больше чем хоккей ссср канада
Во времена СССР русские хоккеисты постоянно громили Канаду. Но на элитных турнирах это случилось только один раз
С 1954 по 1991 год сборные СССР и Канады 68 раз встречались на турнирах высокого уровня. В большинстве случаев «кленовые листья» выставляли составы не из энхаэловцев, но на играх Кубка Канады и в двух Суперсериях советской сборной противостояли лучшие североамериканские хоккеисты.
Лучшие результаты у СССР в матчах Олимпиад и чемпионатов мира. А вот на престижнейшем Кубке Канады хозяева уступили всего три матча, в том числе и в великом финале 1981 года, который завершился со счетом 8:1.
Та монреальская победа — безусловно один из лучших фрагментов в истории отечественного хоккея. Только в двух играх противостояния фиксировался более крупный счет. Причем рекорд 1977 года вряд ли когда-то падет. В Женеве сборная СССР уничтожила соперников-любителей — 11:1. Самый яркий для канадцев эпизод пришелся на далекий 1955 год, когда команда «Пентиктон Виз», защищавшая цвета Канады, разнесла действующих чемпионов мира — 5:0.
Чаще всего главное (во всяком случае для нашей страны) противостояние принимала у себя Москва — 12. Среди ее городов-преследователей оказались Стокгольм (семь побед советской команды в семи играх), Вена, видевшая единственную в истории нулевую ничью, Прага и Монреаль.
Советские хоккеисты за 37 лет забросили 299 шайб. В списке лучших бомбардиров оказались звезды 80-х. Главный специалист по канадцам Сергей Макаров в итоге забил 19 голов (больше только у Александра Якушева) и раздал столько же голевых передач (больше, да и то на одну, у Вячеслава Фетисова). В тройку вместе с Макаровым попали его партнер по звену «КЛМ» Владимир Крутов и защитник Вячеслав Фетисов. Предыдущие поколения советских звезд представляют Александр Якушев и Валерий Харламов.
Макаров лидирует по результативности на чемпионатах мира и Кубках Канады. В обеих номинациях воспитаннику челябинского хоккея составляют компанию Крутов и Фетисов. Причем Владимир остается главным советским снайпером на Кубках Канады. В олимпийских баталиях с канадцами никто не сумел набрать больше трех баллов, которые записали на свой счет шестидесятники Вениамин Александров и Вячеслав Старшинов, а также Владимир Голиков, пик которого пришелся на конец 1970-х.
Наконец, в Суперсериях с элитой заокеанских лиг особо отличился Александр Якушев. Вместе с ним в топ-3 попали элитные армейцы Валерий Харламов и Владимир Петров. Любопытно, что главный отечественный бомбардир Борис Михайлов не попал ни в одну из троек в отдельных номинациях, да и в общем зачете довольствовался всего шестым местом.
Величайшая победа советского хоккея – разгром канадцев в финале Кубка Канады-81. У них играл молодой Гретцки, у нас – Третьяк и тройка Ларионова
Ее посвятили Харламову, который погиб за 17 дней до финала.
Кубок Канады – уникальный турнир, на котором собирались все лучшие игроки мира. Своим появлением он обязан огромной энергии Алана Иглсона – ранее он лоббировал проведение Суперсерий между сборными СССР и Канады, а после успешного опыта соревнований между СССР и Канадой грезил настоящим чемпионатом мира.
13 сентября 1981 года сборная СССР в первый и последний раз завоевала трофей, который некоторые канадские звезды ставили выше Кубка Стэнли – команда Виктора Тихонова уничтожила хозяев в финале со счетом 8:1 и посвятила победу памяти Валерия Харламова, который погиб в автокастрофе 27 августа.
Ненастоящими турнирами канадцы считали все те, куда не пускали игроков НХЛ – а их в то время не пускали никуда. Канадская федерация несколько раз пыталась добиться разрешения привозить профессионалов, но получала отказ за отказом. Итог оказался печальным для мирового хоккея – канадцы пропустили две Олимпиады и семь чемпионатов мира, которые превратились в чемпионаты Европы, ведь американцы вылетали из элитного дивизиона на несколько лет.
