веселая наука ницше о чем
Веселая наука
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
«Веселая наука» (1882) была одной из самых любимых книг Фридриха Ницше. Она не только несла определенный полемический заряд, но и имела целью предложить позитивную программу по преобразованию науки, философии и, в конце концов, мировоззрения. Хочется надеяться, что этот оригинальный проект будет интересен современному читателю.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Какой толк в книге, которая даже не уносит нас от всех книг?
Какой толк в книге, которая даже не уносит нас от всех книг?
Моральность есть стадный инстинкт в отдельном человеке.
Моральность есть стадный инстинкт в отдельном человеке.
Ни один победитель не верит в случайность.
Ни один победитель не верит в случайность.
Даже свои мысли нельзя вполне передать словами.
Даже свои мысли нельзя вполне передать словами.
Когда живут в одиночестве, не говорят слишком громко, да и пишут не слишком громко: ибо боятся пустого отголоска — критики нимфы Эхо. — И все голоса звучат иначе в одиночестве!
Когда живут в одиночестве, не говорят слишком громко, да и пишут не слишком громко: ибо боятся пустого отголоска — критики нимфы Эхо. — И все голоса звучат иначе в одиночестве!
С этой книгой читают
Отзывы 2
Мое первое прочтенное произведение Фридриха Вильгельма Ницше. Это было весьма тяжело, я говорю откровенно, что мне было тяжело читать данную книгу. Но читая, у меня складывалось отношение к самой личности Ницше. Я думаю, что он и не хотел чтобы его произведение давалось легко, но чтобы оно и не давалось тяжело. Нечто посередине, но вместе с этим и где-то в другом месте. То есть другими словами неопределенность и неоднозначность. Что-то я просто старался перечитывать, чтобы углубиться и понять мысль. Даже не просто понять что написал Ницше, а что-то глубже. То что он хотел донести думая об этом, и специально не писал этого. В «Веселой науке» таких моментов очень много.
Перед тем как начать читать, я скорее был немного предвзят к Ницше. Я даже считал это правильным, ибо мне надо было действительно подготовиться, но я заостряю внимание на слове «немного». Это специально, чтобы была неполноценность, то есть немного того, немного другого, в итоге получается готовность к принятию глубокой философии.
Ницше весьма критичен по отношению к своим мыслям. Конечно это правильно, это и порождает свободные от всех умы. Думать по другому надо, оно кстати чаще и правильнее, только как мы знаем осознание приходит слишком поздно. Но некоторые мысли Ницше по поводу различного рода человеческих ситуаций, действительно было интересно изучить. По сути приведена обыкновенная ситуация, но совершенно вывернутая на изнанку. Она как бы дает тебе знать, что это происходит в жизни часто. И ты должен смотреть на все это с различных сторон. Критическое мышление я всегда считал чем-то необыкновенным и в скрытой сущности правдивым, но когда начинаешь изучать то невообразимое постепенно становится явным и печальным (но подсознательно это хорошо). Не все хотят верить в реальную правду, а те кто верит, получают от нее по голове. И опять же, не каждый тут выстоит.
В плане философии Ницше, тут можно соглашаться, можно отрицать, это уже дело читающего. В сущности так работает любая философия. Но я бы сказал так, если вы готовы к правде, читайте «Веселую науку». Я не буду говорить понравилась мне эта книга или нет, она существует в данный момент, а зачем она существует? Чтобы ее изучить, и не надо решать понравилось она вам или нет, надо осознавать написанное.
Веселая наука
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Отзывы 2
Мое первое прочтенное произведение Фридриха Вильгельма Ницше. Это было весьма тяжело, я говорю откровенно, что мне было тяжело читать данную книгу. Но читая, у меня складывалось отношение к самой личности Ницше. Я думаю, что он и не хотел чтобы его произведение давалось легко, но чтобы оно и не давалось тяжело. Нечто посередине, но вместе с этим и где-то в другом месте. То есть другими словами неопределенность и неоднозначность. Что-то я просто старался перечитывать, чтобы углубиться и понять мысль. Даже не просто понять что написал Ницше, а что-то глубже. То что он хотел донести думая об этом, и специально не писал этого. В «Веселой науке» таких моментов очень много.
