в чем философия винни пуха
Скрытая философия «Винни-Пуха»: мировое древо, Сократ и родовая травма
Какие философские теории исследователи «Винни-Пуха» видят на страницах сказки?
Наивная, на первый взгляд, история Алана Милна на самом деле имеет глубокий философский подтекст. Кто бы мог подумать, что воздушный шарик в руках Пятачка – далеко не детская забава. Он символизирует Землю, которая вращается вокруг Солнца, а еще… беременность (и тут не обошлось без Фрейда!). Философские и психологические теории, посвященные любимому всеми медвежонку, весьма разнообразны. Расскажем о самых любопытных.
Винни-Пух и мифы
В любой непонятной ситуации главный герой Милна пишет стихи. Он слагает их, когда хочет осмыслить сложную ситуацию или зафиксировать свою оценку происходящего, и это напоминает попытки древнего человека объяснить явления окружающего мира с помощью мифов. Отсылки к мифологическому мышлению в тексте Алана Милна находит культуролог Вадим Руднев.
Винни-Пух и Древняя Греция
«В голове моей опилки, да, да, да», – беззаботно напевает главный герой сказки. Это прямая отсылка к Сократу, утверждавшему, что его мудрость состоит лишь в том, что он знает, что ничего не знает. По мнению британского исследователя Джона Тайермана Уильямса, автора книги «Винни-Пух и философы», герой Милна пребывает в бесконечном духовном поиске: очевидно же, что мёд символизирует философскую истину, до которой он хочет докопаться. Вспоминает Уильямс и Демона Сократа, который на самом деле совсем не демон, а что-то типа ангела-хранителя: он есть и у Винни-Пуха, ведь к поиску меда его подталкивает внутренний голос.
Теперь перейдем к спорам о Земле. Древнегреческий философ Анаксимандр, проживавший в VI веке до нашей эры, утверждал, что наша планета имеет форму цилиндра. Уже после его смерти Пифагор, а затем и Аристотель решили, что Земля круглая, и Винни-Пух поддерживает эту теорию. Воздушный шар, на котором он летит за медом, символизирует нашу планету. А вот ослик Иа-Иа придерживается ранних взглядов и радуется пустому горшочку цилиндрической формы, ведь он похож на Землю в представлении Анаксимандра. Ослик засовывает в горшок и вынимает из него лопнувший шарик, и это свидетельствует о его движении к истине: однажды вынув кусочек резины из цилиндра, он уже не засунет его обратно, потому что поймет, что Земля – круглая.
Винни-Пух и даосизм
Медведь с опилками в голове, сочиняющий бессмысленные кричалки и слоняющийся по лесу, – это яркий пример личности, идущей путем дао. Так, по крайней мере, считает писатель Бенджамен Хофф. Его книга «Дао Винни-Пуха» в свое время продержалась в списке американских бестселлеров на протяжении 49 недель.
Иероглиф «Пу» в переводе с китайского означает «кусок необработанного дерева». Если вы, как и герой Милна, умеете радоваться жизни, сохраняя простодушие, будьте уверены: «принцип Пу», на котором основывается учение даосизма, вам знаком.
Мудрому медвежонку Хофф противопоставляет Сову, которая стала воплощением академических знаний и их бессмысленного использования в жизни. Он даже цитирует заключительную часть учения «Дао дэ цзин», в котором говорится: «Мудрость – это не знание, знание – это не мудрость». Главное – быть в гармонии со своей Внутренней Природой, следовать за ней, и у Винни-Пуха это прекрасно получается.
Винни-Пух и фрейдизм
Тот же Вадим Руднев утверждает, что весь текст «Винни-Пуха» – это изображение детской сексуальности. Он вспоминает белых лошадей, которых боялся маленький пациент Зигмунда Фрейда (ему посвящена работа «Анализ фобии пятилетнего мальчика»), и сравнивает их с животными-монстрами из сказки Алана Милна: Слонопотамом, Щасвирнусом, Ягуляром.
Этим сравнением Руднев не ограничивается. Он уверен, что детская сказка Милна содержит скрытый «эротический код». Судите сами: имя Слонопотама на языке оригинала содержит корень «lump» – «нечто огромное и набрякшее», проще говоря, фаллос. В свою очередь, нора символизирует вульву, а проникновение через нее – «субституцию полового акта и рождения». Застрявший в ней Медведь, по всей вероятности, переживает родовую травму.
Мед – это «индикатор сексуальности». Пустой горшок, который Пух преподносит Иа-Иа, – это «“обессемененный” пустой фаллос». Но ослик радуется подарку и находит удовлетворение в «символической мастурбации». «Входит… и выходит!», – повторяет он.
Что же касается воздушного шарика, то это, конечно же, символ беременности, который Поросенок дарит Ослику, поскольку испытывает к нему скрытое сексуальное влечение.
