в чем заключается принцип материального сходства корневых морфем

Материальное сходство и родство языков. Сравнительно-историческое языковедение

Родство языков проявляется в их систематическом материальном сходстве, т. е. в сходстве (точнее, в связанности закономерными звуковыми соответствиями, см. § 248, 2) того материала, из которого (оставляя в стороне позднейшие заимствования) построены в этих языках экспоненты морфем и слов, тождественных или близких по значению.

Например, русское числительное три по звучанию сходно с литовск. trys, лат. tres, исп. tres, фр. trois, др.- греч. treis, др.-инд. trdyas, хеттск.tri, англ. three, нем. drei — все с тем же значением. Согласные в этих словах отчасти просто совпадают, отчасти же не совпадают, но все равно объединяются межъязыковыми звуковыми соответствиями, регулярно повторяющимися и в других словах и морфемах. Так, соответствие русск. /t/ = англ. /o/ = нем. /d/ повторяется еще в тонкий — англ. thin ‘тонкий, худощавый’ — нем. dunn ‘тонкий.

Когда материальное сходство проявляется в таких словах, как мяукать, кукушка, т. е. в звукоподражательных словах (или корнях) нескольких разных языков, это представляется более или менее естественным, обусловленным самой природой соответствующей вещи. В какой-то мере естественным, продиктованным природой может быть и материальное сходство в разных языках слов, восходящих к детскому лепету, и некоторых междометий. Но за пределами перечисленных групп лексики вопрос о «естественных» причинах материального сходства решается отрицательно: в большинстве случаев между содержанием языкового знака и материальным составом его экспонента в принципе отсутствует «естественная», самой природой предсказанная связь.

Если материальное сходство обнаруживается в одном-двух словах или корнях (не звукоподражательных, немеждометных и не восходящих к детскому лепету) или же в одном-двух аффиксах каких-либо двух языков, оно может объясняться случайным совпадением.

§ 252. Нужно разграничить два вида исторической связи языков: с одной стороны — к о н т а к т, вызванный географическим, территориальным соседством, контактом цивилизаций, двусторонними или односторонними культурными воздействиями и т. д.; с другой стороны — и с к о н н о е р о д с т в о языков, развившихся в процессе дивергенции (см. § 217) из одного более или менее единого языка, существовавшего ранее. Контакты языков ведут к заимствованию слов, отдельных выражений, а также корневых и некоторых аффиксальных (обычно словообразовательных) морфем.

253. Обычно языковая семья представляет собой некое множество языков, внутри которого выделяются группы, объединенные более тесным родством, так называемые в е т в и. Так, в индоевропейской семье выделяются славянская, германская, романская, индийская и другие ветви. Внутри ветвей выделяются подмножества, объединенные еще более близким родством. Пример такого подмножества — восточнославянская группа, охватывающая русский, украинский и белорусский языки.

Источник

Принципы классификации морфем.

1. По характеру значения:

все морфемы по характеру своего значения делятся на два больших класса — лексические (вещественные) и грамматические. Грамматические, в свою очередь, — на деривационные и реляционные.

А. Лексические (вещественные) морфемы имеют основное вещественное значение, которое связано с отдельным понятием. За этим понятием стоит представление о каком-либо предмете, свойстве или качестве. Носителем вещественного значения является корневая морфема (или корень).

Б. Грамматическиеимеют грамматич. Z.

2. Классификация грамматических морфем по функции:

А. Деривационные морфемы (лат. derivatio — отведение) имеют словообразующее Z. Поэтому их основная функция — образовать новые слова с новым лексическим Z. Поэтому их еще называют словообразвательными морфемами. В русском языке к словообразовательным морфемам относят приставки, суффиксы и постфиксы.

Б. Реляционные морфемы (relatio — отношение) образуют синтаксические морфемы (в русском языке преимущественно это окончания), которые связывают слова в предложении. Реляционные морфемы выполняют роль словоизменения (или формообразования), поэтому их иногда называют словоизменительными или формоообразующими.

Реляционые морфемы служат для образования ff одного и того же слова. К ним относятся f/Оые суффиксы и приставки, и, главным образом, окончания. Поскольку русский язык — язык флективного типа, реляционное значение выражается преимущественно в окончаниях.

