что апостолы передавали своим ученикам в качестве предания
О Священном Предании
Вопрошающий: Что такое Священное Предание, которое православные почитают наравне со Священным Писанием?
Старец Клеопа: Священное Предание – это учение Церкви, которое было получено от Бога и передавалось живым голосом; часть этого учения впоследствии была записана. Как Священное Писание, так и Священное Предание содержат Божественное Откровение и, следовательно, имеют решающее значение для нашего спасения. Священное Предание есть жизнь Церкви во Святом Духе, оно является источником Божественного Откровения и обладает тем же авторитетом, что и Священное Писание.
От Адама до Авраама прошло 3678 лет, а если добавить 430 лет, во время которых израильтяне оставались в Египте, то мы получим 4108 лет. В этот период не было Священного Писания. На протяжении многих тысячелетий верующие и избранные люди были направляемы на путь спасения только Священным Преданием, а именно – учением о Боге, которое они получили с живого голоса. Только на протяжении 1400 лет – от Моисея до пришествия Христова – они руководствовались Священным Писанием Ветхого Завета.
Но, как и прежде книги Ветхого Завета были написаны людьми, руководимыми в познании Бога только Священным Преданием (полученным с живого голоса, устно), так же было и до написания книг Нового Завета. Священное Предание являлось проводником, с помощью которого ранние христиане направляемы были на путь спасения. Первый, кто донес учение Нового Завета живым голосом до слуха людей, был наш Спаситель Иисус Христос, Который в течение трех с половиной лет постоянно учил людей, распространял Евангелие, ничего, однако, не записывая. Поскольку он выполнял послушание Своему Отцу, Он послал Своих апостолов не для того, чтобы написать, но чтобы проповедовать Евангелие всему миру, сказав им: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания мира. Аминь» (Мф. 28: 19–20). Со дня своего основания (33 год по Р.Х.) до 44 года по Р.Х., когда святой апостол Матфей написал первое Евангелие, Церковь управлялась без Писания Нового Завета, а одним Священным Преданием, только часть которого была записана. Было много других писателей, о которых было известно как о верных помощниках апостолов, но именно Церковь была тем, кто признавал или не признавал их творения Священным Писанием, – ибо она не ошибается. Церковь жила евангельской истиной еще до того, как что-либо было зафиксировано в письменной форме, живя Преданием с самого начала.
Итак, Священное Предание – источник и корень двух Заветов: Ветхого и Нового, и поэтому мы называем его источником Божественного Откровения, так как оно имеет тот же вес, что и Священное Писание.
Вопрошающий: Но ведь известно, что Священное Писание, как Слово Божие, не может быть заменено Преданием, которое является словом человеческим, как написано в Евангелии: «Зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего. Вы устранили заповедь Божию преданием вашим. Лицемеры! хорошо пророчествовал о вас Исаия: народ этот устами Меня чтит, сердце же их далеко отстоит от Меня» (Мф. 15: 3, 6–9; Мк. 7: 13). Так что нам нет никакой нужды заменять или добавлять Предание человеческое к закону Божию, который содержится в Священном Писании.
Старец Клеопа: То, что сказали вам ваши друзья, неверно, так как закон Божий содержится не только в Священном Писании. Послушайте, что говорит святой евангелист Иоанн: «Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь» (Ин. 21: 25). И тот же евангелист заявляет в одном из своих посланий: «Многое имею писать вам, но не хочу на бумаге чернилами; а надеюсь придти к вам и говорить устами к устам, чтобы радость ваша была полна» (2 Ин. 1: 12). Как видите, святой евангелист, когда он имел возможность, учил своих учеников больше живым голосом, чем посланиями. Пока ваши друзья настойчиво продолжают воспринимать только то, что написано, они упускают из виду, что и Сам Спаситель, и большинство Его апостолов не оставили ничего в письменной форме, а учили устно, живым голосом Предания.
Вопрошающий: А как, в таком случае, христианам понимать заповедь не соблазняться лжеучениями, основанными на предании? Ведь апостол пишет: «Остерегайтесь, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу» (Кол. 2: 8). Это наша обязанность – оградить себя от ложных учений.
Старец Клеопа: Возлюбленный о Христе, вы не видите разницы между учениями, основанными на человеческом предании, и учениями, которые исходят от апостольского и евангельского Предания. Приведенный вами отрывок относится к человеческому преданию и псевдофилософии, которая не имеет никакого отношения к евангельскому и апостольскому Преданию Церкви Иисуса Христа. Священное Предание не является ни человеческим преданием, ни философией, ни каким-то обманом, но это слово Бога, которое Он передал нам лично. Великий апостол Павел учит и призывает нас держаться силы Предания, говоря: «Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим» (2 Фес. 2: 15). Вопреки этим словам некоторые советуют слабым в вере христианам обольщаться и отказываться от апостольского и евангельского Предания, не понимая, что Священное Писание само по себе является плодом Духа Святого, который вырос из корней и ствола Священного Предания.
