в чем прелести материнства
Радости материнства, о которых никто не предупреждает заранее
Молодая мама честно, открыто и с юмором рассказывает о своем первом материнском опыте. Относитесь ко всему легко и наслаждайтесь новой для себя ролью!
Беременность – особое состояние не только тела, но и души. На последних месяцах ты словно пребываешь где-то в другом измерении. Как эльф порхаешь по улице и с доброжелательной снисходительностью поглядываешь на окружающих, которые еще не успели обзавестись детьми: да что они вообще знают о жизни? Порхать несколько мешают большой живот и отекшие ноги-тумбочки, но разве такие мелочи могут отвлечь от приятных мыслей? От предвкушения грядущей встречи с маленьким чудом?
И вот в один прекрасный день ожиданию приходит конец: ты держишь на руках маленький кричащий сверток и понимаешь, что спокойной, безмятежной жизни пришел конец: впереди ждут подгузники, какашки, срыгивания и бессонные ночи. В общем, жизнь эльфа как-то очень круто меняется. И тут ты внезапно осознаешь, что от тебя скрывали страшную правду: маленький ребенок – это не «мимими, ути-пути, мой сладенький!». Это череда каких-то бесконечных проблем, о которых все почему-то умалчивали. Некоторые вещи стали для меня полной неожиданностью.
Кормление грудью. Все разговоры о том, какое это незабываемое ощущение и как это полезно для малыша и мамы, меркнут на вторые же сутки при появлении трещин на сосках. Вот уж это точно «незабываемые ощущения»: когда на сосках насыхает кровь, а ты собираешь всю волю в кулак, чтобы не орать от боли во время кормления. А все «прелести» лактостаза, когда валяешься в кровать с температурой под 40 и ощущением, что грудь сейчас оторвется и улетит в голубую даль… А рядом лежит ребенок, который именно в этот момент хочет есть, пить, какать и играть с мамой.
Смена подгузника. Для меня стало большой неожиданностью, что именно в этот момент младенец начинает орать, как потерпевший. С криками снимаем грязный подгузник, с криками моемся, с воплями надеваем чистый и с истеричными рыданиями пытаемся одеться. Если бы еще в роддоме я не увидела, что у других все ничуть не лучше, то точно решила бы, что делаю все неправильно.
Отсутствие желания пописать. Видимо, за время беременности и родов мышцы таза и мочевой пузырь находились в таком стиснутом состоянии, что потом они впадают в ступор и просто не верят своему счастью. Или как будто мочевой пузырь тоже случайно родила. Так что писать не тянет. Вообще. В роддоме весь медперсонал периодически напоминал нам, что пора бы сходить в туалет.
Сон на животе. Пока ходила с животом, я только и мечтала, как после родов, в первую же ночь, повернусь на живот и сладко засну. Не тут-то было. Очень сложно спать на переполненной молоком груди, из которой оно все время пытается вытечь.
Живот. Если за период беременности ваш живот успел покрыться милым пушком, да еще и загореть… То будьте готовы к тому, что после родов обзаведетесь несколькими килограммами коричневого волосатого желе. В этой ситуации есть только один позитив: времени, чтобы переживать из-за живота у вас не будет.
Отсутствие времени. Да, меня предупреждали, что молодые мамы не высыпаются и у них практически не остается времени на себя. Неправда. Никакого времени на себя тебе и не нужно, потому что такая штука как «ты» просто перестает существовать в собственном измученном сознании. Смутные воспоминания о том, что люди иногда расчесываются и чистят зубы, настигают тебя где-то в середине дня, и ты вяло пытаешься припомнить, как это делается. О том, чтобы поесть вообще речи не идет, пока муж не вернется с работы и не засунет тебе в зубы какой-нибудь съедобный кусок. Интересно, как питаются незамужние молодые мамы.
Детский сон. Почему никто не рассказывает, что делать, если после полутора часов беспрерывных танцев с бубнами вокруг кроватки, малыш наконец-то засыпает… и тут вы слышите характерный звук, говорящий о том, что пора менять памперсы? Мужа приходится отпаивать валерьянкой. А меня нет – я кремень. Разворачиваюсь на 180 градусов и отхожу от кроватки. Обкаканный ребенок – не трагедия. А вот два сумасшедших психопата вместо родителей – уже беда.
Нигде не написано, что делать, если ребенка три часа укачивали оба родителя по очереди, он, наконец, уснул и во сне… обкакался. А смена подгузника значит «Начинается 2-я серия, садитесь в первый ряд!». У мужа задергался глаз, когда он услышал протяжный пук. Перспектива еще час прыгать на мяче испугала его больше, чем визит налоговой в офис. Мяч – это была его обязанность. Теперь у него красивая упругая задница. Я качала стоя. Туда-сюда. В первый месяц я по инерции везде так раскачивалась… в магазине, на улице. Стоило только остановится и давай… туда-сюда, туда-сюда. Мой глаз не дергался. Я положила Алису в кроватку. Прямо в какашках.
Гигиена. Все хором говорят о том, что малыша надо беречь от микробов. И до поры до времени ты пытаешься: кипятишь бутылочки, ополаскиваешь соски кипяченой водой, моешь пол 2 раза в день. Но ребенок растет. И когда ты в сотый раз поднимаешь его с асфальта, а он в это время облизывает руки и то, что он на этом асфальте нашел… В тысячный раз пытаешься объяснить, что автомобильные шины – это невкусно, и грызть их – дурной тон… В общем, анекдот о том, что «если ребенок поел из миски кота, то это проблемы кота», перестает восприниматься как анекдот.
