в испании демократия или что

Давай, король, до свидания: испанцы захотели республику

В декабре Испания отметила 40-летие конституции, которая закрепила в качестве государственного строя парламентскую монархию. Тогда, в 1978 году, фигура короля казалась большинству жителей страны необходимой для обеспечения мирной трансформации Испании от диктатуры к демократии. Четыре десятилетия спустя монархия в глазах многих испанцев, напротив, превратилась в фактор, сдерживающий развитие страны. Дата стала поводом к проведению в стране ряда неофициальных опросов на тему: что лучше — монархия или республика? В 2018 году побеждает последняя. «Известия» разбирались, из-за чего народ разлюбил испанскую корону и к чему это приведет.

Неформальные соцопросы

2 декабря на центральной площади Мадрида Пуэрто-дель-Соль, в десяти минутах ходьбы от Королевского дворца, прошел неформальный референдум. У прохожих интересовались, какая форма правления — республика или монархия — предпочтительнее, по их мнению, для Испании. В тот же день подобные соцопросы прошли еще в 12 районах столицы и четырех округах рядом с Мадридом. Разумеется, опрос носил чисто символический характер, тем не менее его итоги можно назвать плохой новостью для монархии: 93% принявших участие в неформальном голосовании высказались за то, чтобы Испания стала республикой.

Автономный Университет Мадрида стал первым испанским вузом, в котором решили опросить студентов на злободневную тему. Позже аналогичные опросы прошли в десятке национальных университетов и институтов. И везде результат один: монархия проигрывает.

Государственный центр социологических исследований провел последний соцопрос на эту тему еще в 2015 году, и уже тогда восторженных настроений по отношению к королю и монархии не наблюдалось. К нынешней годовщине конституции настроения особо не изменились — недавно по заказу одного испанского сайта агентство YouGov провело свой соцопрос, который показал: за республику выступают 48% испанцев, 35% хотели бы сохранить монархию (остальные не определились). Но главное — 67% всех опрошенных поддерживают идею проведения не уличного, а официального референдума по этому поводу.

Стерпелось, слюбилось

Адольфо Суарес, первый испанский премьер в эру после диктатора Франко, уже уйдя с поста, как-то признался: в 1976 году многие иностранные лидеры советовали ему провести всенародный референдум, чтобы испанцы сами определили, нужна им монархия или республика.

— Но наши опросы говорили, что мы (сторонники монархии. — «Известия») потеряем. И я решил вписать слова «король» и «монархия» в закон 1977 года о политической реформе, — заявил экс-премьер в интервью 1995 года. Примечательно, что опубликовано это интервью было только в 2016 году.

Между тем в 1978 году большинство испанцев одобрило конституцию, утвердившую в Испании парламентскую монархию. Страна смирилась с наличием короля, а впоследствии даже полюбила его.

Одним из водоразделов стал 1981 год. В феврале группа путчистов попыталась устроить госпереворот, который во многом строился с расчетом если не на поддержку короля, то как минимум на его молчаливое согласие. Однако Хуан Карлос I решительно выступил против, призвав армию сохранить верность демократической конституции. Путч сдулся практически сам собой.

Все последующие десятилетия Хуан Карлос I, с тех пор упрочивший отношение к монархии как символу единства и стабильности нации, продолжал пользовался большим уважением в обществе. В 2000-х он не играл особо активной роли в политической жизни Испании, но если и появлялся на публике, то по принципу «редко, но метко».

Так, в ходе Испано-иберийского саммита в Чили в 2007 году обычно сдержанный король вспылил и прямым текстом предложил ныне покойному президенту Венесуэлы Уго Чавесу «заткнуться». За то что тот превысил регламент и превратил встречу в некрасивую перепалку с испанским премьером. А позднее, когда слово взял глава Никарагуа Даниэль Ортега, с порога ставший критиковать испанские компании за «эксплуатацию латиноамериканцев», Хуан Карлос демонстративно вышел из зала, громко хлопнув дверью.

Жители страны поступок монарха поддержали, искренне восхитившись его ответом злопыхателям. В тот год рейтинг популярности монархии в Испании превышал 75%.

Но позднее для короля настали тяжелые времена. Сначала всплыла история, как Хуан Карлос I отправился в Ботсвану охотиться на слонов, а вернулся на родину на частном самолете со сломанной шейкой бедра. Разозлило народ не только лицемерие монарха — на тот момент он занимал пост почетного председателя испанского отделения Всемирного фонда дикой природы, — но и стоимость поездки. Охота обошлась в €44 тыс., то есть вдвое больше, чем среднегодовая зарплата в стране, охваченной массовой безработицей и экономическим кризисом.

