военная журналистика что вы о ней знаете
Ликбез: какие бывают военные журналисты
Любая пропаганда войны запрещена. Но мы имеем право знать, что происходит в горячих точках планеты. События с мест боевых действий освещают совершенно разные люди, которых чаще всего называют « военными журналистами». Давайте разберемся, кто это.
Любая пропаганда войны запрещена. Но мы имеем право знать, что происходит в горячих точках планеты. События с мест боевых действий освещают совершенно разные люди, которых чаще всего называют « военными журналистами». Давайте разберемся, кто это.
Их последователи сейчас учатся в Военном университете Министерства обороны и по окончании получают звание и погоны. Их специальность — военная журналистика.
Конечно, военкоры есть не только в нашей армии. У американцев, например, они называются « military journalists». Они освещают события с учётом интересов военного министерства.
Для противника они в первую очередь военнослужащие и только в десятую — журналисты. Это значит, что военкоры такие же « если вдруг».
‘ title=>комбатанты, и, соответственно, законные мишени ( как и все остальные солдаты).
Главное — успеть передать материал в номер
Совсем другое дело — журналисты, прикомандированные к военной части, также широко известные как « внедрённые» ( «embedded journalists»). Это могут быть как отставные военные, так и не военнообязанные — сугубо гражданские лица — которых редакция отправила добывать новости с поля боя. Хотя скорее всего они отправились добровольно, исключительно ввиду собственного рвения и патриотизма.
Согласно пп. 4, п. « А», ст. 4 Третьей Женевской конвенции 1949 года они имеют право на статус военнопленных, хотя и не являются « если вдруг».
‘ title=>комбатантами.
Важную роль играет аккредитация журналиста и подтверждающее её удостоверение.
Все эти журналисты, которых в Третьей Женевской конвенции называют « военными корреспондентами» — « если вдруг».
‘ title=>нонкомбатанты. Однако они не имеют отношения к тем, кого мы привыкли называть военкорами по советской традиции. Такие журналисты не имеют право сражаться в рядах вооружённых сил и носить оружие; так что убивать их нельзя. Но каску и бронежилет они носить обязаны, поэтому издалека всё равно похожи на солдат.
Кто-то считает, что повсеместное расклеивание стикеров « Press» или « ТV» убережёт от шальной мины. А некоторые думают, что подобные надписи действуют как красная тряпка. Для полного понимания желательно знать специфику местности и конфликта. Если обе стороны соблюдают международное гуманитарное право, то надо придерживаться предписаний и запретов. Если же противник демонстративно нарушает все нормы цивилизованных стран, то не рассчитывайте, что буквы на каске его остановят.
Журналистам не советуют надевать камуфляж и носить камеру на плече.
Российские журналисты, которые получают командировку на войну, обязаны пройти курс специальной подготовки.
На вольных хлебах
Помимо прикомандированных журналистов всегда есть рисковые головы, которые считают, что они могут проскочить в зону конфликта, быстренько снять эксклюзив и уже через сутки-двое травить фронтовые байки в редакции.
В мире есть множество конфликтов, в которых стороны просто не хотят связываться с иностранными журналистами. Особенно если у военных острый приступ « шпиономании», и всюду им мерещатся шпионы. В таких случаях получить аккредитацию не у кого. Журналисты действуют на свой страх и риск.
Формально таких журналистов защищает ст. 79 Первого Дополнительного протокола к Женевским конвенциям. Кроме того, в 2015 году Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 2222, в которой призвал все страны-участницы ООН соблюдать нормы международного гуманитарного права.
Кроме того, поскольку эти журналисты — гражданские лица, их защищает статья 75 того же самого Первого Дополнительного протокола. Она гарантирует гуманное обращение и соблюдение прав человека в плену.
Однако права на статус военнопленных такие журналисты не имеют.
Порхай как бабочка, жаль как пчела
Есть ещё одна категория лиц, которых не всегда можно назвать журналистами, хоть они и сотрудничают со СМИ. Например, местные жители, случайно заснявшие из окна то или иное событие.
Или же стрингеры — внештатные « охотники за сенсациями», рыскающие по всему миру с камерой наперевес. Ни на какие особые права они претендовать не могут, но их, как и всех гражданских, защищает всё та же статья 75 Первого Дополнительного протокола.
