восточная кафолическая церковь что такое
Кафоличность церкви
Кафоли́чность Це́ркви в христианском богословии — одно из существенных свойств Церкви Христовой, понимаемое как её пространственная, временна́я и качественная универсальность, вселенскость.
Кафолическая (от греч. καθ – по и όλη – целая; όικουμένη – вселенная) означает Вселенская.
Содержание
История термина
II Вселенский Собор 381 дополних Никейский Символ веры — Πιστεύομεν μίαν, ἁγίαν, καθολικὴν καὶ ἀποστολικὴν Ἐκκλησίαν («. Единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь») после чего он стал одним из фундаментальных экклезиологических терминов (понятий) на Востоке и Западе.
На Западе о кафолическом свойстве Церкви замечательно выразился преподобный Викентий Леринский (450):
В самой же кафолической Церкви особенно должно заботиться нам о том, чтобы содержать то, чему верили повсюду, всегда, все; ибо истинно и в собственном разуме кафолическое, как показывает значение и смысл наименования сего, — то, что все вообще объемлет.
— Памятные записки Перегрина о древности и всеобщности кафолической веры против непотребных новизн всех еретиков [5]
Существительное καθολικότης (рус. кафоличность ) появилось значительно позже.
В Русской Церкви в церковно-славянском тексте Символа веры использован в качестве славяноязычного эквивалента термина καθολικὴν используется термин Соборная.
Понятие кафоличности (соборности) в России
Русское школьное догматическое богословие XIX давало вполне консервативное и корректное толкование термина:
…она [Церковь] не ограничивается никаким местом, ни временем, ни народом, но заключает в себе истинно верующих всех мест, времен и народов. [6]
Соборной, Кафолической или Вселенской Церковь называется и есть:
Кафоличность и церковный строй
1) универсальный, вселенский, как в географическом («все концы света»), так и качественном аспектах, обнимающий людей различных рас, культур и социальных положений;
2) обладающий полнотой истины;
3) обладающий полнотой спасительной власти, препобеждающий любой грех и любое зло;
4) обладающий полнотой святости и милости;
5) и как следствие, «кафолическая» является единственной характеристикой истинной Церкви.
Мы видим, что хотя святой Кирилл и не отрицает внешних признаков кафоличности, он особенно подчеркивает качественное достоинство – полноту истины и милости.
Наиболее серьезным дефектом «евхаристической экклезиологии», развиваемой Афанасьевым, является разрыв между таинственной вообще и евхаристической в частности, с одной стороны, и иерархическим строем Церкви, с другой.
Может быть, главное достоинство евхаристической экклезиологии состоит в том, что она привлекает внимание к богословской важности понятия поместной Церкви. Поместная Церковь – это не только часть вселенской кафолической Церкви, но полное ее проявление: ее всецелое проявление, ничем не умаленное в определенном конкретном месте. Поместная Церковь это Кафолическая Церковь в определенном месте, тождественная с Кафолической Церковью Вселенской, которая существует только в своих поместных проявлениях. Но в то же время (и здесь мы сталкиваемся с богословской антиномией) поместная Церковь не тождественна с Церковью Вселенской, но отличается от нее.
Понять этот экклезиологический парадокс, может быть, поможет аналогия с тринитарным принципом. Мы имеем право на такую аналогию, поскольку жизнь Церкви есть отражение Божественной троической жизни. Единственное условие – проводить эту аналогию с осторожностью, памятуя важное различие между Божественной Жизнью, которая есть Жизнь Святой Троицы, и совокупной жизнью поместных Церквей, которых не три, а много. Держа это в памяти, мы можем сказать: так же как Божественные Лица: Отец, Сын и Дух Святой – не есть часть Святой Троицы, так же как в каждом из Них всецелое Божество проявлено полностью, так же как каждый из Них есть Истинный Бог и в то же время никто из них не есть Святая Троица и не тождественен с Нею – так же аналогичным образом полнота Кафолической Церкви проявляется во всех поместных Церквах, которые нельзя представлять себе ни как «части» Вселенской Церкви, ни как нечто, тождественное с нею. Такое отождествление можно сравнить с ересью Савелия, согласно которому «Отец», «Сын», «Дух Святой» не обладают истинной реальностью, но суть лишь простые проявления одного и того же. Как известно, здесь не остается места для Святой Троицы, все тождественно.