Перед тем как начать читать, я скорее был немного предвзят к Ницше. Я даже считал это правильным, ибо мне надо было действительно подготовиться, но я заостряю внимание на слове «немного». Это специально, чтобы была неполноценность, то есть немного того, немного другого, в итоге получается готовность к принятию глубокой философии.
Ницше весьма критичен по отношению к своим мыслям. Конечно это правильно, это и порождает свободные от всех умы. Думать по другому надо, оно кстати чаще и правильнее, только как мы знаем осознание приходит слишком поздно. Но некоторые мысли Ницше по поводу различного рода человеческих ситуаций, действительно было интересно изучить. По сути приведена обыкновенная ситуация, но совершенно вывернутая на изнанку. Она как бы дает тебе знать, что это происходит в жизни часто. И ты должен смотреть на все это с различных сторон. Критическое мышление я всегда считал чем-то необыкновенным и в скрытой сущности правдивым, но когда начинаешь изучать то невообразимое постепенно становится явным и печальным (но подсознательно это хорошо). Не все хотят верить в реальную правду, а те кто верит, получают от нее по голове. И опять же, не каждый тут выстоит.
В плане философии Ницше, тут можно соглашаться, можно отрицать, это уже дело читающего. В сущности так работает любая философия. Но я бы сказал так, если вы готовы к правде, читайте «Веселую науку». Я не буду говорить понравилась мне эта книга или нет, она существует в данный момент, а зачем она существует? Чтобы ее изучить, и не надо решать понравилось она вам или нет, надо осознавать написанное.
Рецензии на книгу «Веселая наука» Фридрих Ницше
Какой толк в книге, которая даже не уносит нас от всех книг?
В увлекательной форме стихов-притч-диалогов-монологов Фридрих Ницше повествует читателю свои мысли о жизни, любви, религии, науке, психологии, тем самым искусно заманивая в философские раздумья.
Мы, мысляще-чувствующие создания, и являемся теми, кто всегда и на самом деле делают что-то такое, чего еще нет: целый вечно растущий мир оценок, красочностей, значимостей, перспектив, градаций, утверждений и отрицаний.
Да, известно, что человек занимает центральную позицию в трудах Ницше. И мне стало очень интересно: как и почему.
«Веселая наука» помогла мне найти ответы на эти вопросы. В самом деле, очень интересно прикоснуться к мысли одного из великих людей!
Не могу сказать, что согласилась с каждой из них, но виртуальная диалог-борьба с великим немцем доставила мне величайшее удовольствие, это факт!
Греки хорошо молились: “Да удвоится и утроится все прекрасное!”
«На севере, не зная женщин,
Я с Истиною был повенчан.
Но я ушел от злой жены. »
То, что Бог умер, это, конечно каждый из нас когда-нибудь, да слышал. А многие ли знают, насколько драматично и с мясом фраза выдернута из контекста? Речь ведь совсем не шла о победном торжестве над прахом архаичных религий. Но о трудной борьбе с тенью на стене пещеры.
Бедный наивный фантазёр Фридрих, думал ли ты о том, что всё, что ты напишешь в своей книге, используют для того, чтобы понять неправильно? Да и какой книге! Сборнике стихов, перемежённых сказочными метафорами и досужими домыслами. Например о том, что поедание картошки вызывает пристрастие к алкоголю, а поедание риса — пристрастие к опиуму. Но мой сумрачный гений — ты творил без оглядки на реальность, и иногда выглядишь смешным и наивным, зато свободным от чужих предрассудков. Полным своих, но то ведь уже совсем другое.
