что больше всего привлекает хайдеггера в человеке

М. Хайдеггер. Философия бытия человека

Мартин Хайдеггер. Философия бытия человека

лекция (сокращенный вариант)

«Онтически ближайшее и известное есть онтологически самое далекое, не узнанное, и в его онтологическом значении постоянно просмотренное». (М. Хайдеггер, «Бытие и время»)

«. Первая встреча со взглядом его глаз показывала человеку, кем он был и кто он есть: видящий. Мыслитель, который видит». (Х.Г. Гадамер, «Kleine Schriften»)

Мартин Хайдеггер, будучи ассистентом, затем последователем Эдмунда Гуссерля во Фрайбурге, в итоге принял его феноменологический метод исключительно для того, чтобы использовать его применительно к своим изначальным целям. Задаваясь вопросом о бытии смысла и открывая за трансцендентальной субъективностью более глубинную структуру здесь-бытия, он обратился к фундаментальному вопросу о Бытии, который всегда стоял перед философией, в то время как – и это звучит парадоксально – западная метафизика предала его забвению.

Экзистенциальный анализ. – Можно ли ставить вопрос о бытии? Из Бытия сделали самое общее понятие, тогда как оно отсылает к смыслу; его сделали очевидным понятием, тогда как Бытие есть загадка. Более того, философы всегда противопоставляли Бытие времени, не замечая того, что, возводя его в вечное настоящее перед лицом ускользающего времени, они понимали его, следуя времени.

Необходимо начать с признания следующего главного момента: только пребывая среди сущих, человек способен задаваться вопросом о Бытии. Вопрос о Бытии должен ставиться, исходя из человека (кто есть Dasein, или вот-бытие, присутствие-существующий, благодаря которому случается Бытие); вопрошать о нем следует «в горизонте понимания времени». Анализ Хайдеггера является не экзистенциальным (это дело каждого в его существовании), а экзистентным, поскольку он выявляет онтологическую структуру существования. Недоразумение проистекает из превосходного описания Dasein как заботы.

Вот-бытие как забота состоит из фактичности, или брошенности (мы ввязаны во что-то, брошены), существования (которое заставляет вот-бытие постоянно устремляться вперед-себя, изначальное время рождается из того, что придет) и бытия-в-близи-чего-то (поскольку вот-бытие всегда находится в присутствии чего-то другого). В последующем анализе модальностей заботы Хайдеггер описывает озабоченность, господство анонимного, безличного мира толпы и показывает, каким образом подлинность человека, имеющего дело со временем, раскрывается в его характеристике бытия-к-смерти.

Онтологическое различение. – Дело, начатое в «Бытии и времени», не завершено и, вероятно, не может завершиться. В самом деле, при переходе от интерпретации бытия в горизонте времени к мышлению о Бытии возникает центральная проблема онтологического различия.

Вопрос о Бытии сущего стар, как сама философия. К тому же, вопреки любой метафизической традиции, считающей Бытие и сущее двумя отдельными мирами, они не могут проявлять себя изолированно. Бытие, взятое как одиночное, не является более Бытием сущего. Со своей стороны, сущие являются таковыми в той мере, в какой они включены в присутствие Бытия. Следовательно, Бытие и сущее являют себя, исходя из различия, лежащего в основании любого представления. Вот почему забвение различия представляют собой значительнейшее и богатейшее событие Истории – приход метафизики.

Так, Платон принимает Бытие за сущность сущих, за их Идею; Аристотель считает бытие в бытии причиной сущего, восходящего к высшему Сущему; Декарт полагает сознание прозрачным для себя самого и сводит мир к математической конструкции, к накоплению поддающихся подсчету и использованию сил, которыми овладеет победно шествующая техника.

Первой задачей в таком случае является «деконструкция» метафизики – чтобы обнаружить почву, в которой она укоренена. При признании различия забвение не является более некой нагрузкой для человека; оно есть само Бытие в той мере, в какой оно отступает, чтобы дать возможность для возникновения сущего.

