былины чему учат детей

Былины чему учат детей

Конференция: Современные образовательные процессы в ДОУ

Автор: Кутовая Елена Владимировна, Зырянова Татьяна Валерьевна, Витязь Лариса Николаевна

Организация: МБДОУ ДС №66 «Журавушка»

Населенный пункт: Белгородская область, г. Старый Оскол

В конвенции о правах ребенка сказано: «Образование должно быть направлено на воспитание уважения к культурной самобытности ребенка, к национальным ценностям страны, в которой он проживает» (Статья 29).

Стремясь к воспитанию у ребенка чувства гордости за свою Родину, следует с детства знакомить с традициями своего народа, народными промыслами, прививать любовь к своему городу, краю, где он родился и вырос, к природе, которая его окружает.

В русском фольклоре есть много эпосных жанров, которые воспевают силу и мудрость, доброту и отзывчивость, учат помогать в трудную минуту, защищать слабых, почитать родителей, заботиться о ближних.

К одному из таких жанров относятся былины, которые отличаются величавостью, торжественностью тона, грандиозностью рассказывания, а главное, былинный эпос раскрывает в себе кодекс героического поведения, который может служить образцом для подражания, обладая привлекательной силой примера, поскольку даже придуманный враг представал сильным, хитрым и могучим, чтобы подвиг былинного героя выглядел ещё более значительным. Всё то, что противостояло богатырской этике, воссоздавалось и повествовалось, как несоответствующее идеалу героя.

Былина сохранила своё значение в течение долгих веков, последовавших за эпохой Киевской и Новгородской Руси как памятник художественного творчества. Это значение присуще им и сейчас, былины сохранят его навсегда.

Работая со старшими дошкольниками, мы очень широко используем эпосный (былинный) материал с целью формирования у детей интереса к устному народному творчеству и истории России, а также развития связной и диалоговой речи, воспитания умений эмоционально откликаться на произведение, морально-нравственных и патриотических качеств личности. Слушая и анализируя былины, дети реализуют свою возрастную потребность подражать настоящим героям: быть сильными и мужественными как Илья Муромец, быть добрыми и рассудительными как Добрыня Никитич, помогать и защищать слабых как Святогор.

Мы с детьми не только читаем, но и слушаем аудиосказки, играем в дидактические, подвижные, речевые игры, прослушиваем отрывки из опер, что помогает воспитанникам понять содержание былины, обогатить словарь детей выражениями и словами, свойственными героическому эпосу, проникнуть в тайну напевности, колорита, своеобразия слога былины.

1. Маханева М.Д. Приобщение детей к истокам русской народной культуры: программа О.Л. Князевой. [Текст] – М.: Детство-Пресс, 2010 г.
2. Романенко О. Г. Патриотическое воспитание дошкольников через приобщение к национальной культуре [Текст] / О. Г. Романенко, Т. В. Дорошина, К. И. Григорян // Актуальные вопросы современной педагогики: материалы II междунар. науч. конф. (г. Уфа, июль 2012 г.). — Уфа: Лето, 2012.

Источник

Былины: о героическом русском эпосе и детском чтении

Художник: Владимир Перцов – А что вы сейчас с вашим мальчиком читаете? – спрашивают меня.

Мои знакомые – интеллигентные, думающие, внимательные родители. Спрашивают с неподдельным интересом, им важно. У них тоже пятилетний мальчик. Думают, что-то необычное, современное, остроумное я им сейчас порекомендую.

– Ну, мы про космос книгу читаем. И былины.

Несколько секунд недоумённого молчания.

– Ну… да. Сам просит. Третий раз уже читаем.

– Но там ведь ничего не понятно! И язык такой древний. Правда, слушает?

Художник: Владимир Перцов Понимаю, что на этот раз мои рекомендации – мимо. Иду за сыном в садик не то чтобы расстроенная, но в странных чувствах. Может, и правда, что-то странное и сложное навязываю? Может, ему не это совсем надо?

По дороге домой сын щебечет не переставая. Даня принёс нового робота, а с Никитой они играли в машинки, а на прогулке его хвалили за поведение. Небольшая пауза, я быстро вклиниваюсь.

– Скажи, сынок, тебе нравятся былины?

Смотрит на меня недоумённо, дескать, что за странные вопросы.

– А что тебе там больше всего нравится?

Рассказывает долго, увлечённо. Про Илью Муромца и Соловья-разбойника, про Добрыню Никитича и змея, про Вольгу, про Микулу-Селяниновича. Про Святогора-богатыря – с особенной какой-то интонацией: осторожно, что ли.

Это не сказки, это не песни. Особенные они, былины. И вечные

И тут я вспоминаю себя в детстве. Я очень любила былины. Любила Киев с его золотыми маковками, и речку Смородину (такое название красивое, а от него жутью веет), и шатры белополотняные в чистом поле, и неспешный слог, и бесконечные повторения – из текста в текст. Особенно любила Василису Микуличну. А Святогор вызывал смешанные чувства – страха и восхищения. Осмыслить саму фразу о том, что «не носит его мать-сыра земля», было сложно, но и притягивала она чем-то.

Былины – особая штука. Это не сказки, это не песни. Особенные они, былины. И вечные. Об этом свидетельствует, прежде всего, неиссякающий детский интерес: и герои, и сюжеты – цельные, увлекательные. Главное, чтобы родителям хватило внутренней смелости и свободы открыть их для ребёнка. И для себя тоже.

Былинные герои – зачем и откуда?

Конашков Федор Андреевич Если говорить о научной классификации, то былины относятся к героическому эпосу. И это важный момент: изначально у них была иная задача, чем, например, у сказок. Былины (или «старины», так говорили сказители) воспринимались как «дела давно минувших дней», но дела вполне реальные.

Моя книга былин, адаптированная для детей, создана выдающимся фольклористом Александром Нечаевым. Он был настоящим энтузиастом своего дела, много ездил по северным деревням, кропотливо собирал материал. В одной из таких экспедиций, в олонецкой деревне, он встретил сказителя Фёдора Конашкова. Слушая его исполнение, Нечаев отметил важную деталь: «Подлинное искусство не терпит фальши, лжи, а Фёдор Конашков убеждённо верил в то, о чём пел, и потому пение его так заразительно действовало на слушателей».

