в чем смысл 12 стульев
8 жизненных принципов из фильма «12 стульев»
Дух авантюризма живет в каждом из нас, но многие просто боятся поддаться внутренним инстинктам и жить на полную. Очень часто слышала фразу от знакомых мне людей, что «в жизни нужно попробовать все». Живу по этому же принципу, но оглядываясь на окружающих людей, понимаю, что многие настолько привыкли жить в своей «зоне комфорта», что им сложно решиться даже на маленький шажок в сторону нестандартных событий.
Великий комбинатор, мастер провокаций, гений авантюризма, Остап Бендер – кумир многих жителей постсоветского пространства. Поток энергии, которую нельзя заглушить обыденными проблемами, дух авантюризма, который звал только вперед, желание жить ярче, веселее и свободнее – все это переполняло его и его жизнь.
И так, отмечаем 8 жизненных принципов из кинофильма «12 стульев», которые помогут тебе стать свободнее и решительнее:
1. Находчивость решает любые жизненные проблемы
Именно находчивость и смекалка находят выход из любых ситуаций за считанные минуты. Умение подстраиваться под все условия жизненных обстоятельств помогло героям фильма пройти сквозь ряд затруднительных моментов, это умение поможет и каждому из нас стать лучше, если мы научимся не опускать руки и идти вперед, чтобы стать победителями.
«А можно утром стулья, а днем деньги? – Можно, но только деньги вперед».
Помните, что вокруг нас тоже люди, главное стоять на своем и предлагать правильные для вас решения другим.
2. Стать честным мошенником не сложно,
главное не хотеть творить зло
Понятие «мошенник» не всегда значит, что человек делает плохо другим, часто это способ выживания и проживания. Мошенничать можно в мелких масштабах, чтобы развлечь себя и других. Остап Бендер умел убедить людей в том, что не было реальностью, но в том, чего бы они сами хотели. Он давал людям то, чего они хотели, а брал в замен то, что они сами отдавали. В этом нет ничего постыдного, если чувствовать грань и не переходить границы моральных законов.
Вспомним ситуацию с главной достопримечательностью Пятигорска «Провал», так вход в бесплатную заповедную зону вдруг стал по 10 копеек, люди привыкли платить за посещения интересных мест, так почему же не заплатить еще разок по привычке? Никто не пострадал, а Остапу с Кисой хватило денег для следующего этапа приключения. Так жить можно, главное уметь вертеться.
3. Всегда нужно точно знать, что ты делаешь и для чего ты это делаешь. Но жить против совести никогда нельзя
Мы иногда совсем не понимаем, почему мы поступаем так или иначе, оправдываем себя, но подсознательно все-таки знаем, что мы готовы пойти на многое из-за личной корысти и наживы.
«Он постоянно крал и постоянно стыдился»
Смысл этой фразы заложен глубже, чем каждый из нас мог изначально себе представить. Остап Бендер всегда понимал, что делал некоторые вещи неправильно, но он подсознательно находил себе оправдания, у него всегда были причины для тех или иных поступков. А некоторые люди знают, что поступаю неправильно, но продолжают жить против своей совести. Не знаю, что движет этими людьми, возможно, желание наживы? Каждый решает для себя, но против совести не «попрешь», рано или поздно она «покусает» тебя, и ты не сможешь спать спокойно.
«Заведующий богадельни очень стеснялся, когда воровал имущество из богадельни. Его совесть мучала, а он крал». Это обычный образ жизни для многих людей, и осуждать их сложно и оправдать нельзя. Тебе решать, как жить, ведь жизнь твоя, твои и грешки.
4. Продажность – это путь к провалу, а не к успеху
«Так может Вы, святой отец, партийный?»
К сожалению, вопрос продажности актуален и на сегодняшний день. Отец Федор стал образом «конкурирующий фирмы», которая без любых этических или моральных причин, готова была получить то, что по праву ей не принадлежит. Добрая сатира – никуда без нее.
Многие продают себя, предают свои принципы, чаще всего даже не ищут себе оправданий, а просто стремятся получить все деньги мира, урвать кусочек власти и стремятся манипулировать людьми. Но не в этом же счастье? Счастье в поиски баланса и душевного равновесия. И со всеми деньгами мира можно быть несчастным, но поспорить, что без денег счастье будет рядом, тоже не могу. У каждого свой путь, но продажность это точно не путь к успеху.
