в чем причина ускоренных темпов наступления нашей армии в европе
Наступление Красной Армии (1944–1945)
Наступление Советской Армии в 1944 — 1945 гг.
В 1944 г. Советская Армия повела наступление на всех участках фронта — от Баренцева моря до Черного. В январе началось наступление частей Ленинградского и Волховского фронтов, поддержанное Балтийским флотом, итогом которого явилось полное освобождение Ленинграда от вражеской блокады, длившейся 900 дней, и изгнание фашистов из Новгорода. К концу февраля во взаимодействии с войсками Прибалтийского фронта были полностью освобождены Ленинградская, Новгородская и часть Калининской области.
В конце января началось наступление войск Украинских фронтов на Правобережной Украине. Ожесточенные бои разгорелись в феврале в районе Корсунь-Шевченковской группировки, в марте — под Черновцами. Одновременно были разбиты вражеские группировки в районе Николаева — Одессы. С апреля развернулись наступательные операции в Крыму. 9 апреля был взят Симферополь, а 9 мая — Севастополь.
В апреле, форсировав р. Прут, наши армии перенесли военные действия на территорию Румынии. На несколько сот километров была восстановлена государственная граница СССР.
Успешное наступление советских войск зимой — весной 1944 г. ускорило открытие второго фронта в Европе. 6 июня 1944 г. англо- американский десант высадился в Нормандии (Франция). Однако основным фронтом второй мировой войны продолжал оставаться советско-германский, где были сосредоточены главные силы фашистской Германии.
В июне — августе 1944 г. войска Ленинградского, Карельского фронтов и Балтфлота, разгромив финские части на Карельском перешейке, освободили Выборг, Петрозаводск и 9 августа вышли на государственную границу с Финляндией, правительство которой 4 сентября прекратило военные действия против СССР, а после разгрома фашистов в Прибалтике (главным образом в Эстонии) 1 октября объявило войну Германии. В это же время армии Белорусских и Прибалтийских фронтов, разгромив вражеские войска в Белоруссии и Литве, освободили Минск, Вильнюс и вышли на границу Польши и Германии.
В июле — сентябре части Украинских фронтов освободили всю Западную Украину. 31 августа немцы были выбиты из Бухареста (Румыния). В начале сентября советские войска вступили на территорию Болгарии.
Осенью 1944 г. начались ожесточенные бои за освобождение Прибалтики — 22 сентября был освобожден Таллин, 13 октября — Рига. В конце октября Советская Армия вступила в пределы Норвегии. Параллельно с наступлением в Прибалтике и на Севере наши армии в сентябре — октябре освободили часть территории Чехословакии, Венгрии, Югославии. В боях за освобождение Чехословакии принимал участие Чехословацкий корпус, сформированный на территории СССР. Войска народно-освободительной армии Югославии вместе с армиями маршала Ф. И. Толбухина 20 октября освободили Белград.
Итогом наступления Советской Армии в 1944 г. явилось полное освобождение территории СССР от фашистских захватчиков и перенесение войны на территорию врага.
Победа в борьбе с гитлеровской Германией была очевидна. Она была достигнута не только в боях, но в результате героического труда советского народа в тылу. Несмотря на огромные разрушения, причиненные народному хозяйству страны, промышленный потенциал ее постоянно возрастал. В 1944 г. советская промышленность перегнала военное производство не только Германии, но Англии и США, производя около 30 тыс. танков и самоходных орудий, более 40 тыс. самолетов, свыше 120 тыс. орудий. Советская Армия с избытком была обеспечена ручными и станковыми пулеметами, автоматами и винтовками. Советская экономика благодаря самоотверженному труду рабочих и крестьян одержала победу над всей европейской промышленностью вместе взятой, которая почти полностью была поставлена на службу фашистской Германии. На освобожденных землях сразу начиналось восстановление народного хозяйства.
Следует отметить труд советских ученых, инженеров и техников, создавших первоклассные образцы вооружения и обеспечивших ими фронт, что в значительной мере обусловило победу над врагом.
Имена их хорошо известны — В. Г. Грабин, П. М. Горюнов, В. А. Дегтярев, С. В. Ильюшин, С. А. Лавочкин, В. Ф. Токарев, Г. С. Шпагин, А. С. Яковлев и др.
