все смешалось кони люди что за произведение

Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой…

Цитата из стихотворения «Бородино» (1837 г.) русского поэта Лермонтова Михаила Юрьевича (1814 – 1841). Поэт описывает Бородинскую битву (1812 г.), строфа 12:

«Изведал враг в тот день немало,

Что значит русский бой удалый,

Наш рукопашный бой.

Земля тряслась — как наши груди;

Смешались в кучу кони, люди,

И залпы тысячи орудий

Слились в протяжный вой…»

Атака Шевардинского редута (художник Самокиш Н.С., 1910 г.)

Фразу «Смешались в кучу кони, люди» иногда применяют для обозначения смешения чего-либо, путаницы.

Например, если человек в разговоре смешал в кучу разные темы и аргументы, про такую речь могут сказать — «Смешались в кучу кони, люди».

С близким значением

🖌 Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну

Цитата из романа «Война и мир» (1863 – 1869 гг.) русского писателя Толстого Льва Николаевича (1828 – 1910), Том 3, часть II, XXV. Слова Андрея Болконского сказанные Пьеру Безухову накануне Бородинского сражения (1812 г.).

🖌 Война противна человеческому разуму и всей человеческой природе

Цитата из романа «Война и мир» (1863 – 1869 гг.) русского писателя Толстого Льва Николаевича (1828 – 1910), Том 3, часть I, I.

Источник

Михаил Лермонтов. Бородино

— Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!

Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»

Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!

Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до картечи!»
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.

Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.

И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Слуга царю, отец солдатам.
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.

И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умрем же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.

Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нам,
Все побывали тут.

Вам не видать таких сражений.
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.

Источник

— Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!

Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»

Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!

Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до картечи!»
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.

Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.

И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Слуга царю, отец солдатам.
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.

И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.

Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нами,
Все побывали тут.

Вам не видать таких сражений.
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.

Другие статьи в литературном дневнике:

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+

Источник

Бородино

– Скажи-ка, дядя, ведь недаром
– Москва, спа­лён­ная пожаром,
Фран­цузу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, гово­рят, еще какие!
Неда­ром пом­нит вся Россия
Про день Боро­дина! [1]

– Да, были люди в наше время,
– Не то, что нынеш­нее племя:
Бога­тыри — не вы!
Пло­хая им доста­лась доля:
Немно­гие вер­ну­лись с поля…
Не будь на то Гос­подня воля,
Не отдали б Москвы!

Мы долго молча отступали.
Досадно было, боя ждали,
Вор­чали старики:
«Что ж мы? на зим­ние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изо­рвать мундиры
О рус­ские штыки?»

И вот нашли боль­шое поле:
Есть раз­гу­ляться где на воле!
Постро­или редут. [2]
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осве­тило пушки
И леса синие верхушки —
Фран­цузы тут как тут.

Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хит­рить, пожа­луй к бою;
Уж мы пой­дем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!

Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в эта­кой безделке?
Мы ждали тре­тий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до кар­течи!» [3]
И вот на поле гроз­ной сечи [4]
Ноч­ная пала тень.

При­лёг вздрем­нуть я у лафета, [5]
И слышно было до рассвета,
Как лико­вал француз.
Но тих был наш бивак [6] открытый:
Кто кивер [7] чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длин­ный ус.

И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверк­нул за строем строй.
Пол­ков­ник наш рож­дён был хва­том: [8]
Слуга царю, отец солдатам…
Да, жаль его: сра­жён була­том, [9]
Он спит в земле сырой.

И мол­вил он, сверк­нув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте ж под Москвой,
Как наши бра­тья умирали!»
И уме­реть мы обещали,
И клятву вер­но­сти сдержали
Мы в Боро­дин­ский бой.

Ну ж был денек!
Сквозь дым летучий
Фран­цузы дви­ну­лись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы [10] с пест­рыми значками,
Дра­гуны [11] с кон­скими хвостами,
Все про­мельк­нули перед нами,
Все побы­вали тут.

Вам не видать таких сражений.
Носи­лись зна­мена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Зву­чал булат, кар­течь визжала,
Рука бой­цов колоть устала,
И ядрам про­ле­тать мешала
Гора кро­ва­вых тел.

Изве­дал враг в тот день немало,
Что зна­чит рус­ский бой удалый,
Наш руко­паш­ный бой.
Земля тряс­лась — как наши груди;
Сме­ша­лись в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Сли­лись в про­тяж­ный вой…

Вот смерк­лось. Были все готовы
Заутра бой зате­ять новый
И до конца стоять…
Вот затре­щали барабаны —
И отсту­пили бусур­маны. [12]
Тогда счи­тать мы стали раны,
Това­ри­щей считать.

Да, были люди в наше время,
Могу­чее, лихое племя:
Бога­тыри — не вы.
Пло­хая им доста­лась доля:
Немно­гие вер­ну­лись с поля.
Когда б на то не Божья воля,
Не отдали б Москвы!