Согласно Рудневу, образ Пуха символизирует мужское начало, а Пятачка – женское. Это можно заметить и в сцене поимки Слонопотама, когда герои с криками падают друг на друга, разыгрывая таким образом половой акт.
Психолог читает «Винни-Пуха»: заметки на полях
18 января 1882 года в Лондоне родился Алан Александр Милн, который впоследствии прославится на весь мир благодаря циклу произведений о трогательном и веселом медвежонке Винни-Пухе. Им восхищаются читатели всех возрастов уже десятки лет, и, кажется, так будет всегда.
Психолог читает «Винни-Пуха»: заметки на полях
Мы решили обратиться к Алине Шур, опытному семейному психологу, с просьбой рассказать о феномене «Винни-Пуха» и ответить на вопрос, чем же эта книга так привлекает взрослых и детей.
Чем книга полезна детям?
Взрослые ходят к психологам, дети умеют быть психологами сами для себя. Как? Очень просто и естественно – через игру. Ребенок постепенно справляется со своими переживаниями, разыгрывая ситуацию, в которой он испытал сильные неприятные эмоции. Вы наверняка замечали, как меняются сюжеты и настроения игр вашего ребенка в зависимости от того, что происходит в его жизни. При чем же здесь Винни-Пух, спросите вы? Возможно, эта история так любима детьми и взрослыми на протяжении уже почти 100 лет именно потому, что очень похожа на такую игру – игру мальчика со своими игрушками, которую подсмотрел и записал его папа.
Читая книгу, мы легко можем представить себе, как ребенок разыгрывает самые разные сюжеты с игрушечными зверями. Один герой терпит неудачу, другой пугается, третий путается. Но если зверята не справятся, беды не случится, потому что им на помощь всегда придет он – Кристофер Робин. Сильный, добрый и умный. Он найдет выход, всех спасет и всем поможет. Мальчик чувствует себя очень взрослым и могущественным в такой игре.
Пятачок – воплощение внутреннего страха, который знаком каждому ребенку, он боится всего на свете: темноты, завываний ветра за окном, грозы, ему отчаянно необходим кто-то большой, сильный и надежный рядом.
Современная психология утверждает, что наша психика не монолитна и не однородна, внутри нас уживаются разные субличности, у каждой из которых своя важная функция – защитить нас, дать нам возможность радоваться жизни, напоминать нам о правилах, нормах и многом другом. А теперь давайте вспомним героев сказки.
Медвежонок Винни, добрый и простодушный, – настоящее воплощение внутреннего мира ребенка, который хочет получать удовольствие от жизни, но очень нуждается в заботе и опеке. Пятачок – воплощение внутреннего страха, который знаком каждому ребенку, он боится всего на свете: темноты, завываний ветра за окном, грозы, ему отчаянно необходим кто-то большой, сильный и надежный рядом. Ослик Иа – депрессивная субличность: он меланхолично размышляет о жизни, предается грусти и настроению «никто меня не любит». Тигру я назвала бы разбаловавшимся ребенком: он не может усидеть на месте, придумывает порой опасные забавы и особо не слушает, что говорят ему окружающие.
Ребенок узнает себя в этих героях, ведь он точно так же, как Винни, иногда поет песенки собственного сочинения и готов на все ради сладкого, а иногда, как Тигра, прыгает по всему дому, наскакивает на маму или младшего брата или вдруг грустит без причины, как Иа, и боится собственной тени, прямо как Пятачок.
А что же остальные герои – Кролик, Сова, Кенга? Это более «взрослые» субличности, с ними ребенок скорее сталкивается, общаясь с родителями, бабушкой, воспитательницей в саду. А вот мамы и папы себя в них узнают! Кролик – воплощение внутреннего зануды-педанта, который рассказывает нам, что положено делать, как и почему. Похожа на него и Сова, которая ни слова не может сказать в простоте, запутывая непонятными книжными оборотами и себя, и окружающих. Но это, конечно, добрая сатира автора, который помогает ребенку посмеяться, когда взрослые разговаривают с ним на своем непонятном взрослом языке. И, наконец, Кенга – воплощение материнской заботы и ласки, добрая, которая еще помнит, каково это быть ребенком, увлеченным играми и весельем.
Алан Милн хорошо чувствовал и понимал детскую психологию, он умел по-доброму подшутить над занудством взрослых, вместе с ребенком расслышать каламбур в непонятных словах и искренне посмеяться над ним, почувствовать детский страх и отнестись к нему уважительно и бережно.
А Кристофер Робин (с которым и ассоциирует себя ребенок) в этой истории – большой и сильный, надежный, он помогает и глупенькому мишке, и напуганному поросенку, снимает Тигру с дерева, заботится об Иа. И это очень важное послание ребенку – ты сильный, ты умный, ты справишься. Ты можешь найти выход из трудной ситуации, ты совладаешь со страхом, тебе по плечу даже самые трудные задачи.