На службу военному времени, воспитанию патриотизма и воспеванию боевых традиций русского народа были направлены произведения замечательных советских писателей, поэтов, композиторов (А. Корнейчука, Л. Леонова, К. Симонова, А. Твардовского, М. Шолохова, Д. Шостаковича и др.). Единство тыла и фронта было залогом победы.
В 1945 г. Советская Армия располагала абсолютным численным перевесом в живой силе и технике. Военный потенциал Германии значительно ослаб, так как она фактически оказалась без союзников и сырьевых баз. Учитывая, что англо-американские войска не проявляли особой активности с развитием наступательных операций, немцы по-прежнему держали на советско-германском фронте главные силы — 204 дивизии. Более того, в конце декабря 1944 г. в районе Арденн немцы силами менее 70 дивизий прорвали англо-американский фронт и стали теснить союзные войска, над которыми возникла угроза окружения и уничтожения. 6 января 1945 г. премьер- министр Англии У. Черчилль обратился к Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину с просьбой ускорить проведение наступательных операций. Верные союзническому долгу, советские войска 12 января 1945 г. (вместо 20) развернули наступление, фронт которого простирался от берегов Балтики до Карпатских гор и равнялся 1200 км. Мощное наступление осуществлялось между Вислой и Одером — на Варшаву и Вену. К концу января был форсирован Одер, освобожден Бреслау. 17 января освобождена Варшава, затем Познань, 9 апреля — Кенигсберг (ныне Калининград), 4 апреля — Братислава, 13 — Вена. Итогом зимнего наступления 1915 г. явилось освобождение Польши, Венгрии, Восточной Пруссии, Померании, Данни, части Австрии и Силезии. Был взят Бранденбург. Советские войска вышли на рубеж Одер — Нейсе — Шпрее. Началась подготовка к штурму Берлина.
Еще в начале 1945 г. (4—13 февраля) в Ялте собралась конференция руководителей СССР, США, Великобритании (Ялтинская конференция), на которой решался вопрос о послевоенном устройстве мира. Была достигнута договоренность о прекращении военных действий только после безоговорочной капитуляции фашистского командования. Главы правительств пришли к соглашению о необходимости ликвидации военного потенциала Германии, полного уничтожения нацизма, военных контингентов и центра милитаризма — германского генштаба. Одновременно было решено осудить военных преступников и обязать Германию уплатить репарации в сумме 20 млрд. долл. за ущерб, причиненный в период войны странам, с которыми она воевала. Было подтверждено ранее принятое решение о создании международного органа для поддержания мира и безопасности — Организации Объединенных Наций. Правительство СССР дало обещало союзникам вступить в войну с японским империализмом через три месяца после капитуляции Германии.
Во второй половине апреля — начале мая Советская Армия нанесла последние удары по Германии. С 16 апреля началась операция по окружению Берлина, закончившаяся к 25 апреля. После мощной бомбардировки и артиллерийского обстрела завязались упорные уличные бои. 30 апреля между 14 и 15 часами над рейхстагом был водружен красный флаг.
9 мая была ликвидирована последняя вражеская группировка и освобождена столица Чехословакии Прага. Гитлеровская армия прекратила свое существование. 8 мая в берлинском пригороде Карлхорсте был подписан акт безоговорочной капитуляции Германии.
Великая Отечественная война завершилась окончательным разгромом фашистской Германии и ее союзников. Советская Армия не только вынесла на своих плечах всю тяжесть войны, освободила Европу от фашизма, но и спасла от разгрома англо-американские войска, дав им возможность воевать с малочисленными немецкими гарнизонами.
17 июля 1945 г. в Потсдаме собралась конференция глав правительств СССР, США и Великобритании (Потсдамская конференция), обсудившая итоги войны. Руководители трех держав договорились навсегда ликвидировать германский милитаризм, гитлеровскую партию (НСДАП) и не допустить ее возрождения. Были решены вопросы, связанные с выплатой Германией репараций.