3. По роли и месту в составе слова:

По месту в составе слова все морфемы делятся на корневые и аффиксальные. В корне сосредоточено основное вещественное значение, аффиксы присоединяются к корню и конкретизируют его значение. Лексическое значение слова образуется из совокупности значений корня и словообразующих аффиксов. При помощи аффиксов образуются новые слова и формы слов.

Аффиксы (служебные морфемы, лат. affixum «прикрепленный») по отношению к корню распределяются на:

Классификацию см. в конце темы.

4. По количеству сем в плане содержания:

Моносемные (бежал — Z прош. вр.) и полисемные (бежала — Z ж.р., ед.ч.).

5. По характеру формального выражения:

Материально выраженные и нулевые.

Не все лингвисты склонны выделять нулевой суффиксы.

Причины этого следующие:

1) Традиция, в первую очередь, школьного обучения, когда перед учителем стоит задача дать минимум сведений из грамматики.

2) Достаточная сложность выявления нулевого суффикса (необходимо учитывать и формообразование, и иметь ввиду всю словообразовательную систему языка).

3) В некоторых случаях ученые идут еще дальше, утверждая, что и нулевого окончания так же не существует. Они рассуждают так: если морфема имеет план содержания и план выражения, то отсутствие какого-либо плана свидетельствует и отсутствии всей морфемы. (Например, у слова конь нет окончания, т.к. нет фонемы, указывающей на его наличие, т.е. отсутствует план выражения морфемы). Однако в этом случае остается неясным, каково же средство выражения грамматических значений ед.ч. и Им.п., которые в русском языке передаются с помощью окончаний.

Логика выделения нулевого суффикса и нулевого окончания должна быть такой. Необходимо учитывать: а) первый фактор в том случае, если перед нами стоит задача выявления формообразовательного суффикса и окончания, и б) одновременно первый и второй факторы, если мы ищем словообразовательный суффикс.

Первый фактор. Если в анализируемом слове есть значение, которое обычно в русском языке передается с помощью материально выраженной морфемы, но при этом в анализируемом слове морфема не имеет своего выражения, следовательно, слово содержит нулевую морфему.

Второй фактор. У слова д.б. однокоренное слово, более простое по смыслу.

Рассмотрим на примерах оба случая. Сначала найдем формообразовательный нулевой суффикс.

Словоформы прошедшего времени глаголов нёсØ, росØ, увлекØ, высохØ содержат нулевой суффикс, поскольку Z прош. времени всегда выражается с помощью суффикса –л- (бежал, прыгал, узнал). Кроме того, мы можем поступить ровно так, как поступаем, чтобы найти нулевое окончание — изменять слово, в данном случае по родам: несла, росла, увлекла, высохла. Причина появления нулевого формообразовательного суффикса в этой форме восходит к падению редуцированных, вследствие чего нехарактерное для русского языка стечение согласных благополучно разрешилось выпадением одного из них (Ср. исторические: неслъ, рослъ, увлеклъ, высохлъ). Эта же логика используется при выделении нулевого окончания.

В словоформах повелительного наклонения некоторых глаголов выделить нулевой суффикс оказывается сложнее, поскольку изменение слова не даст нам искомой величины. Для этого необходимо учесть, что в русском языке Z повелит. наклонения выражается при помощи формообразовательного суффикса –и-, который в некоторых глаголах опускается. Ср. формы с материально выраженным суффиксом: пиши, лети, учи, скачи, сократи и т.д. И группа глаголов с нулевым формообразовательным суффиксом: к ним относятся формы непродуктивных глаголов будь, лей, пей, стань и продуктивных 1, 2, 3 классов узнайØ, сохраняйØ (1 прод. класс), владейØ, худейØ (2 прод. кл.), зимуйØ, врачуйØ (3 прод. кл.). Причина утраты суффикса –и вновь историческая — переход безударного гласного -и в неслоговой звук (Ср. древное-рус. формы 2-3 лица повел. накл. — буди, знаи, ум±и и совр.: будь, знай, умей и т.д.).

