что носят сикхи на голове
Сикхи: первый народ, который начал носить в Индии подштанники и дал женщине права
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Народ учеников
«Сикх» означает «ученик», и неспроста: этот народ сначала появился как секта, объединившая в себе черты ислама и индуизма и просто личной философии основателя, гуру Нанака Дэва. Поскольку за такое «вероотступничество» можно было получить и от мусульман, и от индуистов, очень быстро, независимо от кастового происхождения, ситуация повернулась в сторону того, что каждый мужчина из сикхов стал воином. Если вспомнить, что большинство сикхов — земледельцы, получается картина, похожая на общину казаков Юга России. Только со своей отдельной казацкой религией.
Нанак Дэв известен тем, что начал говорить молитвы на родном для него и тех, кто вокруг него, пенджаби и допустил к общественной религиозной жизни женщин. Набожных женщин сикхов можно увидеть при храме, сохраняющими обувь паломников. Что же делают мужчины? Они перед тем, как войти, моют ступеньку или две лестницы в храм. Один из первых гуру сикхов после Нанака запретил убивать вдов или принуждать их к самоубийству вслед за мужем и разрешил выходить им снова замуж. Первые гуру сикхи также объявили, что для сикхов внутри храма нет каст и каждый делит пищу со своими братьями и сёстрами. Так и повелось.
Вера сикхов причудлива и содержит много непонятных запретов. Запрещено удалять волосы с лица. Это, кстати, та причина, по которой знаменитая бородатая девушка по имени Харнаам Каур приняла сикхизм: она устала бороться и с волосами на лице, и с родственниками, требующими от неё проходить болезненные процедуры по длительному удалению волос. Теперь на все претензии у неё один ответ: моя вера не разрешает! Что касается мужчин-сикхов, то, чтобы борода не мешала, они особым образом подворачивают её и повязывают на затылке.
Сикхи не стригут волос. Мужчины укладывают их особым образом под свои знаменитые, из шестиметровой полосы ткани, тюрбаны. Сикхи не носят золотых украшений: воин носит железо.
Сикхам запрещено просить подаяние и подавать подаяние. Деньги — это то, что можно получать за работу и выплачивать, но не дарить. Если сикх хочет помочь бедняку, он купит продуктов или одежды.
Один из ранних гуру сикхов, Говинд, ввёл правила для тех сикхов, которые входят в боевое братство: два правила касались волос на голове и лице, ещё два правила предписывали всегда носить кинжал на поясе и гребень в волосах и, наконец, пятое правило ввело обязательное ношение нижнего белья. Говинд также запретил сикхам пить, курить, жевать табак и прикасаться к мусульманкам как женщинам (последнее защищало предотвращало военные изнасилования). Именно при Говинде женщины сикхов стали носить мужские имена и прибавлять к ним «Коур», а мужчины добавляли к своим именам «Сингх».
О том, как трудно следовать своим же правилам
Среди высших добродетелей сикхов — трудолюбие. И действительно, фермеры из сикхов — самые богатые и самые продуктивные. Мало того, что они успевают заниматься своими полями, они ещё и параллельно нанимаются на обработку чужих угодий. Сикхи не знают праздности. В армии они — усердные служаки, в городе — обладатели сотен разных профессий; они никогда не садятся на пособие по безработице (отказ от милостыни!) и никто не видел сикха, лежащего на диване в ожидании работы мечты, пока его жена убивается, пытаясь накормить семью.
В то же время именно этот народ, проповедующий милосердие и отказ от злобы, известен как начавший немало войн с соседями, огнём и мечом прошедший по североиндийской земле. Сикхи должны быть едины — но много раз в былые времена вожди сикхов вели своих воинов на воинов других вождей.
В конце двадцатого века по Индии прокатилась толпа погромов и массовых убийств — индуисты нападали на сикхов. Это было местью за убийство Индиры Ганди. Индиру Ганди также убили из мести, уже сикхи — за кровавое подавления мятежа сикхов-сепаратистов. Но и мятежники не были исполнены человеколюбия и спокойно резали мусульман. Если бы сикхи следовали собственным лозунгам о милосердии, вся эта кровавая цепочка прервалась бы где-то в самом начале.
Чистота, вполне обычная бытовая чистота, является частью религиозных мировоззрений сикхов, необходимым условием жизни всякого верующего. Тем не менее — чистота важна для всех, а почти вся работа по её поддержанию ложится на плечи женщин. Омовение ступеней храма и мойка автомобиля — одни из немногих исключений. Легко гордо сообщать, как тебе важна чистота и как чисто ты живёшь, если на самом деле эту чистоту создают тебе чужие руки, а тебе достаточно оценивать с видом судьи конечный результат! Кстати, именно из-за принципа чистоты женщинам сикхов запрещено наносить на лицо макияж.
Трудолюбив средний сикх тоже не за счёт одних своих сил. У большинства земледельцев хватает батраков. С другой стороны, в Индии благословен всякий, кто создаёт рабочие места для армии бедняков.
Всё же, вопреки своей кровавой истории, последние годы сикхи — один из самых миролюбивых народов. Живут они не только в Индии, но и в англоязычных странах; например, министр обороны в Канаде — сикх. А молодые парни-сикхи последнее время завоевали Инстаграм как фэшн-блогеры. И это несмотря на бороды и неизменные синие тюрбаны — те самые, которые некогда использовались их предками как универсальное хранилище документов, денег и предметов обихода, которые понадобятся в военном походе. Сохраняя традиции, сикхи, как их знаменитые гуру когда-то, продолжают смотреть в будущее и прокладывать новые пути.
Текст: Лилит Мазикина
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Люди в белом: моё знакомство с намдхари сикхами в Индии
Мой давний интерес к сикхизму все больше разжигал желание узнать побольше об этой религии и лично познакомиться с её представителями. Во-первых, слишком уж хорошо их философия жизни резонировала с моим мировоззрением, а во-вторых, я как-раз находился в Индии, стране, где зародился сикхизм и где живут большинство сикхов. Вселенная быстро откликнулась на такое намерение и создала все условия для воплощения моего желания в реальность. Я оказался в самом сердце поселения сикхов, которые исповедуют сикхизм в самом чистом виде. Именно об этой необычной поездке я хочу рассказать вам в этой статье, но для начала, предлагаю разобраться в понятиях.
