все о чем мечтал и о чем мечтать не смел
Все о чем мечтал и о чем мечтать не смел Глава 13. КАРЛАЙЛ
Отлично, подумал я, заодно поговорю с мамой по поводу острова, а с отцом по второму животрепещущему вопросу. Очень удачно, что они меня ждут.
Неужели Элис ничего не видела? Была слишком занята и пропустила возможную аварию? Или не посчитала нужным рассказать? Или я зря испугался, и катастрофы в любом случае бы не было?
Роуз взглянула на меня с интересом, вопросительно подняв брови.
— Отлично, это значит, спасибо, Роуз.
— О, я рада! Наконец-то!
«Я думала, ты меня скоро убьешь.»
Я поднялся на второй этаж.
Я вздохнул и открыл дверь в кабинет.
Карлайл и Эсме стояли за столом, с сияющими улыбками предвкушая разговор со мной. Элис предупредила их, в какое время я появлюсь. Вид у обоих был заговорщецки-официальный. Кажется, они собираются сделать мне какой то сюрприз?
Карлайл вздохнул, пряча улыбку, собираясь с духом, чтобы сказать. В его памяти мелькнул аэропорт, билеты..
Я увидел в его воспоминаниях теплую картину: море, яхта, уютный домик..
Эсме вытащила из за спины веер авиабилетов.
На секунду у меня смешалось все в голове. Как вышло, что они опередили все мои помыслы? Ведь я только- только собирался поговорить с ними об этом.
Ну конечно Элис! Кто же еще! Значит, она увидела мое намерение и решила посодейсвовать, подыграть мне. У меня от восхищения и чувства признательности просто дух перехватило. Нужно будет отблагодарить ее, чем нибудь серьезным.
Эсме сияла.
«Не ожидала, что угожу. Как здорово, что ему нравится.»
Он обнял мать и на них накатили воспоминания о незабываемых днях на острове их счастья. Несколько фотографий в рамках висели тут же, в кабинете Карлайла, иллюстрируя их мысли.
На секунду мое внимание отвлеклось.
Неужели она снова это видит? Значит, все мои старания напрасны и будущего не изменить?
Карлайл тепло поцеловал Эсме и мы направились к выходу.
Я пытался отгородиться от картинки в моей голове, я обещал себе не думать о плохом. Какой толк зацикливаться на таком варианте будущего, если я намерен его изменить? Я должен был сосредоточиться на достижении результата, а не на бессмысленном рассматривании неприемлемого варианта.
Я потряс головой, пытаясь вытряхнуть этот кошмар из своего сознания. Этого не будет! Не может быть!
Этого не будет, твердил я себе, сосредотачиваясь на беге, удаляясь на достаточное расстояние, чтобы не слышать ничьих мыслей.
Мы бежали на восток. Карлайл заметил мое изменившееся к худшему настроение и внимательно наблюдал за мной со стороны, но не мешал моим раздумьям.
Я должен был найти способ избежать того варианта будущего, что видит Элис. Быть может, мой отец сможет увидеть какой то другой путь, который пока скрыт от меня?
Наконец мы достигли склона холма, на котором паслось небольшое стадо оленей. Мы не собирались уходить слишком далеко в лес, а в пределах Форкса водились только травоядные.
Втянув носом запах, я позволил инстинкту завладеть мной, чтобы отвлечься от навязчивых размышлений.
Когда я закончил, Карлайл уже поджидал меня, сидя на стволе поваленного дерева. Он приветливо улыбался.
— Ну, о чем ты хотел поговорить?
Жаль, что он не читает моих мыслей, подумал я. Тогда мне не пришлось бы говорить об этом вслух. Все же, я был немного смущен предстоящим разговором. За все сто лет моего существования я ни разу даже не подумал о том, чтобы иметь с кем то интимные отношения. Знает ли отец, что у меня совсем нет в этом вопросе опыта? Как он отнесется к этому? Мы никогда не обсуждали этот вопрос, это было не принято в нашей семье.
Я снова встал и прошелся взад-вперед. Я не знал, с чего начать.
Его вопрос означал, что он допускал мысль о возможности этого?
Карлайл кивнул и задумался ненадолго, формулируя вопросы, которые собирается мне задать.
«Все ясно, значит, отговорить ее будет сложно.»
Карлайл участливо смотрел на меня.
— А что тебя смущает, объясни? Ее запах по прежнему тебя беспокоит?
«Это совсем незаметно. Он отлично держится.»
Но именно эта подробность как то вылетела у меня из головы. Столько событий произошло за последнее время, все закрутилось так быстро, что я действительно не вспомнил об этой маленькой, но очень существенной составляющей. Я почувствовал, как по моей спине расползаются новые щупальца страха, а живот скручивает в области желудка. Эта маленькая, казалось, мелочь, не на шутку меня испугала. А уж вкупе со всем остальным, и без того устрашающим, новая деталь утяжеляла мое положение сразу в несколько раз.