Сейчас обратимся к словообразовательному нулевому суффиксу. Например: слово тишьØ имеет словообразовательный нулевой суффикс, т.к.:

1) в отадъективных существительных (т.е. в сущ., образованных от прил.) словообразовательное значение опредмеченного признака выражается с помощью словообразовательных суффиксов, например: глухой – глухота, слепой – слепота, белый – белизна и т.д.

2) имеет однокоренное тихий. О простоте Z слова тихий свидетельствует отсутствие противоречий между общим Z корня (признаковое Z) и общим частеречным Z — все прил. обозначают признак.

Кроме того, в некоторых случаях (как, напр., со словами типа безухØий, безволосØый, бледнолицØый, седовласØый) необходимо учитывать всю словообразовательную модель и даже больше — всю словообразовательную систему в целом.

6. По происхождению: исконные и заимствованные.

Соотношение собственно русских и заимствованных морфем можно представить в виде схем:

Источник

МАТЕРИАЛЬНОЕ СХОДСТВО И РОДСТВО ЯЗЫКОВ. СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧ ЕСКОЕ ЯЗЫКОВЕДЕНИЕ

§251. Выше мы не раз встречались с понятием родства языков. Теперь рассмотрим

это понятие подробнее. Родство языков проявляется в их систематическом материальном

сходстве, т. е. в сходстве (точнее, в связанности закономерными звуковыми

соответствиями, см. § 248, 2) того материала, из которого (оставляя в стороне

позднейшие заимствования) построены в этих языках экспоненты морфем и слов,

тождественных или близких по значению.

Например, русское числительное три по звучанию сходно с лат. trēs, исп. tres, фр. trois, хеттск. tri, англ. three, нем. drei — все с тем же значением. Согласные в этих словах отчасти просто совпадают, отчасти же не совпадают, но все равно объединяются межъязыковыми звуковыми соответствиями, регулярно повторяющимися и в других словах и морфемах. Так, соответствие русск. /t/ = англ. / T / == нем. /d/ повторяется еще в тонкий— англ. thin ‘тонкий, худощавый’ — нем. dünn ‘тонкий’; в треск, трещать

англ. thrash, thresh ‘бить, молотить’ — нем. dreschen ‘молотить’; в тянуть — англ. thong ‘ремень, плеть’ — нем. dehnen ‘тянуть’ и др. Значения сравниваемых слов или морфем могут быть тождественными, как в примере с числительным ‘3’, или же исторически выводимыми одно из другого, как в последних примерах.

Аналогично и в грамматических морфемах: окончание 1-го л. ед. ч. в русских

формах ем, дам материально сходно с окончанием др.-инд. bharomi ‘несу’, др.-греч.

eimi ‘я есмь’, лат. sum, готск. im, англ. I am с тем же значением.

Когда материальное сходство проявляется в таких словах, как мяукать, кукушка, т.

е. в звукоподражательных словах (или корнях) нескольких разных языков, это

представляется более или менее естественным, обусловленным самой природой

соответствующей вещи. В какой-то мере естественным, продиктованным природой может

быть и материальное сходство в разных языках слов, восходящих к дaтскому neifcry, и

некоторых междометий. Но за пределами перечисленных групп лексики вопрос о

«естественных» причинах материального сходства решается отрицательно: в

большинстве случаев между содержанием языкового знака и материальным составом его

экспонента в принципе отсутствует «естественная», самой природой предуказанная связь

(см. § 34, 4). Ясно, что в «природе» числа ‘3’ нет ничего такого, что могло бы заставить

обозначать это число именно сочетанием «переднеязычный шумный + дрожащий +

гласный» (т. е. сочетанием типа русск. три, англ. fhree и т. д.). И действительно, в

других языках число ‘3’ обозначается совершенно несхожими комбинациями звуков,

например в финском kolme, в турецк. ьз /Yc а /, в кит. sдn и т. д. Равным образом и в

«природе» 1-го л. ед. ч. нет ничего такого, что могло бы заставить выражать это

грамматическое значение звуком [m] или сочетанием звуков [mi]. Чем же может

объясняться материальное сходство между разными языками в этих и в других подобных

Если материальное сходство обнаруживается в одном-двух словах или корнях

(незвукоподражательных, немеждометных и не восходящих к детскому лепету) или же в

территориальное распространение языковых явлений как в диалектах одного языка, так и

в родственных и неродственных географически смежных языках.