Что такое сикхизм?
Вы наверное уже видели бородатых мужчин с тюрбанами на голове во время путешествий по Азии. Особенно часто они встречаются в Индии. Это и есть представители сикхизма — одной из самых молодых религий в мире.
Сикхизм зародился в Индии в 1469 году гуру Нанаком — великим мистиком и святым. В те времена Индия была разделена разными кастами, сектами и религиозными фанатиками, которые не всегда ладили между собой. На фоне растущих религиозных конфликтов Нанак начал распространять свое послание — «Ек Онкар». Оно означает, что мы все равны между собой и созданы единым Творцом всего сущего.
Что интересно, Нанак уважал все религии, но не причислял себя ни к одной из них. Так он выражал своё видение реальности: есть только один Бог и много путей, которые приводят к нему, и имя его есть Истина — «Сат Нам».
Как я узнал про Намдхари сикхов
Еще будучи в Ришикеше, где проходил второй слёт сансёрферов, в кафешке с забавным названием «Office» (там делают волшебные фруктовые салаты и зеленые коктейли — очень советую попробовать), я познакомился с интересной девушкой Катей. Она живет в Москве, много путешествует и давно занимается кундалини-йогой. И, как правило, опытные практикующие не понаслышке знакомы с сикхизмом (главный мастер кундалини-йоги — Йоги Бхаджан — был сикхом) и часто ездят в Индию по святым местам сикхизма. Именно она рассказала мне про общину намдхари сикхов и их необычное поселение под названием Бхаини Сахиб, которое находится в штате Пенджаб, в Индии. Спасибо, Катя!
Чем намдхари отличаются от обычных сикхов?
Некоторые считают их сектой, но сами себя намдхари называют последователями сикхизма в самом чистом его виде, как его преподносил сам Гуру Нанак. Главное, что отличает их доктрину от «основной» сикхской — существование своей династии гуру. По их мнению линия живых гуру не закончилась со смертью десятого сикхского гуру Говинда Сингха, а имеет своё продолжение и по сей день. Нынешний гуру намдхари сикхов — Сатгуру Удай Сингх.
Самая главная, визуально отличительная черта намдхари сикхов — белый цвет. Они носят исключительно белую одежду, белые шерстяные четки, ездят на белых машинах и даже пользуются белыми смартфонами. Для них этот цвет является символом истины, чистоты и простого образа жизни.
Что интересно, браки членов общины обычно заключаются на священной для сикхов земле — штате Пенджаб. Для этого, два раза в год, туда съезжаются многие намдхари со всего мира (их общая численность составляет около 2.5 миллионов). Одновременно в брак могут вступать 50—100 пар. Как и у большинства индусов, пары обычно подбирают родители. Но у намдхари нет обычая давать приданое, чем они сильно отличаются от других. За проведение свадебного обряда намдхари платят только 1 рупию.
Наш приезд в поселение намдхари
Катя дала мне чей-то номер из намдхари сикхов для связи. Я позвонил и договорился о том, что мы приедем в составе 4 человек на 3 дня. Меня спросили, откуда я про них узнал и с какой целью мы хотим приехать. Как оказалось позже, я разговаривал с главным гуру всех намдхари сикхов — Сатгуру Удай Сингхом. Он лучше всех знал английский, поэтому именно ему передали трубку.
В 4 утра мы прибыли на ж/д вокзал из Дехрадуна в большой промышленный город Лудхиана, который находится вблизи поселения намдхари сикхов. Сам по себе этот город ничего не представляет и туда очень редко приезжают иностранные туристы.
К нам подошел мужчина в желтом тюрбане, дружелюбно улыбнулся, спросил откуда мы, куда держим путь и предложил бесплатно довести нас до поселения намдхари сикхов.
«Вы мои гости, ни о чём не беспокойтесь» — сказал он.
Мы загрузили сумки, сели в машину и поехали. После остановки на заправочной станции, где нас попросили дать 600 рупий на заправку машины, мы поняли, что это какой-то «развод». Деньги небольшие, и мы их заплатили, зная что такси до поселения стоит гораздо дороже.
В 6 утра мы вьехали на территорию поселения намдхари сикхов. Наш «таксист» попросил еще денег за «своё гостеприимство», но на этот раз мы ему любезно отказали. Он не сильно обиделся, сел в машину и уехал.
Тем временем, у главных ворот поселения намдхари сикхов нас ждал Гурмукх Сингх — широко улыбающийся мужчина, одетый в полностью белое одеяние, с белым тюрбаном на голове. Глаза его сияли необычайной добротой и спокойствием. Гурмукх — чистый вегетарианец с рождения, живёт в этом поселении последние 10 лет, прекрасно образован, недавно закончил юридический университет и отлично говорит по-английски. Как оказалось позже, главный гуру намдхари сикхов назначил его нашим сопровождающим на эти 3 дня.
Гурмукх поселил нас в просторные и чистые апартаменты. По два человека на комнату. После того, как мы приняли душ и переоделись, нам предложили позавтракать и повели в столовую. Там нас накормили вкуснейшими фруктами и овощами, многие из которых были выращены на собственной органической ферме сикхов. Сами же намдхари завтракают более простой вареной пищей — в основном это рис, лепешки и чечевичная похлебка.
После завтрака Гурмукх подарил нам шерстяные чётки белого цвета и предложил посетить дневную медитацию и киртан (сакральные песнопения). Мы зашли в просторный зал. Мужчины сидели справа, а женщины — слева.
На фотографии чётко видно, кто из мужчин не прошел дресс-код и забыл отрастить бороду.
В центре зала, на небольшом подиуме, сидел нынешний гуру всех намдхари сикхов — тот самый Сатгуру Удай Сингх, с кем я договаривался о нашем приезде по телефону. Слева от него мелодично пели и играли музыканты, используя традиционные индийские инструменты — ситару, бансуру и таблу. Очень волшебное сочетание! Кстати, само слово «намдхари» означает «воспевание имени Бога». Что они и делают трижды в день.
