в чем уникальность русской эмиграции почему ее называют русским исходом
В чем уникальность русской эмиграции почему ее называют русским исходом
В этом году отмечается 100-летие Русского исхода. 11 ноября (29 октября по старому стилю) генерал Врангель отдал свой последний приказ по армии о немедленной эвакуации из Крыма. При всей трагичности этой ситуации у неё есть и другие следствия, о которых также нужно помнить и говорить. О мифах вокруг Русского исхода, его трагедии и истории успеха русских эмигрантов на чужбине размышляет Марина Сорокина, заведующая отделом истории российского зарубежья Дома русского зарубежья им. А. И. Солженицына.
– В этом году отмечается важная дата – 100-летие Русского исхода. На Ваш взгляд, какие смыслы и уроки открывает нам сегодня это трагическое событие? О чём оно заставляет задуматься?
– Такие рубежные даты, как 100-летие, – всегда очень хороший повод и для того, чтобы переосмыслить наше понимание этих событий, и для того, чтобы понять, зачем, собственного говоря, мы помним эту дату. И почему эти цифры нас так завораживают? Я думаю, самое страшное, что может пережить любой народ, любая нация, этнос, семья и, наконец, человек, – это гражданская война.
Существует разнообразная литература на многих языках, которая анализирует уроки и реальные цифры того, что мы называем Русским исходом. Замечу, что ещё совсем недавно использовался только один термин – Исход. А 25 лет назад даже и этого термина «исход» ни в литературе, ни в общественной мысли не существовало. А сегодня мы уже говорим о Великом Русском исходе. В некотором смысле по аналогии с новым термином «Великая Русская революция». Ибо эти два понятия – революция и исход, – конечно же, тесно связаны.
– С одной стороны это огромная трагедия. А с другой – получается, что Россия таким широким жестом во многом обогатила те страны, куда переехали эмигранты, представлявшие в том числе и элиту России того времени…
– Есть несколько следствий Исхода. Первое следствие – трагедия, которую сегодня всё чаще называют травмой. Страшная травма общества, которое оказалось так разделённым, которое потеряло больше миллиона своих сограждан.
С другой стороны, всякая травма, как и всякий стресс, имеют и оборотную сторону. Более миллиона наших сограждан, которые покинули территорию бывшей Российской империи в течение и после Гражданской войны, расселились на всех континентах мира. Они проявили совершенно невероятную способность адаптироваться и выжить в новых условиях. И в некотором смысле их история – это, прежде всего, история успеха.
Наконец, есть ещё третий аспект. То, как широко отмечается столетие Русского исхода в нашей стране, конечно, вещь неслучайная. Эта дата стоит в ряду других памятных дат и маркирует собой совершенно определённую историческую политику, которую проводит современное российское государство. Я имею в виду – и говорю об этом совершенно осознанно – политику примирения общества со своей историей. Вспомним, что в Москве, в центре города, недавно поставлен памятник узникам ГУЛАГа, окормляются места их гибели и исчезновения. Мы видим, что государство проводит линию на примирение – чтобы отдать долг всем жертвам и ГУЛАГа, и Исхода, и коллективизации. Чтобы, преодолев эти раны, выйти на новый уровень и самого общества – я имею в виду, прежде всего, единение с нашими соотечественниками.
– А сами эмигранты, точнее, их потомки, готовы к примирению? Или что-то по-прежнему мешает?
– Здесь ситуация очень простая, на самом деле. Есть некая реальность, и есть очень интересный, очень важный миф, созданный белой русской эмиграцией. При этом надо понимать, что миф – это совсем не то, что называют ложью. Это – самоописание. Это то, как белая русская эмиграция себя описывала, достигнув в этом огромных успехов.
Мне приходится очень много общаться с потомками нашей белой эмиграции по всему миру. И я должна сказать, что в своей душе они уже давным-давно – а большинство из них люди православные или люди верующие – давным-давно примирились и забыли те страшные испытания, что выпали на долю их бабушек и дедушек. Когда я говорю «забыли», я не имею в виду, что «забыли навек», нет. Но жизнь идёт вперёд, всё меняется. Самое главное, что их бабушки и дедушки подарили им образ России, которая с ними всегда рядом. Поэтому любое современное поколение, где бы эти потомки ни работали, носит в душе некое, достаточно возвышенное, представление о России, и они не собираются с ней воевать, а, наоборот, стараются сотрудничать.
