Я помню отец говорил что это грех
Протоиерей Валериан Кречетов: Исповедь – не роман, а борьба
Как рассказывать священнику про грехи? Необходимо ли чувство покаяния на исповеди? Стоит ли ждать после исповеди душевного облегчения? Эти неофитские вопросы часто остаются «больными» и для самых опытных прихожан. Многие из нас стесняются отвлекать священника по мелочам своими слишком «простыми вопросами». Чтобы восполнить этот пробел, «простые вопросы» об исповеди корреспондент «НС» Дмитрий РЕБРОВ задал старшему духовнику Московской епархии, настоятелю Покровского храма в подмосковном селе Акулово протоиерею Валериану КРЕЧЕТОВУ.
Возможно ли покаяние «без посредников»?
 |
– Отец Валериан, как бы вы объяснили человеку малоцерковному, что такое исповедь и зачем она вообще нужна?
– Когда-то моему отцу, тоже священнику, на экзамене в духовной академии профессор задал вопрос: скажите, молодой батюшка (а батюшке было уже пятьдесят с лишним лет, он в 49 лет пошел в семинарию), что Господь делает, когда хочет человека призвать к Себе? Папа ему отвечал и так и эдак, старый профессор соглашался, поддакивал и под конец все-таки решил уточнить: ну а что главное? И сам отвечает: Он посылает человеку тугу душевую, скорбь, чтобы человек искал Бога, чтобы человек почувствовал, что не может средствами земными избавиться от этого состояния. И я думаю, это очень верный ответ! В своей жизни человек неизбежно сталкивается со следствиями греха. Есть такое изречение: живи днем так, чтобы ночью ты спал спокойно. Это изречение народной мудрости, ведь впечатления дня действительно беспокоят сон. Вроде все прошло, а все равно человек задумывается над тем или иным событием и слышит некий голос, который ему о чем-то говорит… Это голос совести. Иногда человек, видя безвозвратность сотворенного, делает страшные шаги: пытается избавиться от этой жизни, например, или начинает пить. Люди впадают в состояния еще более пагубные, чем те, от которых они убегают. Все это анестезия: человек не может вылечить болезнь, но убирает ее симптомы. Поиски выхода и являются основанием потребности покаяния, одной из основных причин, заставляющих человека идти в Церковь и на исповедь.
– Часто спрашивают: зачем человеку церковная исповедь, зачем ему идти в храм, неужели нельзя каяться самому, например, дома, без «посредников»?
– Если исповедь в храме по каким-то причинам невозможна, можно исповедоваться и так, «без посредников». Но сможет ли неофит услышать, когда Господь ответит: «Хорошо, Я тебя простил»? Святой Иоанн Кронштадтский, когда как-то согрешал, молился, пока не получал у Бога прощения. Но у неофита разве такая степень общения с Богом?
У человека есть естественная потребность в общении. Но и в общении с человеком, и в общении с Богом очень важно не просто быть понятым, но и иметь видимый знак того, что тебя кто-то понимает. Господь так установил, чтобы человек получал Его прощение через другого человека – священника: «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20, 23).
– Когда человек приходит на исповедь, иногда возникает вопрос: а в чем конкретно исповедоваться? Совесть вроде бы «не болит», ни в чем не обличает, никого не убивал, не грабил.
– Да, совесть в первую очередь обличает человека в тяжелых грехах. Но если совесть ни о чем не говорит, то это часто значит лишь то, что совесть открывает рот, а ей этот рот затыкают. Святые отцы говорят: когда человек входит из света в темную комнату, то он сначала ничего не видит, потом, когда глаза его привыкают к темноте, он начинает видеть крупные объекты, потом мелкие, ну а если зажечь свет, то начинает видеть все. Также и человек, который начинает следить за своею внутренней жизнью, сначала видит только крупные грехи, потом помельче. А потом благодать даст ему свет для того, чтобы он мог «зрети своя прегрешения» – об этом мы просим Бога Великим постом в молитве святого Ефрема Сирина.