Проблему удалось решить во второй половине 70-х. В 1976-м Алан Иглсон, основатель и исполнительный директор профсоюза игроков НХЛ, запустил турнир в формате «лучшие против лучших», а новый президент ИИХФ Гюнтер Сабецки его санкционировал – Кубок Канады получил официальный статус, международное признание и поддержку, что отличало его от обычного коммерческого междусобойчика. А в 1977-м Канада вернулась на чемпионаты мира – уже с игроками НХЛ. Лига тоже получала от проведения Кубка Канады свою выгоду – Иглсон обещал владельцам клубов половину дохода от продажи телеправ и билетов.
Правда, при организации турнира в 1981-м возникли трудности – изначально его хотели провести в 1980-м (чтобы раз в четыре года, как Олимпиада), но СССР ввел войска в Афганистан, что осложнило политическую обстановку. Собственно, из-за этого в списке принимающих городов не оказалось Торонто – владелец «Мэйпл Лифс» Гарольд Баллард отказался пускать «fucking Russians» на свою арену. Когда в конце 80-х «Торонто» предложили поучаствовать в серии матчей против советских клубов, Баллард, которому уже было за 80, ответил в таком же стиле: «Покуда у меня есть дырка в жопе, хрена лысого я их к себе на арену пущу!». Поэтому Иглсон выбрал для проведения турнира Эдмонтон, Виннипег, Оттаву и Монреаль.
Игры проходили с 1 по 13 сентября по очень простой схеме: 6 сборных играли друг с другом на предварительном этапе в разных городах, 4 лучших проходили в полуфинал. Матчи плей-офф играли до одной победы – канадцы по итогам группового этапа попали на США, а сборная СССР – на Чехословакию. За победу на предварительном этапе давали 2 очка, за ничью – 1.
Тихонов привез на турнир обновленную сборную – с Третьяком, но без Харламова
Это было время масштабной смены поколений в сборной СССР. За полтора года до Кубка Канады-81 случилось «Чудо на льду», и на турнир Тихонов ехал без целого ряда легенд.
Не было звена Харламов – Петров – Михайлов. Один из главных мифов нашего хоккея – Виктор Тихонов отцепил пикового Харламова прямо из автобуса перед Кубком Канады, а несколько дней спустя одна из главных звезд советского хоккея погибла в автокатастрофе. Этот миф подробно и с безупречной точностью разбил главный хоккейный историк Станислав Гридасов – не пожалейте времени и ознакомьтесь.
Если совсем коротко, Харламову было уже 33 года и в чемпионате СССР он набирал очков меньше, чем хоккеисты, не попадавшие даже в расширенный список сборной.
Тихонов понимал, что время ветеранов подходит к концу, а на подходе много больших талантов. Он уже строил команду к Олимпиаде-84, и Кубок Канады был своеобразным и очень жестким тестом для игроков, только набиравших силу – Игоря Ларионова, Владимира Крутова, Андрея Хомутова.
Из ветеранов в Канаду поехали только Александр Мальцев и Валерий Васильев. Плюс Третьяк, которому еще даже не было 30, и Виктор Шалимов, не игравший в сборной несколько лет. Шалимов вернулся с убойной спартаковский тройкой, в которой рядом с ним выходили Сергей Капустин и Сергей Шепелев, и Кубок Канады-81 стал ее звездным часом, а для Шепелева и вовсе лучшим турниром карьеры.
Владимир Крутов в интервью «Советскому спорту» вспоминал, что канадские газеты писали про легкий разгром сборной СССР, но номер «Montreal Gazette» от 29 августа 1981-го (то есть за пару дней до старта турнира) вышел с заголовком «Советы сильны как никогда». Авторы подмечали отсутствие звездных игроков с прошлого турнира и настоятельно советовали присмотреться к тройке Крутов – Ларионов – Макаров и новой звезде ЦСКА Николаю Дроздецкому.