Наверное было бы легче, если бы в твои времена уже существовали блоги, и ты мог бы писать туда что-то вроде «Ходил сегодня на Вагнера. Он дурак, и музыка у него слишком помпезная, не достаточно немецкая и у меня от неё дергалась нога». Но блогов не было и ты написал эту странную книгу, переполненную лишь твоим собственным мнением, изложенным в ультимативной форме последней истины.
Но с другой стороны. эта книга похожа на незрелый стручок гороха с маленькими зародышами горошин будущего внутри. Мы жили не зря и успели найти ответы на многие из твоих вопросы, например, почему нет философии брака, нет общей философии природы человека. Теперь у нас всё это есть, пусть и зовётся по-другому.
Но вот тень. тень всё ещё на стене всё той же мрачной пещеры.
ницше не любит вегетарианцев
По-моему одна из лучших книг Ницше. Почти отсутствуют пафосные маразмы из серии «Бог мёртв!», но много различных умных и ироничных мыслей и наблюдений, а также едких характеристик различных «сознательных» групп граждан от анархистов и «вечно несогласных» до патриотов и трудоголиков.
Мое первое прочтенное произведение Фридриха Вильгельма Ницше. Это было весьма тяжело, я говорю откровенно, что мне было тяжело читать данную книгу. Но читая, у меня складывалось отношение к самой личности Ницше. Я думаю, что он и не хотел чтобы его произведение давалось легко, но чтобы оно и не давалось тяжело. Нечто посередине, но вместе с этим и где-то в другом месте. То есть другими словами неопределенность и неоднозначность. Что-то я просто старался перечитывать, чтобы углубиться и понять мысль. Даже не просто понять что написал Ницше, а что-то глубже. То что он хотел донести думая об этом, и специально не писал этого. В «Веселой науке» таких моментов очень много.
Перед тем как начать читать, я скорее был немного предвзят к Ницше. Я даже считал это правильным, ибо мне надо было действительно подготовиться, но я заостряю внимание на слове «немного». Это специально, чтобы была неполноценность, то есть немного того, немного другого, в итоге получается готовность к принятию глубокой философии.
Ницше весьма критичен по отношению к своим мыслям. Конечно это правильно, это и порождает свободные от всех умы. Думать по другому надо, оно кстати чаще и правильнее, только как мы знаем осознание приходит слишком поздно. Но некоторые мысли Ницше по поводу различного рода человеческих ситуаций, действительно было интересно изучить. По сути приведена обыкновенная ситуация, но совершенно вывернутая на изнанку. Она как бы дает тебе знать, что это происходит в жизни часто. И ты должен смотреть на все это с различных сторон. Критическое мышление я всегда считал чем-то необыкновенным и в скрытой сущности правдивым, но когда начинаешь изучать то невообразимое постепенно становится явным и печальным (но подсознательно это хорошо). Не все хотят верить в реальную правду, а те кто верит, получают от нее по голове. И опять же, не каждый тут выстоит.
В плане философии Ницше, тут можно соглашаться, можно отрицать, это уже дело читающего. В сущности так работает любая философия. Но я бы сказал так, если вы готовы к правде, читайте «Веселую науку». Я не буду говорить понравилась мне эта книга или нет, она существует в данный момент, а зачем она существует? Чтобы ее изучить, и не надо решать понравилось она вам или нет, надо осознавать написанное.
«Веселая наука» (1882) была одной из самых любимых книг Фридриха Ницше. Она не только несла определенный полемический заряд, но и имела целью предложить позитивную программу по преобразованию науки, философии и, в конце концов, мировоззрения. Хочется надеяться, что этот оригинальный проект будет интересен современному читателю.
Веселая наука (La gay a Scienza)
И никого себе примером не беру.
И если вы, решась учить других,
Бессильны осмеять себя самих,
То сами вы достойны смеха.
Надпись над моею дверью.