— Время еще есть, я буду пытаться.
Неужели только что мой отец, в непогрешимости которого я никогда не сомневался, сейчас признался мне в своей слабости? Может, и для него не все так просто? Я ведь слышу только мысли, я не могу чувствовать его жажду. То, что он даже мысленно не позволяет себе думать об этом, вовсе не означает, что он ее не ощущает.
Он внимательно посмотрел на меня, но я молчал, потому что то, о чем он говорил мне, не стало для меня новым. Хотя опыта у меня и не было, но того немногого, что я позволял себе с Беллой, хватило, чтобы осознать силу и значимость самого процесса. И опасность, которая грозит Белле, если мне не удастся сдержаться.
Про Элис и Джаспера я ничего не мог сказать, я не был свидетелем зарождения их любви, но точно знал по воспоминаниям брата, особенно его, что любовь полностью переменила всю его жизнь, излечила его, можно сказать. Элис была для него всем, и он не задумываясь отдал бы за нее жизнь, равно как и она за него.
Что касается Беллы, то я также, не раз, ловил себя на мысли, что моя жизнь обрела значение только с ее появлением. Я изменился, полюбив, и уже ничто не сможет унять этого, моя любовь будет со мной навечно, как бы ни сложилась в дальнейшем судьба. И никогда в моем сердце не будет никого, кроме Беллы. Благодаря ей я стал лучше, смог наслаждаться своим существованием, чего никогда не замечал за собой раньше.
Он надолго задумался, поначалу просто переживая за меня, а затем припоминая множество несбывшихся видений нашей прорицательницы. Касательно Беллы они не сбылись почти все. Благодаря мне.
Как и Элис, он хотел верить в меня, верить в мою способность противостоять судьбе. Изменить ее.
Это была длинная речь, и к ее концу я с удивлением обнаружил, что слова отца имеют смысл. Они вселяли уверенность. Вера отца в меня помогала обрести эту уверенность, не в первый раз за мои 100 лет. И я был бесконечно благодарен ему за его понимание и помощь.
Все о чем мечтал и о чем мечтать не смел Глава 11. ВЕЧЕРИНКА часть 1
ГЛАВА 11
ВЕЧЕРИНКА
Несмотря на заверения Розали, пикап продержался гораздо дольше, чем два дня. Прошло уже больше двух недель, а он еще был на ходу. Должен признать, что этот хлам действительно оказался крепче, чем я о нем думал.
Меня подмывало уже позвать Розали еще раз, но она уверяла, что следующая его поездка обязательно станет последней.
В этот день мы собирались в гости к Джессике. Она получила приглашение на свадьбу и ей не терпелось узнать подробности.
Но я не мог ей такого позволить. Тем более этот визит был необходим. Так какой смысл избегать встреч?
Но люди не были виноваты в том, что я читаю их мысли. Внешне и Майк, и Джессика вели себя вежливо и доброжелательно, мне не в чем их было упрекнуть. Приходилось мириться с их.. не очень привлекательными мыслями.
Был выходной и Чарли был дома. Мне пришлось уйти, чтобы сделать вид, для Чарли, что я только что подъехал. Пока я бегал за своим вольво, Белла как раз должна была одеться, да и мне следовало переодеться к празднику.
Не помню, когда я последний раз полноценно был дома, по моему, очень давно. Если бы не Эсме, моя комната уже бы паутиной заросла.
Но я не хотел сплетен, к тому же должен же у меня был быть хоть один повод, чтобы иногда видеть собственную семью. Да и Чарли, безусловно, был рад, что я отказался от его предложения. Это было тем, что заставило его хоть немного потеплеть по отношению ко мне, и я не собирался разрушать перемирие, возникшее между нами. Я и так скоро должен буду отнять у него дочь, во всех смыслах.
Пока я потрясенно разглядывал бесконечные ряды, Элис бегло перечисляла марки и дизайнеров, которые ей приглянулись и которые благополучно перекочевали из бутиков в нашу гостиную.
Он замолк, увидев мое лицо и поднятый кверху указательный палец. Я прислушивался к мыслям Розали, но она лежала на диване в своей комнате и думала о своей машине, а не о платье.
Тогда я обратился к Элис, которая стояла возле комода и с любопытством листала журнал мод, рассматривая новую коллекцию сумочек от модного дизайнера. Она делала это, чтобы не думать о подвенечном платье Беллы, повторяя это про себя постоянно. Хорошо, что в этот раз она хотя бы не переводила сонеты Шекспира. Я усмехнулся.
Глаза Эммета вспыхнули и он в нетерпении уставился на меня.
Я открыл глаза и встретил заинтересованный взгляд брата.
Я слегка улыбнулся.
Я увернулся от ее попытки стукнуть меня и опять захихикал.
Смеясь, я ушел переодеваться.
