черчилль рассказал что сталин постоянно опаздывал
Как Черчиль хотел над Сталиным подшутить (а получилось наоборот)
Ольга АНИСИМОВА
В журналистике с 2014 года. Работала в различных изданиях, в частности ИА «Что происходит», «Новости регионов России», «ЮГ-новая общественная газета», автор канала в «Яндекс.Дзен».
Ольга АНИСИМОВА
Дело было на Ялтинской конференции, которая проходила с 4 по 11 февраля 1945 года (во время Второй мировой войны). Лидеры США, Великобритании и СССР встречались, чтобы обсудить мировой порядок после окончания боевых действий.
Черчилль, Рузвельт и Сталин/ Фото: © sarspeclib.ru
Проходила вторая по счету конференция мировых лидеров в Ливадийском дворце, в поселке Ливадия (он расположен в 3 км от всем известного города Ялта). Кстати, конференция эта стала последней конференцией лидеров антигитлеровской коалиции «большой тройки» в доядерную эпоху.
Именно в Ялте Сталин (руководитель СССР с 21 января 1924 года по 5 марта 1953 года), Черчилль (премьер-министр Великобритании в 1941-45 гг.) и Рузвельт (32-ой президент США до 12 апреля 1945 года, когда умер) обсуждали победу над Третьим Рейхом, раздел Германии и раздел мира между победителями.
Созданный в Ялте биполярный мир и раздел Европы на восток и запад сохранились более чем на 40 лет, до конца 1980-х годов/ Фото: © inosmi.ru
В то время исход войны уже был понятен, и оставалось только немного подождать. Руководители понимали, что впервые в истории им практически принадлежит Европа.
Тогда руководители договорились практически по всем пунктам, немного уступив друг другу и по сути сделали новую карту Европы.
Участники конференции располагались в трёх дворцах: американцы — в Ливадийском, СССР — в Юсуповском, а англичане — в Воронцовском/ Фото: © naukatehnika.com
Были они в хорошем расположении духа, и держались на конференции всегда вместе. Это и стало поводом для небольшой смешной ситуации.
Удалось узнать об этой ситуации благодаря книге Бережкова. Этот человек в этот момент работал личным переводчиком у Сталина. Он описал смешную ситуацию в повести «Рядом со Сталиным».
Он рассказывал, что во время той самой Ялтинской конференции Сталин, Черчилль и Рузвельт отдыхали отдельно от других участников.
Настроение было у них хорошее, и при беседе с другими лидерами Черчилль решил подшутить над Сталиным.
Подпишитесь на RRNews.ru
Получайте самые интересные и свежие публикации на вашу почту
Говорят, что Сталин во время войны.
О вожде большевистской партии и советского народа, о полководце, приведшем страну к великой Победе, создано немало трудов, собрано множество свидетельств. Вместе с тем в мемуарах и на биографических страницах можно обнаружить целые россыпи удивительных историй, фактов, легенд, которые метко характеризуют этого великого человека. В канун дня рождения Красной Армии, который особо почитал ее Верховный Главнокомандующий, хотим предложить вам лишь малую толику удивительных и поучительных эпизодов, собранных читателем и автором нашей газеты.
В январе 1940 г. на совещании у Сталина маршал Г. Кулик докладывал о тяжелой ситуации, сложившейся на советско-финском фронте. Реакция вождя оказалась неожиданной: – Вы впадаете в панику, – спокойно сказал он Кулику. – Я вам пошлю книгу Челпанова об основах психологии. Греческие жрецы были умными людьми. Получив тревожную информацию, они шли принять ванну, а искупавшись, оценивали событие и тогда уже принимали решения.
В канун 1941 г. конструктор артиллерийских систем В. Грабин был приглашен к Сталину. – Ваша пушка спасла Россию. Вы что хотите: Героя Социалистического Труда или Сталинскую премию? – Мне все равно, товарищ Сталин. И гению-конструктору дали – и то, и другое.
16 октября 1941 г. авиаконструктор А. Яковлев был вызван в Кремль. Но когда он вошел, Иосиф Виссарионович читал какую-то книгу и, ее отложив, попросил Яковлева составить план эвакуации авиационных заводов из Москвы в связи с возможным вторжением немцев. Так вот, когда тот сел за стол и начал намечать этот план, он поневоле взглянул на книгу, которую Сталин только что отложил. Это был пушкинский «Евгений Онегин».
Во время прорыва немцев под Москвой Хрущев руководил эвакуацией правительственных учреждений в Куйбышев. В обострившейся ситуации он как-то вбежал к Сталину и выкрикнул, что немцы, возможно, уже через час будут в столице и нужно немедленно уезжать. Вождь попросил Хрущева подождать и продолжил спокойно просматривать у себя на столе какие-то бумаги. Прошло 20, 40 минут, час, после чего он поднял трубку и о чем-то спросил по телефону, а затем повернулся к Хрущеву и, свирепея, спросил: – Ну, где же твои немцы, Никита? Где твои немцы?!
Во время Московской битвы С. Буденный однажды доложил Сталину, что новых шашек не оказалось и кавалеристам выдали шашки старые, с надписью «За веру, царя и отечество». – А немецкие головы они рубят? – спросил Верховный. – Рубят, товарищ Сталин. – Так дай же Бог этим шашкам за веру, царя и отечество! – сказал Сталин.
Осенью 1941 г. А. Василевский подготовил проект приказа, в котором были слова: – Вечная память Героям… Иосиф Виссарионович его прочитал и сказал: – «Память» отдает церковным, давайте заменим на «Слава». Так впервые в приказе Верховного Главнокомандующего появились слова: «Вечная Слава Героям, павшим за свободу и независимость нашей Родины!»
