в чем мастерство салтыкова щедрина
МАСТЕРСТВО М. Е. САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА САТИРИКА
Сатирическими называются те произведения, в которых гневно высмеиваются и резко осуждаются отрицательные черты общественной и частной жизни, часто в подчеркнутом, преувеличенно комическом, иногда в гротескном виде, благодаря чему отчетливее выражается их несообразность и невозможность в жизни человека. Сатира является одним из излюбленных приемов русских писателей и используется при выражении автором своего отношения к событиям, основным персонажам повествования, их поступкам, поведению. Одним из таких художников можно назвать Салтыкова-Щедрина, чьи произведения «Сказки» и «История одного города» являются ярчайшими примерами сатирической литературы. Автор резко осуждает, презирает, полностью отрицает самодержавие с его абсолютной властью, пассивность и бездеятельность либеральной интеллигенции, апатию, терпение, неспособность на решительный поступок, бесконечную веру и любовь народа по отношению к начальству, используя при этом огромное количество художественных средств, одним из которых является выбор жанра для написания произведений.
Литературный жанр «Сказок» подразумевает наличие некой мистичности, волшебности, фантастичности, основанных на реальных событиях, что дает полную свободу художнику в высказывании своего отношения к действительности-. «История одного города» написана в жанре памфлета, но также является пародией на летопись, так как архивариус выражает субъективную оценку, что совершенно невозможно в подобных произведениях («Хитро это они сделали, — говорит летописец, — знали, что головы у них на плечах растут крепкие — вот и предложили»), и на историю, потому как читатель способен провести параллели между градоначальниками г. Глупова и императорами государства Российского. Таким образом, можно сказать, что город Глупов — аллегория на российское самодержавие с его общественно-политической, социальной деятельностью. Еще одним художественным средством выражения авторской позиции являются аллегорические образы животных, в описании жизни которых Салтыков-Щедрин использует детали быта людей. Так, например, в сказке «Премудрый пискарь» пискарь был «просвещенным, умеренно-либеральным», «жалования. не получал и прислуги не держал».
Одновременно с этим сатира художника направлена на обличение пороков, недостатков, присущих образу жизни пискарей в целом, иными словами, обывателей, который заключался в том, чтобы выиграть, но не заработать своим трудом двести тысяч рублей, пить вино, играть в карты, курить табак да «за красными девушками гоняться», не боясь быть съеденными грозной щукой. Это утопия, мечта «бесполезного пискаря», который, вместо того чтобы пытаться осуществить ее, «живет — дрожит, умирает — дрожит». Писатель осуждает бездеятельность, бесполезность существования рыбки: «. бесполезные пискари. Никому от них ни тепло, ни холодно.
живут, даром место занимают да корм едят». Сатирик также высмеивает неспособность либеральной интеллигенции на решительные действия, несостоятельность их идей, путей их осуществления в ситуации, сложившейся в России к середине девятнадцатого века, когда необходимость изменений в форме государственного управления, в положении крестьян в обществе стала необходимостью.
Ярким тому примером является карась с его идеалом социального равенства из сказки «Карась-идеалист». Рыбка верит в возможность создания утопического общества, где путем нравственного перерождения, перевоспитания щуки будут жить в мире с карасями. Но надежды основного персонажа повествования не были оправданны. Щука проглотила его, но важно иное, а именно то, как она сделала это — машинально, неосознанно.
И дело вовсе не в злости и кровожадности щуки, а в том, что сама природа хищников такова. В произведениях Салтыкова-Щедрина нет ни одного лишнего слова, все имеет определенный подтекст, в создании которого художник использует эзопов язык, то есть систему шифровки. В сказке «Верный Трезор» Воротилов решил проверить свою собаку на бдительность, переодевшись в костюм вора. Автор замечает: «Удивительно, как к нему этот костюм шел!