После того, как закончился киртан, к нам начали подходить жители поселения и интересоваться, кто мы, откуда приехали, чем занимаемся, что знаем про сикхов и т.д. Особенно порадовали местные дети — они показались очень вежливыми и образованными.
Для намдхари сикхов принимать иностранцев у себя в гостях — это большая честь и редкость.
В самом начале, по пути в поселение, нам приглянулась табличка у дороги, на которой было написано «Namdhari Strawberry Farm». Я спросил у Гурмукха, что это за ферма и можем ли мы туда съездить в свободное время. Ответ на нашу просьбу был положительный, как и все другие последующие пожелания. Мы сели в машину Гурмукха и уже через 10 минут кушали сладкую органическую клубнику прямо с грядки! Как же нам повезло — было самое время собирать урожай. Честно признаюсь, такой сладкой и крупной клубники я еще никогда не пробовал за время всех своих путешествий по Азии.
«Кушайте сколько хотите, ни в чем себе не отказывайте» — сказали нам рабочие с этой фермы.
Несмотря на то, что мы досыта наелись, нам дали большую коробку в придачу, до краёв наполненную отменной клубникой. Это говорило о том, что о завтраке на следующий день можно было не беспокоиться!
После клубничной фермы мы поехали в местный коровник, чтобы посмотреть, в каких условиях живут «намдхарские» коровы, которые обеспечивают молоком, простоквашей и сыром всех жителей поселения. Там мы обнаружили 245 коров, у каждой из которых, как оказалось, было свое собственное имя! Честно признаясь, таких счастливых, красивых и ухоженных коров в Индии я еще ни разу не видел. И если бы в мире проводились конкурсы красоты среди коров — их коровы, без сомнения, взяли все призовые места!
А этому милому телёнку всего один день. Несмотря на то, что он только вчера появился на свет, он вполне уверенно стоит на ногах и даже обменивается с гостями любезностями.
На следующий день у нас была культурная программа. Гурмукх показал нам главный храм сикхов и комнату, в которой жил их гуру.
Простота и вкус во всем — даже в дизайне интерьера.
Есть даже солнечные часы на территории храма. Все очень чисто и красиво. Как будто не в Индии.
Каждый день намдхари просыпаются в час ночи и совершают полное омовение в чудесном сакральном водоёме, который называется саровар. Он наполняется из природного источника и полностью выложен из белого мрамора. Очень красивое, необычное место!
После небольшой экскурсии по святым местам, мы решили заглянуть в библиотеку намдхари сикхов. В ней мы случайно встретили местных учёных и писателей — они собирали материал для написания новой религиозной книги. Они очень нам обрадовались, угостили бананами, посадили за стол и начали расспрашивать. Всё по стандартной схеме, но очень искренне.
Это самый главный ученый. Как оказалось, он учился в Москве во времена Брежнева. Сикхи показали нам почти все русские книги, которые были у них в библиотеке. На фото виден роман Льва Толстого — Анна Каренина, переведенный на местный язык панджаби.
Групповая фотография с самыми мозговитыми намдхари сикхами.
После библиотеки мы решили проветриться и поехали на ферму Namdhari Seeds. Там намдхари сикхи выращивают органические семена разных овощей и цветов на продажу.
Потом заехали на овощную базу Namdhari’s Fresh, где подготавливаются овощи на экспорт.
Это — зеленый горошек, который у них охотно покупают английские супермаркеты. Очень вкусный!
Помимо того, что все намдхари сикхи — строгие вегетарианцы, они не пьют воду из под крана. Вода должна быть добыта из натурального источника — колодца, реки или озера. Поэтому на территории поселения установлены такие замысловатые колодцы, из которых мы тоже пили воду.
Заключение
На этом наши 3 дня в поселении намдхари сикхов подошли к концу. Эти люди настолько сильно поразили нас своей бескорыстной добротой и праведным образом жизни, что нам не хотелось оттуда уезжать.
Но к сожалению, наши сроки поджимали и нужно было двигаться дальше по запланированному маршруту — нас ждали новые впечатления и уроки жизни. Гурмукх любезно подбросил нас до вокзала на своей машине, мы обменялись подарками (от денег он отказался, сказав что брать с гостей плату — это не по их правилам), крепко обнялись и попрощались традиционным сикхским приветствием — Sat Sri Akaal, что означает «Бог Есть Истина».
15. КТО ТАКИЕ ЭТИ СИКХИ?
15. КТО ТАКИЕ ЭТИ СИКХИ?
Когда я вернулась в Москву после нескольких лет работы в Индии, мне не раз приходилось отвечать на вопрос – «а кто такие эти сикхи?».
Начну с рассказа о них.
Пендж?б – северо-западные ворота Индии. Через эти ворота, с тех древнейших времен, когда еще и страны такой, как «Индия», не было, проникали на эти земли самые разные захватчики и завоеватели. Считается, что первыми были племена арьев, пришедшие сюда из Восточной Европы через Среднюю Азию, в III–II тысячелетиях до н. э., но, впрочем, не исключено, что до их появления здесь проходили, через эти ворота и представители других этносов – возможно, из древних стран Передней Азии. Историческая наука наиболее полно описала относительно недавние имена и события, начиная с появления тут войск Александра Македонского (IV в. до н. э.), а затем – все с большей достоверностью – нашествия арабов, пытавшихся в Х веке утвердить на землях Индии зеленые знамена пророка. Вслед за этим были многочисленные завоевательные походы персидских, афганских и среднеазиатских правителей-мусульман. Они были почти непрерывные, начиная с создания в XII веке Делийского султаната и завершившись, напомним, утверждением в XVI веке империи Великих Моголов, основанной среднеазиатским тюрко-монголом Баб?ром.
И непрерывно лилась кровь на землях северо-запада страны, жители которых первыми принимали на себя удары захватнических армий и упорно противодействовали внедрению в жизнь индийцев чужеродной веры и чужих законов и предписаний.
Много столетий длилось Средневековье, в борьбе породив два закона и признавая только эти два закона – закон силы и власти и закон мужества и чести. Можно было жить, только будучи подавленным или не давая себя подавить. И те, кто не хотел склониться перед силой и властью, жили в борьбе и погибали не сдаваясь. И о них складывали песни, которые и сейчас народ поет с гордостью и печалью.