Элис звонко хихикнула и показала мне язык, прежде, чем нырнуть в свою комнату.
Когда я подъехал к дому Свонов, Белла уже была готова. Я слышал, как она разговаривает с Чарли.
Ах вот как. Значит, Джейкоб пропал, исчез. Вот почему он не появляется и не звонит.
Постой, успокоил я себя, ну может она просто беспокоится, не случилось ли с ним что? Обычная дружеская тревога? Черт побери, только я начал забывать о его существовании, как надо было чему то напомнить о нем!
Я остановил вольво за поворотом, не доезжая немного, и слушал мысли Чарли, постепенно успокаиваясь.
Чарли думал о Блэке как о ребенке, мальчике, сбежавшем из родного дома, спрашивая себя о том, что случилось, и куда он мог податься. Я увидел, как Чарли клеит объявления о розыске по дороге Форкса на столбах, в самом городе на стенде, в полицейском участке.. Он переживал за парня..
Знал бы он, что я, так или иначе, причастен к его исчезновению. Я поежился.
Может, я сделал большую ошибку, послав ему приглашение на свадьбу? Ему и так было нелегко, а я еще добавил ему мучений. Должен был догадаться, что Блэк посчитает это простым издевательством с моей стороны.
С этими мыслями я, оставив вольво, бесшумно подошел к дому и постучал в двери. Так как вольво осталось за поворотом, никто не услышал моего приближения. Как же приятно было, когда ответом на мой стук было стремительно ускорившееся сердцебиение и радостный топот ножек.
Чарли читал газету и пил чай. Белла выпустила мою руку и убежала за сумочкой.
Я даже не знал что сказать. Соскучился, мистер Свон, мы не виделись целый час! К счастью, Чарли рассмеялся, не требуя ответа.
— Ладно, ладно,- и вновь уткнулся в газету.
«Да, молодец, парень, не держит на мальчишку зла.»
Да, подумал я, легко не держать зла, когда его нет рядом. Чарли и представить себе не мог, насколько легче мне стало, когда Блэк исчез из моей жизни.
Ее настроение явно не соответствовало событию. Или это исчезновение Блэка так на нее повлияло?
Я посмотрел в ее шоколадные глаза, почти утонув в них, и, едва касаясь, провел пальцами вниз по шее до ключицы. Ее сердечко заколотилось, мгновенно отозвавшись, а зрачки расширились. Словами не передать, как мне это нравилось.
Синий цвет был ей очень к лицу, оттеняя природную бледность и гладкость ее кожи, а ворот блузки был расстегнут на две пуговки, что смотрелось очень элегантно и привлекало мое внимание. Я немного задержал пальцы на ее нежной коже возле воротничка, потом опустил руку, едва слышно вздохнув.
Мы были у него как на ладони, но он углубился в чтение, и не обращал на нас никакого внимания.
Белла посмотрела на меня в изумлении.
Она поджала губы.
— С чего это ты стал таким сговорчивым? Не помню, чтобы ты садился за руль в последнее время.
Черт бы побрал эту Розали! Не могла получше сломать эту рухлядь!
И мы пошли к этой ужасной, ржавой, старой громадине. Я безропотно сел на пассажирское сидение, краем глаза заметив, что Белла довольна положением вещей. Ей, по всему видно, очень нравилось ездить со скоростью, почти не превышающей человеческую.
Я бросил листовки на заднее сидение.
— Прости что я опять..
— Белла, перестань, не думай об этом. Я нормально к нему отношусь. Он твой хороший друг, я не сержусь ни на тебя, ни на него. Договорились?
— Договорились.
Мы уже выехали на главную дорогу и я увидел те самые объявления, о которых прочел в мыслях Чарли. Почти каждый столб украшали фотографии Джейкоба Блэка.
— Это я виновата, что он ушел..
Ну вот, опять.
— Белла, при чем тут ты?
— Белла, а может, это я! Я послал ему приглашение на свадьбу..
— Я знаю.. Элис сказала мне. Спрашивала, хочу ли я этого..
— И что ты.
— Согласилась. Так что это я ему прислала приглашение, а не ты.
Я вспомнил свой уход, Италию, мучения Беллы, о которых я прочел в головах свидетелей.. Поджал губы.
Белла закусила губу и нажала на газ.
О, кажется я услышал то, о чем мечтал. Мотор пикапа кашлянул пару раз, так надрывно и печально, что я чуть руки не потер. Я внимательно прислушался, но дальше мотор опять заработал ровно, хотя, что считать «ровно» для этого старикашки, он пыхтел и тужился, ворчал и бормотал. Так и хотелось пнуть его хорошенько, чтоб не испытывал больше моего терпения.
Однако до дома Джессики мы доехали без приключений.
Белла заглушила двигатель под самыми окнами, не торопясь выходить из машины.
Белла их еще не видела, зато я их прекрасно слышал.
Белла закатила глаза.
