в чем суть концепции государства всеобщего благоденствия
В чем суть концепции государства всеобщего благоденствия
Государство всеобщего благосостояния или государство всеобщего благоденствия (англ. Welfare state) — концепция политического строя, при которой государство играет ключевую роль в защите и развитии экономического и социального благополучия его граждан. Она основана на принципах равенства возможностей, справедливого распределения богатства и общественной ответственности за тех, кто не может обеспечить себе минимальные условия достойного уровня жизни.
Общий термин может охватывать различные формы экономической и социальной организации. Социолог Томас Хамфри Маршалл определил государство всеобщего благосостояния как особенное сочетание демократии, благосостояния и капитализма. Как правило, в такой модели посредством прогрессивного налогообложения осуществляется перераспределение богатства, благодаря которому гражданам, независимо от уровня их дохода, в качестве бесплатных услуг предоставляются среднее (часто и высшее) образование и всеобщее здравоохранение, а социально незащищённые получают адресные программы социальной помощи.
Учёные обратили особое внимание на исторические пути, по которым Германия, Великобритания и другие страны развивались как государства всеобщего благосостояния. При этом, появление современного государства благосостояния в основном было сопряжено с внедрением кейнсианской модели социально ориентированного капитализма, часто при участии социал-демократических партий.
В качестве синонимов используются термины социальное государство (нем. Sozialstaat, прежде всего употребляемое в Германии, Италии и России), «государство-покровитель» или «государство-защитник» (во Франции), «дом для народа» (в скандинавских странах) и т. д. При этом, хотя понятия государства всеобщего благосостояния и социального государства часто отождествляются, первое является более всеобъемлющим понятием, чем второе.
Функции
История
Возникновение социального государства
Немецкий термин «социальное государство» применялся ещё к консервативным реформам Отто фон Бисмарка (см. «прусский социализм»), вводившего социальное страхование, чтобы предотвратить рост рабочего социалистического движения. При этом само понятие ещё в 1850 году употребил теоретик т. н. «государственного социализма» Лоренц фон Штейн. Он включил в перечень функций государства «поддержание абсолютного равенства в правах для всех различных общественных классов, для отдельной частной самоопределяющейся личности посредством своей власти».
В 1871 году Германия ввела государственное социальное страхование от несчастных случаев на производстве, в 1880 г. — финансирование медицинской помощи, в 1883 г. — пособия по болезни. Социальное страхование от несчастного случая было введено и в других странах: в Австро-Венгрии в 1887 г. (при Эдуарде Тааффе), во Франции — в 1898 г., в Норвегии — в 1894 г., Новой Зеландии — в 1900 г., Швеции — в 1901 г. Медицинское страхование стало государственным в Австрии в 1888 г., в Швеции — в 1891 г., в Норвегии — в 1909 г. Довольно широкие программы социальной защиты были рано реализованы в таких странах, как Уругвай (при президенте Хосе Батлье-и-Ордоньесе) и Австралия (при лейбористских правительствах).
Кейнсианство и государство благосостояния
Что касается английского термина «государство всеобщего благосостояния» (Welfare state), то считается, что его впервые использовал англиканский архиепископ Уильям Темпл, автор книги «Христианство и социальный порядок» (1942).
К этому времени большой резонанс имели меры социальной защиты, вводимые в США правительством Ф. Д. Рузвельта в рамках «Нового курса» в начале 1930-х годов в связи с Великой депрессией. Параллельно ещё более далекоидущие реформы осуществляли социал-демократические партии, пришедшие к власти в странах Скандинавии (например, правительство СДРПШ П. А. Ханссона в Швеции).
Джон Мейнард Кейнс изложил теоретические основы подобных реформ в своём труде «Общая теория занятости, процента и денег» (1936).