Еще, в интернете, все такие мимимишные, отчего реальная картина сильно искажается…
«Ой, у масика такие каки!» Это значит, масик обосрался до ушей.
«Мы срыгнули!» Значит, масик блеванул так, что переодеваются все… и масик, и мама, и отмывается проходивший мимо кот.
«Мы кушаем кашку!» В кашке всё! Масик, мама, стульчик, пол, стены, если масик сделал губами «Пфффф», ну и кот, естественно, куда же без него.
Любовь. Почему-то все вокруг рассказывают, как сильно ты полюбишь своего ребенка сразу после его появления на свет. Врут. Ни в одном языке мира еще не придумали слова, способного объяснить твое отношение к этому маленькому источнику “проблем”. Любовь – это нечто иное, не раскрывающее и сотой доли твоих эмоций. Просто еще ни один человек на земле не нашел слов, которые бы точно описАли это чувство. Неземное совершенно. Удивление. Смотришь и не насмотреться. Шок! У нее есть все! Реснички, бровки, ушки, ногти на пальчиках и даже дырочка в попе! Вы представляете?? У нее есть дырочка в попе! Как такое возможно? Как мое тело создало все это? Она дышит. Она шевелится. Морщится. Смотрит. Низкий поклон тому, кто все это создал! И это любовь? Не верьте! Это совершенно сумасшедшее, неземное, восторженное состояние. Это моя дочка и она настоящая!
10 «прелестей» материнства, о которых не узнаешь, пока не родишь
Говорят, об этом следует знать заранее. Ага, конечно. Да ни один человек не сталкивается в обычной жизни с постоянным недосыпом, кроме тех, кто страдает от хронической бессонницы. Не поспать одну ночь, готовясь к экзамену, это одно. А вот не спать месяцами и даже годами – совсем другое. Откуда женщине знать, как это?
— 2. Отсутствие личного пространства
Опять же, редкая женщина в своей жизни сталкивается с ситуацией, когда уединение невозможно вообще. Даже если она живет в большой семье, всегда есть возможность уйти на прогулку одной, запереться в уборной, расслабиться в ванной в одиночестве. У многих мам такая возможность утрачивается совсем. И даже поход в туалет превращается в настоящий квест с приоткрытой дверью. Как смоделировать такое заранее?
— 3. Настойчивые советы окружающих
Удивительно, но даже самая покладистая свекровь, даже самая лояльная мама могут внезапно превратиться в навязчивых фурий, если дело касается малыша. Причем, превращение это связано не с твоей безответственностью, а исключительно с их тревожностью. Даже незнакомые «мимокрокодилы» считают своим долгом вмешиваться в процесс воспитания твоего сына или дочки. Это удивительная штука, ты идешь по улице, а какие-то чужие люди советуют надеть на ребенка шапочку, снять шапочку … Да такого в страшном сне не приснится!
— 4. Нежелательность для окружающих
Несмотря на то, что окружающие прекрасно знают, как заботиться о твоем ребенке, но находиться в твоем обществе они не спешат. В гости тебя не зовут – с тобой скучно и при ребенке ничего нельзя: ни выпить, ни закусить. В кафе нельзя, там ты мешаешь отдыхать нормальным людям. В самолете ты просто расторможенная дама, которая не могла посидеть дома… От тебя ждут добровольного затворничества, которое ты будешь прерывать только для того, чтобы принять ценный совет.
— 5. Обесценивание материнского труда
Когда ты сталкиваешься с первыми трудностями материнства, то первое время можешь выезжать на чувстве собственного героизма. Тебе кажется, что окружающие тоже видят твой подвиг недосыпа и отказа от собственного я. Но на самом деле многие люди видят перед собой обычную тетку, которая целыми днями сидит дома и ноет. Пока они забивают мамонта в офисе или вступают в неравный бой с кофемашиной.
— 6. Необходимость делать несколько вещей одновременно
До появления ребенка вообще тяжело представить ситуацию, что заниматься важными делами (написание диплома или диссертации, прохождение обучения, работа), можно без погружения в него полностью. Маме приходится осваивать этот странный навык. Нельзя просто погрузиться в книгу и забыть обо всем, кроме темы своей работы. Нужно еще одним глазом коситься в кроватку, одной рукой успокаивать или покачивать малыша, прерываться на крик, и т. д. Никого и нигде не учат этому, насколько я знаю. Откуда же женщине знать об этом заранее?
-7. Критика и чувство вины
Я уже говорила о постоянном вмешательстве окружающих и непрошеных советах. Но есть еще один аспект этого. Он разворачивается в полную силу, когда с ребенком что-то случается. От банальных «сопелек» до более серьезного заболевания. Тогда-то все шишки и летят на мать. Недосмотрела, не продумала, не учла… Иногда такое можно услышать от самых близких людей, что особенно ранит. Но самое страшное, когда человек, который клеймит тебя – это ты сама.
— 8. Твои потребности больше не на первом месте
Довольно сложно пережить ту перестройку в иерархии потребностей, которая случается после рождения ребенка. До этого у любого нормального человека на первом месте он сам. Если возникает какая-то физиологическая нужда – поесть, поспать, выпить воды – то она практически сразу удовлетворяется. Но мать живет в иной системе. Первичны потребности малыша, а потребности матери запихиваются в те дырки во времени, когда малыш спит. Вот нельзя просто взять и выпить чаю.
— 9. Сложности планирования
Одновременно со всем этим происходит еще кое-что. Ты становишься очень ненадежным человеком. Не потому, что ты можешь запить, забыть о работе или банально не справиться. А потому, что в любой момент тебе может потребоваться оторваться от дел или от общения, и нестись к ребенку, в больницу, в детский сад, и.т.д. Ты постоянно все портишь, срываешь и извиняешься. Твоя надежность приближается к надежности какого-нибудь пьющего Михалыча, при всей твоей гиперответствнности.