Могу сказать на примере такого экзотического и, казалось бы, такого далёкого от нас континента, как Южная Америка. Там в аргентинских семьях бывших русских белоэмигрантов сохраняются и русские фамилии, и русские имена – старшего сына до сих пор традиционно называют Иваном. И это совершенно легко примиряется с тем, что они, например, католики по вероисповеданию.
Сегодняшняя идентичность потомков белой эмиграции очень мозаична – и это их богатство, особенно в современном мире.
– Общаясь с потомками белой эмиграции, я неоднократно слышала историю о том, как их родители или дедушки с бабушками, высадившись на берег с корабля, буквально на голом месте начинали воссоздавать свой привычный русский мир: строили церковь, гимназию, начинали отмечать все православные праздники. Это действительно так и было?
– Историк – это своего рода патологоанатом. Как говорил Тацит, мы должны рассматривать историю без гнева и пристрастия. То, о чём вы говорите, конечно, часть белоэмигрантского мифа. Потому что как только мы посмотрим, где строили церкви, мы увидим, что это происходило не сразу и не везде. А уж если мы посмотрим на школы и гимназии, то это вообще отдельная история.
Как раз несколько дней назад прошла, к сожалению, практически незамеченной ещё одна важная дата – 100-летие первой Русско-сербской гимназии. Фактически это первая русская гимназия, построенная белоэмигрантами, которая просуществовала вплоть до Второй мировой войны. И обратите внимание – она была действительно гимназией по сути своего преподавания, а не только по названию.
Образование там строилось на очень серьёзном фундаменте русских дореволюционных гимназий. С другой стороны, – и это единственный такой пример – она сразу стала называться русско-сербской. Наряду с детьми русских эмигрантов туда принимали и сербских детей. Там можно было выучить и сербский язык – наряду с французским, немецким, латынью и всеми остальными языками, которые входили в программу.
Люди очень предусмотрительно выстраивали систему образования в новой среде – не как русское гетто, а как сохранение своей идентичности и своего русского духа при сотрудничестве и взаимодействии с окружающей средой.
– Мы знаем немало примеров успешных судеб русских эмигрантов – это и учёные, и авиаконструкторы, и музыканты. А в целом таких примеров состоявшихся людей много или это относительно небольшой процент?
– Подавляющее большинство тех, кто покинул Россию после Русской революции, конечно, состоялись. Этому помогало и общинное сознание. Но люди все очень разные. Кто-то предпочитал индивидуально делать карьеру – это происходило прежде всего в Соединённых Штатах и западноевропейских странах. А в юго-восточных и южных странах, где исходно были более патриархальные взаимоотношения, по-другому строились и связи русских эмигрантов с местным сообществом.
Если брать профессиональные сообщества, то могу резюмировать: для развития науки в СССР потери были, но не очень большие, и тот уровень, который имела советская наука, тому лишнее доказательство. Здесь не надо ни преуменьшать, ни преувеличивать.
В то же время для некоторых стран приход русских эмигрантов имел огромное значение – для той же Сербии. Белград – и официальный, и православный – в значительной степени был построен русскими архитекторами. Белградская опера и балет также созданы благодаря значительному вкладу русских театральных деятелей. И так во многих странах. Эмиграция открывает тем, кто к этому готов, огромные новые возможности.
– В Ливане, например, русские эмигранты открыли и консерваторию, и балетное училище, и музыкальное, которых там раньше не было.
Но, к примеру, судьба русских беженцев на Балканах – в современной Сербии, Хорватии, Болгарии – была довольно успешной именно благодаря тому, что их знания были там востребованы. Достаточно сказать, что в довоенной Сербской академии наук десять человек из числа русских беженцев стали действительными членами и членами-корреспондентами Академии. Я уж не говорю о том, что в Белградском университете до Второй мировой войны работало порядка 70 русских профессоров.
В Соединённые Штаты Америки и в те времена не так легко было попасть, это только в книжках легко звучит: «перебрался в США». Но туда просто так не переберёшься, надо попасть в очень маленькую квоту, получить визу. А западноевропейские страны поддерживали русских беженцев – достаточно вспомнить Русскую акцию чехословацкого правительства. Между прочим, в следующем году ей будет сто лет.