В каких грехах каяться – это вопрос времени. Вначале человек многого не понимает, не замечает, но в самом таинстве благодать, Дух Божий начинает человеку открывать видение его грехов. И человек, может быть, не осознавая даже, в чем именно он грешен, чувствует все равно свою греховность. Исповедование грехов – это осмысление, но есть еще и состояние чувств, человек сознает, что он грешен по сравнению со святостью – вот это и есть действие благодати.
Мой отец родился в 1900 году, то есть его молодость как раз пришлась на послереволюционные годы: все эти новые веяния, свобода… и он отдалился от Церкви. Его мама, моя бабушка, попросила его как-то пойти в церковь Великим постом и причаститься, сказала, мол, если сделаешь это, то я тебе в ноги поклонюсь. «Ну что ты, мама, я и так схожу», – ответил он и пошел на Арбат в храм к отцу Владимиру Воробьеву (деду нынешнего ректора ПСТГУ прот. Владимира Воробьева). Он пришел на исповедь, и у него не было никаких мыслей о покаянии: стоял, рассматривал молодых девушек в храме. Подошла его очередь, он стал на колени и на вопрос священника: «Ну что скажете, молодой человек?» – папа ответил: «Мне нечего сказать». – «А что же вы пришли?» – «Меня мама попросила». Тогда священник помолчал немного и ответил: «Это очень хорошо, что вы маму послушали», – накрыл отца епитрахилью и начал читать разрешительную молитву. «Что произошло со мною, я не понимаю до сих пор, – рассказывал потом мне отец. – Я зарыдал, как только из крана течь может вода, и когда шел обратно, то уже ни на кого не смотрел. Мир для меня стал совершенно иным». С этого времени отец стал ходить в Церковь, потом промыслом Божиим попал в тюрьму, сидел там в одних камерах с исповедниками и стал после тюрьмы священнослужителем.
Грехи, которые мы чаще замечаем в других, есть и в нас
– Но все-таки есть какие-то способы подготовиться к исповеди?
– Можно было бы посоветовать что-то почитать в этом направлении, есть хорошая книга отца Иоанна (Крестьянкина) «Опыт построения исповеди», еще что-то, но тут очень сложный момент: появилось много таких перечислений, в которых мы находим некое «смакование» грехов. И нужно быть очень осторожным с такими списками, потому что они иногда становятся своего рода учебниками, так как там есть такие грехи, о которых человек и не думал никогда. О плотских грехах вообще не нужно подробных описаний читать, потому что такие описания пачкают душу. А что же касается остального, то лучше просто прислушиваться к своему внутреннему состоянию. Когда мы видим в человеке недостаток, тот факт, что мы этот недостаток замечаем, значит, что этот грех есть и в нас. Вы помните про сучок в чужом глазу и бревно в своем? Что это такое, этот сучок? Сучок растет на бревне, а бревно – это страсть. Сучок – это грех, то есть конкретное проявление страсти. Но если вы не знаете, что это за дерево, что это за бревно, то вы никогда и не догадаетесь, что это именно за сучок! Как теперь принято говорить: каждый понимает в меру своей испорченности. Так вот мы именно тот грех замечаем в другом человеке, ту страсть понимаем, что есть и в нас самих.
– Некоторых людей смущает, что прощение, выходит, получить легко: пошел погрешил, потом покаялся, потом опять погрешил, опять покаялся – и можно снова? Никакого наказания?
– Это почему ж, это кто же вам такое сказал?! Грех прощен на исповеди, но что-то человек все равно терпит: классический пример – это благоразумный разбойник, который был распят рядом со Спасителем. Он покаялся, и Господь ему сказал: сегодня же со Мною будешь в раю. Ничего нечистого в рай не войдет, то есть Господь уже очистил его, простил ему грехи, но, несмотря на это, разбойник остался ведь висеть на кресте! И мало того, как гласит Евангелие, ему еще и перебили голени (Ин. 19, 32). Человек все равно что-то терпит, хотя и несоизмеримо с тем, что он должен бы понести за свои грехи.
– Многие христиане, хотя и исповедуются каждую неделю, все равно остаются грешниками, на вид ничем особенно не отличаясь ото всех прочих людей, да и каются часто в одних и тех же грехах, получается, исповедь им не помогает?