В Великобритании
В Великобритании значительным событием стал доклад фабианца Уильяма Бевериджа в парламенте (1942 год), где говорилось о принципах «государства благосостояния» (Welfare State). Термин «государство благосостояния» употреблялся как совпадающий в основном с понятием «социальное государство». Стали говорить о модели социальной защиты Бевериджа.
Модель Бевериджа предполагает распределение ответственности между государством (базовые гарантии соцзащиты для всего населения с ориентацией на прожиточный минимум), работодателем (страхование наемных работников с их частичным участием) и работником (дополнительное личное страхование).
Хотя возглавлявшееся консерваторами коалиционное правительство военного времени вначале оставило предложения Бевериджа, однако ещё до конца войны ему пришлось пересмотреть свою позицию. На основании доклада правительство Великобритании в 1944 году начало реформу системы социального страхования, что было закреплено в «Белой книге». При лейбористском правительстве Клемента Эттли к 1952 году были введены в действие законы о государственной службе здравоохранения, программы страхования в связи с несчастными случаями на производстве, пенсионного страхования.
В США
В США 8 января 1964 года в первом послании о положении страны президент Л. Джонсон торжественно провозгласил начало «бескомпромиссной войны с бедностью в Америке» как часть программы построения «Великого общества». 16 марта того же года он направил в конгресс специальное послание «О войне с бедностью», на основании которого 20 августа был принят закон об экономических возможностях (Economic Opportunitiy Act).Он включал четыре вида мероприятий по борьбе с бедностью: профессиональная подготовка и обучение, программы так называемых «общинных действий», осуществляемых под эгидой местных властей, специальные программы помощи для сельской местности и мелкого бизнеса, а также деятельность организации «Добровольцы на службе Америки» (Volunteers in Service to America, VISTA). В соответствии с этим законом учреждалось федеральное Управление экономических возможностей (Оffice of Economic Opportunity). В области медицинского обслуживания в 1965 была введена специальная программа «Медикейд» для наиболее нуждающихся и «Медикэр» для пенсионеров. В 1964 г. была также начата федеральная программа субсидирования части расходов малообеспеченных граждан на продукты питания в виде продовольственных купонов. Кроме того, во второй половине 60-х годов были приняты некоторые меры по оказанию помощи малообеспеченным семьям в аренде квартир в частных жилых домах и по расширению программ федерального финансирования строительства дешевых жилищ в рамках законов о жилищном строительстве и городском развитии 1965 и 1968 гг..
Послевоенная Европа
После Второй мировой войны в Европе наблюдался всплеск симпатий к модели государства всеобщего благосостояния. Если принадлежащие к либеральной традиции «сопротивляющиеся коллективисты» (включая самого Бевериджа) находили государство благосостояния своим непосредственным идеалом, то социалисты-реформисты под послевоенными реформами понимали путь к умеренному демократическому социализму, плановому и эгалитарному обществу. Западноевропейское социальное государство тех лет характеризуется увеличением государственного вмешательства в экономику, национализацией здравоохранения, транспорта, энергетики, тяжёлой и добывающей промышленности.
Среди примеров реализации идеала социального государства обычно называли страны Скандинавского полуострова (нордическая, или «шведская модель»), Финляндию, Нидерланды, Канаду, Новую Зеландию, Швейцарию, Германию, Бельгию, Францию и т. д.
Критика и кризис
К концу послевоенного «славного тридцатилетия» стала нарастать критика государства всеобщего благосостояния, как слева, так и справа, а консенсус, достигнутый между истеблишментом и трудящимися классами их организациями (профсоюзами и левыми партиями) становился всё более хрупким.
«Новые левые» и массовые протесты молодёжи и рабочих наподобие «Красного мая» во Франции (которые Иммануил Валлерстайн назвал «революцией 1968 года») были выражением критики государства благосостояния слева. Она исходила из того, что социальное государство является лишь временной уступкой государственного капитализма трудящимся, не устраняющей глубинные причины классового, сословного или расового неравенства, поэтому следует двигаться не к улучшению, а к преодолению капитализма (возможно, революционным путём).