» Становится понятно, каким образом было добыто все его состояние. Одним из наиболее ярких, четких примеров изображения начальства, абсолютной монархии являются градоначальники города Глупова, о правлении которых повествуется в «Истории одного города». В начале книги сатирик дает краткую характеристику всех градоначальников с-1731 по 1826 г.
Повествование начинается с того, как в Глупов приезжает новый начальник — Дементий Варда-мович Брудастый, в описании которого главным образом используется гротеск. Голова градоначальника пустая, и, кроме органчика, в ней ничего нет.
» В сказке «Медведь на воеводстве» абсолютная монархия характеризуется следующим образом: «. кровопролитнее, кровопролитнее. вот чего нужно!» Салтыков-Щедрин осуждает, гневно высмеивает уверенную природу самодержавной власти, нелепость, неуклюжесть ее действий, поступков. Например, первый медведь-воевода «чижика съел», второй — «задрал» крестьянских коров, разорил, разрушил типографию и т.
д. Сатирик также осуждает отрицательное отношение самодержавия к просвещению. В сказке «Орел-меценат» орел — царь птиц так же, как и Перехват-Залихватский, закрывает гимназии, «упраздняет науки». А как ко всему этому относится мужик, предпринимает ли он какие-либо действия для противостояния начальству? Нет, потому как является духовным рабом хозяина (помещика). В сказке о двух генералах и мужике Салтыков-Щедрин, с одной стороны, восхищается ловкостью, смышленостью мужика, который «в пригоршне суп варил», с другой — сатирически высказывается об апатии, духовном рабстве, присущем народу в целом. Сатирик высмеивает поведение мужика, который сам сплел веревку, которой впоследствии его свяжут генералы.
В сказке «Коняга» коняга является образом терпения русского народа, существование которого «исчерпывается работой», «для нее он рожден, и вне ее он. никому не нужен. ». В «Истории одного города» сатира Салтыкова-Щедрина направлена на такие черты характера народа, как чинопочитание, бесконечная вера и любовь к градоначальникам, нерешительность, пассивность, покорность, которые впоследствии приводят к «концу истории» и, как мы можем понять, — к возможному будущему России. Художник высмеивает понятия глуповцев об анархии, которая в их представлении является «безначалием». Народ яе умеет, не привык и не знает, как можно жить без начальника, человека, чьи приказания надо исполнять, от которого зависит их судьба.
Но картины народной жизнь описываются сатириком в иной тональности, нежели жизнь сильных мира сего. Смех получает оттенок горечи, сожаления, поезоение сменяется тайным co4VBPTBWM По мнению М. Е. Салтыкова-Щедрина, роль народа является основной в ходе истории, но этого момента придется еще очень долго ждать, поэтому художник не щадит народ, обличает все его пороки и недостатки.
Писатель был преданным гражданином еврей Родины и бесконечно сильно любил ее, не представляя себя в какой-либо другой стране. Именно поэтому Салтыков-Щедрин со всей строгостью, суровостью изображал действительность. Весь его талант сатирика был направлен на обличение многочисленных пороков, недостатков, присущих России.
Мастер сатиры М. Е. Салтыков-Щедрин. Очерк жизни и творчества.
МИХАИЛ ЕВГРАФОВИЧ САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН (1826-1889)
Мастер сатиры. Даже внешний облик Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина поражает нас драматическим сочетанием мрачной суровости и затаённой, сдержанной доброты. Острым резцом прошлась по нему жизнь, испещрила глубокими морщинами. Судьба сатирика во все времена была тернистой. Внешние препятствия в лице вездесущей цензуры заставляли его выражать мысли обиняками, с помощью всякого рода иносказаний — «эзоповским» языком. Сатира часто вызывала недовольство и у читателей, не склонных сосредоточивать внимание на болезненных явлениях жизни. Но главная трудность была в другом: искусство сатиры драматично по своей внутренней природе. На протяжении всего жизненного пути сатирик имеет дело с общественным злом, которое постоянно испытывает его душевные силы. Лишь стойкий человек может выдержать это каждодневное испытание, не ожесточиться, не утратить веры в жизнь, в её добро и красоту. Вот почему классическая сатира — явление редкое.