Разумеется, среди белой эмиграции было достаточно много и образованных людей, и профессуры. Но сказать, что это были исключительно «лучшие люди» России, нельзя. Это из области мифов. Значительно больше их осталось в России. Разговоры о том, что в эмиграцию уехали два-три миллиона человек, мягко говоря, не точны.
Уже хорошо посчитано, какое количество беженцев ушло из каких точек. Когда мы говорим о Русском исходе, мы в первую очередь понимаем под ним эвакуацию врангелевских войск из Крыма. Это всего около 145 тысяч человек. Причём должна заметить, что это была очень организованная эвакуация. И это главная заслуга барона Петра Николаевича Врангеля. Как военный он проиграл свою битву, но как военачальник, сумевший сохранить жизни своих подчинённых, как великий организатор этой эвакуации он может и должен почитаться. Из Владивостока ушло не более 40 тысяч человек.
Где же ещё более двух миллионов?
– Можно ли сегодня всерьёз говорить о живом наследии русской эмиграции? О её традициях – в воспитании, например?
– То, что это наследие живо, – мы с этим сталкиваемся каждый день. Как только в России произошли политические изменения, сразу же огромное количество потомков русской эмиграции потянулись в нашу страну. Они стали развивать и экономические, и культурные связи, восстанавливать семейные связи.
Сегодня семейная память, семейная традиция в некотором смысле важнее, чем государственная память. Благодаря этим людским контактам, это наследие и живёт. Ведь мы русские люди, прежде всего, по своей культурной идентичности, а не национальной. Русская дореволюционная элита была имперской. А имперская элита, которая возникает на территории империи, уже изначально мультинациональна.
В той же Южной Америке мы мгновенно друг друга узнаём, даже говоря на разных языках. Для меня это тоже было большим удивлением.
– А в тех странах, которые принимали русских эмигрантов, как-то сохраняется память об их вкладе в нациолнальную культуру и науку?
– В Бразилии, например, есть памятник русской женщине-эмигрантке – психологу, которая стала национальным героем этой страны. Её имя – Елена Владимировна Антипова. Она создатель бразильской модели поддержки детей с особенностями развития – и разрабатывала её тогда, когда в России ещё никто об этом не знал и не ведал.
В Бразилии существует огромный Фонд Елены Антиповой, который работает уже больше 50 лет и занимается поддержкой всех видов человеческой нестандартности – от детей с особенностями развития до людей старшего возраста. И таких примеров очень много. С моей точки зрения, это очень позитивный момент: благодаря тем людям, которым, конечно, пришлось много страдать, которые были беженцами, но благодаря их деятельности влияние русской культуры, русских традиций, вообще влияние России в мире значительно увеличилось и расширилось.
В чем уникальность русской эмиграции почему ее называют русским исходом
В рамках XIV Ассамблеи Русского мира состоялся круглый стол «100-летие Русского исхода: вклад русской эмиграции в науку, культуру и образование зарубежных стран». Его участники из разных стран говорили о феномене русской эмиграции 20-х годов прошлого века – трагедии, которая тем не менее позволила обогатить культуру и науку по всему миру.
Модератор дискуссии – заведующая отделом истории русского зарубежья Дома русского зарубежья им. А. И. Солженицына Марина Сорокина – отметила, что 100-летие – очень значимое и символическое событие, повод переосмыслить и задать вопросы, что это за феномен – Русский исход. Как известно, так принято называть эвакуацию армии генерала Врангеля, которая происходила ровно 100 лет назад – в начале ноября 1920 года. Но в широком смысле Русским исходом называют все события, которые произошли после Гражданской войны, когда миллионы соотечественников вынужденно покинули свою Родину.
«Русский исход принято интерпретировать как трагедию русских людей, как травму. Но тот вызов, который русское общество получило, имел и важный позитивный эффект. Именно этому эффекту успеха русской эмиграции, её вкладу в эволюционный процесс и посвящён наш круглый стол. Наш фокус – это человеческое измерение Русского исхода. Как русские люди сумели в трудных условиях трансформировать травму в большой успех и огромный вклад, который они внесли в развитие мировой культуры и науки», – подчеркнула Марина Сорокина.