Вопрошающий: То, что Священного Писания достаточно для веры и спасения, без какой-либо необходимости в Предании, вытекает из слов апостола Павла к Тимофею: «Притом же ты из детства знаешь Священные Писания, которые могут умудрить тебя во спасение верою во Христа Иисуса. Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности» (2 Тим. 3: 15–16). Эти слова ясны. Никакое дополнение к Священному Писанию не нужно.
Старец Клеопа: Здесь апостол говорит лишь о Писании Ветхого Завета, так как Новый Завет тогда еще не был написан. Этими словами Павел указывал Тимофею, что хороший учитель может использовать Ветхий Завет для укрепления своей веры во Христа и проповеди христианства. А из вашего ошибочного утверждения следует, что ни одна из книг Нового Завета, которые были написаны после Послания к Тимофею, не должна быть принята. Вернее, что достаточно признать лишь книги Ветхого Завета, упоминаемые в том отрывке, на который вы ссылаетесь.
Вопрошающий: Некоторые люди не признают Предание, объясняя это тем, что с течением времени оно приняло в себя множество чисто человеческих идей, так что сегодня мы уже не в состоянии отличить истинное апостольское Предание от ложного.
Старец Клеопа: Церковь Христова определила истины веры в соответствии с долгой традицией, через догматы и каноны святых Вселенских Соборов, символы веры и исповедания святых отцов, которые были признаны на многих Поместных Соборах, проводившихся с древнейших времен. На этих Соборах истинность святой православной веры была твердо установлена, и, прежде всего, в том, в чем она подвергалась нападению со стороны ересей того времени. Из совокупности этих Соборов видно окончательное и неизменное содержание Священного Предания. Оно может быть определено на основании следующих условий:
Если предание не соответствует этим условиям, оно не может считаться истинным и святым и, следовательно, не может считаться приемлемым или необходимым для соблюдения.
Вопрошающий: Несмотря на все усилия, которые, как вы рассказываете, Православная Церковь сделала и делает для сохранения истинного Предания, некоторые считают, будто нужно верить лишь тому, что содержится в Священном Писании. «Первые христиане, – говорят они, – принимали только сочинения, содержащиеся в Священном Писании, как там и сказано: “Здешние были благомысленнее Фессалоникских: они приняли слово со всем усердием, ежедневно разбирая Писания, точно ли это так” (Деян. 17: 11). Из этого следует, что и мы должны хранить именно то, что описано в Священном Писании».
Старец Клеопа: Тем не менее, великий апостол Павел одобрял христиан Коринфа не за то, что они хранили письменные учения, но за то, что слушали с усердием его устное учение: «Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам» (1 Кор. 11: 2). Рассудите, что лучше: держаться только того, что записано, или же следовать словам великого Павла, который восхваляет тех, кто хранит также и неписаные предания? Кроме того, мы знаем, что апостолы и евангелисты учили в проповедях многому из древнего Священного Предания, что не было записано где-либо в Священном Писании.
Вопрошающий: А где именно сказано, что апостолы проповедовали то, что не имелось в Писании?
Старец Клеопа: Вот два свидетельства. Святой апостол Иуда в своем Соборном послании указывает: «Но когда архангел Михаил говорил с диаволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного суда, но сказал: “да запретит тебе Господь”» (Иуд. 1: 9). Возлюбленый о Христе, возьмите Священное Писание и попробуйте найти это высказывание. Еще дальше в том же послании апостол ссылается на пророчество Еноха, говоря: «О них пророчествовал и Енох, седьмый от Адама, говоря: “се, идет Господь со тьмами святых ангелов Своих сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие, и во всех жестоких словах, которые произносили на Него нечестивые грешники”» (Иуд. 1: 14–15). И апостол Иуда не единственный, кто говорил из преданий. Послушайте, что знаменитый Павел говорит в своем 2-м послании к Тимофею: «Как Ианний и Иамврий противились Моисею, так и сии противятся истине, люди, развращенные умом, невежды в вере» (2 Тим. 3: 8). И в другом месте апостол Павел, наставляя священников Ефеса, говорит: «Помните слова Господа нашего Иисуса Христа, как он сказал: “Блаженнее давать, нежели принимать”» (Деян. 20: 35). Теперь я спрошу вас, настаивающего на доверии только тому, что сохранилось в письменном виде: откуда взяли эти два апостола – Иуда и Павел – вышеуказанные слова, потому что вы не найдете их записанными в Священном Писании?
Вопрошающий: И все же я сомневаюсь, что Священное Предание могло сохраниться до наших дней столь же чистым и подлинным во всех отношениях, как в самом начале. Не имеем ли мы больше гарантий сохранности Священного Писания?
Старец Клеопа: Как вы могли видеть, знаменитый Павел хвалит христиан Коринфа за хранение, заботливое и внимательное, неписаных преданий, которые они получили непосредственно из его уст. Кроме того, вы слышали, что апостолы Павел и Иуда использовали в своей проповеди слова из Священного Предания, например пророчества Еноха и другие. Также я указал вам, каким способом Священное Предание сохранялось в веках. Далее, тот же апостол Павел убеждает и наставляет фессалоникийских христиан быть бдительными в хранении Священного Предания: «Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим» (2 Фес. 2: 15). И в другом месте он говорит: «Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема» (Гал. 1: 8).
