враг моего врага мой друг что означает
Для того чтобы понять смысл этой фразы, нужно для начала разобраться с тем, что означает понятие «враг». Врагами обычно называют тех людей, которые не разделяют вашу точку зрения, причем делают это агрессивно, стараясь причинить какой-либо вред.
Или люди, с которыми вы конкурируете за какие-либо ресурсы и враждуете на этой почве. Любой неприятель, который способен причинить зло, называется врагом. Причины вражды могут быть самыми различными.
Скорее всего, фразеологизм возник в те времена, когда пошла массовая колонизация восточных государств западными странами. Между Западом и Востоком всегда были существенные отличия в общем мировоззрении. Лидеры западных государств недооценили тот факт, что в восточной культуре принято объединяться против общего неприятеля, причём даже веками воюющие друг с другом кланы перед лицом общей угрозы могут встать в один строй.
Примеры из жизни
Не только восточные страны объединяются против общего врага. В наше время такие приёмы достаточно распространены среди многих держав. Несмотря на внешне достаточно демократические взаимоотношения между мировыми государствами, конкуренцию никто не отменял. Распределение сил на мировой арене диктует свои правила. Взять, к примеру, отношения России и Китая. И у одной, и у другой страны есть извечный конкурент, и в каком-то смысле «враг» – это США.
Заключение
Хоть смысл фразы и достаточно спорный, не зря она прижилась у людей и просуществовала до сегодняшних дней. Наверное, потому что во все времена, в том числе и в современности, случаев, когда люди и целые государства объединяются против общего врага, очень много. Дружба это или только временный союз, тем не менее такое явление в нашей жизни всегда будет присутствовать.
zotych7
zotych7zotych7
Враг моего врага
В романе новосибирской писательницы Аглаиды Лой «Город и Художник» (1984) упоминается «старый горский кодекс»:
друг моего врага – мой враг,
враг моего врага – мой друг,
друг моего друга – мой друг.
Слова о «старом горском кодексе» здесь всего лишь украшение речи; эта ссылка ничуть не более достоверна, чем ссылка на «закон тайги» или «закон прерий».
Нейрохирург Иван Кудрин в своих заметках о блокадном Ленинграде («Прорыв блокады», 2008) вспоминает, что ленинградцы часто говорили об открытии «второго фронта». «На союзников, впрочем, мало надеялись. (…) Вспоминали индейскую мудрость: “У меня три друга: первый – мой друг, второй – друг моего друга и третий – враг моего врага”. Все считали, что третья степень дружбы только и объединяет нас с нашими союзниками».
Слово «индейская» у Кудрина, по-видимому, описка. В несколько ином виде эта мудрость содержится в индийских «Законах Ману», VII, 158:
«Следует считать врагом соседа и сторонника врага, другом – соседа врага, нейтральным – всякого, кроме этих двух».
Заметим, что «Законы Ману», вопреки названию, – не свод реальных законов, а сборник поучений, составленный в первые века нашей эры.
О том же говорил Фридрих Ницше: «“Наш ближний это не наш сосед, а сосед нашего соседа” – так думает каждый народ» («По ту сторону добра и зла», 1886).
Но едва ли сентенция о «враге моего врага» заимствована европейцами из «Законов Ману». В Европе с ними познакомились лишь в 1794 году, когда они были переведены на английский. Между тем уже в XVII веке существовало латинское изречение «Amicus meus, inimicus inimici mei», то есть: «Враг моего врага – мой друг».
Этой формулы мы не найдем в сочинениях древних римлян; она, по-видимому, принадлежит итальянским юристам Нового времени. Неаполитанец Франческо Мерлино Пиньятелли писал в латинском трактате «Спорные вопросы общего права» (1634): «Друг моего врага – мой враг (…). Враг моего врага будет моим другом».
– Это пакт с сатаной, чтобы изгнать дьявола.
А 21 июня 1941 года, накануне вторжения немецких войск в СССР, Уинстон Черчилль сказал своему личному секретарю Джону Колвиллу:
– Если бы Гитлер вторгся в ад, я по меньшей мере благожелательно отозвался бы о сатане в Палате общин.
Правило «Друг моего друга – мой друг» приводит на ум другой принцип, известный каждому со школьной скамьи: «Вассал моего вассала – не мой вассал». Он появился в латинском трактате французского правоведа Жана де Блано «О феодах и повинностях» (1256): «…Спрашивается: будет ли человек (вассал) моего человека моим человеком? И следует ответить, что нет».
