вундервафля что это значит
История одного фото в автоспорте. Вундерваффе или вундервафля?
Иногда в поисках фотографий для текстов по истории мирового автоспорта можно наткнуться на совершенно необычные кадры, которые сами по себе вынуждают потратить время на углублённый поиск информации. Сегодня мы расскажем как раз о такой ситуации…
4 апреля 2020, 00:52
27 декабря 2019, 19:10
26 октября 2019, 16:56
Но сперва поясним заголовок.
Вундерваффе (Wunderwaffe)
Название ряда масштабных исследовательских проектов, направленных на создание новых видов вооружений, многократно перекрывающих уже созданные или ещё создающиеся образцы. Короче – это такая гонка вооружений. Из немецкого языка данный термин пришёл в русский и стал широко употребляться в художественной литературе и интернете.
Вундервафля
Это издевательская переделка термина «Вундерваффе». В Сети так называют технику, претендующую на переворот всяческих основ, однако обычно не проработанную дальше идеи или эскиза.
А теперь вернёмся к заглавной фотографии…
Вопрос знатокам
На фото салон раллийной Audi Quattro S1 (так называемой «крылатой» версии E2). Но это необычная Audi, таких было построено всего-навсего две (шасси RE-02 и шасси RE-15). Но в чём же их отличие от восемнадцати других построенных машин?
В качестве подсказки – вот салон обычной Audi Quattro S1 (это шасси RE-13 на котором Вальтер Рёрль выступал на ралли «Монте-Карло» 1986 года):
Увидели отличия? «Смеётесь, – скажете вы. – Да тут миллион кнопок, тумблеров и приборов. Как тут найти отличия?» Но на самом деле важное отличие только одно – это рычаг переключения передач. На заглавной фотографии – маленький джойстик с кожаным чехлом, а на втором снимке полноценная классическая «кочерга».
Дело в том, что первая машина была оснащена новейшей на тот момент коробкой передач с совершенно не выговариваемым названием Porsche-doppelkupplungsgetriebe – проще её называть PDK (но так намного менее прикольно, правда?).
Поршедоппельчто?
В середине восьмидесятых в мировом ралли царила группа Б – супермощные автомобили Lancia, Peugeot, Audi, Ford, MG не знали себе равных. Но если итальянцы, французы и британцы построили среднемоторные прототипы, то немцы всё ещё придерживались классической схемы: двигатель Audi Quattro находился спереди.
Это был один из главных минусов машины, но решить его должны были лишь к 1987 году, когда планировался дебют среднемоторной Audi Quattro новой группы S. Но что же делать в 1986 году? Как вернуть немецкой марке победную поступь? Нужно какое-то новое техническое решение, которое позволит обойти соперников.
В это время инженеры Porsche вовсю работали над преселективной коробкой передач с двойным сцеплением Porsche-doppelkupplungsgetriebe – по расчётам она должна была сократить время на переключение передач и даже позволить ездить полностью в автоматическом режиме.
По указанию директора по развитию Audi Sport Фердинанда Пиеха такую КПП установили на Audi Sport Quattro (шасси №05) и в ноябре 1984 года машину отправили на тесты на полигоне Porsche в Вайсахе – фотография не с тех самых тестов, но машина использовалась такая же:
За руль тестовой машины сел Вальтер Рёрль, Фердинанд Пиех сел справа, и… гонщик остался недоволен! По его мнению, коробка передач не давала никакого преимущества.
Такой вердикт не мог не разозлить сотрудников компании Porsche, и они бросились доводить новинку до ума. Следующими тестами стало ралли Semperit: Вальтер Рёрль отправился пробовать новую версию коробки передач PDK прямо в боевых условиях…
Победный дебют
Porsche-doppelkupplungsgetriebe поставили на новую «крылатую» Audi Quattro S1 (шасси RE-02), и на ней Вальтер Рёрль вышел на старт одиннадцатого этапа чемпионата Австрии по ралли – ралли Semperit.
На финише гонки немец был первым аж в восемнадцати минутах(. ) от ставшего вторым Хайнца Клауснера.
Убедитесь сами – динамика разгона у машины просто фантастическая!
Вот это дебют, а? Но затем последовал главный экзамен – выступление на этапе чемпионата мира по ралли.
