в чем обвиняют сафронова конкретно
Госизмена или слишком глубоко копнул? Что известно про дело Ивана Сафронова
Кто такой Иван Сафронов?
Иван Сафронов устроился советником главы «Роскосмоса» Дмитрия Рогозина в мае этого года. По этому случаю он впервые с 2013 года поменял картинку на страничке «Фейсбука» — ракета едет к старту в закатных лучах. «Успехов на новом поле», «Удачных стартов», — пишут ему в комментариях. Но в новой должности Сафронов проработал немногим больше месяца. Запись с камер видеонаблюдения публикует BAZA. Сегодня утром он выходит из подъезда своего дома и направляется к служебной машине. Как только Иван открывает заднюю дверь, к нему подбегают два сотрудника в штатском и хватают его за руки. Затем к Ивану подходит третий человек, что-то говорит, и его уводят.
Позже «Роскосмос» подтверждает эту информацию, но замечает, что дело не связано с работой Ивана на госкорпорацию. Речь, вероятно, идёт о его журналисткой деятельности. Из десяти лет в прессе он проработал девять лет в «Коммерсанте» (с 2010 по 2019 год) и меньше года в «Ведомостях». Но, вероятнее всего, речь идёт о материале в «Коммерсанте».
Статья, приравненная к госизмене?
Фото © ТАСС / Никольский Алексей
Проблемы у «Коммерсанта», а вместе с тем и у Ивана Сафронова начались в 2019 году. Тогда вышли две громкие статьи за его авторством. Какая из них стала кризисной — споры ведутся до сих пор. Первая вышла 17 апреля 2019 года, и речь там шла о возможной отставке Валентины Матвиенко с поста спикера Совета Федерации. Якобы эта информация могла стать поводом к увольнению Сафронова. Матвиенко заявляла, что не имеет отношения к увольнению журналистов.
Вторая статья появилась чуть раньше, 19 марта, и рассказывала о планах по поставке российских Су-35 в Египет. Эта новость вызвала международный скандал. В сенате США пригрозили Египту санкциями за покупку российской техники. Через несколько дней новость исчезла с сайта «Коммерсанта». Позже ТАСС сообщил, что «издательский дом «Коммерсант» могут привлечь к административной ответственности за разглашение сведений, составляющих государственную или иную специально охраняемую законом тайну».
Фото © ТАСС / Сергей Портер
В московском суде в начале июня состоялось заседание об административном правонарушении, где ответчиком выступал «Коммерсант». Правда, решения суд не вынес. Издание The Bell предположило, что именно статья Сафронова про поставку Су-35 и скандал, связанный с ними, стали истинной причиной увольнения Сафронова. Он покинул «Коммерсант» в мае 2019 года. Но на протяжении года обвинений в адрес журналиста не было. Сафронов поработал в газете «Ведомости», но уволился после смены главного редактора. Ивана Сафронова хорошо характеризовали не только коллеги по цеху.
Параллели из прошлого
Отец Ивана Сафронова, также Иван Сафронов, был известным военным журналистом. С 1997 по 2007 год он работал в «Коммерсанте» военным обозревателем. 2 марта 2007 года он таинственным образом погиб — выпал с лестничной клетки своего подъезда. Официальная версия смерти — самоубийство. Якобы к этому решению подтолкнули выявившиеся проблемы со здоровьем. Но многим — и коллегам, и родным — эта версия показалась неправдоподобной.
Взлёт-посадка: В чём обвиняют советника «Роскосмоса» Сафронова и кто его защищает
Начало июля в России отмечено тремя громкими арестами: сначала СМИ сообщили о возбуждении уголовного дела о мошенничестве в отношении замминистра науки и высшего образования, а также высокопоставленного чиновника Россотрудничества. А 7 июля стало известно об аресте по обвинению в государственной измене Ивана Сафронова, советника главы «Роскосмоса» Дмитрия Рогозина. И если первые два ареста никаких серьёзных эмоций не вызвали, то дело Сафронова спровоцировало громкую реакцию, вплоть до одиночных пикетов в его поддержку.
