Я всегда твердил что судьба игра разбор

«Я всегда твердил, что судьба – игра…» И. Бродский

Я всегда твердил, что судьба – игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако – сильно.

Я считал, что лес – только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке – ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Дата создания: 1971 г.

Анализ стихотворения Бродского «Я всегда твердил, что судьба – игра…»

Стихотворение «Я всегда твердил, что судьба – игра…» было написано И. А. Бродским в 1971 году и посвящено Л. В. Лифшицу. Этот человек был близким другом Иосифа Александровича и, вероятно, лучше других понимал, что творится у поэта на душе. Поэтому такое личное, полное противоречий произведение, адресовано именно ему.

Это стихотворение содержит философские измышления, обрамлённые короткими фразочками, этакими бытовыми записками. Композиция выглядит следующим образом: строфа состоит из шести строк, которые рифмуются попарно. Четыре из них представляют собой мировоззренческие выкладки. Последние две строчки – зарисовки из обыденной жизни. Эти части представляют собой такой разительный контраст, который может поначалу не укладываться у читателя в голове. Однако он становится понятен тому, кто хорошо знает автора или способен вдуматься в смысл произведения.

Стихотворение построено на рефренах. Сначала мы видим анафоры, открывающие строфы (кроме двух последних): «Я всегда твердил», «Я считал», «Я сказал». Затем повторяются начала у строк, содержащих жизненные тезисы автора:
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа…

Наконец, двустишие начинаются с фразы «Я сижу у окна». Только в пятой и шестой строфах этот рефрен меняется на «Я сижу в темноте».

Эти повторы не случайны. Центральная тема стихотворения – рефлексия. Автор, он же лирический герой, находясь в одиночестве и совершая простые действия («Я помыл посуду», «Вспоминаю юность»), восстанавливает в памяти свои жизненные принципы. О них поэт всегда говорит в прошедшем времени, что наводит на мысль о том, что он уже не придерживается этих убеждений. Более того, в некоторых строках звучит сомнение в правильности юношеских представлений о мире:
Я считал, что лес – только часть полена.
Что зачем вся дева, если есть колено.

Раньше, условно говоря, поэт пренебрегал личностью, предпочитая тело. Теперь же поэт иначе смотрит на вещи. Внезапно он обнаруживает, что его внутренний мир не менее многообразен, нежели материальный мир, который он прежде оценивал и куда стремился. Это примиряющее с действительностью открытие заключено в последних строках:
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Так философская составляющая стихотворения просачивается в бытовую. Эта гармония заметна в образе «море гремит за волнистой шторой». Комната – это метафора души поэта, и море находит в ней отражение в виде занавески, имеющей очертания волн.

Единственное, что беспокоит автора, – это его вклад в поэзию. Он анализирует собственное творчество:
Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.

Иосифа Александровича не смущает, что его стихи не популярны у большинства, но сетует, что он как поэт, возможно, не повлияет на потомков. Читатель может заметить здесь аллюзию на выражение «стоять на плечах гигантов» Исаака Ньютона. Однако сегодня мы можем сказать, что это пророчество, к счастью, не сбылось. Многие современные авторы воспитаны на творчестве Бродского, поэтому нельзя не переоценить его вклад в мировую культуру.

Источник

Филолог

сайт учителя русского языка и литературы Скороходовой Елены Николаевны

жизненный девиз: «Помогая другому взобраться на гору, вы и сами приближаетесь к вершине»

Сопоставительный анализ стихотворения И. Бродского и песни Д.Арбениной

Опыты | Январь 08, 2011,02:06

«Я всегда твердил, что судьба — игра. / Что зачем нам рыба, раз есть икра. / Что готический стиль победит как школа, / как способность торчать, избежав укола. / Я сижу у окна. За окном осина. / Я любил немногих. Однако — сильно»…

Стихотворение И. Бродского, датированное 71-м, посвящено Л.В. Лифшицу, близкому другу поэта, человеку, оказавшемуся способным понять и принять поэта таким, каким он был. Это философское размышление о месте человека в мире, стране, собственной жизни, тема протеста против нивелирования человеческой личности. Каждый человек уникален, и выравнивать всех под единый стандарт, как это угодно любому правительству во все времена, просто убийственно для эго.