Провальный дебют
Audi Quattro S1 с коробкой передач Porsche-doppelkupplungsgetriebe лишь один-единственный раз появилась на этапе чемпионата мира по ралли – Вальтер Рёрль на машине с номером шасси RE-02 вышел на старт заключительного этапа 1985 года в Великобритании. Это была очень специфическая гонка – даже для тех времён. Сам немец не раз говорил, что боится в ней участвовать. Почему?
Для того чтобы хоть как-то упростить себе задачу и подстраховаться, заводские команды нередко прибегали к привлечению британских штурманов – на одну гонку в правое кресло гоночных машин садились местные ко-драйверы.
В Audi Вальтера Рёрля (той, что была с коробкой передач Porsche-doppelkupplungsgetriebe) тоже произошла замена штурмана – место Кристиана Гайстдорфера занял британец Фил Шорт, который в 1985 году ассистировал Дэвиду Ллевеллину из команды Audi Sport UK.
Новый штурман, конечно же, не мог не оказать влияния на настрой Рёрля. Прибавьте к этому весьма своеобразную новую коробку передач, и вот результат – Вальтер продержался в гонке лишь до пятнадцатого спецучастка. Пусть вас не удивляет слово «лишь» – это сейчас программа британского этапа чемпионата мира по ралли состоит из двадцати двух спецучастков. А в 1985 году было аж шестьдесят пять спецучастков!
Сошёл же немецко-британский экипаж из-за… «авиакатастрофы» – так иронично назвали этот инцидент в команде. Audi в буквальном смысле улетела с трассы в лес и проделала просеку. Доставать машину пришлось автокраном.
Почему же вылетел опытный пилот? Ответ на этот вопрос является первым доказательством того, что Porsche-doppelkupplungsgetriebe – не самая оптимальная новинка…
И всё-таки вундервафля?
Итак, вылет Рёрля по причине первого важного недостатка PDK. Гонщик попросту не знал, какая передача у него включена в данный момент времени. Подлетая к повороту, пилот перещёлкивал передачи вниз, но если на H-образной коробке передач пилот чётко понимает, какая передача у него сейчас работает, то при секвентальной схеме переключения Вальтер мог лишь догадываться об этом – это рассказывал сам немец после обидного вылета. Он попросту включил не ту передачу и не смог справиться с автомобилем в повороте.
Любопытно, что после вылета Рёрля болельщики подбежали к лежащей на боку машине и захотели сфотографировать коробку передач снизу. Но члены команды не дали им это сделать, сославшись на секретность!
Кроме того, допустил ошибку и штурман – для Фила Шорта динамика автомобиля оказались настоящим сюрпризом. Он не был готов и попросту не мог читать стенограмму настолько быстро, насколько был быстр автомобиль. Так что к проблемам с PDK добавилась и ошибка ко-драйвера.
Но помимо отсутствия индикации были и другие недостатки…
К сожалению, коробка передач Porsche-doppelkupplungsgetriebe оказалась чрезвычайно проблемной, ненадёжной, сложной в настройке и обслуживании, да и ресурс у неё оказался слабоват. Но это и неудивительно: если кольцевые машины Porsche, на некоторые из которых также устанавливался тот же агрегат, ездили по гладкому асфальту, то раллийная Audi мчалась по неровной грунтовке и камням, порой взлетая в воздух на трамплинах и достаточно жёстко приземляясь. К такому хрупкая техника оказалась не готова.
Не всё нравилось и экипажу. Коробка оказалась намного тяжелее штатной – если быть точнее, то почти в три раза! Audi Quattro имела управляемость утюга: расположенные впереди двигатель и коробка передач делали переднюю часть автомобиля очень тяжёлой, а отсюда проблемы с управляемостью. А Porsche-doppelkupplungsgetriebe имела дополнительный вес в сравнении с обычной коробкой передач – она весила восемьдесят килограммов, что на тридцать килограммов больше старой КПП.
Кстати, удлинение переднего свеса было сделано довольно экономным способом. Капот и передние крылья остались прежними, а были изменены передний бампер, а также «оправа» передних фар и фальшрадиаторной решётки (смотрите на фото сравнение обычной Audi и Audi c PDK). Интересно, что передний бампер в своей верхней части (сразу под фарами) удлинился, а в нижней (губа) наоборот укоротился. В итоге общая длина машины увеличилась лишь на четыре сантиметра.