— 10. Нельзя даже на пару дней перестать быть матерью
Самое сложное для меня, наверное, было осознать, что это не закончится. В смысле вообще никогда. На работе можно захлопнуть за собой дверь, и ни о чем не думать до понедельника. С материнством такое невозможно. Мало того, что пока ребенок мал, у мамы ежедневный день сурка. Но ведь и с возрастом это не проходит. Какой-то кусочек твоего сознания никогда больше не сможет отключиться полностью и всегда будет настороже: как там у него или у нее дела, все ли в порядке…
Короче говоря, не стоит винить мам в том, что они чего-то не знали о материнстве, не продумали и не предусмотрели. Это одна из тех непредсказуемых вещей, которые невозможно изучить по учебникам, правду поможет узнать только практика.
Женщина и материнство: обсудим важные вопросы
«Я пока не готова стать матерью…»: как женщина отдаляется от собственного предназначения
Одна из главных женских ролей — быть матерью. Материнство, как истинная суть женщины, заложена самой природой. Однако современные девушки часто идут против своего биологического предназначения. На первое место выходят карьера, путешествия, собственное жилье и т. д. Давайте разберемся, насколько это правильно и как, вообще, понять, что женщина готова к детям. А также обсудим, что ценного дает роль матери.
Материнство в жизни женщины
Основное предназначение женщины — материнство. С этим трудно поспорить. Согласитесь, что мужчина никак не может выносить и родить ребенка. Это дано только вам, прекрасные девушки. Но пока женщина не стала мамой, у нее зачастую другие приоритеты. Особенно если на горизонте нет принца.
Материнство отодвигается на задний план, инстинкты постепенно впадают в спячку, а женственность блекнет на фоне достигаторства и соперничества с мужчинами. И чем старше девушка, тем труднее ей решиться на детей. Кто-то, вообще, сознательно отказывается от этой роли. Хотя детей и карьеру можно успешно совмещать. А подходящее время не наступит никогда.
Почему же девушки отвергают то, чего не пробовали? Негативные убеждения, чужое мнение, страхи, различные стереотипы, вроде этих:
Все это разделяет женщину и материнство.
А потом начинаются женские болезни, мучают чувство нереализованности и горькие сожаления в конце жизни, одиночество и нерастраченная энергия. Печальная картинка вырисовывается.
А ведь когда женщина становится матерью — она на своем месте и ее жизнь приобретает совсем иные смыслы. Материнство не мешает развитию в других сферах, наоборот, дает силы. Оно начало начал и катализатор изменений — внутренних и внешних.
Как материнство меняет женщину
Чудо, которое происходит во время зачатия, вынашивания и рождения ребенка, не поддается сравнению с чем-либо. После родов перестраивается весь женский организм, обостряются органы чувств, усиливается интуиция, появляются неведомые до этого эмоции.
Любая мама подтвердит, что после рождения детей в ней словно открылось второе дыхание, у нее появились другие цели, изменились ценности.
А что еще дает материнство женщине?
Материнство украшает женщину. У нее появляются округлости там, где нужно, ее глаза светятся счастьем и любовью, несмотря на бессонные ночи. Окситоцин, гормон любви, который активно выделяется при лактации, делает маму более мягкой, терпимой и способной дарить тепло буквально всему миру.
Ответственность за ребенка заставляет тщательно взвешивать свои решения, искать новые знания, подходить ко всему с умом. А также подстраиваться под новый режим, находить нужные слова в критических ситуациях.
После рождения детей женственность переходит на новый уровень. Девушка постоянно хочет создавать уют вокруг себя, больше интересуется готовкой и всякими женскими штуками: начинает вышивать, вязать, крутить компоты и т. д. Она становится настоящей «хранительницей очага».
Замечали, что именно в декрете женщина чаще всего находит свое призвание, дело по душе? Это не случайно. Ведь главная функция реализована, теперь можно успокоиться и найти себя.
Когда женщина в гармонии со своим предназначением, ее жизнь наполняется счастьем и энергией. Но чем позже вы вспоминаете про эту роль, тем сложнее познать всю радость материнства. Например, после 40 лет шансы забеременеть снижаются. Есть риск родить только одного ребенка, трястись над ним, как курочка-наседка, и стать в итоге слишком тревожной мамочкой. А можно и не родить.
Помните, что деньги, машины, квартиры — это лишь материальные вещи, которые никогда не будут любить вас и не дадут вам бесценной женской энергии. А как понять: готовы ли вы стать матерью? Об этом читайте дальше.
Психологическая готовность женщины к материнству
Инстинкт материнства у женщин заложен с рождения. Девочки с малых лет с упоением играют в дочки-матери. Хотя по-настоящему желание рожать просыпается у каждой девушки в разное время. На это влияют установки из детства, среда, в которой воспитывалась девочка, жизненные примеры, настроения в обществе. Много чего.
Однако если говорить о материнском инстинкте, как о стремлении защищать и оберегать свое потомство, то он появляется уже во время беременности или сразу после родов. Конечно, если все прошло нормально, у женщины нет послеродовой депрессии и т. д. При этом девушка должна быть психологически готова стать матерью.
Но бывает так, что близкие или общество давят, кажется — пора, часики тикают, и женщина идет на поводу, рожает. Только ребенок чувствует себя лишним. Такие дамы часто оставляют сына или дочь на воспитание бабушкам.
