в чем прикол про серые спортивки у пацанов
«Пацаны вообще ребята» Как русские гопники покорили интернет и научили Запад сидеть на кортах
Удивительное дело: в последние годы на Западе стремительно набирает популярность мода на культуру русских гопников. Местная молодежь учится носить спортивные костюмы, грамотно сидеть на корточках и вовсю отплясывает под когда-то модный музыкальный жанр Hardbass. «Лента.ру» выяснила, как «ровные славянские пацанчики» завоевали популярность в сети и покорили сердца юных европейцев.
Жизнь — это рейв
Одной из ключевых составляющих образа «ровного славянского пацана» на Западе стала культура рейва — массовой дискотеки под танцевальные диджей-сеты. Многочасовые энергичные пляски зародились в Великобритании еще в конце 80-х годов и мгновенно приобрели популярность в молодежном андерграунде. Быстро сформировавшаяся идея движения уложилась в четыре буквы — PLUR (мир, любовь, единство и уважение).
В скором времени феномен докатился до континентальной Европы, Австралии и США. Молодые люди, накачанные алкоголем и разнообразными стимуляторами, лихо отплясывали под эйсид-хаус и техно в клубах, на заброшенных складах, а то и вовсе в поле под открытым небом.
До России рейв-культура добралась в начале 90-х годов, но ее расцвет пришелся на культовых музыкальных исполнителей вроде The Prodigy, Scooter, Grid и The Shamen. В стране проводились тематические фестивали, в том числе знаменитые «Гагарин-пати» и «КаZантип».
Раз-раз-раз — это Hardbass
Специфический менталитет постсоветской молодежи быстро привел к деформации идеи PLUR под влиянием пацанских понятий и спортивных костюмов Adidas. Это не могло не вызвать раздражение у тех, кто понимал истоки рейв-движения. Благодаря их стараниям к концу 2000-х годов в России появилось совершенно новое и по-своему уникальное музыкальное движение Hardbass. Оно изначально высмеивало рейв-гопников, не продвигавших идеи мира, любви, единства и уважения.
Лейтмотивом Hardbass-культуры стал одноименный трек, основанный на электронной композиции Kickin’ Hard популярных нидерландских диджеев Klubbheads. Впервые ролик с танцем под названием «Школа колбасы» появился на YouTube в мае 2010 года. На видео четыре молодых петербуржца пародируют нелепые движения рейв-гопников под аккомпанемент Hardbass и утверждают, что «бутираты и спиды — злейшие враги» всех адептов петербуржской интеллигентной культуры.
Ролик быстро набрал популярность, а у движения появились последователи. Среди них оказались и не понимающие иронии «ровные пацаны», тысячами выкладывавшие на YouTube свои версии вирусного танца. В итоге «Школа колбасы» и Hardbass превратились в интернет-мемы, которые ушли за пределы российского сегмента сети.
В 2011 году поклонники движения появились на Украине и на Балканах. Правда, в отличие от основателей Hardbass, молодые люди не поддержали высмеивающий гопников мем и превратили танец в символ националистического движения. Из колонок украинцев звучали совсем другие тексты вроде «Мы Hardbass к вам в дом приносим, один-четыре, восемь-восемь».
А через пару лет, опять же благодаря YouTube, Hardbass начали танцевать и в остальной Европе. Более того, в молодежном сленге появилось словосочетание Cheeki Breeki, которое твердо ассоциировалось с российскими «народными» танцами под электронную музыку. Немалую роль в становлении фразеологизма сыграла украинская компьютерная игра S.T.A.L.K.E.R., где рыскавшие близ чернобыльской зоны отчуждения бандиты мечтали в одночасье разбогатеть с помощью ставшего мемом метода «Чики-брики — и в дамки».
Быть «ровным славянским пацаном»
Впечатлившись энергичными плясками «ровных пацанов» в спортивных костюмах, европейская молодежь начала познавать неизведанную субкультуру. Как известно, спрос рождает предложение, и на YouTube тут же появились гуру-эксперты, на ломаном английском языке вещающие об особенностях жизни и быта славянского гопника.