Все перечисленные выше минусы привели к тому, что Audi Sport досрочно свернула работы над этим проектом. Изначально планировалось, что PDK поставят на все машины – для этого была запланирована постройка большой партии коробок передач. Но затем от этих планов пришлось отказаться – всего было построено пять КПП, две из которых остались у Porsche и три переданы в Audi.
Две коробки поставили на «крылатые» Audi Quattro S1 (боевое шасси RE-02 и тестовое шасси RE-15). На первой Вальтер Рёрль проехал одиннадцатый этап чемпионата Австрии по ралли – ралли Semperit. На финише немец был первым аж в восемнадцати минутах(. ) от ставшего вторым Хайнца Клауснера. Затем на этой же машине Рёрль проехал ралли RAC, где и разбил машину.
Шасси RE-15 использовалось во время сравнительных тестов к ралли «Акрополис», однако в итоге на старт греческого этапа чемпионата мира Audi Quattro с такой коробкой передач не вышла.
Третья коробка передач стояла на Audi Sport Quattro (шасси №05) во время тех самых первых тестов на полигоне Porsche в Вайсахе.
В конце 1986 года история машин группы Б в мировом ралли закончилась, и началась новая эпоха…
Жизнь после смерти
Из трёх Audi Quattro с коробкой передач Porsche-doppelkupplungsgetriebe лишь одна машина сохранила её – это было тестовое шасси RE-15. В 1992 году Вальтер Рёрль ушёл из Audi, и компания сделала широкий прощальный жест, подарив ему этот автомобиль. Вместе с машиной ему достались и две другие коробки передач PDK – видимо, в качестве запасных частей.
Немец принял машину, но тут же перевёз его в музей компании Schmidt Motorsport (SMS), которая долгие годы занимается созданием и обслуживанием различной гоночной техники – от раллийных машин до «Формулы-1».
В 2001 году Рёрль принял решение продать автомобиль и машина перекочевала в музей к автодилеру Лотару Хайнцу. А ещё через восемь лет к нему по наводке Рёрля пришёл гонщик и журналист Михаэль Гербер. Он очень хотел купить именно эту Audi, но Лотар никак не соглашался. Но в итоге Михаэль всё-таки сумел уговорить продавца – правда, Хайнц отдельно оговорил, что если вдруг Герберу надоест машина, то он её вернёт обратно.
С того дня прошло больше десяти лет. В отличие от Рёрля и Хайнца Михаэль Гербер не держит машину в музее – он участвует в различных исторических ралли. Но ему пришлось внести одно изменение в конструкцию машины: практически сразу он демонтировал ту самую коробку передач Porsche-doppelkupplungsgetriebe, потому что после стольких лет простоя без какого-либо обслуживания КПП попросту исчерпала свой ресурс.
Впрочем, в первой после покупки гонке он сумел проехать с ней – и это одно из последних видео Audi Quattro S1 с PDK в действии:
Вторая Audi с PDK (шасси RE-02) получила обычную шестиступенчатую механическую коробку передач еще в 1986 году, и её годом позже приобрёл Херберт Брейтенедер, чтобы выступать в ралли-кроссе. В одной из гонок машине крепко досталось – смотрите сами:
Но Херберт восстановил её, какое-то время продолжал выступления, а позднее автомобиль выкупила компания Audi UK, и теперь машина стоит в музее.
А демонтированные коробки передач Porsche-doppelkupplungsgetriebe так и пылятся в гараже Михаэля Гербера.
ВУНДЕРВАФЛЯ
Профессиональный литератор, с четырнадцати лет публикуется как журналист. С 1990 года копирайтер, работал в крупнейших рекламных агентствах страны. Высшим своим достижением на этом поприще называет слоган для рекламы унитазов с электронным управлением — «Толчок в будущее!». Летом 1995 года в пятый раз уволился «по собственному» и с тех пор нигде не работает.
Ярко выраженных увлечений в последнее время не имеет, раньше катался на горных лыжах и скейтборде. Пьет, курит. Первую книгу посвятил любимой собаке.
30 мая 1968 года, где-то под Безансоном
Капает водичка из триплекса, холодненькая, и прямо на штаны — а говорили, мы герметичные. Если заскучала, майне кляйне, заходи в гости, пиши адрес: Франция, самый большой пруд с самыми жирными лягушками, выплыть на середину, постучать веслом три раза, спросить Васю. Ты не думай, я через границу махнул не просто так искупаться, мой экипаж тонет в этом болоте вполне официально, по просьбе генерала де Голля, коленвал ему в дупло. Если верить замполиту, мы выполняем интернациональный долг. Вот поди теперь пойми, кто кому больше должен.