Бродский является новатором стиха не только в тематике, но и в ритме, в рифмах, в метафорах, у Бродского содержание и форма становятся равными самому себе, то есть той неотъемлемой структурой, которую мы прежде ставили в кавычки.

Сложнейшие речевые конструкции, разветвленный синтаксис, причудливые фразовые периоды опираются на стиховую музыку, поддержаны ею. Не вяло текущий лиризм, а высокая лирическая волна, огромная лирическая масса под большим напором.

С этим и связано представление поэта о ценностях: они усматриваются не в жизни, а, может быть, в душе поэта. С земными «ценностями» дело обстоит неважно. Оттого и вульгаризмы, грубость, соседство высокого и низкого, чересполосица белого и черного.

Здесь видна одна из отличительных черт лирического героя – полное, едва ли не болезненное отсутствие самолюбия и самоуверенности. Все существо героя так или иначе подчинено вечным и абстрактным категориям, будучи в то же время окруженным и подавленным бытовыми проблемами:

Я сижу у окна. Я помыл посуду.

Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Но именно эту ношу, намеренно или бессознательно, накладывает на него Бродский – справляться со всеми неудачами путем достижений не физических, но духовных:

Гражданин второсортной эпохи, гордо

признаю я товаром второго сорта

свои лучшие мысли, и дням грядущим

я дарю их как опыт борьбы с удушьем.

Он выбрал этот путь для своего героя, а стало быть, для самого себя – ведь Бродский как никто был близок своему alter ego, тот служил ему кем- то вроде проводника по миру Слов. Результатом этой связи стало глубокое, но не беспросветное одиночество:

Моя песня была лишена мотива,

но зато ее хором не спеть. Не диво,

что в награду мне за такие речи

своих ног никто не кладет на плечи.

Я сижу в темноте. И она не хуже

в комнате, чем темнота снаружи.

Я писал, что в лампочке – ужас пола.

Что любовь, как акт, лишена глагола.

Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,

вещь обретает не ноль, но Хронос.

Интересными показались и эти строки: «…готический стиль победит как школа,
как способность торчать, избежав укола…». «Бывают странными пророками Поэты иногда» (Кузьмин) – Бродский предвосхитил движение «готов»: в наше время, действительно, в молодежной культуре появился «готический стиль… как способность торчать, избежав укола».

Музыка передает боль человека, изнемогающего от непонимания и одиночества, такая же предельно собранная и откровенная, резко-брутальная, как стихи. Что-то безвозвратно ушло, что-то неожиданно открылось…В этой песне Арбенина под одинаково упругий, жесткий аккомпанемент гитары одинаково безапелляционно поет о пустынном одиночестве, холодном непонимании. Ритмичное, но тихое гитарное вступление нарастает и переходит в крик. Плавные, тягучие звуки сопрано саксофона в конце куплетов подчеркивают одиночество и какую-то обреченность.

По эмоциям и силе выражения чувств лирического героя стихи Бродского сильнее звучат в исполнении Дианы Арбениной, ведь музыка способна «досказать» всё, дополнить ощущения, «дорисовать» образ, созданный поэтом. Хотя, честно говоря, мне очень нравятся эти стихи в исполнении самого Бродского, благо сейчас есть возможность услышать их.

Источник

Я всегда твердил, что судьба — игра.

Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако — сильно.

Я считал, что лес — только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке — ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не даёт побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим

я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Я не литературовед, не критик, терминами не владею и даже в творчестве и биографии Бродского разбираюсь не ахти. Анализирую только одно конкретное произведение. Если вам мои размышления покажутся очевидными, надуманными или, как в прошлый раз, кто-нибудь будет разоряться, что разбирать и анализировать — это святотатство, в таком случае — вы правы, всё так и есть.

• Часть I: «А Ларчик просто открывался. «

Помните басню Крылова «Ларчик»? Механик увидел в мастерской Ларчик с богатой отделкой и мысль пошла на опережение ума: отделка богата-заковыриста, значит Ларчик не простой, а с замком хитрым.

Вот за Ларец принялся он:
Вертит его со всех сторон
И голову свою ломает;
То гвоздик, то другой, то скобку пожимает.