Исторически существующий человек. – Поскольку сущее – это «вот» Бытия, через которое Бытие являет себя, человек, как говорит Гёльдерлин, есть то чувствительное сердце, которое любят посещать языческие боги. В этом смысле можно осмелиться утверждать, что подлинно существует один только человек. Другие сущие – дерево, собака или Бог – не существуют, они есть. Только человек в состоянии собрать сущих (нечеловеческих) в свете Бытия: он «пастырь Бытия». Это не означает, что человек учреждает Бытие: напротив, Бытие предстает в качестве просвета, если только человек отвечает на его зов в экстатическом существовании. «Имеет место» Бытия означает: давать себя. Это изначальное дарение обязывает человека, он обнаруживает себя «должником». Поскольку человек появляется только благодаря Бытию, непременно отставая от Бытия, его участью является конечность. Его творческая способность есть прежде всего способность к принятию.

Понятно, почему необходимо изменить словарь: «существовать» для человека не означает простого существования, факта, экзистенциального усилия, акта самополагания.

Сущность человека (Dasein) коренится в его существовании в том смысле, что он открыт для открывания Бытия, отсылает к экстатическому присутствию Бытия, такому, каким он проявляет себя в качестве «просвета» в тут-бытии: человек существует (ek-siste).

Вместо того, чтобы существовать, человек может отказаться от себя, утратить себя, возомнить себя субъектом и мерой всего сущего: упорствовать (in-sister). Драма человека заключается в его отвращении от таинства Бытия, ведущим к забвению себя и к блужданию.

Поскольку фундаментальная временность находится в действии, предшествуя всем хронологическим измерениям, утверждать, что человек есть существующий, значит, говорить о нем как о существе историческом (в том смысле, что он наделен историчностью, являющейся обязательным условием любой Истории, а не в том, в каком его понимают историки, вступающие в игру позже).

Как представляется, Хайдеггер ступает на уже вполне обозначившийся путь: Природа не имеет истории, а человек является единственным историческим существом, поскольку он свободен. Однако он тут же отказывается представлять свободу свойством, каким уже существующий человек обладал бы по своему усмотрению. Таким образом обоснованная свобода не есть свобода. Следовательно, необходимо перевернуть ход операций: свобода изначальна, она предшествует человеку, обосновывает человека, поскольку человек есть всего лишь сущее, для которого являет себя Бытие. Не человек владеет свободой, а свобода владеет человеком.

Поскольку свобода есть подступ к раскрытию сущего как такового (свобода – это «позволить-быть» сущему), именно она делает возможным отношение человека к целостности сущего, то есть Природу. Человек есть историческое бытие, ибо он действует перед лицом сущего. Напротив, Природа не имеет истории, потому что она чужда по отношению к дару Бытия. Но поскольку невозможно отделить возникновение Природы от фундаментального философского вопроса о Бытии сущего, свобода, обосновывая историю, одновременно обосновывает подступ к слову. Вот почему вопрошание о сущем как таковом и начало западной истории – это одно и то же.
Истина истины. – Центральная тема дара Бытия заставляет нас вернуться к наболевшему вопросу об истине, которой с полным основанием неотступно преследует любую философию.

В классике истина определяется как соответствие (адекватность высказывания и предмета, утверждает схоластика, отчасти отвергая адекватность предмета своей идее, что выражает аутентичность предмета – например, подлинность золотого слитка). Однако эта конкретная истина, эти правдивые высказывания, подлинные вещи не являются истиной как таковой. В противном случае мы должны были бы свести эту истину к истине вообще, являющейся не чем иным, как универсальной абстракцией.

