выпьем мы за того кто что делать писал

Выпьем мы за того кто что делать писал

НАША ЖИЗНЬ КОРОТКА

Золотых наших дней
Уж немного осталось,
А бессонных ночей
Половина промчалась.

Проведемте ж, друзья,
Эту ночь веселей,
Пусть студентов семья
Соберется тесней!

Наша жизнь коротка,
Всё уносит с собой,
Наша юность, друзья,
Пронесется стрелой.

Не два века нам жить,
А полвека всего.
Так тужить да грустить,
Друг мой, право, смешно.

В голове удалой
Много сладостных дум;
Буря в жизни и вой
Не заглушат их шум.

Пусть на небе гроза,
А во тьме для меня
Моей милой глаза
Блещут ярче огня.

Не любить – загубить
Значит жизнь молодую.
В жизни (мире) рай – выбирай
Себе деву любую!

В объятиях девы,
Как ангел прекрасной,
Забудем же, други,
Всё горе свое.

И счастия полны,
С улыбкою страстной,
Умрем, забывая
Весь мир, за нее.

И чем больше и злей
Будет гром громыхать,
Тем отраднее с «ней»
Будем мы пировать.

Наша жизнь коротка,
Всё уносит с собой.
Пусть разгульна, легка
Мчится юность стрелой!

На разгульном пиру
Пусть вино нам отрада,
Пусть и песня веселья
Всем горям преграда.

Пойте, ликуйте
Беспечно, друзья,
А песня польется
Как влаги струя.

Пусть ликует твой враг,
Твои силы губя,
Только было б светло
На душе у тебя.

И чтоб в дом твой друзья,
Люди честные шли,
И на смену отцов
Нам младенцы росли.

И чтоб мог ты врагу
В очи смело глядеть
И пред смертью своей
Не дрожать, не бледнеть.

Не боюсь я судьбы,
Не боюсь я врагов:
Силы есть для борьбы,
Руки есть для трудов!

Кто из нас победит. –
Эта речь впереди;
А покуда кипит
Жажда жизни в груди.

Выпьем, братцы, теперь
Мы за русский народ,
Чтобы грамоту знал,
Чтобы шел всё вперед!

Популярная студенческая песня эпохи народников. Это очень «революционный» вариант; есть варианты, лишенные какой-либо социальной направленности. Обычно песня начиналась куплетом «Наша жизнь коротка. « и получила название по этой строчке.

К песне добавлялся также куплет в честь Николая Чернышевского, связанный с оглушительной популярностью в студенческой среде его романа «Что делать?», написанного в 1862-63 гг. в Петропавловской крепости и опубликованного в 1863 г. в «Современнике» (цит. по: Соболева Г. Г. Россия в песне. Музыкальные страницы. 2-е изд., М., Музыка, 1980):

За здоровье того,
Кто «Что делать?» писал
И кто жизнью своей
Воплотил идеал.

1. Наша жизнь коротка…

Наша жизнь коротка,
Всё уносит с собой.
Наша юность, друзья,
Пронесется стрелой!

Проведемте ж, друзья,
Эту ночь веселей!
Пусть студентов семья
Соберется тесней!

Не любить – погубить
Значит жизнь молодую.
В жизни рай – выбирай
Каждый деву младую.

Проведемте ж, друзья,
Эту ночь веселей!
Пусть студентов семья
Соберется тесней!

От бессонных ночей
Голова не болит,
А болит у того,
Кто без просыпа спит.

Проведемте ж, друзья,
Эту ночь веселей!
Пусть студентов семья
Соберется тесней!

Русские песни. Сост. проф. Ив. Н. Розанов. М., Гослитиздат, 1952

2.

Наша жизнь коротка,
Всё уносит с собой.
Наша юность, друзья,
Пронесется стрелой.

Проведемте ж, друзья,
Эту ночь веселей,
И пусть наша семья
Соберется тесней.
Налей, налей
Бокалы полней!
Налей, налей
Бокалы полней!
И пусть наша семья
Соберется тесней!
И пусть наша семья
Соберется тесней!

Выпьем первый бокал
За свободный народ.
А второй наш бокал
За девиз наш «Вперед!»

А наш третий бокал
Будем все поднимать
За любимую Русь,
Нашу Родину-мать!

Крамбамбули. Застольные песни для голоса в сопровождении фортепиано (гитары). Сост. Андрей Павлинов, Татьяна Орлова. Спб, «Композитор ● Санкт-Петербург», б.г.