Вопрошающий: Но как Священное Предание сохранилось в Церкви на протяжении тысяч лет? В наше время некоторые утверждают, что изо дня в день духовенство и церковные писатели постепенно искажали истины Священного Писания и апостольского Предания. Говорят, что если вы возьмете книгу, опубликованную 50 лет назад, и ту же самую книгу, опубликованную сегодня, то они не будут иметь ничего общего. Из этого следует, что если иерархи делали это со священными книгами, то они будут делать то же самое и с Преданием, которым православные хвастаются как невредимым со времен апостолов.
Старец Клеопа: То, что ваши товарищи изложили, совсем не верно. Учение Церкви Христовой охраняется Святым Духом и не может ошибаться (см.: Мф. 10: 17–20; Ин. 4: 16–26; 1 Тим. 3: 15). Ее истинный основатель Иисус Христос будет управлять ею невидимым образом до конца времен (см.: Мф. 28: 20). Если какие-то церковные писатели, иерархи, священники и миряне переводили Библию на другой язык или вносили поправки в некоторые отрывки, где некоторые выражения не соответствуют современной разговорной речи, то это были изменения именно строя предложения, а не содержательные изменения библейского текста. Если бы сегодня мы могли воскресить румынского отца Мирчи или Стефана Великого († 1504), и вы захотели бы поговорить с ними, то едва ли поняли бы их, потому что современный язык уже не тот, каким говорили тогда. Именно это произошло в отношении книг. С течением времени в слова и выражения вносились поправки в соответствии с современным языком, не меняя, однако, смысла глубоких и священных писаний. Ранее я называл вам основу, на которой покоится Священное Предание, и какими средствами его сохранность обеспечивается на протяжении веков. Это касается, в частности, древнего символа веры, апостольских постановлений и догматических решений семи Вселенских Соборов. К ним также могут быть добавлены следующие свидетельства, доказывающие сохранность в Церкви апостольского Предания:
Предваряя вопросы клеветников на Предание, святой Василий говорит: «Если бы вздумали мы отвергать не изложенные в Писании обычаи как не имеющие большой силы, то неприметным для себя образом исказили бы самое главное в Евангелии, лучше же сказать, обратили бы проповедь в пустое имя».
Итак, вот порядок, которого придерживается Церковь в отношении всего неписаного: все, что имеет апостольское происхождение или получено из опыта святых отцов, обретает силу Предания и власть закона в Церкви Христа (Кормчая. 87: 91). В связи с этим оно должно быть гарантировано важностью и пользой, вытекающей из отношений, существующих между ним и Священным Писанием. Правда, оба остались в единстве и взаимно близких отношениях, основанных на том, что оба составляют Святое Откровение от Бога, являясь для нас его источником. Следовательно, не может существовать внутреннего противоречия между ними двумя или чтобы исключить один из другого. Священное Писание обладает уникальным свидетельством библейского канона, а его догматический характер (Божественное вдохновение) и есть только Священное Предание, а Священное Предание в состоянии доказать подлинность своей истины только вместе со Святым Писанием.
РАЗДЕЛ II. СВЯЩЕННОЕ ПРЕДАНИЕ
Глава 1. Священное Предание в православном вероучении
1.1. Понятие о Священном Предании
Священное Предание – общая форма сохранения и распространения Церковью Божественного Откровения. Форма эта освящена авторитетом Священного Писания, в книгах Нового Завета мы можем найти целый ряд мест, которые указывают на важность Предания в жизни Церкви:
. стойте и держите предания (παραδ ό σεις), которым вы научены или словом или посланием нашим ( 2Сол.2:15 );
Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания (παραδ ό σεις) так, как я передал вам ( 1Кор.11:2 );
Буквально греческое слово παρ ά δοσις (предание, лат. traditio) означает преемственную передачу чего-либо (например, по наследству), а также сам способ передачи.
Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал. ( 1Кор.11:23 ).
Сам Господь говорит об этой форме сохранения истины: . ибо слова, которые Ты дал Мне, Я передал им, и они приняли, и уразумели. ( Ин.17:8 ).
В приведенных выше новозаветных цитатах можно видеть некую «цепочку»: дал – передал – приняли. Согласно Священному Писанию, именно таким образом должно сохраняться и распространяться Божественное Откровение.
Хотя в Священном Писании иногда говорится о «преданиях» во множественном числе (см.: 2Сол.2:15 ), Предание нельзя рассматривать как совокупность отдельных истин веры, не связанных друг с другом и различных по содержанию. Принципом единства Священного Предания является Божественное Откровение, которым обусловлено как внешнее формальное единство Предания с точки зрения его происхождения, так и внутреннее единство со стороны его предмета и содержания. Цель Божественного Откровения не сводится к сообщению людям отдельных вероучительных, нравоучительных, исторических, канонических и прочих истин. Главная цель Откровения в том, чтобы все уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его ( Ин.20:31 ). Первой и центральной истиной Предания является тайна Откровения Бога в Иисусе Христе через Святого Духа с целью спасения человеческого рода. Эта тайна, сокрытая от веков и родов, ныне же открытая святым ( Кол.1:26 ), выступает в Предании как источник и основание его внутреннего единства.