Несмотря на опасности, а зачастую ещё и предвзятое отношение, журналисты все равно едут, рискуют жизнями и преодолевают трудности, чтобы показать нам — что же такое война и почему так хорошо, когда её нет. За это мы все говорим им большое человеческое спасибо!
Мы надеемся, что все журналисты, которых похитили или взяли в заложники, а также те, что пропали без вести в зонах боевых действий, однажды вернутся домой.
Что такое военная журналистика: история, этика, особенности работы
Современная действительность – эпоха максимально неустойчивого положения на мировой политической арене. Практически над каждым уголком земного шара нависла проблема появления военных конфликтов или локальных войн. В связи с этой отрицательной тенденцией термин “военная журналистика” приобретает всё большее и большее распространение, вовлекая журналистов со всех уголков планеты в нелегкий процесс освещения жестоких фронтовых событий.
История возникновения
Военная журналистика зародилась еще много веков назад. Так, например, Н. Берг считается первым военным журналистом в России. Ведь еще во время Крымской войны он отправился из Москвы на передовую, чтобы проследовать за ходом боевых действий и передать позже мирному населению свой взгляд на события.
С этого момента началось постепенное развитие профессии. Так, к началу войны с Турцией при войсках находилось одновременно уже около нескольких десятков военных корреспондентов, а во время русско-японской войны в армиях побывало около сотни специалистов как из России, так и из-за рубежа.
Специфика работы
Работа в зоне вооруженного конфликта – этой крайне опасное и рискованное дело. Именно поэтому военная журналистика обладает рядом особенностей, определяющих основные требования к корреспондентам, отважившимся на такой шаг. Итак, в первую очередь каждый журналист должен ознакомиться с нормами профессиональной этики, так как в период боевых действий крайне важно сохранять профессионализм и объективность.
Этика и принципы работы
Безопасность журналиста
Контакты с редакцией необходимы, но не стоит связываться слишком часто, ведь любой звонок можно перехватить. В беседе не стоит упоминать важные сведения о положении на фронте, также не стоит говорить свои точные координаты. Связь с семьей лучше тоже минимизировать.
Жанры и виды
Несмотря на то, что методы работы военного корреспондента отличаются от журналистики мирного времени, жанры материалов остаются всё те же. В основном это, конечно, работы новостного и аналитического характера, так как задача военного корреспондента состоит, во-первых, в максимально точном, быстром и полном информировании общества. С этой работой хорошо справляется группа новостных жанров, например, короткие заметки, расширенные репортажи, информационные отчеты или событийные интервью.
Во-вторых, это формирование неких мнений и позиций. С этой задачей справляются аналитические жанры: корреспонденция, интервью, опрос, расследование.
В любом случае военная журналистика — это та же служба, но не государству, а обществу. С ней может справиться не каждый талантливый автор. Для этого вида деятельности необходимы гуманизм, принципиальность и внутреннее чутье, позволяющее обходить мины на поле своей деятельности.
Примеры
На сегодняшний день каждое крупное СМИ (Россия 1, Первый канал, Звезда, НТВ) имеет своих собственных военных корреспондентов. Это позволяет более точно и детально охватывать боевые действия, предоставлять обществу широкую палитру мнений и фактов.
Также есть независимые авторы, которые отправляются на войну без задания редакции, а по собственной воле. Например, Аркадий Бабченко располагает собственным блогом, где он выставляет боевые действия без цензуры.
Правила военной журналистики
Какой журналист не пишет или не снимает репортажей с горячей точки? Мертвый. Ответ шокирует, поэтому основная задача каждого корреспондента и оператора во время командировки в зону конфликта — выжить. Именно с этих слов начала мастер-класс для юных журналистов советник генерального директора по информационным технологиям телеканала RT (Russia Today) Тина Бережная.
К сожалению, есть и такие ребята, которые думают, что сейчас они заработают себе медаль на грудь, благодаря тому, что они «втихаря», никого не предупредив, проскочат в зону конфликта, и сделают гениальный репортаж, и у них все будет хорошо… К сожалению, так не бывает. Жизнь одна. И ее нужно ценить. Отсюда первое правило – специальная подготовка.
Второе правило — редакция должна всегда знать, где находится журналист. Перед тем как выезжать на задание, или куда-либо, едет ли корреспондент сам, или под прикрытием патруля, он обязан звонить в редакцию и сообщать продюсеру, куда он едет и в каком составе, с каким сопровождением и когда должен вернуться. И, если он не вернулся в назначенное время, редакция обязана бить тревогу. Нельзя подставлять коллег, и нужно понимать, где бы он не находился, всегда за него переживают.