Источник

Выпьем мы за того кто что делать писал

Скорей на Саню подействовали строгие лица солдат при чтении манифестов и как потом расходились в молчаливые кучки без обычного мельтешения и шуток.

А Чернега – как будто и совсем не придал значения, легко балагурил о разном. А Устимович и сам пришёл как солдат – с вопросом, с озарением под густыми валиками бровей:

– Солдаты поговаривают – будет мир теперь, а? Наступление отменят?

И так это светилось в нём – Саня не нашёлся погасить.

А газет не было, вместо них прикатывали слухи. То: в Австро-Венгрии революция, Венгрия отделяется. То: царь – скрылся, новое правительство его всюду разыскивает, а в Петрограде – 12 тысяч убитых, ужас!!

Потом прорвалась одна московская газета с блекловатыми фотографиями новых министров – лица как лица, вполне обывательские, никаких сверхлюдей.

И тут же пришёл приказ по Западному фронту: уменьшить ежедневную дачу хлеба.

И пришло Сане в голову: а не снять ли пока боковой наблюдательный, оставить один передовой против Торчиц, облегчить дежурства? А командира батареи всё не видно. Пойти пока присмотреться самому.

День был в пеленистой мглице, может где-то недалеко шёл снег. Морозец небольшой, но Саня надел свою кавказскую бурку – была она ему как родная душа со своего Кавказа, ласковый тёплый мех, на наблюдательном и спать в ней хорошо. Не гнался Саня за тем воинственным видом, какой придавала бурка, но какую-то силу сообщала она. Хотя – заметна очень, и в обычное время остерегаться высунуться в ней.

На боковом наблюдательном застал на дежурстве старшего фейерверкера Дубровина. Любил его: понимает стрельбу, интересуется топографией. Он был награждён серебряными часами «за отличную разведку» и с важностью сматривал на них. На дежурствах не ленился, всё набирался полезного. Смуглое, всегда серьёзное, даже хмуроватое его лицо не казалось мальчишеским, хотя ещё не росло на нём.

Сейчас он передал подпоручику журнал наблюдений. В общем – передовые линии спали.

Подпоручик достал свой любимый цейс, стал медленно обходить знакомую местность. Неизменно занесенные снегом запущенные решётки и каменные кресты на православном кладбище, как бы безлюдном (а там хорошо врыты и замаскированы долговременные сооружения). Еле дымят такие изученные Скарчевские окопы. По закрытому скату, слышно, прогнали тележку – значит к мосту на Щаре.

В глубине блиндажа у телефона сидел Улезько, здешний житель, вот уж наверно странное чувство воевать у себя дома. А Дубровин стоял у смотровой щели, грудью к земляному косяку, рядом с подпоручиком. И спросил тихо:

– Ваше благородие. А хотите, я может вам сейчас любопытную штуку достану?

– К пехоте надо сходить.

Ушёл. Улезько подрёмывал на чурбаке с трубкой. Минут через десять Дубровин вернулся. И на дощечку перед наблюдательной щелью, хорошо освещённую, положил – прокламацию? Небольшой листок грубой бумаги, на нём крупно: «Приказ №1».

Чей? Саня глазами вниз: Петроградский Совет Рабочих и Солдатских Депутатов. Что ещё за командование? Стал читать.

… Во всех батальонах, батареях немедленно выбрать комитеты от нижних чинов… Винтовки, пулемёты должны находиться под контролем комитетов и ни в коем случае не выдаваться офицерам, даже по их требованиям…

– Что они? С ума сдвинулись? – сказал подпоручик вслух, и не мог не накрыть листовку воспретительной ладонью. И оглянулся на Улезьку.

Дубровин с невозмутимыми щеками:

– Да уж знает. Все уже знают.

– Как? А мы ничего не знаем.

– От пехоты. По Перновскому полку их не одна ходит. Перновский гудит. И у ростовцев, кажись, есть.

Дубровин сумрачно и носом шмыгнув:

– Лих её знает. Из тыла привезли. Может отпускные.

– Так это же глупость! Да и при чём тут мы? Это – Петроград, к нам не относится.

Снял ладонь, стал читать дальше.

… Вне службы и строя, в своей общегражданской и частной жизни солдаты… Обязательное отдание чести вне службы отменяется…

– А что у нас – не служба? – спрашивал подпоручик Дубровина, будто тот и писал приказ. – У нас всё служба.

К отданию чести Саня тоже с трудом когда-то привыкал, но теперь так понимал, что без чести – не армия.

… Отменяется титулование – ваше превосходительство, ваше благородие…

– Ну, это другое дело.