Почему не все Божественное Откровение дано Церкви в виде Писания? Почему не все вошло в Писание, не все было записано?
При ответе на этот вопрос часто упоминают обычай ранней Церкви не разглашать непосвященным (т. е. тем, кто не является членом Церкви) детали учения о таинствах и подробности совершения обрядов, существовавших в Церкви с апостольских времен. Отсюда возникла традиция преемственной устной передачи этих сведений (устное Предание). Впоследствии, когда христианство широко распространилось и стало государственной религией, практическая нужда в сокрытии этой информации отпала, и она была зафиксирована в письменном виде.
Однако этот ответ нельзя признать исчерпывающим. Действительно, Предание заключает в себе некоторые знания, которые фиксируются в таких памятниках, как чинопоследования таинств, канонические правила, иконы и т. д. Однако по своей сути Предание есть нечто большее, чем просто передача информации: оно объемлет то, что в принципе не может быть записано.
Однако Предание не ограничивается и этим. В процессе трансляции от одного поколения к другому опыт духовной жизни, восходящий к апостолам, может сохраняться без искажения только в том случае, если личный опыт всех «звеньев» этой единой цепи основывается на одном и том же объективном основании, иными словами, только тогда, когда все участники процесса передачи богооткровенной истины являются причастниками одного и того же Духа. Поэтому Христос не только преподал Своим ученикам некоторое учение, не только явил им пример Своей жизни, не только сообщил опыт жизни в Боге, но также повелел им принять Духа Святого, силу благодати, которая открывает путь к познанию Божественной истины (см.: Деян.1:8 ). Только в свете благодати и постигается учение Христа, и сам опыт жизни во Христе – опыт благодатный.
Итак, в едином и неразрывном потоке Священного Предания можно различать три уровня передаваемого:
1) передача богооткровенного учения и тех исторических памятников, в которых это учение зафиксировано;
2) передача опыта духовной жизни в соответствии с богооткровенным учением;
3) передача благодатного освящения, осуществляемого посредством участия в полноте церковной жизни, прежде всего посредством таинств.
1.2. Соотношение Священного Писания и Священного Предания: Священное Писание как форма Священного Предания
В этих определениях Писание рассматривается как нечто внешнее по отношению к Преданию. Причина появления такого подхода – католическое влияние на православное богословие, обозначившееся в период упадка образованности на христианском Востоке. Это влияние выразилось в тенденции кодифицировать Предание в исторических документах и памятниках, иначе говоря, рассматривать Предание почти исключительно как некую сумму информации о Боге и о духовной жизни. Но для восточных отцов Предание – это всегда не только и не столько знание, не столько информация, сколько живой опыт богопознания, опыт видения богооткровенной истины, без которого подлинное знание оказывается невозможным.
В чем состоит суть западного взгляда на соотношение Писания и Предания?
Если мы хотим эффективно отстаивать свою позицию перед лицом католической и протестантской критики, то наша аргументация должна строиться не просто на цитатах из Священного Писания, а на Священном Предании, само же Священное Писание должно пониматься в контексте Предания. Однако, если мы, вслед за западными конфессиями, будем противопоставлять Писание и Предание, то попадем в богословский тупик. Как нужно толковать Священное Писание? Естественно, в соответствии с Преданием. Но какое Предание нужно признать истинным и какое ложным? То, которое соответствует Писанию. Получается порочный круг.
Римокатолики и протестанты решили этот вопрос по-разному. Протестанты просто отвергли авторитет Предания в пользу Писания. Католики «вышли из положения» благодаря апелляции к непогрешимому мнению папы, который может в любом случае безошибочно указать, как толковать Писание и какое Предание следует принимать.
С начала XX в. в православном богословии схоластический подход к вопросу соотношения Священного Писания и Предания начинает постепенно преодолеваться. Известный церковный историк М. Поснов в 1906 г. писал: «Одно из полученного от Христа Евангелия Церковь выразила Символом веры. другое Церковь закрепила в таинствах. иное изложила в Священном Писании, как содержащем указание на исторические факты спасения. другое Церковь выразила в богослужении, песнопениях и молитвах; иное, наконец, воплотила в христианском устройстве жизни, в церковно-каноническом управлении, в обрядах, обычаях и т. п.» 95
В этих словах нет противопоставления Священного Писания и Священного Предания: Писание рассматривается в контексте Предания. Однако у М. Поснова все вышеперечисленные составляющие Священного Предания еще мыслятся именно как части Откровения.
Таким образом, Священное Писание стало пониматься не как часть Священного Предания, а как одна из многих его форм, не различающихся по своему внутреннему содержанию.
1.3. Современное православное богословие о Священном Предании
В современном православном богословии выражение «Священное Предание» используется в нескольких значениях, отражающих различные функции Священного Предания в жизни Церкви:
1. Предание как способ передачи богооткровенной истины.
2. Предание как источник вероучения. Такой взгляд на Священное Предание является вполне оправданным, однако при условии что при этом Предание не противопоставляется Писанию, Писание и Предание не рассматриваются изолированно. В Предании Церкви все догматы представлены в совокупности, в систематическом и полном виде, чего нет в отдельных книгах Писания.