— Да отлепитесь вы от окон, чего вы как ненормальные!
Все о чем мечтал и о чем мечтать не смел Глава 21. ОСТРОВ ЭСМИ (Эдвард) часть 1
Я не мог удержаться от улыбки каждый раз, когда слышал «миссис Каллен» чьими-либо устами.
Перелет до Хьюстона был недолгим. Я внимательно наблюдал за выражением лица Беллы, когда она увидела надпись на следующем табло.
Поэтому, как только мы взлетели, я отстегнул ремни, убрал подлокотник между нашими сидениями и привлек Беллу к себе. Нарочито медленно поглаживая ее плечо и волосы успокаивающими движениями, я тихонько напевал колыбельную. Это всегда действовало безотказно, и в этот раз тоже. Белла даже не заметила, как ее веки сомкнулись. Через 15 минут она уже крепко спала. Все восемь часов я провел неподвижно, чтобы, не дай Бог, не потревожить ее сон, дать ей возможность хорошенько отдохнуть.
Закрыв глаза, я тоже делал вид, что сплю, лишь бы стюардессы не докучали нам. Мне было о чем подумать.
И, прежде всего, о Джейкобе Блэке.
Я усиленно загонял воспоминания о нем в самый дальний уголок своего сознания все время, пока Белла бодрствовала. Но сейчас они вернулись.
Призрачная надежда, прочитанная мной в мыслях Билли, о том, что ради Беллы квилеты, возможно, поступятся договором, растаяла, сожженная ненавистью Блэка ко мне. Нам придется уехать. И мы не сможем вернуться. Это значит, что Белла никогда больше не увидит своего отца. Это значит еще и то, что мы не сможем долго жить на одном месте, как привыкли, нам придется часто переезжать, скрываясь. А все потому, что, ко всему прочему, Джейкоб пообещал, что найдет меня в любой части планеты, где бы я ни находился. Сэм мог отдать приказ, и Джейкобу пришлось бы повиноваться, вот только станет ли он это делать? Ситуация слишком вышла из-под контроля, прежнее перемирие потеряло свою устойчивость, и я не знал, что будет ждать нас по возвращении.
Говорить об этом Белле я, конечно, не собирался, по крайней мере, сейчас. В конце концов, пока еще ничего страшного не случилось, и я надеялся, не случится. А потом мы с Карлайлом сможем придумать выход.
И все же, несмотря на угрозу, я не мог заставить себя ненавидеть Блэка в ответ. В моей голове до сих пор раздавался его внутренний крик, полный отчаяния и потерянной надежды. В нем было слишком много боли, чтобы я смог почувствовать к нему что-то, кроме сострадания. Я знал это ощущение утраты, я сам прошел через это, и не раз, и потому сочувствовал ему всей душой, или что там у нас, у вампиров, внутри.
Когда тема Джейкоба Блэка и будущего обращения Беллы исчерпала себя, я предался мечтам о том, что меня ждет впереди.
Я думал, что решимости, которую я ощутил во время нашего последнего поцелуя, хватит на все, но я ошибся.
Сначала, как только мы отъехали от дома, и я перестал слышать мысли членов моей семьи, я почувствовал облегчение. Сочувствие Карлайла, сопереживание Эсме и навязчивое беспокойство остальных напрягали меня, поэтому, как только мы оказались вне зоны действия моего дара, меня накрыло такое легкое и пьянящее чувство свободы, что моя решимость, благодаря освобождению, даже укрепилась. Я чувствовал себя способным свернуть горы ради девушки, так доверчиво смотрящей на меня прямо сейчас с переднего сидения автомобиля.
Но чем ближе к Рио, тем мрачнее становились мои мысли. Прежняя уверенность сдавала позиции с каждым часом, приближающим меня к цели поездки.
Белла спала в моих объятиях, и я с особой четкостью ощущал хрупкость и ранимость ее тела. Смертная. Слабая. Беззащитная.
Как же безответственно было согласиться рискнуть этой самой драгоценной для меня жизнью. Стуком ее сердца. Его ритмичное биение отдавалось в моей грудной клетке, я слышал его даже сквозь гул самолета. Мое плечо нагрелось от тепла ее дыхания, и я в который раз поймал себя на мысли, как же мне приятно это ощущать. Чувствовать ее рядом с собой.
Макушка Беллы упиралась в мой подбородок, и волосы приятно щекотали кожу. Моя жена. Я с трудом подавил улыбку, притворяясь, что сплю. Моя. Жена. Эти два слова нравились мне по отдельности и в сочетании тоже.
Когда-то я и помыслить не мог, что все так обернется. Что мои самые невероятные мечты превратятся в реальность. И Белла окажется настолько сильной, что, вопреки моим убеждениям и немалым стараниям, упрямо добьется своей цели. Сделает меня счастливым.