В Лефортовском суде, где рассматривался вопрос о мере пресечения, Иван Сафронов вину не признал. В ходе судебного заседания обвинение журналисту предъявлено не было, он остался в статусе подозреваемого.
Вопрос в наличии умысла?
«Он собирал информацию о внешнем военно-экономическом сотрудничестве России с другими государствами. В частности, о зарубежных контрактах. Ему было это очень удобно делать, так как он занимался военно-экономической тематикой в качестве журналиста – посещал все профильные выставки».
В ходе судебного заседания по избранию меры пресечения, проходившего в Лефортовском суде, Иван Сафронов своей вины не признал. Фото: Сандурская Софья/ АГН «Москва».
Кроме того, как отмечают юристы, свою роль играет наличие или отсутствие умысла в разглашении информации, представляющей собой государственную тайну. То есть вопрос в том, знал или не знал он, что информация, преданная огласке, является секретной. Однако сложно представить, что опытный журналист, работавший по военной теме не первый год, был мало информированным по поводу секретности.
«Свободу журналисту»
Однако «корпоративный зуд» заставил некоторых представителей журналистского сообщества срочно выйти на пикеты в «защиту и поддержку». Одиночные акции – некоторые из них проводились под лозунгом «за свободу слова» (казалось бы, при чём тут это?), – прошли перед зданиями УФСБ в нескольких российских городах – в Екатеринбурге, Уфе, Новосибирске, Перми, Петербурге и Москве. Задержания прошли только в Москве – по разным данным в автозак довольно заботливо были препровождены от 20 до 28 журналистов, вышедших на Лубянку с плакатиками. Некоторым из пикетчиков полицейские задавали вопрос: готовы ли они добровольно пройти с ними. Судя по всему, сопротивляться никто не стал.
Интересно, что главный акцент пикетчики почему-то ставили на журналистской деятельности Ивана Сафронова, намекая на то, что якобы именно она стала причиной ареста. И это выглядело довольно провокационно.
Александр Черных из «Коммерсанта» пошёл ещё дальше. На его рукописном плакатике значилось: «Отстаньте от Вани Сафронова. 1937 года».
«Если Сафронов виновен, предъявите доказательства, если нет – отпустите», – требовал плакатик в руках главного редактора Baza Никиты Могутина.
«Я не помню, чтобы в поправках к Конституции было написано, что журналистика – деятельность, запрещённая на территории государства», – выкрикнула Кира Дюрягина из «Коммерсанта», перед тем как покинуть место пикета.
Побывав у здания суда, где рассматривался вопрос о выборе меры пресечения Сафронову, Иван Голунов написал в своём Telegram-канале знаковое: «После этого задержания журналистика в России станет иной». Фото: Сандурская Софья/ АГН «Москва».
По данным издания РБК, полиция задержала следующих журналистов (практически все они были вскоре отпущены):
Также активно выступили в защиту Ивана Сафронова и в Сети. Некоторые комментаторы заявляют, что арест – это «попытка расправиться за то, что Ваня делал как журналист». Очень «логичное» утверждение, что после ухода из «Ведомостей» Сафронова приняли на работу не в районный ЖЭК, а в «Роскосмос».
Напомнил о себе и Иван Голунов, написав в своём Telegram-канале знаковое: «После этого задержания журналистика в России станет иной».
Сдать тайну – долг журналиста?
Конечно, Иван Сафронов был действительно сильным и знающим свою область журналистом, но «защитная речь», с которой выступила глава общества «Русь сидящая» Ольга Романова, внесла в историю с задержанием не очень приятные нотки.
Неизвестно, чем она руководствовалась, когда после слов «Иван выполнял свой журналистский долг» привела в качестве примера исполнения этого долга некий «старый тест для студентов журфака».
«Ты приходишь на интервью с министром обороны, он отлучается в туалет, и тут ты видишь, что у него на столе лежит приказ об объявлении войны завтра. Твои действия? Если ты журналист, то не может быть никаких иных действий, кроме как сообщить эту общественно значимую информацию людям. Это твой долг. А правда это или неправда – пусть министр отвечает», – считает Романова.