Отстаивающие невмешательство государства в рыночную экономику (Laissez-faire) критики справа (сторонники монетаризма, австрийской экономической школы и связанных с ними политических течений, в частности неолибералы и классические либералы) утверждали, что государство всеобщего благосостояния приводит к «социальному иждивенчеству» и падению эффективности экономики, поскольку, снимая ответственность с индивида, подавляет его инициативу в решении собственных проблем.
Кризис социального государства пришёлся на конец 1970-х — начало 1980-х годов, когда в результате «неоконсервативной революции» возобладали тэтчеризм и рейганомика. За время доминирования неолиберальной модели во многих странах произошёл демонтаж элементов государства всеобщего благосостояния, главными защитниками которого после перехода социал-демократии на позиции «третьего пути» выступают прежние критики — левосоциалистические партии.
Классификация
Датский социолог Йёста Эспинг-Андерсен в своей книге «Три мира капитализма благоденствия» (1990) выделял три разновидности государства всеобщего благосостояния в зависимости от того, насколько они способствуют или противодействуют влиянию рынка на социальное неравенство:
Концепция государства всеобщего благосостояния
На развитие систем социальной защиты населения в зарубежных странах большое влияние оказала концепция “государство всеобщего благосостояния” (в российскую историографию эта концепция вошла под названием “государство всеобщего благоденствия”).
Впервые основные принципы указанной концепции сформулировал в 1942 году известный английский экономист У. Беверидж.Основная идея этой концепции заключается в том, что государство всеобщего благосостояния – это такое государство, которое должно гарантировать всем гражданам право на поддержание определенного уровня жизни, на охрану здоровья и образования при участии населения страны в финансировании указанных программ. Эта концепция получила распространение во всех странах Западной Европы. Например, в США либеральные круги в большой степени способствовали появлению идеологии государства социального благосостояния. На ее укрепление оказало влияние движение за гражданские права национальных меньшинств (прежде всего негров). Это движение требовало не только «равенства возможностей», но и «равенства результатов». Демократы у власти в США многое сделали, чтобы расширить программы помощи.
К началу 60-х гг. уже были приняты к исполнению проекты введения “государства всеобщего благосостояния” в США и Великобритании и “социального общества” в ФРГ, Австрии.
Предполагалось, что в условиях экономического роста путем перераспределения национального дохода, капитализм в состоянии будет добиться выравнивания доходов, вплоть до ликвидации бедности.
Середину 70-х исследователи считают переломным моментом в развитии государственного регулирования социальной сферы. Экономический кризис стал причиной возврата многих стран Запада к консервативной политике. Система социального обеспечения была перенапряжена под воздействием растущего спроса населения из-за постарения населения. С другой стороны, из-за замедления темпов экономического роста начали сокращаться бюджетные налоговые поступления, что сузило возможность финансирования социальных программ. Требовалась перестройка.
Стратегия помощи должна строиться так, чтобы вернуть к труду трудоспособных бедняков. Ставится задача перейти от политики «государственного вспомоществования» к политике «экономической независимости» (новый закон о реформе социального обеспечения, 1988г.). Таковы взгляды американских авторов.
В конце 20-го века модель государства всеобщего благосостояния подвергалась коренной реконструкции на базе теории неоконсерватизма.Самые ярые сторонники этой теории – Рейган и Тэтчерне без основания полагали, что постоянный бюджетный дефицит приводит к экономическому спаду, и предлагали существенно сократить государственное финансирование социальной сферы. В начале 90-х годов прошлого века правительства многих стран предприняли шаги, направленные на сокращение государственных социальных расходов.
В 1993 году правительство Франции уменьшило выплаты по государственной программе медицинского страхования и увеличило долю пациентов в оплате медицинских услуг. В Великобритании осуществляется реформа здравоохранения с целью усиления конкуренции в этой сфере.