Ярким примером такого «мастера-наставника» стал популярный в Европе комик и блогер с псевдонимом Boris. На его YouTube-канале интересующиеся гоп-культурой найдут полноценные гайды, детально описывающие, как правильно сидеть на кортах, танцевать Hardbass, украшать автомобиль по-славянски, готовить Pelmeni, Kompot и Borshch. С не меньшим удовольствием Борис объясняет, почему настоящие славянские парни предпочитают Adidas, рассказывает об их ценностях и привычках.
Успех Boris породил волну похожих роликов, а пользователи смогли полностью погрузиться в загадочный мир российских гопников и узнать невероятные подробности из жизни «ровных пацанов». Например, тот факт, что сидящий на корточках славянин всегда должен касаться земли пятками, ведь неписанный закон гласит: «Если пятки отрываешь — пацанов не уважаешь».
Однако, по словам некоторых гуру-экспертов, это правило распространяется лишь на свой район. Оказавшись на чужбине, «ровный парень» вполне может опираться только на мысочки, ведь он пока не ознакомился с обстановкой и не обязан по умолчанию выказывать уважение местным жителям.
Наслушавшись рассказов Boris и его сподвижников, западная молодежь стала подражать российским гопникам: сидеть на кортах, щелкать семечки и носить спортивные костюмы, время от времени небрежно бурча Cheeki Breeki. Больше всего «четкой» субкультурой предсказуемо прониклись жители Восточной Европы, спонтанно собирающиеся на улицах городов и устраивающие бешеные пляски.
«На гитаре могешь?»
Культура гопников оказала влияние не только на внешний вид молодежи, но и на творчество европейских музыкантов. Вдохновленные Hardbass молодые исполнители принялись записывать полноценные альбомы со «славянскими» композициями, нещадно коверкая английское произношение. YouTube заполонили клипы, в которых одетые в спортивные штаны музыканты изображают из себя так называемое «белое быдло».
Тему русских гопников активно педалируют и в Восточной Европе, а звезда эстонского рэпа Tommy Cash вообще не отходит от славяно-пацанской тематики. В его клипах пропагандируется спортивная одежда, подержанные российские автомобили, православные иконы и образ жизни «белого быдла».
Любовь рэпера к России обусловлена тесным общением с петербургским рейв-коллективом Little Big, получившим всемирное признание за высмеивание стереотипов о русских людях, в том числе и образа гопника.
Бумеранг
На примере Little Big отчетливо прослеживается, как захватившая Европу обновленная субкультура «ровных пацанов» вернулась в их родной Санкт-Петербург. В творчестве группы есть отголоски того самого Hardbass, который пять лет назад отплясывали в городе на Неве.
Несмотря на то что в России мода на Hardbass угасла еще в 2013 году, а современные гопники и думать забыли про рейв-фестивали, их дело не только живет, но и захватывает умы жителей столь ненавистного им «загнивающего Запада». Молодые люди, еще недавно массово менявшие узкие джинсы на клетчатые рубашки и отращивавшие бороды, с восторгом присаживаются на slav squat и горланят заветное Cheeki Breeki.
Бойцовские петушки Эта мода пришла из мужских тюрем. Теперь так ходят даже девушки
Висящие на бедрах джинсы или брюки, торчащая резинка от трусов — это сэггинг. Зародившаяся в среде отсидевших афроамериканцев, эта мода сейчас окончательно стала мейнстримом среди всех. Хотя за сэггинг в неположенном месте все еще можно сесть. «Лента.ру» разобралась в истории приспущенных штанов.
По ту сторону решетки
Фото: Education & Exploration 1 / Alamy / Diomedia
В начале 1990-х годов многие молодые афроамериканцы и латиноамериканцы по возвращении на свободу продолжали носить спущенные штаны, подчеркивая свой статус экс-сидельца, а, следовательно, и собственный авторитет в суровом мире гетто. Довольно быстро им стали подражать и те, кто еще не сидел, но вел жизнь уличного гангстера.
Первая половина 1990-х годов была временем расцвета гангста-рэпа с его рассказами о совершенных преступлениях в текстах, непременными фотографиями с пистолетами в руках и внешнем копировании членов банд. Звезды вроде Тупака Шакура и Снуп Дога не гнушались даже одеваться, как участники «Бладс» и «Крипс», так что сэггинг быстро стал для них обычным делом. Естественно, довольно быстро кумиров начали копировать любители рэпа по всей Америке. Не важно, что ты из семьи среднего класса, а в гетто тебе запрещает заезжать мама, приспустил штаны — и уже гангстер.