И так же непримиримо разгоралась борьба за человеческие души. Религии чуждались друг друга, одна вера вставала на другую.
По многим землям прошли князья ислама, много разных религий они искоренили, много народов обратили в свою веру, а вот в Индии столкнулись с такой религией, которая обволакивала и поглощала все инородное, что в нее привносилось. Индуизм – наследие нескольких тысячелетий, религия, отягченная собственным многообразием, словно огромное дерево, усыпанное одновременно и цветами, и плодами, и шипами, и листьями, – индуизм оказался трудноодолимым. Он все впускал в себя, расступаясь и поглощая. На месте десятков обрубленных его ветвей вырастали сотни новых, да к тому же принимавших иногда форму того меча, которым их срубали. Все больше и больше индусов стало обращаться в ислам, поддаваясь посулам или уступая насилию, но по-прежнему оставаясь при обращении в чужую веру сыновьями Индии…
Как память о боевом прошлом Пенджаба здесь и теперь всюду можно видеть вооруженных людей. На любой базарной улице, шумной, веселой и яркой сквозь сутолоку видны лавки оружейников, а в их прохладной полумгле – поблескивание острых кинжалов и сабель.
Пенджаб лежал на границе с миром ислама, на стыке двух вер, двух культур. Феодальные правители стран, простиравшихся за западными и северными горами, испокон веков смотрели на Пенджаб как на желанную добычу и еще задолго до ислама разоряли его земли бесчисленными набегами. Когда же арабы донесли знамя пророка до Ирана, Афганистана и Средней Азии, тогда у правителей этих стран появилось оправдание любых вторжений и захватов. Слова их священного писания звали вперед и снимали любую вину, превращая солдат из наемников в фанатиков.
Люди неоднократно делали попытки сблизиться, найти синтез, сплав идеологий, который помог бы им соединить свои силы, который снял бы с их жизни проклятие кастового неравенства. И не только по Пенджабу – по всей Индии тогда перекатывались волны движения бхакти, мощного движения за право на полноценную жизнь, движения против высших каст, захвативших земли, имущество, права на обучение, законодательство, богослужение. На гребнях этих волн время от времени поднимались проповедники равенства, призывавшие всех объединиться в вере в единого бога и в безграничной любви к этому богу. Страна, истерзанная бесконечными внутренними распрями, обескровленная ударами захватчиков, силилась сбросить кастовые оковы.
И вот тут предлагал себя ислам – религия без каст, религия, обещавшая равенство всем, кто признает, что нет бога, кроме Аллаха, и что Мухаммад – пророк его. В ислам обращались тысячи людей. И потому, что надеялись обрести равноправие, и потому, что некоторые правители силой обращали людей в новую веру, и потому, что обратившиеся платили меньше налогов.
А проповедники учили, что любой бог – это бог, что от имени бога ничего не зависит, что божественная сущность Аллаха и Вишну одинакова.
Очень большим влиянием в XIV–XV веках пользовались суфии – мусульманские проповедники, учившие, что бог – это добро, что надо погружаться в мистическое общение с ним путем размышлений, пения молитв и повторения его имени. Это было понятно и близко индусам, это было близко и учению бхакти. Суфии воспевали равенство и учили равенству. В Пенджабе, где вопрос равенства, единства, слитности был вопросом жизни и смерти, учение суфиев и учение бхакти привлекали многие сердца.
Умнейшим человеком своей эпохи был основоположник сикхизма Н?нак, родившийся в 1469 году. Его детство и юность протекали в Пенджабе, в том самом Пенджабе, на который волна за волной обрушивались завоеватели. Нанак, учившийся и у муллы, и у брахманов, сделал целью своей жизни создание учения об истинном равенстве.
Он возгласил, что ему было видение: бог открыл ему, что разница в вере не создает разницы между людьми и все равны вне зависимости от вероисповедания и касты. Он стал с жаром «проповедовать свое учение, разъезжая по всему Пенджабу. Сначала его окружала небольшая группа приверженцев, которым он дал имя сикхов – учеников, но с годами она выросла в многочисленную общину, жадно впитывавшую учение своего гуру. Среди сикхов были самые разные люди – они слушали проповеди Нанака и исполняли вместе с ним молитвенные гимны. Были мусульмане, были и члены высоких и низких каст.
Нанак резко выступал против брахманской гордыни и против бесчисленного множества ритуальных обрядов, совершения которых брахманы требовали от всех последователей индуизма. Он выступал против поклонения изваяниям богов. Он отрицал брахманские предписания отшельничества во имя спасения души и утверждал, что мирская активная жизнь, жизнь среди людей и ради служения людям гораздо более угодна богу.
Все, чему он учил, было направлено на объединение людей, на то, чтобы они осознали, что все они похожи друг на друга.
Нанак был и хорошим поэтом. В своих стихах-молитвах он воспевал природу Пенджаба, труд людей на полях, их радость в дни урожая.
Эмблема сикхов – их традиционное оружие
Он призывал людей размышлять о боге в предутренние часы, а дни свои отдавать полезному труду. Ритуал, который он выработал для своих сикхов, был прост, понятен и целесообразен.
Нанак ввел обычай совместных трапез – это исключало запреты межкастового общения. Сикхи ели все вместе, и с ними ел их гуру Нанак. Впервые в истории Индии члены высоких каст ели вместе с членами низких, да еще из одной посуды.
И еще одна неоценимая его заслуга состоит в том, что молитвы он стал произносить на народном разговорном языке панджаби. Не древний санскрит брахманов, не персидский язык двора мусульманских правителей и не арабский язык медресе, а простой, для каждого родной язык панджаби.
Допуская к молитве женщин, он открыл своей религии путь в глубины каждой семьи.
Великим человеком был гуру Нанак, которого современные сикхи зовут «гуру Нанак део», то есть «учитель-Нанак-бог».
После его смерти сикхизм стал разрастаться, как разгорающееся пламя. Следующий гуру создал особый алфавит языка панджаби, укрепив пенджабскую обособленность. Движение вышло за рамки городов и стало распространяться по деревням.