Как выжить в боевых действиях:
1. Нет такого кадра или репортажа, который стоит жизни журналиста или кого-то из команды. Никто не может пожертвовать членом своей команды.
2. Журналист перестает быть мишенью тогда, когда у него на голове, спине, груди, а так же на рукаве присутствует надпись ПРЕССА. «Когда мы были в командировке в Ливане, у нас словом ПРЕССА было обклеено абсолютно все. Ребята, у которых мы арендовали машину, не знали, что мы поедем в зону боевых действий. И ее мы всю обклеили бумажным скотчем «TV, TV, TV». На футболках, жилетках, штанах, головных уборах – абсолютно везде была эта надпись» — поделилась Тина.
4. Принадлежность к какому-либо СМИ тоже следует убрать. В зависимости от того, в какой ситуации вы находитесь, ваше СМИ может быть раздражителем. «Помните, в 2008 году был конфликт в Южной Осетии? Так получилось, что со стороны был только наш корреспондент Митя Лебедев. А все остальные корреспонденты других крупных каналов приехали в Грузию, на другую сторону. Когда грузинские войска вошли в Цхинвал, то положили буквально в грязь лицом всех корреспондентов, и начали спрашивать к какому каналу вы относитесь. Хорошо, что наши парни быстро соображают… Когда арабы начали говорить на арабском, наш корреспондент и оператор тоже сказали несколько слов на арабском. Начали пытаться объяснять, что они из американского канала «Аль-Джазира», который на тот момент поддерживался той стороной. Если бы они сказали, что работают на российском телевидении, то неизвестно, чем бы все закончилось. Скорее бы всего, они бы не выжили.
5. В машине в боевых точках не пристегиваться! Лишние 1,5 секунды могут стоить жизни журналисту. Если вы едете с конвоем, никогда не садитесь ни в первую, ни в последнюю машину. Чтобы остановить конвой нужно удалить одну из машин.
6. Если корреспондент едет с войсками, как бы военные не скомандовали, он обязан их слушаться. Они лучше всех ориентируются на местности.
1. Мы избалованы тем, что у нас везде электричество, розетки. В пустыне этого нет. И первое, что берет с собой хороший оператор и корреспондент на войну — это брюки, у которых 500 карманов, разгрузочный жилет, в котором столько же карманов, чтобы в них можно было 2000 батарее разложить.
2. Батарейки должны быть абсолютно для всего. Никто не знает, когда удастся зарядить технику в следующий раз.
3. Любая камера, стоящая на плече у оператора, для человека стоящего за 500 метров, выглядит как миномет. То, что это камера, сказать с расстояния полукилометра невозможно. Более того, в экстремальных условиях все ровно, на что снимать, мобильник, или что-то еще.
4. Штатив тоже могут принять за вооружение. Лучше трясущееся видео, чем мертвый корреспондент.
Спортзал — это обязательная часть работы военного журналиста. Бегать надо много и быстро. Нужна ловкость и скорость.
Правила работы на месте:
1.Где вас аккредитовали, там вы и находитесь. Ни на шаг дальше.
2. Одежда. Если вы одеваете одежду цвета хаки, и сколько бы вы раз не написали слово пресса, вы автоматически становитесь военным.
3. Всегда держите ситуацию за зубами. Не давайте ни отзывов, ни комментариев. На войне нет ни плохих, ни хороших, всегда виноваты оба.
4. На войне вас ждет жестокое разочарование в людях и в тоже время совершеннейший восторг от людей – героев, которые будут находиться рядом с вами.
5. В любом конфликте всегда разговаривайте с местными, они много расскажут подробностей. Но все их слова нужно делить на 150. Потому что они находятся под давлением.
6. Обратите внимание, не бывает военного корреспондента в смокинге и выглаженной рубашке. Химчистки там нет. Все поймут, если вы будете просто в футболке. Обычно мы применяем «холостяцкий» способ выбора одежды (это когда залезаешь в корзину с грязным бельем и выбираешь самое чистое).
7. Если вы едете со съемочной группой, жизнь оператора важнее жизни корреспондента. Корреспондент может поговорить, оператор может снять, при этом снять много, еще сверху что-нибудь наговорить на камеру. Есть универсалы, которые могут делать все в одиночку. Это такой «мастер на все руки», которого ценят на вес золота.