Президент Российского государственного гуманитарного университета, профессор Ефим Пивовар является автором многих книг, посвящённых белой эмиграции. Он напомнил, что из 150 тысяч человек, участвовавших в эвакуации из Крыма под руководством генерала Врангеля, только 70 тысяч были военными. Остальные – лица всех сословий и рангов. «Это не просто эвакуация. Это Россия в изгнании, уникальный феномен в мировой истории. Была попытка создания параллельной России в изгнании со всеми её атрибутами – армией, гимназиями, вплоть да академии Генштаба, кадетскими корпусами, Русской православной церковью и учебными богословскими заведениями. Это позволяло надеяться, что изгнание временно и скоро будет возвращение на Родину», – сказал Ефим Пивовар.
Неслучайно русская эмиграция оказала огромное влияние на мир науки, культуры, театра. Стала тем мостом, который соединил дореволюционную Россию с современной. Это и создание национальных балетных школ в странах Латинской Америки. Огромный вклад в инженерное и гуманитарное образование в США.
«Российская эмиграция – не только исторический феномен, но и наша современность. И сейчас представители российского зарубежья продолжают нести своё послание России и миру», – заключил Ефим Пивовар.
Одним из главных достижений белой эмиграции стало создание русских центров в других странах. Это и Париж, и Берлин, и Прага. Также одним из важных центров русской эмиграции стал Белград – столица тогдашнего королевства сербов, хорватов и словенцев.
Руководитель Центра по изучению современного балканского кризиса Института славяноведения РАН Елена Гуськова рассказала об этой странице истории русской эмиграции, которая, по её словам, далеко не до конца изучена. В то время в Югославию прибыло около 40 тысяч человек. Это были военные, кадеты, казаки, учёные, творческие люди, обычные штатские. Очень высоким был образовательный ценз – 13 % с высшим образованием, 62 % – со средним. В Белграде жили прямые потомки Пушкина, Суворова, Льва Толстого.
При правительстве было создано Управление по делам русских беженцев. Благодаря такому отношению, все беженцы получали материальную помощь, устраивали дешёвые столовые, детские санатории, приюты. Были открыты 24 русских учебных заведения. Во многих местах открывались русские православные приходы.
«Армия Врангеля не была распущена, а преобразована в Русский воинский союз. Они селились компактно и получали воинское содержание от короля. Военные навыки русских были востребованы при охране границ. Сотни русских учителей преподавали в классических русских гимназиях. Появился союз русских инженеров. В Белградском университете преподавали русские профессора. Не было научной области, где бы не работали русские специалисты. Русские лётчики поставили на крыло белградскую авиацию. А русские архитекторы полностью преобразили облик патриархального одноэтажного Белграда», – рассказала Елена Гуськова.
В конце своего выступления она обратилась к участникам дискуссии с просьбой поддержать её предложение – открыть в Москве памятник королю Александру Карагеоргиевичу, так много сделавшему для русских беженцев.
Как известно, русские эмигранты попадали в Белград и дальше в Европу из Константинополя – Стамбула. В прошлом году в Турции был издан большой том работ о русской эмиграции. Инициатор этого проекта, профессор Стамбульского университета Тюркан Олджай также приняла участие в круглом столе.
«Стамбульские улицы залила многотысячная толпа беженцев из разных слоёв русского общества, у которых оказалась завидная способность к самоорганизации. Открывались русские аптеки, кондитерские, салоны платьев и мехов. Беженцы превратили Стамбул в пёстрый очаг русской культуры. Балет, опера, оперетта, концерты. Без преувеличения можно сказать, что всей музыкальной жизнью Стамбула руководили в то время русские – выпускники Московской, Петербургской и Тифлисской консерваторий. Именно эти эмигранты заложили основы той симпатии, которую турки и ныне питают к русской музыкальной культуре», – рассказала Тюркан Олджай. По её словам, эта тема обширного русского влияния ещё не полностью изучена и эти исследования необходимо продолжать.