Предисловие ко второму немецкому изданию
Можно было бы дать здесь не одно, а несколько предисловий; но я сомневаюсь, чтобы путем предисловий мы достигли чего-нибудь существенного. В самом деле, мы ведь все-таки будем не в силах при помощи их приблизить к пережитому над вопросами, выдвинутыми в этой книге того, кто никогда не переживал ничего подобного. Она вся как бы написана на языке теплого ветерка: что-то задорное, беспокойное, противоречивое, непостоянное слышится в ней; каждому здесь одинаково чуется и близость зимы, и победа над этой зимой, которая идет, должна прийти и, быть может, уже наступила… Благодарность вырывается беспрерывно, как будто бы случилось что-то крайне неожиданное, и это – благодарность человека выздоравливающего, ибо неожиданностью-то и было выздоровление. «Веселая наука», название это указывает на сатурналии духа, который долгое время терпеливо выдерживал на себе страшный гнет – терпеливо, сурово и холодно, не покоряясь ему, но и не питая надежды от него освободиться; и вот сразу осенила его надежда на выздоровление, да и самое упоение здоровьем. И тут-то вот – к нашему удивлению – в надлежащем освещении выступает много такого, что было неразумного и прямо-таки глупого, умышленно расточается много нежности на вопросы колючие, которые обыкновенно не вызывают к себе теплого, внимательного отношения. Вся книга эта сплошь представляет собою праздник после продолжительного периода всякого рода лишений и бессилия; является ликованием возвращающейся силы, вновь пробудившейся веры в завтра и послезавтра, внезапного чувства и предчувствия будущего, близкой удачи, моря, вновь очистившего свою поверхность ото льда, целей, которые было позволено поставить снова и которые снова возбудили к себе доверие. А что осталось сзади меня! Пустота, изнурение, неверие в юности; старость не вовремя; тирания физического страдания, которое уступило место тирании гордости, отрицавшей все выводы, сделанные под влиянием страдания – а ведь выводы эти были утешением; – полное одиночество, как личная оборона против человеконенавистничества, ставшего до болезненности ясновидящим; принципиальное ограничение себя в области знания тем, что есть в нем горького, тяжкого, болезненного, как это предписывало отвращение, которое разрослось постепенно под влиянием неразумной духовной диеты и потворства, – известных под именем романтизма, – о, кто бы мог, подобно мне, прочувствовать все это! Да, тот простил бы мне не только мою безумную, распущенную «веселую науку», он простил бы мне и ту горстку песен, которую я прибавил на этот раз к своей книге – песен, в которых поэт почти непростительным образом издевается над всеми поэтами. Но увы! не на одних поэтов и их прекрасные «лирические настроения», должен излить свою злобу этот вновь воскресший человек: кто знает, какой жертвы он ищет, какое чудовище пародии прельстит его в ближайшем будущем? «Incipit tragoedia» – вот то заключение, которое звучит в конце этой рискованной, но неопровержимой книги: берегись! Возвещается что-то изумительно скверное и злое, и нет сомнения, что incipit parodia.
– Но оставим г. Ницше в покое: что нам за дело, что он, г. Ницше, снова стал здоровым. У психолога немного еще столь интересных вопросов, как вопрос о соотношении между здоровьем и философией; вот почему даже к своей собственной болезни он присматривается с чисто научным любопытством. Личность и философию ее связывают обыкновенно неразрывно, но не надо забывать тех различий, которые обыкновенно здесь наблюдаются. У одного философия слагается под давлением его нужды, у другого – под влиянием его богатства и силы. Первый чувствует известную потребность иметь свою собственную философию, как точку опоры, как средство, которое даст ему возможность успокоиться, излечиться, освободиться, возвыситься, уйти от самого себя; у второго она является роскошью, в лучшем случае сладострастьем торжествующей признательности, которая в конце концов должна быть начертана громадными космическими буквами на небесах идеи. Но каково же будет творчество той мысли, которая находится под гнетом болезни? – а ведь именно чаще и бывает так, что та или другая философская система определяется состоянием крайней необходимости. Именно это мы и наблюдаем у больных мыслителей, каковые в истории философии представляют из себя, быть может, подавляющее большинство. Психологам приходится сталкиваться с этим вопросом, и он, надо заметить, не выходит из сферы экспериментальной психологии.