Эту формулу, вообще говоря, можно интерпретировать тремя различными способами. Первый взгляд можно считать традиционной римско-католической интерпретацией. Согласно ему, первая половина формулы трактуется как относящаяся к поместной Церкви (собрание), тогда как вторая половина воспринимается как относящаяся к Церкви Вселенской (Кафолическая Церковь). Таким образом, подобно тому, как Поместная Церковь имеет своей главой местного епископа, так Вселенская Кафолическая Церковь должна возглавляться по аналогии вселенским епископом. Такая интерпретация, однако, не приемлема. Она слишком увеличивает противопоставление между Поместной и Вселенской Церквами и ведет к идее вселенского епископата, никаких оснований для которой нет в словах святого Игнатия.
Но гораздо более серьезным, опасным и реальным показателем упадка кафоличности в Православной Церкви является практическая, а не богословская, утрата сознания ею единства и вселенского призвания, происходящая из-за разделения ее на Автокефальные Церкви и повседневной замкнутости и ограниченности каждой из них, без особой связи и сотрудничества, почти вовсе без общей практической жизни и общего богословского сознания. Не так давно, слава Богу, произошли некоторые улучшения в этой области, выразившиеся в таких отрадных событиях, как Всеправославные совещания, подготовка к Всеправославному Собору и т.п. Хотя, к сожалению, даже и эти достижения обнаруживают новое отпадение к изоляционизму, разделению, отсутствию концентрированного действия, тем не менее автокефалию, представляющую собой хотя и недавний факт в истории Церкви, определенно следует считать великим положительным явлением в современной церковной жизни. Автокефалия есть современное выражение Поместной Церкви. Но не надо ее ни абсолютизировать как таковое, ни искажать в смысле новейших экклезиологических теорий «национальной автокефалии». Потому что в этих теориях автокефалия понимается уже не как административное самоуправляющееся и иерархическое единство Поместной Церкви, территориально ограниченной пределами независимого государства или обособленной области и включающей всех живущих там православных христиан, – но как Церковь людей одной национальности или языка, живущих не только в своей родной стране, но и разбросанных по миру и претендующих тем самым на всемирную национальную юрисдикцию. Очевидно, такие претензии на всемирную «универсальную юрисдикцию» коренятся в политической идеологии, так что Церковь претендует включить в пределы своей юрисдикции всех лиц одних политических убеждений, где бы они ни жили в мире. Все это представляет собой серьезные отклонения от канонического строя Православной Церкви и противоречит ее кафоличности. Говоря так, я не имею в виду миссионерской деятельности «Матери-Церкви» вне границ ее исторической автокефальной области, которая, конечно, может быть не слишком канонической (и часто противоречащей принципу одного епископа в одном месте), но которую, тем не менее, можно рассматривать как выбор наименьшего зла и даже как долг этой «Матери-Церкви». Всеправославное обсуждение этой ненормальной ситуации, не предусмотренной канонами, является нашей настоятельной задачей.