И, наконец, Кенга – воплощение материнской заботы и ласки, добрая, которая еще помнит, каково это быть ребенком, увлеченным играми и весельем.
Эта книга ценна для ребенка еще и тем, что позиция автора по отношению к каждому персонажу нейтральна: Милн не делит героев на положительных и отрицательных, не пытается поучать читателей, не навязывает им какую-то мораль, чем грешат многие детские книги. Потому что и среди наших внутренних субличностей нет хороших и плохих, правильных и неправильных. Нам не всегда легко «сбалансировать» их влияние на нас и договориться с ними, но каждая наша субличность нам для чего-то нужна и важна.
То, что автор не высмеивает неуклюжесть, страх или меланхолию, не пытается исправить занудство или проучить хвастуна-озорника, – прекрасный пример для читателей, как больших, так и маленьких. Ребенку это дает подсказку: бывает, что тебе грустно, страшно, непонятно, бывает, ты сталкиваешься с трудностями, которые создал себе сам, но они тебе не по плечу. И это нормально.
Чем книга полезна взрослым?
Многие ли из нас, взрослых, умеют так относиться к себе, попав в сложную ситуацию или совершив ошибку? Едва ли. Большинство начинает ругать себя за промахи и слабости, искать, где надо было бы поступить иначе. Помогает ли это? Увы, только загоняет нас еще глубже в чувство вины и собственной ущербности. А если речь идет про своего ребенка, многие ли умеют не начать ругать его и не читать нотации, а просто поддержать? Дать понять, что вы рядом, вы поможете и поддержите.
Именно это делает Кристофер Робин для своих «друзей» в игре. Он становится для них таким взрослым, с которым рядом не страшно ошибиться. Так что этот персонаж не так прост, мамам и папам тоже есть чему поучиться у него.
Это своеобразное «двойное дно» и делает «Винни-Пуха» таким нежно любимым произведением среди читателей всех возрастов. С одной стороны, дети и взрослые воспринимают его совершенно по-разному, а с другой – все мы – повзрослевшие дети. Внутри нас продолжает жить тот самый ребенок, которому нужен такой добрый взрослый. Тот, кто простит ошибки, разрешит иногда беззаботно дурачиться, возьмет на себя решение проблем, не будет упрекать и ругать. Сможем ли мы быть такими взрослыми для нашего внутреннего ребенка – другой вопрос, но Кристофер Робин подает нам прекрасный пример.
Внутри нас продолжает жить тот самый ребенок, которому нужен такой добрый взрослый. Тот, кто простит ошибки, разрешит иногда беззаботно дурачиться, возьмет на себя решение проблем, не будет упрекать и ругать.
Последняя глава книги – символичное прощание с детством, это, конечно, подарок Милна взрослым читателям. Дети 4-5 лет совсем не понимают, зачем вообще прощаться с любимыми друзьями-игрушками, какой в этом смысл. Взросление как процесс и все сопутствующие ему изменения ребенку понять бывает очень трудно. Расставание с детством происходит совершенно незаметно и естественно.
Кристофер Робин из малыша, играющего в плюшевого мишку, поросенка и ослика, превращается в школьника (как известно, в Англии дети идут в школу в 5-6 лет). И снова нам на помощь приходит психология, подсказывающая, что до 6-7 лет ведущая деятельность ребенка – игровая, а после – учебная. Если говорить простыми словами, то в дошкольном возрасте развитие происходит в игре, а после – в процессе учебы и познания. Так что ребенку постепенно просто перестают быть интересны прошлые игры, а на смену им приходят новые увлечения.
А вот для взрослых сцена прощания очень трогательная и проникновенная. Потому что время с каждым годом летит все быстрее и что-то уходит из нашей жизни навсегда – наивность, беззаботность, умение самозабвенно играть. «Мне теперь не придется больше делать то, что я больше всего люблю. Они не позволяют», – с грустью говорит Кристофер Робин и просит медвежонка никогда не забывать его и всегда приходить на вершину холма в лесу, где они смогут поиграть. Это очень мудро и символично – нам не нужно прощаться с детством окончательно и навсегда. Ребенок, который начал ходить в школу, остается ребенком. Ему важно иметь иногда возможность играть, мечтать и предаваться ничегонеделанью.
Но и для взрослых счастливые воспоминания о детстве – намного больше, чем просто память. В психологии это называется словом «ресурс» – внутренний источник, который поддерживает нас, дает силы, ощущение устойчивости. Разрешение самому себе иногда быть ребенком, не отрезать свою «детскую часть», не отказываться от нее, оставляя в прошлом, и дает нам возможность прикасаться к этому ресурсу детских воспоминаний и переживаний.