В результате закрываются «неэффективные» больницы и увольняется медперсонал. В Швеции происходит «продажа» государственных больниц в частные руки. В основе кризиса «государства всеобщего благосостояния» в Нидерландах– резкий рост расходов по программе помощи нетрудоспособным лицам. Помощь составляет 70% заработка, получаемого до наступления нетрудоспособности, и выплачивается до 65 лет, когда назначается пенсия по старости. Предлагается ужесточить условия получения пособий и сделать постоянную проверку нуждаемости в их получении.
Таких примеров можно привести много.
Меры, предпринимаемые правительствами разных стран, направлены на установление более жесткого контроля расходования государственных средств на социальное обеспечение, сокращение финансовых потерь в этой сфере, связанных с коррупцией и чрезмерной бюрократизацией.
Представляются налоговые льготы для стимулирования создания негосударственных пенсионных фондов.Приназначении пособий практически во всех странах производится проверка нуждаемости на их получение. Становятся платными некоторые социальные услуги, ранее предоставляемые бесплатно. Во многих странах рассматривается вопрос о повышении пенсионного возраста.
Безусловно, считают отечественные авторы, ни одна из западноевропейских стран не собирается полностью отказываться от «государства всеобщего благосостояния»: слишком укоренилась в сознании людей мысль о том, что государство должно заботиться о нуждающихся. И слишком велико сопротивление населения любым попыткам сократить социальные расходы государства. Но даже политики левого толка признают необходимость продолжения реформ системы социального обеспечения в странах Запада.
Накопленный за десятилетия опыт социальной поддержки населения позволяет выявить общее и особенное в практике социальной деятельности стран рыночной экономики. Замечено, что практически все страны используют социальное страхование для большинства населения на случай социального риска: старость, болезнь, инвалидность, безработица и пр. и оказывают социальную помощь людям, находящимся за чертой бедности.
Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет
Государство всеобщего благосостояния
В книге в популярной форме рассказывается об одном из важнейших социальных феноменов ХХ столетия – государстве всеобщего благосостояния. Автор обращается к истории возникновения и развития государства всеобщего благосостояния, идеям, послужившим теоретическим основанием этого концепта, эволюции теории государства благосостояния, моделям социальной политики, проводившейся в разных странах в рамках государства всеобщего благосостояния. Рассмотрены предшествовавшие концепции: идеального государства, общественного идеала, социальные утопии, предлагавшие модели оптимальной организации общества; а также вопрос об ограничениях модели государства всеобщего благосостояния, ее кризисе и возможных перспективах. Издание адресовано широкой читательской аудитории: студентам и аспирантам гуманитарных и социально-экономических специальностей, преподавателям, научным исследователям и всем интересующимся социальной историей и теорией современности.
Оглавление
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Государство всеобщего благосостояния предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
У истоков государства всеобщего благосостояния
В этой главе мы обращаемся к истории поисков оптимального общественного устройства — от социальных утопий, проектов социалистов-утопистов, теории общественного договора к социально-политическим конструкциям ХХ столетия, чтобы обозначить истоки политики государства всеобщего благосостояния в социальных проектах прошлого.
1.1. Мечта об идеальном государстве
«Утопия» как критика негативных сторон общественного устройства, с одной стороны, а с другой — как форма мечты явилась выражением глубинной потребности человеческого духа. В ее основании лежит порожденная несовершенством реальной жизни устремленность человека к иной — «совершенной» (с его точки зрения) реальности.
Что же должно стать основой идеальной системы общественных отношений?
Известно, что проект Томаса Мора во многом был вдохновлен идеями платоновского государства. Поэтому и «Утопия» Мора, и последовавшие за ней сочинения предполагали устранение частной собственности, равный доступ к благам и равное распределение, т. е. строились на основаниях эгалитаризма. Порядок с достаточно стройной социальной иерархией и системой мер — такова основа оптимального социума в данной системе координат.