В качестве примера «выполнения своего долга» правозащитница привела Ассанжа и Сноудена. Удачно, ничего не скажешь, учитывая, что и первого, и второго в США давно жаждут увидеть и готовы засудить за слив секретной информации.
Не надо торопиться с выводами
Журналистка Юлия Витязева, комментируя все эти «стихийные» пикеты и волну обсуждений в соцсетях, отметила, что сейчас лучше всего не «насиловать следствие», требуя от него немедленного предъявления «всех доказательств» того, что Сафронов «на самом деле шпион». По её мнению, не стоит делать никаких скоропалительных выводов, не имея перед глазами никакой фактуры, это безосновательно и бесперспективно:
Мы не верим, потому что мы его знаем, потому что… Послушайте, Рихард Зорге работал тоже под прикрытием журналиста. Потому что всё-таки журналистская профессия даёт доступ к некоторой информации. Эта толпа этих оппозиционных журналистов, которая ринулась защищать. Ребята, вы суд, вы прокуратура, вы адвокаты? Он не виноват. Ну кто вам сказал, что он не виноват? Вы себе так сами решили? На каком основании вы требуете свободы человеку, о котором, в принципе, вы можете только сказать – он такой хороший парень? Хороший человек – это не профессия, и журналист – это не индульгенция. Вот в чём дело. А кричать про притеснение свободы слова… Подождите, вы уверены, что дело против него сфабриковано? Вы можете дать руку на отсечение, что он не занимался тем, что ему инкриминируют?
Действительно, это «корпоративное Ямы» и «дайте нам прозрачный суд», когда речь идёт о гостайне, немного настораживает. Конечно, ситуация, в которую попал Иван Сафронов, серьёзная. Как и статья, по которой ему предъявляют обвинение. Но как-то уж споро представители либеральной журналистики постарались вывернуть его на свой лад, представив «гонениями на свободу слова». Впрочем, далеко не в первый раз либеральная общественность делает удобные для себя скороспелые выводы, торопливо используя любую возможность заявить о «кровавом режиме, при котором им так страшно жить».
Пять версий: с чем связано уголовное дело против Ивана Сафронова, обвиненного в госизмене
Бывшему журналисту «Коммерсанта» и «Ведомостей» Ивану Сафронову, который в последнее время работал советником главы «Роскосмоса», предъявлено обвинение в госизмене (статья 275 УК РФ). По версии следствия, в 2017 году он передал спецслужбе Чехии, которая сотрудничает с американской разведкой, информацию по военно-техническому сотрудничеству России со странами Африки, а также о деятельности вооруженных сил России на Ближнем Востоке. Ни о каких доказательствах защите журналиста пока неизвестно. Сам Сафронов вину не признает, считая, что преследование связано с его журналистской деятельностью. Такие же предположения высказывают многие журналисты и руководители российских СМИ. Znak.com собрал все озвученные на данный момент версии о том, почему против Сафронова могли возбудить уголовное дело.
Поставка истребителей в Египет
В поддержку Ивана Сафронова, который считается одним из лучших в России журналистов по военной тематике, выступили многие СМИ. Корреспонденты, редакторы изданий и общественные деятели выступали со специальными заявлениями по этому поводу и выходили на одиночные пикеты в Москве и в других регионах России. Коллеги Сафронова требуют публичного и справедливого следствия, а также — отпустить журналиста, который сейчас находится в СИЗО «Лефортово», на свободу. Многие согласны с мнением самого Сафронова, что уголовное преследование может быть связано с его журналистской деятельностью.
Одна из первых обсуждавшихся версий — связь уголовного дела с заметкой Ивана Сафронова, которая в марте 2019 года была опубликована в «Коммерсанте», о поставке истребителей Су-35 в Египет. После ее публикации госсекретарь США Майк Помпео угрожал Египту санкциями в случае покупки российских самолетов. Впоследствии заметка была удалена с сайта газеты, сейчас она доступна в базе заархивированных веб-страниц archive.org. Сообщалось, что издательский дом могут привлечь к административной ответственности за разглашение гостайны, но этого не произошло.