К сожалению, у нас нет возможности послушать старых сказителей, но и то, что осталось, – огромное богатство. Богатыри, словно бы вырастающие из страниц детской книги, – не просто сказочные герои. Каким бы ни был далёким от нас источник этих произведений – он лежит не в фантазии, а в реальности. То есть, конечно, чудеса, удивительные метаморфозы, происходящие с героями, злодеи, наделённые необыкновенными способностями, битвы, которые разворачиваются перед нами, – причудливый, веками наслаивавшийся вымысел. Но сами образы богатырей, рождённые в древности, в основе своей имеют образы реальных людей, искусных воинов, защитников родной земли.

Богатыри – не просто сказочные герои

И мой пятилетний сын это чувствует: не только восхищается силой Ильи Муромца, удалью Алёшки, возможностью Вольги превращаться в животных, птиц и рыб. Ему нравится сама идея богатырской заставы, его восхищает то, как вовремя появляются они на поле брани, вновь и вновь спасают стольный Киев-град от разорения.

Святость Ильи сблизила для маленького человека два мира, нет, даже три: книжный; героический; православный

А больше всего его поразило то, что Илья Муромец, оказывается, – святой. Он долго и внимательно соотносил иконописный образ и иллюстрацию в книге, расспрашивал, рассуждал и думал. Святость Ильи сблизила для маленького человека два мира, нет, даже три: книжный, литературно-художественный; былинный, героический; православный – тот, что он видит, чувствует и впитывает, приходя в храм, становясь на молитву дома.

И само слово «герой» вдруг вспыхивает новой гранью. И мы долго говорим о том, что настоящий герой – это не только тот, чья рука разит без промаха, но и тот, например, кто может забыть обиду на князя ради благополучия родной земли.

Былинный слог

Ритмическая организация у былин особая. Это тонический стих с особым соотношением ударений, что и придаёт напевность, плавность, неспешный ритм повествованию. Причём интересный момент: рифмы в былинах нет, но ритм занимает место ничуть не меньшее, чем в привычных нам силлабо-тонических стихотворениях. Проще говоря, сказители выстраивали информацию, подчиняя её ритму.

В детском пересказе былин, хотя он и прозаический, тонический ритм отчасти сохраняется. Это невероятно важно: не просто рассказать о богатырях, а почувствовать обволакивающее действие мелодии текста. Многих родителей пугает этот момент: вроде как, где мы с нашими гаджетами, мемами, мультсериалами, а где былины. Не стоит бояться: просто начните читать ребёнку вслух былинный текст. Главное – никуда не спешить, а он сам подхватит, как речной поток, понесёт дальше – в свою глубину.

Особенности структуры

Мне кажется, ребёнку полезно и важно видеть и пробовать новое. Былинный слог, да и само сюжетное строение, неторопливое повествование отличается от современных способов подачи информации. Хорошая книжка для нас – та, в которой нас лихо заносит на сюжетных поворотах, неожиданно переворачивает с ног на голову, не даёт замедлиться, задуматься – не дай Бог, заскучает читатель. Это не плохо и не хорошо – это данность.

А вот былины построены совсем не так. В них – обстоятельные зачины, подробное описание сборов богатыря, его доспеха, конской упряжи:

«И стал коня засёдлывать. Сперва накладывал потничек, а на потничек накладывал войлочек, на войлочек – седло черкасское недержанное. Подтягивал двенадцать подпругов шелковых со шпенёчками булатными, с пряжками красна золота, не для красы, для угожества, ради крепости богатырской: шелковые подпруги тянутся, не рвутся, булат гнётся, не ломается, а пряжки красного золота не ржавеют».

Многие сюжетные ходы повторяются из текста в текст, вновь и вновь. В каждом или почти в каждом богатырь седлает коня и надевает доспех, крестится и кланяется на все стороны, заходя в горницу, в его речи постоянно встречаются одни и те же формулировки. Практически в каждой былине встречаются троекратные повторения действий. Но при этом абсолютно нет впечатления скуки, того, что «я это всё уже знаю». Вспоминая себя в детстве и глядя на своих детей, я с уверенностью могу сказать, что такое возвращение к известному, повторение доставляет удовольствие и не надоедает.

В чём же секрет? Мне кажется – в утверждении незыблемости, верности действий и поступков, самой жизни. Богатырь знает, как поступить и что сказать, да и весь былинный мир – яркий, красочный, опасный порой – живёт по своим незыблемым законам. Читатель – маленький или большой, неважно – быстро воспринимает и усваивает их и внутренне радуется узнаванию этих деталей в процессе чтения.

Иллюстрации

Владимир Перцов Самые любимые – Владимира Перцова. В его рисунках живёт и дышит та самая былинная Русь. Он прекрасный стилизатор, в его иллюстрациях есть и бытовые подробности, и динамика, движение – словно бы везде бушует порывистый ветер, развевающий одежды, гривы коней, волосы, выбивающиеся из-под шлемов.

Его чудесная находка – фронтисписы с полноразмерными образами персонажей, которые предваряют титул. Дети очень любят рассматривать богатырей – мельчайшие подробности: плетение кольчуг, мечи и кинжалы, щиты и колчаны, притороченные к сёдлам. Обсуждают, почему богатыри вооружены по-разному, чем сражаются.

В его рисунках живёт и дышит та самая былинная Русь

Я читала отзывы об этих иллюстрациях, в которых есть опасения родителей: им кажется, что слишком уж грубые, условные это фигуры, не имеющие отношения к детству, жёсткие. Для меня в таких случаях всегда ценность иллюстрации определяет реакция маленьких читателей. Те, что создал Перцов, дети любят. Им вовсе не страшно. Их восхищают богатыри.

Архаизмы и что с ними делать

Главный страх для большинства современных родителей – это то, что чадо не поймёт. Кажется, что объяснять ему – скучно, долго и сложно. Кажется, что это должны делать учителя. Да и вообще, зачем нам все эти устаревшие слова, столетия назад вышедшие из употребления понятия? На собеседовании в престижную компанию их не спросят, денег от их знаний не прибавится.

Всё так, да не так. Во-первых, не так уж и сложно объяснить архаизм ребёнку: чаще всего это понятие как раз из практической сферы, и обозначает оно очень даже реальную вещь/явление. Во-вторых, учителя не должны. Ну, мы же не требуем от учителя физкультуры, чтобы он нам воспитал спортсмена-разрядника. Есть дела школьные, а есть домашнее чтение, и поясняться оно должно дома. Ну, а в-третьих – все историзмы и архаизмы, встречающиеся в пересказанных для детей былинах, можно растолковать, пользуясь словариком в конце книжки и Интернетом.