Взрослый, который забыл, каково это – быть маленьким, который перестал слышать своего внутреннего ребенка, – это очень грустно. Хотите увидеть такого – посмотрите фильм «Кристофер Робин» с Юэном Макгрегором. Скучный, замотанный работой, отгоняющий от себя любое проявление радости и беззаботности – таким будет взрослый Кристофер Робин, который забыл о своих друзьях и их совместных приключениях.
Такое же нежное и доброе отношение к детству и детскому взгляду на мир, как в «Винни-Пухе» Милна, можно найти и у Астрид Линдгрен. Вспомните ее Пеппи Длинныйчулок или Эмиля из Леннеберги. И снова, заметьте, ее книги не устаревают и остаются любимыми по всему миру. Потому что, когда мы по-доброму смеемся над проделками Пеппи или над сопелками Винни-Пуха, смеемся вместе со своими детьми, мы становимся ближе и понимаем друг друга намного лучше.
В чем философия винни пуха
Как был сделан «Винни Пух»
(Предисловие к третьему изданию)
Впервые будущий переводчик задумался над тем, что «Винни Пух» Милна и «Винни-Пух и все-все-все» Б. Заходера (с замечательными иллюстрациями Алисы Порет) – одно из ключевых, культовых, как сейчас говорят произведений нашего с вами, читатель, детства, – это два совершенно разных текста. В 1990-м году, в Риге, я случайно прочитал по-английски не вошедшую в заходеровского «Винни Пуха» главу о том, как Поросенок и Винни Пух второй раз ловили Слонопотама (в этом издании – глава «Снова Heffalump» книги «Дом в Медвежьем Углу»). Почему Борис Владимирович не перевел эту главу, для меня до сих пор загадка. Видимо, что-то (что?) по тем временам в ней казалось, выражаясь нынешним языком, неполиткорректным. Тогда мне очень захотелось перевести эту главу. Что и было сделано.
В ту пору будущий комментатор «Винни Пуха» с увлечением читал труды по логической семантике, модальной логике, аналитической философии и теории речевых актов – Фреге, Карнапа, Кларенса Льюиса, Джона Остина, Уилларда Куайна, Георга фон Вригта, Яакко Хинтикку и Сола Крипке. Как-то, листая заходеровского «Пуха», он вдруг обнаружил, что «Винни Пух», как ни странно, – именно об этом: о возможных мирах и иллокутивных актах, жестких десигнаторах и индивидных контекстах, о пропозициональных установках и референтно-непрозрачных модальностях. Опыт многочисленных интерпретаций «Алисы в стране чудес» дал изумленному молодому человеку силы поверить в то, что все это не только его фантазии. (Таких «волшебных слов», как интертекст, деконструкция, шизоанализ, мы тогда, можно сказать, еще почти и не знали.)
Тут же на скорую руку была написана статья под названием «Винни-Пух in a Wonderland: Исследование по семантике и модальной логике», которая была опубликована в № 10 журнала «Даугава» за 1990 год [Руднев 1990]. Ученый подзаголовок к своей статье автор позаимствовал из книги Карнапа «Значение и необходимость» [Карнап 1958], желая этим сказать, что «Страна Чудес» – это страна, которую открыли ему замечательные логики и философы XX века и куда они с Винни Пухом, земную жизнь пройдя до половины, вместе неожиданно забрели. К статье был приложен перевод новой главы о Пятачке и Слонопотаме.
Прошло три года. Автор уже переехал в Москву и работал в издательстве «Прогресс». Там были пожилые и в основном старорежимные дяди и тети, но поскольку и им надо было соответствовать времени, то, когда он предложил проект нового, полного и «взрослого» перевода Винни Пуха, к нему отнеслись снисходительно и вроде бы дали даже «добро», правда, устно.
Май 1993 года был одним из самых счастливых месяцев в жизни исследователя «Винни Пуха». Они с женой с энтузиазмом переводили книжку Милна, писали за него стихи и читали все это вслух 9-летней тогда дочери Асе, Потом статья была значительно расширена за счет добавления психоаналитического и характерологического измерений. Слова «деконструкция» и «постмодернизм» к этому времени уже давно завоевали всеобщую популярность и так же давно ее утратили. С другой стороны, перед глазами был «русский Деррида» Борис Михайлович Гаспаров, автор знаменитых работ о «Мастере и Маргарите», «Двенадцати» и «Слове о полку Игореве», автор «мотивного анализа», русского варианта деконструктивной поэтики (подробнее см. [Гаспаров 1995]).
Тем не менее, когда и перевод, статья и комментарии были готовы, «Прогресс» без объяснения причин объявил, что никакого «Винни Пуха» печатать не будет («в стране назревает политический кризис, а вы тут со своими глупостями»), и, подавленный, переводчик уже готов был отослать рукопись в Ленинград Оле Абрамович, соредактору «Митиного журнала», которая была готова помочь опубликовать нового «Винни Пуха» в издательстве «Северо-запад», как вдруг, как бы сказал Пух, СОВЕРШЕННО СЛУЧАЙНО он столкнулся в прогрессовском кафе с директором тогда безусловно самого удивительного московского издательства «Гнозис», Мишей Быковым и рассказал ему о своих планах, после чего, тот выхватил у переводчика рукопись из рук со словами «Зачем посылать в Ленинград – сами издадим». И тогда в судьбе «Винни Пуха» начались самые тяжелые испытания.