И если в ХХ веке никто необходимость монархии не оспаривал, то в ХХI пресса и общество начали открыто задаваться вопросом, а для чего Испании нужен король. В попытке спасти ситуацию в 2014 году Хуан Карлос I отрекся от престола в пользу своего старшего сына Фелипе.

Раз король, два король

Однако уже к моменту перехода власти от Хуана Карлоса I к Фелипе VI в Испании наблюдались те же антимонархические настроения, что и сейчас. И всё же страна решила дать шанс новому королю. И начал он неплохо.

Одним из первых решений короля Фелипе, носящего титулы принца Астурийского, Жиронского и Вианского, герцога Монбланского, графа Серерского и сеньора Балагара, стало лишение его родной сестры Кристины титула герцогини Пальма-де-Майоркской. На тот момент суд доказал ее причастность к финансовым авантюрам мужа.

В отличие от отца и родственников Фелипе не был уличен ни в одном из скандалов, но свое Ватерлоо настало и для него. Им оказалась Каталония. После незаконного референдума о независимости автономии осенью 2017 года король в телеобращении к нации поддержал центральные власти. В самой Каталонии, да и не только, это было воспринято как предательство традиции политической нейтральности монаршей семьи. В итоге Фелипе VI не смог наладить диалог между Каталонией и Мадридом.

После незаконного референдума о независимости автономии осенью 2017 года король в телеобращении к нации поддержал центральные власти. В самой Каталонии это было воспринято как предательство

— Традиционно в Испании республиканские настроения очень сильны. И если короля уважали, то это было уважение именно к королю, а не к институтам монархии, — заявила «Известиям» эксперт по Испании ИМЭМО РАН Ирина Прохоренко.

За последние годы, по ее словам, у народа, что называется, накопилось: сказались негативные последствия глобального экономического кризиса, падение уровня жизни, сильно раздражали публику скандалы с королевской семьей. Предметом недовольства стали и расходы на ее содержание, ставшие достоянием гласности несколько лет назад. И хотя по меркам Европы, где существует еще десяток монархий, испанская — одна из самых скромных, суммы всё равно людей возмутили. К слову, согласно бюджету на этот год, содержание королевской семьи обошлось налогоплательщикам в €7,89 млн (для сравнения, бельгийские монархи стоят народу €36 млн).

— К прошлому королю относились по-другому, особенно в начале его правления, он внес большой вклад в демократизацию Испании. Сейчас же очевидно, что экономический кризис не преодолен до конца, не найдены пути урегулирования ситуации в Каталонии, — добавила Ирина Прохоренко. — Непопулярности монарху добавляет и политика протестной партии «Подемос», задающей тон дискуссиям о том, что демократизация достигнута не в полной мере.

Испанист Алехандро Квирога из университета Ньюкасла также считает, что в основе непопулярности монархии лежит экономический кризис 2008 года: он имел серьезные последствия, включая пересмотр всего политического статус-кво и появление прореспубликанского общественного движения, которое впоследствии было преобразовано в «Подемос» — новую левую республиканскую партию.

— Пересмотр политических и конституционных рамок сопровождался рядом коррупционных, сексуальных и других скандалов с членами королевской семьи. Замена Хуана Карлоса I на его сына Фелипе VI была попыткой смягчить последствия падения популярности монархии, но этот шаг не был полностью успешным, — сказал эксперт «Известиям».

Коронация Фелипе VI

Вместе с тем многие в Испании по-прежнему считают сохранение монархии необходимым. Когда в этом году парламент Каталонии принял декларацию с осуждением короля и призывом устранить монархию, премьер Педро Санчес обратился в Конституционный суд с требованием признать декларацию недействительной. Хотя она и так не имела законной силы. Премьера-социалиста поддержала и оппозиционная ныне Народная партия, восприняв выходку каталонских парламентариев как «атаку на корону и, соответственно, конституцию».

— Монархия является составной частью испанской демократии, уже устоявшимся брендом, зачем отказываться, к ней надо относиться прагматично, — заметил в беседе с «Известиями» источник в правительственных кругах Испании. — К тому же упразднить монархию практически невозможно, это слишком сложный законодательный процесс.