Нежность, которую я к ней испытывал в благодарность за то, что она не побоялась разделить мою жизнь, не описать словами. Вот только мне всегда казалось, что она отдает больше, чем получает взамен. И простить себе этого я не мог, используя любую возможность радовать ее в ответ, отплачивать любовью за любовь. И сегодня у меня был шанс на еще одну попытку.
Это будет трудно, возможно, это самое трудное из всего, что я делал в жизни, но оно того стоило. Фантазии о том, как это будет, и о том, как это могло бы быть, если бы я не был тем, кто я есть, назойливо атаковали мое воображение. Я мечтал.
Белла, такая теплая и мягкая, в моих руках, трепещущая от моих прикосновений, тающая от поцелуев. Улыбающаяся. Счастливая.
Я вздохнул. О себе я думать не собирался.
Я нежно прижал Беллу руками и стал целовать ее в макушку. Она зашевелилась и подняла на меня затуманенные глаза.
Я чмокнул ее несколько раз в тянущиеся губы и стал поднимать.
— Пристегнись.
Белла нехотя села, и ее взгляд устремился в окно, пока я защелкивал ее ремни безопасности.
Самолет слегка наклонился, меняя курс.
Мы смотрели друг на друга глазами людей, разделяющих одну тайну. Такие моменты, когда она так естественно принимала мою сущность, по-прежнему казались мне волшебством.
Белла уже ничему не удивлялась и ни о чем не спрашивала. Положившись на меня, она с удивительной терпимостью ждала, когда сюрприз, наконец, раскроется.
Когда мы пошли вдоль ряда изысканных белоснежных яхт, она только немного вскинула брови и безропотно позволила мне помочь ей подняться на борт.
Совершив необходимые приготовления, я поднял якорь и с нарастающим восторгом наблюдал, как корма отделилась от пристани. Огни Рио-де-Жанейро начали удаляться, все быстрее по мере того, как яхта набирала ход.
Оглянувшись на Беллу, я не впервые убедился, что одной из причин моих чувств к ней была тишина ее мыслей. И дело не только в любопытстве. Молчание ее разума дарило мне покой. С тех пор, как я узнал о своем даре, постоянный шум в голове стал моим личным адом, особенно, когда я слышал то, что вовсе не хотел. Прибавить к этому совершенную вампирскую память, и можно представить, насколько иногда чужие мысли раздражали меня. Я чувствовал себя мусорным баком, в которые все оказывающиеся рядом со мной существа сбрасывали ненужный им хлам, навечно остающийся там. Белла была исключением. Единственный в мире человек, рядом с которым мне не приходилось напрягаться, блокируя бесполезные и совершенно ненужные мне знания.
Я улыбался каждый раз, когда встречался с Беллой глазами.
Она выглядела немного напряженной, и я все порывался подойти спросить, в чем дело. Но, в конце концов, решил, что это настроение объясняется ее давней ненавистью к сюрпризам. Мое предположение скоро подтвердилось. Ее мучила неизвестность.
Я улыбнулся:
– Полчаса примерно.
Спустя пятнадцать минут я увидел очертания острова. Я оглянулся на Беллу, но для человеческих глаз было еще рано. Когда мы приблизились еще на несколько миль, я решил, что пора.
– Белла, смотри! – крикнул я, указывая вдаль.
Она смешно вытянула шею, пытаясь разглядеть что-либо впереди, и на ее лице застыло недоумение. Все-таки поспешил, отругал я себя.
Наконец она прищурилась, и ее рот приоткрылся. Я широко заулыбался, наблюдая за ее реакцией, не пропуская ни малейшую эмоцию, отражавшуюся в ее глазах. Я знал, насколько она не любит сюрпризы, но ничуть не сомневался, что ЭТОТ ей понравится.
Южная оконечность острова вытянулась длинным песчаным мысом, на котором мягко покачивались одинокие пальмы. Противоположный берег был закруглен и на нем лесные заросли стояли гуще. Между стелющимся ковром пальм и яркой луной на черном небосводе возвышался небольшой конус вулканического происхождения, покрытый непролазными тропическими джунглями. Настоящий рай.
Я развернул нос яхты к северу, огибая остров и давая Белле возможность полюбоваться великолепной панорамой. Да, я не прогадал. Ее лицо светилось восхищением, что привело меня в полнейший восторг.
Чрезвычайно довольный собой, я заглушил мотор и пришвартовал яхту к причалу.
– Эсми? – мелодичный голос Беллы прозвучал как нежный перелив колокольчиков, идеально вплетаясь в шелест воды и добавляя завершающий штрих в мою разыгравшуюся фантазию. Совершенство.
Я уже сгрузил чемоданы на пирс и медленно обернулся.
Белла стояла, завороженно оглядывая искрящийся в свете луны пляж и обрамляющие его пальмы. Ее длинные вьющиеся волосы развевались на легком ветру, обнажая шею. Только сейчас я заметил, что она сняла верхнюю часть дорожного костюма, оставшись в топе.