Руководитель Русского центра филологического факультета Белградского университета Бояна Сабо-Трифкович внесла дополнительные штрихи в рассказ о жизни русских эмигрантов в Белграде. В то время в Белграде проживало примерно 200 тысяч человек, а русских среди них было порядка 10 тысяч. И в основном это была интеллектуальная элита, поднявшая на более высокий уровень преподавание в университетах. Также Бояна рассказала об истории создания Русского дома в Белграде. Идея его постройки возникла в конце 20-х годов. На выделенном земельном участке был построено здание в стиле русского ампира, открытое в апреле 1933 года. Там разместились русский научный институт, мужская и женская гимназии, театральные и драматические студии. Там же был музей Николая II.
«Конец русскому Белграду положила Вторая мировая война. После этого большинство уехали на Запад, а некоторые приняли решение вернуться на родину. В течение многих лет понятие русской эмиграции было забыто и на эту тему было наложено табу, а об их вкладе информацию замалчивали. Интерес возник только в 90-е годы», – рассказала Бояна Сабо-Трифкович.
Большую работу по восстановлению имён русских эмигрантов и их роли в развитии страны проделала и директор Автономной некоммерческой организации «Весёлые ребята» (Словения) Юлия Месарич. Благодаря её усилиям в Словении был выпущен первый сборник статей о жизни русских эмигрантов «Русский след в Словении», издаётся интернет-журнал, посвящённый этой теме.
Участникам круглого стола был представлен ролик, посвящённый выставке «Пыль чужих дорог», которая проходит в Государственном Владимиро-Суздальском историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике. Его директор Светлана Мельникова рассказала, что работа над уникальной выставкой велась пять лет, а многие документы и экспонаты уникальны. На выставке можно узнать о тех представителях белой эмиграции, судьба которых была связана с Владимирским краем. Об общественном деятеле, принимавшем отречение Николая II, Василии Шульгине, писателе Иване Шмелёве, изобретателе Владимире Зворыкине, изобретателе, химике, фотографе Сергее Прокудине-Горском, символе русской красоты Людмиле Федосеевой. Также на выставке представлен альбом «Русский летучий голландец», созданный при участии фонда «Русский мир» и посвящённый лётчику-асу Ивану Смирнову, прославившемуся в ходе Первой мировой войны и ставшему знаменитым пилотом голландских авиалиний. В честь 100-летия Русского исхода фонд «Русский мир» и Владимиро-Суздальский музей-заповедник реализовали ещё один совместный проект – создание бюста легендарного лётчика, который будет подарен частному музею авиации в Нидерландах, сохранившему память об Иване Смирнове и предоставившему его фотографии для альбома..
Президент Ассоциации «Франция – Урал» (Франция) Дмитрий Де Кошко с детства слышал рассказы своих родителей о России. Став взрослым, он осознал, что «наша эмиграция хотела исполнить миссию сохранения России на чужбине для будущего». Одно из его детских воспоминаний – надпись в русском книжном магазине в Париже: «Господа, в магазине о политике просьба не говорить». Но все вокруг говорили о политике – в довоенном Париже собрались русские самых разных политических взглядов и убеждений. Но все они мечтали только об одном – вернуться назад на родину.
Президент Ассоциации «Франко-российский альянс», председатель Ассоциации «Общество памяти Императорской гвардии», князь Александр Трубецкой внёс огромный вклад в популяризацию наследия русской эмиграции. Он поблагодарил фонд «Русский мир» за то, что даже в такое сложное время удалось провести Ассамблею Русского мира. «Уйдя из России, наши отцы создавали полноценный Русский мир. И были уверены, что когда-нибудь он будет востребован самой Россией», – подчеркнул он. Отец князя Трубецкого внушал своему сыну, что он никогда не должен забывать, что его Отечество – это Россия. И теперь двое детей Александра Трубецкого живут и работают в России.
Он также напомнил об огромном вкладе белой эмиграции не только в культуру и науку, но и в военное дело, и в развитие духовности, например, Русской православной церкви за рубежом. «Эмиграция первой волны смогла сохранить себя, и сегодня русская зарубежная Россия приносит ценный вклад в Русский мир», – заключил князь Трубецкой.