Поскольку правдивое высказывание делает вещь присутствующей, заставляя ее возникнуть перед нами в качестве предмета, истина есть прежде всего отступление перед сущим. Изначальное место истины – это не суждение, а открытость поведения, позволяющая отступить перед сущим, чтобы оно проявило себя в своем бытии и определило меру. Истина, следовательно, не есть нечто истинное, она по существу своему – свобода, позволяющая человеку быть самосознанием и понимать не-человеческое – сущее в целостности, открывающееся ему как присутствие в момент зарождения.

Именно в языке сохраняется отметина дара и отдаления от Бытия. Язык – это язык Бытия, место, где оно пребывает. Именно в нем и благодаря ему мы должны вести разыскание Бытия. Однако чтобы экспериментировать с присутствием в момент зарождения, необходимо обратиться к искусству. На деле никакое произведение не выражает вещь такой, какова она есть (нарисованные Ван Гогом башмаки не являются подлинными башмаками, которые можно было бы носить), оно представляет собой открытость Бытию, явление как таковое. Функция искусства заключается в том, чтобы раскрывать перед нами сущность вещи (башмаки в их сущности), вновь направлять к Бытию сущее, которое наподобие ауры окружает Присутствие. Красота – это на самом деле свет, льющийся при явлении Бытия.
И если «поэзия есть праязык исторического народа», по Хайдеггеру, то и исконная философия, по нашему мнению, прежде всего, есть язык, на котором говорит само Бытие. Фундаментальная онтология Мартина Хайдеггера обладает и уникальным понятийным языком, становлением понятия в языке.

1.Хайдеггер М. Бытие и время. /Пер. с нем. В.В.Бибихина. – СПб: «Наука», 2002.- 450с.
2.Хайдеггер М. Исток художественного творения / Пер. с нем. Михайлова А.В. – М.: «Академический проект», 2008. – 528 с.
3. Фольшайд Доминик. Хайдеггер. С.128-132.//Великие философские учения. /Пер. с франц. Вдовиной И.С. – М.: Искусство XXI век, 2005. – 448с.

Источник

В то же время Хайдеггер пишет, что «мысль, осмысляющая истину бытия как первородный элемент человека, носителя eksistence, уже заключает в себе первородную этику». Хайдеггер противопоставляет свою концепцию традиционному гуманизму в рациональной и оптимистической форме XVIII-XIX веков, а также догматической форме утверждения неизменных ценностей. Однако гуманизм он опровергает не во имя антигуманизма, а во имя eksistence человека, его незавершенности, его созидательного познания.

«Онтология не может формулировать нравственные предписания..

Однако она позволяет нам угадать, чем будет этика перед лицом человеческой реальности в определенной ситуации. В самом деле, она нам открыла происхождение и природу ценностей. Мы видели, что «для себя» существует, ценность рождается во имя этого «быть для себя».

Отсюда следует, что различные задачи «для себя» могут быть объектом экзистенциального психоанализа, ибо все они стремятся осуществить неудавшийся синтез сознания и бытия под знаком ценности.

Философия Ясперса не возражает христианским догмам, но то, что мы называем «гуманизмом личности» не сливается с христианским гуманизмом. В то же время тенденция, обладающая определенным религиозным звучанием, в том смысле, что в ней понятие Свободы опирается на трансцендентность, и что в этом учении человек помнит о христианской душе, отличается от сартровской и хайдеггеровской линии.

«Спасение не может быть обретено ни в мгновенных радостях жизни, ни в безнадежности, с которой приемлют небытие. Оба решения годятся как временные убежища, но их недостаточно».

Опыт мятежа (иначе говоря, самой жизни) противостоит тому, что все экзистенциалисты считают Абсурдом. «Мы уже подошли к этому пределу, на краю мрака мы неизбежно угадываем свет, и если мы будем за него бороться, то

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Источник

Мартин Хайдеггер

Сущность человека состоит в экзистенции. Мартин Хайдеггер — немецкий философ, ученик Гуссерля. Книга Хайдеггера «Бытие и время» (1927) оказала мощнейшее влияние на всю современную ев­ропейскую мысль. В ней он, в частности, задается целью понять, через какое сущее можно постичь смысл бытия.