В результате мы приходим к четвертому значению – Предание есть живая память Церкви, самосознание, живущее в Церкви со дня Пятидесятницы. Если провести аналогию между жизнью Церкви и жизнью человеческой личности, то без труда можно увидеть, что Предание в принципе выполняет в Церкви ту же функцию, какую в человеке выполняет память. Благодаря этой функции Предания сохраняется историческая самотождественность Церкви.
Итак, Священное Предание понимается в православном богословии в четырех смыслах:
1) как способ преемственной передачи богооткровенной истины;
2) как источник вероучения;
3) как свидетельство Вселенской Церкви о врученной ей истине. В этом смысле Предание оказывается почти неотличимым от Божественного Откровения;
4) как жизнь Святого Духа в Церкви. Плод этой жизни – живое самосознание и память Церкви, непрерывные с начала исторического бытия Церкви, т. е. со дня Пятидесятницы.
Глава 2. Формы Предания
Первоначально Священное Предание существовало в форме устной апостольской проповеди, на основании которой и было создано Священное Писание. Священное Писание никогда не являлось единственной формой, в которой воплотилось богооткровенное учение; ему предшествовали, а затем наряду с ним существовали еще по крайней мере две формы: правило веры (regula fidei) и богослужебно-литургическая практика Церкви (литургическое предание). Позднее появились другие формы, в которые облеклось Священное Предание. Из них наибольшее значение имеют творения свв. отцов и учителей Церкви.
2.1. Правило веры
2.1.1. Символы веры и исповедания веры
С древнейших времен таинство крещения в Церкви не совершалось без того, чтобы крещаемый не исповедал свою веру. Вера исповедовалась посредством некоторого краткого вероизложения, именуемого символом. В каждой Поместной Церкви был свой символ, который изучался во время оглашения и читался крещаемым перед совершением таинства. Очевидно, такой же или близкий по содержанию символ должны были исповедовать и лица, посвящаемые в священный сан. Несмотря на некоторые различия в формулировках, крещальные символы апостольских Церквей по содержанию являются выражением единой апостольской веры, восходящей к учению Самого Иисуса Христа.
От символов веры следует отличать исповедания веры. Исповедание веры – это изложение основных вероучительных истин, составленное определенным лицом или группой лиц. Если символ есть нечто такое, что формулируется в Поместной Церкви и произносится от ее лица, то исповедание всегда имеет конкретного автора или авторов.
Отличия исповеданий от символов веры можно указать следующие:
1) исповедания обычно более пространны, чем символы;
2) исповедания очень часто имеют полемическую направленность;
3) они не употребляются в литургической жизни Церкви.
Наиболее известны следующие исповедания:
Самое древнее составлено между 260–265 гг. по P. X. свят. Григорием Неокесарийским и было одобрено VI Вселенским собором. В этом исповедании прежде всего рассматривается догмат о Пресвятой Троице.
Окружное послание свят. Софрония, патриарха Иерусалимского (VII в.), направленное против ереси моноэнергизма, одобрено VI Вселенским собором.
Исповедание свят. Григория Паламы. В этом исповедании в краткой форме выражено общецерковное учение по многим важнейшим богословским вопросам, в частности по вопросам, касающимся споров относительно природы Фаворского света и границах богопознания. Одобрено Константинопольским собором 1351 г.
Исповедание свят. Марка Эфесского на Ферраро-Флорентийском соборе 1439–1440 гг., представляющее собой обстоятельное изложение православного учения, особенно по спорным вопросам, разделяющим Римо-Католическую и Православную Церкви, – таким как главенство папы, Filioque 110 и т. д.
Известное исповедание веры, которое приписывается свят. Афанасию Александрийскому (IV в.) (т. н. символ Quicumque), в действительности ему не принадлежит. Это довольно поздний текст, возникший в Южной Галлии ок. 430–500 гг. 111 Это исповедание содержит учение о Христе и о Троице, причем в латинском духе, с Filioque. В России оно было хорошо известно в XIX в. (без Filioque).
2.1.2. Соборные вероопределения
Исторически, в соответствии с нуждами Церкви, правило веры дополнялось, в него были включены определения Вселенских и некоторых Поместных соборов.
Соборное вероопределение – сформулированный и утвержденный на церковном Соборе текст, излагающий те или иные аспекты православного вероучения.
Помимо Никейского и Никео-Константинопольского Символов веры существует еще четыре догматических определения, которые были приняты на Вселенских соборах.
Вероопределение III Вселенского собора – не вносить изменений и дополнений в существующий Символ веры.
Вероопределение IV Вселенского собора – постановление об образе соединения двух природ во Христе.
Вероопределение VI Вселенского собора – изложение учения о двух волях и двух энергиях во Христе.
Вероопределение VII Вселенского собора – об иконопочитании.
Из постановлений Поместных соборов наибольшее значение имеют следующие:
Второе правило Пято-Шестого, так называемого Трулльского, собора 691–692 гг., утвердило догматические тексты, которые содержатся в правилах святых апостолов, в правилах свв. отцов и в правилах девяти Поместных соборов.