Знание природы человеческой, полученное на художественных примерах, останется неизменным

А зачем это нам? Что мы получим в итоге? А мы получим кругозор, опосредованное знание о мире, которое поможет и людей понимать, и события, их причины и следствия. Понимать поступки, их внутренние мотивы, эмоции, почву, откуда вырос, например, подвиг – или предательство. Это очень важное знание. Новым информационным технологиям, работе с соцсетями, маркетингу придётся учиться вновь и вновь, ведь они постоянно меняются. А знание природы человеческой, полученное на художественных примерах – живых, глубоких, мудрых, – останется неизменным.

А ещё, работая со словариком или отыскивая нужное понятие в сети, мы даём ребёнку невероятно важный навык – работы с информацией. Не просто захлопнуть книжку, увидев там «тавлеи», «булаву», «шалыгу» или «поляницу», а заинтересоваться, докопаться до сути, найти ответ, пример, применение. Любознательность тоже тренируется – как мышца. И, как натренированная мышца, оказывается полезной.

Былинные образы

Художник: Владимир Перцов Меня всегда восхищало, что богатыри – очень разные. У каждого не только свой характер, но и особая цель, миссия, если можно так сказать. При всей подчинённости былинных образов канонам жанра, они словно бы ломают шаблон и предстают перед нами живыми, неидеальными, а от этого более близкими. Они не просто скачут на богатырских конях, рубят врагов и пируют в княжеской горнице – они радуются и негодуют, горюют, ошибаются, хитрят, любят. Каждый – индивидуальность.

Илья Муромец – крестьянский сын. Его не очень-то жалуют в Киеве, в палатах княжеских. Илья неудобен, но без него не выдержать набегов Дикого Поля: сколько силы несметной он побивает, например, под Черниговом. Но главное – он стоит за правду. Ценность для Ильи – не золото и не почести (хотя, уважения он к себе требует). Богатырь не раз подчёркивает свою независимость от князя и бояр, но за землю Русскую стоит крепко: здесь для него всё определённо.

Они не просто рубят врагов – они радуются и негодуют, горюют, ошибаются, хитрят, любят

Достоверно неизвестно, насколько совпадает былинный образ Ильи Муромца и его житие, но святость богатыря кажется логичным завершением его воинского пути.

Добрыня Никитич – совсем другой. Не такой сильный, но образованный, мудрый, дипломатичный – он не раз выручает князя, выполняя сложные поручения за пределами Киева. Добрыня мастер вести речи с ханом Бахтияром, играть в тавлеи золочёные. А цель всё та же, что и у Ильи, – мир на русской земле.

Алёша, поповский сын, опять ломает стереотипы. Дерзкий, смешливый, остроумный, весельчак и балагур, он воспитывается отцом-священником вовсе не в строгости. «Лихостью-строгостью ничего не поделаешь, а вот вырастет, возмужает он, и все шалости-проказы как рукой снимутся», – говорит ростовский протопоп. А через несколько лет благословляет сына защищать родную землю: «На доброе дело прими наше благословение родительское, на худые дела не благословляем тебя!»

А вот ещё один образ – Вольга Всеславьевич, богатырь с таинственной историей рождения, умеющий оборачиваться и туром, и орлом. Хитрость и мудрость помогают ему в борьбе с вражескими силами, но и мечом, и копьём умеет бить и разить и он, и его «дружинушка хоробрая».

А ещё есть путешественник Соловей Будимирович и великий певец Садко, каждый из них – со своими талантами. Есть Микула Селянинович – весёлый крестьянин, легко поднимающий суму перемётную, в которой вся тяга земная: это не под силу славным воинам. И, конечно, особенно выделяется Святогор-богатырь – фигура загадочная, один из самых архаичных образов. Как говорят исследователи, это персонаж пограничный между миром живых и миром мёртвых. Однако в переложениях для детей Александра Нечаева нет сложных и спорных моментов из оригинальных былин – а вот величие образа Святогора видно в полной мере.

Былины и девочки

Я всегда любила былины. С удовольствием читала их сама. Это были захватывающие истории – а хорошо закрученный динамичный сюжет одинаково интересен и мальчишкам, и девчонкам. Поэтому, мне кажется, не стоит определять эти произведения как «чтение для мальчиков».

Не стоит определять эти произведения как «чтение для мальчиков»

А если вы всё же боитесь, что девочке всё это далеко и неинтересно, стоит начать с былины о Василисе Микуличне. Этот удивительный образ вообще заслуживает полнометражного фильма (есть советский мультфильм, очень хороший, снял его в 1975-м году режиссёр Роман Давыдов).

Василиса Микулична – верная жена СтавраГодиновича. Она ждёт его в тереме, но когда мужа постигает несчастье, делает всё возможное, да и невозможное тоже, чтобы выручить любимого из беды. Отрезает волосы, одевается в мужское платье, мчится в Киев, обманывает князя, состязается в скачках, игре в шахматы, стрельбе и борьбе, пирует, интригует – и вызволяет Ставра из темницы.

Эта былина всегда говорила мне о двух важных вещах. Первое – огромное уважение к женщине, восхищение её талантами, смелостью, предприимчивостью, мудростью – вовсе не только красотой. Вторая – женщина в русском эпосе (впрочем, не только в русском) – вовсе не безответное молчаливое создание. Это личность. И сказители бережно, как драгоценность, несут перед слушателями рассказ о ней, показывают, каким огнём могут вспыхивать её грани.

«Как и теперь, вспоминается мне восьмидесятилетний крепкий старик с седой бородой. В большой олонецкой избе вязал он рыболовную сеть. Проворно орудуя нехитрым приспособлением, он проворно метал ячеи и глуховатым голосом пел речитативом о прославленном богатыре Илье Муромце».

Так описывал свою встречу со сказителем Фёдором Конашковым Александр Нечаев. Ему удалась трудная, тонкая задача: пересказать это сокровище детям понятно и интересно, сохранив его суть, смысл, глубину и образность. А нам остаётся только усесться поудобнее с ребёнком и начать неторопливо:

«Возле города Мурома, в пригородном селе Карачарове, у крестьянина Ивана Тимофеевича да у жены его Евфросиньи Поликарповны родился долгожданный сын…».

