в чем заключались причины неудач красной армии
90. ПРИЧИНЫ ПОРАЖЕНИЙ КРАСНОЙ АРМИИ В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОВ
90. ПРИЧИНЫ ПОРАЖЕНИЙ КРАСНОЙ АРМИИ В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОВ
К 22 июня 1941 г. Красная Армия была одной из самых больших в мире по численности личного состава и количеству техники в ней. Практически по всем военным показателям Советский Союз достиг паритета или превосходил Германию и ее союзников (Венгрию, Румынию, Италию и Финляндию). Страна, терпя огромные лишения, готовилась к войне – расходы на оборону в период 1939–1941 гг. выросли в три раза; в восточных районах было развернуто строительство предприятий-дублеров; в 1940 г. был осуществлен переход на восьмичасовой рабочий день и семидневную рабочую неделю, приняты законы об уголовной ответственности за опоздание на работу и запрещении перехода на другое место работы, т. е. фактически прикрепленные к своему предприятию жители города и к своему колхозу жители деревни перешли на военный режим работы.
Существует ряд причин поражений Красной Армии в начальный период ВОВ.
1. Заключенные СССР в 1939–1941 гг. торговые соглашения с Германией были проигрышными для Советского Союза. Вместо ожидаемого кредита в 200 млн марок СССР фактически вложил в экономику Германии 220 млн марок поставками будущему врагу стратегических материалов – зерна, нефти меди, никеля и т. д., которые германская армия обратила против Красной Армии.
2. Германия и ее союзники превосходили СССР в людских ресурсах – на них работали покоренные народы Европы общим количеством 400 млн человек. в то время как все население СССР составляло 197 млн человек.
3. Командование вермахта было более качественно подготовлено к войне. В результате массовых репрессий в СССР было физически уничтожено большинство кадровых командиров – от уровня полка до уровня маршала Советского Союза. К лету 1941 г. около 75 % командного состава армии были на своих должностях менее года, около 85 % – моложе 35 лет. Такие потери невозможно было восполнить в короткий срок.
4. Грубые ошибки руководства СССР в оценке международной ситуации привели к тому, что Красная Армия не была приведена в боевую готовность даже тогда, когда скорое нападение Германии уже невозможно было скрыть. Сталин и его окружение до последнего верили в то, что Германия не станет вести войну на два фронта, игнорируя донесения дипломатов и разведчиков.
5. В соответствии с доктриной о готовности Красной Армии «на чужой земле защищать свою землю» не были приняты необходимые меры для подготовки инфраструктуры страны к ведению длительных оборонительных действий. Противник за короткий период времени захватил огромные материально-технические ресурсы, сосредоточенные в приграничных округах, и использовал их против СССР.
6. Пренебрежительное отношение к врагу и уверенность в несокрушимой мощи Красной Армии сыграли крайне отрицательную роль на начальном этапе войны. Так, советское военное руководство не проанализировало должным образом причины успехов вермахта на фронтах Европы, а идеологические работники убеждали советских граждан в слабости и ограниченности германских войск, низком моральном состоянии их тыла.