На предварительном этапе сборная СССР выступила без особого блеска. Нервная ничья с чехословаками, рабочие победы над шведами и американцами (с ними сломался Мальцев), привычный разгром финнов. А в последнем матче на льду забитого монреальского «Форума» влетели Канаде 3:7: два периода держались на равных, а в третьем получили 1:5.
Гретцки забил Мышкину бэкхендом на первой минуте, набрал три очка и оказался на первой полосе главных канадских газет. Все та же «Montreal Gazette» на спортивной полосе выкатила статью с заголовком «Канада хоронит Советы» – но если прочитать что-то, кроме больших букв, то внутри можно найти полное непонимание того, почему на игру с канадцами Виктор Тихонов выпустил Владимира Мышкина, для которого этот матч стал единственным на турнире.
Полуфинал с Чехословакией прошли уже ровно – Третьяк вернулся в ворота и пропустил лишь один гол, Шепелев сделал дубль, а Тихонов с Владимиром Юрзиновым отправились шпионить за канадскими утренними раскатками. И главным объектом их интереса был 20-летний парень, который сыграл за «Эдмонтон» только два сезона, но уже был канадской звездой №1.
Канада была фаворитом – привезла клубные связки, молодого Гретцки и лучшего тренера
Осенью 1981-го главный хоккейный тренер Канады Скотти Боумэн был на пике – ему было 48 лет, он выиграл 5 Кубков Стэнли с «Монреалем», собрал одну из сильнейших команд в истории канадского хоккея и хотел сделать золотой дубль на Кубке Канады (в 1976-м Боумэн уже обыгрывал Советы на «настоящем» ЧМ).
Как и Тихонов, он перекроил состав в пользу новой волны талантов – из «Айлендерс» привез целую тройку Босси-Троттье-Гиллис, которые уже заложили два из четырех Кубков Стэнли в фундамент величия команды с Лонг-Айленда. Их одноклубник, Дени Потвен, был капитаном и лидером очень мощной защитной линии – сбалансированной, габаритной и результативной.
Здоровяки Робинсон, Энгблом и Бек еще и эффективно играли с шайбой – Робинсон солировал у Боумэна в «Монреале» и с поразительной легкостью выбивал по 50 очков за регулярный сезон. Потвен был еще страшнее – пошел по стопам великого Бобби Орра и набрал больше сотни (!) очков за полный сезон. К результативности прилагались харизма и запредельный уровень игры в кубковых матчах – Потвена просто невозможно было сломить.
Еще один козырь – суперсвязка Лефлер-Гретцки, к которой добавили Жильбера Перро (он получил тяжелую травму на старте турнира и не сыграл в финале). Гретцки называли «Малышом на миллион долларов» – в сезоне-1980/81 он набрал 164 очка за «Эдмонтон» и постепенно становился новым лицом канадского хоккея. Его знаменитый офис за воротами уничтожал всех соперников – над нейтрализацией передач Гретцки Виктор Тихонов работал в течение всего турнира, но к последнему матчу предварительного раунда просто не успел.
При всей мощи Канада в группе все же дала осечку – сыграла 4:4 с Чехословакией и не выбила красивые 5 побед из 5, причем четвертый гол Дудачек забил на 56-й минуте матча.
На финал Боумэн подготовил следующие сочетания – мощь, связки и бешеный талант. Перро на фланге у Гретцки заменил Марсель Дионн – они классно взаимодействовали как против СССР в первой части турнира, так и в полуфинале против США. Эта тройка была номинально третьей – дело, прежде всего, в мощи того состава, но был и тренерский расчет – Боумэн хотел найти наиболее уязвимые пятерки Тихонова и расшатать их своим ударным звеном.
«Очень умен. Очень. Самый умный игрок из тех, что я видел», – говорил канадской прессе Анатолий Тарасов, который тоже присутствовал на Кубке Канады.