Источник

Не перевелись богатыри на Руси, или зачем нашим детям былины?

Кто он, рус­ский наци­о­наль­ный герой, кото­рого можно поста­вить детям в при­мер? А не поис­кать ли его в про­шлом, в рус­ском народ­ном эпосе? Бла­го­даря муль­ти­пли­ка­то­рам наши чада узнали, что бога­тыри на Руси крепко сто­яли в вере и правде. Давайте вер­нем в дет­ское чте­ние былины, обо­га­щен­ные духов­ными смыс­лами пра­во­слав­ного христианства.

Средневековое «фэнтези»

Были­нами зачи­ты­ва­лись юные чита­тели ещё в XVII-XVIII веках, но с появ­ле­нием худо­же­ствен­ной лите­ра­туры и жур­на­лов для детей увле­че­ние геро­и­че­ским эпо­сом пошло на спад, а к ХХI веку инте­рес вовсе сошел на нет. Былину начали неза­слу­женно забывать.

В отли­чие от сказки, кото­рая «…ложь – а в ней намек», по умол­ча­нию вымыш­лен­ной, былина пре­тен­дует на правду из пер­вых рук, на то, что дей­стви­тельно было.

Но если было, то когда? Досто­верно никто не знает. Одни иссле­до­ва­тели счи­тают – сразу после Кре­ще­ния Руси, дру­гие – в рус­ском Сред­не­ве­ко­вье. Наши предки на Севере при­ду­мали былине уни­вер­саль­ное назва­ние, при­ми­рив сразу обе тео­рии – это «ста­рина».

Куда лучше и точ­нее? Было когда-то – в ста­рин­ные годы.

Былина – жанр поэ­ти­че­ский. Особо рит­ми­че­ски орга­ни­зо­ван­ный. И здесь сра­ба­ты­вает роди­тель­ский аргу­мент – нет, вме­сте с детьми дома читать мы не будем, сложно вос­при­ни­мать текст. Пусть лучше в школе на уро­ках разбирают.

Тони­че­ский народ­ный стих дей­стви­тельно необы­чен – он осно­ван на соот­но­ше­нии уда­ре­ний. Обычно ста­но­вятся удар­ными тре­тий слог от начала и тре­тий слог от конца, что при­дает тек­стам осо­бую напев­ность. Цифра «три» и трое­крат­ность дей­ствия для былины вообще неслу­чайны (об этом пого­во­рим чуть позже).

Былины ска­зы­вали или пели, точ­нее, про­из­но­сили нарас­пев – их можно было услы­шать от жите­лей рус­ской глу­бинки в начале про­шлого века, о чем с дет­ской радо­стью сооб­щают иссле­до­ва­тели – соби­ра­тели фольк­лора. Увы, сего­дня народ­ный стиль испол­не­ния былин прак­ти­че­ски утрачен.

На самом деле, зву­ча­ние былины есте­ственно и сво­бодно, так что, читая своим чадам, можно добиться кра­си­вого и ясного слова – если дове­риться сти­хо­твор­ной ткани и идти вслед за рит­мом. Тор­же­ствен­ный, пол­ный геро­и­че­ской пате­тики слог и инто­на­цию ста­рин­ной легенды дети оце­нят по достоинству.

Один в поле воин

Дет­ству и юно­сти нужны иде­алы. В былине иде­аль­ный мир созда­ется гипер­бо­лой. Именно здесь оби­тают необыч­ные кра­си­вые люди, наде­лен­ные пре­уве­ли­чен­ной силой и бла­го­род­ством, выде­ля­ю­щи­еся из боль­шин­ства. Спо­соб­ные на силь­ные чув­ства, дея­ния, поступки, подвиги и свер­ше­ния. Уме­ю­щие защи­тить свою землю и тех, кого любят. Одним сло­вом, герои с боль­шой буквы.

И нужны они не только маль­чи­ше­ской, но и дев­чо­ни­чьей поло­вине чело­ве­че­ства, потому как идеал муж­чины под угро­зой – из бру­таль­ного пер­со­нажа, спо­соб­ного защи­тить свою семью и Родину, пре­вра­ща­ется в изне­жен­ного веч­ного маль­чика в науш­ни­ках на диване. Итак, вме­сте с под­рас­та­ю­щими чита­те­лями – «впе­ред в про­шлое»! К богатырям.

А кто такие бога­тыри? Нака­чан­ные без про­те­и­но­вых кок­тей­лей румя­ные молодцы с дуби­нами? Нет, не так про­сто. Слово «бога­тырь» имеет не один смыс­ло­вой пласт.

Проще всего опре­де­лить его как заим­ство­ван­ное слово вре­мен ига и дословно пере­ве­сти с тюрк­ского: «бага­тур» ­– храб­рый воин.

Но по закону ана­ло­гии «бога­тырь» чем-то напо­ми­нает нам «бога­тый» и «богат­ство» – сла­вян­ские поня­тия, про­ис­шед­шие от слова Бог. «Бога­тый – это когда Бога много», – счи­тали наши предки. Ода­рён Богом свыше – вот и благополучен.

При­ни­мая такое объ­яс­не­ние, взгля­нем по дру­гому и на «бога­тыря», про­из­ведя слово от сло­во­со­че­та­ния «Бога тырить». «Тырить» – это вовсе не тюрем­ное арго, а ста­рин­ное рус­ское слово, и озна­чает оно не воро­вать, а копить, соби­рать, при­об­ре­тать, накоплять.

А как можно соби­рать Бога? На ум при­хо­дит при­зыв свя­того Сера­фима Саров­ского – стя­жать Духа Свя­того через бого­об­ще­ние, а оно – одна из целей хри­сти­ан­ской жизни.

Воз­можно, язы­че­ское зна­че­ние слова «бога­тырь» не сразу, но со вре­ме­нем напол­ни­лось хри­сти­ан­ским смыс­лом, также как и сама былина, изна­чально язы­че­ская, напи­та­лась пра­во­сла­вием. И такие чудеса и пре­вра­ще­ния – вполне в духе этого жанра.

Герой былины бога­тырь мону­мен­та­лен, бес­стра­шен, бла­го­ро­ден, силен, но его сила – это еще и сила духа. Неда­ром он спо­со­бен высту­пить один про­тив всех вра­же­ских сил, опро­вер­гая рус­скую пого­ворку “Один в поле не воин”.