Кстати, вот почему женщины иногда врут о материнстве, как о самом ужасном событии в жизни. Им видится, что ребенок разрушил их привычную реальность. Они не готовы расстаться с беззаботностью, детством, взять ответственность за другого человека на себя. И это уже проблема, которая требует психологической помощи.
Обычно если женщина созрела для материнства, у нее есть искреннее желание родить. Но не только это главное. Важно, чтобы будущая мама несла ответственность за свою жизнь и понимала, что от нее также будет зависеть жизнь ребенка. Поэтому если у вас есть какие-то страхи, связанные с материнством, нужно их обязательно проработать заранее.
Что еще важно для психологической готовности к роли матери?
Если вы не понимаете, готовы ли вы стать матерью психологически, запишитесь на консультацию к специалисту. Иногда неверное восприятие, детские травмы, чужое мнение мешают адекватно оценить свое внутреннее состояние.
Итак, милые девушки, материнство — это лучшее, что подарила вам природа. Через него вы можете рождаться заново. Оно ставит вас на невидимый пьедестал. Отказываться от этого, значит, лишать себя самого невероятного чуда.
Если вы в начале пути и хотите создать крепкую семью, я приглашаю вас на онлайн курс «Секреты женского счастья». Он доступен в моем Тренинговом Центре Павла Ракова и на официальном сайте. Я обучу вас фишкам и техникам, которые помогут вам познать себя и написать собственный счастливый сценарий своей жизни. А какие еще предназначения есть у женщины? Как совмещать все эти роли? Ответы вы найдете в рубрике «Женское предназначение».
Милые девушки, а вы как считаете, что еще может дать материнство женщине? Согласны, что это главная роль в вашей жизни?
Волгоградки, ставшие мамами после сорока лет
В воскресенье, 29 ноября, отмечается День матери. К этому празднику Woman’s Day собрал истории волгоградок, родивших своих сыновей и дочек в возрасте, который принято считать зрелым. Средний возраст женщин из нашей подборки – 45–50 лет, а они только поведут своих детей в школу. Наши героини доказывают, что стать мамой никогда не поздно!
Юлия Коваленко, 45 лет.
Дети: Старший сын Степан, 22 года, младшие двойняшки, 6 месяцев, Оленька и Ярослав.
В каком возрасте вы стали мамой?
Старшего сына родила в 23 года, младших – в 45.
Трудно ли было решиться на позднюю беременность? Решиться нетрудно, было огромное желание и избыток любви, если можно так сказать!
В чем прелесть взрослого материнства?
Прелесть взрослого материнства состоит в осознанности, в состоятельности, как духовной, так и материальной. Я уверена, что младшим детям у меня получится отдать даже больше себя, чем старшему сыну!
Продолжите фразу «Рожать после 40…»: рожать после сорока обязательно стоит, хотя бы для того, чтобы почувствовать себя моложе своих сверстниц и начать все снова! Появляется огромный потенциал!
Проголосовать за Юлию вы можете на последней странице 8!
Марина Колмакова.
Возраст – «в расцвете элегантности».
Дети: Сын Всеволод, 17 лет, студент 1-го курса Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций Санкт-Петербургского государственного университета (бакалавриат, бюджет). Лауреат Всероссийской олимпиады школьников 2015 года по предмету «литература»; лауреат международных юношеских музыкальных конкурсов в России, Болгарии, Финляндии; солист – концертмейстер группы ударных инструментов Волгоградского детского симфонического оркестра. Окончил С. Ш. № 10 (превосходная школа, ни по одному предмету не было необходимости заниматься с репетиторами!) с медалью. Поскольку сын поступил в университет по лауреатской квоте без конкурса, изрядно скучал летом, когда одноклассники лихорадочно подсчитывали баллы ЕГЭ и метались по вузам с комплектами документов. Сибаритствовал, осваивал гитару, почитывал Набокова, Кафку, Бегбедера… Разнообразили лето выпускным подарком: съездили с сыном в чудесный тур в Норвегию (на репетиторах-то кучу денег сэкономили!).
В каком возрасте вы стали мамой? В первый и единственный раз – в возрасте «слегка до 40», но с молодым запасом здоровья: на фоне пухлых «обменок» моих 20-летних соседок по палате в роддоме моя тоненькая тетрадочка выглядела совсем убого. Никаких хронических страшилок, даже не интересно… Кстати, никогда не пыталась курить (тоже не интересно было), абсолютно не употребляю колу, спрайт, хот-доги и пр., как и мой сын. Принимаю крайне мало лекарств, не слежу за фармацевтическими новинками, даже названия лекарств не способна запомнить, кроме валерьянки и йода. Так что во время беременности никаких геройских самоограничений не потребовалось. Ну, разве что шоколада поменьше…
Трудно ли было решиться на позднюю беременность? Нисколько. Здоровье позволяет. В профессии все, в принципе, ясно. Жизненного опыта хоть отбавляй. Пора попробовать что-то новое, верно?
В чем прелесть взрослого материнства? В наполнении жизни новым захватывающим смыслом. Второе дыхание, вторая молодость (с перспективой плавно перейти в третью с будущими внуками). Сразу – море новых знаний, интересов. Необходимость быть в форме и на высоте!
Продолжите фразу «Рожать после 40. »: рожать после 40 классно, полезно, нестрашно, перспективно. Особенно если рожаешь не исходя из каких-то прагматично исчисленных соображений, а ради самого ребенка, который есть ни в коем случае не средство, а цель. Бог послал – будь добра, относись ответственно! Только в этом случае получаешь истинное удовольствие и результат, который себе самой же и приятен.
Проголосовать за Марину вы можете на последней странице 8!
«Многим неясно, что женщины — люди» Для них рождение ребенка стало ошибкой. Чем опасен миф о материнском счастье?