Потел, потел; но, наконец, устал,
От Ларчика отстал
И, как открыть его, никак не догадался:
А Ларчик просто открывался.

Та же судьба постигла и «Я всегда твердил, что судьба игра. «. За всеми этими узорами, метафорами и мыслительными конструкциями литературоведы потеряли красную линию произведения. Попробуем же её извлечь.

Я прочитал несколько анализов на «Я всегда твердил, что судьба — игра. » и, на мой взгляд, все они буксуют на том, что раздёргивают произведение на кусочки, вкладывают в каждый лоскуток смысл и пытаются из этих пазлов собрать картину, а то что результат оказывается не цельным — «с миру по нитке»; шведский стол, а не блюдо — никого не волнует.

Я же попробую зайти с другой стороны: отмету все излишки, до предела упрощу и посмотрю, что получится.

• Часть II: Вступление. Тема первая.

Стих состоит из шести шестистрочных строф. Каждая строфа состоит из двух сквозных тем: первые четыре строчки охватывают философские, мировоззренческие конструкции Бродского (первая тема), в двух последних строках автор просто живёт (тема вторая), живёт в тишине, сам с собой.

Эти две темы идут противопоставляясь через весь стих. Как два русла реки текут параллельно друг другу. Да, противопоставление не явно, но оно есть.

Первая тема выстроена сначала как простое перечисление — «я считал. » «я сказал. «. Разбирать их не будем, поскольку они и важны здесь только в качестве «бухгалтерской книги», а под конец Бродский сам признаётся в их вторичности:

. гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли

Да, он гордится ими, несмотря на отсутствие стройности и связности,

Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.

но главную ценность видит всё же не в самоценности, не в содержании, а как средство, этакий спиннер:

я дарю их как опыт борьбы с удушьем.

• Часть III: Тема вторая. Заключение.

Вторая тема каждый раз открывается одними и теми же словами

подчёркиваю всю простоту и незамысловатость жизни. По содержанию мне это напоминает

попробуй съесть хоть одно яблоко
без вот этого своего вздоха
о современном обществе, больном наглухо,
о себе, у которого всё так плохо;

ну, как тебе естся? что тебе чувствуется?
как проходит минута твоей свободы?
как тебе прямое, без доли искусственности,
высказывание природы?

здорово тут, да? продравшись через преграды все,
видишь, сколько теряешь, живя в уме лишь.
да и какой тебе может даться любви и радости,
когда ты и яблока не умеешь.

Эти «я сижу у окна. » можно принять за одиночество, но я его здесь не чувствую, это просто течение жизни, парение над ней, если и одиночество, то умиротворяющее. В некоторых кругах сказали бы «здесь и сейчас».

В последних двух строчках темы встречаются и сливаются. Плавно и размеренно мы пришли к такому диогеновскому развитию второй темы и, одновременно, всего стиха.

Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Эти две строчки и есть красная линия, а их смысл, вытекающий из русла произведения.

Ну не знаю. Пусть будет что-то дзенновское ).

Книжная лига

12.9K поста 59.5K подписчика

Правила сообщества

Мы не тоталитаристы, здесь всегда рады новым людям и обсуждениям, где соблюдаются нормы приличия и взаимоуважения.

При создании поста обязательно ставьте следующие теги:

«Ищу книгу» — если хотите найти информацию об интересующей вас книге. Если вы нашли желаемую книгу, пропишите в названии поста [Найдено], а в самом посте укажите ссылку на комментарий с ответом или укажите название книги. Это будет полезно и интересно тем, кого также заинтересовала книга;

«Посоветуйте книгу» — пикабушники с удовольствием порекомендуют вам отличные произведения известных и не очень писателей;

«Самиздат» — на ваш страх и риск можете выложить свою книгу или рассказ, но не пробы пера, а законченные произведения. Для конкретной критики советуем лучше публиковаться в тематическом сообществе «Авторские истории».

Частое несоблюдение правил может в завлечь вас в игнор-лист сообщества, будьте осторожны.

Господа критики, вы, когда видите красивую женщину, тоже раскладываете все по полочкам?