Есть особое сущее, которое вопрошает о смысле своего бытия, — это человек, но человек также такое сущее, которое не позволяет свести себя просто к бытию (по Хайдеггеру — к «просто-присутст-вию»). Человек не может быть только объектом, т.е. вещью среди вещей. Он есть сущее, для которого вещи выступают как присутст­вующие. Сущность же человека в экзистенции.

Экзистенция, по Хайдеггеру, — это способ бытия, заставляющий нас среди других имеющихся способов искать нечто, обозначаемое философом как «здесь-бытие». Главное свойство «здесь-бытия» — «бытие-в-возможности», т.е. то, что может быть. Например, Лев Тол­стой, пока не написал свои знаменитые романы, не был Львом Толс­тым — гениальным писателем. Таковым он был лишь в потенции, или в возможности. «Здесь-бытие» — такое сущее, к которому чело­век идет в процессе экзистенциального решения «быть или не быть», заставляющее индивида выбирать, кем быть.

Человек как проект. Человек есть проект, так как его бытие — это «бытие, могущее быть». Хайдеггер называет это термином «бытие-в-мире». Поскольку человек проективен, то, следовательно, окружаю­щий мир — это прежде всего комплекс инструментов для реализации проекта человека. Бытие вещей мира определяется лишь в той степе­ни, в которой они могут «быть используемыми человеком». Человек, используя вещи мира, изменяет и сам мир, а меняя мир, формирует и изменяет самого себя. В использовании вещей мира в качестве ин-

Тема 20. Экзистенциализм

струментов для реализации своего жизненного проекта выражается свобода человека.

Познание мира а забота о других. Человек есть раскрытие мира. Человек постигает что-либо, когда знает, чтб с этим можно сделать, так же как он познает себя, когда определяет, чем он может быть. Для раскрытия индивидуального «Я» необходимы другие индивиду­альности, поэтому Хайдеггер в качестве базовой структуры отноше­ний между людьми («бытие-с-другими») выделяет заботу о других. Забота о других реализуется в двух направлениях:

1) «освобождение других от забот», что, по Хайдеггеру, является неподлинным существованием, а только совместным бытованием;

2) «помощь ближнему в.завоевании свободы и взятии ответствен­ности на себя» — это модель подлинной экзистенции.

Неизбежность неподлинной экзистенции. Одна из форм неподлин­ного существования — это анонимность. Она характеризуется пусто­словием, любопытством, суетностью и двусмысленностью. Аноним­ную экзистенцию четко характеризует расхожее выражение: «Это так потому, что так говорится». То есть человек перекладывает ответст­венность за принятие решений на чужие плечи, причем зачастую не­известно чьи — «анонимные».

Человек — существо проективное, а потому неизбежно выбирает какой-либо жизненный проект, т.е. кем ему быть. Проблема заклю­чается в том, что любой выбор ведет человека к неподлинной экзис­тенции. Человек растворяется в мире вещей при попытке раскрыться через использование этих вещей. Вещи помогают ему социализовать-ся, т.е. установить те или иные общественные отношения, и в обще­нии с другими оставаться на уровне «фактов», что проявляется через язык. Но наполненность языка индивидуума «фактами» реализации других через вещи мира неминуемо ведет к пустословию, двусмыс­ленности и неподлинной экзистенции. Вырваться из этого «заколдо­ванного круга» практически невозможно. Человек не может избежать выбора и в любом случае на что-то решается (даже на то, чтобы ни­чего не предпринимать — это тоже выбор), а это непременно ведет к неподлинной экзистенции. И только совесть взывает человека к под­линному существованию, к поиску истинного смысла бытия.

