Я кормлю солдат руинами москвы о чем песня
Рецензии на произведение «Павел Кашин. Эра Любви»
Уважаю творчество Кашина. Это надолго.
Под цветными небесами
Чёрт играет чудесами
В сердце у меня
Сильно-вдохновения!!
Он начертил магический круг.
Он говорил про тяжесть моих надбровных дуг.
А я уйду, да я и не был,
Ведь я с совсем с другой луны, я в фаворе у неба,
В фаворе у неба,
В фаворе у неба, в фаворе у неба,
В фаворе у неба, в фаворе у неба,
В фаворе у неба, в фаворе у неба,
В фаворе у неба.
Он говорил о вечном огне,
Он говорил о том, что мои грехи видней.
А я забыл, а я не верил,
Ведь я совсем с другой луны, да, да, да, да.
Он говорил о чем-то еще.
Он говорил о том, что предъявит чей-то счет
Да я забыл, да я и не был,
Ведь я совсем с другой луны, я в фаворе у неба,
В фаворе у неба,
В фаворе у неба, в фаворе у неба,
В фаворе у неба, в фаворе у неба,
В фаворе у неба, в фаворе у неба.
Брысь, я ладно сшит.
Я лишь увидел cмысл жить,
Быть. Тупая прыть
В ногах души.
И лежу себе ненужный
Рожей во ржи,
Расплескав по небу мысли,
Мол, кто ты есть, жизнь?
Жизнь почти что спета,
Но ни допить, ни допеть.
Гнать, бежать и видеть,
Дышать, терпеть.
И лежу себе ненужный
Рожей во ржи,
Расплескав по небу мысли,
Мол, кто ты есть, жизнь?
Мир становится скользким.
Солнце выходило из-за гоp.
До сих поp, до весны я так не веpил в солнце.
Я вчеpа игpал с детьми луны
Мутабоp! Пpевpащаюсь нынче в сына солнца.
Эй, балет! Галоп алле! Мне тpидцать лет неполных.
Я стою и на кpаю, стою, пою: «Подсолнух»
Я иду шагаю налегке
Вдалеке, ввысоке, по головам кумиров.
Я pисую светлую звезду
Hа ходу, на pуке, на самой пясти миpа.
Эй, тpубач! Тpуби подъем! Я нынче командиpом.
А споткнусь, иди не тpусь, ступай по мне, по миpу!
Эй, балет! Галоп алле! Мне тpидцать лет неполных.
Я стою и на кpаю, стою, пою: «Подсолнух»
Дар любви от дара боли
Отличает чувство воли
И любви под трепетным крылом.
Расставанья и свиданья
В этом зале ожиданья
В общем знаменателе равны.
В нашем тихом мирозданьи
Всё решает ожиданье
И любовь под трепетным крылом.
Этот мир любви и боли
Только смелым дарит волю
И любовь к победе над собой.
Души улетают
В небо сентября.
И всё, моя родная,
Зря.
Сломленный в борьбе,
Стою среди руин.
И всё это тебе,
Ma Josephine.
Русские, как тени,
Без красивых фраз
Мрут как привидения,
Унося и нас,
Тихо улетая
В небо сентября,
И всё, моя родная,
Я.
Сломленный в борьбе,
Стою среди руин.
И всё это тебе,
Ma Josephine.
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021. Портал работает под эгидой Российского союза писателей. 18+
Павел Кашин — Josephine
Слушать Павел Кашин — Josephine
Слушайте Josephine — Павел Кашин на Яндекс.Музыке
Текст Павел Кашин — Josephine
Мы искали рая,
Мы попали в ад.
Тихо умирая,
Шепчет мой солдат.
Души улетают
В небо сентября.
И всё, моя родная,
Зря.
Припев:
Я и мой Мюрат —
Растерянные львы.
Я кормлю солдат
Руинами Москвы.
Сломленный в борьбе,
Стою среди руин.
Всё это тебе,
Ma Josephine.
Мы искали рая,
Мы попали в ад.
Тихо умирая,
Шепчет мой солдат.
Души улетают
В небо сентября.
И всё, моя родная,
Зря.
Припев:
Я и мой Мюрат —
Растерянные львы.
Я кормлю солдат
Руинами Москвы.
Сломленный в борьбе,
Стою среди руин.
Всё это тебе,
Ma Josephine.
Русские, как тени,
Без красивых фраз
Мрут, как привидения,
Унося и нас
Тихо улетая
В небо сентября.
И всё, моя родная,
Я.
Припев:
Я и мой Мюрат —
Растерянные львы.