В боях под Волоколамском бойцы К. Рокоссовского остановили продвижение немцев к Москве и, кроме прочих трофеев, захватили в том сражении большой грузовой состав, в котором были полированные блоки и куски бронзовых отливок. Как оказалось, это были детали монументального сооружения… в честь немецкого солдата-победителя «Гений Победы» работы любимого скульптора Гитлера Арно Брекера, и его собирались воздвигнуть в поверженной Москве на месте Кремля. Об этом доложили Верховному, на что тот ответил так: – Хранить до конца войны. Из этой бронзы отольем Советского Воина – освободителя Европы и установим в Берлине в честь нашей Победы над фашизмом. Что, впоследствии, отчасти и случилось.
В начале 1942 г. митрополита (с 1945 г. патриарха) Алексия пригласили в Кремль. В Георгиевском зале его встретил сам Иосиф Виссарионович и еще издали, подняв руку, громко сказал: – Не вышло! Алексий спросил: – Что не вышло? На что Вождь ответил: –У нас не вышло ликвидировать церковь, а у церкви не вышло ликвидировать большевиков. Теперь нужно работать вместе, чтобы победить врага.
Так случилось, что замнаркома вооружения Б. Ванников перед самой войной, 7 июня 1941 г., был арестован, находился под следствием, но уже 20 июля был освобожден. А в феврале 1942 г. его привезли к Сталину, Верховный назначил наркомом боеприпасов, однако Ванников на это возразил так: – Вот завтра я явлюсь в наркомат, вчерашний зэк. Ну и какой же у меня будет авторитет среди подчиненных? – О вашем авторитете мы позаботимся, – ответил Сталин. – Нашел время сидеть! И 3 июня 1942 г. Ванникову было присвоено высокое звание Героя Социалистического Труда, а позднее он стал еще дважды Героем.
В один из последних дней марта 1942 г. Сталин поинтересовался у А. Василевского, где по возможности тот сможет отдохнуть со своей с семьей. – Дачи за городом нет? – Была дача Наркомата обороны, но это далеко, и там часто бывать нет возможности. И уже через несколько дней Василевскому с супругой предложили осмотреть и получить ключи от дачи в Волынском, на берегу реки Сетунь, в 15 минутах езды на автомашине от Генштаба и Кремля, и совсем рядом с дачей Сталина.
И еще Сталин во время войны сделал А. Василевскому внушение, что тот забыл своего отца и в трудное военное время не помогает ему. На что начальник Генштаба дал слово исправиться. А вот сам Вождь подошел к сейфу, достал пачку почтовых переводов и показал их Василевскому: – Теперь вы долго со мной не расплатитесь! Оказывается, Сталин каждый месяц анонимно посылал деньги отцу Василевского, а тот думал, что это от сына.
А вот летом 1942 г. с фронта написал письмо самому Иосифу Виссарионовичу уже его сын Василий и как летчик-офицер попросил денег на буфет и на пошив своей новой офицерской формы. Ответ же отца в виде резолюции на том же письме был таков: – Насколько мне известно, строевой паек в частях ВВС КА вполне достаточен. Особая форма для сына тов. Сталина в Красной Армии не предусмотрена.
К августу 1942 г. Василий Сталин уже командовал полком, где было много Героев Советского Союза, но неожиданно его отец узнал, что эти Герои, к сожалению, еще и чрезмерно злоупотребляют спиртным вместе со своим командиром. И тогда он позвонил Главкому ВВС П. Жигареву и спросил: – Почему в полку все Герои, а командир – не Герой? Тот, не уловив в вопросе сарказма, ответил о сыне так: – Мы несколько раз представляли Василия, но Вы вычеркивали его из списков. На что И. Сталин резко приказал полк расформировать, Героев определить по разным частям, а Василия разжаловать в майоры.
В августе 1942 г. в четырех номерах газеты «Правда» была опубликована пьеса А. Корнейчука «Фронт», вызвавшая различные отзывы, среди которых были и резко отрицательные. По этому поводу командующий Северо-западным фронтом маршал С. Тимошенко даже прислал Сталину телеграмму, оценив пьесу как вредную, которую нужно изъять, а автора привлечь к ответственности. И в тот же день, 28 августа, Сталин ответил ему следующей телеграммой: – В оценке пьесы Вы не правы. Пьеса правильно отмечает недостатки Красной армии, и было бы неправильно закрывать глаза на них. Нужно иметь мужество признать недостатки и принять меры к их ликвидации. Это единственный путь улучшения и усовершенствования Красной армии.
Когда в 1942 г. посол США А. Гарриман вылетал из Москвы, ему на аэродром привезли в подарок от Сталина коробки с пленкой фильма «Волга-Волга». Вернувшись в США, он и другие высшие правительственные деятели несколько раз просмотрели фильм, пытаясь разгадать смысл этого странного подарка, но никто ничего так и не понял. И тогда решили, что все дело тут в песенке: «Америка России подарила пароход. // Огромные колеса, ужасно тихий ход», и что это намек на недоброкачественность лендлизовских «подарков». А на самом же деле Сталин просто очень любил этот фильм и хотел доставить удовольствие своему высокому гостю от союзников.