Русская литература XIX века, возведённая, по словам Чернышевского, в достоинство общенационального дела, сосредоточила в себе мощный заряд жизнеутверждения и создала благодатную почву для появления великого сатирика. Не случайно Салтыков-Щедрин писал: «Лично я обязан литературе лучшими минутами моей жизни, всеми сладкими волнениями её, всеми утешениями». А Достоевский считал классическую сатиру признаком высокого подъёма всех творческих сил национальной жизни: «Народ наш с беспощадной силой выставляет на вид свои недостатки и перед целым светом готов толковать о своих язвах, беспощадно бичевать самого себя; иногда даже он несправедлив к самому себе, — во имя негодующей любви к правде, истине. С какой, например, силой эта способность осуждения, самобичевания проявилась в Гоголе, Щедрине и всей отрицательной литературе. Сила самоосуждения прежде всего — сила: она указывает на то, что в обществе есть ещё силы. В осуждении зла непременно кроется любовь к добру: негодование на общественные язвы, болезни — предполагает страстную тоску о здоровье». Творчество Салтыкова-Щедрина, открывшего нам и всему миру вековые недуги России, явилось в то же время показателем нашего национального здоровья, неистощимых творческих сил, сдержанных и подавляемых, но пробивающих себе дорогу в слове, за которым, по неуклонной логике жизни, рано или поздно приходит черёд и делу.
Детство, отрочество, юность и молодость Салтыкова-Щедрина. Жизненные противоречия с детских лет вошли в душевный мир сатирика. Михаил Евграфович Салтыков родился 15(27) января 1826 года в селе Спас-Угол Калязинского уезда Тверской губернии. Отец писателя принадлежал к старинному дворянскому роду Салтыковых, к началу XIX века разорившемуся и оскудевшему. Стремясь поправить пошатнувшееся материальное положение, Евграф Васильевич женился на дочери богатого московского купца О.М.Забелиной, властолюбивой и энергичной, бережливой и расчётливой до скопидомства.
Михаил Евграфович не любил вспоминать о своём детстве, а когда это волей-неволей случалось, воспоминания окрашивались неизменной горечью. Под крышей родительского дома ему не суждено было испытать ни поэзии детства, ни семейного тепла и участия. Семейная драма осложнилась драмой общественной. Детство и молодые годы Салтыкова совпали с разгулом доживавшего свой век крепостного права. «Оно проникало не только в отношения между поместным дворянством и подневольною массою — к ним, в тесном смысле, и прилагался этот термин, — но и во все вообще формы общежития, одинаково втягивая все сословия (привилегированные и непривилегированные) в омут унизительного бесправия, всевозможных изворотов лукавства и страха перед перспективою быть ежечасно раздавленным.»
Юноша Салтыков получил блестящее по тем временам образование сначала в Дворянском институте в Москве, потом в Царскосельском лицее, где сочинением стихов он стяжал славу «умника» и «второго Пушкина». Но светлые времена лицейского братства студентов и педагогов давно канули в Лету. Ненависть Николая I к просвещению, порождённая страхом перед распространением свободолюбивых идей, обратилась прежде всего на лицей. «В то время, и в особенности в нашем «заведении», — вспоминал Салтыков, — вкус к мышлению был вещью очень мало поощряемою. Высказывать его можно было только втихомолку и под страхом более или менее чувствительных наказаний». Всё лицейское воспитание было направлено тогда к одной исключительно цели — «приготовить чиновника».