1.2. От социальных утопий к теории общественного договора
Разработка теории общественного договора (XVII–XVIII столетия) становится новым этапом в истории поисков идеальной модели общественного устройства и определенной альтернативой проектам эгалитарной, социалистической направленности.
Таким образом, с позиций общественного договора Руссо, социальный порядок «утопии» воспринимается, скорее, как рабство и массовое помешательство.
В случае теории общественного договора речь идет о равенстве перед законом — равноправие как равенство естественных прав человека на осуществление какой-либо деятельности вне зависимости от социальных условий существования или несуществования власти, закона и государства. И здесь равенство не вступает в противоречие со свободой, как это имеет место, например, в случае равенства в условиях эгалитаризма, когда свобода противопоставляется равенству как элементу порядка и системы распределения.
Контроль неизбежно присутствует в обоих проектах, но его значимость в условиях демократии, где государство ограничено функциями «ночного сторожа», существенно отличается от его роли в государстве социального порядка и равного распределения, когда контроль — это основное правило «игры».
Интересный вариант общественного устройства рассматривает английский философ Бернард Мандевиль (1670–1733). Его произведение «Басня о пчелах» — это своеобразное опровержение теории общественного договора. Политики, руководствуясь стремлением к власти, славе и всеобщему признанию, стремятся сделать все для легкого и безопасного манипулирования человеком, опираясь на его природную гордыню и восприимчивость к лести.
Мандевиль обращается к вопросу о пороках и добродетелях человека. Пороком он называет то, что мешает человеку действовать во благо государства, а добродетелью — что, напротив, заставляет его способствовать преумножению общественного блага. Никакое действие или качество изначально не является плохим или хорошим. Критерий, позволяющий отличать добро от зла, создается самими людьми, поэтому он не может быть объективным, тем более врожденным. Общество, согласно Мандевилю, это не средство преодоления человеческих пороков, процветающих в естественном состоянии, а институт, который обязан своим существованием именно порочности человеческой натуры.
Человека всю свою жизнь одолевают желания. Стоит ему достичь своих целей, как он ставит новые, одни потребности сменяют другие, поэтому человеку так сложно жить в сообществе, постоянно ограничивая свои желания. Только наличие строгих ограничений, налагаемых системой правления, может обеспечить мир и согласие в человеческом сообществе.
Таким образом, в истории социальной мысли формируется определенная устойчивая альтернатива по отношению к базовым основаниям общественного устройства: «порядок, контроль и равенство распределения» и «свобода и равенство прав». Что же должно стать основой идеальной системы общественных отношений?
1.3. Попытки воплощения мечты об идеальном государстве
Джерард Уинстенли (1609–1676) в многочисленных памфлетах (начиная с «Нового закона справедливости», 1649) изложил свое социальное учение, составными частями которого являются «закон социальной справедливости», обоснование необходимости демократического аграрного переворота, проект «Свободной Республики». «Новым законом справедливости» Уинстенли назвал бесклассовое общество, не знающее частной собственности, денег, купли-продажи, работы по найму, имущих и неимущих. Установлению этого «закона» должен был предшествовать демократический аграрный переворот, предусматривавший право бедняков безвозмездно обрабатывать общинные пустоши. Осуществление аграрного переворота Уинстенли считал непременным условием победы республики над монархией.
В свою очередь Джон Беллерс (1654–1725) полагал, что благодаря труду рабочих создается больше продуктов, чем это необходимо для их существования. Он видел источник богатства в труде, а не в благородных металлах. Деньги, по его мнению, это наименее полезная вещь, просто счетный знак. Беллерс неоднократно представлял проекты социальных реформ с целью избавления общества от имущественного неравенства и нищеты. Он выдвинул идею создания кооперативных колоний, где мерилом оценки будут не деньги, а доля труда, вложенная человеком в общественное производство. Беллерс разработал проект изменения общества путем трудового воспитания всего народа, предложив для этого учреждать колледжи, в которых подростки и юноши — выходцы из всех социальных слоев — воспитываются в духе трудолюбия. Соответствующий план изложен в сочинении «Предложения об учреждении трудового колледжа».