«Глаза цвета #084B8A, близки к оптимальному размеру, особенно левый».

Все ваще просто: еврей ноет о своей непризнанной гениальности. Зарифмовал от скуки, хули ещё делать— посуду помыл, света нет. Денег, походу, тоже нет, иначе с чего б такая думка: » торчать, избежав укола»? И не надо высасывать сложности, там, где их нет.

Чего тут разбирать? Мужик сидит у окна и занимается рукоблудием. Весьма философски.

На столе были ноги, поплыли осьминоги.
Дайте мне пули, мало было дури!
Пошёл я в сказку, купил смазку!
Купил телефон, но не знаю где он!
Я был в спорт-зале, меня истерзали!
Рифма была глупа, чисонул залупу я!
И хотел я напиться, но решил побриться!
Смотрю я на небо, глаз у меня нету.
Жопу порвал-очень много срал.
Купил лимонад, но я ему не рад!
Жопу помочил, странно я не пил!
Трусы мои спали, меня окупали!

О применении стихов.

» Лазил в телефон? Давай теперь прочти нам какое нибудь стихотворение из классики, да так чтоб с выражением, как в театре, а мы послушаем!»

«Этот ливень переждать с тобой, гетера,

я согласен, но давай-ка без торговли:

все равно что дранку требовать от кровли.

Протекаю, говоришь? Но где же лужа?

Вот найдешь себе какого-нибудь мужа,

он и будет протекать на покрывало.»

После этого сел на место. Таня с минуту еще постояла, и надо отдать ей должное, взяла себя в руки и кое-как довела тренинг до конца. После этого я вернулся из командировки домой и её больше никогда не видел.

Недавно в сети мне попался арт (он иллюстрирует данный пост) с девушкой внешне похожей на тренера именно в тот момент. Меня заела совесть и я решил написать эту историю. Татьяна, прости пожалуйста, я не хотел тебя обидеть.

Источник

Иосиф Бродский. Я всегда твердил, что судьба игра

Вначале заинтересовала фотография. Запечатлен поэт сидящим в кресле, но с таким задумчивым, отрешенным выражением лица, что нельзя было перевернуть страницу, не подумав, что погрузило его в размышления? И, тут же память услужливо подсунула одно из его стихотворений. Всегда завораживала меня одна строка: «Я любил немногих. Однако — сильно». Очевидно, пришло время подумать над полным текстом, высказать свое мнение хотя в нескольких строчках.

Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако — сильно.

Я считал, что лес — только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке — ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Поэту всего тридцать лет или чуть более. Однако уже чувствуется его обреченность на долгое одиночество, одиночество души. Недаром стихотворение посвящено близкому другу Л.В. Лифшицу, ставшему впоследствии Львом Владимировичем Лосевым. Он оказался человеком, способным понять и принять Бродского таким, каким тот и был в жизни: вместе с его достоинствами и недостатками, особенностями характера и довольно сложной поэтической и прозаической творческой лабораторией. Иосиф как бы предчувствовал долгую их дружбу, продолжившуюся в иной империи – США, куда Лев Владимирович эмигрировал спустя четыре года после друга. Лосев был всего на три года старше Бродского, но прожил несколько дольше – до 2009 года. И именно он успел создать литературную биографию Бродского.

Что поражает? Прежде всего, композиционный строй, который состоит из чередующихся по смыслу строк: четыре отражают мировоззренческий потенциал, а две последние как бы служат проявлениями жизни обыденной. На основе этого возникает разительный контраст. В конечном итоге, такое сочетание наполняет стихотворение личным смыслом. Начинаешь верить автору, что он действительно сидит в темной комнате у окна и размышляет над различными по смыслу проблемами бытия. К тому же, натыкаясь пятнадцать раз на «Я», возрастает ощущение единства поэта со своим творением, их слитность.

Источник

Иосиф Бродский — Я всегда твердил, что судьба игра: Стих

Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако — сильно.

Я считал, что лес — только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке — ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Анализ стихотворения «Я всегда твердил, что судьба — игра…» Бродского

Стихотворение «Я всегда твердил, что судьба – игра…» (1971 г.) Бродский посвятил Л. Лифшицу – близкому другу поэта, который прекрасно понимал его внутренний мир. Бродский передает свои глубокие философские размышления о себе и своем месте в мире.