Я сглотнул, и тишина внезапно сгустилась вокруг меня, стала давящей. Чертов холодок в области желудка вновь дал о себе знать. Похоже, страх решил прочно поселиться внутри меня, противно напоминая о себе каждый раз, когда я вспоминал о цели нашего путешествия.
Белла легко откинула за спину непослушную прядь волос и провела рукой вдоль шеи жестом, означающим, что ей жарко. Все мои нервы туго натянулись. Я не отрываясь смотрел на ее кожу, почти белую в лунном свете и слегка блестящую от испарины. Я задрожал. Никогда я еще не был так близок к цели. Во всех смыслах.
Неожиданно я порадовался, что мое сердце не бьется. Оно бы сейчас выдало меня с головой.
Вперед или назад. Глупый вопрос. Назад было уже слишком поздно.
С презрением игнорируя собственную панику, я протянул Белле ладонь и, когда она оперлась на нее, чтобы сойти, подхватил ее на руки.
Я немедленно спрыгнул на доски причала, не зацикливаясь на мелочах.
– Полагается вроде переносить через порог? – поинтересовалась Белла, но ее возмущение было наигранным. На самом деле в ее голосе явственно слышались нотки удовольствия. Отлично. Надеюсь, она привыкает быть леди.
– Все продумано! – улыбнулся я своей самой завораживающей улыбкой.
Я поставил Беллу на землю около тропинки, ведущей к дому. Для нее, вероятно, было слишком темно, но я видел сквозь рассеянные заросли гостеприимный огонек. Слегка подтолкнув Беллу вперед, я шел сзади и нес чемоданы. Мне не хотелось спешить, поэтому я приноравливался к ее неуверенному в темноте шагу. Я терпеливо молчал, следя только, чтобы она не сбилась с тропы.
Вдруг сердечко ее затрепетало, а дыхание сбилось, и я понял, что она увидела дом. Не имея возможности посмотреть в ее лицо, мне оставалось только гадать, какими чувствами и мыслями вызвано это сердцебиение.
Белла пошла медленнее, и я тоже сбавил шаг, сам не желая торопиться.
Легкий шум волн остался позади, одинокая птица пролетела, хлопая крыльями, в остальном вокруг стояла глубокая, почти осязаемая тишина. Равномерное «тук-тук» сердца, слишком быстрое, чтобы быть простым волнением, будоражило меня. Я вдруг обнаружил, что уже некоторое время совсем не дышу.
Напряженно я наблюдал, как Белла выходит на залитую светом окон лужайку и останавливается, потрясенно оглядывая дом. Да, она заметила сходство. Дом был очень похож на прибежище Калленов в Форксе, так же как и во всех других частях мира, где мы жили. Вампиры любили постоянство во всем. Он был похож как архитектурно, так и внутренним убранством, в чем Белле еще предстояло убедиться.
Белла тяжело задышала, а ее сердечко совсем сошло с ума, стуча с поразительной скоростью. Мне хотелось бы успокоить ее, но ее волнение вызывало во мне самом неожиданную дрожь. Я мрачно и упрямо отгонял панику, но предательский холодок в желудке продолжал терзать меня. Если бы мое сердце могло биться, оно бы сейчас стучало в унисон с ее.
Поставив чемодан на веранду, я гостеприимно открыл дверь и медленно перевел взгляд на Беллу, чтобы увидеть, наконец, ее лицо. Она стояла, прижав кулачок к груди, и делала вид, что заинтересованно разглядывает половицы. Однако ей было не обмануть меня. Я понял, что она боится не меньше меня. Это стало для меня открытием, и принесло немедленное облегчение: всегда приятно сознавать, что ты не один. Я даже чуть не усмехнулся: куда делась ее хваленая храбрость?
Приблизившись к ней медленнее обычного, я так аккуратно, словно бы она была драгоценной хрустальной вазой, поднял Беллу на руки. Она так и не отняла кулачок от груди, продолжая избегать смотреть на меня, и выглядела необыкновенно ранимой.
Электрический импульс побежал по моему позвоночнику, как только я ощутил ладонями тепло ее кожи, но я загнал его куда подальше. Разве не запретил я себе увлекаться? И все же каждый мой взгляд, каждый вдох был пропитан взявшимся из ниоткуда желанием. Даже не требовалось прикасаться к ней. Сама мысль о том, для чего мы здесь, вызывала. возбуждение. Оно витало в воздухе вокруг меня, пока я не отрываясь смотрел на Беллу, ловя ее взгляд. Сегодня все задумывалось для нее и ради нее, и я не хотел, чтобы она боялась.
Я дождался, пока Белла посмотрит на меня, придав своему взгляду нежность и теплоту, на которые только был способен, лишь бы успокоить ее. И только когда она подняла глаза, я шагнул в дверной проем.