Финал стал шоком для Канады – Третьяк уничтожил звездное нападение, Крутов забил великий гол в меньшинстве, а газеты делали тонкие отсылки к Холодной войне
Первая полоса «Montreal Gazette» от 14 сентября 1981 года: «Советский Союз прошлым вечером одержал победу в Ледяной войне (игра слов cold – холодный, frozen – ледяной – Sports.ru), одолев Канаду со счетом 8:1, и предъявил права на мировое господство в хоккее. Снова».
«Я только что увидел, как лучшая канадская сборная в истории (и самая подготовленная) с треском проиграла СССР, и я не понимаю, как это возможно», – Рид Фишер, спортивный редактор той же газеты и один из главных хоккейных журналистов Монреаля того времени.
По сравнению со стартом турнира сборная СССР внесла лишь одно изменение в состав – травмированного Мальцева заменил универсальный Ирек Гимаев, который по ходу своей карьеры неоднократно будет закрывать самые разные позиции в ЦСКА и сборной страны.
13 сентября – день, который мог легко превратить Владислава Третьяка в министра обороны страны. Сборная СССР не могла бросить по воротам в течение 12 минут по ходу первого периода финального матча. Звено Лефлер – Гретцки – Дионн контролировало шайбу в советском стиле и терзало русских защитников затяжными атаками, которые регулярно заканчивались бросками. Третьяк взял их все. Эта игра стала одной из лучших в его карьере, а после матча ему вручили приз MVP турнира.
«Несмотря на то, что четыре из пяти лучших бомбардиров турнира представляли нашу команду, в финале все свелось к противостоянию вратарей. И Третьяк не дал нам шанса. Он абсолютно заслуженно был признан лучшим игроком», – вспоминал Ларри Робинсон в своей автобиографии.
Во втором периоде случилось что-то странное – Ларионов разобрался на пятачке против габаритных оппонентов, а новичок сборной Сергей Шепелев дважды выстрелил так, что Майк Лиут даже не успел разглядеть шайбу.
А дальше игра перешла в избиение – еще пять шайб на домашней арене сборной Канады, которая так и не поднялась после нокдауна. Владимир Крутов за свою карьеру забил множество голов, но этот – в меньшинстве – был одним из лучших.
«Мы остались в меньшинстве, Гретцки в средней зоне оставил себе за спину шайбу, я ее подхватил, двинулся вперед, замахнулся для броска, а Лефлер отъехал в сторону, я бросил и забил», – вспоминал Владимир годы спустя.
«На мой взгляд, сборная Канады – одна из наилучших команд, с которыми нам приходилось играть. Однако даже сильные команды иногда проигрывают. Это спорт. Именно это и произошло сегодня. Мы учли свои ошибки, сделанные в первом матче с Канадой. Крупный счет не отражает реальных сил команд. Если бы снова играли с ними завтра или послезавтра, может быть Канада смогла бы снова победить», – Виктор Тихонов после матча говорил о сопернике только с уважением.
«В моей жизни бывали неудачи. Эта – худшая», – Уэйн Гретцки после разгрома не мог сдержать слез.
«Никаких оправданий. Я разочарован результатом. Обидно после хорошего турнира проиграть вот так в последнем матче. В отдельной игре очень важен горячий вратарь, и он у соперника был. Думаю, серия из семи игр позволила бы точнее сказать вам, какая команда была лучше», – Скотти Боумэну после финала было тяжелее остальных.
Тот Кубок Канады стал началом новой эпохи в истории сборной СССР – на смену великой тройке Петрова пришла великая тройка Ларионова. Сборная СССР продолжала собирать трофеи, но Кубок Канады больше выиграть не смогла. Канадцы же после самого тяжелого поражения в истории изменили формат домашнего турнира – финал стали играть до двух побед.