Читайте также
§ 17. НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОЙНЫ
§ 17. НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОЙНЫ Тяжёлые поражения лета 1941 г. 22 июня 1941 г. в 3 часа 30 минут немецкая армия начала наступление на территорию СССР от Чёрного до Балтийского моря. Массированным воздушным бомбардировкам подверглись десятки городов Советского Союза. На главных
§ 17. НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОЙНЫ
§ 17. НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОЙНЫ Тяжелые поражения лета 1941 г. 22 июня 1941 г. в 3 часа 30 минут немецкая армия начала наступление на территорию СССР от Черного до Балтийского моря. Массированным воздушным бомбардировкам подверглись десятки городов Советского Союза. На главных
Приложение № 2 Состав и вооружение танковых войск вермахта и Красной Армии, принявших участие в боевых действиях в период с 22 июня по 10 июля
Приложение № 2 Состав и вооружение танковых войск вермахта и Красной Армии, принявших участие в боевых действиях в период с 22 июня по 10 июля Примечания:1. Количество танков в соединениях вермахта указано следующим образом: всего танков в корпусе/танкетки/лёгкие
1. Начальный период
1. Начальный период В первые недели войны советская пропаганда использовала традиционные большевистские и «марксистские» лозунги, делавшие основной упор на призывах к немецким «рабочим и крестьянам» и попытках вызвать «антигитлеровский» мятеж в частях вермахта. Этот
5.2. Измышления о причинах поражений Красной Армии в начале Великой Отечественной войны
5.2. Измышления о причинах поражений Красной Армии в начале Великой Отечественной войны В числе причин поражений Красной Армии в начале Великой Отечественной войны антисоветчики чаще всего называют следующие.1. Красная Армия была ослаблена из-за репрессий командного
Глава первая Изменения в оперативно-стратегической обстановке в ходе борьбы красной армии на подступах к Москве Переход красной армии в контр-наступление и начало разгрома немецких войск
Глава первая Изменения в оперативно-стратегической обстановке в ходе борьбы красной армии на подступах к Москве Переход красной армии в контр-наступление и начало разгрома немецких войск В первых числах декабря сражение на подступах к Москве вступило в свою решающую
§ 1. НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОИНЫ
§ 1. НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОИНЫ 22 июня 1941 г. Германия напала на СССР. Началась Великая Отечественная война советского народа — составная часть Второй мировой.Удар, разрушивший весь первый эшелон советских войск, потряс Сталина. С обращением к советскому народу по поводу
Речь на параде Красной Армии 7 ноября 1941 года на Красной площади в Москве
Речь на параде Красной Армии 7 ноября 1941 года на Красной площади в Москве Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, командиры и политработники, рабочие и работницы, колхозники и колхозницы, работники интеллигентного труда, братья и сёстры в тылу нашего врага, временно
Глава 13. Общекатолический крестовый поход против России под предводительством Стефана Батория: причины побед и поражений
Глава 13. Общекатолический крестовый поход против России под предводительством Стефана Батория: причины побед и поражений Как явствует из текстов самого Грозного, утверждение на Прибалтийском плацдарме границ Московского государства он считал не только необходимым, но
8. РЕЧЬ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО КРАСНОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА СССР И. В. СТАЛИНА НА ПАРАДЕ КРАСНОЙ АРМИИ 7 НОЯБРЯ 1941 ГОДА НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ В МОСКВЕ
8. РЕЧЬ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО КРАСНОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА СССР И. В. СТАЛИНА НА ПАРАДЕ КРАСНОЙ АРМИИ 7 НОЯБРЯ 1941 ГОДА НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ В МОСКВЕ Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, командиры и политработники, рабочие и работницы, колхозники и
№1. Докладная записка начальника Генерального штаба Красной Армии Б.М. Шапошникова и военкома Генштаба Красной Армии Н.И. Гусева народному комиссару обороны СССР К.Е. Ворошилову о составе участников совещания по обобщению опыта боевых действий в Финляндии
№1. Докладная записка начальника Генерального штаба Красной Армии Б.М. Шапошникова и военкома Генштаба Красной Армии Н.И. Гусева народному комиссару обороны СССР К.Е. Ворошилову о составе участников совещания по обобщению опыта боевых действий в Финляндии 16 марта 1940
Глава IV. Стратегия и тактика шведской армии. Полководческая деятельность Карла XII и его генералов в начальный период Северной войны (1700-1709 гг.)
§ 9. Подготовка ответного удара Красной армии, прорыв I Конной армии
§ 9. Подготовка ответного удара Красной армии, прорыв I Конной армии Командование Красной армии, по указаниям Ленина, еще с начала весны 1920 г. стало укреплять наши силы на польском фронте. По условиям местности все советские войска на этом фронте были разбиты на две части.