Однако церковные каноны и история Церкви признают различные степени почета и влияния среди Предстоятелей автокефальных Церквей и патриархатов. И было бы неверно отрицать этот исторический факт. Такие иерархические отношения между Церквами и епископами, существенно равными между собой, являются характерным свойством Православной Церкви, резко отличая ее от федерации протестантского типа (в этом последнем смысле часто понимают межцерковные отношения внутри православия сторонники «национальной автокефалии»). Исторически первенство положения и влияния принадлежало Риму, а позже – Константинополю. Опять-таки было бы неверно отрицать этот факт. Но, может быть, было бы еще хуже воспринимать историю как догму и искать указаний в Священном Писании и Богословии в подтверждение ситуации, в которой на самом деле единственными определяющими факторами были церковная практика и исторические обстоятельства. Каноны, освящающие эти отношения первенствования, отражают прежде всего именно эти факторы. Но отнюдь не с этой теоретической точки зрения поднимается сейчас проблема о централизованной церковной организации Православной Церкви. Сама жизнь и нужды православия в современном мире требуют решения этой проблемы. Действительно, в мире, где все организовано и координировано, Православная Церковь не может оставаться одна без организационного и координационного центра и надеяться при этом избегнуть поражений и ущербов. Было бы совершенно нормально, если бы в соответствии с канонами и традициями Константинопольский Патриархат осуществлял эту организующую и координирующую роль в жизни Православной Церкви как целого. Однако, к сожалению, – и мы должны сказать это со всей твердостью, хотя и с полным почтением, которое мы питаем к этой старшей Православной Церкви, – Вселенский Патриархат в действительной его организации и функционировании не может осуществлять такой центральной координирующей роли в православии без серьезных изменений сначала в его собственном строе. Говоря точнее, Константинопольский Патриархат в смысле всеправославной перспективы должен решать двойную задачу, как одна (и первая по чести) из автокефальных Православных Церквей и, во-вторых, как координационный центр Православной Церкви как целого. Как автокефальная Церковь он избирает своего собственного предстоятеля Константинопольского Патриарха, не сообразовываясь никоим образом с другими Церквами, управляется и ведет свою внутреннюю жизнь в полном соответствии со своими собственными статусами. С другой стороны, действовать как центр координации и решения в Православной Церкви как целом, представлять ее и говорить от лица ее – вообще выполнять такие всеправославные функции – возможно только, если все другие патриархаты и автокефальные Церкви имеют своих адекватных представителей в структуре Вселенского Патриархата.
Евсевий. «Церковная история», 8,11,2.
Глава III. Кафолическая Церковь 30
Таким образом, по Игнатию, не установление единоличного епископата должно привести к одному Евхаристическому собранию, а наоборот, одно Евхаристическое собрание привело к ясному и отчетливому выделению одного епископа из числа пресвитеров. «Ибо одна плоть Господа нашего Иисуса Христа и одна Чаша в единении Крови Его, один жертвенник, как и один епископ с пресвитерами и диаконами, сослужителями моими, дабы все, что делается, делали мы от Бога». 86 Отсюда определяется основной внутренний мотив всего учения Игнатия Богоносца о епископате – сохранение единства Евхаристического собрания, что равносильно сохранению целостности и полноты церковной природы общины. В час смерти, когда отступают все личные мотивы и желания, его душа горела мыслью о кафолической церкви, и заботу о ней он вручил епископам. И он не ошибся, или, точнее, не совсем ошибся: епископат защитил церковь не только от ударов докетизма, но и от более страшного врага – гностицизма. Но в этой борьбе он не смог отстоять в полноте за отдельной церковной общиной ее кафолической природы.
Учение Игнатия Богоносца о Церкви находится в основной линии Павлова богословия. Как и у ап. Павла, оно остается по преимуществу Евхаристическим. Различие состоит в том, что исторические условия жизни церкви принудили определить внешний признак кафоличности церкви. Гениальность прозрения Игнатия заключалась в том, что этот признак связывал земную церковь с небесной, так как он включен в Евхаристическое собрание. Епископ явился признаком кафоличности церкви, но не сам по себе, а как совершитель – предстоятель Евхаристии.
Как мы видели, этот внешний признак содержится во внутреннем – присутствии Христа. Однако необходимо отметить, что внешний признак не является раскрытием того, что implicite содержится в самом существе церкви. Только внутренний признак связан с существом церкви – с небесной церковью. Внешний связан не с ней, а с эмпирическим бытием церкви – с земной церковью. Земная церковь есть икона небесной, если она включает в себя епископа: без епископа эта икона является неполной, неправильной. В первохристианстве эмпирическая ткань церкви была настолько прозрачной, что существо церкви ясно светилось через эту оболочку. Исторический процесс нес с собой огрубление эмпирической ткани и вызывал необходимость эмпирического признака.