Дело в том, что в «Гнозисе» не было редакторов в обычном советском понимании этого слова. Каждый сотрудник назывался «менеджером проекта», то есть он должен был вести книгу от начала до конца, от оригинала до магазина. Но самым печальным для создателя нового русского «Винни Пуха» было то, что изготовлять оригинал-макет на компьютере тоже должен был менеджер, то есть, применительно к «Винни Пуху» – сам переводчик. Напомню, что тогда еще не было теперешних удобных «подвиндоувских» вордов, а был крайне громоздкий и неудобный досовский ворд пятый. Обучение шло мучительно. Практически макет первого «Винни Пуха» делался почти год (для сравнения: книга, статьи, перевод и комментарии были написаны за три месяца).
Все же книгу с грехом пополам (редакция в целом особенно в успех «Винни Пуха» не верила) отдали в типографию, ее там напечатали – и она разошлась за два месяца (в газете «Книжное обозрение», она была отмечена как интеллектуальный бестселлер августа 1994 года).
Интересная особенность книги «Винни Пух и философия обыденного языка» состояла в том, что она с легкостью «ложилась» в любой контекст, в любую серию. Первое издание входило в серию «Аналитическая философия в культуре XX века». Включать «Винни Пуха» в такую серию было, конечно, хулиганством, но тем не менее это была самая успешная книга серии, на которой, впрочем, серия благополучно и закончилась по причине наших с Пухом идеологических разногласий с издательством «Прогресс». Второе издание «Винни Пуха и философии обыденного языка» вошло в серию «Пирамида» издательства «Гнозис». В эту серию входили, например, такие книги, как «Введение в математическую философию» Бертрана Рассела, сборник «Язык и бессознательное» Р. О. Якобсона, книга Сергея Зимовца «Молчание Герасима: Психоаналитические и философские эссе о русской культуре». Пух с честью выдерживал конкуренцию. Надо надеяться, что так он поступит и сейчас, войдя в серию «XX век +». Очень бы хотелось, чтобы он именно так и поступил.
Введение в прагмасемантику «Винни Пуха»
0. Вводные замечания
В отличие и даже в противоположность кэрролловской «Алисе», вызвавшей в XX веке массу откликов общефилософского или по меньшей мере междисциплинарного характера, «Винни Пух» А. А. Милна (в дальнейшем ВП) долгое время считался чисто детским произведением, мировая слава которого вызвана, как писали или могли бы писать критики, «самобытным изображением детского мира»; собранием веселых и забавных историй про игрушечного медвежонка «с Опилками в голове» (кстати, опилки ВП «пририсовал» Б. Заходер – первый и до настоящего издания единственный переводчик этого текста на русский язык; в оригинале говорится просто об отсутствии мозгов, один раз упоминается fluff (шерсть, свалявшийся пух или, в крайнем случае, мякина)).
В 1963 г. появляется книга «The Pooh perplex» («Пухова путаница») [Crew 1963] (Ссылки даются на список литературы в конце книги с указанием фамилии автора, и там, где необходимо, страницы), где, как тонко пишет советский литературовед, «происходит пародийное исследование этой саги с позиций всевозможных критических „измов“ – формализма, фрейдизма и т. д.» [Урнов 1983:15]. В 1976 г. выходит книга «The Tao of Pooh» («Дао Пуха»), в которой с опорой на текст (к сожалению, видоизмененный) ВП толкуются положения одного из направлений древней китайской философии. В 70-е годы оксфордский энтузиаст переводит первую книгу ВП на латынь.
Задача настоящего издания сложнее. Она состоит в том, чтобы на основе новой переводческой концепции текста ВП, философских комментариев и семиотической интерпретации отнюдь не заставлять читателя находить в ВП то, чего там нет, но попытаться обратить его внимание на то, что в нем, на наш взгляд, может быть.
«Плюшевая философия»: почему взрослому человеку стоит перечитать «Винни-Пуха»
Приблизительное время чтения: 11 мин.
В нашей рубрике друзья «Фомы» выбирают и советуют читателям книги, которые — Стоит перечитать.