8. У нас в аудитории много девчонок. Обратите внимание, последнее время у нас на войну идут девчонки. Приехать на войну им гораздо сложнее, чем парням. Дело в том, что вы сразу начинаете ощущать себя в крайне агрессивной среде. Война — это не развлечение. Люди находятся в постоянном напряжении, и его они могут срывать по-разному. Когда находятся дамы, у многих людей совершенно срывает головы, поэтому если девочки собрались работать военными корреспондентами, первое что они должны сделать – это стать абсолютно бесполыми существами. Становитесь парнем, таким, как и все остальные, если надо, точно так же сидите на броне и таскаете баулы. Для некоторых это сложно, для некоторых — это образ жизни, и они его даже переносят в свою обычную жизнь. Всегда нужно помнить, что у вас есть своя съёмочная группа, своя семья, свое племя, все остальные — это просто друзья.
Профессия военный корреспондент (военкор): компетенции, качества, учеба и работа
Военный корреспондент (военкор) – специалист, освещающий военные действия в средствах массовой информации.
Война – одна из самых страшных бед, какие только могут случиться с человеком. И если добиться мира не удается, то порой лучшее, что можно сделать – донести до общества объективную информацию из зоны боевых действий. Главный вклад в освещение вооруженных конфликтов вносят представители опасной и благородной профессии – военные корреспонденты.
Журналистов, работающих в зоне боевых действий, защищают нормы международного права. Чтобы не стать жертвой одной из сторон конфликта, они носят специальные опознавательные знаки на одежде, шлемах и бронежилетах, используют транспорт со специальной маркировкой, получают аккредитации и разрешения у воюющих сторон.
Тем не менее, статус журналиста далеко не всегда способен уберечь от рисков. Военные корреспонденты должны проходить курсы специальной подготовки, где получают базовые навыки спасательной работы и медицинской помощи, узнают о специфике работы силовых структур, получают психологическую подготовку и знания об особенностях журналистской работы в экстремальных условиях. В нашей стране такие курсы предоставляет Министерство чрезвычайных ситуаций по программе “Бастион”.
Военный корреспондент – профессия для тех, кто считает журналистику своим призванием и ради нее готов встретиться лицом к лицу с опасностью.
Области знания: Русский язык. Литература. Обществознание. История.
Компетенции
Важные качества
Личные качества: настойчивость, смелость, решительность, оптимизм, любопытство, осторожность.
Soft skills: стрессоустойчивость, умение вести переговоры, умение работать в команде, умение сохранять концентрацию, ориентированность на результат.
Профессиональные качества: высшее гуманитарное образование, развитые навыки письменной и устной речи, первичные медицинские навыки.
Где работает
Потенциальные работодатели
Вузы, в которых готовят специалистов по профессии «Военный корреспондент»
Более подробно познакомиться с вузами, осуществляющими подготовку по этой профессии, Вы можете на сайтах.
Профессия военкор: особенности работы военного корреспондента
Часто меня просят прочитать лекции детям в школах, молодежи в ВУЗах и колледжах, на различных курсах. Одна из тематик – профессия военного журналиста.
Зачастую меня спрашивают, а как это – быть военным корреспондентом? Что должен уметь и знать военкор? Почему – то многие, особенно – подростки, воспринимают эту профессию с этаким налетом романтизма.
Военный корреспондент должен знать очень многое. И как оказать первую помощь пострадавшему. И как не стать обузой на передовой. И как зарядить телефон сломанным зарядным устройством. И как приготовить «кашу из топора», удержаться «на броне», что делать при артобстреле или снайперском огне, в какой одежде и обуви лучше ехать, что иметь с собой «на все случаи жизни», как не сломать, не разбить и не разрядить все свое оборудование.
Военный корреспондент должен уметь преодолевать страх и обладать хорошим чувством юмора. Ведь как бы ни было страшно, надо снимать и делать репортаж, чтобы показать правду людям о войне.