Третий гуру стал выступать против затворничества женщин и против многоженства, начал призывать к межкастовым бракам и – неслыханное в Индии дело! – к бракам вдов. Строжайшим образом он воспретил сати – издавна распространенный в Индии обычай самосожжения вдов из среды высоких (главным образом воинских) каст.
Последующие гуру поощряли развитие торговли и ремесел, основывали города и строили гурдв?ры – сикхские молитвенные дома. Трапезная при гурдваре – л?нгар – стала местом проверки готовности принять равенство и истинного признания равенства. Она приобрела ритуальное и социальное значение: кто ест в лангаре вместе со всеми, тот истинный сикх, тот исповедует правильную веру.
В XVI веке, при пятом гуру, Арджуне, выстроили прославленный храм Хариманд?р, известный ныне под названием Золотого Храма, и город вокруг него – знаменитый Амритс?р.
К началу XVII века гуру Арджун собрал все гимны и молитвы, сложенные предшествующими гуру, сам создал много новых и составил таким образом священное писание сикхов – Грантх, или Грантх-сах?б (т. е. «господин Грантх»), или Гуру-Грантх-сах?б. Эта книга была торжественно возложена на престол Харимандира, и с тех пор этот храм стал главной святыней сикхов, оплотом их веры.
Рост сикхской общины и распространение ее влияния стали воспринимать в Дели как угрозу трону Великих Моголов. Джеханг?р начал войну против сикхов и захватил в плен гуру Арджуна.
Не выдержав жестоких пыток, гуру попросил у своих тюремщиков разрешения совершить омовение, погрузился с головой в воду реки и оставил этот мир. Это случилось в 1606 году.
Горькая участь гуру Арджуна и нависшая над сикхами военная угроза заставили следующих гуру усиливать военную организацию общины и возводить по всему Пенджабу все новые и новые форты. Появились группы сикхов и в других областях Индии – всюду, где жили пенджабцы.
В XVII веке на трон Великих Моголов взошел Аурангз?б, правитель жестокий и коварный. Он был сыном Шах Джах?на и своей матери Мумт?з-и-Мах?л – «Жемчужины дворца». О великой любви его родителей друг к другу пели песни и слагали легенды при их жизни. Это именно в память о любимой, в память о своей бессмертной любви воздвиг Шах Джахан мавзолей Тадж-Махал – одно из чудес света, «белый сон, застывший над водою», – памятник, и сейчас привлекающий в Агру миллионы паломников и туристов.
Кровью был залит путь жестокого Аурангзеба к трону. Он убивал своих братьев, и их детей, и советников своих братьев, и многих придворных и полководцев. Взойдя на престол, он заточил своего отца во дворец-темницу, окнами выходивший на Тадж-Махал, и предоставил ему возможность медленно умирать, глядя на мавзолей своей любимой жены, на это сияющее беломраморное чудо.
Аурангзеб был фанатичным мусульманином, нетерпимым ко всякой другой вере, и за свою жизнь разрушил много прекрасных индийских храмов и превратил в прах много сокровищ индийской культуры.
Сикхи заботили его с давних пор. Он наводнил Пенджаб шпионами, посылал свои отряды преследовать сикхов, жестоко казнил их девятого гуру, престарелого Тегх Бахадура, велев заживо распилить его пилой посреди улицы Чандни-Чоук в Старом Дели.
И вот на эту подготовленную почву, к этой бурлящей, такой разноликой и вместе с тем такой уже однообразной толпе вышел последний наставник, последний живой гуру, настоящий вождь – Гов?нд Р?и, или Гобинд Сингх.
Последняя четверть XVII века протекала в Пенджабе под знаком его славных дел. Его лозунгом, смыслом всей его деятельности было – поставить все силы на службу военизации общины. Он ясно понимал, что слабый не устоит перед ударами сильного, что его пенджабцам, его сикхам грозит тройной враг: Великие Моголы, афганские соседи, не раз уже налетавшие на Пенджаб, и собственные феодалы, боявшиеся сикхской вольницы, как огня, презиравшие сикхов за низкокастовость и оберегавшие от них, малоземельных, свои богатые угодья.
Красавец и рыцарь, поэт и дипломат, охотник и воин – таким предстает перед нами Говинд из рукописей и легенд, песен и поэм, таким изображают его тонкие миниатюры и народные лубки.
Почти всегда его рисуют сидящим на коне, и этот конь, горячий, мускулистый, как бы слит с седоком в одном порыве и тоже готов ринуться в бой и победить.
Иконописный портрет гуру Говинд Сингха
Когда смотришь на изображение Говинда, кажется, что он так и прискакал откуда-то в Пенджаб на своем стремительном коне и никогда не покидал седла. А был он не только воином, но и мудрецом, поэтом и дальновидным политиком. Он обладал той проницательностью, без которой невозможно правильно оценить и возглавить историческое движение.
Прозорливая мысль Говинда и его неукротимый дух помогли ему найти для общины сикхов единственно нужную по тому времени форму – форму боевого братства, массовой воинской дружины.
У подножия гор, в лесистой местности, раскинулся городок Анандп?р. Тогда, в конце XVII века, это было небольшое местечко, удобное прежде всего тем, что от него было рукой подать до гор и лесов, всегда готовых укрыть тех, кто в этом нуждается.
Сюда созвал гуру Говинд в 1699 году всю общину сикхов на праздник весны – Байс?кхи. Многие тысячи преданных устремились в Анандпур.
Этому празднику Байсакхи было суждено войти в историю. Его отголоски гремели многие десятки лет, как отзвук обвала в горах, который порождает новые обвалы и лавины. В этот день была создана хальса – сикхская армия.
В этот день все собрались на площадь по зову гуру. Море разноцветных тюрбанов сомкнулось вокруг его шатра. Все затихли, готовые внимать каждому его слову. Из шатра вышел к толпе гуру Говинд – тот, кого любили, кому верили, на кого возлагали все свои надежды. Оглядев всех, он спросил у собравшихся:
– Есть ли здесь хоть один, кто готов отдать жизнь за веру?