Представьте себе путника, который, внушив себе проснуться к определенному часу, спокойно отдается сну: так же и мы, философы, отдаемся на время душою и телом болезни, как только допустим, что мы начинаем заболевать, – и равнодушно закрываем глаза на все, что находится перед нами. И как путник знает, что нечто не спит, а отсчитывает часы и разбудит его, так и мы уверены, что решительный момент найдет нас бодрствующими, что нечто тогда выдвинется вперед и застанет наш дух на работе, будет ли то слабость, регресс, покорность, ожесточение, помрачение или как еще там иначе называются все те болезненные состояния духа, против которых в моменты здоровья выступает гордость (ведь и в старинных немецких стихах певали: «самыми гордыми существами на земле будут гордый дух, павлин да конь»). И после такого самовопрошания, самоиспытания человек глубже проникает во все, что до сих пор входило в область его философского мышления: он лучше, чем это было раньше, угадывает все непроизвольные отклонения, закоулки, остановки и солнечные места мысли, куда страдающий мыслитель попадал просто, как страдающая личность; он теперь уже знает, куда больное тело и его потребности гонят, толкают, заманивают его дух, – на солнце, к покою, кротости, терпению, излечению, утехе в каком бы то ни было смысле этого слова. Всякая философия, которая мир ставит выше войны; всякая этика со своими отрицательными определениями понятия о счастье; всякая метафизика и физика, которым известны финал, конечное состояние чего бы то ни было; всякое сильное эстетическое или религиозное стремление к чему-то постороннему, лежащему по ту сторону, вне, свыше – дает нам право задать вопрос, не было ли болезненным состоянием все то, что вдохновляло философа? Бессознательное замаскирование физиологических потребностей, которые у нас прячутся под покровом Объективного, Идеального, Чисто духовного, доходит до крайних пределов, – и я часто задавал себе вопрос, не представляла ли, говоря вообще, вся философия до настоящего времени просто изъяснение и непонимание потребностей тела. За самыми ценными из тех суждений, которые намечают ход истории мысли, кроется непонимание физических свойств нашего тела, по отношению ли к индивиду, сословию или даже целой расе. И все эти смелые, безумные выходки метафизики, а в особенности все ее ответы на вопрос о ценности бытия, следовало бы считать симптомом известных телесных состояний; и если все эти положительные и отрицательные суждения о мире с научной точки зрения и не имеют никакого значения, то во всяком случае для историка и психолога они являются весьма ценными намеками, как сказано, в качестве симптома, указывающего на удачи и неудачи нашего тела, на те избытки, силу, самовластие, которые ему в истории выпадают на долю, или же на те препятствия, утомление и оскудение, которые гнетут его, на предчувствие близкого конца и истощение воли.
Отзывы на книгу « Веселая наука »
Какой толк в книге, которая даже не уносит нас от всех книг?
В увлекательной форме стихов-притч-диалогов-монологов Фридрих Ницше повествует читателю свои мысли о жизни, любви, религии, науке, психологии, тем самым искусно заманивая в философские раздумья.
Мы, мысляще-чувствующие создания, и являемся теми, кто всегда и на самом деле делают что-то такое, чего еще нет: целый вечно растущий мир оценок, красочностей, значимостей, перспектив, градаций, утверждений и отрицаний.
Да, известно, что человек занимает центральную позицию в трудах Ницше. И мне стало очень интересно: как и почему.
«Веселая наука» помогла мне найти ответы на эти вопросы. В самом деле, очень интересно прикоснуться к мысли одного из великих людей!
Не могу сказать, что согласилась с каждой из них, но виртуальная диалог-борьба с великим немцем доставила мне величайшее удовольствие, это факт!
Греки хорошо молились: “Да удвоится и утроится все прекрасное!”
«На севере, не зная женщин,
Я с Истиною был повенчан.