Фото: Mansi Thapliyal / Reuters
Принято считать, что материнство — это не только предназначение каждой женщины, но и счастье для нее. Однако израильская исследовательница Орна Донат в работе «Сожаления о материнстве» (Regretting Motherhood) подробно задокументировала опыт женщин, которые заявили, что их материнство — ошибка. В этом признались совершенно обычные, не маргинальные женщины: им от 26 до 73 лет, у них один ребенок или несколько (у некоторых уже внуки), они работают, учатся, у многих есть мужья, жилье и вполне обеспеченная жизнь. Их объединяет одно — они несчастны из-за того, что стали матерями. Почему это происходит и можно ли изменить общество так, чтобы женщины перестали страдать от тягот родительства? Об этом по просьбе «Ленты.ру» с Орной Донат поговорила журналистка Дарья Шипачева.
«Позволить женщинам быть хозяйками своего тела опасно для общества»
Когда вы осознали себя как чайлдфри? И столкнулись ли вы в связи с этим с проблемами — общественным осуждением, давлением, критикой?
Орна Донат: В 16 лет я поняла, что не буду матерью, а не то, что у меня не будет детей. Я специально делаю акцент именно на материнстве, а не на детях, как будто с ними что-то не так. Так что я идентифицирую себя не как чайлдфри, а как женщина, которая не хочет быть матерью.
Я никогда не считала свое нежелание быть матерью проблемой, которую нужно решать: для меня казалось логичным, что некоторые женщины хотят быть матерями, а другие — нет. Однако вскоре я обнаружила, что общество относится ко мне так, как будто у меня есть проблема, которую нужно решить, и именно это отношение стало моей проблемой. Не мое нежелание быть матерью как таковое.
Здесь, в Израиле, женщины, которые не хотят быть матерями, по-прежнему осуждаются — их называют ненастоящими женщинами, неженственными, безумными, инфантильными и эгоцентричными.
Как давно вы изучаете вопросы материнства, отцовства и родительства в целом? И к каким основным выводам пришли?
Я занимаюсь гендерными исследованиями в области материнства и отцовства с 2003 года. В 2007 году защитила магистерскую диссертацию об израильских женщинах и мужчинах, которые не хотят быть родителями, — она была опубликована в виде книги в 2011 году (правда, только на иврите).
Это исследование расширило и углубило мое понимание социальной аксиомы, согласно которой материнство — это «по природе»: якобы естественно, что женщины хотят быть матерями, потому что они женщины; предположительно естественно, что любая женщина, которая считается физически и эмоционально здоровой, знает, что делать после рождения ребенка, ведь она женщина; и якобы естественно, что любая женщина оценит материнство как достойное изменение в своей жизни и предоставит обществу «счастливый конец» истории, поскольку это является сутью ее существования — ведь она женщина.
Разрешение женщинам и матерям формулировать свои собственные истории, которые, как правило, очень разнообразны, может означать, что общество должно переосмыслить эту аксиому. А она очень полезна для государства, экономики, капиталистического строя, религиозных режимов и патриархальных гетеронормативных интересов.
Признать, что есть женщины, которые не чувствуют себя комфортно в материнстве и сожалеют о нем, — значит позволить женщинам быть хозяйками своего тела, мыслей, воспоминаний, эмоций, желаний и потребностей. А это, вероятно, опасно для общества — ведь его процветание основано на том, что женщины молча «делают свою работу», не думая о том, что можно жить как-то иначе.
Фото: Jorge Dan Lopez / Reuters
«Женщина рожает под угрозой развода»
Во вступлении к исследованию «Сожаления о материнстве» вы говорили, что сначала хотели провести опрос о сожалениях по поводу родительства и женщин, и мужчин, но потом решили сфокусироваться именно на материнстве — ведь оно сильно отличается от опыта отцовства. В чем же основные различия?
В вопросах отношения к родительству существуют явные гендерные особенности. Первое: многие мужчины могут чувствовать меньшее давление по поводу того, чтобы стать отцами, тем более что они могут стать отцами и в более старшем возрасте. Кроме того, чтобы считаться мужественным, необязательно становиться отцом. А вот материнство как будто является доказательством женственности.
Второе: существует гендерное разделение в вопросах ухода за детьми — от женщин ожидают, что именно они в основном будут заниматься воспитанием общих детей. Так что многие мужчины могут хотеть стать отцами — и в то же время верить, что им удастся избежать обязательств по воспитанию своих детей.
Я взяла интервью у десяти мужчин, которые сожалеют о том, что стали отцами. Одно из важных различий между ними и женщинами, с которыми я беседовала, заключается в том, что большинство из них не желали быть отцами, но партнерша мечтала стать матерью, а они не хотели расставаться с ней. Это отличается от той ситуации, когда женщина рожает под угрозой развода — а у нескольких участниц моего исследования был именно такой случай.
Но я не могу сделать каких-то глобальных выводов о «сожалеющих отцах» — нужно провести больше исследований на эту тему.
Вы упоминали в исследовании, что вам потребовалось много времени, чтобы собрать достаточное количество респонденток, именно потому, что тема сожалений о материнстве табуирована. Сколько времени у вас ушло на подготовку к исследованию? Отказывались ли респондентки от участия накануне интервью — и если да, то как они объясняли причины?
Мне понадобилось полтора года, чтобы найти достаточное количество женщин для полноценного запуска исследования.
Три женщины отменили интервью незадолго до того, как мы собирались встретиться, — они отказались от участия, потому что не смогли позволить себе вслух сказать, что сожалеют о материнстве. Это не значит, что они о нем не сожалеют — они были уверены в своих чувствах, просто для них было невыносимо иметь свидетеля их «постыдных» переживаний.