Из толпы вышел сикх и без колебаний направился к Говинду. Гуру взял его за руку, обнажил меч и ввел в шатер. Через миг из-под дверной завесы и краев шатра потекла кровь и стала разливаться вокруг, заставив все сердца сжаться от ужаса. Но не успел утихнуть гул страха и недоумения, как гуру вновь появился перед толпой, держа в руке окровавленный меч, и снова спросил:
– Есть ли здесь хоть один, кто готов отдать жизнь за веру?
Еще один встал и, расталкивая сидящих на земле, направился к Говинду. Посмотрев в его глаза долгим взглядом, гуру взял его за руку и ввел в шатер. Взоры людей были прикованы к окровавленной земле, и все ахнули, когда новая лужа крови возникла из-под шатра и стала растекаться все шире и шире. А гуру снова стоял перед ними и спрашивал:
– Есть ли здесь хоть один?…
Но вот еще два смельчака вышли из мятущейся толпы и тоже были уведены в шатер рукою гуру. Когда смятение и ужас достигли предела и люди не знали, что все это значит и долго ли гуру будет убивать своих верных учеников, Говинд вышел из шатра и вывел за собой всех пятерых, живых и здоровых, облаченных в богатые праздничные одежды.
И тогда все узнали, что убиты были козы, заранее спрятанные в шатре, и что это испытание было нужно гуру для того, чтобы выявить самых преданных, самых смелых, самых безупречных из числа своих последователей.
По слову гуру принесли сосуд с водой, он мечом размешал в ней тростниковый сахар и дал этим пятерым испить воды, а затем сам испил из их рук и провозгласил, что таким будет отныне обряд посвящения в хальсу – строгим и простым.
Праздник возобновился. Сикхи, охваченные воодушевлением, тысячами проходили посвящение и становились воинами хальсы. И в основной своей массе это были дж?ты – основная народность Пенджаба.
Здесь же, в Анандпуре, было провозглашено, что истинный сикх должен иметь пять знаков своей принадлежности к боевому братству – никогда не стричь и не сбривать волос, усов и бороды, всегда иметь в волосах гребень, на правой руке – стальной браслет, а у пояса – кинжал и всегда носить под тканью, драпирующей бедра, плотные короткие штаны. Все эти слова на языке панджаби начинаются с буквы «к», и пять признаков известны как «5 к».
Так вырабатывался облик сикха-«кесадх?ри», то есть «сикха с волосами», и с тех пор все сикхи, проходящие посвящение, не стригутся и не бреются в отличие от сикхов-«сахадждх?ри», то есть «сикхов без волос», которые не посвящены в хальсу и не должны иметь «5 к».
Всем сикхам Говинд запретил курить, жевать табак, пить и прикасаться к мусульманкам.
Он объявил, что сикхи отныне будут прибавлять к своему имени титул «сингх» – «лев», и с тех пор все сикхи-мужчины неукоснительно придерживаются этого обычая. Женщины общины тоже носят мужские имена, но прибавляют к ним титул «к?ур» – «львица».
В прежние годы отдельными группами сикхов руководили выборные главы – масанды, выходцы из городской невоенной среды. Кое-где они стали претендовать на самостоятельную власть и противопоставлять себя гуру. Говинд подавил их и сосредоточил всю власть в своих руках. И тогда забеспокоились высокородные раджпуты, жившие в горах по соседству с землями Пенджаба. Они неоднократно нападали на сикхов, но проигрывали, и эти победы окрыляли Говинда.
Наконец сикхская армия встретилась в бою с соединенными силами раджпутов и Моголов. Два старших сына Говинда Сингха были убиты, а два младших, укрывавшихся в городе Сирх?нде, были преданы его губернатором, захвачены Аурангз?бом и заживо замурованы в стену.
Тогда Говинд написал Аурангз?бу, что Пенджаб ему все равно не покорится: «Подожгу землю под копытами твоих лошадей, но не дам тебе испить воды в моем Пенджабе».
И Аурангзеб не испил.
Первое десятилетие XVIII века отмечено гибелью обоих врагов: в 1707 году простился с жизнью Аурангзеб, а в 1708 году от смертельной раны, нанесенной рукой врага, умер в военном походе десятый гуру Говинд Сингх. Перед смертью он сказал своим сикхам, что больше не должно быть у них ни одного гуру и что высшим авторитетом будет теперь их священная книга Грантх, в которой собраны все мысли и указания их великих гуру.
Когда его глаза закрылись, пенджабцы узнали, что незадолго до своей гибели он общался на берегах реки Годавари с никому не известным отшельником и после нескольким бесед с ним в тиши его мирного прибежища вручил ему указ, в котором повелевал всем сикхам подчиняться каждому его слову.
Не успели тело Говинда Сингха предать огню, как этот отшельник, сменив имя Л?чман Дас на имя Банд?, а смиренный свой облик аскета – на обличье воина, ринулся словно тигр на виновный город Сирхинд, чтобы отомстить его жителям и губернатору за преданных врагу и погубленных детей Говинда.
Волна крестьянских восстаний поднялась в Пенджабе. Банда нападал на имения богачей, жег их, грабил и распределял трофеи среди своих последователей и бедных крестьян. Под знамена Банды собралось большое войско сикхов и неудержимо двинулось на Сирхинд.
Богатые и владетельные бежали без оглядки из охваченной мятежом страны.
Вождь сикхов, держа в руке свою отрубленную врагами голову, продолжает сражаться. Фрагмент современного многофигурного изображения
Бахадур-шах правил только четыре года и умер в 1712 году, но его наследники продолжали сражаться с Пенджабом. Хотя восстание было почти подавлено, Банда со своими стремительными отрядами еще много раз нападал на армию Моголов и исчезал в горах, как неуловимый барс. Ранней весной 1715 года против него выступили объединенные силы Моголов, пограничных афганцев и горных раджпутов. Они окружили его. Он велел запрудить головной канал, и вода затопила всю окрестность. Но это принесло ему не спасение, а гибель, потому что он сам потерял возможность маневрировать. Окруженные врагами, он и его воины тяжело болели, голодали и наконец сдались в плен в декабре 1715 года.
Много лет после этого хальса не могла собрать свои силы и восстановиться.
К середине XVIII века хальса все же окрепла, и ее руководители снова велели крестьянам не платить землевладельцам налогов.