С этим принципом перекликается положение римского права, сформулированное знаменитым юристом Ульпианом: «Компаньон моего компаньона – не мой компаньон» («Дигесты Юстиниана», 50.17.47.1).
Враг рода человеческого
В Евангелии от Матфея, гл. 25, Иисус рассказывает притчу:
…Когда же люди спали, пришел враг его [домовладыки] и посеял между пшеницею плевелы и ушел;
когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы.
Придя же, рабы домовладыки сказали ему: господин! не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем плевелы?
Он же сказал им: враг человека сделал это.
И далее: «…Враг, посеявший их [плевелы], есть диавол».
Своим более полным титулом – «Враг рода человеческого» – дьявол назван не в Новом Завете, а в латинском церковном гимне «О гех аеtеrnе, Domine» («Господи, царь вечный»). Авторство гимна приписывается Амвросию Медиоланскому (340–397), епископу Милана и одному из Отцов Церкви. Об Адаме здесь сказано, что его «соблазнил дьявол, враг человеческого рода (hostis humani generis)».
Эта латинская формула заимствована у Плиния Старшего («Естественная история», VII, 8, 6). Согласно Плинию, «врагом рода человеческого» (hostis generis humani) назвала Нерона его мать Юлия Агриппина, впоследствии убитая по приказанию сына.
Применить это определение к дьяволу было тем легче, что сам Нерон нередко отождествлялся с Антихристом. В Апокалипсисе, 13:18, говорилось:
Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть.
Традиционно «число зверя» расшифровывалось как «Кесарь (Император) Нерон».
В конце XVIII века «враг рода человеческого» попал из церковного языка в политический. 7 августа 1793 года французское Национальное собрание от имени французского народа провозгласило «врагом рода человеческого» (l’ennemi du genre humain) британского премьер-министра Уильяма Питта-младшего. В это время Англия вела войну с революционной Францией в составе второй монархической коалиции.
В антиякобинской публицистике «врагами рода человеческого» именовали Марата и Робеспьера, а с начала наполеоновских войн это звание перешло к Наполеону.
После битвы при Ватерлоо Джон Хобхаус, британский либеральный политик и друг Байрона, издал книгу в защиту свергнутого императора: «Письма, написанные англичанином во время последнего царствования Наполеона» (Лондон, 1815). Здесь говорилось:
«…Исчерпав наиболее мерзкие прозвища, мы наконец решили дать ему наименование ВРАГА РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО – титул, принадлежащий лишь демону…»
В России Наполеон был объявлен демоном и даже Антихристом почти что официально. 6 декабря 1806 года, в начале очередной военной кампании против Наполеона, было обнародовано объявление Святейшего Синода для чтения в храмах. Здесь, среди прочего, утверждалось, что узурпатор французской короны «помышляет соединить иудеев, гневом Божиим рассыпанных по всему лицу земли, и устроить их на ниспровержение Церкви Христовой и (о, дерзость ужасная, превосходящая меру всех злодеяний!) на провозглашение лжемессии в лице Наполеона».
В июне 1807 года был заключен Тильзитский мир, и Наполеон из Антихриста превратился в союзника и друга русского государя. Подписанию мира предшествовала встреча двух императоров на плоту посреди реки Неман. В «Старой записной книжке» князя Петра Вяземского приведен исторический анекдот:
«Когда узнали в России о свидании императоров, зашла о том речь у двух мужичков. “Как же это, – говорит один, – наш батюшка православный царь мог решиться сойтись с этим окаянным, с этим нехристем? Ведь это страшный грех!” “Да как же ты, братец, – отвечает другой, – не разумеешь и не смекаешь дела? Наш батюшка именно с тем и велел приготовить плот, чтобы сперва окрестить Бонапартия в реке, а потом уж допустить его пред свои светлые царские очи”».
В июне 1812 года Великая Армия перешла Неман, и Наполеон снова превратился в Антихриста. Дерптский профессор Вильгельм Гецель прислал Барклаю-де-Толли свои исчисления, из коих с очевидностью следовало, что в имени «L’empereur Napoleon» содержится число 666, то есть «число зверя».
20 сентября, когда французы были уже в Москве, московский генерал-губернатор Федор Ростопчин обнародовал послание к подмосковным крестьянам, где Наполеон именовался «врагом рода человеческого, наказанием Божиим за грехи наши, дьявольским наваждением».