Исследование черт структурного сходства независимо от их территориального

распространения и, в частности, структурного сходства языков неродственных,

географически далеких и исторически между собой не связанных составляет задачу

типологического языковедения, или лингвистической типологии,— учения о типах

языковой структуры. Лингвистическая типология может строиться на основе самых

разных структурных признаков — фонологических, морфологических, синтаксических,

семантических и т. д.

§ 261. Для фонологической типологии самый существенный признак — характер

основной фонологической единицы языка. Там, где в качестве такой единицы выступает

фонема, мы говорим о языках «фонемного строя» (к этому типу принадлежит большин-ство языков мира). Там же, где основной фонологической единицей оказывается слог

(силлабема) или финаль и инициаль слога, мы говорим о языках «слогового строя» (см. §

70). Другая важная черта — просодическая характеристика слога и слова: тональные, или

политонические, языки противопоставляются монотоническим (см. § 83), языки со

свободным словесным ударением — языкам с разными типами фиксированного и

палуфиксированного ударения (см. §80) и таким, в которых словесного ударения

практически нет или оно является лишь потенциальным (см. § 82). Далее языки

различаются по использованию тех или иных дифференциальных фонологических при-знаков: «слоговые» языки — по характеру инициалей и финалей слога, а «фонемные» —

по степени разработанности и богатства фонемного инвентаря и специально репертуара

гласных и согласных фонем и по относительной частоте употребления тех и других в

тексте. Примером языков с богатой системой гласных могут служить французский (16

гласных и 20 согласных фонем), а также английский, немецкий, шведский; примером

языков, в системе которых мало гласных,— русский (6 гласных и 35 согласных),

польский, арабский. В большинстве языков согласные преобладают над гласными в

потоке речи, однако есть языки с обратным соотношением. Так, финский язык имеет

всего 8 гласных фонем, но в финском тексте гласные преобладают над согласными в

§ 262. Наиболее разработанной является морфологическая типология,

учитывающая ряд признаков. Из них самыми важными являются: 1) общая степень

сложности морфологической структуры слова и 2) типы грамматических морфем,

используемых в данном языке, в частности в качестве аффиксов. Оба признака факти-ч

ески фигурируют уже в типологических построениях XIX в., а в современном

языковедении их принято выражать количественными показателями, так называемыми

типологическими индексами. Метод индексов был предложен американским лингвистом

‘ См.; Гринберг Дж. Квантитативный подход к морфологической типологии языков // Новое в

лингвистике. М-, 1963. Вып. 3. С. 60—94; Квантитативная типология языков Азии и Африки. Л., 1982.

С качественной стороны аналитические языки характеризуются тенденцией к

раздельному (аналитическому) выражению лексических и грамматических значений (см.

§ 180): лексические значения выражаются знаменательными словами, чаще всего не

содержащими в себе никаких грамматических морфем, а грамматические значения —

главным образом служебными словами и порядком слов. В ряде аналитических языков

сильно развиты тоновые противопоставления (см. § 83, 164). Аффиксы используются в

малой степени, а в некоторых аналитических языках, так называемых изолирующих

(вьетнамском, кхмерском, древнекитайском), их почти вовсе нет. Встречающиеся в этих

языках неодноморфемные слова, как правило, являются сложными (обычно

двухкорневыми). Поскольку знаменательное слово почти никогда не несет здесь в самом

себе никаких показателей синтаксической связи с другими словами в предложении, оно

Некоторые лингвисты, подчеркивая роль порядка слов в изолирующих языках, называют их «позиционными».

Синтетические языки с качественной стороны характеризуются тенденцией к

синтезированию, объединению в рамках одной словоформы лексической (иногда ряда

лексических) и одной или нескольких грамматических морфем. Эти языки,

следовательно, довольно широко пользуются аффиксами. В еще большей мере

нанизывание в одном слове ряда аффиксов типично для полисинтетических языков.