Военный корреспондент должен быть в чем – то циником. Иначе психологическая нагрузка, которая достигается за счет боли, крови, смерти, окружающей опасности – будет слишком сильна для человека…
Я всегда объясняю ребятам, что в съемках трупов – нет ничего романтичного. Что война – это не то, что они видят в современных фильмах, боевиках и сериалах. Это не бесконечная жизнь, где все можно поставить на паузу или вернуться к последнему сохранению. И что война – это не парады, чистая форма, медали и герои с одухотворёнными лицами. А окопы, грязь, запах пота, грязь, болезни, голод, ранения, крики и вопли раненых и — трупы. Расчлененные, распотрошенные, с торчащими внутренностями и незабываемым запахом трупной вони, которая будет преследовать еще долго после возвращения оттуда. И слезы. Слезы жен и матерей которым, приходится искать, опознавать и хоронить своих детей. Слезы отцов, которые седеют буквально на глазах. Слезы детей, на глазах которых гибнут их родители.
И понимая и ощущая всё это, военкор должен вопреки человеческой слабости и восприимчивости идти вслед военным, фиксировать вехи горячих дней, месяцев и лет. Также важнейшим аспектом является достоверность и вовлечённость. Если ты попал на фронт военкором, то должен окунуться во все сложности окопной жизни и передовой, пообщаться с бойцами, волонтерами, пожить среди мирных жителей.
Иначе твои материалы с мест будут обычной светской или парадной хроникой — без души и сопричастности.
Дым, кровь, крики, части тел, разлетающиеся в стороны… А военкор должен это фиксировать. И части тел, и похороны погибших, в том числе – детей, и слезы матерей пропавших без вести, и посеревшие лица раненых…
И на этот вопрос я так и не смогла дать ответ. И, думаю, не смогу никогда.
Поэтому необходимо понимать весь риск и сложности этой профессии. И если не готов к лишениям, трудностям, столкновению с реальностью, болью, слезами и кровью — то военкором стать не сможешь.
Помимо этого, сказать, что потом легко перестроиться к гражданской жизни, тоже не могу. Военная журналистика обладает сильной энергетикой и требует определенной привычки к адреналину, риску, приучает быть на острие жизни.
Что ещё, вновь возвращаюсь к профессионализму военкора. В своей работе он должен совмещать как гуманитарные черты писателя/корреспондента/оператора, так и прикладные знания. А именно — уметь слушать, слышать и понимать людей. Будущему военному журналисту прежде всего надо быть заинтересованным выбранной стезёй и постоянно учиться, поскольку дипломов и степеней эта профессия не имеет. Отражённая фронтовая жизнь, истории вынужденных «гражданских» фронтовиков, обстоятельства и подноготная конфликтов — вот твои степени и регалии.
В заключение хочу сказать, что военкорами не рождаются, как не рождаются и инженерами, врачами или солдатами, но есть люди, обладающими крайне непоседливыми характерами, с повышенным желанием узнать раньше других события, мысли, чувства с мест.
Если ты опережаешь события и живёшь на острие пера и в объективе камеры — значит ты из нашей братии!
Настоящий журналист – это радар
Беседа с военным обозревателем «Комсомольской правды» полковником в отставке Виктором Баранцом
«ИЗНАЧАЛЬНО ВОЕННЫЙ ЖУРНАЛИСТ – ЭТО ДИЛЕТАНТ»
«ЖУРНАЛИСТСКАЯ ПРАВДА». Виктор Николаевич, существует ли сегодня в России военная журналистика?
Виктор БАРАНЕЦ. Я считаю, что профессии «военный журналист» не существует. Есть военная специализация, есть журналисты, пишущие на военную тему. Когда-то во Львовском военно-политическом училище была прекрасная, уникальная школа, которая давала основательную подготовку по этой специализации. Но, даже получив диплом, ты, по строгому счету, оставался дилетантом, офицером-газетчиком, знающим обо всем понемногу. Вчера тебе надо было писать об устройстве атомной подводной лодки, хотя ты ни разу не бывал на флоте. Сегодня тебе приходится писать о межконтинентальной ракете, хотя ты ни дня не служил в РВСН. Завтра тебе придется писать про гособоронзаказ, хотя ты имеешь весьма поверхностное представление об этой сложнейшей вещи.
Вот почему я повторяю, что изначально военный журналист – это дилетант, имеющий лишь общие понятия о той или иной проблеме. А для того, чтобы читатели не считали тебя профаном, надо каждый день и каждый час заниматься самообразованием, вникать в военные проблемы с помощью профессионалов, «разбавлять» свои мысли и выводы их знаниями и взглядами.
В. Б. До недавних времен я даже не знал, что стал таковым (улыбается). Я необычайно горжусь своей первой должностью – корреспондент дивизионной газеты. И считаю ее самой высокой, несмотря на то, что закончил службу начальником управления информации – пресс-секретарем министра обороны России.