Поэт Дмитрий Веденяпин советует книгу Алана Милна «Винни-Пух»
Я читал «Винни-Пуха» четыре раза вслух каждому из своих четырех сыновей и несколько раз про себя себе самому. Вероятно, это лучшая книга о поэте и поэзии и, безусловно, одна из самых прекрасных книг о том времени-пространстве (в просторечии именуемом детством), когда и где мы всё знали, не зная, и всё понимали, не понимая… Будьте как дети, ибо таковых есть Царствие Небесное… Что-то очень важное сказано нам и о нас в этой книге, в которую можно смотреть, как в окно с видом на Зачарованный Лес или Опечатанный Сад. «Винни-Пух» помогает опомниться, вернуться в то состояние, когда мы еще не умели говорить мертвые слова и не были слишком строгими и уже по одному этому несправедливыми судьями всего и вся. Вернуться туда, где все мы были поэтами (настоящими, то есть такими, которые не знают, как пишутся стихи) и мыслителями (с опилками в голове), к которым мысли приходят сами как нежданный подарок… Примечательно, кстати, что фамилия нашего самого знаменитого поэта почти «Пух»… В литературе (и в жизни) есть несколько типов или видов трагедий. Слава Богу, не все из них случаются с нами. Трагедия, о которой повествует «Винни-Пух» (а это, конечно, именно трагедия) неизбежна: каждый из нас проходит через нее, как Кристофер Робин. Заключительные страницы книги я никогда не мог читать без слез, но это очистительные катарсические слезы, дающие силы жить дальше, сознавая, что наш мир не только страшный, но еще и добрый и смешной.
Автор
Алан Александр Милн (1882–1956) — английский писатель. До выхода книг о медвежонке Милн был известным драматургом, работал в юмористическом журнале, писал романы, рассказы (особенно писателю удавался детективный жанр) и стихотворения, однако все его творчество затмил небывалый успех историй о Винни-Пухе и его друзьях.
История создания
Приключения Винни-Пуха — это две книжки, история которых началась в 1920 году, когда в семье Алана Милна родился сын Кристофер Робин. Когда мальчику исполнился год, ему подарили плюшевого медвежонка. Потом у мальчика появились игрушечный ослик и поросенок. Позже в эту компанию влились кенгуру и тигренок, которые потом станут известными сказочными героями (из всех друзей Винни-Пуха Милн выдумал только Кролика и Сову — у всех остальных были «реальные» прототипы).
Настоящие игрушки Кристофера Робина: Винни-Пух Тигра, Кенга, Крошка Ру, Пятачок и ослик Иа-Иа. В настоящее время хранятся в Нью-Йоркской публичной библиотеке
Сначала Милн придумывал истории о приключениях Винни-Пуха для Кристофера Робина устно, а в середине 1920-х стал их записывать. Первый рассказ о медвежонке под названием «Неправильные пчелы» был опубликован в лондонской газете «Вечерние новости» на Рождество 1925 года, в 1926 году вышла первая книжка «Винни-Пух», которая включала в себя десять историй про медвежонка и компанию, а в 1928 году — книга «Дом на Пуховой Опушке», куда вошли еще десять историй про Винни-Пуха.
В 1925 году Милн приобрел дом в Восточном Сассексе рядом с большим Ашдаунским лесом, где в основном и разворачивалось действие его повестей.
Прототип Винни-Пуха
Прототипом главного героя книг был не только игрушечный медвежонок сына писателя, но и настоящая медведица по кличке Виннипег (Винни), жившая в Лондонском зоопарке в 1920-х годах. Маленькому Кристоферу Робину так полюбилась Виннипег, что он сменил в её честь имя своего плюшевого мишки с Эдварда на Винни.
О произведении
Каждый рассказ о Винни-Пухе имеет собственный сюжет, который слабо связан со всеми остальными. Действие разворачивается в трех планах: в Лесу, где живут зверьки, мире игрушек в детской комнате и мире историй, которые отец рассказывает сыну. Книги Милна о медвежонке и его друзьях — это добрые детские сказки. Однако немало в них и серьезных тем, например, тема творчества и поэзии. Винни-Пух — не только плюшевый любитель мёда, но также мудрец и поэт, который порой высказывает по-настоящему глубокие мысли: «Ведь Поэзия, Кричалки — это не такие вещи, которые вы находите, когда хотите, это вещи, которые находят на вас; и всё, что вы можете сделать, — это пойти туда, где они могут вас найти».
Интересные факты
1.
Алан Милн принимал участие в Первой мировой войне. В качестве офицера связи Милн участвовал в крупной битве на Сомме, а также работал в одном из подразделений британской разведки. Писатель оставил воспоминания о войне — книгу «Мир с честью», где осуждает войну и говорит о ее бессмысленности.
2.
Наряду с «книжным» Винни-Пухом не менее популярен его мультипликационный вариант, созданный компанией «Дисней». Правда, родственники Милна и, в частности, сам Кристофер Робин скептически относились к американскому мультсериалу, считая его далеким от оригинала. В России на студии «Союзмультфильм» было создано три мультфильма по произведениям Милна, которые стали невероятно популярны у нас в стране и зарубежом. Винни-Пуха и Пятачка озвучивали известные актеры Евгений Леонов и Ия Саввина, а песенки и фразы из мультфильма стали яркой частью разговорной речи.