Правила Карфагенского собора 419 г. (по нумерации, которую дает Книга Правил, – 109–116) – в них разбирается учение о первородном грехе, о благодати и т. д.
Большое догматическое значение имеют Константинопольские соборы IX-XIV вв. Соборы 1156 и 1157 гг. изложили учение о Евхаристии; соборы 1341, 1347 и 1351 гг. – о нетварности Божественных энергий, посредством которых человек соединяется с Богом. Конечно, нельзя сказать, что эти Поместные соборы исторически заменили Вселенские, но для православного мира их значение было очень велико.
2.1.3. Символические книги
Митр. Макарий (Булгаков) важнейшими из них считает следующие 114 :
1. «Православное исповедание Кафолической Апостольской Церкви Восточной», составленное митр. Киевским Петром Могилой и затем, с исправлениями, утвержденное на двух Поместных соборах: Киевском (1640 г.) и Ясском (1643 г.), а также пятью Восточными Патриархами.
2. «Послание Восточных Патриархов о православной вере», утвержденное четырьмя Патриархами на Константинопольском соборе 1725 г. В его основу положено исповедание Досифея, Патриарха Иерусалимского (1672 г.).
3. «Пространный христианский катихизис Православной Кафолической Восточной Церкви», составленный митр. Московским Филаретом (Дроздовым) в 1823 г. и получивший одобрение Святейшего Синода Российской Православной Церкви (с некоторыми исправлениями) в 1839 г.
Эти книги являются достаточно авторитетными памятниками православной богословской мысли. Однако по своему значению они не могут быть приравнены к постановлениям Вселенских соборов. В некоторых случаях в них прослеживаются характерные черты состояния современной им богословской науки, например влияние латинских схоластических понятий и терминологии на изложение материала.
2.2. Литургическое предание
Эти две истины очевидным образом взаимосвязаны. Конечно, повреждение вероучения, заблуждения в области догматики оказывают влияние на духовную жизнь, но верно также и обратное: ошибки в духовной жизни могут иметь весьма серьезные догматические последствия. Опыт показывает, что такого рода ошибки влекут за собой и искажение вероучения. Именно поэтому Православная Церковь активно противится модернистским тенденциям реформировать богослужение. Любые попытки бездумного изменения богослужебно-литургической практики, введение в нее сомнительных с духовной точки зрения элементов не есть вопрос только богослужебный: за этим неизбежно последует искажение вероучения.
Это совершенно явное свидетельство того, что литургическая жизнь – не часть Предания, а именно одна из форм его, наряду со Священным Писанием и другими формами.
2.3. Творения свв. отцов и учителей Церкви
Пято-Шестой (Трулльский) собор 691 г. своим 19-м правилом устанавливает следующий подход к толкованию Священных Книг: «. и если предложено слово Писания, пусть изъясняют его не иначе, как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях. » 123 Это правило является руководством для подхода к пониманию книг Священного Писания во все времена.
Для того чтобы отличить свв. отцов Церкви от прочих церковных писателей и богословов, существует несколько формальных критериев.
2.3.1. Святость жизни
Церковь доверяет свв. отцам не только потому, что их учение представляется логичным и убедительным, но, прежде всего, потому, что истинность своего учения они засвидетельствовали своей святой жизнью, своим подвигом. Поэтому Православная Церковь не отделяет догматического учения свв. отцов от их нравственного и аскетического опыта, от примера их святой жизни.
2.3.2. Здравость, или истинность, учения
2.3.3. Свидетельство Церкви
Связь между чистотой учения того или иного св. отца и церковным Преданием устанавливается через свидетельство Церкви. Только Церковь с ее богодарованными средствами может засвидетельствовать о достоинстве богословской мысли того или иного церковного писателя.
При этом следует иметь в виду, что согласие отцов по тому или иному вопросу представляет собой суждение, с которым необходимо считаться, если желаешь остаться верным Преданию. Поэтому тот, кто отступает от единодушного согласия отцов, подвергает себя опасности отступить и от Церкви.
Если по основным догматическим вопросам можно говорить о совершенном согласии отцов, то по второстепенным вопросам такого согласия может и не быть. Не следует считать, что у свв. отцов можно найти однозначные ответы на любой богословский вопрос. Например, такого согласия нет по вопросу об образе и подобии Божием в человеке. В то же время по другим вопросам, например относительно творения мира Богом из ничего, такое согласие имеется.
От отцов Церкви следует отличать прочих церковных писателей, которые также стремились к сознательному выражению церковного учения, однако не были прославлены Церковью. Некоторые из них в определенные периоды жизни могли впадать в ересь или уклоняться в раскол (Тертуллиан), другие были осуждены посмертно (Ориген), третьи всегда пребывали в общении с Церковью и не подвергались осуждению (Климент Александрийский, Евсевий Кесарийский, Иоанн Грамматик Кесарийский, Леонтий Византийский, Леонтий Иерусалимский и др.). Хотя с точки зрения своего авторитета произведения этих церковных писателей не могут быть поставлены на один уровень с творениями свв. отцов, они также не лишены догматической значимости и в некоторых случаях могут рассматриваться как голос церковного Предания. Произведения этих церковных писателей образуют исторический фон, в отрыве от которого понимание святоотеческого учения оказывается затруднительным, а иногда даже невозможным.