– Ничего подобного, кто постоянно над собою трудится, тот отличается. Что же касается одних и тех же грехов, то и апостолу Павлу было дано «жало в плоть», искушение, чтобы тот не превозносился. Как говорят: до последнего издыхания, даже до райских врат идет у человека борьба с грехом. Мария Египетская покаялась, но 17 лет еще после этого она боролась!
– Необходимо ли чувство покаяния на исповеди? Некоторые просто называют свои грехи без видимых чувств, это тоже нормально?
– Смысл борьбы со грехом не в том, чтобы человек его просто называл, а чтобы грех ему стал противен и мерзок! Когда мы были на Афоне, один батюшка спросил одного духовника: а почему, мол, бывает так, что мы причащаемся, каемся и опять те же грехи совершаем? И тот ответил: это просто боль сердечная не пересилила грех!
Если ты просто перечисляешь грехи, это значит, борьбы у тебя внутренней с грехом нет. Покаяние – это ведь и есть обретение в себе покаянного чувства. А чувство это от Бога – сердцу ведь не прикажешь. Но иногда и просто назвать свой грех на исповеди – это уже большой труд, усилие!
Исповедью покаяние только начинается, покаяние – это стержень всей духовной жизни. Молитва на исповеди, которую читает священник, – ее начало священник обычно читает всем сразу, а окончание уже каждому лично: «прощаю и разрешаю», – так вот начинается она в том числе и такими словами: «…подаждь ему (кающемуся, которому молитвой прощаются грехи) образ покаяния»! А что же было до этого, спросите вы? Он же уже вроде покаялся, а мы читаем вдруг: «…подаждь ему образ покаяния»! А это для того, чтобы показать, что исповедью просто начинается новая ступень покаяния.
Вы помните, как апостол Петр в Евангелии припал к ногам Спасителя и сказал: «Изыди от меня, яко аз грешен есмь»? Вот это и есть покаянное состояние, которое испытал и мой отец, когда почувствовал благодать Божию!
– Некоторые люди, придя в Церковь, после первой исповеди круто меняют свою жизнь, а некоторые, наоборот, почти не меняются, по-прежнему живут со своими грехами. От чего это зависит?
– От решимости. А для решимости нужно просить помощи Божией и еще терпения. Как-то лет сорок назад мы разговаривали с отцом Иоанном (Крестьянкиным), он еще молодой был, и он спросил, читал ли я у апостола Иакова такие слова: «Не хватает мудрости – проси мудрости». «Так вот, – спрашивает, – вы как думаете, что это за мудрость? Соломонова? Нет, это терпение!» Терпение – это искусство духовное. С помощью его и получается по-настоящему избавиться от греха.
– Иногда после исповеди наступает чувство душевного облегчения, а иногда нет. Что это значит, стоит ли ждать такого чувства от каждой исповеди?
– Если оно есть, то и слава Богу, но ждать его не нужно. Оно не обязательно должно появляться, и если оно не появляется, то это показывает, что нужно работать, что в борьбе с грехом расслабляться нельзя. И вообще духовных состояний не нужно ждать. Если они даются – хорошо, но ни ждать, ни гоняться за ними категорически не стоит. Если вы не чувствуете облегчения душевного после исповеди, то это не значит, что ваша исповедь не принята. Есть такая история у святых отцов: один человек все время каялся, каялся, а его все не покидало чувство тяжести, и отцы в обители стали за него молиться: Господи, он же так кается, почему Ты не простил ему до сих пор? И им был ответ: Я давно простил его, но страдание нужно ему для спасения.
– Насколько подробно положено описывать свои грехи на исповеди? Можно ограничиться названиями или обязательно посвящать священника в детали?
– К сожалению, если каждый будет описывать в подробностях, то это может затянуться до вечера. Плотские грехи вообще не стоит рассказывать в подробностях. К тому же когда рассказывают обстоятельства – по моему опыту, в этом часто есть элемент некоего оправдания самого себя. Иногда люди начинают пересказывать весь свой трудовой день: мне приносили порой целые тетради, потому что если начать описывать, что ты сделал за неделю или за месяц, то это сплошные романы начинаются!