Я кормлю солдат
Руинами Москвы.
Сломленный в борьбе,
Стою среди руин.
Всё это тебе,
Ma Josephine.
Русские, как тени,
Без красивых фраз
Мрут, как привидения,
Унося и нас
Тихо улетая
В небо сентября.
И всё, моя родная,
Я.
Припев:
Я и мой Мюрат —
Растерянные львы.
Я кормлю солдат
Руинами Москвы.
Сломленный в борьбе,
Стою среди руин.
Всё это тебе,
Ma Josephine.
москва-91
Замёрзли Патриаршие пруды. \Броня крепка –\и брат идёт на брата,\в сгущенье окружающей среды\взрывается \учебная граната,\готовятся\ потешные полки,\и пламя возгорается из искры. \Броня крепка\и танки наши быстры,\и что вас ждёт,\мои ученики. Евгений Бунимович1985
Зачем ты встречи ждешь с Москвой,\Скажи, ровесник?\Затем, чтоб вместе мы с тобой Сложили Песню. Лев Ошанин
Здесь когда-то Пушкин жил,\Пушкин с Вяземским дружил,\Горевал, лежал в постели,\Говорил, что он простыл. Геннадий Шпаликов
Здесь Степан, боярин тучный,\славу нехотя снискал:\на земле Степана Кучки\поднялась, росла Москва. \Всем она сейчас известна,\и почти забыт Ростов.\Велика Москва, но — тесно\нынче в ней, а здесь — простор! Николай Родионов
И вот опять истории страница Покрыта кровью подмосковных битв. Тремя путями враг к Москве стремится, Путем единым будет он отбит. Вера Инбер 1941 ЕДИНЫЙ ПУТЬ
И врагу никогда не добиться, \ Чтоб склонилась твоя голова, \ Дорогая моя столица! \ Золотая моя Москва! Марк Лисянский МОЯ МОСКВА 1941—1942
И как Москва в свои концы\Чертоги, храмы и дворцы\Победоносно совместила,\Так в «Русском вестнике» одном\Себе нашла и кров и дом\Литературы русской сила. Василий Курочкин Слово примирения (Материалы для истории русского просвещения с элегиями и пляскою)
И мы поедем доброю Москвой,\и в спины нам фонарной тенью краткой\склонятся все дома – на Поварской,\над ледяной Собачьею Площадкой. Сергей Воль
Геннадий Шпаликов. Стихотворения.
ВТРОЕМ.
То ли страсти поутихли.
То ли страсти поутихли,
То ли не было страстей, —
Потерялись в этом вихре
И пропали без вестей
Люди первых повестей.
На Песчаной — все песчано,
Лето, рвы, газопровод,
Белла с белыми плечами,
Пятьдесят девятый год,
Белле челочка идет.
Вижу четко и нечетко–
Дотянись — рукой подать–
Лето, рвы и этой челки
Красно–рыжей благодать.
Над Москвой–рекой ходили,
Вечер ясно догорал,
Продавали холодильник,
Улетали за Урал.
Геннадий Шпаликов. Стихотворения.
ОЙСТРАХУ
Годами когда–нибудь в зале концертном
Мне Брамса сыграют — тоской изойду.
Пастернак
Амстердам, Амстердам,
Черная аорта,
Вам живого не отдам,
Забирайте мертвого.
Тело в ящик погрузив,
В некой «Каравелле», —
А по ящику вблизи
Мы в Москве ревели.
Страшно в городе чужом
Помирать, наверно,
Форточка — и нагишом–
Падать безразмерно.
Вне размера, вне, вовне,
Позевайте — падаль, —
Белый, синий, красный снег
В Амстердаме падал.
Октябрь 1974
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1916–1920 гг
Братья
2. «Два ангела, два белых брата…»
Два ангела, два белых брата,
На белых вспененных конях!
Горят серебряные латы
На всех моих грядущих днях.
И оттого, что вы крылаты —
Я с жадностью целую прах.
Где стройный благовест негромкий,
Бредущие через поля
Купец с лотком, слепец с котомкой…
— Дымят, пылая и гремя,
Под конским топотом — обломки
Китай-города и Кремля!
Два всадника! Две белых славы!
В безумном цирковом кругу
Я вас узнала. — Ты, курчавый,
Архангелом вопишь в трубу.
Ты — над Московскою Державой
Вздымаешь радугу-дугу.
Дарья Ильгова Часы, года
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 5, 2015
Расскажи мне, как можно остаться самой собой.
Я оставила гул Москвы и морской прибой
И вернулась к истокам пустой и осоловевшей.