А в августе 1942 г. в Москву прибыл Черчилль, и на вечернем приеме в Кремле присутствовали чуть более 10 человек. Тосты следовали один за другим, и между Черчиллем и Сталиным возникло как бы негласное соревнование: кто больше выпьет. И оба подливали друг другу в рюмки то коньяк, то вино, на что, все это видя, маршал А. Голованов стал часто и с опаской посматривать на Сталина. Потом, когда Черчилля под руки вынесли с банкета, Верховный сам подошел к маршалу: – Ты что на меня так смотрел? Когда решаются государственные вопросы, голова не пьянеет. Не бойся, Россию я не пропью, а он у меня завтра, как карась на сковородке, трепыхаться будет!
Маршал А. Голованов работал во время войны почти круглосуточно, он не более 2 часов спал, от чего его здоровье серьезно пошатнулось. Нервная система разрушилась, а от спазм в организме случались приступы – и летчик падал, а однажды такое случилось прямо в кабинете Сталина. На что Верховный моментально влил ему в рот водки из стакана, а когда Голованов пришел в себя, посоветовал ему следующее: – Я знаю, вы человек непьющий. Но заведите у себя на работе и дома водки. Когда почувствуете себя плохо, налейте и выпейте. Я думаю, что это должно вам помочь. О результатах доложите. Маршалу скоро доставили ящик водки, а через две недели уже сам Верховный позвонил ему и поинтересовался здоровьем. – Товарищ Сталин, приступы перестали быть ежедневными, дышать становится легче. Врачи не смогли ничего сделать, а вот простая водка справилась. И через год маршал Голованов навсегда избавился от приступов.
Однажды во время войны летчик-истребитель С. после награждения в Кремле Звездой Героя Советского Союза в приподнятом настроении шел по ночной Москве. Но вдруг раздался женский крик и, поспешив на помощь, летчик увидел заливавшуюся слезами девушку и пристающего к ней неизвестного мужчину. Завязалась потасовка, закончившаяся трагически: летчик пристрелил хулигана, а появившийся военный патруль задержал С. и доставил в комендатуру. Дело было доложено Сталину, после чего, разобравшись во всех деталях, Верховный спросил: – Что по советским законам можно сделать для летчика? Ему сказали: можно только взять на поруки до суда, на что Вождь написал заявление в Президиум Верховного Совета с просьбой отдать ему летчика на поруки до суда. Просьбу удовлетворили, летчика освободили, и он, вернувшись в часть и взятый на поруки лично Сталиным, самоотверженно сражался и вскоре геройски погиб в воздушном бою.
В 1943 г. солдат Василий Безродный получил письмо из дома. Родственница писала, что умерла жена, мать ослепла от голода, двое детей совсем обессилели, есть нечего, одежонка худая, крыша землянки провалилась. Пошел солдат к замполиту: – Что делать, как жить дальше? Замполит посоветовал: – А напиши-ка товарищу Сталину, что, дескать, я защищаю Родину, а дети мои в тылу умирают с голода. Солдат написал, и через несколько дней в часть пришло такое письмо: – Мною даны указания о немедленной помощи вашей семье. Бейте врага, солдат Безродный. И. Сталин. А через некоторое время бойцу из дома телеграфировали:– Вашу семью обеспечили продовольствием: сахаром, мукой, крупой. Крышу поправили. Девочке дали шубу.
Вечером 6 ноября 1943 г. на даче у Сталина был праздничный ужин в ознаменование годовщины Октября. Во время застолья Верховному принесли депешу, он ее прочитал и громко объявил: – Киев взят! А потом приказал Хрущеву: – Пляши, Никита! Пляши! И тот пустился плясать гопака.
В 1943–1944 гг., уже после Сталинграда, Сталин еще не до конца представлял себе будущее послевоенной Германии и потому берег Паулюса на тот, в частности, случай, если Германии понадобится какой-нибудь новый кайзер. Вот почему фельдмаршала поселили в 25–30 км по Минскому шоссе, в деревянном доме у озера, а вокруг дома проложили дорожку, по которой он мог свободно гулять.
Однажды Сталину доложили, что у маршала Рокоссовского появилась любовница, и это известная красавица актриса Валентина Серова. И, мол, что с ними теперь делать будем? Сталин чуть подумал и сказал: – Что будем, что будем… завидовать будем!
В результате наступательной операции советские войска 5 октября 1944 г. вышли к Балтийскому морю, и командующий генерал Баграмян решил порадовать Сталина, послав ему бутылку балтийской воды. Но пока бутылка добиралась до Кремля, немцам удалось отбить плацдарм и потеснить наши войска с побережья. Сталин уже знал об этом и, когда ему вручили бутылку, сказал: – Верните ее Баграмяну, пусть выльет в Балтийское море.
Для разработки операции по взятию Кенигсберга к Сталину были вызваны многие военные. Выслушав доклады о планах операции, он неожиданно спросил: – А как вы собираетесь брать зоопарк? И видя недоумение на лицах, пояснил: – В кенигсбергском зоопарке находится уникальный, самый старый из живущих в зоопарках мира бегемот. Надо постараться взять его живым и невредимым. План операции пришлось пересмотреть, на Тиргартен был сброшен десант, бегемот был спасен.
Черчилль рассказывал, что Сталин постоянно чуть-чуть опаздывал на заседания «Большой тройки», и ему, и Рузвельту приходилось вставать, когда тот входил, чтобы поприветствовать. Тогда, сговорившись, они сами прибыли с опозданием на 15 минут, но и в этот раз Сталин появился позже их. И тогда союзники решили проучить Сталина и при его появлении просто не вставать. Однако когда тот вошел и посмотрел долгим и грозным взглядом, Черчилль не выдержал и встал, как школьник.