Если у пруда увидишь хозяев здешнего лягушачьего рая, орущих над мутными водами «ферфлюхтер руссиш швайн. », хотя какой руссиш швайн, они французы, но смысл будет тот же — тогда совсем хорошо, значит, мы никого не задавили.
Лучше б я в эту ихнюю Сорбонну впаялся, честное слово.
Иди по нашим следам, майне кляйне, через развалины фермы, точнее руины, обломки и ошметки, да и наплевать. Мы тут, пока тонули, сначала мучились совестью, а потом решили: какого черта, считайте этот акт вандализма нашей скромной личной местью за то, что Наполеон сжег Москву. Если у пруда увидишь хозяев здешнего лягушачьего рая, орущих над мутными водами «ферфлюхтер руссиш швайн. », хотя какой руссиш швайн, они французы, но смысл будет тот же — тогда совсем хорошо, значит, мы никого не задавили.
Ну ошиблись чуток: бортмеханик, который на марше за штурмана, пропустил строчку в легенде и вместо «левый два опасный» ляпнул: «Топи, Василий!» Я честно втопил, укладывая стрелку на ограничитель, и в итоге нас утопил. Бесславно и бездарно свинтило под откос гроссе руссише вундерваффе. Стремительным доннерветтером ТГР слетел с трассы, забодал домик, раздавил сарайчик, разметал амбарчик, грузовичок какой-то разъял на запчасти — и стремительным домкратом ухнул в пруд. Нет слов описать, до чего нам всем тут стыдно, темно, холодно, сыро, а главное, душно. Одна радость, у бортача, по чьей милости мы прозябаем и загибаемся, морда всмятку. Пристегнулся небрежно и сам себя наказал, злодей, иначе пришлось бы мне его бить, а я ведь добрый очень, ты знаешь.
И что совсем обидно, недалеко уехали, даже не устали.
А как все мудро было задумано.
А тормоза у нас, простите, не очень.
Мы летим по автобану: думать поздно, сдохнуть рано. Мы летим по автобану: думать поздно, сдохнуть рано.
Тигра, по идее, машина чудесная. Красивая, загляденье. Но как наступишь на педаль, сразу видно: тут все, кроме двигателя, работает на пределе. Обзор никакой, трансмиссия слабовата, о расходе топлива вообще молчу. Зато мы заводимся с полтыка, а сотню набираем за двадцать пять секунд. И даже тормозим не так уж плохо для своего веса. Просто долго. Местные это знают и стараются не подставляться. Тем более у нас сирена — за версту слыхать. Отличная сирена.
Да, забыл, у ТГР еще пушка замечательная и пулеметы.
Мы летим по автобану: думать поздно, сдохнуть рано.
Я обязан держать на прямой сто сорок. И вроде бы мне тигра нравится, служба нравится, но топить на всю железку — боязно, честно. Говорят, русские любят быструю езду. Только когда у тебя колесная машина в габаритах танка, и сравнимая с танком по массе, и вот этой штуковине положено по нормативу доскакать за четыре часа с окраины Фрайбурга до Эйфелевой башни, такое даже для русского чересчур.
А надо, Вася, надо. Четыреста пятьдесят километров единым духом намотай на колесо — и пушку свою лягушатникам предъяви. И высади из «собачника», что позади за башней, десант о шести ужасных рылах при гранатомете, пулемете и снайперке. Рыла у десанта безумные не специально для запугивания французов, а просто ты посиди хотя бы часик в темном душном отсеке через стенку от двигла. Когда на свет белый высунешься, удивляясь, что живой, — с одного твоего вида Европа вздрогнет.
Бывает и хуже: вон как у бригады, что стоит в Трире, на родине великого мыслителя Карла Маркса. Им вроде ехать не так далеко, зато через Люксембург, а там рельеф поганый и трасса петляет. На прямых участках они постоянно стрелку класть должны. И сколько машин до точки домчится, а сколько по канавам разлетится, вопрос.