Общее обозначение для обеих групп — аффиксальные языки. Для всех этих языков

характерно высокое развитие формообразования, наличие богато разветвленных,

сложных формообразовательных парадигм, построенных как ряды синтетических (иногда

отчасти и аналитических) форм. В некоторых полисинтетических языках, кроме того, в

более или менее широких масштабах используется инкорпорация. По этому признаку,

характеризующему уже не столько структуру слова, сколько структуру синтаксических

единиц, подобные языки называют «инкорпорирующими» (примеры см. в § 204).

§ 264. Синтетические и полисинтетические языки разбивают на группы и по

признаку преимущественного использования различных типов аффиксальных морфем.

Так, разным является в разных языках удельный вес словообразовательных и

формообразовательных аффиксов. Разными являются и позиционные характеристики

аффиксов. Есть языки, для которых типичны префиксы (например, языки банту), if такие,

в которых преобладают постфиксы (тюркские, большинство финно-угорских). Все эти

различия могут быть выражены соответствующими индексами (например,

указывающими количество морфов данного позиционного или функционального класса,

разделенное на количество словоупотреблений в том же тексте). В рамках аффиксации,

прежде всего формообразовательной, различают две противоположные тенденции —

флективную (характеризующуюся наличием окончаний), или фузионную

(«сплавливающую»), и агглютинативную («склеивающую»). Первая ярко представлена в

русском и многих других индоевропейских языках (флективные языки), вторая — в

финно-угорских, тюркских, грузинском, японском, корейском, суахили и др.

(агглютинативные языки). Важнейшие различия между этими тенденциями сводятся к

1 Раньше, выделяя эту группу языков, их называли «аморфными», т. е. «бесформенными» (что

неудачно, так как форма в языке не может быть сведена к аффиксации), или еще «корневыми»: их слова

содержат «голые корни» или сочетания таких корней.

1. Флективная тенденция характеризуется постоянным совмещением в одном

формообразовательном аффиксе нескольких значений, принадлежащих различным

грамматическим категориям, закрепленностью аффикса за комплексом разнородных

граммем. Так, в русских падежных окончаниях всегда совмещены значения падежа и

числа, а у прилагательных — еще и рода. В глагольных окончаниях значение лица или (в

прошедшем времени и сослагательном наклонении) рода совмещается со значением

числа, а также времени и наклонения; в суффиксах причастий — значение залога со

значением времени. Это явление мы назовем синтетосемІей (букв. «сложнозначностью»,

ср. др.-греч. synthetos ‘составной, сложный’) й. Как видно из приведенных примеров,

синтетосемия особенно типична для окончаний.

Агглютинативная тенденция, напротив, характеризуется гаплосемией

(«простозначностью», ср. др.-греч. haploos ‘простой’), закрепленностью каждого

формообразовательного аффикса только за одной граммемой и отсюда — нанизыванием

аффиксов для выражения сочетания разнородных граммем. Так, в турецк. dallarda ‘на

– значение местного падежа (ср. местн. п. ед. ч. dalda ‘на ветке’, где число

п. dallara ‘веткам’). Гаплосемичные формообразовательные аффиксы агглютинативных

языков обычно не называют «окончаниями». Иногда их обозначают термином

2. Флективная тенденция характеризуется омосемІей формообразовательных

аффиксов, наличием ряда параллельных аффиксов для передачи одного и того же

значения или комплекса значений. И эта особенность прежде всего касается окончаний,

отчасти также и. суффиксов (примеры см. в § 166). Соответственно многообразию парал-лельных аффиксов в рамках одной части речи выделяются формальные разряды —

деклинационные и конъюгационные классы и подклассы (см. § 146).

1 Синтетосемйю можно также назвать «одновременной многозначностью», отграничивая ее уточнением

«одновременная» от обычной полисемии, т. е. от сменности (варьирования) значения.