Поэт Андрей Воз­не­сен­ский одна­жды напи­сал такие строки:

«Един­ствен­ной спич­кой гре­мит коробок.

Один в поле воин, один в небе Бог».

Вари­ан­тов былин много, но бога­тыри повсюду узна­ва­емы. Харак­тер каж­дого опре­де­ляет одна черта и ино­гда одна про­фес­сия, напри­мер, Свя­то­гор – самый мощ­ный и бога­тырь, никому не под­чи­ня­ю­щийся – «сво­бод­ный худож­ник», Микула Селя­ни­но­вич – спо­кой­ный и урав­но­ве­шен­ный пахарь, Илья Муро­мец – силь­ный и креп­кий в вере, Доб­рыня – дипло­ма­тич­ный испол­ни­тель самых слож­ных зада­ний князя, Алеша Попо­вич – хит­рый, наход­чи­вый хва­сту­нишка. Всех их объ­еди­няет одно – когда Родина в опас­но­сти, они без лиш­них раз­ду­мий выхо­дят про­тив пога­ных полчищ.

Илья, Доб­рыня и Алеша – млад­шее, юное поко­ле­ние былин­ных бога­ты­рей родом из киев­ского былин­ного цикла. Их стар­шие бра­тья Свя­то­гор, Дунай, Волхв и про­чие пер­со­нажи ближе к язы­че­ской Руси, к легенде, к мифу.

Уроки истории

По были­нам легко создать исто­ри­че­ски точ­ную рекон­струк­цию, будь то спек­такль, фильм или муль­тик – так много там досто­вер­ных дета­лей древ­него времени.

За что ни возь­мись – будь то бога­тыр­ские доспехи или кони, города или герои, повсе­днев­ный быт и его коло­рит­ные при­меты – все опи­сано подробно и обстоятельно.

Встре­ча­ются в были­нах даже реаль­ные исто­ри­че­ские лич­но­сти – напри­мер, князь Вла­ди­мир Моно­мах, но боль­шин­ство кня­зей вымыш­лены и являют соби­ра­тель­ный образ. И, что неслу­чайно, выс­ший идеал пра­ви­теля из былин­ного мира – это свя­той князь, кото­рый кре­стил Русь – Вла­ди­мир Крас­ное Солнышко.

При­сут­ствуют и дру­гие реа­лии сла­вян­ской исто­рии – ран­ние набеги Дикого Поля (полов­цев и пече­не­гов) на Русь и всё то, что они с собой при­несли – горе, плен, разо­ре­ние, запу­сте­ние. Мон­голо-татар­ское иго тоже оста­вило в были­нах горь­кий след и отзвук дале­ких битв. С при­хо­дом Батыя Русь стала все глубже про­ни­каться пра­во­слав­ным хри­сти­ан­ством, что отра­зи­лось и в былине.

В былин­ном мире при­сут­ствует и своя гео­гра­фия, кото­рая поз­во­ляет под­раз­де­лять былины на южные и север­ные, сто­лич­ные и про­чие. Москва и Белое море, Киев и Нов­го­род, Печоры и онеж­ские земли – перед нами пред­стаёт вся Древ­няя Русь, через кото­рую дети могут узна­вать совре­мен­ную им Россию.

Христианское и языческое

Начи­тан­ные мамы и папы могут воз­ра­зить: где вы обна­ру­жили в были­нах хри­сти­ан­ские мотивы и смыслы, когда этот жанр – геро­и­че­ский эпос Древ­ней Руси, где, что ни слово, про­сту­пает сла­вян­ское язы­че­ство?

И с этим трудно поспо­рить. Но мы все-таки поспо­рим, ведь хри­сти­ан­ство вошло в былин­ные тек­сты, оду­хо­тво­рило их и может послу­жить к пользе юных читателей.

Былины раз­де­ляют на дохри­сти­ан­ские и хри­сти­ан­ские, но и ран­ние былины позд­нее были хри­сти­а­ни­зи­ро­ваны, ведь пере­да­ва­лись они устно. Когда и как это про­изо­шло? У иссле­до­ва­те­лей нет еди­ного мне­ния – оче­видно, не за один день.

Но что инте­ресно – герои стран­ствуют и совер­шают свои дея­ния не на Руси – на Свя­той Руси, и за эту свя­то­рус­скую землю готовы кровь про­ли­вать и головы сложить.

В позд­них были­нах добро и зло при­об­ре­тают черты хри­сти­ан­ства и язы­че­ства, и, как поло­жено добру и злу, про­ти­во­бор­ствуют, а добро неиз­менно побеждает.

Здесь при­сут­ствуют хри­сти­ан­ские сим­волы – напри­мер, Пре­свя­тая Троица.

Трое­крат­ность дей­ствий, героев, собы­тий, про­из­не­сен­ных слов часто встре­ча­ется в рус­ском фольк­лоре, осо­бенно в сказ­ках. В были­нах она – излюб­лен­ный прием.

Стоит вспом­нить сим­вол былин­ной мощи – зна­ме­ни­тых вас­не­цов­ских трех бога­ты­рей у заставы, и потя­нется ниточка: три подвига или три бога­тыр­ских путе­ше­ствия, три­жды бро­шен­ный жре­бий Садко, кото­рого три раза не при­гла­сили пиро­вать. Сви­де­тель­ство, про­из­не­сен­ное три­жды, обре­тает осо­бую силу и зна­чи­мость, неслу­чайно во мно­гих таин­ствах Церкви воз­но­сятся трое­крат­ные молит­вен­ные обра­ще­ния к Богу.

Число «два» для былины тоже имеет значение.

Иссле­до­ва­тели нахо­дят сход­ство между парами бога­ты­рей и парами свя­тых, напри­мер, Ильей Муром­цем и Свя­то­го­ром – и Печер­скими свя­тыми – пре­по­доб­ными Анто­нием и Фео­до­сием. На эту мысль их навела похо­жесть обра­зов, а также отно­ше­ний и харак­те­ров при сопо­став­ле­нии былин­ных и бого­слу­жеб­ных текстов.