Причины побед и поражений Александра
Причины побед и поражений Александра Необходимо признать, что подлинная причина непобедимости Александра нам неведома. Древние верили в то, что Александр был сыном не то Зевса, не то Амона, да и сам Александр стремился всех уверить в том, что выполняет волю богов и поэтому
Военный эксперт объяснил неудачи Красной армии в начале войны
Красноармейцы у зенитной пулеметной установки М4 на крыше гостиницы «Москва» при авианалете немецких самолетов во время Великой Отечественной войны, 1941 год
Проблемы планирования
Корни многих причин катастрофического развития обстановки для РККА в первые дни и месяцы Великой Отечественной войны следует искать в просчетах стратегического планирования применения Вооруженных сил накануне войны.
Это, как известно, важнейшая составная часть подготовки армии и флота к ведению боевых действий. Стратегическое планирование представляет собой процесс разработки комплекса документов, в котором определяются стратегические цели военных действий и задачи Вооруженных сил, их содержание, последовательность и способы выполнения, необходимые для этого силы и средства, распределение и согласование усилий стратегических группировок, всестороннее обеспечение и управление ими в интересах успешного достижения политических целей в войне.
Возникает вопрос — что является для руководства Вооруженных сил отправной точкой для начала планирования? Таким документом (и только в письменной форме) должны быть указания политического руководства страны, в которых глава государства — Верховный главнокомандующий — должен поставить перед Вооруженными силами ясные и однозначные задачи.
Содержания подобного документа должно быть примерно следующим: военно-политические цели предстоящей войны; стратегический замысел ведения военных действий; расчет необходимых сил и средств, их распределение по театрам военных действий; стратегические задачи Вооруженных сил — ближайшая и дальнейшая; основы взаимодействия и обеспечения; организация системы управления.
Этот документ до сих пор не обнародован. А он должен быть. Без подобных указаний военные просто не могли и не имели права приступить к стратегическому планированию.
О содержании Решения политического руководства СССР на применение Вооруженных сил сегодня можно только догадываться. Не зная деталей этого документа, анализировать недостатки в стратегическом планировании весьма затруднительно.
К числу основных документов стратегического планирования относятся План применения Вооруженных сил (в 1941 году подобного функционально законченного документа не было, были лишь планы первых операций военных округов-фронтов, а сам План назывался Соображениями по стратегическому развертыванию), Мобилизационный план, План оперативного оборудования территории страны в интересах обороны, План строительства Вооруженных сил.
Мобилизационный план 1941 года (МП-41) до сих пор в полном объеме не опубликован.
Графические документы Соображений — детально разработанные предложения по применению Вооруженных сил на карте, надо заметить, производят впечатление рисунков учеников начальных классов. Иными словами, если бы за этот комплект документов выставлялась оценка, то она была бы только неудовлетворительной, и никакой другой.
Иногда раздаются реплики — это рабочие документы, они никем не подписаны и не утверждены. Во-первых, и сегодня толком неизвестно, первые ли это экземпляры или нет. Во-вторых, План применения Вооруженных сил (или «Соображения…») должен утвердить Верховный главнокомандующий, а подписать нарком обороны и начальник Генерального штаба. А если должность Верховного была учреждена только 8 августа 1941 года, то кто юридически должен был утверждать документы стратегического планирования в предвоенное время? Ответ на этот вопрос неясен. Иными словами, непонятно в каком качестве Сталин должен был подписать эти документы — Предсовнаркома или генерального секретаря ВКП (б)? Ни тот, ни другой вариант для военных планов не подходит.
Организация системы управления
Отметим также последний пункт возможных указаний военно-политического руководства СССР по стратегическому планированию — организация системы управления. Парадоксально, но органы управления государством и Вооруженными силами на военное время в СССР в 1941 году подготовлены не были.