На этом фоне появилась вторая легенда о происхождении сэггинга. Дескать, в американских тюрьмах приспускали штаны только те заключенные, которые либо были готовы к сексуальным отношениям с другими сидельцами, либо уже были «опущенными». А красивую легенду про сэггинг как символ крутости отсидевшего придумали уже на свободе в качестве прикрытия. Так или иначе, но во второй половине 90-х резинками от трусов светили и поп-звезды, и рэперы, и молоденькие студентки, и суровые мужчины из гетто.
В первое пришествие сэггинга приспускали, как правило, чиносы, спортивные штаны, шорты и бермуды. В афроамериканской культуре штаны приспускали настолько сильно, что были видны практически все ягодицы, а вот любители сэггинга из мейнстрима предпочитали лишь засветить широкую резинку от нижнего белья. К началу 2000-х увлечение сэггингом в поп-культуре сошло на нет, а вот рэперы еще продолжали какое-то время приспускать штаны во время своих выступлений. Впрочем, это касалось скорее исполнителей новой волны, вроде Ludacris и Nelly, которые ввели среди рэперов моду на спортивные костюмы, штаны которых висели на бедрах.
Откуда у парня негритянская грусть
К концу 2000-х сэггинг окончательно ужался до уровня гетто. Отсидевшие продолжали приспускать штаны, но те, кто не сидел, так уже не одевались. Все изменил тинейджер, который не сидел и не собирался на зону, но очень хотел избавиться от образа сладкого мальчика и стать настоящим бруталом. Звали его Джастин Бибер. Успешно пройдя пубертат и заработав слащавыми песнями про подростковую любовь десятки миллионов, Бибер в 2010 году решил радикально сменить имидж и стать крутым.
«Фетишизм, конечно, присутствует»: спросили у знакомых геев, нравятся ли им парни в спортивках
Ренат Давлетгильдеев, журналист
Мне не нравится слово «стигматизируется» в этом контексте. Все вольны одеваться, как хотят. Я бы говорил про некие социальные тренды (они же роли). Живущая в стигме субкультура сама стигматизировать не должна, конечно. Но мужественность и правда во многом культивируется, вы правы. Наверное, есть несколько причин. Прежде всего — мужская сексуальность. Мужское тело возбуждает силой, запахом пота и спортивными штанами. Этот образ «бэдбоя» универсален, эротичен и вечен. Он важен еще и как имиджевый жест в контексте гей-субкультуры в обществе, где ее представителей принято обижать и карикатурно изображать, анекдотичный образ гея иногда приходится силой оспаривать с перегибом в обратную сторону. Вы мыслите меня хилым сопляком в платье? Отсосите, вот мои «адики три полоски», татуировки по всему телу и кубики пресса. «У тебя-то самого, русский мужик-гетеросексуал, такое есть, цисгендер?»
Ну и давайте не выделять геев, вписанных в модный контекст, а зачастую и формирующих его, из самого контекста. Парни в спортивках имени Гоши Рубчинского, журнала Dazed и инстаграма Саши Траутвейна — это некий столп современной моды. Кем были десятые/двадцатые в фешене? Двадцатилетним пацаном во дворе с голым торсом и татуировкой лимонки на плече. P. S. Спасибо Эдуарду Лимонову, Брюсу Ля Брюсу и Славе Могутину за первые и самые содержательные корни этой эстетики из лично моего детства середины девяностых.
Глеб Осипов, поэт, писатель
Я думаю, тут стоит сказать о том, что гей-сообщество имеет свои субкультуры — там можно встретить и тех, кого прельщает манерность, и тех, кто стремится подчеркнуть свою маскулинность. Думаю, что предпочтения во многом связаны с поиском собственной ролевой модели: возможно, подоплекой послужили невыраженные сексуальные фантазии, или же это попытка протеста за счет такой самопрезентации.