Поставьте рядом старую фронтовую «полуторку» и современный мощнейший космический корабль – вот такое сравнение я могу провести между той, первой, и моей теперешней работой. В «дивизионке», в окружной или групповой газете, в журнале моя задача, как корреспондента, состояла в том, чтобы написать заметку или статью. Всё. Из чего сегодня складывается мой рабочий день? Утром написать заметку в газету, затем сделать более развернутый вариант для сайта «Комсомолки», после этого бежать на радио и отрабатывать эту тему там. А затем по этой же проблеме меня ждет телевидение «КП».
«МЫ ПЫТАЛИСЬ ЗАЛИТЬ БЕССОВЕСТНОСТЬ ВОДКОЙ»
«ЖП». В эти дни исполняется 20 лет событиям 1993 года, оставившим неизгладимый след в жизни, наверное, каждого гражданина нашей страны. Какими те дни запомнились вам?
В. Б. Наверное, в мире нет больше второй такой армии, которая первую же свою победу одержала, паля из пушек по собственному парламенту…
В те страшные дни я встречался с разными персонажами. Я видел и благородных рыцарей, и подлецов, кричавших Гайдару: «Неси побольше денег и мы тебя защитим!» Видел тот трагический раздрай, который прошел не только по кабинетам, но и по людским душам. Видел замов Грачева, которые на совещаниях буквально посылали его…
Мы все разделились вернее, нас всех разделил 93-й год. Кого-то после тех событий представили к званию Героя России. Но кто-то отказался от золотых звезд, а некоторые их приняли и до сих пор носят. И когда я встречаю этих людей в коридорах Министерства обороны, то всегда возникает желание подойти и спросить, за что эти звезды получены.
«ЖП». Но вы, несмотря ни на что, продолжали работать в те годы…
В. Б. Уйти было просто. Написал рапорт – и гуляй. Но во мне жила надежда, что что-то изменится, что Россия и ее армия выползут из вонючей ельцинской трясины, что страна встряхнется, сбросит с себя тогу безволия, что все мы: и гражданские, и военные – заживем созиданием, справедливой жизнью, что народ выползет из-под бетонной плиты капиталистического унижения и пессимизма. Но… в конце концов, спустя несколько лет, я понял, что нужно дать «последний бой», пойти на «самоубийство” – лишь бы власть еще раз услышала голос человека в погонах…
«ЖП». И вы решили, что называется, хлопнуть дверью так, чтобы полетела штукатурка?
В. Б. А дальше нужно было как-то жить и кормить семью, потому что пенсию мне долго не платили, мстили таким образом. Килька в томатном соусе и хлеб закончились. Я просыпался в 5 утра, делал аналитический материал, надевал костюм, галстук и бегал по редакциям, предлагая его. На мои гонорары семья и жила.
«ТРИАНОН ВЫХОДИТ ИЗ ПОДПОЛЬЯ»
«ЖП». Уверена, что журналист такого уровня долго не мог оставаться без работы. Наверняка были предложения?
В. Б. После увольнения я засел за книги. Одна за другой выходили «Ельцин и его генералы», «Потерянная армия», «Генштаб без тайн». Издательства мне платили хоть какой-то аванс. Жить стало легче. Были предложения от многих журналов и газет. А поскольку моя кровь сильно смешана с типографской краской, я решил, что если уж идти, то в крупную и престижную газету. Выбрал «Комсомолку». Тем более, что во время службы в Минобороны и Генштабе тайно сотрудничал с ее корреспондентом Игорем Черняком. Он однажды позвонил мне: «Виктор Николаевич, приходи к нам».
Кстати, еще лейтенантом я стал военкором «КП». И у меня до сих пор хранится слегка потрепанное удостоверение, в котором написано, что решением редакционной коллегии газеты лейтенант В. Н. Баранец назначается внештатным корреспондентом «Комсомольской правды».
«ЖП». Наверное, это был знак судьбы, указывающий, что ваша жизнь будет связана с этой газетой.