В первой половине XIX столетия движение за осуществление социалистических идеалов возглавили интеллектуалы, из среды которых вышли Р. Оуэн, Ш. Фурье, К. А. Сен-Симон. В вопросе о преобразовании общества на первое место было поставлено создание крупного общественного производства, применяющего новейшие достижения науки и техники. Утописты выдвинули принцип распределения «по способностям», изображали будущее общество как общество изобилия, обеспечивающее удовлетворение человеческих потребностей, безграничный рост производительных сил и расцвет личности. Утописты-социалисты говорили о грядущем планировании производства, о превращении государства из органа управления людьми в орган управления производством и т. д.
Социальный проект другого представителя утопического социализма французского философа Шарля Фурье (1772–1837) предполагает создание фаланстеров, дворцов особого типа, являющихся центром жизни фаланги — самодостаточной коммуны из 1600–1800 человек, трудящихся вместе для взаимной выгоды. Основные идеи Фурье изложены в сочинениях: «Трактат о домоводческо-земледельческой ассоциации» (1822) и «Новый хозяйственный социетарный мир» (1829).
Другой французский мыслитель-утопист Клод Анри де Сен-Симон (1760-1825) свой проект нового общественного устройства изложил в произведениях: «О промышленной системе» (1821–1822), «Катехизис промышленников» (1823-1824), «Новое христианство» (1825). Сен-Симон считал, что лишь всемерное развитие производства может избавить трудящихся от бедствий путем эффективного использования научных принципов организации общества. Среди тих принципов: внедрение всеобщего обязательного производительного труда, обеспечение всем равных возможностей применить свои способности, создание плановой организации производства, способное обеспечить все потребности общества. Общество должно стать большой производительной ассоциацией, а весь мир постепенно превратится во всемирную ассоциацию народов. Основой нового общественного устройства становится производительный труд, а политической силой, которая осуществляется обученными администраторами, будет прикладная наука о производстве. Сен-Симон полагал, что в будущем обществе рабочие и буржуазия объединятся в едином классе «индустриалов», при этом их интересы будут гармонически интегрированы в понятии всеобщего благосостояния. В дальнейшем все люди — от рабочих до управляющих — будут принадлежать к единому классу производителей, имеющих общие интересы и противопоставленных паразитирующим группам общества, которые в конце концов будут ликвидированы.
Попытки реализовать подобные проекты предпринимались в рамках не только утопического социализма, но и анархического движения.
Итак, социальные проекты прошлых веков далеко не всегда ограничивались рамками социально-философского жанра. XVII–XIX вв. известны попытками реального воплощения социальных проектов идеального общественного устройства — фабрики Роберта Оуэна в Нью-Ланарке, дворцы-фаланстеры Шарля Фурье, братства сенсимонистов, «Паноктикум» Иеремии Бентама (1748–1832), принципы которого он планировал положить в основу промышленных предприятий.
Если Оуэн, Фурье и Сен-Симон известны своими просоциалистическими воззрениями, то проект Бентама сравнивают с моделью идеальной тюрьмы, в которой один стражник может наблюдать за всеми заключенными одновременно. В своем произведении Бентам продемонстрировал предел развития социальной организации, построенной на основаниях социального порядка и контроля, негативные перспективы социалистического утопизма и эгалитаризма, то, что позже стало предметом рассмотрения антиутопий ХХ в. Произведение Бентама, так же, как и «Басня о пчелах» Мандевиля, являются своего рода альтернативой проектам идеального общества.
Согласно Б. Расселу, Бентам желал создать «социальную систему, которая бы автоматически делала людей добродетельными». Эта нашла воплощение в его труде «Паноптикум», изданном в конце XVIII в. 16 Определение понятия «добродетель» вытекает у Бентама из принципа «наибольшего счастья», который наряду с принципом ассоциативности лежит в основе его учения.