Дело о мошенничестве против замначальника Генштаба
Главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов сказал в эфире «Эха Москвы», что не собирается обсуждать шпионаж, пока не будут представлены доказательства. По мнению Муратова, один из вариантов, почему Сафронов мог заинтересовать военную контразведку, — уголовное дело против замначальника Генштаба Халила Арсланова, который был арестован в феврале 2020 года по подозрению в мошенничестве при госзакупках.
«Как выясняется, с него (с Арсланова. — Прим. ред.) требовали показаний на вице-премьера [Юрия] Борисова. Про всю эту историю написал именно Сафронов. Халил эти показания не дал. Тогда на Арсланова дал показания его бывший начальник управления Александр Оглоблин. Но на суде он сказал, что к нему пришли сотрудники военной контрразведки и потребовали дать показания на своего бывшего руководителя.
И, мне кажется, что за этой штукой, когда хотят зайти через [главу „Роскосмоса“ Дмитрия] Рогозина, через Арсланова, на человека, который начал очень внимательно, под большой лупой, смотреть на военные заказы, военные траты — я имею в виду Борисова, — я бы обратил внимание на эту историю. Вдруг она не связана с Сафроновым, но заметку про это он точно писал. И конфликт этот в разгаре именно сейчас. И Арсланов по-прежнему сидит, и дело это продолжается», — сказал Муратов, подчеркнув, что не настаивает на этом варианте, а просто напоминает историю.
Ответ России на дипломатические скандалы
«Возможно, они не договорились на дипломатическом уровне. Конечно, ультиматум от [главы МИД России Сергея] Лаврова, что надо вернуть памятник Коневу, только усугубляет ситуацию. Я понимаю, почему он этого требует, но это нереально», — также предположил Андор Шандор в интервью. По его мнению, требование Лаврова — путь к ухудшению отношений.
«Нам, конечно, надо искать достойное место [для памятника], достойный выход из ситуации. Я напомню, что российское правительство также не в состоянии добиться того, чтобы региональные власти разобрались с захоронениями чешских легионеров в России. Россия это пообещала в том же договоре, который она постоянно цитирует в споре про Конева. Мы можем продолжать в том же духе, или и Россия, и Чехия будут выше этого, и мы сможем пойти дальше и искать точки соприкосновения», — добавил он.
«Залез на поляну ФСБ»
Как дела о госизмене превращаются в кампанию и чем опасно обвинение против Ивана Сафронова
Друг в Чехии
Издание «Проект» в свою очередь рассказало про чеха Мартина Лариша, которого Иван Сафронов в соцсетях называл своим другом. Со ссылкой на профиль Лариша в Linkedin издание рассказывает, что в 2010–2012 годах тот работал в Москве корреспондентом газеты Lidové noviny, потом ушел в бизнес. Сейчас Мартин Лариш является директором некоего Центра анализа и профилактики безопасности, который выпускает основанные на открытых данных доклады о безопасности в Восточной Европе и Африке.
Среди друзей Лариша на Facebook есть эксперты, близкие к Кремлю, и журналисты. Некоторые из них рассказали «Проекту», что Лариш общался с ними либо как журналист, либо как эксперт, а государственных тайн выяснять не пытался.
Версия следствия
Официально обвинения были предъявлены вчера, 13 июля. Как пишет «Коммерсантъ», следствие полагает, что в марте 2012 года Ивана Сафронова, который тогда работал в «Ъ», завербовал сотрудник управления зарубежных связей и информации Чехии. «Эта спецслужба, ставшая самостоятельной в 1993 году после распада Чехословакии, занимается в том числе внешней разведкой. Спецслужбу считают тесно связанной с американской разведкой, которой, полагает следствие, чехи передали и данные, полученные ими в 2017 году с домашнего компьютера журналиста Сафронова», — говорится в заметке «Ъ».
Позиция Ивана Сафронова и его адвокатов
Иван Сафронов, который по решению суда находится в СИЗО «Лефортово», вину не признает и считает, что преследование связано с его журналистской деятельностью, в частности с публикациями 2017 года. Какими именно — он пока не разобрался, потому что у него в СИЗО нет доступа к заметкам.