1. Выделению епископа из коллегии епископов-пресвитеров, которое началось со времени Игнатия Богоносца, предшествовал весьма важный момент в истории развития епископского служения: определение характера и отчасти признака истинного служения пресвитеров-епископов: они, как имеющие харизму управления, были в такой же степени харизматиками, как и остальные лица, имеющие харизму служения в Церкви: апостолы, пророки, учители и т. д. С этой точки зрения, нет никаких оснований, ни на основании апостольских писаний, ни последующей письменности, противопоставлять служение пресвитеров-епископов служению прочих харизматиков. Это противопоставление, как известно, легло в основу новейших гипотез о происхождении позднейшего церковного устройства как комбинации нескольких организаций: духовной, пресвитерской, административной и др. (теория Hutch’a, Harnack’a, Weizsäcker’a). Все харизматики были поставляемы на свое служение не только в том смысле, что они поставлялись Богом, но и в том смысле, что церковная община принимала участие в их поставлении. Без харизмы невозможно было никакое служение в церкви. Пресвитеры-епископы имели свое служение, и только в силу этой харизмы они могли выполнять свое служение. По своей природе все служения были тождественны, так как в основе их лежали дары Святого Духа: «Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же» ( 1Кор 12:4–5 ). Онтологическая тождественность идет еще глубже. Не только особые служения, но вообще состояние в церкви связано с благодатными дарами: «Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым» ( 1Кор 12:3 ).
2. Главным аргументом Климента о пожизненности служения пресвитеров-епископов служит учение о том, что апостолы поставили епископов для служения с тем, чтобы после их смерти другие приняли их служение. 91 Это положение послужило, как мы увидим ниже, отправной точкой для учения об апостольском преемстве епископов, но в эпоху Климента Римского и Игнатия Богоносца оно еще не получило соответствующего резонанса. Главное ударение остается на том, чтобы определить признак истинного служения епископов-пресвитеров, а не истинного епископа. Идея об апостольском преемстве временно остается в тени. На первый план выступает то, что пресвитеры-епископы со времени Игнатия Богоносца пожизненно исполняют свое служение, если оно безукоризненно и беспорочно. Что означает эта безукоризненность и беспорочность епископского служения? В апостольскую эпоху признаком истинного пророческого служения служит само пророчество, истинность которого свидетельствует церковное собрание. Признаком истинного епископского служения являются моральные качества самого епископа в соответствии со словом Божиим. Позднее, по «Дидахи», моральные качества пророка выступили как признак пророческого служения, но это произошло в порядке перенесения на пророка признаков епископского служения. Епископ, как и пророк, возвещает волю Божию, но не через вдохновенное экстатическое пророчество, а через слово Божие: он возвещает волю Божию, содержащуюся в слове Божием, хранителем которого он является. Игнатий Богоносец соединяет в себе епископское и подлинно пророческое служение, но через несколько десятков лет пророчество перестает быть необходимым для церковной жизни. Сам характер пророческого служения постепенно изменяется: пророк «Дидахи» совсем не прежний вдохновенный пророк апостольских писаний. В «Дидахи» нет ни слова о пророческом откровении, а только о возвещении слова Божия.
«Дидахи» ясно указывает, что функции пророка и епископа совпадают: один из них должен всецело уступить место другому. Автор «Дидахи» стоит на стороне пророка, но история оказалась на стороне епископа.
Ср. о. Н. Афанасьев. Кафолическая Церковь // Православная мысль. 1957. № 11. (глава IV 2-й части «Церкви Духа Святого» – «Границы Церкви»). – МЛ.
Πάσης τής κατά τήν οίκουμένην καθολικής έκκλησίας (Послание Смирнской церкви о смерти Поликарпа // Евсевий. Церк. ист. IV. 15. 15); также: τής άγίας καθολικής έκκλησίας (Там же. IV. 15. 3).