Лично я не могу сказать, что спортивная одежда — абсолют сексуальности. Скорее это деталь, атрибут, подчеркивающий ту самую приверженность к субкультуре. Фетишизм тут, конечно, присутствует. Естественно, причина опять же в неразделенных сексуальных фантазиях. Во многом, конечно, диктует правила порнокультура, из которой огромное количество силуэтов и образов просочилось в мир той же моды.
Сам я не одеваюсь в спортивном стиле. Если бы этого потребовал дресс-код какой-нибудь тематической вечеринки, то, наверное, смог бы придумать и подобрать для себя подобный образ. Но так в моем гардеробе нет каких-то ярко выраженных вещей в таком стиле. А уж если говорить о сексуальности, то смотря кто облачен в спортивную одежду. Но, заметьте, уровень привлекательности не зависит от того, кто во что одет. За сексуальность отвечает нечто иное.
Андрей Богаткин, фотограф
Я не могу ответить за всех, у меня нет среза по данному вопросу. Как говорится, «на вкус и цвет…». Людям нравятся разные типажи. Говорить о том, что все любят брутальных, я бы не стал. Знаю многих, кому нравятся женственные и манерные парни с красивой мягкой кожей и без волос на теле. И утверждать, что все ищут «не засвеченных в гей-сообществе ребят», весьма стереотипно. Можно взять известного представителя гей-сообщества Андрея Петрова — я бы не мог сказать, что у него мало внимания и желающих с ним познакомиться…
Если говорить о фетишах, то они бывают разные, и тут опять же каждому свое. Касаемо спортивок, я думаю, это не столько фетиш, сколько «доступная мода» — любой может, надев их, показаться чуть брутальнее, чем есть на самом деле. Но ключевое слово тут «показаться». Кого-то возбуждает люксовая одежда, кого-то — классика, а кого-то вообще представление партнера БЕЗ ОДЕЖДЫ. Тут, наверное, все-таки причина в комплексах и сопоставлении себя с окружающим миром.
Максим Луковский, владелец шоурума Showroom11
В нынешних реалиях «выпячивание» не является целью по многим причинам. Хотя тут стоит оговориться, что по отношению к совсем молодым парням мое объяснение некорректно, ведь они выросли в другой системе ценностей — с более широкими взглядами.
Манерность многих геев, как мне кажется, путают со свободой поведения. Ведь у всех своя культура воспитания и нормы. Главное — не вешать ярлыков, избегать категоричных суждений и помнить, что твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека.
Спортивная одежда является устоявшимся фетишем в гей-среде. Думаю, что спорт сам по себе ассоциируется со здоровьем, красивым телом, мужественностью, определенной доминантностью персонажа. Я люблю эту эстетику. Но любой стиль индивидуален, и все зависит от того, насколько ты хочешь/можешь выделяться. Оформлять себя и понимать, с какой целью, — это все про осознанность. По сути, любой гей хочет выделяться, так же как и любой парень или девушка на улице. Отличие, возможно, в том, что гею в нашей стране приходится идти более трудным путем к познанию себя, своему определению и становлению собственной личности. Вот и появляются иногда столь смелые и необычные, но пока, к сожалению, редкие ребята, в которых зашкаливает индивидуальность. И в этом есть свой кайф: чем сложнее условия — тем уникальнее то, что пробивается сквозь толщи стереотипов и правил.
Спортивный фетиш — зачастую именно под таким названием этот образ попадает в мое поле зрения. Как мне кажется, этот образ является одним из самых ярких в мире сексуальных масок и накидок, если можно так обозвать этот запретный бал.
Это опасно. Ты видишь плохого парня на улице, чувствуешь давление и неуверенность, и эта опасность провоцирует тебя не только бояться, но и желать. Что может сделать человек под влиянием страха? А когда страх становится страстным? А если ты видишь себя в этом человеке? Конечно, я говорю обо всем через свою призму и только про то, как отражается это на мне.
Казалось бы, обычная одежда, простая и универсальная, которая смогла создать вокруг себя некий культ, клуб любителей, вступить в который ты можешь, только если найдешь маску?
Почему этот образ вызывает так много вопросов? В этом я еще сам до конца не разобрался, но внутренний голос шепчет, что это куда больше, чем просто страх или визуальная симпатия, эти шнурки еще развязаны.