И еще Черчилль предложил после войны потопить весь немецкий флот. Сталин поднял палец и сказал: – Предлагаю поделить флот между союзниками, а свою часть Британия может потопить.
На Потсдамской конференции Гарриман спросил у Сталина: – После того как немцы в 1941 г. были в 18 километрах от Москвы, вам, наверное, сейчас приятно делить поверженный Берлин? – Царь Александр дошел до Парижа, – ответил Сталин.
Во время Ялтинской встречи Черчиллю очень понравился красивый старинный дворец, в котором он жил. По этому поводу он обратился к Сталину: – Нельзя ли купить дворец? Сталин долго молча курил, потом спросил: – Какой палец у вас в Англии считается средним? Черчилль показал: – Этот. – А у нас этот, – сказал Сталин и показал известную фигуру из трех пальцев.
Почти анекдот. Сталин разговаривает с Черчиллем по телефону:– Нет… Нет… Нет. Нет… Нет. Да. Корреспондент: – Товарищ Сталин, разрешите узнать, на какой вопрос Вы ответили «да»? – Черчилль спросил, хорошо ли я его слышу?
В 1945 г., после Победы, многие генералы не удерживались от того, чтобы не отправить домой побольше трофейного имущества. Однако часть этих грузов задерживалась пограничниками, обязанными пресекать мародерство, на КПП. И вот на докладе в Кремле один из таких «пострадавших», генерал-полковник Н., увидев, что Сталину понравился его доклад, пожаловался, что у него отобрали «трофейные» вещи, и попросил дать указание их вернуть. – Это можно! – сказал Сталин. – Только напишите рапорт! Генерал-полковник вынул из кармана заранее подготовленный рапорт и протянул Сталину. Тот написал сверху: – Вернуть полковнику Н. его барахло. Радостный генерал прочел и сказал: – Тут описка, товарищ Сталин. Я же генерал-полковник! – Нет, – ответил Сталин, – тут все правильно, товарищ полковник!
В 1946 г. адмиралу И. Исакову позвонил Сталин и сказал, что есть мнение назначить его начальником Главного Военно-Морского штаба. Исаков ответил: – Товарищ Сталин, я должен вам доложить, что у меня есть серьезный недостаток – нет одной ноги. – Это единственный недостаток, о котором вы считаете необходимым сообщить? – Да. – У нас раньше был начальник штаба, у которого не было головы. Ничего, работал.
После Победы, отмечая исключительные заслуги И. Сталина в Великой Отечественной войне, Политбюро постановило его наградить. Сталин решительно отвергал всякие разные предложения, но по поводу присвоения звания Генералиссимуса подействовал аргумент Рокоссовского: – Товарищ Сталин, Вы – маршал и я – маршал; Вы меня наказать не сможете! Убедили и с орденом «Победа», но Золотую Звезду Героя Советского Союза Сталин так и не принял: – Я не подхожу под статус Героя, я не совершил никакого подвига. И его Звезда так и хранилась в Наградном отделе Президиума Верховного Совета СССР.
Ялта 1945 год
Что на самом деле говорил Черчилль о Сталине
Думаю, уже все в курсе, что слов «принял страну с сохой, а оставил с ядерной бомбой» Уинстон Черчилль про Иосифа Сталина не говорил.
А что же он говорил на самом деле?
Вот вам несколько цитат.
«У меня лишь одна цель — уничтожить Гитлера, и это сильно упрощает мою жизнь. Если бы Гитлер вторгся в ад, я по меньшей мере благожелательно отозвался бы о Сатане в Палате Общин».
Уинстон Черчилль в разговоре со своим секретарем Коллвилом 21 июня 1941 года, по записи которого фраза приведена в мемуарах Черчилля «Вторая мировая война» (т. 3, кн. 1, гл. 20). За эти мемуары Черчилль, кстати, получил Нобелевскую премию 1953 года по литературе.
И британский премьер начал «благожелательно отзываться». Ну о-о-о-очень благожелательно.
«России очень повезло, что когда она агонизировала, во главе ее оказался такой жёсткий военный вождь. Это выдающаяся личность, подходящая для суровых времен. Человек неисчерпаемо смелый, властный, прямой в действиях и даже грубый в своих высказываниях… Однако он сохранил чувство юмора, что весьма важно для всех людей и народов, и особенно для больших людей и великих народов. Сталин также произвёл на меня впечатление своей хладнокровной мудростью, при полном отсутствии каких-либо иллюзий».
Уинстон Черчилль, речь в британском парламенте 8 сентября 1942 года по итогам визита в Москву.
Вот черчиллевская телеграмма-поздравление ко дню рождения Сталина: «Ваша жизнь драгоценна не только для Вашей страны, которую Вы спасли, но и для дела дружбы между Советской Россией и Великобританией и даже всем англо-говорящим миром, дружбы, от которой зависит будущее счастье человечества».
А вот что он написал на своем портрете, подаренном Иосифу Виссарионовичу: «Маршалу и Премьеру Сталину, который, возглавляя Русскую армию и Советское правительство, разгромил главные силы Германской военной машины и помог всем объединенным нациям открыть дорогу к миру, справедливости и свободе. От его друга Уинстона С. Черчилля».