После разгрома фашистской Германии Япония продолжала вести военные действия против США, Англии и других стран. Военные действия Японии угрожали и безопасности СССР. Советский Союз, выполняя свои союзнические обязательства, 8 августа 1945 г. после отклонения предложения о капитуляции объявил войну Японии. Япония оккупировала значительную территорию Китая, Кореи, Маньчжурии, Индокитая. На границе с СССР японское правительство держало миллионную Квантунскую армию, угрожая постоянным нападением, что отвлекало значительные силы Советской Армии. Тем самым Япония объективно помогала фашистам в агрессивной войне. 9 августа наши части тремя фронтами перешли в наступление, началась Советско-японская война. Вступление СССР в войну, которую безуспешно вели несколько лет англо-американские войска, резко изменило обстановку.
В течение двух педель была полностью разгромлена главная сила Японии — Квантунская армия и поддерживающие ее части. Стремясь поднять свой «престиж», США без всякой военной необходимости сбросили две атомные бомбы на мирные японские города — Хиросиму и Нагасаки.
Продолжая наступление, Советская Армия освободила Южный Сахалин, Курильские острова, Маньчжурию, ряд городов и портов Северной Кореи. Видя, что продолжение войны бессмысленно, 2 сентября 1945 г. Япония капитулировала. Поражением Японии окончилась вторая мировая война. Наступил долгожданный мир.
Понравилась статья? Поделись ссылкой!
skaramanga_1972
skaramanga_1972За нашу советскую Родину!
Интересное сравнение получается! Но, все по порядку.
Итак, берем вот этот материал:
Одновременно советские армии начали трудную операцию в Восточной Пруссии и перешли в наступление в Западных Карпатах.
Встретившись с генералом Закутным, я спросил его, чем можно объяснить столь быстрое и глубокое продвижение красной армии? Подойдя к карте, Закутный, немного поразмышляв, сказал:
Результаты операции. Советские войска совместно с польскими соединениями освободили большую часть Польши, вступили на территорию Германии и вышли на р.Одер, захватив ряд плацдармов на его западном берегу. При этом было уничтожено 35 немецких дивизий, а 25 понесли тяжелые потери. Успешные действия советских войск создали условия для наступления в Померании, Силезии и на берлинском направлении»
Источник: «РОССИЯ И СССР В ВОЙНАХ XX ВЕКА. ПОТЕРИ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ». Статистическое исследование. Под общей редакцией кандидата военных наук, профессора АВН генерал-полковника Г. Ф. Кривошеева
У меня возник интересный вопрос.
А с какой скоростью наступал вермахт? Можно ли сравнить темпы его наступления в лучшие годы (например с 1939 до 1942-й) с приведенными выше темпами наступления Красной Армии зимой 1945 года. Кое-что по этому вопросу я нашел у Гейнца Гудериана. Например, что касается французской кампании и участия в ней частей «быстрого Гейнца»:
«26 мая я выразил чувство благодарности своим отважным войскам в нижеследующем приказе по корпусу:
«Солдаты 19-го армейского корпуса!
17 боевых дней в Бельгии и Франции остались позади. Путь ровно в 600 км отделяет нас от границы Германии. Мы вышли на побережье Ла-Манша и Атлантического океана. Вы преодолели на этом пути бельгийские укрепления, форсировали р. Маас, прорвали «линию Мажино» на историческом поле боя под Седаном, овладели важными высотами в районе Стони, затем стремительно прошли через Сен-Кантен и Перонн и с боями вышли на нижнюю Сомму у Амьена и Абвиля. Вы увенчали свои боевые подвиги захватом побережья Ла-Манша с морскими крепостями Булонь и Кале.
Я требовал от вас отказа от сна в течение двух суток. Вы держались 17 дней. «
Еще кое-что из его мемуаров, но что касается уже русском кампании 1941 года:
В августе 1940 года Гитлер сказал: «5 месяцев на проведение».
Риббентроп: «Фюрер заверил меня, что вермахт разгромит Советский Союз за 8 недель. «
Иодль, один из высших чинов вермахта, назвал даже анекдотическую цифру в 3 недели.