Юный Салтыков восполнял недостатки лицейского образования по-своему: он с жадностью поглощал статьи Белинского в журнале «Отечественные записки», а по окончании лицея, определившись на службу чиновником Военного ведомства, примкнул к социалистическому кружку М.В.Петрашевского. Этот кружок «инстинктивно прилепился к Франции Сен-Симона, Кабе, Фурье, Луи Блана и в особенности Жорж Занда. Оттуда лилась на нас вера в человечество, оттуда воссияла нам уверенность, что «золотой век» находится не позади, а впереди нас. Словом сказать, всё доброе, всё желанное и любвеобильное — всё шло оттуда».
Но и здесь Салтыков обнаружил зерно противоречия, из которого выросло впоследствии могучее дерево его сатиры. Он заметил, что члены социалистического кружка слишком прекраснодушны в своих мечтаниях, что они живут в России лишь «фактически» или, как в то время говорилось, «имеют образ жизни»: ходят в канцелярию на службу, питаются в ресторанах и кухмистерских. Духовно же они живут во Франции, Россия для них представляет собой «область, как бы застланную туманом».
В повести «Противоречия» (1847) Салтыков заставил своего героя Нагибина мучительно биться над разгадкой «необъяснимого феникса» — русской действительности, искать пути выхода из противоречия между идеалами утопического социализма и реальной жизнью, идущей вразрез с этими идеалами. Герою второй повести — «Запутанное дело» (1848) Мичулину тоже бросается в глаза несовершенство всех общественных отношений, он также пытается найти выход из противоречий между идеалом и действительностью, найти живое практическое дело, позволяющее перестроить мир. Здесь определились характерные признаки духовного облика Салтыкова: нежелание замыкаться в отвлечённых мечтах, нетерпеливая жажда немедленного практического результата от тех идеалов, в которые он уверовал.
Вятский плен. Обе повести были опубликованы в журнале «Отечественные записки» и поставили молодого писателя в ряд сторонников «натуральной школы», развивающих традиции гоголевского реализма. Но принесли они Салтыкову не славу, не литературный успех. В феврале 1848 года началась революция во Франции. Под влиянием известий из Парижа в конце февраля в Петербурге был организован негласный комитет с целью «рассмотреть, правильно ли действует цензура и издаваемые журналы соблюдают ли данные каждому программы». Правительственный комитет не мог не заметить в повестях молодого чиновника канцелярии Военного ведомства «вредного направления» и «стремления к распространению революционных идей, потрясших уже всю Западную Европу». В ночь с 21 на 22 апреля 1848 года Салтыков был арестован, а шесть дней спустя в сопровождении жандарма отправлен в далёкую и глухую по тем временам Вятку.
Но суровая семилетняя школа провинциальной жизни явилась для Салтыкова-сатирика плодотворной и действенной. Она способствовала преодолению отвлечённого, книжного отношения к жизни, она укрепила и углубила демократические симпатии писателя, его веру в русский народ и его историю. Салтыков впервые открыл для себя низовую, уездную Русь, познакомился с жизнью провинциального мелкого чиновничества, купечества, крестьянства, рабочих Приуралья, окунулся в животворную для писателя «стихию достолюбезного народного говора». Служебная практика по организации в Вятке сельскохозяйственной выставки, изучение дел о расколе в Волго-Вятском крае приобщили Салтыкова к устному народному творчеству. «Я несомненно ощущал, что в сердце моём таится невидимая, но горячая струя, которая без ведома для меня самого приобщает меня к первоначальным и вечно бьющим источникам народной жизни», — вспоминал писатель о вятских впечатлениях.
Так образуется порочный круг: самодержавная, централизованная власть убивает всякую народную инициативу, искусственно задерживает гражданского развитие народа, держит его в «младенческой неразвитости», а эта неразвитость, в свою очередь, оправдывает и поддерживает централизацию. «Рано или поздно народ разобьёт это прокрустово ложе, которое лишь бесполезно мучило его.» Но что делать сейчас? Как бороться с антинародной сущностью государственной системы в условиях пассивности и гражданской незрелости самого народа?