К примеру, Ставка Главного Командования была создана только 23 июня 1941 года, то есть на второй день войны. Ее председателем назначили наркома обороны Семена Тимошенко, а Иосиф Сталин был в этой Ставке простым членом. Уже только поэтому подобный орган с первых минут своего существования был откровенно неработоспособным, поскольку нарком обороны не мог принять ни одного принципиального решения без одобрения Сталина. Более того, никакого Положения о Ставке, в котором были бы предельно ясно обозначены функциональные обязанности и права членов этого органа управления, на тот момент времени разработано не было.
10 июля Ставка получает новое название — Ставка Верховного Командования. Теперь ее возглавляет председатель Государственного комитета обороны товарищ Сталин.
И, наконец, только 8 августа образуется Ставка Верховного Главнокомандования, и Сталин занимает пост Верховного главнокомандующего.
К слову говоря, и сегодня нет ясности, где заканчиваются политические функции Верховного главнокомандующего и начинаются оперативно-стратегические. Иными словами, какой уровень требований должен быть к сугубо военной подготовке главы государства? Какие-либо нормативные документы (положения, обязанности), насколько известно, сегодня отсутствуют, а обсуждения подобных вопросов не ведется в принципе.
Надо заметить, что это происходило в экстремальных условиях уже начавшейся войны, которая с первых дней приобрела невиданный ранее размах, небывалое напряжение и ожесточенность и сопровождалась большими людскими и материальными потерями.
А между тем подобная система должна быть выстроена еще в мирное время и с началом военных действий не претерпевать каких-либо существенных организационно-штатных изменений.
Не лучше дело обстояло и с Генеральным штабом — основным рабочим органом Ставки. Он оказался не полностью укомплектованным, без заблаговременно оборудованного защищенного (подземного) пункта управления и бесперебойно функционирующего узла связи. Разного рода изменения в «мозге армии» продолжались практически до Сталинградской битвы. Организационно-штатная структура Генштаба утряслась только к концу 1942 года и теперь уже не менялась до конца войны.
Мобилизация и развертывание ВС
Но неясных вопросов в сфере предвоенного стратегического планирования на практике гораздо больше. К примеру, стратегическое развертывание ВС предполагает перевод армии и флота с мирного на военное положение, оперативное развертывание войск, стратегические перегруппировки из внутренних районов страны, развертывание первоочередных стратегических резервов.
Однако война еще не началась, а стратегическое развертывание Красной Армии уже шло полным ходом. И развертывались резервы, и шли стратегические перегруппировки, и проводилась частичная мобилизация распорядительным порядком.
Остановимся на последней. В советские времена она называлась так — «под видом больших учебных сборов в ряды РККА было призвано свыше 800 тыс. человек».
Опять-таки, существовал же какой-то замысел этой частичной мобилизации, план, график, пояснительная записка, то есть какие возраста военнообязанных, какие военно-учетные специальности, с каких военных округов и в каком объеме призывать, на доукомплектование каких соединений и частей направлять. Эти документы до сих пор не обнародованы.
Что касается стратегических перегруппировок, то из внутренних военных округов к западным границам СССР в первой половине 1941 года начали выдвигаться семь общевойсковых армий. Это, надо заметить, гигантский объем воинских перевозок, который должен осуществляться по единому замыслу, плану и графику. А армиям должны быть оперативными директивами Генерального штаба поставлены конкретные боевые задачи. Однако и сегодня неизвестны ни замыслы, ни планы, ни графики, ни боевые задачи. В 1945 году, когда потребовались аналогичные по масштабу перевозки войск на Дальний Восток для войны с Японией, был сформирован целый железнодорожный фронт. А объем перевозок и в 1941, и в 1945 году был примерно сопоставим.
До сих пор неясен и такой вопрос — в 4 часа утра 22 июня 1941 года Германия начала войну против Советского Союза. Руководство СССР в этом случае должно было объявить Указом Президиума Верховного Совета СССР открытую полную мобилизацию Вооруженных сил, то есть планомерный, заранее организованный перевод войск на организационно-штатную структуру военного времени. Однако мобилизационная телеграмма ушла из Кремля только в пятом часу дня 22 июня. Первым днем мобилизации был объявлен день 23 июня.