Но я ушел от злой жены. »
То, что Бог умер, это, конечно каждый из нас когда-нибудь, да слышал. А многие ли знают, насколько драматично и с мясом фраза выдернута из контекста? Речь ведь совсем не шла о победном торжестве над прахом архаичных религий. Но о трудной борьбе с тенью на стене пещеры.
Бедный наивный фантазёр Фридрих, думал ли ты о том, что всё, что ты напишешь в своей книге, используют для того, чтобы понять неправильно? Да и какой книге! Сборнике стихов, перемежённых сказочными метафорами и досужими домыслами. Например о том, что поедание картошки вызывает пристрастие к алкоголю, а поедание риса — пристрастие к опиуму. Но мой сумрачный гений — ты творил без оглядки на реальность, и иногда выглядишь смешным и наивным, зато свободным от чужих предрассудков. Полным своих, но то ведь уже совсем другое.
Наверное было бы легче, если бы в твои времена уже существовали блоги, и ты мог бы писать туда что-то вроде «Ходил сегодня на Вагнера. Он дурак, и музыка у него слишком помпезная, не достаточно немецкая и у меня от неё дергалась нога». Но блогов не было и ты написал эту странную книгу, переполненную лишь твоим собственным мнением, изложенным в ультимативной форме последней истины.
Но с другой стороны. эта книга похожа на незрелый стручок гороха с маленькими зародышами горошин будущего внутри. Мы жили не зря и успели найти ответы на многие из твоих вопросы, например, почему нет философии брака, нет общей философии природы человека. Теперь у нас всё это есть, пусть и зовётся по-другому.
Но вот тень. тень всё ещё на стене всё той же мрачной пещеры.
Мое первое прочтенное произведение Фридриха Вильгельма Ницше. Это было весьма тяжело, я говорю откровенно, что мне было тяжело читать данную книгу. Но читая, у меня складывалось отношение к самой личности Ницше. Я думаю, что он и не хотел чтобы его произведение давалось легко, но чтобы оно и не давалось тяжело. Нечто посередине, но вместе с этим и где-то в другом месте. То есть другими словами неопределенность и неоднозначность. Что-то я просто старался перечитывать, чтобы углубиться и понять мысль. Даже не просто понять что написал Ницше, а что-то глубже. То что он хотел донести думая об этом, и специально не писал этого. В «Веселой науке» таких моментов очень много.
Перед тем как начать читать, я скорее был немного предвзят к Ницше. Я даже считал это правильным, ибо мне надо было действительно подготовиться, но я заостряю внимание на слове «немного». Это специально, чтобы была неполноценность, то есть немного того, немного другого, в итоге получается готовность к принятию глубокой философии.
Ницше весьма критичен по отношению к своим мыслям. Конечно это правильно, это и порождает свободные от всех умы. Думать по другому надо, оно кстати чаще и правильнее, только как мы знаем осознание приходит слишком поздно. Но некоторые мысли Ницше по поводу различного рода человеческих ситуаций, действительно было интересно изучить. По сути приведена обыкновенная ситуация, но совершенно вывернутая на изнанку. Она как бы дает тебе знать, что это происходит в жизни часто. И ты должен смотреть на все это с различных сторон. Критическое мышление я всегда считал чем-то необыкновенным и в скрытой сущности правдивым, но когда начинаешь изучать то невообразимое постепенно становится явным и печальным (но подсознательно это хорошо). Не все хотят верить в реальную правду, а те кто верит, получают от нее по голове. И опять же, не каждый тут выстоит.
В плане философии Ницше, тут можно соглашаться, можно отрицать, это уже дело читающего. В сущности так работает любая философия. Но я бы сказал так, если вы готовы к правде, читайте «Веселую науку». Я не буду говорить понравилась мне эта книга или нет, она существует в данный момент, а зачем она существует? Чтобы ее изучить, и не надо решать понравилось она вам или нет, надо осознавать написанное.