Директор издательства «Рубеж» (Владивосток) Александр Колесов 30 лет занимается литературой русского Китая. После эмиграции русская община в Китае составляла порядка 250 тысяч человек. Позднее половина переехали в США, Канаду, Австралию. А после прихода к власти коммунистов остальные рассеялись по всему свету. О влиятельности русской общины говорит хотя бы тот факт, что в 1920 году в Харбине выходило 60 периодических изданий на русском языке – это был мощный пласт культуры, который до сих пор ещё не изучен. В 2011 году при поддержке фонда «Русский мир» издательство «Рубеж» подготовили три книги в серии «Восточная ветвь» – лучшие прозаики дальневосточной эмиграции.
Завершая дискуссию, Марина Сорокина призвала всех, кому интересна тема русского зарубежья, стать гостями Международного фестиваля «Русское зарубежье», который пройдёт онлайн с 7 по 14 ноября. Благодаря такому формату, авторские фильмы из десяти стран смогут увидеть зрители со всего мира.
История первой волны русской эмиграции в годы Гражданской войны
Одним из крупных событий истории России XX века являются революционные потрясения 1917 года. Далее следовала гражданская война, потом советская власть стала закреплять уже проведенные реформы и проводить новые по устройству новых коммунистических порядков. Все эти события вызывали массовые выезды из страны большого количества людей. В первые годы после событий 1917 года из России выехала первая волна эмиграции.
Почему русские начали массово покидать родину?
В октябре 1917 года в Петрограде произошли события, которые в советской науке характеризуются как великая октябрьская социалистическая революция. В современной науке эти события все чаще обозначаются как государственный переворот. В результате власть в столице России захватили большевики.
Уже после февральской революции 1917 года многие жители страны не приняли произошедших перемен, упразднения самодержавия. Однако тогда еще вопрос о дальнейших порядках в стране откладывался до созыва Учредительного собрания, новое временное правительство не предпринимало радикальных реформ.
После октябрьских событий большевики стали издавать декреты, которые реализовывали их коммунистическую программу. Происходило коренное переустройство общественных порядков. В начале 1918 года большевики разогнали Учредительное собрание. Их идеология основывалась на признании классовой борьбы и необходимости подавлять выступления общественных групп, которых они считали противниками своих мер.
В результате представители разных слоев населения не признали декреты новой власти в столице и вступили с ней в борьбу. Они сформировали массовое белое движение, которое вело гражданскую войну с большевиками. Война завершилась в начале 20-х годов. В ней победили большевики, красное движение.
В результате всех этих событий Россию покинуло большое количество людей. Они имели разное социальное положение и относились к разным категориям населения: это были дворяне, представители духовенства, купцы, предприниматели, чиновники, военные, офицеры, казачество, интеллигенция. Большевики считали их противниками коммунистических порядков и боролись с ними. Пребывание в России грозило многим из них арестом по идеологическим причинам. С другой стороны, многие из них не хотели принимать новые порядки. Все эти причины привели к их массовому выезду из страны.
Основные направления 1 волны эмиграции
Первая волна русской эмиграции в основном направлялась в Европу. Сначала очень многие ехали туда через Турцию. В этой стране и особенно в ее столице оставалось много эмигрантов.
В Европе сначала многие прибывали в Германию, большое число русских в начале 20-х годов проживало в Берлине. Значительное число эмигрантов поселилось во Франции. Очень скоро именно Париж стал считаться основным центром выехавших из России. В Берлине в середине 20-х годов их число заметно уменьшилось.
Много русских эмигрантов проживало в Чехословакии. Ее столица Прага была еще одним крупным центром эмиграции. Многие селились в балканских странах: в Югославии, в Болгарии, в Греции. Белград и София стали значимыми центрами русской эмиграции. Еще одним направлением выезда был северный Китай. Сюда ехали многие из Сибири. Здесь центром эмиграции был Харбин.
Белая эмиграция в Европе
По сведениям из разных источников в Европу уехало около двух миллионов человек из России в ходе 1 волны эмиграции. Они выселялись постепенно, этот процесс находился в зависимости с событиями гражданской войны в России. Например, поражение на юге страны белой армии генерала Антона Ивановича Деникина в начале 1920 года привело к массовому выезду многих людей в Европу. В конце 1920 года после поражения на юге России белой армии барона Петра Николаевича Врангеля тоже произошло выселение большого количества жителей страны из крымских портов в европейские государства.