«Черт бы вас побрал, чертовы коммуняки!» Паленая водка, жучки и солдаты. Какой увидели Москву канадские хоккеисты во время Суперсерии-1972
Началась серия с сенсации. 2 сентября на монреальском льду сборная СССР под руководством Всеволода Боброва забросила сопернику семь шайб. Форварды Валерий Харламов и Евгений Зимин отметились дублями, по одной шайбе на счету Владимира Петрова и Александра Якушева. Бобров подбадривал хоккеистов: «Ребята, вы же видите, что можете играть с ними на равных». За матчем с телеэкранов наблюдало больше 50 миллионов человек.
Во второй встрече «кленовые листья» реабилитировались, разгромив сборную СССР со счетом 4:1, а третий матч завершился вничью (4:4). В четвертой игре хозяева выглядели очень уставшими и уступали советской команде во всех компонентах. В результате — 5:3 в пользу подопечных Боброва. «Я готов поверить теперь во что угодно. После того, что русские сделали с нами в нашей игре здесь, в Канаде, боюсь, в спорте не осталось ничего святого», — сетовал нападающий Фрэнк Маховлич.
Понятно, что теперь в СССР канадцы ехали только за победой. Правда, они могли лишь догадываться, что ждет их за океаном.
«Русские все время пытались схитрить»
Итак, сборная Канады прибыла в Москву 20 сентября 1972 года. Массу впечатлений о поездке в СССР содержит книга «Гром и молнии», написанная звездой «кленовых листьев» Филом Эспозито. Чтиво это занятное, хотя и бытует мнение, что канадец очень многое приукрасил, а другое и вовсе придумал. Тем не менее в Канаде его слова приняли на веру. Да и другие участники серии не раз давали интервью, в которых тоже вспоминали детали пребывания в советской столице. Замечания эти частично не сходятся, но объединяет их одно — лестного о Союзе там мало.
По словам Эспозито, проблемы начались уже в аэропорту: после тяжелого перелета спортсменов отказывались быстро доставить в гостиницу. «Русские все время пытались схитрить. Им всегда нужно было выиграть какое-то преимущество — неважно какое. Когда мы прилетели, у нас конфисковали баулы с формой. Нам пришлось два часа ждать в аэропорту, пока проверяли багаж. Вот что они там искали?» — недоумевает он.
Кроме экипировки канадцы везли с собой продукты, чтобы не менять привычное питание. Эспозито рассказывал, что часть из них пропала после досмотра. «У нас было 350 ящиков пива, 350 ящиков молока, 350 ящиков газировки, куча коробок со стейками и прочей едой. Когда мы доехали до гостиницы, выяснилось, что у нас отобрали половину всего этого добра. Впрочем, ходили слухи, что большую часть из этого забрали люди из канадского посольства. Но что-то мне в это не верится. Я считаю, что это русские нас обокрали. У них же там не было ничего. Ну а что мы могли с этим поделать?» — пишет он.
Подтверждает это и защитник Брэд Парк, чьи слова приводит канадский портал The Hockey News. «Мы везли с собой еду. Стейки по нью-йоркски и так далее. Так вот когда нам подавали еду, то от того же стейка оставалась только половина. Куча наших вещей просто пропала без следа. Пиво наше, например, пропало. Расстроились ли мы? Еще как!» — говорит он.
При этом корреспондент ТАСС Владимир Дворцов в книге «Хоккейные баталии. СССР — Канада» называет другую причину, по которой канадской сборной пришлось задержаться в аэропорту: к Эспозито прорвались журналисты, хотя никаких интервью не планировалось, и уговорили его на беседу. Сам спортсмен якобы не был против и пообещал ответить на все вопросы. Лишь когда репортеры отпустили форварда, канадская делегация на двух автобусах двинулась к «Интуристу». В книге Эспозито не упоминает это обстоятельство.
«На каждом этаже отеля сидело по толстой русской бабушке»
«Интурист», который, по задумке архитектора Всеволода Вознесенского, должен был напоминать американский небоскреб, закончили реконструировать в 1970 году. То есть канадцы прибыли в новый отель, созданный по последнему слову техники. Это было самое большое железобетонное здание в столице, которое располагалось в центре — на Тверской улице (с 1932-го по 1990-й — улица Горького). Строение имело 22 наземных и два подземных этажа, а также вмещало 436 номеров, включая 70 люксов и 13 апартаментов. Но североамериканских гостей «Интурист», судя по отзывам, не очень-то впечатлил.