Согласно закону, для внесения особо важных изменений в конституцию Испании — а статус государства относится именно к таким — поправки должны быть одобрены двумя третями в обеих палатах парламента. После этого он распускается, в стране проходят досрочные выборы, и затем поправки должны утвердить 2/3 нового состава, после чего пересмотр конституции выносится на общенациональный референдум.

— На данный момент трансформация кажется сложной, для этого потребуются конституционные изменения и межпартийная поддержка. Но, как мы знаем, в современной политике всё может очень быстро измениться, — сказал Алехандро Квирога.

Разумеется, трудности в решении задачи прекрасно понимают и противники монархии. Но бездействовать они не хотят, а потому продолжают проводить на улицах неформальные соцопросы. Рассчитывая, что когда-нибудь испанцам всё же позволят высказаться на тему государственного строя официально.

Источник

Переход к демократии в Испании

Резюме

Политический процесс

Конституционный переход (1975-1978 годы)

Король, как и часть лидеров режима, чувствует это требование и должен договориться о переходе к демократии, сформировав так называемую группу « апертуристов » в противовес тем, кто осуждает любую эволюцию режима. (« бункеровщики »).

При правительстве Адольфо Суареса институтами режима был проведен ряд реформ, необходимых для успеха Переходного периода.

Незадолго до этого 5 декабря 1976 г. ИСРП организует первую свободную сборку левой партии в Испании с конца II х Республик 37 лет назад.

Начало 1977 года ознаменовалось серьезными террористическими актами, поставившими под угрозу достигнутые реформы.

В 14 марта Утверждена новая амнистия, применимая к террористическим актам, не повлекшим за собой смертельных исходов, что позволяет освободить почти 2000 заключенных.

В 9 апреля 1977 г. во время Страстной недели Коммунистическая партия Испании (PCE) легализована, что позволит вернуться в страну многих бывших республиканских ссыльных, в том числе исторических лидеров испанского коммунизма, таких как Долорес Ибаррури (известная как «Ла Пасионария»). Парламентская монархия и ее символы будут приняты PCE.

UCD в первом конституционном правительстве (1978-1981)

После принятия конституционного текста Адольфо Суарес снова призвал на избирательные участки в парламент и на муниципальные выборы в марте 1979 года, с результатом, аналогичным результатам 1977 года: победа партии UCD на выборах в законодательные органы, но с большинством голосов. на муниципальных выборах за левые партии.

В 1980 году общины Каталонии и Страны Басков организовали первые выборы в свои автономные парламенты благодаря победам Баскской националистической партии (PNV-EAJ) и Convergència i Unió (CiU), двух умеренных националистических партий.

Попытка государственного переворота 23 февраля 1981 г.

Около 200 гражданских гвардейцев подполковника Антонио Техеро вторгаются в парламент с криками «Все вниз! » И тянуть выстрелы. Мы опасаемся поражения демократического процесса.

Этот список, продиктованный Армадой по телефону с подполковником Антонио Техеро Молина, вызывает недоумение последнего, который считал, что путч установит прямой военный режим, в то время как генерал Армада хотел, чтобы его предложение о «правительстве концентрации» было одобрено депутатами. Таким образом «шокированный» подполковник Техеро отказывает генералу Армаде в доступе в зал парламента.

После того, как несколько командующих армией призвали их в качестве главнокомандующего защищать демократию, король Хуан Карлос в телеобращении требует, чтобы вооруженные силы вернулись в свои казармы и безоговорочно поддержали законное демократическое правительство.

UCD, второе президентство в правительстве (1981-1982)

Победа PSOE в октябре 1982 г.

Социологические аспекты

С социологической точки зрения переходный период характеризуется процессом демобилизации масс. Оппозиции режиму Франко и протесты эффектных после смерти Франко существенно способствуют увеличение давления на режим к изменению. За десять лет, предшествовавших переходу, мобилизация рабочих резко возросла. В университетах молодые люди, в основном из классов, поддерживаемых диктатурой, хотя и немногочисленные, развивают студенческие оппозиционные движения, которые находят значительный отклик у населения.

Когда переход начался, его перехватило небольшое количество политиков ( Пакте де ла Монклоа ), и после первых выборов 1977 года мобилизация населения была быстро прекращена. Это недовольство политикой останется характерной чертой испанцев в демократическую эпоху.