2.4. Другие формы Священного Предания
Помимо рассмотренных выше, существуют и другие формы Священного Предания, в которых исторически воплотилось Божественное Откровение:
мученические акты и жития святых;
древняя церковная практика, различного рода дисциплинарные уставы и правила, касающиеся, например, постов, порядка богослужений и т. п.
Викентий Лиринский. Памятные записки. С. 74–75. [Гл.] 22.
Тертуллиан. О прескрипции против еретиков. 21 // Квинт Септимий Флорент Тертуллиан. Избранные сочинения. М.: Прогресс, 1994. С. 115. (Тертуллиан. О прескрипции против еретиков.) Похожие высказывания имеют место и у других авторов II столетия. Сщмч. Поликарп Смирнский (ум. 156 г.) говорит о «преданном изначала слове» (Поликарп Смирнский, сщмч. Послание к Филиппийцам. Гл. VII // Писания мужей апостольских. С. 324 362), а сщмч. Ириней Лионский (ум. 202 г.) о «предании, которое происходит от апостолов и сохраняется в церквах чрез преемства пресвитеров», о «предании апостолов», о «церковном предании от апостолов» (см.: Ириней Лионский, сщмч. Против ересей. С. 221–223. Кн. III. Гл. 1, 3; 2, 2.). Сщмч. Ириней называет Предание также «верой, которую Церковь получила от апостолов и передает своим чадам» (Там же. С. 219. Кн. III. Предисловие).
Иоанн Мейендорф, протопр. Иисус Христос в восточном православном богословии. С. 11.
Филарет Московский, свят. Слово 144, по освящении храма Живоначальныя Троицы в Московском Данилове монастыре // Филарет Московский, свят. Творения. Т. 4. С. 100. По словам прот. Фомы Хопко, «Священное Предание – это не только собрание множества письменных документов, это передача жизни и опыта всей Церкви, вдохновляемой и ведомой Святым Духом» (Хопко Ф., прот. Основы православия. Минск, 1991. С. 9).
Макарий (Булгаков), митр. Московский и Коломенский. Введение в православное богословие. Киев, 2007. С. 344.
См.: Помазанский М., протопр. Православное догматическое богословие. Новосибирск; Рига, 1993. С. 11.
Несостоятельность протестантского подхода к проблеме соотношения Предания и Писания обусловлена тем непреложным фактом, что исторически Священное Предание является более древним, чем Священное Писание (см.: Пространный катихизис. С. 13). В период формирования канона Священных Книг именно Священное Предание являлось авторизующим свидетельством о достоинстве той или иной книги. Не все книги, претендовавшие на место в каноне, были признаны богодухновенными. Поэтому, по словам прот. Алексия Князева, Священное Писание «не есть первый источник знания о Боге ни хронологически. ни логически (ибо Церковь, руководимая Духом Святым, устанавливает канон Священного Писания и утверждает его). Священное Писание не есть ни единственный, ни самодовлеющий источник богопознания» (Князев А., прот. Что такое Священное Писание? // Альфа и Омега. 1998. № 3 (17). С. 20–21).
Подробнее об этом см.: Лосский В. Н. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 513–517. Понимание Священного Предания как только некоторой суммы информации сохраняется римо-католическим богословием и в настоящее время. В актах II Ватиканского Собора утверждается, что «Священное Предание – слово Божие, вверенное Христом Господом и Духом Святым апостолам. » (Священный Вселенский Ватиканский собор II. Догматическая конституция «О Божественном Откровении». Tipografia poliglotta Vaticana,1967. С. 7).
Ириней Лионский, сщмч. Против ересей. С. 225. Кн. III. Гл. 4, 1. Согласно В. Н. Лосскому, «можно даже сказать: Церковь могла бы обойтись без Писания, но не могла бы существовать без Предания» (Лосский В. Н. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 517).
Поснов М. Э. К вопросу об источниках христианского вероучения и задачах его // Христианское чтение. 1906. № 11. С. 774.
Там же. Свят. Филарет Московский, подчеркивая особое значение Священного Писания в жизни Церкви, называл его «упроченным видом Предания» и по этому поводу говорил следующее: «С тех пор как учение христианское заключено в священные книги, Святая Церковь, для верного и неизменного сохранения сего учения, имеет обычай и правило не только мысли сего учения на непреложном свидетельстве богодухновенного Писания утверждать, но и самые слова и выражения, для означения важнейших предметов и частей учения, заимствовать из того же чистого источника Писания» (Филарет Московский, свят. Слово 144, по освящении храма Живоначальныя Троицы в Московском Данилове монастыре // Филарет Московский, свят. Творения. Т. 4. С. 96).
Лосский В. Н. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 525.
Послания Патриархов Восточно-Кафолической Церкви о православной вере // Догматические послания православных иерархов XVII- XIX веков о православной вере. CTCЛ, 1995. С. 147. (Далее: Послания Патриархов о православной вере.)
Сильвестр (Малеванский), архиеп. Опыт православного догматического богословия. С историческим изложением догматов. Т. I. С. 24.