В. Б. Думаю, что так и есть. К тому же, повторюсь, я конфиденциально сотрудничал с «КП» с 1992 по 1997 год. Мне было интересно работать в Минобороны в качестве человека, который «сидит в пианино». В «КП» с моей подачи было много таких материалов, до которых не добирались другие газеты. Так что я «зарабатывал» себе место в «КП» еще на службе в армии. Случалось, что после таких, разоблачающих коррупцию, публикаций Грачев свирепо приказывал мне «найти крота». Найти его мне так и не удалось…
И когда я пришел в редакцию, газета поместила мою фотографию с подписью: «Трианон выходит из подполья». Газета знала меня под этой кличкой. Кстати, работал я и с Димой Холодовым, которого очень ценю за смелость в борьбе с коррупцией, с военной мафией. Но Диму иногда дурачили те «военные источники», которые хотели дискредитировать его профессиональное имя. Подбрасывали ложную информацию…
«ЖП». С каким чувством пришли работать в «Комсомолку»?
В. Б. Со страхом. Газета в тот период находилась на могучем творческом взлете. То была школа, в которой приходилось заново и многому учиться. И брали туда далеко не каждого. Мне пришлось проводить «реформу мозгов». Ведь что собой представляет работа в ведомственном издании типа «Красной звезды» или «Коммуниста Вооруженных сил»? Это журналистика, застегнутая на все пуговицы. Здесь же было всё по-другому: ты можешь располагать сенсационными фактами, но если не нашел «ключа подачи», загубишь к черту материал! Если ты не нашел необычное в обычном, если ты написал равнодушно и поверхностно, тут тебе недолго работать. Нужен был не кондовый, а легкий стиль. Здесь работали мэтры отечественной журналистики: Песков, Руденко, Голованов… Я чувствовал себя желторотым утёнком журналистики. И хотя был уже полковником, пришел рядовым в «Комсомолку».
Нужно было приучаться и к «правилам игры» в этой газете.
«ЖП». К каким правилам? Чем вообще журналистика в «Комсомолке» отличается от военной?
В. Б. В армии существует такой тактический термин – «атака с фронта». Это когда ты идешь прямо на противника, никуда не сворачивая. В «КП» всегда требуется найти свой «угол атаки» на проблему. Раскрыть ее по-новому, в ином, небанальном ракурсе. Это не пустое оригинальничание, а сверхзадача, всегда стоящая перед журналистами «КП» и не утратившая актуальности сегодня.
«ЖП». Это и есть то, что называют «великой школой «Комсомолки»?
Конечно, существуют определенные правила игры. Но, проработав здесь полтора десятка лет, могу абсолютно честно сказать, что редко чувствовал давление короткого поводка или намордника. Я сам прекрасно знаю, когда нужно поработать на коротком поводке, а когда его отпустить. Я прекрасно знаю расположение «красных флажков», но они оставляют мне довольно обширную творческую территорию и не мешают работать.
ОРУЖИЕ ПРОТИВ НАРОДА
«ЖП». Сегодня многие из тех, кто считает, что военная журналистика существует, уверены, что она зависла над пропастью, исчезает.
В. Б. Эти люди близки к истине. После того, как военных журналистов перестали готовить во Львове, эту задачу стал решать Военный университет. Там остался последний уникальный, пожалуй, единственный в мире, островок школы военной журналистики. Да и его в последние годы годы хотели ликвидировать. Слава богу, Шойгу остановил этот «замысел» – я ему докладывал о ситуации. Об отношении Сердюкова к военной журналистике мы знаем. Ходит молва о его знаменитой фразе: «Мне нужен один военный журнал и одна военная газета».
Раздаются предложения о подготовке военных журналистов в гражданских вузах. Это не «подготовка». Это пародия. Это всего лишь беглое знакомство с ремеслом. Специалист по военной тематике должен основательно готовиться в армии, в военном вузе. Ибо в гражданском институте это будет что-то вроде факультатива. Военный журналист с младых ногтей должен выращиваться в военной среде, пропитываться ею.
«ЖП». А что вы думаете о сегодняшней журналистике вообще?
…Да что это я всё о серьезном да о серьезном? Давайте что-нибудь веселое расскажу! Недавно на встрече руководства Минобороны с журналистами я услышал остроумное высказывание генерала армии Махмута Гареева: «Я фронтовик, я с юности люблю дам и ничего не имею против. Но когда слышу, как говорят «господа», у меня складывается ощущение, что мы кого-то не добили». И если ты этого не услышал, значит ты не журналист. Ведь кто мы такие? Радары, которые засекают различные штрихи времени, явления, слова, тенденции. Так и работаем.