Адвокаты Сафронова неоднократно обращали внимание, что следствие пока не предоставило подробностей и доказательств инкриминируемого преступления. Например, нет информации о том, какие именно данные, когда и в каком объеме по версии следствия передал журналист, а также какое вознаграждение он якобы получил.
16 июля Мосгорсуд рассмотрит апелляционную жалобу адвокатов Ивана Сафронова на арест журналиста.
Иван Сафронов. Фото: Петр Кассин / «Коммерсантъ»
По стопам отца
Иван Сафронов, ставший главным героем дня минувшего вторника, родился в Москве 18 мая 1990 года. Он окончил Высшую школу экономики по специальности «Журналистика» — и по ней же работал последние десять лет. Стоит отметить, что Сафронов — потомственный журналист: его отец, Иван Сафронов-старший, долгие годы работал военным обозревателем. Он освещал тематику военно-промышленного комплекса, обороны и безопасности России.
Иван Сафронов-младший пошел по стопам отца: работая журналистом последние десять лет, он освещал деятельность оборонно-промышленного комплекса, космическую промышленность, а также сферу военного и военно-технического сотрудничества России с другими странами. В 2010-2019 годах Сафронов был корреспондентом и спецкором газеты «Коммерсантъ» — но ушел из издания после череды громких скандалов.
После публикации материала госсекретарь США Майк Помпео угрожал Египту санкциями. В июне 2019 года статья была удалена с сайта «Коммерсанта», а самому изданию, по некоторым данным, грозила административная ответственность за разглашение государственной тайны.
Фото: Валерий Мельников / «Коммерсантъ»
Следом, в апреле 2019 года, Сафронов опубликовал информацию о предстоящем уходе со своего поста спикера Совфеда Валентины Матвиенко — но материал оказался не соответствующим действительности. Раскрыть источник информации журналист отказался и был уволен из «Коммерсанта». После этого до мая 2020 года Сафронов работал специальным корреспондентом в газете «Ведомости», а затем перешел на работу в «Роскосмос».
Статья для советника
О том, что 30-летний Иван Сафронов назначен советником генерального директора «Роскосмоса» Дмитрия Рогозина по информационной политике, его бывший работодатель — газета «Коммерсантъ» — сообщила 18 мая 2020 года.
Но спустя всего два месяца после назначения, 7 июля, он был задержан сотрудниками Федеральной службы безопасности (ФСБ) России у собственного дома. Задержание Сафронова попало в объектив камеры наблюдения.
Иван Сафронов (в центре) после задержания
Кадр: телеграм-канал «Mash»
Первым о задержании Сафронова сообщил Telegram-канал LifeShot. Вскоре источник в силовых структурах рассказал ТАСС, что задержанного подозревают по статье 275 («Государственная измена») УК РФ.
Задержание Сафронова также официально подтвердили в «Роскосмосе». Там отметили, что госкорпорация оказывает всяческое содействие следственным органам, а само задержание Сафронова не касается его текущей работы в «Роскосмосе».
След истребителей
«Бывшие коллеги считают, что материал Сафронова не мог ни на что повлиять. Как будут доказывать его вину — тоже не ясно. Сходятся на том, что Ивана, скорее всего, в итоге отпустят, как Светлану Прокопьеву (журналистку, оштрафованную на полмиллиона рублей за оправдание терроризма, — прим. «Ленты.ру»), а на Лубянке перегрелись на солнце», — отметил источник.
Российский истребитель Су-35
Между тем в Кремле эту версию опровергли. По словам пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, задержание Сафронова не связано с его журналистской деятельностью, а в Кремле о нем узнали из СМИ.
Наконец, о задержании Сафронова высказался и его непосредственный руководитель, глава «Роскосмоса» Дмитрий Рогозин. По его словам, Сафронов не имел доступа к закрытой информации, а он сам знал своего советника как журналиста, который глубоко разбирается в материале для публикаций в «Коммерсанте». Глава «Роскосмоса» также заметил, что не сомневается в высоком профессионализме журналиста и его личной порядочности.
Секретное дело
Следственные действия по делу Сафронова продолжаются. В квартире журналиста уже провели обыски, изъяты документы и электронные носители, которые представляют интерес для следствия.