Все чаще и чаще сикхи стали нападать на мусульман только за то, что они мусульмане. После всех перенесенных страданий они обратили свою ненависть против всех мусульман вообще. От былых общих выступлений и общих бесед и проповедей не осталось и следа.
Все же в 50-х годах XVIII века сикхи так окрепли, что фактически стали безраздельно господствовать в Пенджабе. Ахмед-шах не прекращал своих набегов. Девятый в 1769 году стал последним – вскоре этот «демон захватов» умер.
При дворе Моголов к сикхам было двойственное отношение: с одной стороны, они были заслоном от захватчиков, а с другой – угрозой владычеству Моголов.
Внутри самой хальсы многое успело измениться за эти годы. Братские связи и всеобщее равенство уступили место делению на владетельных командиров – мисальдаров и рядовых членов общины, часто не имевших почти никакого имущества. Мисальдары ссорились и стремились отнять друг у друга земли и скот. Тяжбы и противоречия подрывали единство общины, то самое единство, во имя которого она была создана.
В XVIII веке уже шла полным ходом английская колонизация Индии. Англичане зорко наблюдали за делами в Пенджабе и за отношениями сикхов с Моголами, афганцами и Кашмиром. Это был вопрос северо-западной границы, а с нею было связано слишком много политических интересов. Англичане стали поддерживать Моголов против сикхов, когда отряды хальсы стали совершать набеги на земли по ту сторону реки Джамны и на Дели.
В войнах с чужеземцами и с соседями, во взаимных распрях Пенджаб изнемогал.
В конце XVIII века на историческую арену вышел новый вождь, последний вождь независимого Пенджаба, Рандж?т Сингх. Подчинив часть мисальдаров силой и примирив остальных друг с другом, он скрепил свой союз с ними тем, что женился на их дочерях. Воссоединив армию, он отбросил афганских завоевателей, снова ринувшихся на земли Пенджаба, и, объединив свою страну, провозгласил себя в 1801 году махараджей. За много столетий это был первый верховный правитель Пенджаба, сосредоточивший в своих руках всю полноту власти феодального государя.
Портрет Ранджита Сингха
Богатства Ранджита были сказочны. В его руки попал и легендарный бриллиант Кох-и-Нур – «Гора света», прославленный на весь мир. Когда-то он был найден в рудниках Голконды и оказался во владении Моголов. Когда Надир-шах вторгся из Персии в Индию, он отнял у Моголов этот бриллиант вместе с драгоценным Павлиньим троном. После того как Надир был убит, алмаз Кох-и-Нур был захвачен Ахмед-шахом Абдали Афганским и оставался в руках его династии вплоть до времени правления Ранджита Сингха, который в 1813 году стал владельцем несравненного камня.
В непрерывных войнах протекала его жизнь. Был захвачен Кашмир и пограничные с Афганистаном земли, один за другим падали под натиском войск Ранджита вражеские форты. Одной из славнейших его побед было взятие города Мультана в 1818 году – города, где правили афганцы и через который шли караванные и военные пути в Пенджаб.
И особой доблестью отличались в этих битвах них?нги – орден сикхов, которые не должны умирать своей смертью, но должны искать гибель в бою. Этот орден возник еще при жизни гуру Говинда. По преданию, он был основан одним из его сыновей. Ниханги отказывались от семейной жизни, от всякой хозяйственной деятельности, от всего, что не было связано с боем или с подготовкой к бою. В битвах они шли первыми в строю хальсы, бросались в бой там, где все готовы были отступить, пробивали брешь в рядах наступающих врагов, устилая своими телами путь остальным сикхам к решающему и победному удару. Бывали случаи в истории сикхских войн, когда перед небольшими отрядами нихангов, налетавшими в слепой и безудержной ярости, в панике рассеивались превосходящие их по численности и вооружению силы врагов. Славным был путь нихангов до воцарения Ранджита Сингха, и новые лавры стяжали они себе в годы его правления; имена их вождей Пхул? Сингха и С?дху Сингха знает каждый сикх в современной Индии.
Сложную политику вел Ранджит Сингх. Он привлекал к себе на службу и брахманов, и низкокастовых и гималайских жителей – гурков, и представителей одного из кашмирских народов, догра, и европейских офицеров – французов, англичан, итальянцев, венгров и американцев Он шел на все во имя упрочения своей власти и своей армии.
В это время англичане поняли, что Ранджит успел отвоевать почти все земли Пенджаба и захватить многие из соседних с ним земель и что теперь он может обратить свои взоры и на Дели, и на остальную Индию. Ранджит стремился захватить побережье и выйти к Аравийскому морю, он искал в этом предприятии поддержки англичан, но они упорно отклоняли все его обращения о помощи.
В 1838 году его разбил паралич, а в 1839 году он умер.
Жизнь этого человека, его яркая натура, его безудержная страстность во всем, его ум и решительность – все это воспевается современными пенджабцами так живо, как будто он правил всего каких-нибудь десять лет тому назад. Много книг, стихов и песен написано о нем и о годах его царствования. В памяти народа он остался как самодержавный властитель, умный политик и человек, любивший жизнь во всех ее проявлениях: он умел ценить красоту, хотя сам был лицом темен, ряб и одноглаз; он умел любоваться ярким блеском чужих нарядов, но сам носил скромные однотонные одежды; он был привязан к жизни, как к самой любимой жене, но без колебаний рисковал собою в каждом бою; сам был гостеприимен и щедр, но равнодушно относился к дарам и подношениям… Убивая людей в бою, он ни разу не изрек смертного приговора тем, кто представал перед его судом, – так о нем пишут, поют, рассказывают в Пенджабе.
После его смерти начался распад его государства. В армии участились раздоры между выборными старшинами и офицерами, судопроизводство больше не следовало букве закона, крестьяне отказывались платить налоги землевладельцам, потому что те произвольно завышали налоги и враждовали из-за земель и власти.