В поисках ответа на этот вопрос Салтыков приходит к теории, в какой-то мере успокаивающей его гражданскую совесть: он начинает «практиковать либерализм в самом капище антилиберализма», внутри бюрократического аппарата. «С этой целью предполагалось наметить покладистое влиятельное лицо, прикинуться сочувствующим его предначертаниям и начинаниям, сообщить последним лёгкий либеральный оттенок, как бы исходящий из недр начальства (всякий мало-мальски учтивый начальник не прочь от либерализма), и затем, взяв облюбованный субъект за нос, водить его за оный. Теория эта, в шутливом русском тоне, так и называлась теорией вождения влиятельного человека за нос, или, учтивее: теорией приведения влиятельного человека на правый путь.»
В «Губернских очерках» (1856-1857), ставших художественным итогом вятской ссылки, такую теорию исповедует герой, от имени которого ведётся повествование и которому суждено стать «двойником» Салтыкова — надворный советник Н.Щедрин. Общественный подъём 60-х годов даёт Салтыкову уверенность, что «честная служба» социалиста Щедрина способна подтолкнуть общество к радикальным переменам, что единичное добро, творимое в самом «капище антилиберализма», может принести некоторые плоды, если носитель этого добра держит в уме предельно широкий демократический идеал.
Вот почему и после освобождения из «вятского плена» Салтыков-Щедрин продолжает (с кратковременным перерывом в 1862-1864 годах) государственную службу сначала в Министерстве внутренних дел, а затем в должности рязанского и тверского вице-губернатора, снискав в бюрократических кругах кличку «вице-Робеспьера». В 1864-1868 годах он служит председателем казённой палаты в Пензе, Туле и Рязани.
Административная практика открывает перед сатириком самые потаённые стороны бюрократической власти, весь скрытый от внешнего наблюдения потаённый её механизм. Одновременно Салтыков создаёт циклы очерков «Сатиры в прозе» и «Невинные рассказы» в период сотрудничества в редакции «Современника» (1862-1864) пишет публицистическую хронику «Наша общественная жизнь», а в 1868-1869 годах, став членом редколлегии обновлённого Некрасовым журнала «Отечественные записки», публикует очерковые книги «Письма о провинции», «Признаки времени», «Помпадуры и помпадурши».Постепенно Салтыков изживает веру в перспективы «честной службы», которая всё более превращается в «бесцельную каплю добра в море бюрократического произвола».
Неизменной осталась вера Салтыкова-Щедрина в свой народ, в свою историю. «Я люблю Россию до боли сердечной и даже не могу помыслить себя где-либо, кроме России, — писал Щедрин. — Только раз в жизни мне пришлось выжить довольно долгий срок в благорастворённых заграничных местах, и я не упомню минуты, в которую сердце моё не рвалось бы к России.» Эти слова можно считать эпиграфом ко всему творчеству сатирика, гнев и презрение которого рождались из суровой и требовательной любви к Родине, из выстраданной веры в её творческие силы, одним из ярчайших проявлений которых была русская классическая литература.
Литературная деятельность поэта
В творчестве высмеиваются общественные традиции, «процветание» цивилизации, моральная «деградация» помещиков и многое другое. Но, чаще всего, «удар» приходится на правительство за кровожадность и оскорбления. А также и на крестьян за их трусость и молчанье. Сатира Салтыкова-Щедрина пронизана революционными настроями и наполнена публицистической направленностью. Он изображает всё происходящее в остром и критичном свете.
Писатель с помощью кратко написанных сказок собственного сочинения выражает мысли об укладе страны. Сказки Михаила Евграфовича показывают все беды и горести, происходящие вокруг. С их помощью сатирик борется с окружающим бесчинством.
Героями юмористических рассказов являются животные, напоминающие читателю людей. Они живут такой же непримечательной жизнью, как и люди: работают, читают газеты, получают зарплату и платят налоги. Это и придаёт некую изюминку его сказкам. Поэт подробно описывает жизнь животных, показывая трудности в России конца XIX века.