Поснов М. Э. К вопросу об источниках христианского вероучения и задачах его // Христианское чтение. 1906. № 11. С. 774.
Послания Патриархов о православной вере. С. 165.
Лосский В. Н. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 525.
Флоровский Г., прот. Богословские отрывки // Флоровский Г., прот. Вера и культура. С. 456.
Лосский В. Н. Спор о Софии // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 406–407.
См.: Тертуллиан. О прескрипции против еретиков. С. 112. [Гл.] 13.
Однако это исповедание не следует отождествлять с так называемым Апостольским символом веры, широко распространившимся на Западе. Этот символ гораздо более позднего происхождения, он представляет собой переработку крещального символа Римской Церкви III-IV вв. Современная его редакция появляется в VII в. в Южной Галлии, и на православном Востоке вплоть до Ферраро-Флорентийского Собора (XV в.) этот символ практически не был известен. См.: Denzinger H. Enchiridion Symbolorum. Freiburg in Brisgau, 1965. P. 20; Kelly L. N. D. Early Christian Creeds. London, 1960. P.413.
Основанием для Никео-Константинопольского Символа послужили древние крещальные символы, которые, в свою очередь, восходят к изначальному апостольскому правилу веры. Никео-Константинопольский Символ обнаруживает большое сходство, например, с крещальным символом Иерусалимской Церкви, которым пользовался в своих катехизических поучениях свят. Кирилл Иерусалимский. О Никео-Константинопольском Символе веры см.: Болотов В. В. Лекции по истории древней Церкви. Т. IV. М., 1994. С.113–115; Карташев А. В. Вселенские соборы. С. 136–142.
См.: Петр (Л’Юилье), архим. Замечания о Символе веры // ЖМП. 1969. № 1.С. 75.
Filioque- «и от Сына» (лат). Латинская вставка в Никео-Константинопольский Символ веры. Учение о «двойном» исхождении Святого Духа от Отца и Сына появилось в Западной Церкви в кон. IV – нач. V в. и к концу первого тысячелетия по P. X. стало на Западе общепринятым. Подробнее см.: Разд. II. Гл. 4. П. 6. Римо-католическое учение о «Филиокве» (Filioque).
См.: Denzinger H. Enchiridion Symbolorum. P. 41.
Кирилл Иерусалимский, свят. Поучения огласительные. V, 12 // Кирилл Иерусалимский, свят. Поучения огласительные и тайноводственные. С. 71.
См.: Макарий (Булгаков), митр. Введение в православное богословие. С. 415–417.
Флоровский Г., прот. Восточные отцы V-VIII веков. М., 1992. С. 135.
Игнатий Богоносец, сщмч. К Смирнянам. Гл. VII // Писания мужей апостольских. С. 304 » 342.
Coelistini Epistula XXI ad episcopos Galliarum. 11. 12 // PL. T. 50. Col. 535B.
Булгаков С., прот. Православие: Очерки учения Православной Церкви. М., 1991. С.79–80.
Ипполит Римский, св. Апостольское предание // Богословские труды. Сб. 5. М., 1970. С. 283.
Ириней Лионский, сщмч. Против ересей. С. 365. Кн. IV. Гл. 17, 5.
Василий Великий, свят. Письмо 243 (251) к евсеянам // Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиеп. Кесарии Каппадокийской. Т. 3. СПб.: Изд. П. П. Сойкина, 1911. С. 312. (Далее: Василий Великий, свят. Творения.)
Послания Патриархов о православной вере. С. 193.
Деяния Вселенских соборов. В 4 т. Т. IV. СПб., 1996. С. 280.
Хопко Ф., прот. Основы православия. С. 16.
Мефодий Патарский, св. Пир десяти дев, или о девстве. Речь III. Фалия 8 // Мефодий Патарский, св. Творения. М., 1905. С. 52.
Хопко Ф., прот. Основы православия. С. 17.
См.: Флоровский Г., прот. Эпос Православной Церкви // ВРЗЕЭ. 1963. № 42–43. С. 137.
См.: Quasten J. Patrology. Vol. Ï The Beginnings of Patristic Literature. Utrecht; Antverpen, 1975. P. 10.
См.: Сидоров А. И. Курс патрологии. Возникновение церковной письменности: Учебное пособие. М., 1996. С. 15.
Мейендорф И., протопр. Введение в святоотеческое богословие. Вильнюс; М., 1992. С. 9.
Иоанн Дамаскин, преп.Три защитительных слова против порицающих святые иконы или изображения. CTCЛ, 1993. С. 58–59. Слово 2, 18.
Согласно В. Н. Лосскому, «иконы Христа, так же как и догматические определения, могут быть сближены со Священным Писанием и получать то же почитание, потому что иконография показывает в красках то, о чем буквами благовествуют слова. смотря на икону, мы видим в ней. некое догматическое содержание, которое и определяет ее композицию. Если разум, пронизывающий эти ощутимые образы, тот же, что и разум догматов Церкви, то оба эти «предания» – догмат и иконография – совершенно совпадают, так как каждое из них выражает присущим ему образом ту же богооткровенную реальность» (Лосский В. И. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение С. 542–543).
Вам может быть интересно:
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»