За неделю до войны Геббельс записывает в дневник:
«Хортисты полагали, что Германию ждут на Востоке такие же молниеносные победы, как и на Западе. Военный министр Карой Барта, например, так изложил на заседании совета министров 23 июня свое «компетентное мнение» о вероятном исходе германо-советской войны:
«Британский разведчик и историк Лен Дейтон свидетельствует:
Черчилля засыпали такими же неточными прогнозами: фельдмаршал сэр Джон Дилл, начальник Имперского генерального штаба, дал Красной армии всего шесть недель.
Посол Великобритании в Москве Стаффорд Криппс считал, что она продержится месяц. Самыми неточными были оценки английской разведки: она считала, что русские продержатся не больше десяти дней».
Источник: Ю.Мухин «Почему народ за Сталина»
Вот такие были «прогнозы», вот такие были прогнозисты! Но, давайте опять вернемся к тому, с чего я начал этот пост, т.е. к темпам наступления вермахта в его лучшие годы. Интересно, что там у Гудериана есть еще, но применительно уже не к октябрю 1941-го, а чуть позднее? И находим прекрасное:
Русский климат как военная тайна: в Германии объясняют, почему Гитлер не победил русских
«Провал немецкого плана окружения и взятия Москвы». Такова была формулировка Совинформбюро, оглашенная Левитаном 13 декабря 1941 года. То есть спустя неделю после перехода Красной армии в контрнаступление
Дата его начала, впрочем, колеблется. То называют 5 декабря, когда перешел в наступление Калининский фронт, то 6 декабря, когда по немцу ударили Западный и Юго-Западный фронты.
Такой разнобой становится понятен, если взглянуть на карту. В момент своего максимального продвижения немец охватил Москву полудугой — от северо-запада до юго-запада. Расчет был на то, чтобы взять город в клещи, сомкнув кольцо окружения.
Но при этом неприятелю (в данном случае — советской стороне) предоставляется возможность ударить по флангам растянутого фронта. Особенно если есть признаки, что наступление выдохлось. Именно это и сделал генерал Жуков, нанеся серию ударов по разным частям дуги.
А уже 16 декабря была издана директива Гитлера. «Организация заградотрядов… Сжигать населенные пункты! Держать оборону и сражаться до последнего. Добровольно не отступать, ни шагу назад. Удерживать фронт до последнего солдата… Командующим, командирам и офицерам, лично воздействуя на войска, сделать все возможное, чтобы заставить их удерживать свои позиции и оказывать фанатически упорное сопротивление противнику, прорвавшемуся на флангах».
Изрядный контраст по сравнению с предыдущими месяцами восточной кампании вермахта.
Причем задним числом немецкие генералы признавали, что в данном случае Гитлер был прав. Его «фанатичный приказ, обязывавший войска стойко держаться на каждой позиции и в самых неблагоприятных условиях» объяснялся тем, что «Гитлер инстинктивно понял: любое отступление по снегам и льду через несколько дней приведет к распаду всего фронта, и тогда немецкую армию постигла бы та же участь, что и Великую армию Наполеона». Параллели с 1812 годом вообще были популярны у немцев. И даже до сих пор.
В сегодняшних немецких газетах буквально дословно воспроизводятся почерпнутые из воспоминаний участников Восточного фронта описания ужасного русского климата: сперва чудовищная распутица, превращающая все дороги в непролазное болото, затем не менее страшные морозы. Автомобили и танки не заводятся, паровозы не тянут, снабжение разваливается, а о страданиях личного состава и говорить нечего.
Что, в свою очередь, воспроизводит наполеоновскую идею «Только термометр, а не штык стал причиной гибели Великой Армии».
Конечно, климат в России мог бы быть и помягче, и получше. Но тут есть два замечания. Во-первых, страдали от него не только немцы, но и русские. Генерал Мороз не разбирает. Кстати, и в кампанию 1812-го года русская армия понесла в ходе вроде бы победного марша к границе очень чувствительные потери: из 130 тысяч до Вильны дошли 27 тысяч.
Во-вторых, русский климат — это не военная тайна. Если германское командование не озаботилось заготовить зимнее обмундирование для войск и зимние ГСМ для техники, винить оно должно было только себя, а вовсе не Генерала Мороза.
Как бы то ни было, в эти самые дни декабря 1941 года вермахт понес первое серьезное поражение за всю историю существования. И не только под Москвой, где немец был отброшен на 150-200 километров от столицы. Что, правда, не так уж и много. В Москве имел хождение стишок:
«Жил-был у бабушки серенький козлик,
Сказка-то сказкой, а немцы-то — возле».