Пик его славословий в адрес Сталина, пожалуй, был достигнут на Ялтинской конференции. Вот как он сам передает свою речь там:
«В этот вечер мы все вместе обедали со Сталиным в Юсуповском дворце. Речи, произносившиеся за обедом, были записаны и могут быть приведены здесь. Между прочим, я сказал:
«Я не прибегаю ни к преувеличению, ни к цветистым комплиментам, когда говорю, что мы считаем жизнь маршала Сталина драгоценнейшим сокровищем для наших надежд и наших сердец. В истории было много завоевателей. Но лишь немногие из них были государственными деятелями, и большинство из них, столкнувшись с трудностями, которые следовали за их войнами, рассеивали плоды своих побед. Я искренне надеюсь, что жизнь маршала сохранится для народа Советского Союза и поможет всем нам приблизиться к менее печальным временам, чем те, которые мы пережили недавно.
Я шагаю по этому миру с большей смелостью и надеждой, когда сознаю, что нахожусь в дружеских и близких отношениях с этим великим человеком, слава которого прошла не только по всей России, но и по всему миру».
(У. Черчилль, «Вторая мировая война» Т. 5, Ч. 2. Гл. 2).
Наконец, 7 ноября 1945 года Черчилль выступает с речью в Палате Общин, где, в частности, говорит и о Сталине:
«Я лично не могу чувствовать ничего иного, помимо величайшего восхищения, по отношению к этому подлинно великому человеку, отцу своей страны, правившему судьбой своей страны во времена мира и победоносному защитнику во время войны».
Через два дня, 9 ноября 1945 года, речь Черчилля (с сокращениями) была опубликована в газете «Правда».
«Считаю ошибкой опубликование речи Черчилля с восхвалением России и Сталина. Восхваление это нужно Черчиллю, чтобы успокоить свою нечистую совесть и замаскировать свое враждебное отношение к СССР, в частности, замаскировать тот факт, что Черчилль и его ученики из партии лейбористов являются организаторами англо-американо-французского блока против СССР.
Опубликованием таких речей мы помогаем этим господам.
У нас имеется теперь немало ответственных работников, которые приходят в телячий восторг от похвал со стороны Черчиллей, Трумэнов, Бирнсов и, наоборот, впадают в уныние от неблагоприятных отзывов со стороны этих господа. Такие настроения я считаю опасными, так как они развивают у нас угодничество перед иностранными фигурами. С угодничеством перед иностранцами нужно вести жестокую борьбу.
Но если мы будем и впредь публиковать подробные речи, мы будем этим насаждать угодничество и низкопоклонство. Я уже не говорю о том, что советские лидеры не нуждаются в похвалах со стороны иностранных лидеров.
Что касается меня лично, то такие похвалы только коробят меня».
Не прошло и полгода после славословий в британском парламенте, и 5 марта 1946 года Уинстон Черчилль выступит со своей знаменитой «Фултонской речью», смысл которой сводился к тому, что бывшего союзника страны Запада отныне будут душить. Именно Черчилль известил мир о начале Холодной войны, завершившейся поражением, крахом и распадом Советского Союза.
Это политика, пацаны.
Это отрывок из моей книги «Служба забытых цитат».
Материалы Крымской (Ялтинской) конференции
Предыдущий пост был о Потсдамской конференции 1945 года. По просьбе @mr.yos этот пост будет посвящен выдержкам из записей стенограмм заседаний глав правительств стран-участниц Ялтинской конференции – СССР, США и Великобритании, 4–11 февраля 1945 г., где принимал участие Президент США Ф.Д. Рузвельт.
Запись беседы Председателя Совета Народных Комиссаров СССР с президентом США
4 февраля 1945 г., 16 час., Ливадийский дворец
Рузвельт заявляет, что теперь, когда он увидел в Крыму бессмысленные разрушения, произведенные немцами, он хотел бы уничтожить в два раза больше немцев, чем до сих пор.
Сталин говорит, что после Тегеранской конференции дела пошли лучше.
Рузвельт говорит, что он чувствует себя в Ливадии очень хорошо. Когда он не будет больше президентом, он хотел бы попросить у Советского правительства продать ему Ливадию (!).
Он очень любит лесоводство. Он посадил бы большое количество деревьев на горах вблизи Ливадии.
Сталин говорит, что Крым представляет собой еще малокультивированную страну, многое еще нужно здесь развить.
Рузвельт говорит, что он поражен бессмысленными и беспощадными разрушениями, произведенными немцами в Крыму.
Сталин отвечает, что гитлеровцы не имеют никакой морали. Они ненавидят то, что создано рукой человека. Они просто садисты.
Рузвельт заявляет, что он согласен с маршалом Сталиным, что разрушения, произведенные немцами,- результат их садизма. Важно вернуть из Германии все те предметы, которые немцы туда увезли из других мест, в том числе из Крыма. Вообще маршал Сталин найдет его, Рузвельта, сейчас гораздо более кровожадным по отношению к немцам, чем в Тегеране.
Сталин отвечает, что все мы стали сейчас более кровожадными. Немцы пролили слишком много честной крови.
Рузвельт говорит, что перед своим отъездом сюда он виделся с дочерью голландской королевы. Она сообщила ему, что немцы в Голландии разрушили дамбы и соленой морской водой залиты сейчас плодородные земли Голландии. Потребуется шесть лет, чтобы восстановить плодородие этих земель. Он, Рузвельт, думает, что голландцам нужно дать германские земли в качестве компенсации на все время или, по крайней мере, на время, пока ие будет восстановлено плодородие указанных голландских земель.
Рузвельт говорит, что сейчас он помогает де Голлю вооружить 8 французских дивизий.
Сталин отвечает, что это, конечно, нужно сделать.
Рузвельт говорит, что де Голль не хочет присоединения к Франции германских территорий, а хочет лишь принять участие в оккупации рейнских земель.