Раздел VII. Современная западная философия

Будущее как характеристика экзистенциальное/ни. Из всех времен­ных детерминации — прошлое, настоящее и будущее — наиболее важной, по Хайдеггеру, является будущее, так как существенная ха­рактеристика человеческой экзистенциальности — проектирование себя. А проектирование — это устремление вперед, в «видение-себя-самого» в будущем. Будущее, напоминая человеку о его конечности, является «бытием-к-смерти», т.е. дает возможность осуществления подлинного бытия.

Выводы Хайдеггера о времени. Хайдеггер, анализируя время, делает о нем следующие выводы:

• то понимание времени, которое выражено здравым смыслом и научными понятиями, не является подлинным. Это вещное время (вещественное, значит, неподлинное);

• подлинная экзистенция показывает ничтожность всех челове­ческих проектов и дает ему сконцентрироваться на собственном, ин­дивидуальном времени;

• история и бытие едины по своей структуре. Следовательно, бытие исторично, т.е. имеет длительность во времени.

Источник

§ 10. ПРИОРИТЕТ ЛИЧНОСТИ ПЕРЕД ПРИРОДОЙ, ИЛИ СУЩНОСТЬЮ. ПРОБЛЕМА СУЩНОСТИ В ОНТОЛОГИИ ХАЙДЕГГЕРА

§ 10. ПРИОРИТЕТ ЛИЧНОСТИ ПЕРЕД ПРИРОДОЙ, ИЛИ СУЩНОСТЬЮ. ПРОБЛЕМА СУЩНОСТИ В ОНТОЛОГИИ ХАЙДЕГГЕРА

До сих пор мы использовали два подхода к сущности, или природе, и к отношению между природой и личностью. В первом случае природа полагается в качестве бытийной реальности, которая определяется как событие (с его «претерпеваниями» и «случайностями») в пределах личностного существования и «перед лицом» которой осуществляется инаковость личности. Во втором случае мы определяем природу как речь Бытия, как опять?таки бытийную реальность, которая представляет собой единственную возможность проявления, познаваемости Бытия. Иначе говоря, природа понимается как реальность личностного эк–стаза или соотнесенного с личностью присутствия сущих.

Читайте также

§ 2. ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИОРИТЕТ ЛИЧНОГО ОТНОШЕНИЯ ПЕРЕД СОЗНАНИЕМ

§ 2. ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИОРИТЕТ ЛИЧНОГО ОТНОШЕНИЯ ПЕРЕД СОЗНАНИЕМ Эта соотносительная связь непосредственно выражается как сознание (со–в?дение) личности, как универсальное схватывание и синтез «вестей» мира, свидетельства предметов. Сознание прежде всего есть

§ 3. ПРОБЕЛ В СЕРДЦЕВИНЕ ОНТОЛОГИИ

§ 3. ПРОБЕЛ В СЕРДЦЕВИНЕ ОНТОЛОГИИ Понимание человека исключительно как рассудочного существа, как «разумного животного» (animal rationale), было решительно оспорено Хайдеггером. Хайдеггер показал, что такое понимание уводит от существа онтологической проблемы, переводит ее в

§4. ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИОРИТЕТ ЛИЧНОГО ОТНОШЕНИЯ ПЕРЕД СИЛЛОГИСТИЧЕСКОЙ СПОСОБНОСТЬЮ

§4. ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИОРИТЕТ ЛИЧНОГО ОТНОШЕНИЯ ПЕРЕД СИЛЛОГИСТИЧЕСКОЙ СПОСОБНОСТЬЮ Термин «лицо», «личность» (. ) был введен в поле онтологической проблематики в IV в. христианскими богословами греческого Востока, точнее — Григорием Нисским (ум. 394 г.)[14]. Церковные