5. Если ты хочешь стать кем-то работай над этим.
В этой жизни ты можешь полагаться только на себя
Каждый из нас с детства помнит и знает фразу:
«Спасение утопающих, дело самих утопающих»
Ну что я могу вам сказать? К сожалению, ни так много людей, которые помогут вам в сложной ситуации. Успех вашего выживания целиком и полностью зависит от вас, от вашего желания и возможностей. Главное помнить, что паника никогда не была лучшим советчиком. Всегда нужно остановиться, сделать глубокий вдох и посмотреть на ситуацию здраво. В этом залог успеха и победы.
6. Ты не одинок, просто иногда рядом
нет любимых людей
«Мы чужие на этом празднике жизни»
Единственный серьезный момент в фильме был связан с этой фразой. И в жизни так тоже бывает, хоть раз в жизни, но каждый из нас чувствовал себя одиноким и брошенным, обессиленным и уставшим, но выход есть из любой ситуации, отчаянье – не выход, это лишь еще один шаг к тупику. В жизненных неурядицах ты можешь быть один, но это не значит, что ты одинок, это лишь значит, что сейчас ты без группы поддержки, но уже завтра с тобой будут рядом любимые люди.
7. Люди любят быть ведомыми, дайте им это
или идите в толпе
Люди верят лишь тем, кто верит в себя. Они хотят видеть уверенность в твоих силах, взглядах и ценностях. Народ хочет идти за лидером, им нужен кумир. Если ты сможешь дать им это – то ты будешь у руля.
«Больше цинизма! Людям это нравится».
Больше цинизма – и тебе не будет равных, ведь ты сможешь убедить толпу в своей правоте. Люди всегда идут за кем-то, тебе самому выбирать вести толпу или быть в толпе.
8. Самое ценное, что есть у каждого из нас – это наша жизнь. Она наш главный подарок и мы обязаны взять от нее по максимуму
Самое ценное, что есть у каждого из нас – это жизнь. И губить её на глупости, прежде всего, глупо, а потом уже непростительно. Люди должны ценить тот дар, который им дан, ведь жизнь одна и нельзя забывать, что жизнь должна быть счастливой.
«А мне моя жизнь дорога, как память».
Нельзя бояться совершить ошибку и прожить всю жизнь в чьей-то тени. Ведь завтра уже может и не быть, а вы боялись попробовать стать счастливым уже сегодня.
Теперь ваш черед…
Какие уроки вы усвоили из фильма? Что самое ценное для вас? С чем вы согласны, а с чем категорически нет? Будем рады вашему мнению в комментариях ниже.
Новое видео:
Советская Россия в «Двенадцати стульях» Ильфа и Петрова
Роман можно назвать «энциклопедией» советской жизни 1920-х.
По задумке Валентина Катаева, друзьям — ему, Илье Ильфу и Евгению Петрову — предстояло работать над романом втроём. Такое совместное творчество в чём-то напоминало опыты немецких романтиков начала 19-го века и деятелей русского «Арзамаса», которые устраивали коллективные творческие «симпосии». Собираясь вместе, писатели читали фрагменты из своих произведений, после чего обычно происходили оживлённые дискуссии на тему услышанного. Тексты не только обсуждались и критиковались, но и писались совместными усилиями, превращаясь тем самым в коллективное произведение. Литературным плодом подобных встреч и креативных бдений стал, к примеру, роман Гофмана «Серапионовы братья». Название этого произведения в 1920-е годы в советской России было позаимствовано группой молодых литераторов (в их число входили Зощенко и Каверин), пытавшихся перенести принципы романтической иронии в изображении действительности на реалии молодого пролетарского государства. По сути, творческие и художественные принципы «серапионов» легли в основу стиля и манеры изложения «Двенадцати стульев».
Предполагалось, что черновик романа будет написан Ильфом и Петровым, а Катаеву отводилась роль литературного редактора, чья популярность была залогом коммерческого успеха произведения. Прочитав первую редакцию романа в сентябре 1927 года, Катаев, однако, отказался от соавторства — «литературные негры» сами прекрасно справились с поставленной задачей. Приободрённые, Ильф и Петров с удвоенной энергией взялись за работу, писали днём и ночью — уже с января 1928-го главы «Двенадцати стульев» публикуются в иллюстрированном журнале «Тридцать дней».