Главное – это не подробности, а борьба: если назвал грех, то должен все-таки бороться с ним. Если нет настоящей борьбы с грехом, то никакие подробности тут не помогут.
Протоиерей Валериан КРЕЧЕТОВ родился в 1937 году в семье репрессированного бухгалтера и впоследствии священника Михаила Кречетова. Окончил школу в 1959 году, и тогда же был зачислен в Московский лесотехнический институт, спустя три года после окончания которого, последовав примеру отца, поступил в московскую семинарию. Рукоположен 12 января 1969-го, в 1973 году окончил Московскую Духовную академию. За долгие годы своего служения имел возможность общаться со многими выдающимися пастырями, в том числе с отцом Николаем Голубцовым, отцом Иоанном (Крестьянкиным), отцом Николем Гурьяновым. Сейчас является духовником Московской епархии и настоятелем Покровского храма села Акулово Одинцовского района.
Расплачиваются ли дети за грехи родителей?
Читайте также: Фатализм
– Владыка, продолжая разговор о Высшем суде и Высшей справедливости, ответьте, пожалуйста, на вопрос: расплачиваются ли дети за грехи родителей? Если вспомнить новейшую историю страны: гражданскую войну, репрессии, разрушение храмов, то станет понятно, насколько ответ на этот вопрос важен не только для конкретного человека, его семьи, но и для всего общества. Иногда приходится слышать, что четыре или даже семь поколений отвечают за грех, совершенный в роду. Так ли это?
– Суждение о том, что последующие поколения (называются цифры четыре или семь) будут расплачиваться за грехи отцов, имеет ветхозаветные корни, и в Евангелии мы не найдем никаких указаний на это. Да, в Книге Бытие Библии рассказывается о том, как сын Хама Ханаан и его потомство были прокляты и несли проклятие за грех, совершенный Хамом. Но это единичный случай, и проклятие было произнесено не Богом, а отцом Хама Ноем. Сам Ной «был человек праведный и непорочный в роде своем» (Быт. 6. 9), и у него было трое сыновей: Сим, Хам и Иафет, которых Господь повелел Ною взять с собой в ковчег. Когда потоп кончился, Ной с сыновьями вышли из ковчега и принесли жертву Богу. Господь благословил Ноя и сынов его и обещал, что больше вода не будет служить потопом на истребление всего живущего. Кстати, интересно, что знамением этого завета Господь сделал радугу: «И будет, когда я наведу облако на землю, то явится радуга [Моя] в облаке; и Я вспомню завет Мой, который между Мною и между вами и между всякой душею живого во всякой плоти; и не будет более вода потопом на истребление всякой плоти» (Быт. 9. 14–15).
Но нам сейчас важно обратить внимание на то, что и Ной, и его сыновья были благословлены Богом. И вот что происходит дальше: после потопа «Ной начал возделывать землю и насадил виноградник; и выпил он вина и опьянел и лежал обнаженный в шатре своем. И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего и, выйдя, рассказал двум братьям своим. Сим же и Иафет взяли одежду и, положив ее на плечи свои, пошли задом и покрыли наготу отца своего; лица их были обращены назад, и они не видали наготы отца своего. Ной проспался от вина своего и узнал, что сделал над ним меньший сын его, и сказал: проклят Ханаан; раб рабов будет он у братьев своих» (Быт. 9. 20–25). То есть проклятие Ханаана за грех отца его, Хама, произнес Ной – это дело Ноя. И проклятие было направлено на Ханаана, потому что Хам, как мы помним, был благословлен Богом, естественно, Ной это знал и просто не мог это благословение преступить.
– Теперь понятно, откуда пошло выражение «хамов грех» и что это значит. И ясно, почему Ной проклял не своего сына Хама, который этот грех совершил, а внука. Может быть, это кажется и не справедливым, но все-таки поступок Хама предопределил будущее его потомков, их место в народе – они действительно стали рабами.