Возникает вполне естественный вопрос — что ожидало руководство государства? Почему не отправило мобилизационную телеграмму сразу после объявления войны?
Вместо вывода
Есть мнение, что лидеры СССР были потрясены и деморализованы самим фактом начала военных действий. Это, есть все основания полагать, абсолютно не соответствует действительности. Утром 22 июня ни в Кремле, ни в столице, ни в стране еще никто не то чтобы не знал, а даже в принципе не мог предположить, что война продлится 1418 дней и будет стоить советскому народу 27 миллионов жизней. Более того, в обществе первое время войны царила приподнятая обстановка. Так что ни о какой деморализации и потрясениях руководства страны речь утром 22 июня не шла. Осознание катастрофического развития обстановки пришло только после падения Минска.
В российском обществе весьма распространено мнение, что в неблагоприятном развитии событий первого периода войны в основном повинен руководящий состав РККА (то есть его низкое качество). Это не совсем так.
Профессионализма в Красной Армии недоставало решительно на всех уровнях — от рядового бойца до командующего войсками фронта.
Причины поражения Красной Армии в начальный период ВОВ
Военно-политическое руководство Германии, сосредоточив против СССР основные вооруженные силы, планировало путем нанесения сокрушительных ударов на широком фронте и на большую глубину, разгромить Советские Вооруженные Силы и добиться победы в течение 4-5 месяцев.
В войсках пяти западных пограничных округов и силах трех флотов (Северный, Балтийский и Черноморский флоты) находилось 2 млн. 900 тыс. военнослужащих. Сухопутная группировка имела 170 дивизий (103 стрелковых, 40 танковых, 20 механизированных, 7 кавалерийских) и две бригады. На их вооружении имелось 32,9 тыс. орудий и минометов (без 50-мм.), 14,2 тыс. танков, 9,2 тыс. боевых самолетов, что намного больше половины всего боевого и численного состава Красной Армии и Военно-Морского флота.[3]
Нападение фашистской Германии застало Советские Вооруженные Силы в период стратегического развертывания, когда его мероприятия были начаты, но ни одно к началу войны не завершилось. В наиболее тяжелом положении оказались Северо-Западный, Западный и Юго-Западный фронты, развернутые на основе Прибалтийского, Западного и Киевского военных округов. Войска этих фронтов приняли на себя удары главных группировок войн противника.[4]
Среди этих и других факторов, приведших к крайне тяжелым последствиям для советских войск, главным, как полагаем мы, было то, что германская армия в июне 1941 года была сильнее, боеспособнее, лучше вооружена, чем Красная Армия. Она приобрела опыт боевых действий в современной войне. Германская армия была лучшей армией на тот момент в Европе. Достаточно вспомнить, что лишь около месяца потребовалось вермахту, чтобы Франция была поставлена на колени. При этом немецкие войска потеряли всего 29 тыс. убитыми. Вся кампания в Польше заняла к вермахта только 14 дней.
В результате оккупации европейских стран вермахт получил большое количество военной техники и материальных запасов. Только во Франции было захвачено 3 тыс. самолетов и свыше 3,5 тыс. танков. Всего в оккупированных странах было взято военной техники на 150 дивизий. После кампаний в Западной Европе и Польше в Германии был осуществлен ряд мероприятий по улучшению качества вооружения. В войсках были оставлены образцы вооружения и техники, показавшие наилучшую эффективность в боевых действиях. Вместе с этим была проведена модернизации ряда выпускавшихся видов и образцов вооружения, а вся имевшаяся в войсках техника отремонтирована и ее ресурс доведен до необходимого уровня.[7]
17 мая 1941 года была издана директива, подписанная Ждановым, Тимошенко и Жуковым, с критикой недостатков, выявленных в ходе инспекторских проверок частей и соединений Красной Армии в начале 1941 года. Отмечалось, что подготовка, особенно батальонов и дивизионов, почти во всех военных округах плохая. Средний и младший начсостав многих частей и соединений также получил низкие оценки.[12] Все проверенные военные округа по огневой подготовке получили плохую оценку.