Иронически это наименование обыгрывает дипломат Билибин во II томе «Войны и мира», рассказывая о событиях октября 1806 года (цитирую авторский перевод с французского):
«Враг рода человеческого, вам известный, аттакует пруссаков. Пруссаки – наши верные союзники, которые нас обманули только три раза в три года. Мы заступаемся за них. Но оказывается, что враг рода человеческого не обращает никакого внимания на наши прелестные [т. е. прельстительные] речи, и с своей неучтивой и дикой манерой бросается на пруссаков, не давая им времени кончить их начатый парад, вдребезги разбивает их и поселяется в потсдамском дворце».
Один из анахронизмов «Войны и мира» связан с другим прозвищем Наполеона – «корсиканское чудовище». Летом 1805 года Жюли Карагина в письме к княжне Марии Болконской называет Наполеона «le monstre corsicain». Однако впервые «корсиканским чудовищем», пожирающим по 200 тысяч человек зараз, Наполеон был назван в анонимной эпиграмме, опубликованной в 1810 году в эмигрантском французском журнале «L’Ambigu» (Лондон). Широкую известность это прозвище получило и того позже, в 1814 году, – как подпись к антинаполеоновской карикатуре, напечатанной в Англии. Вдобавок здесь использовалось выражение «l’ogre corse», а не «le monstre corsicain».
Данное выражение чаще всего применяется при военных действиях, при конфликтах людей.
Оно означает, что, если есть общий враг у двух никак не связанных между собой сторон, то для максимального результата этим сторонам нужно объединить свои усилия. Яркий пример: СССР, Германия и Польша времен Второй Мировой.
Более глубоко: если твои интересы при решении проблемы совпадают с интересами кого-то еще при решении той же проблемы, то вам нужно объединить свои усилия против этой одной проблемы.
Враг моего врага, мой друг.
Враг рода человеческого.
Друг моего врага, мой враг.
Заклятые враги или заклятый враг.
Врагу не пожелаешь.
У моей мамы её лучшая подруга, которой она доверяла как самой себе, начала клеиться к её мужу. Они сидели втроём за столом и подружка начала его по ноге гладить своей ногой. Всё улыбалась, кокетничала. Он потом маме моей сказал это, сразу после того как она ушла. И больше эта женщина к нам не приходила=)
Так что проверяй-не проверяй, всё равно не распознаешь.
Как понять выражение друг мой враг мой?
Вот такой нонсенс,оказывается может быть в нашей жизни такое что,тот кто нам друг может быть нашим врагом,если вы когда то с ним в дальнейшем поссоритесь из за чело либо,то это понятно что был друг а стал враг.
Но ведь выражение это сказанно так,что друг одновременно может быть врагом и это странно на первый взгляд,может это можно как то обьяснить и если можно то как?
Я думаю, это выражение означает,что друг знает о тебе всё, все твои тайны, секреты. Ведь невозможна дружба без доверия, а при ссоре все твои тайны находятся под угрозой быть обнародоваными. Вот почему друг превращается во врага.
А вот это друг-враг, это от распущенности, это когда позволяешь своему окружению на голову себе сесть, переползти на шею, попозже седло себе приделать на спине. А когда очнулся, оппа, а ты уже в могиле общей, с номерочком на ноге и мешке полиэтиленовом.
У моей мамы её лучшая подруга, которой она доверяла как самой себе, начала клеиться к её мужу. Они сидели втроём за столом и подружка начала его по ноге гладить своей ногой. Всё улыбалась, кокетничала. Он потом маме моей сказал это, сразу после того как она ушла. И больше эта женщина к нам не приходила=)
Так что проверяй-не проверяй, всё равно не распознаешь.
Враг моего врага — мой друг
Медленно, но верно. Однако поляки начинают понимать, что украинские националисты — худший кошмар для Польши. Историческая русофобия отходит на второй план.
«Польская общественность шокирована стычками в Киеве своих земляков и бандеровских нацистов, которые на Украине составляют костяк так называемых футбольных ультрас. Весть об избиении польских болельщиков в «братском» Киеве стала темой номер один в польских медиа и социальных сетях. Поляки констатируют, что между ними и украинцами — бездна, у которой нет шансов на преодоление.
Киевский инцидент заставил поляков даже осознать, что Россия им куда ближе, чем азиатская Украина. Жители этой страны щедро клеймят бешеных украинцев азиатами и требуют закрыть им путь в Европу.