– Да, от Ханаана пошли племена Ханаанские. Но уже в ветхозаветных пророчествах дается ответ Бога на вопрос, ложится ли вина родителей на детей, расплачиваются ли дети перед Богом за их грехи. Вот что говорит Господь устами пророка Иезекииля: «Вы говорите: «почему же сын не несет вины отца своего?» Потому что сын поступает законно и праведно, все уставы Мои соблюдает и исполняет их; он будет жив. Душа согрешающая, она умрет, сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем и остается, а беззаконие беззаконного при нем и остается… Я буду судить… каждого по путям его, говорит Господь Бог» (Иез. 18. 19–30). А у пророка Иеремии, предвестившего приход Христа, сказано так: «В те дни уже не будут говорить: «отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина», но каждый будет умирать за свое собственное беззаконие; кто будет есть кислый виноград, у того на зубах и оскомина будет» (Иер. 31. 29–30). То есть нет ответственности перед Богом за грех отцов, нет такой темы – но есть, и это очень серьезно, тема греховной наследственности.
И чтобы закрыть этот вопрос, скажу, что если судьба тех, кто разрушал храмы очень часто складывалась трагически, то их дети, я знаю такие примеры, вырастали хорошими, порядочными людьми, часто верующими. То есть прямой связи между проступком родителей, роковой предопределенности расплаты нет.
– Понятно, что ребенок не несет ответственности за грех родителей, но оказывает ли влияние на состояние ребенка духовное состояние родителей? То есть я имею в виду, ущербны ли в чем-то дети невенчанных родителей, так называемые «незаконнорожденные дети», дети, родители которых атеисты или принадлежат к другой вере?
– Нет, конечно, о какой ущербности может идти речь? Незаконнорожденность – это термин наследственного права, и никакого иного, в том числе и духовного, значения не имеет. Надо четко понимать, что крещение – это духовное рождение во Христе, и по сравнению с этими узами все другие связи – родственные, социальные, семейные, национальные, не так значимы.
– Да, в Евангелие есть эпизод, который часто смущает людей, делающих первые шаги в вере. Я имею в виду место, где описывается, как к Иисусу пришли Матерь Его и братья Его, и Он не вышел к ним. «И пришли к Нему Матерь и братья Его, и не могли подойти к Нему по причине народа. И дали знать Ему: Матерь и братья стоят вне, желая видеть Тебя. Он сказал им в ответ: Матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие и исполняющие его» (Лк. 8. 19–21).
– Этот эпизод ни в коем случае не учит невниманию или пренебрежению к родным, близким. Он просто говорит об иерархии ценностей, о том, что, во-первых, Господь пришел для всех, а во-вторых, о том, что единение во Христе выше любого другого единения.
Ко времени пришествия в мир Христа в религиозных воззрениях евреев кровно-родственные связи определяли богоизбранность. Получалось, что если ты потомок Авраама, то ты автоматически наследуешь Царствие Небесное. Но Христос сказал: «Не вы меня избрали, а Я вас» (Ин. 15. 16). И Он установил иные критерии отношений с Богом. Родовые связи не могут определять, спасется человек или нет. По отношению ко Христу все родовые связи – ничто, потому что Бог – Творец, Бог – наш Отец, а мы Его дети, поэтому мы и называемся братьями и сестрами во Христе. Апостол Павел пишет: «Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христе крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского; ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3. 26–28). То есть все мы Христовы, и это единение имеет абсолютную ценность, ценность в вечности. С другой стороны, Иисус рождается в богоизбранном народе, Евангелие неслучайно дает Его родословие – этим подчеркивается и то, что каждый человек должен знать свое родство.
– А почему это важно, по-моему, это противоречит тому, что Вы только что сказали?
– Совсем нет. Дело в том, что Господь призывает нас к жизни в конкретной исторической и социально-культурной среде, и эта среда является хранительницей человека и местом реализации им его предназначения. И родовая принадлежность помогает человеку воспринимать мир в той природной, социальной, исторической среде, в которой он призван к жизни. Это то, что позволяет человеку сформировать и осознать свою самобытность. Мы все единосущны, мы все называемся одним именем – Человек, но каждый из нас имеет свое лицо, и вот с этой точки зрения принадлежность человека к конкретному роду очень важна: так формируется индивидуальность, личность приобретает новые грани, ипостаси. И с другой стороны, родовая принадлежность помогает человеку идентифицировать себя в этом мире, среди других людей. И если учесть, насколько стремительно в современном мире идут процессы унификации людей, насколько сильна тенденция к приведению всех к одному стандарту, можно предположить, что роль кровно-родовых связей будет возрастать, потому что именно они позволят человеку не потерять и осознать свою индивидуальность, сохранить свое лицо.