Сердце Беллы гулко стучало все время, пока я ходил с ней на руках по дому и везде зажигал свет. Мы ни слова не говорили. Паника и страх в ее лице были абсолютно очевидны и легко читались в ее глазах, в подрагивающих уголках губ и, конечно же, запахе адреналина, усиливающем ее и без того соблазнительный аромат. Что ж, если она решит передумать. это будет лучше для нее. И для меня. Может, мне даже стоило напугать ее посильнее, подтолкнуть к правильному решению?
Я молча сглотнул, когда мы оказались в комнате с огромной белой кроватью, и мое сердце ухнуло куда-то вниз. Электричество повисло в воздухе и заструилось между нами, я вдруг особенно остро ощутил близость ее тела к моему и поспешил поставить Беллу на ноги, чтобы нас разделило хоть какое-то расстояние. Мне было это необходимо, потому что, несмотря на сжимающие мое горло кольца страха, я безумно хотел оказаться на этой кровати. Я мечтал сорвать с нее одежду и увидеть, наконец, все, что было под запретом. Прикасаться к мягкой шелковистой коже, ласкать изгибы ее тела. Мне хотелось делать все это без страха причинить ей вред, быть свободным и раскованным. Забыться.
К сожалению, это было невозможно.
Мне казалось, мое мертвое сердце сейчас забьется, я с трудом сдерживал дрожь в теле от охватившего меня волнения. С равной силой мне хотелось немедленно наброситься на свою жену и в то же время оказаться на другом конце полушария, подальше от нее. Мне нужна была передышка. Срочно. Прямо сейчас.
Выскочив за дверь, я жадно вдыхал соленый морской воздух, освобождая легкие и заодно прочищая мозги.
Нет, так дело не пойдет. Если я продолжу так нервничать, сорваться будет проще простого. Неимоверным усилием я взял себя в руки. Это было легче сделать здесь, снаружи, не рядом с Беллой.
Выдохнув, я внес чемоданы в дом. Я двигался так тихо, что Белла меня не услышала. Молча я поставил ее чемодан для удобства на тумбу и открыл его. И онемел.
БЕЛЬЕ. Кружева, кружева и еще раз кружева. Белые, черные, розовые, синие. Французские этикетки. Полный чемодан соблазнительного белья!
Сначала я разозлился. Да как же Элис посмела?! Ведь я же просил ее! Стиснув зубы и сжав кулаки, я обдумывал, не позвонить ли мне ей прямо сейчас и не высказать ли все, что я о ней думаю?! Затем меня посетила мысль выкинуть все это в ближайшие кусты, с глаз долой. Немедленно.
Но потом я вдруг успокоился. Белла НИ ЗА ЧТО это не оденет. Элис в любом случае просчиталась. Это даже может сыграть мне на руку. Поняв, что ей не во что переодеться, Белла будет вынуждена выйти ко мне обнаженной, и мне не придется раздевать ее. Я вовсе не был уверен, что смогу сделать это аккуратно. Порывшись в белье, я выудил купальник и тут же спрятал его в самый низ, в уголок, усмехнувшись собственной изобретательности. Оставив чемодан открытым, я обернулся.
Белла стояла возле кровати, недоверчиво ощупывая красивый балдахин, струящийся вниз и красивой белоснежной пеной окутывающий ложе.
Этот ее жест, и вообще вся картинка девушки около КРОВАТИ, показались мне необычайно соблазнительными.
Мне нужно было что-то, что сможет меня отвлечь, даст возможность привыкнуть к новым ощущениям и обуздать их.
Белла вздрогнула от моего ледяного прикосновения, и я тут же опомнился. Ей жарко, а, значит, не комфортно. Она крайне смущена и напугана. О чем я думаю?
Нежно смахнув влагу, я извиняющимся голосом пробормотал:
– Жарковато здесь. Мне показалось… так будет лучше.
Ее сердце забилось так сильно, что в глубокой тишине, окружающей нас, это казалось дробью оглушительного тамтама. Ее запах наотмашь ударил мне в ноздри. Я перестал дышать.
– Все продумано? – тихо спросила Белла, голос звучал нервно.
Белла скованно кивнула, все еще отворачивая взгляд, ее дыхание было неглубоким, а к щекам прилил нежный румянец. Еще одна капелька влаги образовалась под ухом, собираясь скатиться вниз. На этот раз я не стал сопротивляться. Осторожно, не распуская руки, я наклонился и подхватил капельку губами, вызвав у Беллы очередной приступ сердцебиения. Ее кожа покрылась мурашками от моего дыхания, а запах адреналина стал таким густым, что я рассмеялся. Черт возьми, может, мне и правда, удастся уговорить ее подождать.
Белла тяжело задышала, и характерный запах бешено струящейся от испуга крови наполнил мои легкие. Да, она боялась. Может, она действительно передумает.