3.
Существует несколько переводов «Винни-Пуха» на русский язык. Самый известный создан Борисом Заходером, который всегда подчеркивал, что его книга — не перевод, а пересказ, пересоздание текста Алана Милна.
4.
«Винни-Пух» переведен на множество языков мира. В том числе и на латынь (Winnie ille Pu). На обложке медвежонок изображен в одежде римского легионера с коротким мечом в лапке.
5.
Мост в лесу в Восточном Сассексе, где герои книги играли в Пустяки — одно из самых посещаемых «винни-пуховых» мест. С 1983 года в Оксфордшире проводится ежегодный чемпионат по игре в Пустяки. Соревнующиеся бросают палочки в реку с моста и ждут, какая палочка быстрее остальных пересечет финишную прямую
Очень важное Спаслание
Отрывок из повести А. Милна «Винни-Пух»
Дождик лил, лил и лил. Пятачок сказал себе, что никогда за всю свою жизнь — а ему было ужасно много лет: может быть, три года, а может быть, даже четыре! — никогда он еще не видел столько дождя сразу.
«Вот если бы, — думал Пятачок, выглядывая из окна, — я был в гостях у Пуха, или у Кристофера Робина, или хотя бы у Кролика, когда дождь начался, мне было бы все время весело. А то сиди тут один-одинешенек и думай, когда он перестанет!»
И он представлял себе, что он в гостях у Пуха и говорит ему: «Ты видел когда-нибудь такой дождь?» — а Пух отвечает: «Ну прямо ужасно!», или он, Пятачок, в свою очередь, говорит: «Интересно, не размыло ли дорогу к Кристоферу Робину?», а Пух отвечает: «А бедный старый Кролик, наверно, смылся из дому».
Конечно, такая беседа — это одно удовольствие!
И вообще какой толк в таких потрясающих вещах, как потопы и наводнения, если тебе не с кем даже о них поговорить?
«Да, немного страшновато, — сказал он сам себе, — быть Очень Маленьким Существом, совершенно окруженным водой! Кристофер Робин и Пух могут спастись, забравшись на дерево, Кенга может ускакать и тоже спастись, Кролик может спастись, зарывшись в землю. Сова может улететь, а Иа может спастись — ммм. если будет громко кричать, пока его не спасут. А вот я сижу тут, весь окруженный водой, и совсем-совсем ничего не могу сделать!»
И вдруг он вспомнил историю, которую рассказывал ему Кристофер Робин, — историю про человека на необитаемом острове, который написал что-то на бумажке, положил ее в бутылку и бросил бутылку в море; и Пятачок подумал, что если он напишет что-нибудь на бумажке, положит ее в бутылку и бросит в воду, то, может быть, кто-нибудь придет и спасет его!
Иллюстрация Б. Диодорова
Он обыскал весь свой дом, вернее, все, что в доме оставалось сухого, и наконец он нашел сухой карандаш, кусочек сухой бумаги, сухую бутылку и сухую пробку и написал на одной стороне бумажки:
ПОМОГИТЕ!
ПЯТАЧКУ (ЭТО Я)
а на обороте:
ЭТО Я, ПЯТАЧОК,
СПАСИТЕ, ПОМОГИТЕ!
Потом он положил бумагу в бутылку, как можно лучше закупорил бутылку, как можно дальше высунулся из окошка — но так, чтобы не выпасть, — и изо всех сил бросил бутылку.
— Плюх! — сказала бутылка и закачалась на волнах.
Когда дождь начался, Винни-Пух спал. Дождь лил, лил и лил, а он спал, спал и спал. Наконец Пух проснулся с криком и обнаружил, что он сидит на стуле, а ноги у него в воде и вокруг него всюду тоже вода!
Он прошлепал к двери и выглянул наружу.
— Положение серьезное, — сказал Пух, — надо искать спасения.
Он схватил самый большой горшок с медом и спасся с ним на толстую-претолстую ветку своего дерева, торчавшую высоко-высоко над водой.
Потом он опять слез вниз и спасся с другим горшком.
А когда все спасательные операции были окончены, на ветке сидел Пух, болтая ногами, а рядом стояло десять горшков с медом.
На другой день на ветке сидел Пух, болтая ногами, а рядом стояли четыре горшка с медом.
На третий день на ветке сидел Пух, болтая ногами, а рядом стоял один горшок с медом.
На четвертый день на ветке сидел Пух один-одинешенек.
И в это самое утро бутылка Пятачка проплывала мимо Пуха.
И тут с громким криком «Мед! Мед!» Пух кинулся в воду, схватил бутылку и, по шейку в воде, храбро вернулся к дереву и влез на ветку.