Шестилетний сын Ранджита, Дал?п Сингх, был наконец возведен на трон в 1842 году, а его мать стала регентшей Пенджаба. Но страна была уже обречена. Англичане стали стягивать войска к границам Пенджаба и возводить понтонные мосты на реке Сатледж. В последний раз сикхская армия сделала попытку отбросить врага – отряды сикхов перешли Сатледж и воззвали к своему правительству, прося немедленно прислать подкрепление. Но им никто ничего не прислал. Мать Далипа и ее советники уже сговаривались с английским командованием о сдаче колонизаторам половины Пенджаба. Преданная высокими государственными чиновниками армия была разгромлена в неравной битве. Маленький Далип Сингх попал под «охрану» колонизаторов, и они стали воспитывать из сына непобедимого Ранджита своего преданного слугу и сторонника. Бесславно стал влачить свои дни сын славного отца: повторилась трагедия Орленка, сына Наполеона…
Каким я увидела Пенджаб, когда приехала сюда в первый раз? Что сразу врезалось в память? Золотые поля цветущей горчицы, залитые солнцем; каналы, широкие и узкие, много каналов, полных сверкающей воды; синяя кромка гор по горизонту; глиняные деревни в полях и форты, форты в городах, возле городов и у дорог.
Место работы хозяек – чистый угол двора
Дома с плоскими крышами, почти лишенные архитектурного убранства, города с коленчатыми узкими улицами. Стены выходят из-за стен, стоят под углом к другим стенам, обрамляются невысокими балюстрадами по краю плоских крыш. Часто кажется, что проезжаешь не по улицам города, а по крепости. Только на базарных улицах, где-нибудь в центре города видны балконы, галерейки, резьба по дереву и камню.
Кирпич, кирпич повсюду. Почти все дома красные, но есть и побелка прямо по кирпичу. Старые здания от новых можно отличить по размеру кирпича – у старых кирпичики маленькие, а у новых – большие, толстые. В кирпичных стенах узкие дверные проемы, и за ними узкие крутые лестницы прямо в толще стены.
Внутренние дворики, как и везде в Индии, днем – царство женщин, а ночью – спальня всей семьи. Впрочем, спят и на улицах. Тихо. Темно. Луна плывет над углами и балюстрадами крыш, а на узких затененных улицах сплошь стоят чарпои, и на них мирно спит мужское население города, раскинув усталые руки и обратив к звездному небу бородатые лица.
Выезд сикского гуру. Сикхская миниатюра нач. XIX в.
А из фортов мне больше всего запомнился форт в Бхат?нде, в маленьком городе на песчаном юге Пенджаба. Он грандиозен и выглядит непобедимым. Его стены – метров сорок высотой – расширяются книзу, а от этого кажется, что они туго упираются в землю своим подножием. В щербинах стен гнездятся голуби, летают под солнцем, воркуют. Внизу лежат большие осыпи кирпича. Пыль, сухая колючая трава. И внутри форта пусто, тихо. Говорят, в древности здесь протекала река Сатледж, и форт был обеспечен водой. Были в нем и подземные ходы, которые вели в город и к воде. Были, вероятно, и колодцы. А сейчас – зной, развалины, спекшаяся земля.
Если минуту молча посмотреть на все это, то без особого усилия можно представить себе, какая, жаркая, напряженная жизнь кипела когда-то за этими стенами.
Воины средневековых фортов не знали пощады, знали они также, что и им не будет, пощады, и стояли в таких стенах насмерть, отбиваясь от врагов.
Единственным слабым местом фортов были ворота. Хотя они и кованые, и усажены железными шипами, и тяжелы, и огромны, но по сравнению со стенами кажутся непрочными. А ведь чтобы их раскачать, на них гнали слонов, и слоны с разбегу били головами по воротам и наваливались на них боками. Они насаживались на шипы и, зверея от боли и обливаясь кровью, бросались иногда и обратно, топча и подминая под себя эту воющую, ревущую толпу людей, которая безжалостно гнала их на приступ. А сверху, со стен, лилась горячая смола, сыпались железные стрелы, катились раскаленные камни, падали кобры, вытрясаемые сверху из корзин, летели горящие факелы. Все это жгло, слепило, пронзало, жалило, терзало.
Каждая пядь земли была в те далекие годы пропитана кровью, каждый город, каждый камень в городе помнит ярость осаждавших и мужество обороняющихся.
У Пенджаба сложная судьба – горькая и кровавая. Народ хранит в легендах и песнях память о каждом событии прошлых веков, о каждой битве, о всех победах и утратах. Так умеют рассказывать о подвигах героев, живших 200–300 лет назад, что кажется, будто рассказчик был дружен с ними и знает не только их воинскую жизнь, но и каждого члена их семьи и рода. Все упомянуто в рассказе – рост, цвет глаз, костюм и украшения, привычки и манеры каждого из них, и перед слушателями встает нарисованное невидимой кистью яркое полотно той ушедшей жизни, той эпохи.
И всюду сейчас – в городах, в деревнях, на дорогах – сикхи – члены воинской религиозной общины.
Большинство таксистов в Дели – сикхи
В завершение следует сказать, что в XX веке – и особенно после освобождения Индии в 1947 году от британского колониального гнета – сикхи, будучи, если только можно так сказать, генетически нацелены на победу в любой борьбе, будь это воинские сражения или конкурентные столкновения – стали упорно стремиться к получению образования, к занятиям, связанным со службой в армии, к разным видам технической и торгово-предпринимательской деятельности и т. п. И не случайно в Индии можно услышать, что многие пилоты, армейские командиры, инженеры и даже водители такси в северных ее областях – это сикхи.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Читайте также
Г. Померанц. Кто такие «чужаки»?
Г. Померанц. Кто такие «чужаки»? Постмодернистская Европа освобождается от «бремени белого человека», смотрит на Новое время со стороны, видит его ограниченность и готова учиться у примитивных и архаических культур, шедших другим путем. Запад хочет остановиться и
Такие же суки, как и все
Такие же суки, как и все А что сказать об английском суде?Как известно, в Англии существует свод законов, принятых с момента высадки Вильгельма Завоевателя на Альбион, от Магна Карта и Билля о правах до нынешнего времени. Неписаная английская конституция основана на
Кто такие раскольники?
Кто такие раскольники? Раскол православной церкви произошёл в России в середине XVII в. Патриарх Никон в политических целях провёл реформу, приблизив русские обряды к греческим: в частности, он заменил двоеперстие троеперстием, во время церковных служб «аллилуйя» стали