Сталин отвечает, что во время переговоров с ним в Москве де Голль говорил ему другое. Де Голль говорил об естественных границах Франции на Рейне. Об этом Сталин сообщал в свое время Рузвельту.
Сталин отвечает, что это удачно сказано.
Запись заседания глав правительств. 4 февраля 1945 г., 17 час., Ливадийский дворец.
О будущем Германии
Черчилль говорит, что военные могли бы встретиться завтра утром.
Сталин говорит, что он с этим согласен. Встречу он предлагает назначить на 12 часов дня.
Черчилль заявляет, что во время этой встречи военные должны обсудить положение не только на восточном и западном фронтах, но и на итальянском фронте, а также вопрос о том, как лучше всего использовать наличные силы. На завтра, он, Черчилль, предлагает назначить заседание по политическим вопросам, а именно о будущем Германии, если у нее будет какое-либо будущее.
Сталин отвечает, что Германия будет иметь будущее.
Запись заседания глав правительств. 5 февраля 1945 г., 16 час., Ливадийский дворец.
О расчленении Германии
О границе Франции и Германии
Рузвельт продолжает, что следующий вопрос касается зоны оккупации для Франции. Французы хотят получить зону до Рейна. Но он, Рузвельт, понимает дело так, что французское правительство не хочет суверенитета над Рейном, а желает лишь временно его оккупировать. Он, Рузвельт, хотел бы узнать, думает ли маршал Сталин, что французы не хотят присоединения Рейнской области к Франции?
Сталин отвечает, что, когда де Голль был в Москве, французы говорили о границе Франции на Рейне.
Рузвельт выражает изумление по этому поводу.
О военном присутствии США в Европе
Сталин спрашивает, имеет ли Черчилль в виду, чтобы Польша участвовала в контрольном механизме.
Черчилль отвечает отрицательно.
Сталин говорит, что он хотел бы выслушать мнение президента.
Рузвельт заявляет, что он уверен в поддержке конгресса в отношении любых мероприятий, направленных к сохранению мира. Но он сомневается, чтобы США могли держать в Европе большую армию более чем в течение двух лет после окончания войны.
Черчилль спрашивает: нельзя ли кое-что узнать о советских репарационных планах?
Сталин говорит, что по этому вопросу он предоставит слово Майскому.
Майский заявляет, что план материальных репараций построен на нескольких основных положениях.
Первое положение сводится к тому, что репарации должны взиматься с Германии не деньгами, как это было после прошлой мировой войны, а натурой.
Второе положение сводится к тому, что Германия должна производить натуральные платежи в двух формах, а именно: а) единовременные изъятия из национального богатства Германии, находящегося как на территории самой Германии, так и вне ее, по окончании войны (фабрики, заводы, станки, суда, подвижной состав железных дорог, вклады в иностранные предприятия и т.п.) и б) ежегодные товарные поставки после окончания войны.
Третье положение сводится к тому, что в порядке уплаты репараций Германия должна быть также экономически разоружена…
Четвертое положение сводится к тому, что срок репараций устанавливается в 10 лет, причем изъятия из национального богатства должны быть произведены в течение двух лет после окончания войны.
Пятое положение сводится к тому, что в целях точного выполнения Германией репарационных обязательств, а также в интересах обеспечения безопасности в Европе должен быть установлен строгий англо-советско-американский контроль над экономикой Германии.
Седьмое положение сводится к тому, что СССР считает справедливым в возмещение своих прямых материальных потерь получить в порядке изъятий и ежегодных поставок не менее 10 миллиардов долларов. Это, конечно, лишь очень незначительная часть всей суммы прямых материальных потерь Советского Союза, но в сложившихся обстоятельствах Советское правительство готово удовлетвориться названной цифрой.
Черчилль заявляет, что он хорошо помнит конец прошлой войны. От Германии удалось получить с большим трудом всего лишь 1 миллиард фунтов. Но даже и этой суммы нельзя было бы получить от Германии, если бы США и Англия не инвестировали денег в Германии. Англия взяла у Германии несколько старых океанских пароходов, а на те деньги, которые Германия получила от Англии, она построила себе новый флот. Он, Черчилль, надеется, что на этот раз Англия не столкнется с такими же трудностями.
Великобритания очень сильно пострадала в нынешней войне. Большая часть ее домов разрушена или повреждена. Англия продала все свои заграничные инвестиции. Англия должна экспортировать товары, чтобы импортировать продовольствие. Она вынуждена закупать за границей половину потребного ей продовольствия. Сражаясь за общее дело, Англия задолжала большие суммы помимо ленд-лиза. Общий долг Англии составляет 3 миллиарда фунтов. Никакая другая страна из числа победителей не окажется в конце войны в столь тяжелом экономическом и финансовом положении, как Великобритания. Если бы он, Черчилль, считал возможным поддержать английскую экономику путем взимания репараций с Германии, он решительно пошел бы по этому пути. Но он сомневается в успехе.
Другие страны тоже имеют большие разрушения. Голландия затоплена. Норвегия сильно пострадала. Правда, население их невелико.
Кроме того, что будет с Германией? Призрак голодающей Германии, с ее 80 миллионами человек, встает перед глазами Черчилля. Кто будет ее кормить? И кто будет за это платить? Не выйдет ли, в конце концов, так, что союзникам придется хотя бы частично покрывать репарации из своего кармана?
Сталин замечает, что все эти вопросы, конечно, рано или поздно встанут.
Черчилль говорит, что если хочешь ездить на лошади, то ее надо кормить сеном и овсом.
Сталин отвечает, что лошадь не должна бросаться на нас.