При­ме­ча­ния

[1] Боро­дин­ское сра­же­ние нача­лось 26 авгу­ста 1812 года ран­ним утром в 5 часов 30 минут у села Боро­дино, в 125 км к западу от Москвы.

[2] Редут – это зем­ля­ное или камен­ное укреп­ле­ние, обне­сен­ное рвом.

[3] Кар­течь – 1) Артил­ле­рий­ский сна­ряд, начи­нен­ный круг­лыми пулями для мас­со­вого пора­же­ния про­тив­ника на близ­ком рас­сто­я­нии. 2) Круп­ная дробь для охот­ни­чьего ружья.

[4] Сеча – уста­рев­шее слово, упо­треб­ля­ю­ще­еся сей­час в высо­ком стиле в зна­че­нии “бой, сражение”.

[6] Бивак или бивуак – воен­ный лагерь под откры­тым небом, сол­дат­ская сто­янка для отдыха или ночлега.

[7] Кивер – высо­кий сол­дат­ский голов­ной убор с плос­ким вер­хом. Кивер снаб­жен козырь­ком, кре­пится рем­нем под под­бо­род­ком, часто укра­шен султаном.

[8] Хват – бой­кий, лов­кий, уда­лой человек.

[9] Булат — сталь осо­бой выделки. В пере­нос­ном смысле була­том назы­вают холод­ное ору­жие из стали. Напри­мер, сабли.

[10] Улан – лег­кий кава­ле­рист, обычно воору­жен­ный пикой, саб­лей и писто­ле­том. Уланы суще­ство­вали в рус­ской армии до 1917 года.

[11] Дра­гун – кава­ле­рист, уме­ю­щий вое­вать и вер­хом, и в пешем строю. Дра­гуны пере­ме­ща­лись на лоша­дях, но в слу­чае необ­хо­ди­мо­сти вое­вали как обыч­ная пехота.

[12] Бусур­ман (басур­ман) – ино­ве­рец. Обычно в Рос­сии так назы­вали мусуль­ман, однако в пере­нос­ном смысле басур­ман — это про­сто сино­ним слов ино­стра­нец, чужак.

Источник

ЛЕРМОНТОВ М. Ю. БОРОДИНО

МИХАИЛ ЮРЬЕВИЧ ЛЕРМОНТОВ — ЗНАМЕНИТОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

В 1837 году исполнялась 25-я годовщина Бородинского сражения, и М. Ю. Лермонтов написал стихотворение «Бородино» о мужестве, отваге, стойкости русских солдат-богатырей, грудью защитивших свою родину.

О великой битве рассказывает простой русский солдат. С восторгом вспоминает он, как в день Бородина русская армия поклялась головой постоять за родину, сломить натиск врага, преградить ему путь. И как сдержала в бою «клятву верности».

ЛЕРМОНТОВ М. Ю. БОРОДИНО

_{Год написания: 1837 г.}

Скажи-ка, дядя, ведь не даром

Москва, спаленная пожаром,

Ведь были ж схватки боевые?

Да, говорят, еще какие!

Не даром помнит вся Россия

— Да, были люди в наше время,

Не то, что нынешнее племя:

Плохая им досталась доля:

Не многие вернулись с поля.

Не будь на то господня воля,

Не отдали б Москвы!

Мы долго молча отступали,

Досадно было, боя ждали,

«Что ж мы? на зимние квартиры?

Не смеют что ли командиры

Чужие изорвать мундиры

И вот нашли большое поле:

Есть разгуляться где на воле!

У наших ушки на макушке!

Чуть утро осветило пушки

Забил заряд я в пушку туго

И думал: угощу я друга!

Постой-ка, брат, мусью!

Что тут хитрить, пожалуй к бою;

Уж мы пойдем ломить стеною,

Уж постоим мы головою

За родину свою!

Два дня мы были в перестрелке.

Что толку в этакой безделке?

Мы ждали третий день.

Повсюду стали слышны речи:

«Пора добраться до картечи!»

И вот на поле грозной сечи

Прилег вздремнуть я у лафета,

И слышно было до рассвета,

Как ликовал француз.

Но тих был наш бивак открытый:

Кто кивер чистил весь избитый,

Кто штык точил, ворча сердито,

И только небо засветилось,

Всё шумно вдруг зашевелилось,

Сверкнул за строем строй.

Полковник наш рожден был хватом:

Слуга царю, отец солдатам.

Да, жаль его: сражен булатом,

Он спит в земле сырой.

И молвил он, сверкнув очами:

«Ребята! не Москва ль за нами?

Умремте ж под Москвой,

Как наши братья умирали!»

— И умереть мы обещали,

И клятву верности сдержали

Мы в бородинский бой.

Ну ж был денек! Сквозь дым летучий

Французы двинулись как тучи,

И всё на наш редут.

Уланы с пестрыми значками,

Драгуны с конскими хвостами,

Все промелькнули перед нами,

Вам не видать таких сражений.