Именно такие мнения высказали читатели издания Gazeta.pl, входящего вместе с известной «Газетой выборчей» в медиахолдинг Agora. «Это было просто нападение на наших болельщиков. На улицах Киева на них постоянно охотились, два польских журналиста были избиты, а другие долго не могли покинуть гостиницу, потому что их ждали вооруженные люди», — так описал обстановку перед матчем директор по коммуникации варшавского футбольного клуба Легии Северин Дмовский.
Издание также пишет, что, по сообщениям свидетелей, болельщики Легии были атакованы украинскими хулиганами, в основном болельщиками «Динамо Киев» и «Днепр». Кроме того, упомянуто, что украинские СМИ называют зачинщиками столкновений поляков.
Конечно, можно сказать, что СМИ не являются отражением общественного мнения. Тогда вот высказывания читателей.
«Обратите внимание, что в сообщениях украинские СМИ напавшей стороной названы поляки, — пишет один из читателей, оставивших свои комментарии к статье. — Как и на Донбасс напали только русские, а украинцы — невинные агнцы. Болельщикам Легии повезло, что украинцы не использовали вилы или топоры, как их бабушки и дедушки на Волыни».
«Газета Выборча» научила меня, что украинские СМИ всегда говорят правду», — комментирует другой читатель.
«Помните о Волынской резне — не дайте бандеровцам жить!»
«Украинцы кричали, как раньше: «резать ляхов».
«120 000 детей, женщин и стариков, убитых на Волыни UPAinskie животными».
Ненависть к бандеровцам даже сильнее пресловутой польской русофобии:
«Украинцы — братья, ха-ха, надо было позвать русских, чтобы эффективно разогнали бандеровцев».
«Очень хотел бы, чтобы россияне вырезали сволочь под корень».
Для некоторых комментаторов Запорожская Сечь (sicz) — это синоним диких людей (dzicz) и азиатчины.
«Может быть, это не политкорректно, но украинцы всегда были хуже, чем россияне (кроме большевиков и Красной Армии). Украинец без проблем убьет соседа-поляка. Это азиатские дикари (Сич). Помним Волынь 1943».
«И они якобы хотят в Европу, хе-хе. Там была и долго еще будет азиатская ментальность».
«В типичной манере укров они нападали несколько на одного, беззащитного. Мы знаем это, мы знаем».
В дружбу с Украиной и ее европейские перспективы комментаторы не верят:
«Ужасно неприятная ситуация, но теперь мы знаем, что это отношение людей Украины к полякам, поэтому надо подумать, стоит ли принимать в Польше побратимов из Украины, или лучше закрыть границы и следовать политике в пользу своей страны. Я бы так и сделал, и в Польше было бы лучше жить».
«Бандеровские выродки. Украинская сволочь. 100 лет не пускать вас в Европу».
«Вот любовь украинцев к польским друзьям … Президент Коморовский даже поддержал «братьев» и выделил немаленькую сумму денег. А вот как они на самом деле любят нас сейчас».
«Украинские патриоты имеют зуб против поляков. Они ожидали, что получат от нас больше денег… Премьер-министр и президент должны рассмотреть недовольство и потребности украинцев при планировании бюджета на следующий год, а то мы потеряем симпатии наших украинских друзей. Надо еще спросить г-на Коваля и вице-премьера Семоняка, что еще мы должны сделать для Украины, чтобы они перестали нас бить, когда мы посещаем их».
«А в 2012 году мы организовали вместе Евро …»
«Польско-украинская дружба во всей красе. Не имеющее отношение к реальности заклинание польских политиков».
«Украинцы никогда не были дружелюбны к Польше и полякам. Только наши глупые политики, как обычно, пытаются убедить нас в существовании польско-украинской дружбы, потому что у них в этом свои интересы».
«Ой, столько «героической» молодежи в Киеве, такой мужественной и храброй… Может, кто-то напомнит мне, чьи сейчас Луганск, Донецк и Крым? А то что-то у меня вылетело из головы».
Стоит также добавить, что Украина готова помогать Польше электроэнергией, продавая ее втридорога. Поднимая цену российской энергетики с 3 долларов до 7 для Польши.
Не нужно также забывать и российские антисанкции, больно ударившие по польскому с/х.
В общем, Украина становится не только чемоданом без ручки, а вообще никому не нужным чемоданом. Вероятно, после окончания украинских событий поляки позже вернутся к русофобии. Однако на данный момент они отворачиваются от Украины, поворачиваясь в сторону России. Сейчас для нас это хорошо. А что будет позже? Увидим.