В целом временем наиболее активного движения эмиграции в Европу из России следует считать 1919–1920 года. При этом нужно учитывать, что началась она раньше и продолжалась еще в последующие годы. Выезжали из России как сухопутным транспортом, так и на кораблях. По морю, например, многие отправились с юга страны после поражения Врангеля в Турцию и из нее в разные европейские государства. Турция в ходе первой волны эмиграции имела важное значение как перевалочный пункт в Европу.
Покинувшие Россию люди первое время не думали надолго оставаться вне своей родины. Они полагали, что ситуация может измениться, и они скоро вернутся. Поэтому первые годы эмигранты старались жить обособленно от других жителей Европы, чтобы не ассимилироваться.
Постепенно ситуация стала меняться. Советская власть в России осталась после гражданской войны, шло переустройство страны по новым порядкам. Поэтому эмигрантам нужно было определиться, останутся ли они в Европе или вернутся на родину при советском правительстве. Некоторые приняли решение возвратиться. Очень многие остались за границей. Стараясь сохранить свою культуру, они по обстоятельствам и личному желанию сближались с европейцами.
Белая эмиграция в Китае
В Китай эмигрировало примерно четыреста тысяч человек. Переселения в эту страну тоже во многом зависели от хода событий гражданской войны в Сибири, на Дальнем Востоке и на Урале.
Значительное количество людей уехало в Китай после поражения белой армии адмирала Александра Васильевича Колчака в начале 1920 года. Потом осенью 1920 года вследствие поражения войск атамана Григория Михайловича Семенова произошел следующий массовый выезд в Китай из России. В конце 1922 года после окончательного утверждения советской власти в Сибири и на Дальнем Востоке состоялось еще одно крупное по численности участников переселение в Китай.
Все эти выезды происходили в основном сухопутным транспортом, несколько тысяч человек выехало по морю. В Китае, как и в Европе, сначала эмигранты жили более обособленно. После завершения гражданской войны и сохранения власти у большевиков многие стали уезжать в другие страны и части света: в Европу, в Америку, в Австралию. Многие эмигранты вернулись в Россию.
Правовое положение эмигрантов
Советское правительство своими постановлениями лишило эмигрантов гражданства в российском государстве с новым режимом. Их правовое положение в результате оказалось проблемным вопросом.
Международная организация Лига наций в 1921 году учредила должность комиссара по делам русских беженцев. На нее был назначен Фритьоф Нансен. Он ввел названные по его фамилии нансеновские паспорта для эмигрантов, которые в международном праве получили юридическую силу.
В разные годы на международном уровне принимались определенные документы, регулировавшие вопрос о правовом положении эмигрантов. Они сами в 1921 году сформировали совещание послов как организацию для выражения своих интересов. Она просуществовала до конца 1930-х годов, когда СССР был признан уже большинством государств на международной арене.
Политические настроения
Идеология представителей первой волны русской эмиграции была очень разной. В целом ситуация в этом отношении оставалась похожей на положение в общественной и политической жизни страны до событий октября 1917 года. Многие представители идеологических течений того времени выехали из России во время и после гражданской войны. В основном эти течения относятся либо к консерватизму, либо к либерализму.
Их представители рассчитывали на возвращение в Россию и формировали за границей разные организации, вырабатывали программы. Попытки наладить координацию всех эмигрантских учреждений не привели к достижению этой цели.
Знаменитые эмигранты первой волны
В первой волне эмиграции Россию покинули многие известные писатели: Иван Алексеевич Бунин, Иван Сергеевич Шмелев, Александр Иванович Куприн, Владимир Владимирович Набоков и другие. Среди представителей творческих занятий эмигрантами были оперный певец Федор Иванович Шаляпин, композитор Сергей Васильевич Рахманинов, художник Василий Васильевич Кандинский, композитор Игорь Федорович Стравинский и другие. Известными представителями эмиграции считаются ученые авиаконструктор Игорь Иванович Сикорский, инженер Владимир Козьмич Зворыкин и другие.
В науке считается, что уехавшие за границу деятели в разных областях культуры сохранили традиции дореволюционного времени в своем творчестве. В этом отношении деятельность русской эмиграции в разных исследовательских, публицистических работах оценивается как культурное явление.