Вот так, основываясь на, казалось бы, вполне благих устремлениях, в 1797 г. Бентам предложил новую модель тюрьмы, известную как Паноптикум, в которой все заключенные должны находиться под круглосуточным наблюдением тюремщика, затаившегося наверху здания; при этом арестованные не способны увидеть своего надсмотрщика. В своем произведении Бентам продемонстрировал предел развития социальной организации, построенной на основаниях социального порядка и контроля, негативные перспективы социалистического утопизма и эгалитаризма, то, что позже стало предметом рассмотрения антиутопий ХХ в.
1.4. Проблема общественного идеала. Может ли утопический проект быть реализован?
Поиски совершенного общественного устройства — мощная движущая сила общественного развития. Мы видели, что на протяжении веков возникали различные проекты общественного устройства. Что же, какие правила, нормы должны стать основой подобного государства? Какое общество строить, к чему стремиться? В сочинениях философов ставится вопрос об общественном идеале.
Обратим внимание, что, говоря об общественном идеале как цели развития, Новогородцев трактует эту цель как объединение людей на началах равенства и свободы. Постановка вопроса о недостижимости данной цели как абсолютной предполагает недостижимость осуществления данных желаемых условий — т. е. построения общества на началах равенства и свободы как исходных. Тем самым Новгородцев затрагивает важнейшую проблему, разрешение которой не было достигнуто ни в социальных утопиях (в их теоретически-фантазийном варианте, и тем более в попытках практической реализации), ни в проектах государства с рыночной экономикой. Возможно ли такое общественное устройство, при котором люди будут жить в условиях равноправия, экономического планирования и свободы?
В этом ключе Новгородцев обращается к вопросу о возможности создания земного рая, отметив, что эта проблема относится к общественной философии, которая в ее современном понимании сложилась в конце XVIII и в XIX столетиях. «Это философия, — пишет он, — которая опирается, с одной стороны, на Руссо, Канта, Гегеля, а с другой — на Конта, Спенсера и Маркса.…Представители весьма различных и частью противоположных направлений, — все они сходились, однако, в общем ожидании грядущего земного рая. Они были убеждены, что:
1) человечество, по крайней мере в избранной своей части, приближается к заключительной и блаженной поре своего существования,
Проведя экскурс в историю философской мысли, П. Новгородцев делает вывод, что к XVIII в. сформировалось устойчивое представление о неизбежности осуществления общественного идеала как результата общественного прогресса. Выдающиеся мыслители прошлых веков сходились в ожидании заключительной стадии человеческой истории, которая не будет ее концом, а именно этапом полного торжества и блаженства человека.
Возможно ли это? Осуществимо ли на Земле Божье царство? Новгородцев убежден в иллюзорности подобного представления.
Роковой недостаток всех подобных проектов (если их проводить последовательно и до конца) это — замкнутость, исключительность жизни. Авторы проповедуют полное обособление от прочего мира, они создают проекты уединенных колоний и замкнутых государств, разобщенных с прочим миром и пытающихся именно на почве этой замкнутости и разобщенности создать свой счастливый быт. Новгородцев в очередной раз обращается к идее о несовместимости социальной гармонии и свободы человека.
Передовые по замыслу, эти утопии оказываются в высшей степени консервативными по существу: они утверждаются на неподвижной основе, авторы утопий гармонического блаженства предполагают, что они открывают такой прекрасный быт, который может держаться вечно.
Наряду с отмеченной замкнутостью, аристократичностью, для этих «счастливых» государств абсолютно необходимым является поддержание общественного порядка, подчинение ему, участие в общественном труде, признание равного распределения, отказ от собственности, отказ от тайных сторон личной жизни и т. д.
Так, Новгородцев возвращается к дилемме «порядок или свобода», «равенство распределения или равенство прав». В истории мысли он не находит разрешения этого противоречия. Однако столь обоснованный вывод отечественного мыслителя не снимает с повестки потребность человечества в обретении благополучной жизни, построении справедливого общества.