Эти «вашбродь» какие-то тряпки заношенные.

… Воспрещается грубое обращение с солдатами…

… Воспрещается обращение к ним на «ты»…

– Был такой словарист Даль, пишет: тот учитель, который гордится, что называет учеников на вы, – лучше бы научил их называть себя на ты, тогда б он знал русский язык. «Вы» – не русское обращение, и совсем для нас неловкое. В старину говорили: ты, Великий Государь, не прав!

Однако листовка лежала под пальцами. Доложить начальству? – так это не в нашей батарее. Дубровин принёс – Дубровин и унесёт.

Оглянулся на Улезьку. И различил в полутьме внизу его уже не дремливое, но любопытное, от щели освещённое, добродушно-соблазнённое лицо.

Источник

Набоков против Чернышевского

Четвёртая глава самого объёмного и сложного русского романа Владимира Набокова «Дар» (1938), написана с необычной для автора публицистической страстностью. Ещё бы – ведь он пишет о Чернышёвском и его сподвижникам, идеи которых, по его мнению, стали не только причиной эстетического упадка, но и грядущих катастроф России. Эстетическое удовольствие от литературы Набоков считал первостепенным условием творчества. Чернышевский выше всего ставил политическую литературу, а значит, по мнению Набокова, предвзятую и тенденциозную.

Набоков – или автор жизнеописания Чернышевского Фёдор Годунов-Чердынцев – искренне жалеет, что созданный в казематах Петропавловской крепости роман «Что делать?» не сгинул случайно после того, как Некрасов обронил свёрток с рукописью. Он отдаёт должное мудрости правительства, дозволившего печатать это антиэстетическое сочинение, разоблачавшее их творца, но оказавшее колоссальное влияние умы. До ссыльного Чернышевского доносились слова студенческой песни, не имевшие уже почти отношения к подслеповатому старичку на берегу Вилюя: «Выпьем мы за того, / Кто «Что делать?» писал, / За героев его, / За его идеал».

Было бы несправедливо рассматривать главу «Дара», запрещенную к публикации даже в эмиграции, как глумление над самим Чернышевским – Набоков не раз подчеркивал благородство его помыслов и жертвенность в борьбе с режимом. Но благими мечтами дорога оказалась вымощенной в ином направлении. «А всё-таки нельзя без трепета трогать этот старенький (март 63-го года) журнал с началом романа» (Т.4. С.453), пишет Набоков в «Даре», где Чернышевский без-дарен, и мы понимаем, что противостояние между «чистым» искусством и вульгарным толкованием публицистических идей продолжается, на новом витке гегелевской триады, где «Спираль – одухотворение круга» (Т.5. С.312), по выражению Набокова. Ибо на извечный вопрос «Что делать?», у стремящего к истине есть только один ответ: «Жить, читать, думать. Работать над своим развитием, чтобы достигнуть цели жизни: счастья» (Т.4. С.458).

Источник

Присказки для наливания бокалов. Игры на выпивание.

Друзья, все хочу собрать вместе присказки скоторыми люди наливают рюмки.

. Между первой и второй, перерывчик небольшой.

. Поздно выпитая вторая, напрасно выпитая первая.

Делитесь кто что знает.

Между первой и второй пуля не просвистит
Между первой и второй можно выпить еще две
между первой и второй наливай еще одну

А я говорю перед вторым тостом: «Несвоевременно выпитая вторая аннулирует результаты первой!»

Добавлено через 14 минут
(из интернета)
МЕЖДУ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ.

-Я пока что сам не свой
-Я сегодня холостой
-Мне не хочется домой
-Я сижу еще больной

Добавлено через 1 минуту
А знает ли кто то по цыфрам по очереди т.е. первой второй и т.д.

Приглашения на танцы

Чем бокалами звенеть,
Лучше дружно песню спеть.
Ну, не спеть – так поплясать,
Свои ножки подразмять.
***
А сейчас хочу спросить:
Не устали есть да пить?
Может, сменим звон хрустальный
На прекрасный танец бальный?
На хип-хоп иль рок-н-ролл?
Лишь бы выдержал здесь пол!
Выходите, не стесняйтесь
Да за танцы принимайтесь!
***
Отложите вилки-ложки,
Разомните свои ножки,
Чтоб хандроз вас не замучил,
Рок-н-ролл мы отчебучим!
***
Если голод утолили,
Если дружно ели-пили,
Если силы нет жевать –
Выходите танцевать!
***
Что ж, нальем полней бокалы!
Выпьем дружно, без затей,
И плясать пойдем на славу –
Нет забавы веселей.
***
Всех танцевать зовем сейчас, ведь музыка звучит для вас.
***
Мы вечер дальше продолжаем и танцевать всех приглашаем.
***
Не пора ли, гости, встать, С юбиляром станцевать.
***
Ведущий: Дорогие гости!
Будет музыка звучать,
Выходите танцевать.
***
Друзья!
О музыке не забывайте,
Все танцы дружно исполняйте.
***
Без музыки никак нельзя,
Станцуем весело, друзья!