Но еще было контрнаступление под Тихвином, не позволившее немцу охватить Ленинград уже совсем непроницаемым двойным кольцом блокады. Страдания ленинградцев все равно были ужасны, смертность от голода достигла пика в феврале 1942 года, но город выстоял.
И было контрнаступление на юге. Удалось отбить Ростов-на-Дону, сделана попытка вернуть Восточный Крым (морские десанты в Судаке, Коктебеле, Феодосии и Керчи).
На несколько зимних месяцев инициатива перешла в руки Красной армии, что также значило много. До тех пор ею монопольно владел вермахт.
Но перелом в войне, о котором уже мечтали быстроумные головы (в том числе, похоже, и быстроумная голова товарища Сталина), не состоялся. Впереди были страшное лето 1942-го, катастрофа Южного фронта и немец под Сталинградом. Враг еще был очень силен.
И все же тогда в белоснежных полях под Москвой впервые забрезжил отдаленный свет Победы. Мрак еще не ушел, но чуть-чуть рассеялся.
Апофеоз войны: кто остановил немцев под Москвой
День воинской славы 5 декабря — это не начало и не конец московской битвы, а переход ее в другую фазу: если до этого момента наступали немцы, то теперь в контратаку перешли наши войска. Это был первый случай стратегического наступления Красной армии на участке нескольких фронтов, когда ей удалось полностью завладеть инициативой и разгромить значительные силы вермахта. И неслучайно многие историки именно декабрь 1941-го считают ключевым и переломным моментом в Великой Отечественной войне. «Известия» вспоминают о том великом дне.
Разрушительный «Тайфун»
В советской историографии отсчет московской битвы традиционно ведется с 30 сентября — дня начала немецкого наступления на центральном участке фронта, хотя многие ученые сомневаются в правильности такой хронологии. На начало осени положение Красной армии на этом участке было достаточно стабильно — еще в конце июля в тылу с боями отступающего Западного фронта (командующий генерал-полковник И.С. Конев) был сформирован Резервный фронт (командующий маршал С.М. Буденный), войска которого заняли подготовленные позиции на Ржевско-Вяземском оборонительном рубеже. С юга к ним примыкал Брянский фронт генерал-полковника А.И. Еременко. После сражения за Смоленск отступившие на восток войска Западного фронта были сильно потрепаны, но им удалось избежать уничтожения. Резервный же фронт вовсе состоял из свежих (хотя по большей части необстрелянных) частей, усиленных артиллерией и танками из Резерва Генерального штаба (РГШ). Суммарно наши войска имели 1 млн 250 тыс. бойцов, около тысячи танков и семь с половиной тысяч орудий, не считая 200 тыс. ополченцев, частей НКВД и т.д.
Немцы под Смоленском тоже понесли значительные потери, но главное: приданные группе армий «Центр» ударные соединения — 2-я танковая группа генерал-полковника Гейнца Гудериана и 3-я танковая группа генерал-полковника Германа Гота — в августе были переведены соответственно на киевское (в группу армий «Юг») и ленинградское (группа армий «Север») направления. В центре против наших войск к сентябрю оставалась лишь группа пехотных армий «Центр» генерал-фельдмаршала Федора фон Бока (его родители происходили из Восточной Пруссии, отсюда русское имя), которая не имела численного и качественного перевеса над нашими частями и была лишена танкового «тарана» для прорыва обороны.
Но к середине сентября ситуация изменилась. После флангового удара танковой группы Гудериана наши войска в районе Киева оказались в окружении, а на севере немцы взяли Ленинград в блокаду, отказавшись от штурма города. Освободившиеся 2-я и 3-я танковые группы снова подтянулись к центральному направлению, да еще к ним прибавилась 4-я группа генерал-полковника Эриха Гёппнера. Таким образом, помимо армейских частей под командованием фон Бока оказались три из четырех ударных танковых соединений вермахта (более 60% всех танковых сил рейха), суммарно свыше 2,5 тыс. боевых машин. И хуже всего — наша разведка эти маневры врага не обнаружила или ее донесения были проигнорированы командованием. Так или иначе Ставкой Верховного главнокомандующего не было сделано никаких серьезных приготовлений к подготовленной противником во второй половине сентября операции «Тайфун».