Демографические аспекты

Ключом к объяснению перехода является демографическая эволюция страны. Именно во время перехода происходит смена поколений: пришедшие к власти представители поколения не участвовали в гражданской войне и не пережили ее братоубийственной борьбы. Репрессии против оппонентов вызывают бурную реакцию в Европе, и страна изолирована на дипломатическом уровне. Наконец, молодые поколения Франко отмежевываются от радикальных сторонников режима и стремились объединиться путем переговоров с умеренными оппозиционерами.

Экономические аспекты

Многочисленные работы выявляют взаимосвязь между экономическим развитием и установлением демократических режимов, но, тем не менее, невозможно установить простую причинно-следственную связь. В случае Испании впечатляющий экономический рост, отмеченный во втором периоде франкизма, результат политики открытости и модернизации, позволил большинству населения получить достойный уровень жизни, положение дел, которое имеет тенденцию к успокаиванию. социальная напряженность, снижающая прибыльность режима, который обычно регулировал их с помощью принуждения и репрессий. Как это ни парадоксально, эти меры, изначально предпринятые для улучшения положения населения и укрепления легитимности режима, в конечном итоге контрпродуктивны, способствуя созданию протестных движений.

Культурные аспекты

Военный вопрос

Внешняя политика

Вопрос об участии Испании в Организации Североатлантического договора (НАТО) является предметом интенсивных дебатов между правыми и центристами, которые поддерживали его, и левыми, которые выступали против него, рассматривая это тело как инструмент американского империализма. Этот вопрос будет решен на референдуме, организованном при социалистическом правительстве в 1986 году.

Историография

Испанский переход был замечен и часто представлялся как образцовая парадигма крупного социального перехода, происходящего в атмосфере относительного социального мира. Его фундаментальная оригинальность заключается в том, что диктатура была демонтирована «изнутри»: умеренные франкисты путем компромисса с умеренными силами оппозиции допустили конец режима и установление демократии на ее месте. и преодоление очень сильной внутренней напряженности, в частности постоянной угрозы со стороны вооруженных сил и террористического насилия.

Рождение мемориального движения

В 1990-х годах в Испании раздались голоса с требованием критического возвращения в страну к ее недавнему прошлому и отвергать иреническое видение гражданской войны как братоубийственного конфликта, в котором все испанцы были бы одинаково виновны, и требовать осуждения со стороны властей. режим Франкист и признание его жертв. Вначале эти голоса были в меньшинстве, и только в конце 1990-х эти требования набирают силу и получают поддержку в СМИ. В начале 2000-х годов была создана Ассоциация восстановления исторической памяти (АРМХ), которая поощряла эксгумацию могил, в которых они лежали после войны, чтобы похоронить их и отдать дань уважения. И все эти инициативы сопровождаются в журналистском мире созданием множества документальных фильмов о побежденных и репрессиях Франко.

Источник

Королевство Испания и демократия или Как я на выборы ходила

Каждый совершеннолетний дееспособный гражданин Испании имеет право голоса на выборах. Кроме прав, у граждан есть и обязанности, связанные с этими самыми выборами. Потому как процесс приема голосов и их подсчет проводится народом. Не работники и служащие администрации, не учителя школ, где организуются избирательные участки, а назначенные путем розыгрыша простые граждане. Как только формируется ценз избирателей (примерно за 4 недели до выборов), из него выуживаются «счастливчики», которым предстоит провести избирательный день на участке, сверяя наличие избирателя в цензе, принимая голоса, следя за соблюдением норм и порядков на избирательном участке, заниматься подсчетом голосов и составлением соответствующих актов, обнрародования результатов своего сектора участка. Уф! При этом, испанская система голосования и подсчета результатов, считается одной из самых простых, прозрачных и эфективных. И сейчас я буду долго и нудно о ней рассказывать.

В этом году «письмо счастья» прилетело мне, что само по себе случается довольно редко, но, что еще более редкий случай, «письмо счастья» прилетело и моему мужу. Мне в качестве 2го запасного для председателя «стола избирательного участка» соответствующего сектора, а мужу в качестве обязательного участника. Тут надо пояснить, как устроены избирательные участки. Ценз избирателей разбит по участкам и секторам, наш участок организуют в ближайшем Колледже. Избиратели разбиваются на сектора максимум по 500 человек в алфавитном порядке. В нашем случае, в спортивном зале колледжа получается 8 секторов. Каждый сектор представлен одним столом, за которым и будут восседать представители народа, получившие «письма счастья». Каждый стол состоит из трех членов: Председатель (Presidente de la mesa electoral) + 2 помощника (1er Vocal и 2ºVocal). У каждого из них есть по два подстраховщика на всякий пожарный, вроде неявки. Кстати, если один из основных участников не явился к восьми утра, к нему домой тут же отправят полицейский наряд.