И я не собирался успокаивать ее. Вместо этого я впился в нее взглядом, от которого у любого нормального человека мурашки бы побежали по коже, и низким вкрадчивым голосом произнес:
— Жду тебя в океане.
Кто знает, может, сейчас она подумает и скажет мне что-то вроде:
«Эдвард, ты прав, я не готова, нам нужно подождать.»
Или:
«Эдвард, ты точно уверен, что это опасно, пока я еще человек?»
«Да.»
«Ну, тогда подождем.»
Я уже мог представить себе сбывшееся видение Элис: мы плаваем с дельфинами, строим замки из золотого песка. А все потому, что ничего не было. Ничего ОПАСНОГО.
Я плыл вперед со всей скоростью, которую мог развить. Жаль, что вампиры не умеют уставать, это человеческое качество очень пригодилось бы мне сейчас. Я пытался выбросить из головы мысли о соблазнительной коже Беллы и сосредоточиться на подавлении своих желаний. Я хотел оказаться способным сдержать себя, но воспоминания о тепле и мягкости ее влажной кожи будоражили мое воображение.
Движение воды вокруг меня, ощущение силы, с которой я рассекал волны, наконец, принесло плоды. Мои плечи расслабились, и я поплыл легко и свободно. Напряжение покинуло мою голову и тело, но я знал, что оно вернется, как только я окажусь рядом с девушкой. Даже если я посеял в ней сомнения, я должен быть готов к тому, что она не передумает. Когда это Белла делала то, что от нее ждут? Опасность привлекала ее, вместо того, чтобы оттолкнуть, она отказывалась видеть во мне темную сторону.
Я поплыл около пяти миль вперед и повернул обратно. Волны мягко обволакивали меня, словно утешали. Тишина приносила ощущение покоя. Подплывая к берегу, я чувствовал спокойную обреченность. Я смогу.
Прошло уже около десяти минут, но Белла еще не появлялась. Я видел ее силуэт в окне ванной комнаты. Она стояла перед зеркалом в нерешительной позе. Нерешительной? Что ж, может, мои надежды оправдаются? Я уже почти поверил в это, как вдруг Белла резко выдохнула и направилась к выходу. Упрямица.
Я слышал, как Белла неуверенно остановилась возле пальмы, на которую я повесил свою одежду, и коротко вздохнула. Ее сердцебиение было быстрым и неровным, но в равной степени это могло означать кучу разных эмоций, и не обязательно испуг. В такие моменты я особенно сильно жалел, что не могу прочесть ее мысли. Оставалось только догадываться, о чем сейчас она думает, глядя на меня со спины. Я ждал, давая ей возможность подумать над своим решением. Может, голос разума возобладает в ней, хоть раз.
Я услышал шуршание полотенца, когда она, сняв его, повесила его на ветку. Воображение тут же нарисовало образ, который я столь часто представлял в своих мечтах, не имея возможности позволить себе этого в реальности. Но я не повернулся.
Белла решительно шагнула к воде. Трепет прошел сквозь меня, я почти физически ощутил ее присутствие, хотя нас по прежнему разделяло несколько метров. Мое сердце сжалось, а ее забилось еще быстрее, чем прежде, когда она подошла и накрыла мою ладонь своей.
– Как красиво! – тихо сказала она, заполняя молчание. Ее голос по-прежнему звучал для меня как нежный перелив колокольчиков, идеально сочетаясь с шорохом волн.
Ее волосы пахли ее любимым яблочным шампунем, немного перебивающим естественный запах. А от тела волнами исходило тепло, заставляя меня гореть с правой стороны. Там, где наши тела скрывались под водой, жар был почти незаметен. Подавив волнение, я ответил:
– Вполне, – будничным тоном.
И медленно повернулся к ней лицом.
Я подавил желание скорее обнять ее, мне нужно было время, чтобы вновь взять себя в руки. Рассчитать свои силы, остаться осторожным.
Белла смотрела на меня завороженно, ее фарфоровое лицо было нежным и невинным и казалось мне красивым, как никогда. Глубокие глаза сияли, серебряные звездочки луны отражались в них. В этом было даже что-то неземное. Я любовался ею.
– Для меня не существует другой красоты, – наконец, смог выговорить я, – кроме твоей.
Я заставил себя расслабиться, но прерывистое дыхание выдало меня. Белла заметила это, и ее губы тронула легкая улыбка.
– Я обещал, что мы попробуем, – сказал я предельно серьезно, мой голос дрожал от внутренней борьбы. – И если я сделаю что-нибудь не то, если тебе будет больно, ты должна сразу сказать мне.
Она торжественно кивнула, не отрывая от меня завороженного взгляда, а потом неожиданно шагнула ближе и прижалась ко мне. Прикосновение ее обнаженного тела к моему было подобно вспышке, и мне понадобилась вся моя воля, чтобы вернуться на землю.
– Навсегда, – подтвердил я ее слова и потянул за собой в океан.