Нулевая отметка
Теперь защищать столицу было некому. Возможно, логичнее было бы отсчитывать начало битвы за Москву именно с этого момента — 10 октября, когда Ставка решила подчинить все обороняющие столицу войска генералу армии Г.К. Жукову. Срочно прибыв из Ленинграда, он обнаружил ситуацию, близкую к катастрофе: путь немцам на Москву был открыт, причем по Варшавскому шоссе моторизованные части врага могли доехать до столицы буквально за несколько часов. Для закрытия бреши пришлось собирать раскиданные по всей области немногочисленные резервные части, оказавшиеся вне котлов подразделения Резервного фронта, сводные полки милиции, части НКВД и срочно поднимать по тревоге слушателей военных учебных заведений.
Жители города на строительстве укреплений на Можайском шоссе в ходе обороны Москвы во время Великой Отечественной войны, октябрь 1941 года
Сформированный из курсантов двух подольских училищ сводный отряд занял недостроенный Можайский рубеж в районе села Ильинского (в месте прохождения Варшавского шоссе) и на несколько дней остановил движение врага. Тем временем удалось вернуть к Москве отправленные ранее на разблокирование Ленинграда 32-ю Саратовскую (командир полковник В.И. Полосухин), 312-ю и 316-ю стрелковые дивизии. Последние две дивизии, которыми командовали полковник А.Ф. Наумов и генерал-майор И.В. Панфилов, были необстрелянными частями, которые летом сформировали из призывников и добровольцев в северном Казахстане.
В Москве отлично понимали, что город на волосок от захвата, поэтому большая часть правительственных учреждений в первые недели октября была эвакуирована. 16 октября поползли слухи о том, что враг уже на окраинах, и столицу охватила паника — бегство приобрело неконтролируемый характер, на шоссе Энтузиастов выстроилась огромная очередь из груженных скарбом машин. Уезжали в основном привилегированные совслужащие и их семьи, простые же москвичи готовились к обороне. Нельзя не отметить, что главнокомандующий остался в городе, хотя правительство было эвакуировано.
Можайский рубеж строился в расчете на 150–200 батальонов, у Жукова на его оборону не было и сорока. При этом на некоторых участках строительство только началось: генерал Панфилов в донесении писал о том, что его 316-я дивизия вынуждена была принять бой, «сев на колышки» — доты и дзоты были лишь размечены, в реальности же их не было. Рядом с панфиловцами в таких же условиях сражались кремлевские курсанты (училища имени Верховного Совета РСФСР) под командованием полковника С.И. Младенцева. 312-я дивизия билась вместе с подольскими курсантами в районе Малоярославца, а 32-я дивизия заняла позиции на знаменитом Бородинском поле. Воинов, которые встретили врага в эти октябрьские дни, без сомнения, можно назвать настоящими спасителями Москвы — им, конечно, было не по силам остановить врага, но ценой своих жизней они выиграли время, что позволило создать новый рубеж в 15–18 км от столицы по линии Хлебниково–Нахабино — Красная Пахра — Домодедово.
Зенитная батарея во время заградительного огня по самолетам противника в дни битвы за Москву в ходе Великой Отечественной войны, октябрь 1941 года
Командование вермахта уже решило, что задача по взятию Москвы решена, и перенаправило часть ударных сил на север к Твери (тогда Калинину). Против этого активно выступали Гудериан и фон Бок (он даже летал в Ставку уговаривать фюрера), но возобладала точка зрения командующего сухопутными войсками генерал-фельдмаршала Вальтера фон Браухича, который считал, что у СССР уже нет серьезных резервов, поэтому главной задачей становится окружение и разгром сил, находящихся на передовой севернее и южнее столицы. Далее глубокий охват и взятие Москвы были бы «делом техники». Немаловажным фактором оказалась и наступившая распутица, которая препятствовала продвижению моторизованных частей.