Черчилль признает неудачность своей метафоры, и говорит, что если вместо лошади для сравнения поставить автомобиль, то все-таки окажется, что для его использования нужен бензин.
Сталин отвечает, что аналогии нет. Немцы не машины, а люди.
Принципы возмещения ущерба
Черчилль полушутя замечает, что если при обсуждении вопроса о репарациях он кажется несговорчивым, то это лишь потому, что дома у него есть парламент, есть кабинет. Если они не согласятся с тем, что Черчилль одобрил на Крымской конференции, то могут, пожалуй, выгнать его.
Сталин в тон Черчиллю отвечает, что это не так-то просто: победителей не выгоняют.
Черчилль замечает, что три министра иностранных дел могли бы завтра обсудить вопрос о репарациях и позднее сделать доклад конференции. Ему, Черчиллю, нравится принцип: каждому по потребностям, а от Германии по ее силам. Этот принцип следовало бы положить в основу репарационного плана.
Сталин отвечает, что он предпочитает другой принцип: каждому по заслугам.
Запись заседания глав правительств. 6 февраля 1945 г., 16 час., Ливадийский дворец.
О мировом господстве
Черчилль высказывал опасение, как бы не подумали о том, что три великие державы хотят господствовать над миром. Но кто замышляет такое господство? Соединенные Штаты? Нет, они об этом не думают. (Смех и красноречивый жест президента.) Англия? Тоже нет. (Смех и красноречивый жест Черчилля.) Итак, две великие державы выходят из сферы подозрений. Остается третья. СССР. Значит, СССР стремится к мировому господству? (Общий смех.) Или, может быть, Китай стремится к мировому господству? (Общий смех.) Ясно, что разговоры о стремлении к мировому господству ни к чему. Его друг Черчилль не сможет назвать ни одной державы, которая хотела бы властвовать над миром.
Черчилль вставляет, что сам он не верит, конечно, в стремление к мировому господству со стороны кого-либо из трех союзников. Однако положение этих союзников столь могущественно, что другие могут так подумать, если не будут приняты соответственные предупредительные меры.
Сталин, продолжая свою речь, заявляет, что пока две великие державы приняли устав международной организации безопасности, который, по мнению Черчилля, защитит их от обвинений в желании властвовать над миром. Третья держава (СССР, прим.ТС) еще не дала своего согласия на этот устав. Да, конечно, пока все мы живы, бояться нечего. Мы не допустим опасных расхождений между нами. Мы не позволим, чтобы имела место новая агрессия против какой-либо из наших стран. Но пройдет 10 лет или, может быть, меньше, и мы исчезнем. Придет новое поколение, которое не прошло через все то, что мы пережили, которое на многие вопросы, вероятно, будет смотреть иначе, чем мы. Что будет тогда? Мы как будто бы задаемся целью обеспечить мир по крайней мере на 50 лет вперед. Или, может быть, он, Сталин, думает так по своей наивности?
Запись заседания глав правительств. 7 февраля 1945 г., 16 час., Ливадийский дворец.
Первое правило «клуба»
Черчилль говорит, что не имеет полномочий выступать от имени Франции. Со своей стороны, однако, он считает, что Францию не следует включать в число участников совещаний трех держав в течение длительного периода времени. Если нынешняя конференция сделает уступку Франции и предоставит ей место в контрольном совете, то это подействует на Францию успокоительно.
Рузвельт тоже заявляет, что Франция не должна быть участником совещания трех держав.
Однако он думает, что даже уступка, о которой говорит Черчилль, не успокоит французов.
Черчилль замечает, что совещание трех держав представляет собой очень привилегированный клуб. Вступительный взнос в этот клуб равен 5 миллионам солдат или соответствующему эквиваленту.
Сталин вставляет: хотя бы 3 миллионам солдат.
Запись беседы Председателя Совета Народных Комиссаров СССР с президентом США
8 февраля 1945 г., 15 час. 30 мин., Ливадийский дворец.
Рузвельт заявляет, что американцы намерены установить авиабазы на островах Бонин к югу от Японии и на островах вблизи Формозы. Он думает, что настало время для проведения крупных бомбардировок Японии. Он, Рузвельт, не хочет высаживать войска в Японии, если он сможет обойтись без этого. Он высадит войска в Японии только в случае крайней необходимости. На островах у японцев имеется 4-миллионная армия, и высадка будет сопряжена с большими потерями. Однако если подвергнуть Японию сильной бомбардировке, то можно надеяться, что все будет разрушено, и, таким образом, можно будет спасти много жизней, не высаживаясь на острова.
Сталин отвечает, что он не возражает против того, чтобы американцы имели свои авиабазы в Комсомольске. В послании, которое он, Сталин, получил от Рузвельта, выражено желание иметь базы в Комсомольске. Базы могут быть предоставлены там или в Николаевске. Что касается Камчатки, то там базы можно было бы предоставить американцам лишь в последнюю очередь. На Камчатке сидит сейчас японский консул. Была надежда, что он уедет, но он остался. Кроме того, Ново-Николаевск или Комсомольск расположены ближе к Японии.
О Курилах и Сахалине
Сталин говорит, что все это хорошо, но он хотел бы знать, как обстоит дело с политическими условиями, на которых Советский Союз вступит в войну против Японии. Речь идет о тех политических вопросах, о которых он, Сталин, беседовал с Гарриманом в Москве.
Сталин заявляет, что сначала он хотел бы ответить на вопрос, каким образом Советский Союз мог бы пользоваться теплый портом на Дальнем Востоке. Он говорит, что международный контроль приемлем для Советского Союза.