Носились знамена как тени,

В дыму огонь блестел,

Звучал булат, картечь визжала,

Рука бойцов колоть устала,

И ядрам пролетать мешала

Изведал враг в тот день немало,

Что значит русский бой удалый,

Наш рукопашный бой.

Смешались в кучу кони, люди,

И залпы тысячи орудий

Слились в протяжный вой.

Вот смерклось. Были все готовы

Заутра бой затеять новый

И отступили басурманы.

Тогда считать мы стали раны,

Да, были люди в наше время,

Могучее, лихое племя:

Плохая им досталась доля:

Не многие вернулись с поля.

Когда б на то не божья воля,

Не отдали б Москвы!

История написания стихотворения Бородино

Считается, что замысел стихотворения возник у автора ещё в 1830—1831 годы, когда на начальном этапе воплощения литературной идеи Лермонтовым было создано стихотворение «Поле Бородина».

К 25-летнему юбилею Отечественной войны 1812 года и Бородинской битвы Михаил Лермонтов решил создать новое произведение, которое отличалось бы особым тематическим содержанием. Активная обсуждаемость известных событий и героического сопротивления народа России в год антинаполеоновской кампании в широких слоях общества обусловила проявление повышенного интереса к этому историческому периоду. В частности, Лермонтов в этот период много размышлял о судьбе народа в истории, о прошлом и настоящем России и её народа, о роли конкретного события в истории народа и страны. Анализируя этот аспект, В. Г. Белинский позже отмечал, что ключевой мыслью «Бородина» является «жалоба на настоящее поколение, дремлющее в бездействии, зависть к великому прошлому, полному славы и великих дел».

Эта тема лермонтовского творчества получила чрезвычайно широкое распространение в этот период, она красной нитью проходит через многие его поэтические произведения второй половины 1830-х годов. Непосредственным поводом к написанию стихотворения послужило знакомство Лермонтова с воспоминаниями Алексея Афанасьевича Столыпина, ветерана Отечественной войны, который находился в родственных отношениях с поэтом.

В какой-то степени образ отстранённого повествователя в стихотворении на прототипическом уровне пересекается с личностью Столыпина, несмотря на то, что нарративный компонент стихотворения представляется не офицером, а безымянным солдатом-рассказчиком, мудрым (всеведающим) и проницательным участником освободительной войны, что придаёт стихотворному тексту эпичность и мотивирует его фольклорное наполнение.

Этот солдат-артиллерист весьма точно передаёт хоть и стихийные, но эпохальные настроения, характерные для беспристрастного народного начала, по определению являющегося внеличностным. Что касается красочного образа безымянного полковника, то его автор также не объективирует, однако в его чертах могут прочитываться протитипические личности Петра Багратиона, раненного на поле боя, а затем и генерала от инфантерии Дмитрия Дохтурова, который заменил первого в сражении.

Именно народный облик солдата-рассказчика определяет неподражаемую сказовую манеру батального нарратива, которая получает органичное звучание. Такое своеобразное нарративное освещение исторической битвы придаёт ей эпохальный, универсальный масштаб, при этом само Бородинское сражение приобретает особую достоверность. Сперва ветеран описывает события, предшествовашие самому сражению: длительное отступление русской армии, тщательный выбор места предстоящего сражения, подготовительные работы перед боем, клятва верности воинов своему патриотическому долгу.

Далее автор акцентирует внимание на протяжённости ожесточённого сражения и передаёт психологическое и нравственное состояние русского войска после завершения боя.

Непримиримый антагонизм двух временных культурно-исторических планов актуализирует авторских рефрен, являющийся ключевым для всего понимания стихотворения:

«Да, были люди в наше время, / Не то, что нынешнее племя, / Богатыри — не вы!».

Автор обращается в поиску идеала в прошлом, тема искания эксплицитно заявлена в другом важном тексте Лермонтова: «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова», который также был написан в 1837 году. Что касается стилевого наполнения стихотворения, то о нём достаточно ёмко и полновесно отозвался Белинский: «благороден, силен и полон поэзии». Неизвестный автор переложил стихотворение Лермонтова на музыку, после чего оно получило широкое распространение как народная песня.

Подробный стиховеческий и культурно-исторический анализ поэтического текста М. Ю. Лермонтова представлен в труде литературоведа, театроведа и педагога Сергея Николаевича Дурылина «Как работал Лермонтов» (издан в Москве в 1934 году), а также в книге известного советского языковеда и литературоведа Виктора Владимировчиа Виноградова «Очерки по истории русского литературного языка» (Москва, 1938).

Следует обратить внимание на литературоведческое исследование Николая Бродского, которое посвящено именно этому стихотворению и называется «„Бородино“ Лермонтова и его патриотические традиции» (увидело свет в 1948 году) и на научную статью Л. В. Кутьевой «К изучению стихотворения Лермонтова „Бородино“», которая была опубликована в первом номере литературоведческого периодического издания «Русская словесность» за 1998 год.

Источник