– Владыка, какова роль семьи в этом? И кстати, раз уж Вы об этом заговорили, как относиться к тем изменениям, которые в последнее время претерпевает она? Сейчас в семье могут жить и родные дети, и дети из предыдущих браков или даже дети из пробирки (ученым кажется, что они близки к этому).
– Что касается клонирования, то это попытка воспроизвести всего лишь биологическую часть такого явления, как рождение. И в основе ее лежит взгляд на рождение только как на биологический процесс.
– Ну, если это так, то наука рано или поздно сократит участие родителей в этом процессе. Ведь если они принимают участие в рождении человека только плотью, то ее-то можно будет заменить совокупностью ферментов, биохимических реакций и т. д. Это будет просто вопросом уровня развития науки.
– При этом забывается, что человек – это тело, душа и дух. В таком появлении человека на свет нет места не только родителям, но и Богу. И уж если мы даже рождение человека считаем просто физиологическим актом без участия Бога, то тогда и все наши отношения – это отношения на уровне плоти.
Мы уже говорили о том, что очень часто супруги, прожившие вместе долгую жизнь, к старости начинают внешне походить друг на друга. Это показывает, что есть нечто, что выше физической данности. И это нечто и преображает, изменяет людей. Значит, семья – это больше, чем отношения плоти. Не просто больше, чем отношения кровные, родственные, социальные, имущественные, бытовые, связывающие людей, но и больше, чем связи плоти в широком смысле слова.
– Мне кажется, что с похожестью супругов друг на друга все ясно – ведь сказано, что «жена и муж плоть едина», а раз едина, то поэтому люди и стали похожи.
– Не все так просто. В Евангелии есть эпизод, когда ко Христу пришли саддукеи, которые не верили в воскресение из мертвых, и спросили Его: «Учитель! Моисей написал нам: если у кого умрет брат и оставит жену, а детей не оставит, то брат его пусть возьмет жену его и восстановит семя брату своему. Было семь братьев: первый взял жену и, умирая, не оставил детей. Взял ее второй и умер, и он не оставил детей; также и третий. Брали ее за себя семеро и не оставили детей. После всех умерла и жена. Итак, в воскресении, когда воскреснут, которого из них будет она женою?» (Мк. 12. 18–23). И Иисус отвечает, что «когда из мертвых воскреснут, тогда не будут ни жениться, ни замуж выходить, но будут как Ангелы на небесах» (Мк. 12. 25). То есть в Царствии Небесном совершенно другие отношения, и отношения плоти не имеют жизни в вечности. А раз так, то все связи, узы, которые осуществляются только в одном, физиологическом измерении, не имеют жизни в вечности, они недолговечны. Это распад. Но если люди соединены духовным началом, соединены Любовью, то тогда их отношения уже направлены в вечность. «Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас» (1 Ин. 4. 12), потому что «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, а Бог в нем» (1 Ин. 4. 16). Поэтому если люди соединены именно духовным началом, если они соединены Любовью, то уже Дух, Дух Любви – союз мира, воздействует на них так, что они становятся похожими друг на друга. И вот тогда семья – это союз людей в любви, а это то, что уже принадлежит вечности.
– То есть получается, что именно любовь и духовная общность делают семью чем-то большим, чем просто сожительство людей, имеющих общих родственников, общий быт, собственность, воспоминания и даже детей.
– Да, и обратите внимание, что такой союз людей, союз, основанный на любви, позволяет человеку раскрыть в себе все то, чем Господь наделил его, раскрыть в себе весь творческий потенциал, который в нем заложен. Такой союз не заглушает эти дары, не подавляет, не разрушает человека, наоборот, он дает возможность для творческого, духовного расцвета личности.