Май махал мне вослед цветущей в садах черешней.
Папа встретил меня на вокзале совсем седой.
Расскажи мне, как можно не помнить весов и мер,
Как смириться и жить по веленью небесных сфер,
Как ни боли, ни зла, ни времени не бояться.
Моей младшей сестре, не заметишь, как стукнет двадцать.
Я во всем такой дурной для нее пример.
Расскажи ей о том, что можно не уезжать,
Что быть можно счастливой, если рядом отец и мать,
Что чужой порог далек, и высок, и крут,
Что нигде, кроме дома, не любят нас и не ждут.
Двум домам, как двум родинам, не бывать.
Расскажи ей, что год скитаний идет за три,
Что не стоит играть даже за ценный приз,
Что бывает неважно, прав ты или не прав ты.
Дай везенья и сил напрямую дойти до правды,
Что на самом деле сияет у нас внутри.
ПАВЕЛ КАШИН Кн. ПО ВОЛШЕБНОЙ РЕКЕ 2018
Альбом «Josephine» (2005 г.)
«Josephine»
Вот альбом «Josephine» я сейчас на французский перевожу потихонечку. Мне кажется, он будет логично звучать по-французски. А песня – это полностью письма Наполеона к Жозефине, написана наподобие песни «Дубровский», где я взял фразы Пушкина из романа «Дубровский» и из фраз составил песню, немножко сымпровизировав в последнем куплете. В «Josephine» я даже не импровизировал: здесь все фразы, кроме: «…все это тебе, ma Josephine…», – из писем Наполеона к Жозефин. «И русские как тени умирают без слов, и уносят моих солдат», – все это у него в письме было, а также то, что солдат «хоть камнями корми от руин московских». Наверно, единственная песня, написанная с документальной точностью, поэтому даже полезно будет, если дети ее услышат: будут знать, что тогда происходило.
Мы искали рая
Мы попали в ад
Тихо умирая
Шепчет мой солдат
Души улетают
В небо сентября
И все, моя родная
Зря
Я и мой Мюрат
Растерянные львы
Я кормлю солдат
Руинами Москвы
Сломленный в борьбе
Стою среди руин
И все это тебе
Ma Josephine
Русские как тени
Без красивых фраз
Мрут как привиденья
Унося и нас
Тихо улетая
В небо сентября
И все, моя родная
Я
Я и мой Мюрат
Растерянные львы
Я кормлю солдат
Руинами Москвы
Сломленный в борьбе
Стою среди руин
И все это тебе
Ma Josephine
НАУМ КОРЖАВИН (1925-2018) На скосе века. Стихи и поэмы 2008
Московская поэма
XV
Мне сознание это —
Жизнь в извечной игре.
Без него как бы нету
Смысла в зле и добре.
И в защите свободы…
От кого и к чему? —
Если движутся годы
Так спокойно во тьму.
Разве беды нависли?
Длится сладкая жизнь,
Где подобие мысли
Интересней, чем мысль.
Пелена. Не проткнуться
Мне сквозь ту пелену.
Лишь под ней задохнуться.
Да и камнем ко дну.
Чтоб в тоске неудачи
Ощутилось острей,
Что свобода — не значит
Мир свободных людей.
Что висит над юродством
Тусклой мглы мировой
Меч судьбы — вологодский
Тот же самый конвой.
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1916–1920 гг
«Вам грустно. — Вы больны…»
Ю. 3.
Beau tеnеbreux![31] — Вам грустно. — Вы больны.
Мир неоправдан, — зуб болит! — Вдоль нежной
Раковины щеки — фуляр, как ночь.
Ни тонкий звон венецианских бус,
(Какая-нибудь память Казановы
Монахине преступной) — ни клинок
Дамасской стали, ни крещенский гул
Колоколов по сонной Московии —
Не расколдуют нынче Вашей мглы.
Доверьте мне сегодняшнюю ночь.
Я потайной фонарь держу под шалью.
Двенадцатого — ровно — половина.
И вы совсем не знаете — кто я.
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1906–1916 гг
3. «Мимо ночных башен…»
Мимо ночных башен
Площади нас мчат.
Ох, как в ночи страшен
Рев молодых солдат!
Греми, громкое сердце!
Жарко целуй, любовь!
Ох, этот рев зверский!
Дерзкая — ох — кровь!
Мой рот разгарчив,
Даром, что свят — вид.
Как золотой ларчик
Иверская горит.
Ты озорство прикончи,
Да засвети свечу,
Чтобы с тобой нонче
Не было — как хочу.