Посему я рад служить на родине великого пиротехника Бертольда Шварца. Городок славный, немцы приветливые, как их в войну союзнички разбомбили вдребезги, тут эти морды тевтонские и осознали, кто им друг. И детям объяснили. Молодежь в школе русский учит так, что от зубов отскакивает. Весьма способствует общению. Девчонки, конечно, нашим не чета, зато без комплексов. Тоже способствует. Вот сменишься с дежурства, мундир напялишь, хлопнешь с ребятами пивка на Айзенбанштрассе, потом выйдешь тепленький уже на Роттесринг — красота! — и прямиком к университету, к памятнику Ломоносову, где гуляют, поджидая нас, милые фройляйн, студентки-русистки. Хорошо ли тебе, лейтенант? Да замечательно. Их лебе дих и все такое.
Батя с войны пришел, меня на радостях заделал, и гляди-ка, через двадцать два года я по той самой улице иду, которую отец гусеницами шлифовал. А рядом девчонка, папаша которой, вполне вероятно, из вон того подвала в моего родителя фауст наводил. Спасибо, не поубивали друг друга. Всем спасибо.
Спасибо хоть американцы Японию уконтрапупили, не хватало еще и с косыми разбираться. К Америке претензий особых нет, а вот кто заваруху на континенте устроил, кто Гитлера на СССР натравил, мы знаем и помним.
Они теперь говорят, мы Европу прикарманили — а кто ее спас, извините, генерал де Голль, что ли? Где бы вы были без русского солдата.
Так что стою я на дружелюбной немецкой земле обеими ногами твердо, пока не приму на грудь дюжину баварского, но и случись упасть, валяться буду непоколебимо, по праву спасителя и защитника. Ибо лежать посреди города Фрайбурга, да еще у памятника великому русскому ученому Ломоносову М.В., сама История советскому лейтенанту разрешила. По Уставу, конечно, это не положено, да и просто неприлично, но в принципе-то, в принципе!
Тем более я пилот тигры. Летчик почти и вообще морально космонавт. Пускай низко летаю, зато нагрузка на психику такая, что хоть запули меня сейчас на Луну вместе с Алексеем Леоновым — не дрогну.
Это я по штату «водитель ТГР», мы-то себя пилотами зовем. Бешеную технику нам Родина доверила, неспроста пилот и стрелок офицеры, только бортач — сверхсрочник. А задачи мы решать должны, о каких лет тридцать назад и подумать было дико. Тогда сама идея «автострадного танка» ни в какие ворота не лезла. Дорога, это ведь для бронетехники строго путь доставки к театру военных действий, и то идти надо с прикрытием, а уж бой на дороге принять — чистая погибель. Оседлает противник трассу, запрет на ней колонну, и аллес капут, четыре трупа возле танка дополнят утренний пейзаж, еще в Финляндии мы этот урок зазубрили.
Но кто ж знал, что карта Европы так изменится. Кто ж предполагал, что будут у нас войска быстрого реагирования и особые бригады прорыва. Если грубо, не совсем военные по задачам, а скорее полицейские части, которые должны внезапно метнуться и занять ключевые точки до подхода основных сил. Рвануть в атаку со скоростью доннерветтера, как немцы говорят.
Понятное дело, врагов у нас в Европе, мирной и почти что демилитаризованной, быть не может. Однако народец тут, помимо немцев, дурной да нервный, вспыльчивый, к руководству без пиетета, то маёвка, то забастовка, то студентики шалят. В теории может выйти так, что власти сами не утихомирят смутьянов и запросят помощи. А кого звать-то помогать, ясен пень, советских. Но мы же не повсюду тут стоим, мы ведь не захватили континент, что бы там ни бухтели англичане. Вон штаб ГСВЕ в Баден-Бадене, а дальше немецкой границы если и попадется русский солдатик, так он портфель носит за военным атташе и забыл, с какой стороны в автомат втыкают шомпол. То есть Советы как бы держат руку на пульсе, но в объективной действительности нас фиг докличешься, когда припрет. И даже при полной готовности мы будем ковылять на выручку законным властям суток трое с учетом погрузки-разгрузки. А по небу если, так надо сначала захватить аэропорты путем воздушного десанта, что тоже время займет. Там час потеряли, тут потратили, глядишь, уже полдня проканителились.
А у нас завершил испытания и был признан выдающимся дурацким достижением советской инженерной мысли «объект ТГР» — транспорт газотурбинный разведывательный. Ну куда, действительно, засунуть броневик, который на полном ходу жрет как два вертолета, а на холостом — как один вертолет? Только в кунсткамеру.