Кафолическая церковь: 3 признака
Православные часто удивляются, когда встречают в различных богословских и религиозных текстах такое выражение, как кафолическая церковь. Некоторые даже начинают возмущаться, приравнивая его чуть ли не к богохульству. На самом деле для грамотного человека в этом нет ничего не понятного или обидного.
Вся христианская церковь кафолическая, в том числе и православная. Это положение восходит еще ко временам апостолов и оно хорошо разработано в богословской науке.
Кафолическая церковь означает вселенская церковь
Термин греко кафолическая ортодоксальная церковь встречается во многих церковных документах. Так, например, в тексте отлучения Льва Толстого от Церкви, в вводной его части присутствует такая формулировка:
«…Божиею милостью, Святейший Всероссийский Синод верным чадам Православной Кафолической Греко-Российской Церкви о Господе радоватися».
Естественно, что у многих верующих она вызывает недоумение, ведь мы привыкли называть нашу церковь Русская Православная Церковь.
В тексте отречения Льва Толстого от Церкви она названа Православной Кафолической Греко-Российской.
Определение Синода в «Церковных ведомостях» (начало) об отлучении Льва Толстого от Церкви. В тексте определения встречается термин православная Кафолическая Греко-Российская Церковь
Если же изучить историю Церкви и труды её Отцов, можно узнать, что подобное название РПЦ очень часто встречалось до 1917 года.
Этот период в истории Русской Православной Церкви ещё иногда называется «синодальный период», хотя это и не совсем правильно.
В мае 1823 года святитель Филарет Московский напечатал катехизис, который имел такое название: «Христианский катехизис Православной Кафолической Восточной Греко-Российской Церкви».
Как синоним данного термина используется термин православная греко-кафолическая церковь.
Митр. Московский Филарет (Дроздов). Портрет Н. Д. Шпревича, 1861 год. В мае 1823 года святитель Филарет Московский напечатал катехизис, имевший название: «Христианский катехизис Православной Кафолической Восточной Греко-Российской Церкви»
Кафолическая (κᾰθολικός — «всеобщий, всецелый», от καθ’ (κᾰτά) — «в, на, по» + ὅλος — «целый, цельный, полный, весь») означает Вселенская.
Использование же сложного слова «греко-российская» означает, что православная церковь в России имеет преемственность по отношению к Византийской.
Кроме того, греко-кафолическая церковь — это официальное название православной церкви вообще как особой ветви христианской церкви.
Смотрите также статью Арианство
История термина «кафолический», «кафоличность»
Термин «кафолический», «кафолическая церковь» первым в христианском богословии стал использовать священномученик Игнатий Богоносец. В Послании к Смирнской Церкви он заявил:
«Где будет епископ, там должен быть и народ, так как где Иисус Христос, там и кафолическая церковь».
При этом данный термин в церковнославянской традиции всегда толковался как «соборная» церковь.
Святой Игнатий Богоносец. Икона. Монастырь Осиос Лукас, Беотия, Греция. Святой Игнатий Богоносец первый в своих сочинениях употребил термин «кафоличность»
Учение святого Игнатия Богоносца о Церкви имеет в своей основе высказанные апостолом Павлом идеи о существовании и пребывании Церкви Божией в каждой местности на земле. Такая идея реализуется через евхаристическую экклесиологию.
Согласно ей в Евхаристическом собрании всегда пребывает Христос во всей полноте и единстве Своего тела.
Таким образом, во время таинства Евхаристии Он находится в любой местной церкви, в результате чего она становится частью вселенской Христовой Церкви.
Сам термин «кафолический» обозначает полную церковь. Под полной понимают ту церковь, в которой есть хотя бы один епископ и один христианин-мирянин. Таким образом, кафолическая церковь — церковь епископальная.
Евхаристия, фреска, XIV век. Монастырский храм священномученника Георгия, Старо-Нагоричане, Македония. Полнота и единство кафолической церкви определяется таинством евхаристии
Рассматриваемый термин возник во 2-м веке н.э. среди наследников апостолов. Поставленные ими епископы разделились на две части. Первая настаивала на епископальном устройстве Христианской Церкви.