Своеобразная игра в «литературного отца» романа — стратегия, прочно укрепившаяся в русской литературной традиции. Неслучайно в воспоминаниях Петрова история о сюжете-«подарке» связана с одним из псевдонимов Катаева — Старик Собакин (Старик Саббакин). Петров таким образом напомнил читателям о расхожей строке Пушкина («Старик Державин нас заметил и, в гроб сходя, благословил»), которая неоднократно иронически обыгрывалась в 1920-е. Посвящением Катаеву открывалось и первое издание «Двенадцати стульев».
С первых публикаций роман обрёл невиданную популярность и разошёлся на цитаты. Однако критика долгое время пребывала в растерянности, не понимая, как следует политически грамотно отреагировать на произведение. В итоге советские литературоведы условились считать объектом сатиры Ильфа и Петрова «отдельные недостатки», а не весь советский образ жизни. Очень удобная формулировка как для поклонников, так и для оппонентов авторов «Двенадцати стульев».
Стоит отметить, что действие в романе начинается весной и завершается осенью 1927 года — как раз накануне юбилея прихода к власти партии большевиков, десятилетия Советского государства. На это же время пришёлся решающий этап открытой полемики официального партийного руководства с «левой оппозицией» — Львом Троцким и его единомышленниками. Именно в контексте антитроцкистской полемики роман был актуален, да и сюжет строился на тезисах официальной пропаганды.
Не только главные герои романа, Остап Бендер и Киса Воробьянинов, но и эпизодические персонажи, созданные с помощью гротеска и фельетонной гиперболизации, сошли со страниц произведения и превратились в типажи, их имена стали нарицательными.
Роман-путешествие бывшего уездного предводителя дворянства по своей структуре напоминает и авантюрные странствия Дон Кихота, и масштабные картины русской действительности у Гоголя в «Мёртвых душах». Путь Воробьянинова начинается в уездном городе N, откуда Ипполит Матвеевич отправляется в Старгород — туда же направляется и Остап Бендер. Их встреча стала некой «точкой бифуркации» для сюжетной канвы романа, а дальнейший совместный маршрут включает тысячи километров. Зачин романа — «в уездном городе N…» — подчёркнуто традиционен и даже сказочен, нарочито связан с другими литературными произведениями. Образ провинциального городка создаётся с помощью изобразительных нюансов, растиражированных советской литературой 1920-х годов: безлюдные пространства в городской черте, животные, гуляющие, как в огороде, изобилие развлекательных плакатов и афиш, единственный на весь уезд автомобиль.
Описания советской столицы начинаются с небольшого лирического очерка о девяти вокзалах, через которые в Москву ежедневно попадают 30 тыс. приезжих. С Рязанского вокзала (ныне — Казанский) компаньоны направляются к общежитию имени Бертольда Шварца. В машинописную рукопись романа была включена фраза: «Когда проезжали Лубянскую площадь, Ипполит Матвеевич забеспокоился». Из журнальной версии эту фразу решили убрать по политическим соображениям. Охотный Ряд описывается как место, где царит суматоха; пресса тех лет, в том числе зарубежная, постоянно обращала внимание на беспорядочную уличную торговлю и борьбу милиции с несанкционированными «беспатентными» продавцами. Скелет — собственность студента Иванопуло — был куплен на Сухаревке, где находился большой стихийный рынок, а люди продавали фамильные ценности.
Кстати, описание «общежитного» быта практически полностью совпадает с реальными обстоятельствами жизни Ильфа, который, устроившись в 1923 году на работу в газету «Гудок», поселился в примыкавшей к типографии комнате. Вся обстановка состояла из матраса и стула, а вместо стен, как писал впоследствии Евгений Петров, стояли три фанерные ширмы. Это помещение стало прототипом комнаты-«пенала», в которой ютятся Коля и Лиза — обитатели общежития имени Бертольда Шварца. Обособление от коллективных реалий раннего советского общества и стремление к автономному, независимому существованию напоминает квартиру профессора Преображенского в калабуховском доме и «нехорошую квартиру» Воланда на Большой Садовой, 302-бис.