Штаб-квартира НАТО в Брюсселе
Фото: Dan Kitwood / Getty Images
Согласно УК РФ, госизмена (статья 275) считается одним из самых тяжких уголовных преступлений. Она наказывается лишением свободы на срок от 12 до 20 лет со штрафом до полумиллиона рублей. И именно такое наказание теперь грозит задержанному Ивану Сафронову. Уже известно, что следствие намерено добиваться его ареста.
Дело Сафронова: в чем проблемы с преследованием за госизмену в России
За год информации об обвинении Сафронова стало немногим больше. Известно, что следствие считает агентом чешской разведки его коллегу и приятеля Мартина Лариша, бывшего собкорра газеты Lidové noviny в Москве. Сафронов рассказывал, что сотрудничал с информационным дайджестом о безопасности, который по подписке распространяло основанное Ларишем агентство. Он заявил, что никаких секретных сведений не знал и чеху не передавал, и что категорически убежден в его непричастности к спецслужбам.
«Следствие пытается представить всю журналистскую деятельность Сафронова как шпионскую», — комментировал Павлов, выступая в начале июля на пресс-конференции перед журналистами. Из-за дела Сафронова в апреле 2021 года Павлов и сам оказался обвиняемым в разглашении тайны следствия. Сейчас ему запрещено пользоваться телефоном и интернетом, а при обыске у него изъяли всё адвокатское досье по делу журналиста.
РБК разбирался, как устроены в России дела о госизмене и какие опасности создает гриф секретности.
Как госизмену стали вменять людям без доступа к тайнам
Ст. 275 УК предусматривает срок от 12 до 20 лет за выдачу гостайны иностранному государству или международной организации. Субъектами преступления могут быть не только те, кто был по службе допущен к секретным сведениям, но и те, кому они стали известны «в иных случаях». По тому же составу карается «оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации».
В нынешней редакции этот состав действует с 2012 года. Раньше формулировка была иной: под госизменой понималось содействие иностранным государствам или организациям «в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности» России. Как отмечает адвокат Руслан Коблев, за госизмену привлекали в основном лиц с допуском, которым гостайна была вверена по долгу службы.
«Законодатель внес совершенно неконкретные изменения. Сейчас диспозиция подразумевает расширительное толкование: под статью подпадают граждане России, которым гостайна стала известна случайно, в ходе, например, работы на предприятии или общения», — объяснил адвокат.
Без враждебной деятельности
Проект поправок в статьи УК о разглашении гостайны, госизмене и шпионаже был внесен в Госдуму правительством в конце 2008 года и принят в конце 2012-го. Необходимость поправок их авторы объясняли тем, что иностранные спецслужбы активно используют в России неправительственные организации; сотрудники коммерческих компаний и НКО неоднократно пытались получить доступ к гостайне, поэтому их (наряду с зарубежными спецслужбами и правительствами) необходимо учесть в законе как потенциальных агентов разведок.
Авторы поправок подняли вопрос об ответственности за выдачу гостайны для лиц, которые формально не были к ней допущены. Анализ уголовных дел показал, что «сведения, составляющие государственную тайну, не защищены от умышленных действий лиц, которым она не была доверена», и «одной из серьезных проблем является распространение государственной тайны по так называемой цепочке», говорилось в пояснительной записке.
Наличие в прежней статье УК термина «враждебная деятельность» осложняло для следствия доказывание преступления, «поскольку ссылки на недоказанность наличия в действиях лица признаков проведения именно «враждебной» деятельности используются защитой в качестве основного аргумента для освобождения обвиняемых и подсудимых», заявляли в правительстве.
По словам Коблева, обновленный состав содержит противоречие: с одной стороны, госизмена может быть совершена только с прямым умыслом. А с другой — из буквы закона следует, что «лицо может и не знать, что оно получило информацию, содержащую гостайну, и так же, не зная, может ею поделиться». По его мнению, эти нормы УК должны быть отредактированы.