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1906–1916 гг
4. «Настанет день — печальный, говорят…»
Настанет день — печальный, говорят!
Отцарствуют, отплачут, отгорят,
— Остужены чужими пятаками —
Мои глаза, подвижные как пламя.
И — двойника нащупавший двойник —
Сквозь легкое лицо проступит лик.
О, наконец тебя я удостоюсь,
Благообразия прекрасный пояс!
А издали — завижу ли и Вас? —
Потянется, растерянно крестясь,
Паломничество по дорожке черной
К моей руке, которой не отдерну,
К моей руке, с которой снят запрет,
К моей руке, которой больше нет.
На ваши поцелуи, о, живые,
Я ничего не возражу — впервые.
Меня окутал с головы до пят
Благообразия прекрасный плат.
Ничто меня уже не вгонит в краску,
Святая у меня сегодня Пасха.
По улицам оставленной Москвы
Поеду — я, и побредете — вы.
И не один дорогою отстанет,
И первый ком о крышку гроба грянет, —
И наконец-то будет разрешен
Себялюбивый, одинокий сон.
И ничего не надобно отныне
Новопреставленной болярыне Марине.
11 апреля 1916
1-й день Пасхи
Маргарита Агашина (1924-1999) Бабья доля (сборник) 2014
О первой любви
2
Две зимы черёмухами вьюги,
две весны черёмухи пургой…
Говорят, что мы с тобой подруги,
что одна – ни шагу без другой.
Мы с тобой играли в разных кукол,
и у детства памятных дверей
нас с тобой по-разному баюкал
тихой песней голос матерей.
И твои каштановые парки,
может, и не знали ничего —
дальнего поселка у Игарки,
Пихт и кедров детства моего.
Были руки неловки и робки.
Я плела задумчивый венок.
Вдруг за дальним озером у сопки
выстрелил соседский паренёк.
Он не думал, осторожно целясь
прямо в грудь большому крохалю,
как тогда на всю тайгу хотелось
громко крикнуть: «Я тебя люблю!»
Вывернулось сердце наизнанку,
ночью дым от выстрела – во сне…
Но забыт тот паренёк с берданкой
в бисерном, цветастом зипуне.
…А потом – берёзовые тени
на верандах подмосковных дач,
и летит на школьной перемене
невесомый волейбольный мяч.
И – мальчишка в клетчатой рубашке…
А потом из рук моих к нему
лепестки оборванной ромашки
ветер уносил по одному…
В платье, разрисованном горошком,
как в мечте ждала я, как во сне…
но не по цветным лесным дорожкам
в первый раз любовь пришла ко мне.
По Лесной, Полянке или Пресне —
я не знала улиц городских…
Шумный город замер и затих
над моей, не городскою, песней.
Песня слов и выдумок сильней!
Если трудно – песню позови!
Песня стала спутницей моей
первой, не придуманной, любви.
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1906–1916 гг
7. «Как весело сиял снежинками…»
Как весело сиял снежинками
Ваш — серый, мой — соболий мех,
Как по рождественскому рынку мы
Искали ленты ярче всех.
Как розовыми и несладкими
Я вафлями объелась — шесть!
Как всеми рыжими лошадками
Я умилялась в Вашу честь.
Как рыжие поддевки — парусом,
Божась, сбывали нам тряпье,
Как на чудных московских барышень
Дивилось глупое бабье.
Как в час, когда народ расходится,
Мы нехотя вошли в собор,
Как на старинной Богородице
Вы приостановили взор.
Как этот лик с очами хмурыми
Был благостен и изможден
В киоте с круглыми амурами
Елисаветинских времен.
Как руку Вы мою оставили,
Сказав: «О, я ее хочу!»
С какою бережностью вставили
В подсвечник — желтую свечу…
— О, светская, с кольцом опаловым
Рука! — О, вся моя напасть! —
Как я икону обещала Вам
Сегодня ночью же украсть!
Как в монастырскую гостиницу
— Гул колокольный и закат —
Блаженные, как имянинницы,
Мы грянули, как полк солдат.
Как я Вам — хорошеть до старости —
Клялась — и просыпала соль,
Как трижды мне — Вы были в ярости! —
Червонный выходил король.
Как голову мою сжимали Вы,
Лаская каждый завиток,
Как Вашей брошечки эмалевой
Мне губы холодил цветок.
Как я по Вашим узким пальчикам
Водила сонною щекой,
Как Вы меня дразнили мальчиком,
Как я Вам нравилась такой…
НАУМ КОРЖАВИН (1925-2018) На скосе века. Стихи и поэмы 2008
Московская поэма
XVIII
Было, сплыло, осталось,
Пронеслось, унеслось.