Вторая же говорила о пресвитерианской, так как якобы пресвитеры — это последователи и преемники апостолов. От этого спора до нашего времени дошли лишь термины — кафолическая (епископальная) и пресвитерианская церкви.
Термин «кафолическая церковь» содержится в Апостольском Символе Веры
Рассматриваемый термин содержится в тексте Апостольского Символа веры. Он написан не позже II века.
Точная же дата написания документа неизвестна. В 381 году Второй Вселенский Собор дополнил Никейский Символ веры словами: «… Единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь».
После этого Название Церкви Божией кафолической стало признанным экклисиологическим термином, как на Востоке, так и на Западе.
Икона, изображающая святых отцов Первого Никейского собора, держащих Никео-Цареградский Символ Веры
Смотрите также статью Вера армян
В связи с этим преподобный Викентий Ларинский говорил о том, что для Церкви в ее вселенской ипостаси необходимо заботиться о том, чтобы поддерживать чистоту веры.
Кстати, до формирования формулы Константинопольского собора (381 года) христианская Церковь называлась просто святой.
В те времена вся Церковь называлась кафолической, в Русской Православной Церкви применялся термин «соборная» в качестве перевода с греческого. Это закрепили в церковнославянском тексте Символа веры.
Понятие термина «кафоличность» церкви
В богословии существует несколько толкований термина «кафоличность».
Русское же догматическое толкование, даваемое православными богословами в XIX веке, следующее: «…она [Церковь] не ограничивается никаким местом, ни временем, ни народом, но заключает в себе истинно верующих всех мест, времен и народов.
Таким образом, Соборной, Кафолической или Вселенской Церковь православные в России определяют по:
Новозаветная Церковь имеет вселенский характер. Об этом сказано:
«Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение».
Обратившиеся к Христу, кто бы они ни были — иудеи или эллины (1 Кор. 1:24) — образуют вселенскую семью народов. В ней
«нет различия между иудеем и эллином, потому что один Господь у всех, богатый для всех, призывающих Его».
Как священники, так и верующие не должны раздирать Церковь, но созидать «единое Тело Церкви» (Еф. 4:4-5).
Глава Христианской Церкви — Христос. Состоит она из людей, находящихся в любом уголке земли, которые искуплены и омыты Кровью Иисуса Христа (Откр. 5:9-10).
Человек становится членом Вселенской церкви через рождение, но он должен присоединиться к той или иной поместной церкви для своего духовного роста, попечения и защиты.
Епископ Феодор служит праздничную Литургию в Свято-Троицком Даниловом монастыре г. Переславля-Залесского. В каждой местно церкви должен имеется хотя бы один епископ и один прихожанин-христианин
Если Вселенская Церковь находится на попечении Христа, то в каждой местной церкви есть епископ или несколько епископов. Они управляют ею и рукополагают священников. Священники же руководят приходами или же районами той или иной страны, где имеются христианские общины.
При этом Богослужения Вселенской церкви совершаются везде, по предсказанию Господнему, а не только по одному колену одного народа, как это есть в иудейской церкви.
Различия между терминами «соборная» и «кафолическая»
В Древней Руси Христианская Церковь называется «соборной» или вселенской. Такой прямой перевод распространился в XI веке. Именно тогда в качестве полноты Церкви себя объявила одна поместная церковь — Римская.
В результате в 1054 году произошёл раскол, поставивший другие поместные церкви в положение схизматических обществ. Тогда же Римская церковь присвоила себе название Католическая, то есть стала назваться тем названием, которым могли называться все другие поместные церкви.
Герб папства: тройная тиара и ключи. В XI веке в качестве полноты Церкви себя объявила одна поместная церковь — Римская
Перед переводчиками церковных книг в России стал вопрос: как в этом случае переводить термин «кафоличность»? Православным требовалось сохранить чистоту того постулата, что каждая поместна Церковь выражает полноту вселенской Церкви.
При этом кафолической уже назвалась Константинопольская церковь. Именно поэтому решили воспользоваться словом «соборность», хотя оно и не тождественно слову «кафоличность».