§ 7. АПОФАТИЗМ В ГРАНИЦАХ ОНТОЛОГИЧЕСКОЙ ПРОБЛЕМЫ: АПОФАТИЗМ СУЩНОСТИ И АПОФАТИЗМ ЛИЧНОСТИ

§ 7. АПОФАТИЗМ В ГРАНИЦАХ ОНТОЛОГИЧЕСКОЙ ПРОБЛЕМЫ: АПОФАТИЗМ СУЩНОСТИ И АПОФАТИЗМ ЛИЧНОСТИ Онтологическое содержание, вложенное греческой патристикой византийского периода в термин «лицо, личность», стало отправной точкой восточнохристианской онтологии. Она коренным

§ 22. СЛЕДСТВИЯ ПРИНЯТИЯ ИЛИ ОТРИЦАНИЯ РАЗЛИЧИЯ МЕЖДУ СУЩНОСТЬЮ И ЭНЕРГИЯМИ

§ 22. СЛЕДСТВИЯ ПРИНЯТИЯ ИЛИ ОТРИЦАНИЯ РАЗЛИЧИЯ МЕЖДУ СУЩНОСТЬЮ И ЭНЕРГИЯМИ Итак, возвращаясь к тому, о чем шла речь в первых параграфах этой главы, мы теперь можем, подводя итоги, сказать: различение природы и энергий лежит в основании нашей интерпретации того бытийного

§ 23. РАЗЛИЧЕНИЕ СУЩНОСТИ И ЭНЕРГИЙ КАК ПРЕДПОСЫЛКА ВОЗМОЖНОСТИ ПОЗНАНИЯ ЕДИНСТВА И ИНАКОВОСТИ ЛИЧНОСТИ

§ 23. РАЗЛИЧЕНИЕ СУЩНОСТИ И ЭНЕРГИЙ КАК ПРЕДПОСЫЛКА ВОЗМОЖНОСТИ ПОЗНАНИЯ ЕДИНСТВА И ИНАКОВОСТИ ЛИЧНОСТИ В предыдущей главе было показано[194], что возможность «познания» личности в границах бытийного опыта связана либо с призывом к неповторимому отношению через

§ 91. СИНТЕЗ ЭТОСА И БЫТИЯ У ХАЙДЕГГЕРА

§ 91. СИНТЕЗ ЭТОСА И БЫТИЯ У ХАЙДЕГГЕРА Пожалуй, в современной западной философии самая серьезная попытка связать этос и этику с онтологической проблемой была предпринята Хайдеггером. С переходом от метафизики оптических категорий (от причинной связи сущего и Бытия) к

Ум не является некой физической сущностью в нашей голове

Ум не является некой физической сущностью в нашей голове Ум не имеет формы. Это не физический орган, расположенный где-то в мозге. Кроме того, его нельзя свести к чему-то физическому, подобно нервной системе или электрохимическим процессам, описывающим неврологические

Христианская мысль перед тайной личности

Христианская мысль перед тайной личности Главное расхождение теософии и христианства — это различие именно философий: философии пантеистической и персоналистической. Христианство полагает, что о Боге можно говорить как о Личности, теософия считает, что это

1. Приоритет.

1. Приоритет. Помимо своего посвящения Господу и друг другу, у родителей нет более возвышенной обязанности, чем ответственность перед детьми, жизнь которым они подарили. Они должны ставить интересы детей выше собственных целей и удобств. Дети появились в этом мире не по

ПРОБЛЕМА ЛИЧНОСТИ МУХАММЕДА. СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ РАННЕГО ИСЛАМА

ПРОБЛЕМА ЛИЧНОСТИ МУХАММЕДА. СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ РАННЕГО ИСЛАМА Историчность личности Мухаммеда не вызывает сомнений. Он действительно был основателем ислама, признание чего ни в коей мере не снимает проблемы решающего значения тех социально-исторических

131. Философско-поэтическая герменевтика Мартина Хайдеггера

131. Философско-поэтическая герменевтика Мартина Хайдеггера Образ языка, найденный Хайдеггером, привлекает своей мудростью, человеческой теплотой и богатством следствий: Язык есть дом бытия. В «Письме о гуманизме» (1947) эти слова не раз повторены автором – почти как