Отель был удручающим, нас поселили в маленьких комнатах по два человека, а на каждом этаже сидело по толстой русской бабушке. При уходе надо было сдавать ей ключи, по возвращении — получать их у нее. А еще она постоянно стучала в двери, беспокоила нас. И по телефону нам названивали посреди ночи, будили. В общем, не слишком все было гостеприимно
Историю с ночными звонками в деталях описывает Эспозито: «Периодически посреди ночи у меня вдруг начинал звонить телефон: возьмешь трубку, а там тишина. Таким образом они мешали нам спать. У других ребят была такая же ситуация. Русские делали что угодно, лишь бы мы подошли к игре не в форме. Однажды ночью я выдернул телефонный провод из стены. Через несколько минут к нам постучались и сказали подсоединить телефон обратно. Я ответил, что это невозможно, потому что выдернул провод из стены и порвал его. Так они в четыре часа утра вызвали мастера».
Еще одна ничем не подтвержденная легенда — жучки во всех номерах канадской сборной. Эспозито пишет, что перед вылетом в Москву игроков об этом предупредили, так что они даже разговаривать громко в номерах боялись. А однажды вечером, выпив паленой водки (которой, по словам хоккеиста, в СССР было хоть отбавляй), решили найти прослушку. «Господи, какая же у нас паранойя была в России! Мы искали жучки, бормоча: «Черт бы вас побрал, чертовы коммуняки!» Мы проверили стулья, посмотрели под всеми коврами», — рассказывает он.
В одном из номеров в полах обнаружилась металлическая коробка на пяти винтах. За этой коробкой оказалась еще одна коробка. Когда выкрутили винты, раздался мощный грохот. «Через дырку в полу мы увидели банкетный зал отеля, а внизу лежала разбитая вдребезги люстра», — описывает Эспозито. При этом хоккеист не может вспомнить, кто конкретно заметил «прослушивающий аппарат». «Все потом свалили на меня с Уэйном Кэшмэном. На торжественных вечерах я всегда рассказываю эту историю, как будто это все мы с Кэшем сделали, но на самом деле в тот раз мы были ни при чем», — пишет Фил.
Канадцы, кто бы из них это ни был, разбили главную люстру «Интуриста»! А потом скидывались — по 3 850 долларов с человека — и покупали новую. Для понимания, средняя зарплата жителя СССР в долларах по соответствующему времени курсу составляла 147 долларов.
«Это было общество, которым управляли солдаты»
Москва в те годы была городом третьего мира. Как потом сказала моя жена, эту поездку нельзя назвать запоминающейся
Фил пишет: «Это было общество, которым управляли солдаты. Я как-то прогуливался по большому парку и услышал свисток. Мужчины в костюмах и женщины в юбках подошли к солдатам, взяли в руки лопаты и принялись сажать цветы. Через 15 минут снова прозвучал свисток. Они положили лопаты на землю, взяли портфели с сумочками и пошли по своим делам». А по Красной площади якобы разрешалось гулять только по одной стороне — «другую охраняли солдаты с ружьями». Что это могли быть за акции, понять трудно.
Целая страница мемуаров посвящена другой, не менее странной истории. Будто на улице к Эспозито подошел мальчик лет 11 и попросил жвачку. «У меня была пачка с двойным вкусом мяты. Я протянул ему ее и случайно все просыпал на землю. Когда же он нагнулся поднять жвачку, из ниоткуда появился солдат с автоматом и наступил ему на руку, — утверждает Эспозито. — Пацан же посмотрел на солдата, нагнулся и поднял жвачку. Тогда солдат схватил его за шкирку, бросил его в автозак и куда-то увез». Канадец сетует, что не мог оставаться в стороне и пытался выяснить судьбу мальчика. Переводчик канадской команды Гэри узнал, что тот восемь часов просидел в тюрьме «за братание с врагом». Тогда хоккеист попросил отправить подростку клюшку с автографом. Дошла ли она — этим вопросом Фил задается спустя много лет.