Статья о госизмене сформулирована таким образом, что позволяет привлечь к ответственности практически любого человека — например, за консультирование представителей иностранного государства или организации, согласился в беседе с РБК главный редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский: «Для лиц, которые имеют допуск, все четко регламентировано. Их контакты с иностранцами, зарубежные поездки согласуются с начальством, каждый обмен опытом фиксируется в отчетах. Те, кто допуска не имеет, получается, оказываются даже в более уязвимом положении».
Чиновник, инженер, многодетная мать
После внесения изменений в УК ежегодное число осужденных за госизмену, шпионаж и разглашение гостайны поступательно растет, свидетельствуют данные Верховного суда, на которые обратила внимание «Медиазона». В 2019 году по этим составам вынесли более 60 приговоров, в 2016 году — более 40, тогда как в 2009–2011 годах их было от десяти до 20 в год.
В 2020 году по составам, связанным с деятельностью контрразведки, были осуждены 58 человек, следует из данных Судебного департамента. В том числе один человек был осужден за шпионаж, шестеро — за госизмену, 45 — за разглашение гостайны и шестеро — за незаконный сбор секретных сведений.
Огласку получают лишь немногие из этих дел.
Известные дела о госизмене последних лет
Александр Деркунский — предприниматель, арестован в июне 2021 года. Учредитель компании «ДЗ Консалтинг». По версии следствия, получил данные научных разработок, предназначенных для Минобороны, а затем на их основе за пределами России организовал серийное производство оборудования, которое покупали иностранные организации, в том числе секретные службы
Валерий Голубкин, Анатолий Губанов — физики из Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ), преподаватели МФТИ. По данным источников, дело связано с передачей секретных сведений европейскому государству в рамках международного проекта по разработке гиперзвукового гражданского самолета HEXAFLY-INT (High-SpeedEXperimental FLY Vehicles). МФТИ выступает в защиту своих сотрудников.
Валерий Митько — 78-летний президент Санкт-Петербургской Арктической общественной академии наук обвиняется в том, что во время одного из визитов с лекциями в Китай вывез в своем чемодане документ с характеристиками подводных лодок, в том числе российской.
Александр Воробьев — экс-помощник полпреда президента на Урале Николая Цуканова, самый высокопоставленный гражданский чиновник, арестованный по делу о госизмене за последние годы. По версии следствия, передал агенту польской разведки данные о совещаниях Совета безопасности. В апреле 2021 года получил 12,5 лет колонии.
Алексей Воробьев — доцент МАИ, преподавал теорию и проектирование ракетных двигателей. В апреле получил 20 лет колонии; кроме госизмены, ему вменялось приготовление к незаконной передаче сырья, оборудования или технологий, которые могут быть использованы при создании вооружений, и покушение на контрабанду таких материалов. В суде упоминалось, что у Воробьева есть «обширные, устойчивые связи за пределами территории Российской Федерации, в том числе в Китайской Народной Республике».
Виктор Кудрявцев, Владимир Лапыгин, Сергей Мещеряков и Роман Ковалев — научные сотрудники Центрального научно-исследовательского института машиностроения (ЦНИИмаш) — головного научного предприятия «Роскосмос». Обвиняются в госизмене по разным основаниям; дело Кудрявцева, например, связано с исследованием в области аэродинамики, проведенным совместно с европейскими институтами. Кудрявцев скончался от рака в апреле 2021 года. Он находился на свободе, следствие в отношении него было приостановлено.
В предыдущие несколько лет за госизмену привлекались бывший инженер ГРУ Геннадий Кравцов, сотрудник Саровского ядерного центра Владимир Голубев, авиадиспетчер Петр Парпулов, многодетная мать Светлана Давыдова, продавщица Оксана Севастиди.
Кто определяет гостайну
Применительно к делам о госизмене «все говорят об интересах государства, а на права и интересы конкретной личности никто смотреть не будет», заключил Жеребенков. Он указал на символический смысл того, что дела слушаются в судах уровня субъекта России коллегиями из трех судей: «Тройки» по сути не изменились [с 1930-х годов], они означают, что в процессе превалируют интересы государства и, как правило, выносят обвинительное решение».