Но если тебе надо, допустим, в Париж по делу срочно, тогда ты вешаешь на ТГР пару дополни- тельных баков, и по газам.
Но если тебе надо, допустим, в Париж по делу срочно, тогда ты вешаешь на ТГР пару дополнительных баков, и по газам. Бить машину враги будут в лоб — в борт тебя на ходу не взять. Баррикады на твоем пути окажутся не крепче перевернутых грузовиков, только клочья от них полетят. Главное — надежная легенда, как у гонщиков-раллистов, иначе быстро не поедешь, у тебя ведь инерция что у парохода, все ускорения-торможения, да вообще любые маневры надо рассчитывать с огромным запасом. А если штурман легенду читает, ты знай топчи педальку да легонько шевели баранкой.
ТГР наращивают броню, особенно на морде, нахлобучивают сверху башню с серьезным вооружением, получается тигра. Стремительная, красивая до изумления, страшная до ужаса машина о шести колесах, которые через тысячу километров развалятся, да и черт с ними.
А опыт танкового боя в городах мы накопили такой, что нас этим не испугаешь, наоборот, пускай горожане боятся тактического построения «елочка». Ради этой хитрой тактики мы в ТГР выпиливаем отсек десанта, уж какой можем: туда едва поместятся три американских пехотинца, но русских упакуем шестерых, злее будут, когда выскочат.
В экипаж тигры определяем пару лейтенантов, опытного сержанта — и вперед, на службу миру и прогрессу. Для начала десять особых бригад, потом больше. А чтобы войска были не на бумаге, как это у нас некрасиво перед войной получилось и чего мы больше не допустим, вы, товарищи офицеры, станете тренироваться — гонять по трассе. Зря их, что ли, немцы понастроили. На всякий случай прикрутим вам сирену — распугивать зазевавшихся бюргеров.
А кто не спрятался, мы не виноваты.
Вот и я, встречайте, гроза автобана, руссише вундерваффе. Лопаю двести литров горючки в час! Но как я еду, как я еду! Когда приловчишься да попривыкнешь, можно получить море удовольствия. Только не надо совсем уж класть стрелку, ибо, как гласит теория прикладного тигровождения. Ну, вы помните.
Чего говоришь, Брунхильда? То есть Беттина, виноват. К тебе пойдем в общагу? Да, самое время. Их лебе дих и все такое.
Которые сутки пылает Сорбонна, удрал в Баден-Баден отважный де Голль. Прямо стихами заговорил. Это, наверное, от общей нервозности и удушливости обстановки. Не плачь по Васе, милая Бетти, достанут Васю из пруда без особого труда, и не таких доставали, чтобы жестоко вздрючить за нарушение порядка движения в колонне. Связи нет уже полчаса, и антенна утонула, и тока больше нет, хорошо, стрелки на часах светятся. Но знаем мы, что валят русские по Франции, на всю железку топят, занимают стратегически важные точки, а в арьергарде ползут тягачи, и один вроде бы направляется к нашему уютному болотцу. Это ничего, что вода уже в сапогах булькает, вопрос, не задохнемся ли. Троим бы воздуха хватило, а вот эти шестеро несчастных в «собачнике» здорово нас ущемили насчет кислорода. И когда настанет край, как бы не пришлось открывать люки да выныривать. А над люками у нас, извините, не вода. Давно уже серое нечто капает из триплекса и лезет снизу через сальники, ледяное, вообще в машине колотун сибирский — придонный ил нас засасывает, и откуда его здесь столько. Видать, не в пруд рукотворный мы ухнули, а в мелкое озерцо. Лучше б я в Собор Парижской Богоматери въехал. Эй, не вешать носа, бойцы!
Мы воины-интернационалисты, спасители французской Пятой Республики от либеральной заразы, нам ли гикнуться где-то под Безансоном? Да ни в жизнь! Не вытащат, так вынырнем, не вынырнем, так взлетим, разве ж я не гожусь в космонавты? Веселей, ребята!
И все-таки как ни люблю я тигру, как ни жалко будет с ней расстаться. Но когда выйду с гауптвахты, двину прямо к комбригу и скажу: делайте со мной что хотите, товарищ полковник, только я в эту вундервафлю больше не сяду.
Потому что с разгоном у нее хорошо, и с холодным пуском отменно, но вот такая зверская отрицательная плавучесть — непорядок.
Пошлите меня лучше в космос. Там хотя бы сухо.