Отметим, прежде всего, проблемы внезапности. При определении ее роли в поражении Красной Армии, как представляется автору, допускается крайность, не отвечающая действительности. До сих пор бытует утверждение, что Сталин, разведывательные органы страны знали о нападении Германии, и поэтому всякая его якобы внезапность исключается. Однако документы свидетельствуют, что, несмотря на донесения разведорганов, сообщения дипломатов о грозящей опасности, Сталин опасался дать Германии повод к нападению. Только в ночь на 22 июня, когда сигналы о готовящемся нападении стали чрезвычайно тревожными, Сталин разрешил наркому обороны С.К.Тимошенко и начальнику Генерального штаба Г.К.Жукову передать директиву о приведении войск в боевую готовность. Однако эта мера сильно запоздала.
Объединения, соединения и части Красной Армии Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов (бывшие Прибалтийский, Западный и Киевский особые военные округа) должны были в полной мере осуществить оперативное развертывание, занять исходное положение для отражения ударов противника. Однако этого не было сделано. Из 75 стрелковых дивизий этих фронтов более трети находилось в движении, совершали марши к новому мету дислокации или в районы сосредоточения, 20 дивизий требовали доукомплектования от 25 до 50%.[22]
Эти и другие факты позволяют сделать вывод, что стратегической внезапности не было, страна, народ, армия знали, что рано или поздно возможна агрессия со стороны Германии. Однако была явная оперативно-тактическая внезапность начала боевых действия, крайне негативно сказавшаяся на ход войны.
22 июня 1941 года генерал Ф.Гальдер [23]записал в своем дневнике: «. Все армии, кроме 11-й перешли в наступление согласно плану. Наступление наших войск, по-видимому, явилось для противника полной тактической неожиданностью. О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствуют факты, что части были захвачены врасплох на казарменном расположении, самолеты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что им делать. Можно ожидать еще большего влияния элемента внезапности на дельнейший ход событий. »[24]
В дискуссиях о событиях первых дней войны особое место занимает обсуждение влияния репрессий по отношению к командным кадрам Красной Армии в предвоенные годы. С определенной степенью условности можно выделить три точки зрения, высказываемые в ходе рассмотрения данной проблемы.
Суть первой заключается в том утверждении, что именно в результате репрессий армия оказалась обезглавлена и не выдержала удара германского вермахта. Сторонники этой точки зрения ссылаются на то, что с 1937 года до начала Великой Отечественной войны было репрессировано 40 тыс. командиров всех степеней, что оставило, по их мнению, армию без командных кадров.
Вторая точка зрения почти противоположная. Ее суть: сторонники первой версии преувеличивают ущерб, нанесенный сталинскими репрессиями. Всего было уволено и репрессировано 36898 командиров различных рангов. Это менее 7% всей численности командного состава Красной Армии.[25] К тому же часть репрессированных командиров, около 15 тыс., были реабилитированы до войны или в начале войны. Следовательно, полагают они, репрессии не оказали приписываемого им столь пагубного влияния на ход боевых действий.
И третья точка зрения, которая близка нам, исходит из того, что подготовка командных кадров не поспевала за быстрым численным ростом армии, несмотря на развернутую в стране широкую сеть высших и средних военных учебных заведений, открытие военных факультетов в гражданских вузах, создание многочисленных курсов младших лейтенантов. К 1941 году только в сухопутных войсках не хватало по штату 66 900 человек командного состава (больше, чем всех уволенных и репрессированных). Некомплект летно-технического состава Военно-Воздушных Сил достигал 32,3%.[26] Ликвидировать такое положение за короткий срок было просто невозможно. К тому же более 75% военных кадров опытом управления войсками в боевых условиях не обладали. Их быстрое продвижение по должности без приобретения необходимого опыта неблагоприятно влияло на качество военных кадров. Более 55% командных кадров перед началом Великой Отечественной войны находилось на своих должностях менее чем полгода и только четверть их можно считать имеющими опыт, так как они занимали должности более одного года.[27]
Достаточно ощутимы были и психологические последствия репрессий, которые порождали неуверенность командного состава, боязнь самостоятельно принимать ответственные решения.