С уведомлением также выдают книжицу с инструкциями в 32 страницы. Там все очень подробно расписано про порядок проведения выборов, про всякие казусы, про подсчет голосов и составление актов. Ничего слишком уж невероятного.

За пару дней до события проводится информационное собрание для получивших повестки. Собрали нас в зале Дворца Конгрессов, прошлись по инструкциям, ответили на вопросы, дали дельные советы и рекомендации.

К восьми утра на свой участок обязаны явиться все, получившие «письмо счастья». Т.е. на каждый сектор по 9 человек: Председатель + два его запасных + 1er Vocal + два его запасных + 2º Vocal + два его запасных.

И вот настал день Х. Перед закрытыми дверями избирательного учаска собирается «призванный» народ, да еще и парочка полицейских с рюкзаками, из которых торчат дубинки (им предстоит следить за порядком на входе и в самом участке, особенно, если позовет один из Председателей). Представитель администрации октрывает участок, мы все заходим, от стола к столу по списку вызывают основных и запасных. Если, как в моем случае, Председатель пришел вовремя, то 1й запасной и я можем быть свободны. Я потом перед обедом зашла проголосовать, конечно же. А вот на столе моего мужа не явился один из основных и взяли запасного. До девяти утра составляются акты каждого сектора: кто присутствует за столом и отвечает за проведение голосования и подсчеты. Аккредитованные представители партий могут присутствовать на участке, но не имеют права вмешиваться в процесс проведения голосований. Если возникают сомнения или претензии, их можно высказать Председателю соответствующего стола-сектора, на что Председатель может и должен реагировать по собственному усмотрению, ибо на день выборов он единственный, кто представляет власть. Претензии оформляются соответствующими актами и рассматриваются Избирательной Комиссией после выборов. Но такого практически не случается.

В этот раз совпали выборы в Европарламент, в правительство автономий и в муниципалитеты. Три урны, три конверта разного цвета. Избирательные участки открываются в 9 утра и закрываются в 8 вечера. После чего надо подсчитать голоса в каждой урне и чтоб количество конвертов совпало числом проголосовавших из ценза. Если кто-то дочитал до этого момента, то вот вам фотка из прессы, чтоб наглядненько:

Три урны, три конверта разного цвета, три выборных процесса. Можно поместить пустой конверт, это будет «белый» голос, который приплюсуется партии, получившей большее число голосов. Голоса без конверта поместить нельзя. Больше одного конверта в одну урну поместить нельзя. Вбросы невозможны. 146% процентов получить нереально. Итоги по каждому сектору протоколируются и копия вывешивается на входе избирательного участка.

Повестка может прилететь абсолютно любому, и часто за столами по всей стране можно увидеть мэров, музыкантов, актеров, бизнесменов.

Подсчет прошел довольно быстро. Из 500 человек в секторе мужа проголосовало 271. В 22:30 он уже был дома и даже не уставший. И пока многие страны Евросоюза еще подсчитывали голоса, Испания в 23:00 объявила полные и окончательые результаты выборов в европарламент. Просто, быстро, прозрачно и эффективно.

За каждым столом-сектором в течении дня обязаны неотлучно находиться минимум двое из троих, муж и его коллегами по столу сорганизовались и смогли отлучиться на выпить кофе утром и днем, ну и сходить домой пообедать. А, еще всем припаханным торчать за столами выдали по 65 евро и пятичасовое освобождение от работы на следующий день.

Вот такая прямая демократия: народ голосует, народ проводит голосование, народ подсчитывает голоса.

Источник

Демократическое законодательство в современной Испании (статья)

С этой точки зрения, конституция Испании 1978 г. не является исключением, поэтому рассмотрение её положений важно потому, что они отражают сущность конкретной демократической государственной формы (считается, что принятие конституции является точкой, с которой начинается отсчёт демократического времени в стране).