Интересно у Эспозито написано и про питание: нехватка хороших ресторанов оказалась для канадцев проблемой, а ведь им нужно было что-то есть после исчезновения продуктов в аэропорту. В магазинах стояли очереди, а «когда еда заканчивалась, они просто закрывались, оставляя людей с пустыми руками». Среди же блюд, которые подавали в гостинице, хоккеист называет жареного дрозда и стейк из медвежатины. «Русская кухня была настолько ужасна, что я думал, у меня инфаркт будет. Я сходил в местную больницу на рентген, и врач сказал: «С вашим сердцем все в порядке. У вас просто изжога». И из-за нее у меня сжималась сердечная мышца», — негодует Фил.
Он вспоминает также, что однажды кто-то из игроков команды сказал, будто нашел в Москве китайский ресторан. Вся сборная отправилась по указанному адресу, а оказалось, что это была шутка: «Мы часами кружили по городу, но так ничего и не нашли. Не было никакого китайского ресторана. Просто выдумка…»
Я тогда побаивался их. Все-таки сверхдержава как-никак. Но потом я посмотрел на это изнутри и понял, что по уровню жизни это скорее страна третьего мира. Я видел женщину с метлой, подметающую улицу. Метла состояла из трех веток, привязанных к палке
«Дескать, наш мир лучше их мира»
Дома у команды Боброва дела шли хуже, чем на выезде. В пятой игре при забитых «Лужниках» советская команда вырвала победу со счетом 5:4, а потом потерпела три поражения (2:3, 3:4, 5:6).
«Кленовые листья» при этом остались недовольны: Эспозито настаивает, что плохое судейство не позволило громить соперника с более серьезным счетом. «Все арбитры были из стран восточного блока, кроме одного, и все они были ужасны. Судили нечестно. Тут же никаких вопросов быть не может. Они получали четкие указания сверху. И свистели то, чего и в помине не было», — пишет Фил. Еще возмутил канадцев размер площадки (она отличалась от привычной им) и то, что вместо стекла по бортам была натянута сетка. Якобы советские хоккеисты лучше знали, куда от сетки могла отскочить шайба, и пользовались этим.
К канадцам по итогам серии, несмотря на превосходство, появилось много вопросов: никто не ожидал от любителей из СССР столь качественной игры и отчаянного сопротивления. И ведь дело не только в спорте, но и в политике. «Это было нечто большее, чем просто хоккейная серия. Дескать, наш мир лучше их мира. Шла борьба за идеал», — говорил нападающий Пит Маховлич.
В феврале 2012-го Эспозито вернулся в Москву, чтобы повидать внуков. Его дочь Кэрри была замужем за российским хоккеистом Александром Селивановым. Заодно канадец принял участие в мероприятиях, посвященных юбилею Суперсерии, и дал интервью РИА Новости.
На этот раз он не был так резок в воспоминаниях о визите 40-летней давности: «Я провел в Москве потрясающее время, правда, это было тяжело. Я не мог делать то, к чему привык: пойти в ресторан, трудно было вообще получить еду, не было молока, хлеба. А разговаривая с Петровым и Якушевым во время их пребывания в Канаде, я сделал вывод: они великолепно жили, ведь смогли купить джинсы».
По словам легендарного хоккеиста, Москва его приятно удивила. «Находясь в самолете, я смотрел новости, где показывали ГУМ и каток на Красной площади, и сказал: «Ничего себе, как красиво!» Вообще погода со снегом напоминает мне Канаду, — делился он впечатлениями. — Вроде бы сейчас Красная площадь окружена BMW и Mercedes, а жить мы будем в отеле Ritz-Carlton. Я вам скажу, в 1972-м такого точно не было!»