Без присмотра
Секретный характер экспертиз по этой категории дел лишает защиту возможности «не просто повлиять на экспертизу, а даже оспорить ее выводы», добавил Коблев. Ограничена в возможностях не только защита, но и прокурорский надзор, полагает он: «Пока не будет более-менее прозрачного надзора за следствием по таким делам, качество следствия будет низким. Фактически эти дела сейчас расследуются бесконтрольно».
Минное поле для журналистов
Дело Сафронова показало, что под угрозой может оказаться каждый журналист, который работает с военной, промышленной, научно-технической, экономической, силовой и уголовной тематикой. Неточность формулировок и определений из закона «О гостайне» и Уголовного кодекса «создают большую нестабильность для работы журналиста», сказала РБК руководитель Центра защиты прав СМИ Галина Арапова. Так, перечень закрытых сведений из закона «О гостайне» «написан широкими мазками», в нем нет подробного описания потенциально секретной информации, «чтобы обычный человек и журналист четко понимал, чего нельзя делать».
Иногда вопрос о принадлежности к гостайне решается уже после того, как информация попала в публичное поле, и что именно то или иное ведомство посчитает относимым к гостайне — во многом вопрос его усмотрения и понимания государственных интересов, констатирует юрист.
«В какой момент захотят в отношении конкретного журналиста — если он не пишет, например, театральные анонсы — вытащить эту карту, никто не знает», — говорит Арапова. Так, военно-промышленный комплекс, поставки вооружений за рубеж активно обсуждаются в государственной прессе и публикации, подобные некоторым статьям Ивана Сафронова, могли бы появиться на телеканале «Звезда», говорит она: «Где заканчивается патриотический интерес государства эту тему обсуждать и начинается информация, которую государство не хочет обсуждать? Эта граница совершенно не ясна».
Закон «О СМИ» содержит запрет цензуры и прямо обязывает журналиста публиковать любую общественно значимую информацию, напомнил Мураховский: противоречие между требованиями разных законов возникает там, где общественно значимая информация оказывается чувствительной для государства.
Кто еще под угрозой
Дело с опасной информацией имеют и эксперты, которые ходят на приемы в посольства различных стран, на международные военные выставки, куда приезжают иностранные делегации, добавил Мураховский. «Абсолютно непонятно, где проходит грань между экспертом и шпионом. Обычную журналистскую статью, к примеру, о действиях российской группировки в Сирии, написанную с использованием материалов из открытых источников, которые были проанализированы и собраны воедино, можно подвести под статью», — заключил эксперт.
Не существует какого-либо свода правил или рекомендаций для журналистов в вопросах чувствительной информации, говорит военный эксперт Андрей Фролов: «Если бы для человека, не имеющего допуск, был сформулирован конкретный список тем, которые являются гостайной, то можно было бы говорить: если хочешь играть в госизмену и шпионаж, давай, рискуй. Но по крайней мере ты точно будешь знать, что новые контракты и переговоры по новым контрактам ВТС — это секретно. И если ты про них напишешь, даже несмотря на то что ты журналист, понесешь ответственность», — пояснил эксперт.
Но границы, где заканчивается журналистика и начинается госизмена, четко не прописаны, говорит Фролов. «В России даже обзорную статью, которая написана на открытых источниках, к примеру про военно-техническое сотрудничество, могут расценить как раскрытие гостайны», — пояснил он. Фролов рассказал, что столкнулся с этим на личном примере. Однако детали этой истории эксперт раскрывать отказался. В результате получается, что про ВТС либо нельзя писать в принципе, либо можно, но очень завуалированно, в стиле «истребители российского производства заинтересовали инозаказчика на Ближнем Востоке, который хочет купить больше чем пять единиц этих машин», подытожил Фролов.
Отсутствие полностью прозрачных критериев информации, представляющей гостайну, может иметь нежелательные последствия для международного сотрудничества, сказал РБК генеральный директор Российского совета по международным делам (РСМД) Андрей Кортунов. По его словам, наибольшим рискам подвержены эксперты, работающие с военной сферой и вооружениями. Аналитические публикации РСМД не проходят цензуру, но эксперты могут консультироваться с МИДом и профильными департаментами о деталях докладов, отметил Кортунов.