Части группы армий «Центр» получили в конце октября — начале ноября почти двухнедельные каникулы для отдыха, ремонта, перегруппировки и пополнения, но вместе с врагом время получили и наши войска. Вопрос был в том, кто лучше воспользуется этим затишьем перед бурей.
Последний рубеж
Стратеги в Берлине просчитались — резервы у РККА были, причем очень весомые. В начале ноября к столице стали подходить кадровые дивизии из Дальневосточного и сибирских округов (разведка доложила, что Япония не вступит в войну с СССР) и новые, сформированные в Сибири, на Урале и в Поволжье. Готовились «восстановленные» (переформированные и перевооруженные) части, вышедшие из окружения, которые были усилены выздоравливающими после ранений бойцами. Завершили обучение и столичные ополченцы. Летом только что мобилизованных добровольцев немедленно отправляли на фронт, порой с одной винтовкой на троих, и практически все они полегли в котлах под Вязьмой. Осенью ополченцев уже хорошо учили, обмундировывали и вооружали, как и все остальные стрелковые дивизии.
Парад на Красной площади 7 ноября 1941 года
Кстати, именно эти «новые» части прошли 7 ноября по Красной площади. Сам факт парада, мощь идущих подразделений (тяжелая артиллерия и около 150 танков), присутствие на мавзолее всего руководства страны и речь Сталина стали важным эмоциональным фактором. А вот то, что эти части сразу отправились на фронт, — легенда. К этому времени Ставка уже приняла решение о создании «кулака» для мощного удара, который позволит отбросить врага от Москвы. Но поскольку никакого превосходства у наших войск на тот момент не было, а стратегическая инициатива всё еще была в руках немцев, то выход был один — изматывать войска противника оборонительными боями и копить силу для решительного наступления.
Дождавшись установления твердого снежного наста в середине ноября, немцы снова перешли в наступление. 2-я группа Гудериана, минуя неприступную Тулу, двинулась на Коломну, 3-я и 4-я танковые группы севернее столицы наступали на Клин и Солнечногорск. От атаки в лоб фон Бок отказался — у него просто не было для этого ресурсов. Пехотные дивизии, конечно, продолжили наступать на Москву, но без поддержки танков решающего перевеса перед обороняющимися этот участок частями 5-й армии генерал-лейтенанта Л.А. Говорова они не имели.
На юге у 2-й танковой группы костью в горле встала Тула. Немцы так и не смогли взять город и вынуждены были обойти его, оставив там крупные силы. В итоге сил для прорыва у Гудериана не хватило — танки с трудом смогли форсировать Оку и выйти к Коломне, но мощный контрудар свежих танковых бригад из резерва Ставки отбросил их назад.
Колонна советских солдат по дороге на передовую во время битвы под Москвой, декабрь 1941 года
23 ноября пал Клин, на следующий день Солнечногорск, немцы смогли форсировать канал Волга–Москва, а потом преодолеть Истринское водохранилище. Чтобы не оказаться в окружении, Рокоссовский просил разрешения отступить, Жуков требовал держаться. Не видя иного выхода, Константин Константинович через голову командующего фронтом обратился к начальнику Генерального штаба, и маршал Б.М. Шапошников дал санкцию на отход. Жуков был вне себя, между старыми товарищами произошла бурная сцена, которую оба описали в мемуарах.
Жуков проявил феноменальную силу воли — у него были резервы, но он до последнего момента их не использовал, понимая, что если потратить их, то план наступления сорвется. Лишь в самых критических ситуациях, когда враг сминал нашу оборону и положение становилось критическим, прорывы ликвидировали с помощью контрударов резервных танковых бригад. Но в большинстве случаев Жуков требовал от командармов и комдивов держаться своими силами, не обращая внимания на огромные людские потери. Мы никогда не узнаем, была ли выбранная тактика единственно возможной, но очевидно, что героизм и самоотверженность защитников Москвы не пропали даром. Это стало ясно 5 декабря 1941 года, когда из-за спин поредевших и совершенно обессиленных в обороне дивизий в наступление пошли полнокровные свежие части.