«Где наше право на заботу?»
В исследовании вы говорите о том, что фрейдистские теории только усугубили положение матерей. Теперь любая ошибка женщины — это пожизненная травма для ее ребенка, ведь все проблемы родом из детства. Это создает невыносимый груз ответственности для родителей, который несут в основном матери. Что можно сделать, чтобы как-то облегчить это бремя?
Я думаю, что первый шаг — признать женщин субъектами, а не объектами. Я вроде говорю очевидную вещь, но в патриархальном укладе многим это не кажется очевидным — что мы люди из плоти и крови, а значит, мы можем стараться изо всех сил быть идеальными, но не добиться успеха. Это также означает, что мы можем ошибаться.
Фото: Amir Cohen / Reuters
Как достичь всеобщего понимания того факта, что женщина — субъект?
Это сложно сделать без второго шага: признания, что материнство — это отношения. Не какая-то «сакральная связь», а лишь один из видов человеческих отношений, в которые мы все вовлечены.
И как любые другие межличностные отношения, материнство может вызывать самые разнообразные эмоции: это и радость, и скука, и ненависть, и ревность, и любовь, и ярость, и — да! — сожаление. И как в любых других взаимоотношениях главное — быть внимательными к другому, слушать его. Когда поступаешь нехорошо, брать на себя ответственность и извиняться, а впоследствии, если необходимо, пытаться поступить иначе. Если применять это все и к родительству, тогда, вероятно, поведение матери не станет для ребенка травмирующим опытом.
Насколько сильно на сожаления о материнстве влияют внешние причины и объективные условия жизни и насколько — внутреннее нежелание быть чьей-то матерью?
У меня нет точных данных о том, что из этого влияет сильнее и насколько. Но я могу отметить, что в моем исследовании участвовали в том числе женщины, у которых были вроде бы идеальные условия жизни для того, чтобы стать матерями. Например, у них было достаточно денег, чтобы вырастить своих детей, партнер, который был вовлечен в воспитание детей (иногда больше самих этих женщин), они имели достаточно времени на себя — и так далее, и они все равно сожалели о том, что стали матерями. Кроме того, в моем исследовании приняли участие пять женщин, которые уже стали бабушками, — это означает, что им больше не нужно заниматься уходом за детьми на постоянной основе, но они все еще сожалеют о материнстве.
Конечно, первостепенное обязательство общества по отношению к матерям — это обеспечить условия, в которых женщины из разных социальных групп имели бы возможность нормально растить своих детей. Пришло время осознать это, особенно на фоне того, что во многих странах уже паникуют по поводу низкой рождаемости. Однако не факт, что эти условия помогут всем без исключения женщинам избавиться от сожалений о материнстве.
В общем, даже полноценное вовлечение партнера не всегда способно устранить сожаления женщины о том, что она стала матерью. Но все же — как партнер может хоть немного облегчить тяготы материнства?
Нас, женщин, с детства учат, что именно мы должны обо всех заботиться: о детях, о мужьях, о престарелых родственниках. Но где наше право на заботу? Стоит задуматься о том, почему право женщины получать заботу, уход, внимание менее важно, чем ее обязанность давать это все.
Нет, я не против того, чтобы заботиться о близких, я лишь хочу указать на то, что общество получает выгоду от такого разделения «услуг» по признаку пола.
Я хочу, чтобы вы обратили внимание на постоянное послание, будто бы мы, женщины, — просто потому, что мы женщины, — естественным образом подготовлены оказывать помощь всем и вся. В то время как мужчины в этом вроде как некомпетентны — они же мужчины! Но природа тут ни при чем: наша история, социальные нормы и личные истории говорят о том, что именно политические интересы лежат в основе подобных мифов.
Фото: Amir Cohen / Reuters
Вы можете представить какое-то идеальное — возможно, даже утопическое — общество, в котором материнство перестанет быть невыносимым грузом? Может быть, что-то типа еврейских кибуцев (коммуны в Израиле, характеризующиеся общностью имущества и равенством в труде и потреблении — прим. «Ленты.ру») — общества, где ребенка воспитывают «всей деревней»?
Знаете, я как раз на днях читала статью о подобном эксперименте. Я думаю, первое, что мы должны сделать для снижения гнета материнства, — это уменьшить давление на женщин как на матерей. Устранить этот мучительный и агрессивный императив, который заставляет неизвестное число женщин быть матерями вроде бы по согласию, но против их желания. Позволить женщинам принимать решение о материнстве, поскольку только они владеют этим решением, хотя право распоряжаться своей маткой у них постоянно пытаются разными способами отнять.
После этого мы должны переосмыслить нынешнюю западную модель воспитания детей, поскольку она, похоже, создает проблемы многим женщинам. Нужны серьезные изменения, которые могли бы облегчить некоторые трудности. В частности, это развитие сетей садов и яслей, изменение того, как мужчины социализируются в отцовстве, чтобы родительство не определялось только связкой «мать-ребенок», налоговые льготы, доступное жилье и субсидии на оплату детского сада.
Нам нужно также помнить про связь между полом и социальным классом — или, как называет это социолог Диана Пирс, феминизацию бедности. Чтобы с ней бороться, нужно учитывать трудности, с которыми сталкиваются матери с низким доходом, одинокие, небелые, мигрантки, представительницы ЛГБТ-сообщества, а также матери, имеющие физические и умственные нарушения.
Сейчас, если женщина родила и ей не понравился опыт родительства, у нее как бы нет выхода из этой ситуации. Она, конечно, может уйти из семьи, но за этим последует сильнейшее осуждение общества. Можно как-то изменить эту ситуацию?