Рузвельт благодарит и, переходя к вопросу о Корее, заявляет, что в Тегеране он говорил об учреждении опеки над Кореей. Встает вопрос, кто должен быть попечителем. Он, Рузвельт, думает пригласить в качестве попечителей Китай, Советский Союз и Америку.
Сталин спрашивает, не будет ли это протекторатом.
Рузвельт отвечает, что ни в коем случае, и поясняет, что попечители будут помогать корейцам управлять своей собственной страной, может быть, в течение 30-40 лет, пока корейцы не будут подготовлены к самоуправлению. Имеется еще один вопрос: следует ли приглашать англичан в качестве попечителей Кореи.
Сталин говорит, что следовало бы установить срок опеки.
Рузвельт отвечает, что американцы имели опыт с Филиппинами, где потребовалось 50 лет для того, чтобы подготовить филиппинцев для самоуправления. Для Кореи, возможно, потребуется более короткий срок, может быть 20-30 лет.
Сталин спрашивает, не придется ли вводить в Корею войска.
Рузвельт отвечает отрицательно.
Сталин говорит, что это будет другим замечательным мероприятием Соединенных Штатов. Ленд-лиз, это новое изобретение американцев, сыграл большую роль в этой войне. Раньше союзникам было обидно получать субсидии, а теперь им не обидно получать вооружение по ленд-лизу. Если бы не ленд-лиз, то победа была бы сильно затруднена.
Запись заседания глав правительств. 9 февраля 1945 г., 16 час., Ливадийский дворец.
О фашизме и демократии
Черчилль заявляет, что он стремится лишь к тому, чтобы, вернувшись в Англию, провести через парламент вопрос о восточной границе Польши. Черчилль считает это возможным, если сами поляки между собой смогут решить вопрос о правительстве. Он, Черчилль, не особенно высокого мнения о поляках.
Черчилль говорит, что он стремится лишь к тому, чтобы все стороны имели равные возможности.
Сталин замечает, что все нефашистские и антифашистские стороны будут иметь равные возможности.
Черчилль говорит, что он считает не совсем правильным проводить водораздел по линии: фашистский и нефашистский. Он предпочитает термин «демократы».
Сталин говорит, что перед ним лежит проект декларации об освобожденной Европе, предложенный американской делегацией. В этом проекте имеется фраза: «Установление порядка в Европе и переустройство национальной экономической жизни должно быть достигнуто таким путем, который позволит освобожденным народам уничтожить последние следы нацизма и фашизма и создать демократические учреждения по их собственному выбору». Хорошие слова! Здесь различие между фашизмом и антифашизмом проводится очень четко. Эти слова показывают, что между демократией и фашизмом не может быть единства.
Шутка про жену Цезаря
Рузвельт говорит, что, как он думает, пример Польши будет примером…Рузвельту хотелось бы, чтобы польские выборы, подобно жене Цезаря, были выше подозрений.
Сталин замечает, что о жене Цезаря так только говорили. На самом деле у нее были кое-какие грешки.
Запись заседания глав правительств.10 февраля 1945 г., 16 час. 15 мин., Ливадийский дворец.
Опять о репарациях
Черчилль говорит, что в настоящее время не следует указывать никакой суммы репараций.
Рузвельт соглашается с тем, что сейчас, пожалуй, не следует говорить о денежных суммах.
Сталин заявляет, что неправильно создавать впечатление, будто бы мы намерены брать репарации деньгами. Речь идет не о деньгах, а о товарах на сумму в 20 миллиардов американских долларов. Или, может быть, конференция желает, чтобы русские совсем не получали репараций?
Черчилль говорит: совсем нет, напротив. Я хочу предложить, чтобы комиссия изучила вопрос о репарациях и составила доклад о получении репараций.
Сталин ставит вопрос: согласны ли с тем, чтобы взять товары с Германии для возмещения убытков?
Сталин указывает далее, что американская сторона согласилась принять сумму в 20 миллиардов долларов как базу для дискуссии, имея, конечно, в виду, что возмещение убытков будет в натуре.
Рузвельт заявляет, что он согласен с предложениями Сталина.
Черчилль еще раз повторяет, что конференция не может связывать себя никакими цифрами…
Сталин просит Черчилля назвать свою цифру репараций. Советская сторона не считает выдвинутую ею сумму неизменной и предлагает ее лишь для обсуждения.
Рузвельт и Черчилль заявляют, что они согласны с предложением Сталина.
Сталин иронически спрашивает: «А завтра вы не откажетесь от этого?»
Запись заседания глав правительств. 11 февраля 1945 г., 12 час. 15 мин., Ливадийский дворец.
Рузвельт заявляет, что оглашение этого решения в настоящее время создало бы для него политические затруднения в США.
Черчилль также считает, что в случае опубликования решения о советских республиках могут возникнуть большие трудности и споры. Британские доминионы могут заявить протест против того, чтобы одно государство имело больше одного голоса. Черчиллю необходимо снестись с доминионами и подготовить их по вопросу об участии Украины и Белоруссии в качестве первоначальных членов в международной организации безопасности. Поэтому он предлагает соглашение об Украине и Белоруссии записать в решениях конференции.
Сталин говорит, что в таком случае советская делегация может снять свое предложение, и предлагает пойти дальше.
Рузвельт заявляет, что согласие Сталина снять советское дополнение помогает ему, Рузвельту, избежать войны с ирландцами в США.
Ну и в заключении фото-шутка знаменитого тройного фото лидеров стран-победителей.