II. Основополагающие принципы онтологии личности

II. Основополагающие принципы онтологии личности 1.Для того чтобы единичное получило онтологический статус последней или первой инстанции, необходимо предположить, что бытие причинно обусловлено и не может быть положено как аксиоматический и саморазворачивающийся

УЧЕНИЕ ХАЙДЕГГЕРА

УЧЕНИЕ ХАЙДЕГГЕРА По своему характеру учение Хайдеггера (р. 1889 г)[300] глубоко отлично от философии Киркегора. Не столь важно, что книга Хайдеггера насыщена методологией Гуссерля и написана чрезвычайно трудным языком, малодоступным даже для специалистов (кстати сказать, по

ПРОБЛЕМА ЛИЧНОСТИ

ПРОБЛЕМА ЛИЧНОСТИ Существует выражение: «закричать не своим голосом». Этот крик есть выпадение человека в дочеловеческую безличную стихию. Несмотря на весь технический прогресс нашего времени (а, отчасти, и благодаря ему), не мало людей в наши дни, кричат «не своим

Источник

Философия Мартина Хайдеггера и экзистенциональная философия.

«Введение в современную философию»
А.Н. Суворова

Учение о сущности человека и понятие экзистенции

«Предложение «Человек экзистирует» означает: человек есть то сущее, чье бытие отмечено открытым стоянием внутри непотаенности бытия, отличительно благодаря бытию, отличено в бытии. Экзистенциальное существо человека есть основание того, что человек умеет представить сущее как таковое и иметь сознание о представленном» [1; 32]. Причем специфика сознания человека состоит в том, что оно (сознание) предполагает экзистенцию в качестве essentia человека, т.е. в качестве сущности. Сущность человека понимается Хайдеггером как «то, в качестве чего человек существует, пока он человек» [Там же].

Хайдеггер описывает современную ситуацию: человек старается отмежеваться от вопросов: почему бытие есть, а не отсутствует? в чем суть бытия? каково истинное бытие? Это не значит, что человек не догадывается об этом. Наоборот, догадывается, но старается не думать. Человек как паук плетет сеть научных понятий и концепций, все полнее овладевая миром, вырабатывая все новые способы устройства в нем и обустраивания себя. Окружающий человека мир превратился в одни названия, бытие как бы исчезло.

«При определении человечности человека как эк-зистенции существенным оказывается не человек, а бытие как экстатическое измерение эк-зистенции» [5; 331]. Именно бытие является предметом фил-о-софии; современную же философию нельзя и назвать философией, поскольку она своим предметом сделала мета-физику и рассуждает только о fusic’е (=природе), о сущем. Из бытия, о котором говорили древние, так называемые «философы» сделали сущее. Человек забыл о смысле жизни, а «осмысление есть мужество ставить под вопрос прежде всего истину собственных предпосылок и пространство собственных целей» [1; 41, а так же: 3; 95-97]. Обратим внимание, что предметом беспокойства у Хайдеггера являются предпосылки и цели человека,- здесь и будет разворачиваться «главное действо».

«Фундаментальная онтология»: учение о бытии

Метафизика, буквально означающая «то, что после физики», т.е. после природы,- занимается поиском начал этой природы, но почему-то, недоумевает Хайдеггер, называет эти начала сущего совсем иным понятием «бытие».

Сущее, или что то же самое, существующее, должно иметь понятие, которое бы его отражало, и такое понятие есть, это понятие «сущее». Соответственно, для обозначения начал сущего (начал существующего) должно быть понятие «начала сущего».

Бытие как таковое не является сущим. Поэтому недопустимо, чтобы бытие называли понятием «сущее». Точно так же начала бытия не должны обозначаться с помощью понятия «начала сущего». Начала бытия есть начала бытия; начала сущего есть начала сущего и не нужно путать различные начала.

Источник