Почти все щедринские герои произведений носят «говорящие» фамилии:
Они все реальные, не придуманные. Многие прототипы героев срисованы с родных ему людей.
Он с лёгкостью обходит суд цензоров, ведь все его революционные мысли были искусно завуалированы. Поскольку, большее количество его произведений — это сказки для детей, то никто не искал скрытого в них смысла, просто наслаждались чтением. Он использовал аллегорию при написании своих творений.
Сказка в стиле Салтыкова-Щедрина высмеивает всё самое неблагоприятное в человеке и обществе. Главный художественный приём автора — гротеск.
Гротеск — это сатирическое преувеличение, сочетание фантастики и реальности.
Примеры из сказок
В сказках в виде животных, птиц, рыб писатель описывал человеческие пороки:
В сказке «Премудрый пескарь» повествование идёт о пескаре, который прожил свою жизнь в страхе, не думая ни о ком, за исключением самого себя. Прежде чем погибнуть, он понимает, что всё было бесполезно, ведь он не жил, а существовал. Он никому не помог, никого не утешил, не приютил, не обогрел. И главное — не испытал счастья.
В сказке «Дикий помещик» Салтыков-Щедрин высмеивает высокомерное обращение помещиков к простому народу. Помещик думает, что в царстве слишком много мужиков развелось. Но после исчезновения крестьян жизнь лучше не становится. В конце концов, он превращается в животное.
Но в некоторых случаях и сами пороки превращались в действующие лица. Например, темой сказки «Добродетели и пороки» были проживающие вместе Лесть, Честность, Прелюбодеяние.
У них имеется старое поколение, которое полагает, что пороки обязаны с достоинством носить свой флаг. Но присутствует и молодое поколение, которое считает, что может притвориться «хорошенькими», чтобы пройти в дом.
Человека можно встретить реже. Но он всё-таки присутствует в произведениях. К примеру, газетчик-обманщик выражает недовольство, ведь правдивость начала обесцениваться. Легкомысленный читатель верит в это и оказывается в тюрьме, где умирает из-за болезни. А газетчик радуется!
В «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил» продемонстрированы в виде действующих лиц нахлебники. Очутившись на островке, где есть всё необходимое для пропитания, генералы не могли ничего сделать самостоятельно. Более того, они считали, что труд — это унизительно для таких людей, как они. Если б не мужчина, который прислуживал им, они бы умерли.
Здесь высмеиваются не только генералы-тунеядцы, но и сам мужик, принимающий свою рабскую зависимость. Он считает, что цель его жизни — это угождать господам. Мужчина самостоятельно привязал себя к двум генералам.
Способна ли сатира Салтыков-Щедрина улучшить мир? Да, ведь смеясь над всем гнилым, подлым и бессмысленным, человек поднимается над этим, признаёт свои ошибки и проблемы. Поэт пытается в своих произведениях направить человечество «на путь истинный».
Особенности авторских приемов в творчестве Салтыкова-Щедрина
Среди огромного наследия М. Е, Салтыкова-Щедрина сказки занимают особое место. Использование жанров народного творчества было характерной особенностью творчества многих русских писателей. К ним обращались и А. С. Пушкин, и М. Ю. Лермонтов, и Н. В. Гоголь, и Н. А. Некрасов.
М. Е. Салтыков-Щедрин взял за основу одного из лучших своих сатирических циклов сказку, самый, пожалуй, любимый народом жанр.
И все же с помощью “Сказок для детей изрядного возраста” Салтыков-Щедрин смог донести до людей резкую критику существующего порядка. Цензура пропустила сказки великого сатирика, не сумев понять их назначения, обличающую силу, вызов существующему порядку.
Оттого, что реальное сплетается в них с фантастическим,
Стараясь скрыть от цензуры истинный смысл написанного, писатель был вынужден использовать самые разнообразные приемы. Попытаемся рассмотреть особенности жанра сказки писателя на примере нескольких его произведений. В “Диком помещике” автор показывает, до чего может опуститься богатый барин, оказавшийся без слуг. В этой сказке применена гипербола.