Коренной перелом
Удар Красной армии оказался для немцев полной неожиданностью. Как оказалось, теперь уже их разведка прозевала сосредоточение наших резервов, принимая их за небольшие тактические группы, которые не смогут изменить ситуацию. А между тем в бой почти одновременно на разных участках Брянского, Западного и Юго-Западного фронтов вступили целые три новые армии — 1-я Ударная (генерал В.И. Кузнецов), 10-я (генерал Ф.И. Голиков), 20-я (генерал А.А. Власов). Поредевшие части оборонявших столицу армий были доукомплектованы и усилены новыми подразделениями, в том числе мобильными — танковыми бригадами и кавалерийскими дивизиями.
Впрочем, и численно, и по количеству техники наши сухопутные войска все равно не превосходили врага. Другое дело, что немецкие части были истощены, коммуникации растянуты, техника работала на последнем издыхании, а у нас в бой шли в основном свежие части на новых машинах. Почти все танковые бригады были штатно укомплектованы тяжелыми танками КВ и средними Т-34, несколько бригад имели на вооружении английские «Матильды» и «Валентайны». У артиллеристов был достаточный запас снарядов, чтобы обеспечить хорошую поддержку наступающим войскам.
Минометчики у Рогачевского шоссе в ходе битвы за Москву во время Великой Отечественной войны, декабрь 1941 года
Немцы сопротивлялись упорно, постоянно пытались контратаковать, но вынуждены были отступать. Начался транспортный коллапс, тыловые части не справлялись со своевременной доставкой горючего и ремонтом техники, поэтому ее приходилось бросать. Весь путь отступления немецких частей был усеян брошенной техникой. К тому же колонны становились легкой добычей для нашей авиации, которая впервые за годы войны могла на равных соперничать с люфтваффе и количественно, и качественно.
Теперь немцы столкнулись с пресловутым «генералом Морозом» и «генералом Сугробом». Порой роль этих «военачальников» в битве под Москвой преувеличивают, хотя она была минимальна — погода в 1941 году не выходила за рамки климатической нормы, и немцы отлично знали, что их ждет. В наступательной фазе им больше мешала распутица, с морозами же они столкнулись при отступлении, когда не было возможности заночевать в теплых домах или развести костры, а о горячей пище приходилось лишь мечтать. В итоге потери частей вермахта от обморожений не сильно уступали боевым.
За первые десять дней наступления все немецкие дивизии оказались оттеснены на позиции, которые они занимали в начале ноября. Вопрос о взятии Москвы потерял свою актуальность, и Гитлер дал распоряжение войскам перейти к обороне. Приказано было стоять до последней возможности — немецкое командование всё еще надеялось, что Сталин уже бросил в бой последние резервы. В это время командование Западного фронта отдает приказ, запрещающий брать немецкие позиции в лоб, и призывает активнее использовать удары во фланг, обходы и окружения — по сути, опыт врага. 20 декабря в «котел» попадают немецкие войска, находившиеся на шоссе Калуга–Тула. 28 декабря освобожден Козельск. 31 декабря освобожден Белёв. К весне немецкие войска отброшены от столицы минимум на 100, а местами и на 250 км. Красная армия полностью освободила Тульскую и Московскую области и большинство районов Смоленской и Калининской областей.
Контрнаступление Красной армии под Москвой, декабрь 1941 года
Немцы стояли в 25 км от Кремля, но мужество и самоотверженность советских солдат не позволили сделать последний шаг. Нельзя не отметить стратегический талант Шапошникова, чудовищную волю Жукова, тактический талант Конева, Рокоссовского, Говорова, Болдина, Катукова и других генералов. Когорта будущих полководцев-победителей начала создаваться именно под Москвой.
Уже никогда фашисты не будут так близки к победе, и в этом смысле день 5 декабря 1941 года можно назвать апогеем и переломной точкой во всей войне. Вермахту не удалось сломить Красную армию решительным ударом, а значит, война приобретала иной характер — теперь на первый план выходило не столько лобовое сражение кадровых армий, сколько борьба государств на истощение, противостояние народов и экономик. А в такой войне потенциальное преимущество по всем направлениям — от демографического и финансового до объема производственных мощностей и запасов природных ресурсов — было на стороне СССР и его союзников. Конечно, впереди были еще долгие годы лишений, огромные трудности и потери, но стратегически исход противостояния был предрешен именно 80 лет назад под Москвой.