Ребенка уже обратно не засунешь, и перестать быть матерью невозможно. Но бремя материнства может стать менее тяжелым и разрушительным, если общество будет меньше осуждать разочарованных родительством матерей, не подвергать их остракизму.
И, как я уже упоминала, ситуацию можно улучшить, если мы изначально не будем уговаривать женщин стать матерями против их воли, убеждая, что материнство, несомненно, лучшее, что может случиться с ними. Подобное утверждение — сказочный миф. Он не учитывает, что женщины разные. И то, что у нас одинаковые репродуктивные органы, не значит, что все мы хотели бы быть матерями или что все женщины оценивают материнство как стоящий опыт в ретроспективе.
Что может сделать общество? Очень внимательно выслушать, что говорят женщины и матери, не подвергая их стигматизации как безответственных, равнодушных и безумных.
Фото: Игорь Зарембо / РИА Новости
Как вы думаете, какое количество женщин в обществе, свободном от гендерных стереотипов, предпочло бы не становиться матерями? И сколько женщин сегодня жалеют о своем материнстве?
Я не знаю, сколько женщин предпочли бы не становиться матерями в таком обществе, но я точно могу сказать, что даже в равноправном обществе не всегда прекращают принуждать женщин к материнству.
Давайте возьмем для примера Норвегию — страну, которая, я думаю, наиболее близка к тому, что мы можем называть гендерным равенством. Из переписки с норвежской исследовательницей я узнала, что несмотря на международную репутацию Норвегии как страны, где права женщин защищаются, в реальности давление по поводу материнства там сопоставимо с тем, что существует в Израиле.
Она написала мне, что если в Италии, когда у женщины нет партнера, дома, работы и она не заводит ребенка, ее, как правило, считают ответственной, в Норвегии давления не избежит никто: поскольку там хорошая система социального обеспечения, то в принципе можно вырастить ребенка и в одиночку. И от таких женщин по-прежнему ожидают рождения ребенка. В Норвегии практически нет оправданий!
По поводу второй части вопроса — я не знаю, сколько женщин сожалеют о том, что стали матерями, и я не думаю, что мы когда-то это узнаем. Какие бы исследования ни проводили — в реальности некоторое неизвестное число женщин всегда будет хранить это в тайне.
В своем исследовании вы рассказываете, что многие женщины мучились с решением — говорить или не говорить своим детям, что они пожалели о материнстве. Интересно ваше мнение по этому поводу. Стоит ли об этом рассказывать, и если да — как это сделать, чтобы не травмировать ребенка?
Я не могу сказать, какой вариант тут лучше. Я просто хотела понять и передать мысли матерей, которые думают поговорить со своими детьми об этом когда-нибудь, когда те станут старше.
Они, помимо других причин, различают любовь к детям и сожаление о материнстве и хотят объяснить детям это сложное эмоциональное состояние: да, они действительно любят детей, но сожалеют о том, что стали матерями. В их понимании это может снять чувство вины с детских плеч. Таким образом, разговор с детьми о своих сожалениях — это способ защитить их.
Кроме того, некоторые матери думают, что стоит сообщить своим детям, что есть вероятность того, что родительство не окажется таким радостным, как вам обещает общество. Для них быть хорошей матерью — значит показать своим детям как можно больше возможностей избежать потенциальных страданий.
Несколько лет назад ко мне после лекции подошла студентка и сказала, что только теперь она понимает, что ее мама сожалеет о том, что стала матерью. Она впервые осознала: ее мать была женщиной, которая не хотела быть матерью с самого начала и была втянута в это обществом. Она рассказала, что впервые увидела мать как субъект, как личность, а не просто родителя — и это позволило ей испытать по отношению к матери сочувствие, а не только гнев, вину и разочарование. Поэтому я считаю, что женщина имеет право поговорить с ребенком не как родитель, а как человек со своими чувствами — и быть услышанной.
Фото: Jean-Marc Loos / Reuters
Вы говорите о том, что сожаления о материнстве и любовь к ребенку — это разные вещи. А встречали ли вы таких матерей, которые не смогли полюбить своего ребенка? Как вообще с этим жить?
Да, я встречала женщин, которые говорили, что не любят кого-то из своих детей. Мне это кажется логичным: стать матерью — значит вступить в пожизненные отношения с человеком, которого пока даже не существует, с человеком, которого вы не знаете и не представляете, каким он или она будет.
Возможно, они будут очень похожи на вас и будут воплощать в себе те ваши черты, которые вы не хотели бы видеть ежедневно. Или наоборот — они будут сильно отличаться от вас, и это будет раздражать. В общем, есть много логичных объяснений того, почему женщина может не полюбить ребенка. И все же, даже если это логично, это не значит, что это не болезненно — как для матери, так и для ребенка.
У меня нет никаких идей по поводу того, как с этим жить. Я могу лишь сказать, что у матерей должна быть возможность открыто об этом говорить и не слышать осуждения. Возможно, если у женщин появится возможность выговориться и быть принятыми, некоторые матери не будут чувствовать себя чудовищами и найдут свой способ жить с этим.
«Это нужно не всем из нас»
В России — как и в Израиле, судя по вашему исследованию, — очень «продетная» политика. Доходит до абсурда: у нас обсуждают возможность вывести аборты из системы ОМС (а то и вовсе запретить) и ввести налог на бездетность. Как вы считаете, это эффективно? И какие меры повышения рождаемости могли бы сработать?
Я в ужасе от того, что женщин пытаются таким образом принудить быть матерями. Это настоящий кошмар — я даже не могу себе представить, как это может привести к «процветанию государства и его граждан».