Одной из ярких примет советского быта 1920-х годов стала предпринимательская активность, показанная в романе на примере торговых «проектов» отца Фёдора: собаководство, изготовление мраморного мыла, разведение кроликов и организация домашних обедов. Современники отмечали, что объявления о частных кухнях были распространённым явлением: такого рода услуги нередко оказывали семьи интеллигентов, оказавшиеся в сложном финансовом положении. При встрече с отцом Фёдором в коридоре старгородской гостиницы «Сорбонна» Бендер говорит: «Старые вещи покупаем, новые крадём!». По воспоминаниям певца Леонида Утёсова, первая часть этой фразы была известна всем одесситам, а в послереволюционную пору и москвичам — так обозначали своё появление старьёвщики, торговавшие во дворах подержанными вещами. Из их лексикона была взята и другая реплика Бендера, адресованная священнику: «Мне угодно продать вам старые брюки».
В главе «Муза дальних странствий», где повествуется о приезде в Старгород сначала отца Фёдора, а затем Воробьянинова, присутствует панорамная зарисовка о поведении путешественников в дороге. Фраза «пассажир очень много ест» совпадает с наблюдениями современников Ильфа и Петрова. Тема продуктового изобилия в поездах зачастую становилась объектом газетных очерков: «Все пьют, обложившись продовольствием — огромными хлебами, огромным количеством ветчины, огромными колбасами, огромными сырами».
Ироничное отношение к вагонным кушаньям соседствовало в прессе с критикой в адрес тех, кто отличался «жадностью к мясу». Лозунг «мясо — вредно», предложенный Альхеном во 2-м доме Старсобеса, таким образом, полностью соответствовал идеологическим установкам того времени. Похожую фразу («какая-нибудь свиная котлета отнимает у человека неделю жизни») произносит в разговоре с Лизой и Коля Калачов, а упоминаемые в диалоге мужа и жены монастырский борщ, фальшивый заяц и морковное жаркое входили, вероятно, в меню недорогих студенческих столовых. Название вегетарианского заведения «Не укради», в котором питаются супруги, — вымышленное, однако в Москве действительно существовал трактир с названием «Дай взойду» и диетические столовые «Я никого не ем», «Примирись» и «Гигиена».
Менялась политическая и идеологическая обстановка в стране, а вслед за этим — и отношение к роману Ильфа и Петрова. После очередного издания в 1948 году было вынесено специальное постановление секретариата Союза писателей, в котором публикация «Двенадцати стульев» называлась «грубой политической ошибкой», сам роман объявлялся «вредным», а авторы обвинялись в том, что, не сразу поняв направлений общественного развития в СССР, «преувеличили место и значение нэпманских элементов».
Шедевр Ильфа и Петрова попал под цензурный запрет, который продолжался с 1949-го по 1956-й гг. Однако и с наступлением оттепели, позволившей «реабилитировать» роман, тысячи тиражей «Двенадцати стульев» непременно должны были сопровождаться пояснительными комментариями, которые, с одной стороны, восхваляли сатирические достоинства манеры Ильфа и Петрова, а с другой, — представляли их, по словам писателя Константина Симонова, «людьми, глубоко верившими в победу светлого и разумного мира социализма над уродливым и дряхлым миром капитализма».
«Двенадцать стульев»: почему мы до сих пор смеемся над этим романом?
Про золотой портсигар, контрабандиста Осипа Шора, сыщика Петрова и неудавшегося поэта Ильфа рассказывает литературный критик и главный редактор «Rara Avis. Открытая критика» Алена Бондарева.
«Двенадцать стульев»: почему мы до сих пор смеемся над этим романом?
Литературные негры
Если верить писательской легенде, то даже история создания «Двенадцати стульев» забавна и авантюрна.
Оба одесситы, и Петров, и Ильф к тому времени хоть и трудились журналистами в московской газете «Гудок», где набивали руку на фельетонах, знакомы не были. Не встречались они и в литературных кругах. Да и вообще, казалось, у них совершенно разные судьбы. Ильф хотел стать поэтом, но со стихами не складывалось. А у Петрова в анамнезе значилась работа в одесском угрозыске. К слову сказать, позже он даже стал прототипом Володи Патрикеева из автобиографической повести своего одноклассника Александра Козачинского «Зеленый фургон».