Источник

Короткие стишки

+++
Что правосудие не может,
то медицине по плечу

+++
Всё было в общем-то неплохо,
пока не стали улучшать

+++
Я юбилейную зарубку
недавно сделал на граблях

+++
Хирурга сразу я припомнил –
он у меня купил диплом

+++
– Хотите, я скажу вам правду?
– Спасибо, у меня своя

+++
Я посмотрел на вас и понял,
что у России три беды

+++
Мой парень гей, как оказалось.
Я охренел, когда узнал

+++
– А ничего, что я без стука? –
нас спросит сердце как-то раз

+++
Она ругнулась так, что дворник
в блокнотик что-то записал

+++
В роскошных залах Эрмитажа
мат восхищенья не стихал.

+++
И вот опять с трибун высоких
нам светлым будущим грозят

+++
Из всех животных Буратино
боялся дятлов и бобров

+++
А есть и те, кто не ворует,
но, правда, те уже сидят

+++
Футбол специально был придуман,
чтоб русских всюду унижать

+++
Меня совсем никто не любит,
хоть я ещё не всех спросил

+++
А тот хомяк уже был плоским,
когда ты села на него?

+++
Чтоб скрыть свою интеллигентность,
он сопли вытер рукавом

+++
Кормите вашу моль нормально –
она не будет шубы жрать

+++
Как удивительно природа
вас щедро обделила всем!

+++
Когда на жизнь посмотришь трезво,
то понимаешь – надо пить!

+++
Не может быть – кричал, читая
орфографический словарь.

+++
Не верь, что жизнь подорожала,
она не стоит ни гроша

+++
Наш шеф, как чайка – прилетает,
кричит, насрёт и улетит

+++
Я в туалет схожу, пожалуй.
Вам принести чего-нибудь?

+++
Чего-то я не высыпаюсь.
Наверно, слишком быстро сплю

+++
Так хорошо вчера нам было,
что очень плохо до сих пор

+++
Клеймо о том, что мы свободны,
нам выжгут каждому на лбу

+++
Нашли в кургане шлем Батыя,
а рядом и его мопед

+++
Лечусь слабительным от кашля.
Хотел бы кашлять, но боюсь

+++
А на работе снова жопа,
проктолог сетовал жене

+++
Песца откармливали долго,
в итоге полный был песец

+++
Нашли такую позу в сексе,
что виден телек им двоим

+++
Ну что вам о себе поведать?
Моргаю и люблю дышать

+++
Откуда все мы появились,
туда и катимся сейчас

+++
Пока приехал переводчик,
китаец бедный утонул

+++
Она в постели ненасытна –
всю ночь тайком чего-то жрёт

+++
А злой тимуровец старушек
на красный свет переводил

+++
Она беспомощно рыдала,
уткнувшись задницей в диван

+++
Учиться никогда не поздно,
но бесполезно иногда

+++
Наука движется и вскоре
Мы обойдёмся без себя

+++
Совсем чего-то память скисла.
Забыл, что именно забыл

+++
Искал второй носок всё утро,
а он под первым был надет

+++
Купил батут назло соседу,
тому, который надо мной

+++
Взял три бутылки и орешков,
чтоб после белочку кормить

+++
В театре три сестры давали,
пока бордель не пресекли

+++
Сегодня всё идёт по маслу,
но через задницу пока

+++
Вот со своим вчера лежу я,
вдруг дверь открылась – мой пришёл!

+++
Давайте деньги посчитаем.
Я буду палец вам слюнить

+++
Кто за рулём не матерится,
тот за дорогой не следит

+++
Ничто людей так не сближает,
как танк, въезжающий в толпу

+++
А вон менты куда-то негра
под белы рученьки ведут

+++
Вот оберег от злых и гадких,
а вот патрончики к нему

+++
Вы к нам почаще заходите,
без вас потом так хорошо

+++
Отец плохому не научит,
ты лучше к маме обратись.

Источник