— Жаль, жаль, — сказал Пух, открыв бутылку, — столько мокнуть, и совершенно зря! Погодите, а что тут делает эта бумажка?
— Это Спаслание, — сказал он, — вот что это такое. Надо бы найти Кристофера Робина, или Сову, или Пятачка — словом, какого-нибудь читателя, который умеет читать все слова, и они мне скажут, про что тут написано; только вот плавать я не умею. Жалко!
И вдруг ему пришла в голову мысль, и я считаю, что для медведя с опилками в голове это была очень хорошая мысль. Он сказал себе:
«Раз бутылка может плавать, то и горшок может плавать, а когда горшок поплывет, я могу сесть на него, если это будет очень большой горшок».
Иллюстрация Б. Диодорова
Он взял свой самый большой горшок и завязал его покрепче.
— У каждого корабля должно быть название, — сказал он, — значит, я назову свой — «Плавучий Медведь».
С этими словами он бросил свой корабль в воду и прыгнул вслед…
Кристофер Робин жил в самом высоком месте Леса. Дождь лил, лил и лил, но вода не могла добраться до его дома.
— Пух, дорогой, — крикнул Кристофер Робин, — где же ты?
— Вот где я, — ответил сзади ворчливый голосок.
Они кинулись обниматься.
— Как ты сюда попал, Пух? — спросил Кристофер Робин.
— На корабле! — сказал Пух гордо. — Я получил очень важное Спаслание.
С этими гордыми словами он передал Кристоферу Робину послание.
— Это же от Пятачка! — закричал Кристофер Робин, прочитав послание. — Надо его немедленно спасать! Я-то думал, что он с тобой, Пух. Где твой корабль?
— Надо сказать, — объяснил Пух Кристоферу по дороге к берегу, — что это не совсем обыкновенный корабль. — и гордо указал на «Плавучего Медведя».
— Но только он слишком маленький для нас обоих, — сказал Кристофер Робин грустно.
— Для нас троих, считая Пятачка.
— Ну, значит, он еще меньше. Винни-Пух, что же нам делать?
И тут медвежонок… сказал такую мудрую вещь, что Кристофер Робин смог только вытаращить глаза и открыть рот, не понимая — неужели это тот самый медведь с опилками в голове, которого он так давно знает и любит.
— Мы поплывем в твоем зонтике, — сказал Пух…
Да, Кристофер Робин вдруг понял, что это возможно. Он открыл свой зонтик и опустил его на воду.
— Мы назовем это судно «Мудрость Пуха», — сказал Кристофер Робин.
И «Мудрость Пуха» на всех парусах поплыла в юго-восточном направлении, время от времени плавно вращаясь.
Представьте себе, как обрадовался Пятачок, когда наконец увидел Корабль! Потом долгие годы он любил думать, что был в очень большой опасности во время этого ужасного потопа, и вы можете представить себе его радость, когда он увидел славный Корабль «Мудрость Пуха», который плыл ему на выручку.
Иллюстрация Б. Диодорова
Позже, когда все высохло, и все ручейки в Лесу стали опять маленькими и хорошенькими, и вода в тихих, сонных лужицах только грезила о великих делах, которые она совершила, Кристофер Робин устроил Торжественный Вечер в честь своего друга Винни-Пуха и в честь Славного Дела, которое он — Винни-Пух — совершил.
Это был чудесный вечер! В Лесу был накрыт длинный-предлинный стол, и на одном Председательском месте — в конце стола — сидел Кристофер Робин, а на другом Председательском месте — в другом конце стола — сидел сам Винни-Пух, а на остальных местах сидели Гости: Пятачок, и Кролик, и Иа, и Кенга, и Ру, и Сова.
И, конечно, все-все-все славно угостились, а потом Кристофер Робин произнес Хвалебную речь в честь того, кто совершил Славное Дело: и сказал, что для него — для того, кто это Дело совершил, — приготовлен Большой Подарок. Винни-Пух принял Подарок и сказал «спасибо», и все столпились вокруг него.
А когда Винни-Пух открыл коробку (поскорей, но все-таки не разрезав, а развязав ленточку — ведь она всегда вдруг может понадобиться), все так и ахнули, а сам Винни чуть не упал от радости.
Потому что это оказалась Специальная Коробка с чудеснейшим набором карандашей!
Там были карандаши, помеченные «В» — в честь Винни-Пуха, и карандаши, помеченные «НВ» — в честь Неустрашимого Винни, и еще карандаши, помеченные «ВВ» — в честь. в честь Выручательного Винни, потому что ведь это он выручил Пятачка; и еще там была Машинка для точки карандашей, и Красная Резинка, которая очень хорошо стирает все, что вы написали неправильно, и потом Линейка, и Синие Карандаши, и Красные Карандаши, и даже Зеленые и Красно-Синие, совсем как у взрослых.
И все это было для Пуха.
И, по-моему, он все это вполне заслужил.
А как вы считаете?