Кроме внеш­ней сим­во­лики, в были­нах нам явля­ются нрав­ствен­ные цен­но­сти хри­сти­ан­ства. Сво­ими подви­гами бога­тыри утвер­ждают правду само­от­ре­че­ния и нес­тя­жа­тель­ства во имя блага дру­гих. Появ­ля­ется совер­шенно новый герой – не гроз­ный и мощ­ный, а неза­мет­ный, силь­ный духовно более чем физи­че­ски, то есть калика пере­хо­жий – юро­ди­вый нищен­ству­ю­щий бога­тырь – стран­ству­ю­щий рыцарь рус­ского Сред­не­ве­ко­вья. Подвиги такого бога­тыря про­дик­то­ваны не жела­нием славы и богат­ства, а его сове­стью и верой – не коры­сти, а правды ради. Оттого у нового бога­тыр­ского поко­ле­ния зача­стую нет пони­ма­ния с власть иму­щими – князьями.

Мно­гие бога­тыри нахо­дят себе спут­ниц жизни и берут бла­го­сло­ве­ние у роди­те­лей на брак, бла­го­слов­ляют тра­пезу, охра­няют себя крест­ным зна­ме­нем от злых сил, почи­тают иконы. Овдо­вев и совер­шив подвиги, при­хо­дят к аскезе и при­ни­мают постриг. Бога­тыри совер­шают кре­сто­вое бра­та­ние, пере­дают друг другу силы. Свя­то­гор в бук­валь­ном смысле вды­хает свой дух в Илью Муромца перед кон­чи­ной. Так пере­да­ется мысль о пре­ем­ствен­но­сти бога­ты­рей дохри­сти­ан­ского мира и хри­сти­ан­ской Руси.

Нет, новые хри­сти­ан­ские бога­тыри не осла­бели – ско­рее, обрели духов­ные силы. Их воин­ская уда­лая силушка по-преж­нему на высоте. Перед каж­дой бит­вой они воз­но­сят молитвы Гос­поду и свя­тым. Их молит­вен­ные обра­ще­ния не оста­ются без­от­вет­ными – они «доходны» к Богу.

Святой богатырь Илья

Кстати, Илью Муромца не нужно и сопо­став­лять со свя­тыми, потому как он реаль­ный исто­ри­че­ский пер­со­наж и сам истин­ный святой.

Как гла­сит народ­ное пре­да­ние, пре­по­доб­ный Илия Муро­мец имел про­звище Чобо­ток. Житие его отсут­ствует в пате­рике Лавры, из чего можно заклю­чить, что в мона­стыре он про­жил недолго, ско­рее всего, уме­рев там от ран. Изуст­ная исто­рия о нем содер­жит очень мало кон­крет­ных исто­ри­че­ских све­де­ний. Известно только, что, завер­шив подвиги, он при­нял мона­ше­ство и почил в Киево-Печер­ской Лавре при­мерно в 1188 году. Там в Анто­ни­е­вой пещере мона­стыря до сих пор обре­та­ются его свя­тые мощи. Они дают нам пред­став­ле­ния и о бога­тыр­ском тело­сло­же­нии инока, и, по резуль­та­там иссле­до­ва­ний, о его болезни, из-за кото­рой он был много лет при­ко­ван к постели.

Свя­тые мощи несут на себе и следы тяже­лых бое­вых ран. Леон­тий, рус­ский палом­ник XVIII века, сви­де­тель­ствует: «Виде­хом храб­рого воина Илию Муромца, в нетле­нии под покро­вом зла­тым; ростом яко нынеш­ние круп­ные люди; рука у него левая про­бита копьем, язва вся знать; а пра­вая изоб­ра­жена крест­ным знамением».

Исто­рики при­пи­сы­вают Илье Муромцу духов­ника – его совре­мен­ника Поли­карпа Киево-Печер­ского (1164–1182), правда, факт невоз­можно ни под­твер­дить, ни опро­верг­нуть – «за дав­но­стию лет».

Из былины же мы узнаем, что кре­стьян­ский сын Илья много лет про­ле­жал непо­движно, пока не при­шли стран­ники, «калики пере­хо­жие», в кото­рых уга­ды­ва­ются Хри­стос и два апо­стола, и не совер­шили над ним чудо исце­ле­ния. Про­слы­шав о его небы­ва­лой силе, князь взял его в свою дру­жину, там он и про­сла­вился сво­ими воин­скими доблестями.

Ока­зы­ва­ется, нашего свя­того про­слав­ляют не только рус­ские былины, но и гер­ман­ский геро­и­че­ский эпос Сред­не­ве­ко­вья, в кото­ром дей­ствует герой по про­звищу Илья Рус­ский.

Реше­ние при­нять мона­ше­ство для вои­нов того вре­мени – не ред­кость, согласно лето­пи­сям и дру­гим источ­ни­кам, и в древ­ней Руси, и гораздо позд­нее была такая тра­ди­ция. Ослябя и Пере­свет, Алек­сандр Нев­ский – наи­бо­лее яркие примеры.

О побе­дах и стран­ствиях свя­того Илии рас­ска­зы­вают почти два десятка былин. В одной из них он даже совер­шает палом­ни­че­ство из Киева на Свя­тую Землю в виде убо­гого стран­ника. Среди его повер­жен­ных про­тив­ни­ков – Идо­лище Пога­ное, что гово­рит нам о борьбе пра­во­слав­ного воина с язычеством.

Чудеса: сказочные и духовные

У былин – своя поэ­ти­че­ская правда. И ничего уди­ви­тель­ного в том, что в мире, где реаль­ное и при­ду­ман­ное тесно пере­пле­тены, посто­янно слу­ча­ются чудеса.

Само назва­ние жанра – былина – то, что было – ста­но­вится для нас как бы гаран­том того, что опи­сан­ное там чудо на самом деле про­изо­шло. И чита­те­лям былины ничего не оста­ется, как без­условно при­нять всё на веру.

Былин­ные чудеса – это чудеса ска­зоч­ные и чудеса хри­сти­ан­ские. Со ска­зоч­ными – всё понятно: это народ­ные пред­став­ле­ния о том, как пере­во­пло­ща­ются герои и пред­меты, про­яв­ляют себя явле­ния природы.

С хри­сти­ан­скими чуде­сами всё иначе – ожив­ле­ние мерт­вых, исце­ле­ние боля­щих, осво­бож­де­ние от чар и иску­ше­ний, чудеса во время стран­ни­честв и палом­ни­честв – это не древ­не­рус­ская фан­та­стика, а житий­ная быль и реаль­ность, и вме­сте с тем – та мисти­че­ская состав­ля­ю­щая, без кото­рой невоз­можна вера.