Другой проблемой, которую можно охарактеризовать как технико-юридическая, становится задача совместного существования на некоем отрезке времени законодательства «недемократического» и «демократического». Конституция не является единственным регулятором порядка, правовых основ общественного и государственного строя, она лишь первый, «основной» закон среди нормативно-правовых актов, регулирующих само существование государства. Конституция содержит «высшие» нормы, но важна сама связь между ними и остальным законодательством, как существующим, так и существовавшим ранее, ведь «Конституция не может в силу своей ограниченности превратиться в некий всеобъемлющий свод норм».

В современной России законодатель оказывает большое доверие правоприменителю, даже самому ординарному, делегируя ему право признавать норму неконституционной, если не существует нормативноправовой акт, напрямую отменяющий её, и только в случае нарушения прав индивида эта норма может быть признанной неконституционной в судебном порядке. Правда это не гарантирует других индивидов от нарушения их прав, поскольку судебный акт по законодательству РФ не обладает силой закона и не является основой для складывания прецедента, что заставляет обращаться правоприменителей в суд, пока по какой-либо причине не вступит в дело Верховный Суд или Высший арбитражный суд. Это может произойти в случае, если лицо, считающее, что его права были нарушены не только нормой, но и органами правосудия, не получит права подать жалобу в высшие суды РФ.

Новые конституции уделяют значительное внимание положениям о правах. Так Конституция Испании от 29 декабря 1978 г. достаточно детально регламентирует правовой статус человека и гражданина. Ему посвящен 1 раздел «О фундаментальных правах и обязанностях», наиболее обширный (более трети всего конституционного текста, 45 статей из общего числа 159), состоящий из 5 глав. При этом помимо Конституции права, свободы и обязанности граждан регулируются рядом органических и простых законов. Такое число норм, посвященных этому предмету, показывает значение, которое законодатели хотели придать институту прав и свобод.

П.1 ст. 10 указывает, что «достоинство человека, неприкосновенные права, которые являются неотъемлемыми, свободное развитие личности, уважение к закону и правам других являются основой политического порядка и общественного мира». Таким образом, вокруг прав и свобод, как стержня, строится политическая и социальная организация Испании.

П.2 ст. 10 устанавливает, что «нормы, связанные с фундаментальными правами и свободами, признаваемыми Конституцией, толкуются в соответствии с Всеобщей декларацией прав человека и международными договорами и соглашениями, по тем же самым вопросам, ратифицированными Испанией». Следовательно, основные права и обязанности должны соответствовать, помимо Всеобщей декларации прав и свобод 1948 г., Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах 1936 г., Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 г., а также иным многочисленным конвенциям и соглашениям, заключенным в рамках Совета Европы (например, Социальная Хартия Европы 1980 г.). И если ссылка на международные договоры и соглашения является обычным правилом, содержащимся в послевоенном конституционном законодательстве западноевропейских стран, то «упоминание о Всеобщей декларации прав человека 1948 г. весьма примечательно, поскольку этот акт является всего лишь резолюцией Генеральной ассамблеи ООН, не имеющей юридической силы. Такое упоминание, скорее, указывает на желание испанского законодателя подчеркнуть важность прав и свобод, опершись на авторитет Организации Объединенных Наций».

Вместе с тем многие исследователи обращают внимание на то, что практически декларация политических прав часто подменяет гарантии социальных прав. Нередко отмечается, что либеральная доктрина противоречит установкам социального государства, поэтому на практике государства стремятся к идеалу демократического социально направленного государства. Вместе с тем в пределах крупного государства трудно реализовать достижение таких задач. В этом случае в действие могут вступить нормы о разделении компетенции между центром и регионами, даже если формой государственного устройства является унитаризм. Можно ещё раз отметить, что Испания предоставляет регионам существенные полномочия, в том числе, в социальной сфере. На нормативном уровне этими правами широко пользуется, например, Страна Басков. Так после установления демократического государственно-правового режима в Статуте об автономии Страны Басков в ст. 10 было закреплено «сохранение Автономным сообществом Страны Басков исключительной компетенции в сфере социальной политики («1а asistencia social»)». Этот регион в полной мере пользуется предоставленными ему законодательными инструментами для установления ряда социальных норм. В регионе существует собственная Хартия о социальных правах, в которой большое внимание уделяется, в частности, реализации права граждан на труд, что в рамках Испании, где фиксируется один из самых высоких уровней безработицы в Европе, является феноменом, достойным упоминания. В тексте документа проводится взаимосвязь между занятостью человека и его включением в общество: существует и должно защищаться «право человека быть и чувствовать себя полезным обществу, в котором он живёт, вклад, который не может быть реализован, если рвётся связь между индивидом и трудом».