Козачинский был милиционером, но после суда за должностное преступление бросил службу, сколотил банду и занялся разбоем. Грабил, крал и при этом пользовался необъяснимой популярностью у местных жителей, особенно женщин. Попался случайно, пытаясь сбыть на Староконном рынке краденых коней, — тут-то и началась облава. Среди инспекторов Козачинский узнал Евгения Катаева (будущего Евгения Петрова), которому и сдался. В итоге чуть не угодил под пулю, но Петров добился замены высшей меры на тюремный срок.
5 любопытных моментов в «Двенадцати стульях», которые вы могли не заметить
Один из самых популярных отечественных романов XX века был поначалу не замечен литературными критиками. Потом его судьба стала бурной: обруган, выпущен в разных вариантах, экранизирован, запрещен… И – признан советской классикой. Есть ли в этой книге такое, на что современные читатели обычно не обращают внимания?
Почему Остап Бендер чтил Уголовный Кодекс?
Вовсе не из моральных побуждений! Как упоминается в «Двенадцати стульях», за пять лет до описываемых событий великий комбинатор сидел в Таганской тюрьме, где среди прочих заключенных был и другой персонаж романа – Яков Менелаевич, сотрудник театра «Колумб». Возможно, Бендер сидел в советских тюрьмах за свои мошеннические дела уже не раз, и вряд ли ему хотелось возвращаться туда снова. Поэтому он и выбирал почти ненаказуемые способы получения денег.
Билеты – как настоящие
Есть в романе эпизод, когда в Пятигорске Бендер продает билеты на доступ к здешней достопримечательности – Провалу, проход к которому раньше был совершенно бесплатным. Обычная мелкая махинация, достаточно распространенная в первые годы советской власти на окраинах страны, где еще не все было взято под строгий контроль. Остап Бендер использовал при этом обычную квитанционную книжку, купленную в магазине канцтоваров. И делал заявления вполне в стиле того времени, когда Остап делил людей на категории по стоимости своих «левых» билетов (члены и не члены профсоюза). Сейчас эти слова звучат как пародия. Но тогда именно такова была распространенная советская практика. Это прибавляло Бендеру-билетеру достоверности. Поэтому посетители Провала в романе аккуратно приобретают у него квитанции и не спорят.
Мадам Грицацуева – типичный персонаж эпохи
Во времена написания романа в Советском Союзе происходило сворачивание НЭПа – новой экономической политики, разрешившей использование частного предпринимательства, предприятий и торговли. Те предприниматели-нэпманы, что были похитрей, уже почувствовали это и потихоньку закрывали бизнес. Но в провинции еще оставались мелкие бизнесмены, как правило – не слишком богатые и удачливые. Вдовой одного из них и была та самая мадам Грицацуева, которая была озабочена поисками нового мужа. Советский чиновник или военный ей бы не подошел – да и не выбрал ее, как представительницу чуждого эксплуататорского класса. Но тут появился Остап – молодой атлет, бойкий и очаровательный. И готовый ради получения стула жениться на Грицацуевой.
Пародия на письма Достоевского
Незадолго до того, как Ильф и Петров начали писать «Двенадцать стульев», в Советском Союзе были опубликованы письма знаменитого литератора Федора Достоевского своей жене Анне Григорьевне. Так вот, эти самые письма и спародировали авторы романа в посланиях отца Федора, отправляемых им домой из самых разных мест, где он занимался поиском злополучных стульев. В письмах отца Федора и Достоевского очень похожи темы, стиль и манера подписываться.
Бендер носил кепку
Если спросить всех, кто смотрел экранизации «Двенадцати стульев», или даже читал книгу, о том, что носил Остап Бендер на голове, – то многие ответят: фуражку с белым верхом. Она вообще воспринимается как фирменный знак великого комбинатора. Только в романе он носит… кепку. Но почему-то даже многие иллюстраторы изначально стали водружать на голову Остапа фуражку. Хотя в тексте она описана только в следующей книге о нем, романе «Золотой теленок».