И с ними дядька… Святогор

И это про­ник­но­ве­ние уди­ви­тельно, потому что даже язы­че­ское имя бога­тыря зазву­чало иначе. «Свято-гор» напря­мую адре­сует нас к хри­сти­ан­ству и свя­то­сти. Одни иссле­до­ва­тели рас­слы­шали в нём «Свят Егор» (при­хо­дит на память свя­той Геор­гий Побе­до­но­сец, борю­щий змия), дру­гие – что-то от Свя­той Горы Афон или назван­ного похоже места Свя­той Руси (Свя­то­го­рье, Свя­то­горск и прочее).

О связи бога­тыря со Свя­той Горой гово­рят сами тек­сты былин. В одной из них рас­ска­зы­ва­ется, как Свя­то­гор зовет Илью Муромца в палом­ни­че­ство по свя­тым горам. А в дру­гом тек­сте Илья даже хоро­нит сво­его настав­ника на Еле­он­ской горе Свя­той Земли.

Кстати, и поло­же­ние Свя­то­гора во гроб имеет хри­сти­ан­скую сим­во­лику. В пра­во­слав­ном мире оно зву­чит как сим­вол постри­же­ния в мона­ше­ство. Сим­во­личны и неслу­чайны и три обруча, кото­рыми оби­вают гроб Свя­то­гора (в чине посвя­ще­ния в монахи есть фор­мула трое­крат­ного отре­че­ния от мира).

Читая эти подроб­но­сти о гро­бах, воз­можно, дети и роди­тели вздрог­нут. Но, если они не чужды пра­во­слав­ной куль­туре, то вспом­нят, что мно­гие иноки ста­вили в кельях домо­вины, а свя­тые спали в гробах.

Нераскаянный грешник наказан

Правда, далеко не все бога­тыр­ские герои былин дости­гают духов­ных высот. Те, кто укло­ня­ется с пути пра­вед­ной жизни, бывают нака­заны и полу­чают урок.

Яркий при­мер – Васи­лий Буслаев, кото­рого высо­кий язык былины наре­кает Вась­кой. Такое сни­же­ние пафоса и геро­ики неслу­чайно – это язы­ко­вая оценка героя.

В одной былине «бога­тырь» активно участ­вует в поли­ти­че­ских дряз­гах и борется про­тив сво­бо­до­лю­би­вых нов­го­род­цев, устра­и­вает бунт среди посад­ских жите­лей и натрав­ли­вает на них дру­жину, обла­гая народ сво­его рода данью.

Герой ссо­рится на пирах с бога­тыми куп­цами – в общем, ведет себя вызы­ва­юще. Его эпа­таж­ные выпады закан­чи­ва­ются тем, что он пере­хо­дит все гра­ницы с точки зре­ния рус­ского сред­не­ве­ко­вого созна­ния, а именно – бьется с чело­ве­ком духов­ным, со стар­цем Пилигримом.

Фауст по-былинному

Чем больше хри­сти­ан­ского в былине, тем силь­нее меня­ется облик бога­тыря – от бру­таль­но­сти – к оду­хо­тво­рен­но­сти, от мощи кулака – к силе духа.

Герои в шле­мах на конях сме­ня­ются менее геро­и­че­скими с виду пер­со­на­жами, их Бог – не в силе, а в правде. Они не совер­шают подви­гов на поле брани. Глав­ное боре­ние про­ис­хо­дит в душе.

Нов­го­род­ская былина «Садко» – яркий тому пример.

Бед­ный нов­го­род­ский музы­кант Садко – словно герой бро­дя­чих сюже­тов миро­вой лите­ра­туры, он напо­ми­нает и гре­че­ского Орфея, схо­дя­щего в самый ад, и гётев­ского Фау­ста, кото­рый про­дает бес­смерт­ную душу.

Музыка в древ­нем Ново­го­роде не ценится высоко, удел гения – играть на пирах на потребу пуб­лике за мел­кие гроши и едва сво­дить концы с кон­цами. Несколько дней без пиров – и кар­ман совсем пустеет. Садко роп­щет, и его насти­гает иску­ше­ние.

Бесов­ские силы в былине – это Мор­ской царь, кото­рый вкрад­чиво пред­ла­гает помощь и при­творно забо­тится о даро­ви­том гус­ляре, а на самом деле потвор­ствует гре­хам среб­ро­лю­бия, стя­жа­ния, гор­дыни, чтобы забрать душу человека.

Царь «про­дви­гает» непрак­тич­ного гения, помо­гает непра­ведно раз­бо­га­теть в заклад­ном споре с нов­го­род­ским тор­го­вым людом и нажи­ваться дальше. Он дает ему при­зрач­ное зем­ное сча­стье и улав­ли­вает в сети греха. Но как только талант­ли­вый гус­ляр полу­чает жела­е­мое, мор­ской царь тре­бует своё.

Про­сто­душ­ный музы­кант нако­нец-то пони­мает, что наде­лал – душу отдал дья­волу. Как рас­пла­титься по сче­там? Раз­ве­се­лить бесов­ское сбо­рище до упада, что и делает Садко. Поми­рать – так с музы­кой… Но перед смер­тью неплохо и о веч­ном поду­мать. Гений заве­щает свое иму­ще­ство «нищей бра­тии» и на постройку храма.

Но для Бога нет ничего невоз­мож­ного, в том числе спа­сти поги­ба­ю­щего. На сто­роне Бога и «свет­лых сил» в былине – свя­той Нико­лай, место его сра­же­ния с Мор­ским царем – душа заблуд­шего Садко и море (вспом­ним житей­ское море из бого­слу­жеб­ных тек­стов – емкий образ). Буря на море гро­зит гибе­лью не только одной душе, но и всему Нов­го­роду с его оби­та­те­лями. Тра­ге­дия одного чело­века ста­но­вится все­об­щей. Грех про­ни­кает в мир. Но добро тор­же­ствует – Садко избав­лен от духов­ной и физи­че­ской смерти, и он, и город спа­сены заступ­ни­че­ством свя­того Николы. На несмет­ное богат­ство Мор­ского царя стро­ится собор в честь свя­того Нико­лая Можайского.

Самый русский святой

Почему именно Никола-угод­ник воз­ни­кает в былине?

Свя­того Нико­лая назы­вают самым рус­ским свя­тым, и наши предки счи­тали его именно тако­вым. И не муд­рено, что они «при­сво­или» свя­ти­теля – он был одним из пер­вых свя­тых, при­не­сен­ных на Русь после её Крещения.