Соборной может быть названа любая поместная церковь. Церковь же вообще в христианстве именуется вселенской. Называть поместную церковь вселенской невозможно, как нельзя назвать часть общим. Кафоличность или вселенскость проявляется даже в самой малой общине.
Для того чтобы собрание стало церковью, необходимо присутствие Христа, а для этого, в свою очередь, нужен епископ — залог присутствия Христа среди Своего стада. Именно поэтому все поместные церкви равны и идентичны друг другу. Их прообраз — Небесная Церковь, описанная в «Откровении» святого Иоанна Богослова.
Что же касается термина «соборность», который используется в русском православии, то его необходимо понимать так, что каждая поместная церковь — часть Единой Кафоличной Церкви. Несмотря на то что поместные церкви самостоятельны и самоценны, они едины как Тело Христово.
Таким образом, в русском православии «соборность» — это попытка вернуть термину «соборность» тот его смысл, который в него вкладывался до раскола церквей в 1054 году.
Три признака истинной Церкви
Свойствами истиной Церкви являются единство, святость, апостоличность. Одним из проявлений свойства единства Церкви признана её «кафоличность» или «соборность».
Соборность Церкви дана свыше, от Христа и передаётся всем поместным церквям исключительно через таинство евхаристии. Внешний критерий соборности — принятие совместных решений на Вселенских Соборах.
Святой Кирилл Философ. Икона 1654 год. Святой Кирилл обнаружил три свойства кафоличности Церкви
Именно на Вселенских Соборах приняты все христианские догматы и каноны. Святой Кирилл указывает три свойства кафоличности Церкви:
Если какая-то поместная церковь не признаёт кафоличность (соборность) церкви, она не может признаваться христианской, ведь тем самым она отрицает таинство евахаристии. Например, святой Поликарп учил, приходя в другой город необходимо спрашивать о том, где находится Соборная Церковь.
Дело в том, что еретики свои молельные дома часто также называются церквями, но молиться в них истинным христианам нельзя. В этом реализуется универсальность принципа кафоличности.
Поликарп на гравюре XVII века. Святой Поликарп Смирнский, приходя в другой город необходимо спрашивать о том, где находится Соборная Церковь
Все догматы Кафолическая Церковь преподает соборно, то есть на Вселенских Соборах. Еретики же так не делают, принимая решения самостоятельно. Соборно же врачуются или осуждаются грехи.
Кафоличность делает невозможным тот случай, когда еретиком может быть признан человек по решению главы одной поместной церкви или же общины. Лжеучения должны осуждаться всеми Отцами Церкви, всем клиром и народом.
Православная церковь признается кафолической по 3 признакам
Православная церковь соответствует названным выше признакам и признаётся кафолической или соборной потому, что:
Во время пребывания на земле Иисус Христос говорил о том, что придет Царство Небесное — Царство Божие. Оно невидимо и духовно. Для достижения этого царства Им на земле основана Святая Церковь.
Она имеет две природы: Божественную и человеческую. Божественность Церкви проявляется, в том числе через её кафоличность как Тела Господня. Внешнее же проявление — это церковные обряды и иерархия.
Тайная вечеря. Икона. Наше время. Кафоличность Христианской Церкви проявляется в таинстве евхаристии, которое установили Иисус Христос на тайной Вечери
К сожалению, люди часто грешат и ставят на место видимую часть Церкви. Проявляется это в выдвижении на первый план национальных принципов в церковной жизни. Именно по этой причине провозглашена, например, автокефалия в Болгарской и Грузинской Церквах.
В этой связи необходимо отметить, что Церковь Христова не знает национальных и государственных границ.
Она кафолична, то есть едина и деление её на поместные церкви не может нарушить этот принцип, ведь он зиждется на евхаристической апостольской преемственности. Отпадение от этого принципа означает отпадение от Христа.
Именно поэтому необходимо всегда помнить о том, что любая национальная автокефальная Церковь должна действовать не как совершенно обособленная единица, а как часть единой Святой, Кафолической, Апостольской Церкви.