Главная отличительная особенность произведения заключается в его стиле. Оно построено в форме шестистиший, причем первые четыре строки представляют собой общие рассуждения, а последние две описывают обычную бытовую картину. Это сочетание наполняет стихотворение сокровенным личным смыслом.

Для поэзии Бродского характерно использование необычных метафор, сравнений, оригинальных образов. Порою бывает очень сложно понять, что же хотел сказать автор. Стихотворение не может быть легко разгадано, для этого надо приложить определенные умственные усилия.

Лирический герой стихотворения очень одинок. Он размышляет над тем, что это одиночество вполне самодостаточно. Человек способен ограничиться самыми близкими и доступными вещами. Автор считает, что в современную эпоху культурные потребности людей значительно сократились. Стало бессмысленным стремление к высоким и недоступным идеалам, когда все необходимое под рукой («зачем вся дева, если есть колено»). Это подчеркивается незамысловатыми действиями автора («сижу у окна», «помыл посуду»).

Герой принимает такое ограниченное существование. Главной ценностью для него становятся собственные мысли, в которых полностью отражена неприглядная действительность. Автор считает, что в своих нестандартных размышлениях смог приблизиться к пониманию основных законов мироздания («в лампочке – ужас пола», «вещь обретает… Хронос»). Бродский рад, что его произведения не подходят под общепринятые правила и вызывают яростную критику («хором не спеть»). Он чувствует себя изгоем, но при этом ощущает полную свободу от какой-либо власти.

В финале Бродский переходит к прямой критике советского строя («второсортная эпоха»). Являясь гражданином этой страны, автор признает, что и его мысли автоматически становятся «товаром второго сорта». Тем не менее он самоуверенно считает, что они единственно верные и правильные. Потомки смогут по достоинству оценить его творчество, «как опыт борьбы с удушьем».

В последних строках философские рассуждения сливаются с бытовой обстановкой. Автор сравнивает темноту в своей комнате со всеобъемлющей духовной темнотой в государстве.

Читать похожие стихи:

Удивительно, что автор разбора не любит Бродского — все разборы стихов Бродского на этом сайте крайне поверхностны и, практический в каждом, автор разбора упрекает Бродского за критику советского строя. Как будто автору редакция, в качестве наказания за проступок, дала задание по разбору Бродского и он писал это через «не хочу». Не удивительно, что автор разбора решил остаться инкогнито и не ставит свою фамилию под такой «работой». А вот Бродскому не стыдно было подписывать свои стихи своей Фамилией.

Здравствуйте! Никаких «заданий» с конкретными указаниями о чем писать не давалось. Все комментарии оставляются (кроме спама, ругательств и флуда), каждый может высказаться. С этим редактором мы не работаем уже года 4 (в частности за крайне субъективные выводы, которые мы также иногда удаляем).

Только 1 раз за все время комментатор решил написать свою рецензию в ответ на написанную у нас (стихотворение «Дорогая, я вышел сегодня из дому поздно вечером»), которое мы опубликовали. Иные же только комментируют (чему мы тоже благодарны, ведь читатели также могут ознакомиться с другими точками зрения). Но к сожалению, чаще комментируют и указывают на плохой анализ, не приводя никаких доводов и выводов с чем же все-таки он (комментатор) не согласен.

В общем, анализ — это мнение и выводы всего лишь 1 человека, которое не является указанием администрации.

Стихи, особенно Бродского, это такая штука, которую не надо анализировать. Надо почувствовать ритм, настроение, насладиться остроумной рифмой и юмором. А все эти размышления о том что он хотел сказать от лукавого ) Попробуйте прочитать не думая. Лучше вслух. Любимой женщине, хотя бы воображаемой ) Ну или в данном случае близкому другу.

Весь последний столбик мне говорит о том, что весь мрак снаружи порождает мрак внутри человека и он живёт в этом, думает об этом и всё это выливается из него независимо от того где и на каком бы стуле он не сидел..Оно уже повлияло на его поведение, характер, настроение, на жизнь в целом.