Полю­бив­шись нашим пред­ками, он вскоре стал героем фольк­лора. В сбор­нике Даля есть посло­вицы: «Нет за нас побор­ника супро­тив Николы», «Никола на море спа­сает, Никола мужику воз поды­мает». «Лучше брани: Никола с нами».

Как образ свя­того Нико­лая, так при­бли­жен­ный к житию, ока­зался в былине? Свя­той явля­ется не только вои­нам, но и всем, кто нуж­да­ется в нём, во сне и наяву.

Неслу­чайно в были­нах о Садко свя­ти­тель напо­ми­нает нам образ, чти­мый как «Никола Можай­ский» и горячо люби­мый веру­ю­щими в Вели­ком Нов­го­роде, во вто­ром после Киева «огла­шен­ном» хри­сти­ан­ском городе (там же, кстати, нахо­дится древ­ней­ший рус­ский Николь­ский храм).

На рез­ной дере­вян­ной иконе (Можай­ский образ) свя­той сам похож на вои­теля, в его руках – меч и ста­рин­ный град. Меч здесь – не только бога­тыр­ское ору­жие, но и ору­жие духов­ное, кото­рое, по сло­вам свя­того апо­стола Павла, «есть Слово Божие», и цель этого меча – иссе­кать грехи. Душа про­сто­душ­ного куп­чины Садко гиб­нет на море, и свя­той Нико­лай как помощ­ник пла­ва­ю­щих и путе­ше­ству­ю­щих вовремя при­хо­дит на помощь. Исто­рики счи­тают, что былина опи­ра­ется на житийно-исто­ри­че­ский факт: свя­ти­тель Никола явился в 1108 году к боля­щему князю Мсти­славу, сыну Вла­ди­мира Моно­маха, и исце­лил его. Чудо было свя­зано с бурей на Иль­мень-озере, по опи­са­нию ничуть не менее страш­ной, чем буря на море у Ново­го­рода. Так что спа­се­ние Садко, несо­мненно, имеет связь с исто­рией, а глав­ное – духов­ную основу и осмыс­ле­ние нашими пред­ками с точки зре­ния их веры.

Осторожно, подделка!

В соц­се­тях роди­тели сетуют, что не могут найти в книж­ных мага­зи­нах… насто­я­щих былин. Адап­ти­ро­ван­ные для детей совре­мен­ные тек­сты в погоне изда­те­лей за доступ­но­стью и «про­да­ва­е­мо­стью» так далеко ухо­дят от ори­ги­нала, что узнать в них пер­во­ис­точ­ник прак­ти­че­ски невозможно.

По сло­вам мам малень­ких чита­те­лей, издан­ных во вре­мена их дет­ства книг в мага­зи­нах не найти. А вот героев новых былин­ных ска­за­ний инте­ре­суют исклю­чи­тельно нажива, набеги, гра­бежи, «рей­дер­ские» захваты двор­цов и палат, обман врага любой ценой, сло­вом, почти совре­мен­ные ком­мер­че­ско-дело­вые отно­ше­ния с действительностью.

В общем, бога­тыри на новый лад не бле­щут нрав­ствен­ными каче­ствами: сме­ло­стью, бла­го­род­ством, чест­но­стью и душев­ной чисто­той. А о любви к Родине и вовсе не при­хо­дится гово­рить – «новых» бога­ты­рей вол­нуют только лич­ные инте­ресы.

При­ве­дём одно из выска­зы­ва­ний в соц­се­тях: «…Вольга сде­лал карьеру – из бога­ты­рей в загра­нич­ные цари выбился. И бла­го­даря чему? Бла­го­даря гра­мотно постав­лен­ной цели, «поехал… добы­вать себе славы и богат­ства!» В ста­ром вари­анте всё иначе: он уже в 5 лет отка­зался от игр и сел за книги, а в 15 ска­зал: «При­шла пора послу­жить род­ной земле». Новый Свя­то­гор решает свои про­блемы с помо­щью кошелька, а от суже­ной вообще избав­ля­ется: «…да убью свою суже­ную; тогда не надо будет и жениться».

Дунай Ива­но­вич, добы­вая для князя неве­сту в чужом цар­стве «…при­хва­тил с собой и слуг коро­лев­ских, и золо­той казны» – тоже парень не про­мах. Поза­ви­до­вав жене, что та стре­ляет лучше, бога­тырь «…пустил стрелу Наста­сье прямо в темечко», а потом и себя заре­зал. Илья Муро­мец, вра­щая Идо­лище за ноги, поби­вая им татар, при­го­ва­ри­вает: «Это ору­жье по мне: кре­пок тата­рин, не рвётся, не раз­би­ва­ется». В каче­стве воз­на­граж­де­ния князь ему отсы­пал серебра и жем­чуга, и Илья в ответ вос­кли­цает: «Это я все зара­бо­тал!» Доб­рыня с Алё­шей тоже не отстают – то с жен­щи­нами дерутся, то от страху трясутся.

Пере­пи­сы­ва­ние былин и све­де­ние их к потре­би­тель­скому уровню и эго­и­стич­ным потреб­но­стям уни­что­жают связь с выстра­дан­ной веками народ­ной муд­ро­стью, делают чело­века мел­ким и поверх­ност­ным, лжи­вым, нена­дёж­ным. Читая детям сего­дняш­ние изло­же­ния изуро­до­ван­ных былин, какого резуль­тата можно ожидать?»

Тре­воги мамы, поже­лав­шей остаться инког­нито, вполне понятны. При­об­ре­сти «кота в мешке» под глян­це­вой яркой облож­кой наряд­ной дет­ской книги сего­дня можно запро­сто… и – задорого.

Выход, похоже, есть – глу­боко изу­чать вопрос и поку­пать только про­ве­рен­ные новые изда­ния, либо идти в дет­скую биб­лио­теку и нахо­дить там изда­ния былин совет­ских лет, над кото­рыми кро­пот­ливо и любовно (под нелиш­ним кон­тро­лем печат­ных орга­нов) рабо­тали иссле­до­ва­тели фольк­лора, соста­ви­тели и редактора.

Вален­тина Киденко

В ста­тье исполь­зо­ваны мате­ри­алы интернет-СМИ

Илл. из откры­тых источ­ни­ков ( в том числе рисунки И. Билибина)

Источник