы в том, чтобы знать и узнавать историю, идентичность, язык и культуру своих предшественников. Конечно же, язык, на котором были описаны тысячи лет их истории и культуры, был персидским языком. Это основная причина, по которой многие из этих иранских народов Центральной Азии начинают высказываться о своем языке и самобытности, и это применимо к таджикам Узбекистана, Афганистана, Пакистана и Китая.
Конечно, в этой части мира все немного отличается, хотя невозможно забыть ужасный опыт двух мировых войн. Однако с тех пор европейцы продвинулись дальше, и одно из самых больших достижений является уважение к другим культурам, традициям и языкам. Я могу говорить, что такие вопросы об идентичности менее политизированы и на этих основаниях они пытаются создать Конфедерацию европейских стран, утверждая, что Европа является домом для всех людей, живущих на этом континенте.
Вернемся из Европы в наш Бадахшан. Всякий раз, когда мы говорим о Бадахшане, мы в основном говорим о памирцах, таджиках, исмаилитах и т. д. Но часто мы забываем о проживающих там тюркских народах. Например, Мургабский район, расположенный в Бадахшане, охватывает более 30% общей территории Таджикистана, но в основном населен киргизами.
Это очень важный вопрос, и мы попытались рассмотреть его во введении книги. Важно отметить, что Памир населяют и другие группы, в том числе киргизы, которые живут в восточной части ГБАО Таджикистана. Наша книга не предназначена для охвата всех общин, проживающих в регионе Памира, а фокусируется на памирских общинах, которые объединяют общее религиозное исповедание, исмаилизм, ветвь шиитского ислама, присутствие которого в регионе датируется еще с 10-го и 11-го веков и связано с деятельностью Насира Хусрава (1004-1088). Кроме того, памирцы говорят на гетерогенных языках, включенных в восточно-иранскую группу иранской ветви индоевропейской языковой семьи.
Мальчик-киргиз в Мургабе
В эпоху глобализации и когда экономика стоит на первом месте, а деньги играют главную роль, в чем важность изучения и продвижения таких вопросов? Консолидировать Таджикистан с точки зрения политической идентичности? Заработать имидж среди определенных групп населения в соседних странах и получить политический вес в будущем в этих странах?
Я бы сказал, что никогда не было важнее знать собственную идентичность, чем в эпоху глобализации. Это не значит закрывать двери инаковости, а наоборот: только будучи уверенным в том, кем вы являетесь и откуда вы пришли, вы можете открыть в себе терпимость. Действительно, терпимость не является точным словом: это принятие разнообразия во всех аспектах: культурном, политическом, лингвистическом, религиозном. Процессы глобализации или интернационализации не должны вызывать гомогенизацию, а наоборот, открыть дверь для тех, кто не похож на нас.
Доктор Дагихудо Дагиев является научным сотрудником Департамента академических исследований и публикаций в Институте исследований исмаилизма в Лондоне. Дагиев получил степень доктора философии в факультете политических наук в Университетском колледже Лондона (UCL) и защитил докторскую диссертацию на тему «Процесс перехода в постсоветской Центральной Азии и его проблемы: Пример Таджикистана и Узбекистана». Сферы научных интересов Дагиева охватывает современные общества в посткоммунистической Центральной Азии, их историю и религию, возрождение ислама как веры, появление исламистских идеологий и национализм.
Степень бакалавра получил в Хорогском госуниверситете (Таджикистан), факультете гуманитарных наук по классической таджикско-персидской литературе и языкам. Он также является выпускником программы по исламским исследованиям и гуманитарным наукам (GPISH 2000-2002) и получателем стипендии магистра Оксфордского университета по евразийским исследованиям (2002-2004 гг.).
В 2013 году была опубликована его первая книга «Переход в Центральной Азии: Состояние, национализм и политические изменения в Таджикистане и Узбекистане».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.