По этому стихотворению написана песня «в темноте» Noize mc

Noize MC часто использует в своих песнях стихи разных великих поэтов и делает это превосходно. Очень рекомендую ознакомиться с его тврочеством

я прочитала, Алисе не понравилось
отписываюсь где отписатца

кажется я начинаю понимать любителей Бродского, он такой всегда простор для версий и догадок оставляет, что каждый в них может увидеть свое, большое и родное..
ну и етки, шестереночный размер его стихов всегда впечатляет

Открываю для себя стихи как искусство, открываю Бродского как личность.
Когда я читаю этот стих мне хочется плакать и больше ничего, потому что чувствую себя частью полена…
Как много нужно прочитать и переосмыслить…

Своим дилетантским взглядом я поняла вот что:
«Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.»
Он всегда твердил, что если знать правила и уметь играть, то можно собирать сливки, что и получилось у него сделать, после эмиграции. Возможно, говоря, «зачем рыба» он хотел сказать, что не обязательно все добывается тяжелым трудом, существуют другие методы, более легкие. Можно жить дружно с другими государствами и обмениваться новыми технологиями и сделать жизнь людей более комфортной и счастливой.

Я думаю, в данном случае речь идет о политике.
Готический стиль как школа — здесь имеется ввиду архитектура. Готика — это Таллин, Эстония, немцы, французы — Собор парижской Богоматери. Никогда не была в Европе. Но здесь речь, видимо, идет именно о ней. О культуре.

Он имеет ввиду, что европейская культура всегда будет в авангарде, а мы пока еще дикое племя — как скифы, как азиаты. Помните у Блока: «Да скифы мы, да азиаты мы — с раскосыми и жадными очами». Здесь Бродский очень тонко критикует советскую систему управления народом — диктатуру и тоталитаризм. А настоящее искусство и культура они идут с запада. Для Бродского западный метод предпочтительнее, ведь можно воспитывать людей с помощью искусства — музыки, стихов и живописи, а не тюрьмами и психиатрией с помощью уколов, отупляя разум.

«Красота спасет мир!» — сказал Достоевский, устами князя Мышкина.
«Способность торчать» — получать истинное наслаждение от искусства, открывать сердце, а значит получать способность ЛЮБИТЬ.

«Я сижу у окна. За окном осина» — нарочито простая и туповатая фраза, она о тупости тех, кто отправил его в изгнание.
«Я любил немногих. Однако — сильно.»
Здесь есть самые близкие ему люди, хоть их мало, эти люди навсегда остались в его сердце. Наверное, это признание в любви своим друзьям самым близким и родным — отцу и матери.

«Я считал, что лес — только часть полена.»
Он не смотрел широко на вещи, видел только узкую часть, только то, что его интересовало — литературу, поэзию и любовь к женщине.
«Что зачем вся дева, раз есть колено.» — в женщинах замечал лишь физическую красоту, и не интересовался внутренней красотой. А там оказалась червоточина.

Что, устав от поднятой веком пыли, — народ устал от бесконечных войн, революций и снова войн, послевоенного голода и холода.
«русский глаз отдохнет на эстонском шпиле». — в Европе относительно спокойно. Здесь он намекает, что уже на пути в Европу, может он жил какое-то время в Эстонии. Когда он летел в эмиграцию самолетом в Вену, он летел над Эстонией, но стих написан за год до эмиграции. Возможно, это пророческий стих.

«Я сижу у окна. Я помыл посуду» — он уже готов к отъезду
«Я был счастлив здесь, и уже не буду». — Здесь больше ничего не держит. В отношениях с любимой поставлена жирная точка.

Ну и все в таком духе. Не буду дальше разбирать, так как плохо знаю его биографию. Я вижу здесь очень аккуратный политический подтекст.
«В лампочке ужас пола» — он увидел величину и масштаб тоталитарного государства

«Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть.» — он не пел дифирамбы властвующей верхушке и советскому строю, у него нет стихов, на которые можно положить мелодию, чтобы хор Пятницкого мог исполнить песни типа, «Кипучая, могучая, никем непобедимая»…

«Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи» — государственных наград не имеет, но и никто не может заставить его плясать под их дудку. А может здесь аналогия с Ньютоновским «стоять на плечах гигантов»

Источник