Что же должно стать основой подобной системы общественных отношений?
1.5. Поиски модели оптимального общественного устройства на рубеже XIX–XX вв
В конце XIX столетия споры о путях достижения оптимального общественного устройства стали принимать форму либерализма и эгалитаризма.
Из чего следует, что вмешательство государства не только не устраняет социальное неравенство, а наоборот — способствует распространению бедности, позволяя человеку сократить усилия в борьбе за лучшее положение в обществе. Эта позиция определила известные либеральные модели общественного устройства и организации социальной помощи в государстве.
Так, на рубеже XIX–XX вв. складывались две основные тенденции социального проектирования — эгалитарные и либеральные проекты общественного развития. При этом дилемма «свобода — несвобода», «равенство — неравенство» так и не находила своего разрешения. Что же должно стать основой идеальной системы общественных отношений?
Мировой кризис 1929–1933 гг., Великая экономическая депрессия привели к осознанию ограниченности рыночного развития в том виде, как оно осуществлялось, активизировали сторонников государственного вмешательства в экономическую жизнь. По мнению специалистов, этот крупнейший кризис мировой капиталистической системы обнаружил неспособность существующих концепций ответить на вопрос о его причинах и путях стабилизации экономического развития. Концепция государственного вмешательства оказала значительное влияние на формирование новых моделей государства.
Необходимость государственного вмешательства была во многом обусловлена внутриполитическими причинами, такими как социальное неравенство, классовые противоречия.
Немецкий философ Ю. Хабермас (р. 1929) обосновывает необходимость усиления государственного вмешательства следующим образом: «Постоянное регулирование процесса экономического развития путем государственного вмешательства возникло из желания защититься от дисфункций капитализма, предоставленного самому себе, чье фактическое развитие явно противоречило идее буржуазного общества, эмансипирующегося от всякого господства и нейтрализующего любую власть. Основополагающая идеология эквивалентного обмена, теоретически разоблаченная Марксом, практически распалась. Форма частного экономического использования капитала могла сохраниться лишь посредством ее государственной коррекции при помощи социальной и экономической политики, стабилизирующей оборот…
Итак, реальная экономическая ситуация, с одной стороны, а также внутриполитическая обстановка, обусловливали необходимость разработки программ государственного вмешательства как в развитие экономики, так и социальной сферы с целью обеспечения стабильности и защиты от рисков. То есть создание некоторой общественной организации, общественного устройства, сочетающего элементы рынка и государства.
Итак, человечество из века в век переносило мечту о справедливом обществе, счастливой и благополучной жизни. Подходы и представления менялись, менялись и приоритеты, но общий принцип — справедливости — присутствовал неизбежно и составлял основу вновь возникающих концепций. Со временем мечта о молочных реках и кисельных берегах, о всеобщем благоденствии сменилась идеей оптимальности (или субсидиарности). Индустриальная эпоха обострила проблему бедности, до чрезвычайности раздвинув границы этого явления. Вторая половина XVIII и весь XIX в. прошли в противоборстве идей о природе социального неравенства, в попытках искоренить бедность или ослабить ее бремя. Но как бы не менялись акценты, ракурсы рассмотрения — мечта о справедливом обществе — как путеводная звезда ведет философов, экономистов, политиков к поиску земли обетованной.
В ХХ столетии человечество обращается к практической реализации крупнейших проектов создания общества благосостояния. Эти проекты осуществляются уже не на замкнутых территориях фабричных поселков или колоний (причем подступающая глобализация делает замкнутость весьма условной проблемой). О том, как развивалась теория государства всеобщего благосостояния, какие модели этого государства были созданы в разных странах мира, какой опыт приобрело человечество в результате этой политики, что сопутствовало ее успеху и что привело к кризису — мы будем говорить в последующих главах этой книги.