В Стране Басков существует также Закон о предотвращении исключения граждан из социальной жизни («La Ley contra la Exclusion Sociab), в котором проводится разница между бедностью как «трудностью или невозможностью доступа к благам (. ) среднего уровня, необходимым для нормального существования в определённых общественных рамках» и исключением из социальной жизни, которое понимается шире, как «невозможность или неспособность осуществлять социальные права, особенно право на труд, но также на среднее и профессиональное образование («а la education, a la formaci6n»), на доступ к культуре, на здоровье, достойную жизнь, социальную помощь». В рамках этого закона устанавливается некий «минимальный доход» («el ingreso minimo de insertion))), который устанавливается, если лицо не получает иных пособий от правительства, например, пенсию по старости.

Конституция Испании также вводит на национальном уровне такой институт (не имеющий места в российской практике) как народную инициативу. П.З ст. 87 говорит о том, что для осуществления, народной законодательной инициативы требуется собрать не менее 500 тыс. заверенных подписей. Причем эта инициатива носит ограниченный характер: она «не может происходить по вопросам, свойственным органическим законам, вопросам налогообложения или международного характера, а также относящимся к праву помилования». Регламент Конгресса депутатов 1982 г. приравнивает законопроекты в порядке такой народной законодательной инициативы к законодательным предложениям, вносимым депутатами. В результате к ним применяются те же ограничения.

Конституция Испании многие статьи начинает словами «органы власти обеспечивают», что можно теоретически приравнять к материальным гарантиям осуществления данного права, которые берёт на себя государство. Есть подобные формулировки и в Конституции РФ, но, видимо, в связи с тем положением, которое сложилось в стране, государство не решилось взять на себя все гарантии по обеспечению прав и свобод граждан.

Кроме того, утверждали сторонники монархии, существование последней не противоречит принципам демократии и принципу национального суверенитета, и лучшим тому подтверждением является практика ряда западноевропейских стран, в которых наиболее развитый демократизм существует при очень «старых» монархиях. Не все соглашаются с подобными утверждениями. В частности, можно отметить, что «в статусе главы испанского государства две старые монархические традиции не были приведены в соответствие с другими положениями Основного закона. Во-первых, ст.57 п.1 при наследовании престола отдает предпочтение мужчине перед женщиной, что противоречит принципу равенства испанских граждан по признаку пола (ст. 14). Во-вторых, п.4 этой же статьи лишает наследования короны имеющих на это право лиц и их наследников, если эти лица вступят в брак без разрешения Короля и Кортесов. Это положение противоречит провозглашённому в ст.32 праву свободного и равноправного бракосочетания». Но самым главным было то, что на референдуме по закону о политической реформе, и на выборах Кортесов 1977г. большинство избирателей благоприятно относились к монархии, естественно, к монархии нового типа, а не к традиционной. Именно такую форму монархии при принятии Конституции одобрил испанский народ. Помимо этого нельзя было не учитывать ту роль, которую в то время сыграл испанский король Хуан Карлос I. Сразу же после падения франкистской диктатуры именно он встал во главе радикальных преобразований, при этом он «решил по собственной инициативе ограничить свои полномочия рамками чётких правовых норм, добиться, чтобы система управления государством безоговорочно стояла на службе закона, а не наоборот». «Степень реального влияния Короля Хуана Карлоса, входящего в число наиболее просвещённых монархов современности, на общественную и политическую жизнь Испании значительно возросла после февраля 1981г. Выполняя конституционные функции Верховного главнокомандующего, король остановил попытку военного переворота, доказав нации, что обладает необходимыми и достаточными средствами быть гарантом стабильности и единства государства».

При разработке новой Конституции сразу после падения недемократического государства законодателей не мог не заботить также вопрос о статусе территорий, входящих в состав государства, то есть о форме государственного устройства.

Дело в том, что во время диктатуры регионы теряют свою самостоятельность в силу необходимости унификации. То же самое можно наблюдать в процессе глобализации. Для того чтобы подчинить некие территории, привязать их к единому центру необходимо, по меньшей мере, лишить их возможности самостоятельно без указаний «сверху» решать свои внутренние дела. В этом смысле диктаторы действовали более грубо, потому что у них были ограниченные ресурсы и запасы времени. Кроме того, их государства были окружены враждебно настроенными соседями, которые по многим причинам не хотели иметь рядом государство с подобным режимом.