Агглютинативная тенденция, напротив, характеризуется отсутствием омосемии

формообразовательных аффиксов, стандартностью аффиксов, т. е. закрепленностью за

каждой граммемой только одного монопольно обслуживающего ее аффикса, и соответст-

венно отсутствием параллельных формальных разрядов, т. е. одинаковостью склонения

всех существительных, одинаковостью спряжения всех глаголов, одинаковостью

образования степеней сравнения у всех слов, способных их иметь, и т. д. Экспонентное

варьирование аффиксов нередко имеет место, но оно носит совершенно регулярный

характер в соответствии с законами фонемных чередований. Так, в турецком языке

-ler оформляет множественное число всех без исключения существительных, а также

3-е л. мн. ч. местоимений и глаголов. Это монопольный (кроме двух первых лиц)

местный падеж всех существительных и местоимений. Такими же монопольными

показателями являются здесь и постфиксы всех других падежей.

3. Флективная тенденция характеризуется случаями взаимного наложения

экспонентов морфем, явлениями переразложения, опрощения, поглощения целых морфем

или отдельных частей их сегментных экспонентов соседними морфемами (см. § 242), а

также широким использованием чередований в качестве «симульфиксов» (см. § 161). К

приведенным выше примерам прибавим здесь такие, которые иллюстрируют поглощение

формообразовательных аффиксов: доисторические славянские формы * leg-ti и * pek-ti

превратились в лечь, печь, где аффикс инфинитива поглощен корнем, но

одновременно вызывает в его последнем согласном историческое чередование; окончания

русских прилагательных образовались из сочетаний именного падежного окончания и

Источник

Взаимоприспособление морфем

СЛОВООБРАЗОВАНИЕ

Литература:

Основная

1. Виноградов В.В. Словообраз. в отношении грамматики и лексики. Вопросы русского словообразования // Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М., 1975. С. 166 — 220.

2. Земская Е. А. СРЯ. Словообразование. М., 1973. (2005)

Дополнительная

Курс словообразования включает в себя два раздела: морфемику и словообразование.

Морфемика

1. Предмет морфемики. Словообразование.

2. Связь морфемики и словообразования с другими лингвистическими дисциплинами.

3. Понятие о морфеме.

5. Морф, морфема, алломорф. Варианты морфем.

6. Взаимоприспособляемость морфем в процессе образования слов.

7. Общие принципы классификаций морфем

8. Типы морфем по функции.

9. Классификации морфем по их роли и месту в составе слова.

10. Системные отношения в морфемике (синонимия, омонимия, многозначность).

Предмет морфемики и словообразования

Морфемика — раздел языкознания, который рассматривает значимые части слова, т.е. морфемы, и, следовательно, изучает морфемный состав слова.

Словообразование рассматривает словообразовательную систему языка. В этом разделе дается представление о способах словообразования в синхронном аспекте (на современном этапе).

Эти два раздела связаны между собой. Морфемика и словообразование являются самостоятельным разделом языкознания и представляют собой уровень языка, который принято называть морфемным. Как и любой уровень языковой системы, морфемный уровень характеризуется всеми типами отношений, которые вы начали изучать в курсе введения в языкознание, фонетики и лексики — синтагматическими (сочетаемостными), парадигматическими (сходство и различие) и иерархическими.

Связь морфемики с другими лингвистическими дисциплинами

Морфемика и словообразование связаны с другими лингвистич. дисциплинами.

Понятие о морфеме

Понятие о морфеме и сам термин были разработаны в 19 веке русским ученым Иваном Александровичем Бодуэном де Куртенэ.

Морфема— это наименьшая значимая единица языка.

Морфема, как и любой языковой знак, обладает планом содержания (определ. значение) и планом выражения (определ. форма).

дом-Ø мел-Ø пол- Ø

Каждая морфема состоит из определенного набора фонем.

Отличается воспроизводимостью (т.е. не надо каждый раз конструировать морфему, как, например, предложение).

Морфема обладает омонимией, синонимией, многозначностью.

Слово и морфема

Слово и морфема имеют сходства, но между нами наблюдаются и значительные расхождения.

Сходства и различия в структуре:

1. По своей структуре слова могут быть равными морфеме, а могут члениться на морфемы. Например, в предложении В метро ходят поезда два слова в, метро — равны морфеме (состоят из одной корневой морфемы), два слова ход-ят, по-езд-а членятся на морфемы. В редчайших случаях количество морфем в слове достаточно велико: пыл-е-влаг-о-не-прониц-а-j-эм-ость-Ø.