Если страны хотят повысить рождаемость, они должны заботиться о своих гражданках: во-первых, относясь к ним как к личностям, которые имеют право принимать решения, во-вторых, предоставляя им нормальные условия для выращивания детей, если они захотят стать матерями.
Любые другие способы, такие как запрещение абортов, означают изнасилование женщины. Не меньше. Это может привести к желаемому результату для общества — дети будут рождаться. Но что позитивного вообще может быть в репродуктивном насилии? Как потом политики смогут смотреть в глаза этим женщинам и их детям?
А вы вообще считаете целесообразным поднимать рождаемость в 2019 году? Нужно ли это для развития общества?
Нет, я не думаю, что необходимо увеличивать рождаемость. Земле будет легче дышать, если население начнет сокращаться. Что нужно делать государствам, так это найти креативные способы решения национальных и экономических проблем, не покушаясь на наши тела.
Я хочу, чтобы все больше женщин могли свободно решать, быть им матерями или нет. И если они этого хотят, я буду только рада за них, но я против принудительного «повышения демографии».
Как вы считаете, сейчас самое сложное время для того, чтобы быть матерью, или были для материнства времена и похуже?
Я не уверена, что мы можем ответить на этот вопрос. На протяжении многих веков мужчины говорили и писали от имени женщин, поэтому у нас нет достаточного количества честных голосов женщин из прошлого, где они рассказали бы о своих чувствах и отношении к материнству.
Тем не менее книги и поэзия позволяют предположить, что и десятилетия, и столетия назад были женщины, которые не были удовлетворены материнством, но мы не сможем узнать, назвали бы они сами свои чувства сожалением или нет.
У меня есть ощущение, что материнство противоречит личному счастью. Это подтверждают высказывания многих матерей: они буквально говорят, что променяли свою жизнь на жизнь ребенка или посвятили свою жизнь детям.
И это вполне объяснимо, если смотреть на наше эволюционное прошлое. Эволюция не была заинтересована в личном счастье — только в сохранении вида и передаче генов. Поэтому женщина не выбирала, быть ей матерью или сконцентрироваться на саморазвитии. Но сегодня такой выбор есть — и как же можно принять такое сложное решение?
Я думаю, для многих женщин воспитание ребенка вполне может соотноситься с их стремлением к личному счастью. Многие женщины действительно чувствуют и знают, что их главное предназначение в жизни — быть матерями и воспитывать детей. Я не хотела бы исключать их опыт и возможность жить радостной жизнью параллельно с воспитанием детей только для того, чтобы донести ту мысль, что это нужно не всем из нас.
Тем не менее женщины должны учитывать, что материнство — это дорога в неизвестность. Многие обещают, что «дети — это счастье», но на самом деле это лотерея. Вы не можете знать заранее, изменит ли материнство вашу жизнь к лучшему или к худшему.
Я говорю это не для того, чтобы запугать женщин и отговорить от материнства, — все дороги должны быть открыты для каждой из нас. Я пытаюсь сказать, что если вы хотите стать матерью, вам стоит подходить к этому с любовью, готовностью и благими намерениями — вот и все.
Фото: Ricardo Moraes / Reuters
Что мы можем сделать для того, чтобы следующее поколение совершило меньше ошибок в отношении родительства?
Я преподаю предмет, посвященный последствиям материнства и отказа от материнства для общества, в нескольких университетах и колледжах Израиля. Последние четыре года я провожу группы для женщин, которые не уверены, хотят ли они быть матерями. Мы встречаемся в течение десяти недель и вместе обсуждаем их чувства и мысли по этому поводу. Кроме того, я начала новое исследование: в нем я буду изучать жизнь пожилых израильских женщин в возрасте от 70 до 86 лет, которые так и не стали матерями.
Социолог Зигмунт Бауман писал в книге «Свобода»: «Что [свобода] говорит нам, если мы внимательно слушаем? Во-первых, она говорит нам о том, что в состоянии свободы мы можем делать то, что в других условиях было бы либо невозможно, либо рискованно. Мы можем делать то, что хотим, не боясь быть наказанными, брошенными в тюрьму, подвергнутыми пыткам, преследованиям. И также она говорит нам, что жить в свободной стране значит делать все под свою ответственность. Вы свободны преследовать (и, если повезет, достигать) свои цели, но вы также свободны ошибаться. Первое идет в комплекте со вторым. Будучи свободными, вы можете быть уверены, что никто не запретит вам делать то, что вы хотите. Но никто и не даст вам никакой уверенности в том, что то, что вы хотите сделать и сделаете, принесет вам ожидаемую выгоду — или какую-либо выгоду вообще».
Так что, думаю, мы можем помочь следующему поколению, предоставив ему свободу стать родителями, если они захотят, и позволив им также понять более сложные вещи о родительстве, которые далеки от черно-белого восприятия мира. К таким вещам относится и понимание того, что для некоторых людей родительство может стать ошибкой.
Это не значит, что тот, кто считает это ошибкой, отказывается от ответственности перед своими детьми — все как раз наоборот. И это также не означает, что мы как общество должны отвернуться от того, кто допустил такую ошибку, особенно если именно это общество всеми силами толкало человека к родительству.
Подытожьте, пожалуйста: почему не стоит говорить всем женщинам «рожай скорее, иначе пожалеешь, дети — это счастье»?
Это плохая идея, потому что эти высказывания не могут быть правдой для всех женщин. Мы разные, и наши субъективные переживания по отношению к материнству сильно отличаются.
Давать такое универсальное обещание — это практически преступная халатность: те, кто сегодня обещает вам счастье, заек и лужаек, не придут к вам завтра, чтобы помочь растить детей, заведенных по их совету.