При этом асимметрия такой унитарной по сути модели заключалась в том, что две статьи Конституции предусмотрели два порядка получения автономии различными регионами. В соответствии со ст. 151 было возможно получить более широкую автономию и быстрее, чем в порядке, предусмотренном ст. 143. Это было что-то вроде компромисса с такими территориями как Каталония и Страна Басков. Другие же регионы могли бы получить такие же права лишь по прошествии 5 лет (п.2 ст. 148), то есть в результате «постепенного перехода» к высшим ступеням автономии.

Остальные 10 автономных образований решили использовать медленный путь, определённый в ст. 143, который первоначально позволил им приобрести более низкий уровень полномочий, а затем, по истечении 5 лет после опубликования их уставов, все они получили приблизительно тот же самый набор полномочий, что и первые семь.

Важным является то положение, что Конституция не закрепляет однозначно спектр и уровень полномочий автономных образований. С одной стороны, это определялось уже самим порядком образования автономных сообществ (по ст. 143 или по ст. 151). С другой стороны, Конституция закрепляет два перечня полномочий: в ст. 148 те полномочия, которые могут (по конституционному определению) относиться к ведению автономных сообществ, в ст. 149 те полномочия, которые относятся к исключительному ведению государства. При этом многие из положений ст. 149 сопровождаются оговорками, типа «без ущерба для полномочий автономных сообществ. », «за исключением тех полномочий, что будут переданы автономным сообществам. » и т.п. В свою очередь полномочия автономных сообществ, закреплённые в ст. 148 не носят обязательного характера, их можно включать в Статуты полностью или частично, реализуя тем самым своё право на самостоятельное волеизъявление. При этом п.3 ст. 149 предусматривает следующее правило: «Предметы, специально не отнесенные настоящей Конституцией к ведению государства, могут быть переданы автономным сообществам в соответствии с их статутами». При этом оговаривается, что «компетенция по вопросам, которые не включены в Статуты об автономии, передаётся государству», то есть, установлено, что каждая автономия берет на себя лишь те обязательства, которые имеет возможность выполнить, если обладает для этого достаточными ресурсами. Если же есть основания предполагать, что обязательства не будут выполнены, то органы управления сообщества добровольно отказываются от данных полномочий без ущерба для развития своей территории, поскольку эту компетенцию на территории данного сообщества автоматически приобретает государство.

В любом случае государство, помимо исключительных полномочий, перечисленных в п.1 ст. 149, считает «долгом и особой компетенцией» развитие культуры вне зависимости и от полномочий, которыми могут обладать в этой сфере автономные сообщества (ст. 149 п.2). Ст. 150 устанавливает важные принципы в развитие положений ст. 148 и 149. Прежде всего, установлено, что Генеральные Кортесы по предметам государственного ведения могут устанавливать так называемые «рамочные законы», т.е. такие, которые конкретизируются самими сообществами. Это, по сути, представляет собой разрешение автономиям принимать свои законодательные акты по вопросам государственного ведения, но в рамках определённых государством принципов. При этом Кортесы устанавливают контроль над такими законодательными актами сообществ (ст. 150 п.1).

Для того чтобы установить соотношение между законодательными актами государства и сообществ, в Конституции (ст. 149 п.3) было выделено следующее: «Компетенция по вопросам, решение которых не взято на себя Статутами об автономии, принадлежит государству, чьи нормы преобладают в случае конфликта над нормами Автономных сообществ во всех случаях, которые не относятся к исключительной компетенции последних. Право государства в любом случае дополняет право Автономных сообществ». При этом государство обеспечивает соблюдение общих интересов и оставляет за собой право в случае противоречия государственным интересам использовать определённые инструменты давления, закреплённые в Конституции. Таким образом в Конституции закрепляется современная демократическая форма государства Испании. Вопросы прав, предоставляемых автономиям, рассматриваются даже на уровне европейского законодательства, что подчёркивает важность данной проблемы. Как подчёркивается в резолюции государственного секретариата Испании, «процесс включения автономных сообществ в общеевропейские дела («los asuntos comunitarios europeos») последовательно развивается с момента учреждения в 1989г. Конференции по делам европейских сообществ. Развитие этого процесса в свою очередь соответствует процессу европейской интеграции, поскольку в этот период произошло существенное расширение компетенции европейского сообщества и числа членов Европейского союза».

Источник