Превратилось в усталость,
В безнадёжность и злость.
Было: поиски меры —
Пусть в безмерном аду.
Да и всё-таки вера,
Что куда-то иду.
И незнанье той сути.
Что надежда — пуста.
Что дороги не будет,
Кроме той, что сюда.
Это юности знаки:
Дождик… Запах угля…
Конвоиры… Собаки…
И родная земля.
Май 1977 — март 1978
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1916–1920 гг
«Московский герб: герой пронзает гада…»
Московский герб: герой пронзает гада.
Дракон в крови. Герой в луче. — Так надо.
Во имя Бога и души живой
Сойди с ворот, Господень часовой!
Верни нам вольность, Воин, им — живот.
Страж роковой Москвы — сойди с ворот!
И докажи — народу и дракону —
Что спят мужи — сражаются иконы.
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1906–1916 гг
2. «Из рук моих — нерукотворный град…»
Из рук моих — нерукотворный град
Прими, мой странный, мой прекрасный брат.
По церковке — все сорок сороков,
И реющих над ними голубков.
И Спасские — с цветами — ворота,
Где шапка православного снята.
Часовню звездную — приют от зол —
Где вытертый от поцелуев — пол.
Пятисоборный несравненный круг
Прими, мой древний, вдохновенный друг.
К Нечаянныя Радости в саду
Я гостя чужеземного сведу.
Червонные возблещут купола,
Бессонные взгремят колокола,
И на тебя с багряных облаков
Уронит Богородица покров,
И встанешь ты, исполнен дивных сил…
Ты не раскаешься, что ты меня любил.
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1906–1916 гг
5. «Над городом, отвергнутым Петром…»
Над городом, отвергнутым Петром,
Перекатился колокольный гром.
Гремучий опрокинулся прибой
Над женщиной, отвергнутой тобой.
Царю Петру и вам, о, царь, хвала!
Но выше вас, цари, колокола.
Пока они гремят из синевы —
Неоспоримо первенство Москвы.
И целых сорок сороков церквей
Смеются над гордынею царей!
АНДРЕЙ ВОЗНЕСЕНСКИЙ (1933-2010) Сб. «Ямбы и блямбы» 2010
«Спас Космический, Спас Медовый…»
Спас Космический, Спас Медовый,
крестом вышитые рушники,
католический крестик Мадонны,
расстегнувшись, смущал Лужники.
«Грудь под поцелуи, как под рукомойник»
(Пастернак).
Как песенка в банкомате:
«Мадонной стала блондиночка с Лукоморья».
Кем станет московская Богоматерь.
2007
Марина Цветаева (1892-1941)
Стихотворения 1916–1920
Евреям
Так бессеребренно — так бескорыстно,
Как отрок — нежен и как воздух синь,
Приветствую тебя ныне и присно
Во веки веков. — Аминь. —
Двойной вражды в крови своей поповской
И шляхетской — стираю письмена.
Приветствую тебя в Кремле московском,
Чужая, чудная весна!
Кремль почерневший! Попран! — Предан! — Продан!
Над куполами воронье кружит.
Перекрестясь — со всем простым народом
Я повторяла слово: жид.
И мне — в братоубийственном угаре —
Крест православный — Бога затемнял!
Но есть один — напрасно имя Гарри
На Генриха он променял!
Ты, гренадеров певший в русском поле,
Ты, тень Наполеонова крыла, —
И ты жидом пребудешь мне, доколе
Не просияют купола!
Света Литвак АРИОН 2007
вот Кремль. вот Зимний. вот морозный полдень
Гостиный Двор, Кузнецкий Мост, Нескушный сад
среди студентов, первых встречных и солдат
ныряют и выныривают толпы
проделав на ледке когтями пролубь
гуляет поутру лубянский голубь
мимо пельменных, блинных петроградских
там где сильней столичной суки запах
кобель приблудный сцал на цоколь
мимо решеток, мимо стекол
меня вознес московский сокол
где вдоль по набережной Мойки
державный конь копытом цокал
меня не ждал бульварный Гоголь
мой профиль на Литейный топал
минуя письмецом мэйл-арта
посты туманного Кронштадта
не от Фонтанки до Арбата
а от Субботицы до Сенты
дробя проезжие моменты
катил прокуренный шинобус
(трамвай плюс поезд плюс автобус)
белёная зима. рисунок мглистый
улетная зима мотоциклистов