Кажущийся сначала культурным человек, помещик, превращается в дикое животное, питающееся мухоморами. В сказке “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил” автором использованы гипербола и гротеск. Читатель видит безропотность мужика, его покорность, беспрекословное подчинение двум генералам.
Мужик даже сам привязывает себя, что лишний раз указывает на закабаленность русского народа.
“Осталоп, который не ест, не пьет, никого не видит, ни с кем хлеба-соли не водит, а все только распостылую свою жизнь бережет” изобразил автор в сказке “Премудрый пескарь”. Мы видим жизнь обывателя, боящегося всего на свете. “Премудрый пескарь” постоянно сидит взаперти, пугаясь лишний раз выйти на улицу, с кем-нибудь заговорить, познакомиться. Он ведет жизнь замкнутую, скучную. Только перед смертью задумывается пескарь о прожитой жизни: “Кому он помог?
Кого пожалел, что он вообще сделал в жизни хорошего? – Жил – дрожал и умирал – дрожал”. Так и обыватель в какой-то момент осознает, что никому-то он не нужен, никто его не знает и о нем не вспомнит. Здесь применена аллегория.
Обогащая традиционные образы и сюжеты устного народного творчества новым революционным содержанием, М. Е. Салтыков-Щедрин постоянно стремится к совершенствованию своей иносказательной манеры, старается сделать произведения максимально доступными читателю. А потому часто прибегает к тем художественным приемам, которые характерны для народных сказок. У него можно встретить традиционные сказочные зачины, такие, как “Жил-был…”, характерные присказки, например “по щучьему веленью, по моему хотенью”.
Характерна и стилистика образов. Хозяева жизни у М. Е. Салтыкова-Щедрина представлены в образах хищников: медведей, орлов, волков. Отношение автора к этим персонажам понятно.
Однако в том, что касается выбора сравнений с животными, писатель опирается и на традицию русской басни.
Сказка – ложь, да в ней намек… Скрытое социальное значение образа может быть подчеркнуто, усилено непосредственным намеком автора: говоря о том, как Топтыгин съедает чижика, писатель уточняет: “… все равно, как если б кто крохотного гимназистика до самоубийства довел”. Действующие в сказках животные нередко оказываются прочно вписаны в реальную российскую жизнь.
К примеру, зайцы у М. Е. Салтыкова-Щедрина изучают статистические таблицы, изданные министерством внутренних дел.
Писатель с горечью рисует народ, отравленный ядом рабской психологии. В самом тоне повествования сквозит глубочайшая авторская ирония, которая не щадит ни угнетателей, ни их жертв. Вспомним хотя бы мужика, который “самым нахальным образом уклонялся от работы”, но, когда потребовалось, сам свил для себя веревку.
В основе сурового, а подчас и трагического смеха Салтыкова-Щедрина лежит не скепсис и безверие, а уверенность в тожестве идеалов гуманизма. М. Е. Салтыкову-Щедрину горько и больно за русского человека. Он видит его бесправие, но может лишь удивляться вековому терпению.
Он сочувствует интеллигенции, но понимает, что она далека от истинных путей борьбы. Он высмеивает обывателя, с гневом говорит о чиновниках. Фантастика и реальность в его произведениях тесно связаны, но в целом цикл “Сказки” дает нам полную и точную картину современной писателю действительности.
“Моя резкость, – писал Салтыков-Щедрин, – имеет в виду не личности, а известную совокупность явлений, в которой и заключается источник всех зол, угнетающих человечество”. Не просто описание безрадостных явлений считал своей задачей автор. Истинная его цель – найти путь к сердцам читателей, заставить их задуматься о том, что происходит вокруг и, быть может, найти в книге ответы на многие вопросы, которые ставит жизнь.