Среди других версий трагических событий начала войны имеется одна откровенно глумящаяся с позиции слепой ненависти к русскому народу, россиянам, участникам войны. Ее трудно не расценить как клевету на защитников Отечества. Сторонники этой версии (И.Бунич, М.Солонин и др.) утверждают, что в начале войны в Красной Армии возникло «стихийное, никем не управляемое восстание, армия не хотела воевать в защиту сталинского режима». На тысячекилометровом фронте «. миллионы офицеров и солдат дали предметный урок преступному режиму, начав переход на сторону противника» (Бунич).[32]
Но главное опровержение версии М.Солонина, И.Бунича и иже с ними состоит в самой действительности, в реальных фактах боевых действий Красной Армии против немецких войск в начале Великой Отечественной войны. С первых же дней войны бойцы и командиры Красной Армии самоотверженно сражались с врагом в исключительно тяжелых условиях, оказывали ему упорное сопротивление. В подтверждение тому можно привести свидетельства о стойкости пограничных застав, героической защиты Брестской крепости, Могилева, ожесточенное оборонительное Смоленское сражение, оборону Лужского рубежа в июле-августе 1941 году, героическую оборону Одессу.
Об этом свидетельствуют бывшие генералы вермахта, немецкие исследователи Второй мировой войны, основываясь на архивных документах, донесениях командиров соединений и частей немецкой армии.
24 июня 1941 года генерал Гальдер сделал запись в своем дневнике: «Следует отметить упорство русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен». Чуть позже, 29 июня он записывает: «Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего патрона. Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бои по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные вольности. Теперь это уже недопустимо».[36]
Генерал Блюментрит, который в звании лейтенанта два года воевал на Восточном фронте в годы Первой мировой войны, говорил английскому историку Лиддел Гарту: «Уже сражения июня 1941 г. показали нам, что представляет собой новая Советская Армия. Мы теряли в боях до пятидесяти процентов личного состава.. Красная Армия 1941-1945 гг. была гораздо более сильным противником, чем царская армия, ибо она самоотверженно сражалась за идею».[37]
Вероятно, не лишне напомнить высказывание У.Черчилля. В своих мемуарах, перечисляя факторы, которые позволили Советскому Союзу выстоять в первые месяцы войны, он назвал стойкость русского народа. Он пишет: «Президента Рузвельта сочли очень смелым человеком, когда он в сентябре 1941 года заявил, что русские удержат фронт и что Москва не будет взята. Замечательные мужество и патриотизм русского народа подтверждали правильность этого мнения».[40] Заметим, что эти высказывания относятся к фактам и событиям, которые произошли задолго до введения штрафных батальонов и заградительных отрядов.
На борьбу с агрессорами поднялось население, независимо от классовой принадлежности, социального положения в обществе, национальности и вероисповедания. На первый план выступили общенациональные духовные ценности. Война явила патриотизм народа, возвысившего долг служения Отечеству над собственными нуждами, страданиями, потерями. Тем самым утверждалась высшая и непреходящая ценность Отечества.
Несмотря на тяжелые поражения Красной Армии в начале войны, агрессору не удалось добиться осуществления «плана Барбаросса», срывались сроки «блицкрига». Благодаря все усиливающемуся сопротивлению советских войск противник нес большие потери, он не смог овладеть рядом важнейших стратегических центров Советского Союза, предусмотренных планом, а в сражении за Москву план «молниеносной войны» был окончательно похоронен.
Михаил Иванович Фролов, ветеран Великой Отечественной войны, доктор исторических наук, вице-президент Академии военно-исторических наук, профессор