2. Итак, слово, как правило, членится на морфемы, морфема членится на фонемы. Это единицы разных языковых уровней, между которыми наблюдаются иерархические отношения.

Сходства и различия в характере функционирования:

3.Функциональные различия связаны со степенью самостоятельности: словово всех формах функционирует самостоятельно — как самостоятельный член предложения, поэтому может употребляться изолированно, у морфемы такой способности нет.

4.Общее у слова и морфемы — это способность к воспроизводству:т.е.мы не конструируем каждый раз слово или морфему, а воспроизводим их в готовом виде. Однако если морфемы воспроизводимы и только (чему немало способствует их принципиальная исчислимость: если корней — тысячи, то суффиксов — ок. 500, приставок — 70, окончаний — 50, интерфиксов — 6, постфиксов — 5.), то слова могут как воспроизводиться, так и создаваться. Например, окказиональное словообразование: в детской речи: собака/собачонок, лошадь/лошаденок (по типу медведь/медвежонок, кот/котенок вместо щенок и жеребенок); в публицистике и художественной речи: седой/седота (по типу красный/краснота, черный/чернота), драматург/драматургесса (по типу принц/принцесса, поэт/поэтесса) и т.д., применительно к морфеме.

Сходства и различия в характере значения:

5. Сходство морфемы (имеется в виду лексическая морфема) и слова проявляется в наличии у них номинативной функции. Однако качество номинации у слова и морфемы различно: Z знаменательного слова понятийно, а Z морфемы ассоциативно: так, звуковой отрезок красн- сигнализирует и чем-то красном, но это может быть и краснота, и краснеть, и красный. Все эти понятия ассоциируются с морфемой красн-, но ни одно из них не выражается с ее помощью.

6.Общееу слова и морфемы— обобщающий характер: и слово, и морфема имеют наиболее общее Z: так слова девушка, женщина обозначают любую представительницу женского пола вообще, приблизительно такое же всеобщее Z имеют так называемые «женские» суффиксы: докторша, профессорша, лифтерша, ученица, школьница, племянница, бегунjа, шалунjа, прыгунjа и т.д.

7.Слова обычно содержат комплекс ZZ: лексическое, грамматическое и — очень часто — словообразовательное (напр., кормилец — ЛZ «человек, который содержит кого-л. на иждивении»; ГZ «предмет, м.р., ед.ч., Им.п.»; С/О Z «сущ. со Z лица, мотивированное глаголом кормить»). Поэтому слово имеет грамматич. оформленность и смысловую законченность. Морфемы, как правило, выражают лишь одно Z (например, только лексическое, либо только словообразовательное), и как следствие не имеют грамматической оформленности.

8.Морфемы могут быть нулевыми (т.е. иметь Z, но не иметь звуковой оболочки, — к этому мы вернемся чуть позже), слова нулевыми не бывают.

Морф и морфема. Алломорфы и варианты морфем.

В отличие от морфемы (единицы языка, абстрактной единицы), морф — это линейная единица речи, которая выделяется в каждом конкретном случае употребления.

Нов некоторых случаях морфы видоизменяются: отец-, отц-овский, отеч-еский. Совокупность видоизмененных морфов называется алломорфами.

Появление алломорфов обусловлено позицией в слове. Чаще всего алломорфы появляются в результате исторических чередований (йотовая и первая палатализация, падение редуцированных, юсовые чередования и т.д.):

отец // отеческий ц//ч

отец // отцовский е//нуль звука

Алломорфы не могут быть заменены.

Существуют и варианты морфем. Их особенность — одна и та же позиция в слове и способность взаимозаменяться. Чаще всего варианты бывают у окончаний.

Взаимоприспособление морфем

При соединении морфем в слове они приспосабливаются друг к другу.

1. Чередование морфем (образование алломорфов): булк-а //булоч-к-а

2. Наложение (аппликация) — часть одной морфемы налагается на другую: лиловатый

3. Усечение мотивирующей основы: при образовании нового слова конечная гласная мотивирующей основы усекается: скользкий скользить; дудка дудеть

4. Интерфиксация — появляется незначимый элемент, который используется для благозвучия слова: луноход, кроветворный, сочинский

Источник